Текст книги "Драгоценная любовь (СИ)"

Автор книги: Gannel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)



========== Глава 1. Битва Пяти Воинств глазами женщины ==========

– Я не считаю, что это хорошая идея, Тордис, – говорил Даин с нотками недовольства. – И настаиваю, чтобы ты осталась…

– К счастью, я вправе не исполнять твой приказ, дорогой кузен.

Гномка чуть тряхнула черными локонами. Высокая по меркам своего народа, с пышной грудью и покатыми бедрами, она могла привлечь взор не только мужчин своего племени, но и людей. Особенно если к этому прибавить, что Тордис, хотя и не обладала осиной талией, но все же и живот большой не нарастила. А ее большие серые глаза, опушенные длинными ресницами, зачаровывали.

Людей, правда, отталкивали мягкие бакенбарды. Из-за них гномок часто называли бородатыми. А вот гномов эта деталь смутить не могла.

Тордис по праву считалась красавицей среди своего народа. И в свои сто тридцать лет могла с честью выдержать сравнение с любой юной гномочкой. А если прибавить к этому то, что она была из знатного рода и доводилось ближайшей родней Даину, то нечего и говорить, что женихов у нее было предостаточно.

Однако замужем Тордис до сих пор не была. Не потому, что выбирала.

***

Она, как и другие девушки, лет в семьдесят мечтала, как выйдет замуж, как родит детишек. Но годы шли. Гномы из самых разных семей, от рудокопов и кузнецов до принцев, пытались приударить за принцессой. А ее сердце молчало.

Отметив столетие, Тордис всерьез задумалась. А может быть, она не то ищет и ждет? Ведь были же в их народе женщины, выбравшие иной путь. При всем уважении, которым пользовались гномьи женщины, выходя замуж, гномка подчинялась супругу. Сохраняя почет, она теряла свободу.

Неудивительно, что на это готова была пойти не каждая. Ауле ли так распорядился, или еще по какой причине, но если в молодости к гномке не приходила пламенная, страстная любовь, то с каждым годом сердце, кажется, становилось все более закрытым для чувств. Редко кто верил, что сможет полюбить всем сердцем. И все чаще и чаще они находили просто для себя занятие по душе, отдаваясь ему с той страстью, с которой их соплеменницы отдаются семье.

Так вышло и с Тордис. Размышляя о своей судьбе, она пришла к выводу, что любовь к ней не придет. А потому ей следует посвятить всю себя тому, что было ей интересно. Таких занятий было два. Помощь раненым и больным. А также рисунки узоров: для ювелирных изделий, для орнамента стен, но в основном для узоров на оружии, поскольку в Железных Холмах, где она жила, в основном добывались и обрабатывались металлы.

Полной неожиданностью для нее стало, когда Даин вызвал ее к себе для важного разговора. И начал с новости – Эребор возвращается к гномам.

Тордис лишь по слухам знала о том, что Торин Дубощит отправился в поход. Правда, в эти слухи верилось мало. А вот теперь же выходило, что слухи были верны. И мало того что отправился, но и сразил дракона, видимо. А то иначе почему они смогли вернуть Эребор? Подробности Даин рассказывать не стал, но сказал, что о золоте, когда-то принадлежавшем народу Дурина, думали и думают многие. И после гибели Смауга, если не поторопиться, войска людей и эльфов возьмут силой то, что им не дадут по доброй воле.

Но позвал Даин кузину не за этим. Ему пришло в голову, что возвращенному королевству понадобится королева. Торин был немолод уже. Но именно потому рассудителен. И он также должен понимать, что ему нужна жена и наследник.

– Я понимаю, что ты не любишь его и, наверное, не полюбишь никогда, – говорил Даин. – Но пойми и ты, нам следует возрождать старые связи. А Эребор всегда был величайшим королевством. Золота там столько, что по нему ходят ногами.

Тордис, терзаясь сомнениями, попросила хоть немного времени ей на раздумья. Даин, дав ей час, вернулся к подготовке войск к походу.

Гномы королевского рода не могли себе позволить такую роскошь, как посвятить себя любимому делу. Молодые принцы по-разному подходили к вопросам брака. Кто-то объезжал все селения своего племени, поглядывая на незамужних девушек и женщин, а найдя ту, что мила сердцу, предлагал брак. Кто-то искал ту, что просто приятна ему, в ближайшем окружении. Бывали, и нередко, случаи, когда и в самом деле наследники влюблялись столь страстно, что грезили лишь одной. Но ведь и не каждому возлюбленная отвечала на любовь с той же страстью. Если отвечала вовсе.

Но и гномки не всегда отвечали согласием лишь по любви. Немало было и тех, кто, не встретив страстной любви, просто соглашались принять предложение того, кто не был им неприятен.

Тордис, взволнованная словами кузена, мерила шагами комнату. Кажется, столь возбуждена она давно не была. И это волнение было только при одной мысли – у нее может быть иная судьба. Где, как она мечтала когда-то юной девушкой, будет малыш, а, может быть, и несколько. Внутри все сжималось при этой мысли.

Она пыталась рассуждать спокойно и здраво. Тордис немало слышала о Торине Дубощите. Он был справедливым и мудрым правителем, он был королем, который смог увести остатки своего народа, найти для них новый дом, возвысить новое королевство. Пусть не так, как Эребор, но Эред Луин был вовсе не бедной страной.

Тордис, правда, не знала, каков собой Король-под-Горой. Но важно ли это? Если он умен и неуродлив, то этого довольно, чтобы она смогла с ним подружиться.

Подчиниться мужчине, конечно, непросто, когда ты уже привыкла быть хозяйкой самой себе. Но Даин прав, Железным Холмам необходимы самые теплые отношения с Эребором. Богатейшее королевство гномов всегда будет первым.

***

Тордис вздохнула, набираясь решительности, и направилась к кузену давать согласие. Но также объявила, что отправляется вместе с ним, взяв нескольких женщин. Для помощи раненым.

Вот это-то Даину и не понравилось. Гномы вообще не любили, чтобы их женщины показывались даже другим гномам. А уж тем более там, где будут иные расы. Так что исключение составляли немногие из незамужних гномид. Замужние появлялись на рынках в городах людей лишь порой и всегда сопровождаемые кем-то из близких родственников, если не самим мужем.

Поэтому и Даину не нравилось, что в скором времени невеста и жена Короля-под-Горой может оказаться на глазах у людей и эльфов. В том, что Торин даст согласие на брак, владыка Железных Холмов не сомневался, хорошо его зная.

– Я вправе не исполнять твоего приказа, – с улыбкой повторила Тордис. – Хотя бы потому, что считаю это своим долгом. Как считаю долгом и дать согласие на этот брак. Давай не будем это обсуждать.

Даин медленно кивнул.

***

– Твои затеи – одна безумнее другой! – бушевал Даин. – Нет и нет, я сказал! Ни шагу из палатки! Ни одна чтобы не смела!

– Я все равно это сделаю, ты не запретишь мне! – Тордис вскинула голову. – Пока вы с Торином лишь парой слов обмолвились обо мне…

– Но он уже готов говорить о будущем браке…

– И все же меня никто не назвал его нареченной. А тем более женой. И я буду поступать так, как сочту нужным.

– Это безумие! Тебя убьют! Ты понимаешь, на что ты идешь?

– На то же, что и другие, – спокойно отозвалась Тордис. – Я не многого прошу. Просто иметь возможность поспешить к тем, кто в данный момент не сражается, а лежит на земле. Короткие мгновения могут многое изменить!

– Я позволю появляться тебе и другим женщинам, – наконец протянул Даин. – Но лишь если вблизи раненого не идет сражение.

– Но…

– Нет! – рявкнул кузен. – Под орочьи ятаганы лезть не позволю! Будешь спорить, поставлю охрану у шатра и велю никуда не пускать!

Тордис оставалось лишь послушно склонить голову.

***

Она не собиралась противиться решению Даина. И велела тем, кто прибыл с ней, держаться позади войска из Железных Холмов. Да и сама держалась там же.

Им приходилось постоянно в напряжении вглядываться в то, что происходит. Сжимать кулаки от бессилия, видя, как тот или иной воин падает от вражеских ударов. Но не сметь, не сметь… Ждать. А если временно удача улыбалась и орков отбрасывали в сторону, спешить туда, уносить раненных, перевязывая на ходу.

Когда где-то в стороне вдруг прозвучал горн, Тордис неосознанно поспешила туда. И уже по пути осознала, куда торопится. Небольшой отряд Торина не стал отсиживаться за стенами Эребора. Они вступали в бой. И Тордис поняла, что должна быть там, быстрее, чем это осознал ее разум. Там – часть народа, который может стать ее. Здесь тоже нужна помощь, но здесь есть другие, а там может оказаться, что помочь будет некому.

Как и раньше, она старалась держаться в стороне, внимательно следя за тем, что происходило. Небольшой отряд держался уверенно, двигаясь все вперед. И Тордис невольно даже залюбовалась тремя воинами, идущими впереди. Наверное, один из них и есть Торин, думалось ей.

Эти трое продвигались все дальше, вот уже между ними и остальным отрядом образовалось расстояние.

Тордис отвлеклась, увидев, как в оставшемся отряде один из воинов схватился за ногу, наклоняясь. Остальные в едином порыве отбросили орков, тесня. И гномка бросилась к воину, роясь по пути в сумке. Остановить кровь, скорее!

– Ты кто такая?! – воскликнул он пораженно. – Что ты забыла на поле боя?!

Гномка, не обращая внимания, торопливо принялась накладывать жгут. Мужчина что-то пробубнил себе под нос. Потом было начал ругаться, но немедленно прервался на полуслове, видимо, вспомнив о ней.

– Торин! – прорычал он. – Зачем он рвется?! Они же втроем против всех…

Тордис невольно вскинула голову. И поняла, о чем говорит воин. Трое воинов. Один бьется с громадным орком. Двое по обе стороны от сражающихся отражают нападки отряда орков.

Раненый воин выругался, сочно и грязно, но Тордис даже не покраснела.

– А ты смелая, девчонка? – вдруг спросил он. – Не побоишься вперед пойти?

– Это поможет? Тогда пошли!

– Просто придерживай меня, с остальным сам управлюсь.

Даин будет в гневе, отстраненно подумала гномка, подхватывая мужчину. Его ладонь опиралась ей на плечо. Во второй руке молнией сверкал топор. Он упорно двигался вперед, не думая ни о ком, просто методично расчищая себе путь к цели.

Тордис и вовсе была сосредоточена лишь на одном – вести его. Она не боялась замахов орков, даже не замечала мелькающую сталь. Просто идти. Остальное не ее забота. Ее будет, когда дойдут. Возможно, это последняя надежда ее будущего мужа.

Один из воинов, отражающих наскоки орков, схватился за плечо. И тут же пропустил еще один удар, теперь по бедру. Тордис в ужасе смотрела, как он оседает на землю. И – будто этого мало было – в ногу второго тут же вонзилась стрела.

– Вот тебе, тварь! – топор опустился с хрустом, разрубая орочьего лучника почти надвое.

Гномка же уже бросилась к первому. Второй подождет, нога – это не так опасно. Воин, которого она вела, с ругательством хромал, в ярости круша приспешников зла.

– Сейчас, сейчас, – бормотала Тордис, разрывая ткань на бедре.

Она ничего не видела больше. Не видела, как второй воин, стоя на одном колене, выхватил лук. Не в силах больше вести бой мечами, он перешел к стрелам.

К нему она бросилась, покончив с ранами первого. Рана кровоточила, но он будто не видел этого.

И лишь завершив с ним, Тордис огляделась.

Воин, пришедший с ней, бился рядом с другим, к которому они и шли. Огромный орк валялся рядом, поверженный. Впрочем, и его победителю досталось, гномка видела, что он едва держится, а кровь на груди и руках говорила, что причина не в усталости. Какие на нем раны?

– Фили, Кили, прикройте девчонку и двигайтесь к нам! – донесся приказ того, кого она вела сюда.

Они шли с двух сторон от нее. Один с мечом в руке, второй опираясь на нее. Еще одного она сама придерживала, как до того тащила другого раненого. Он обеими руками держал лук и порой пускал стрелу, заметив кого-нибудь из орков, в первую очередь высматривая лучников.

– Ну-ка, красавица, займись им, пока не поздно, – велел все тот же воин, когда они подошли вплотную.

– Я в порядке, – пробормотал израненный воин. – Что тут делает женщина?!

Наверное, это и есть Торин. Больше всего она хотела его увидеть, познакомиться, когда ехала сюда. А сейчас даже не глянула в лицо. Как, впрочем, не видела лиц остальных. Она видела, где кровь, угадывала, где может быть рана.

И она молча принялась за то, для чего тут. Не обращая внимание на раздраженное ворчание своего будущего жениха.

– Уходить надо, – бросил кто-то.

– Куда тут уйдешь, только орки вокруг?

– А вон, к нашим навстречу! Ну, двигаем, парни. Эй, спасительница, ты короля нашего держи крепче. Вместе прорвемся!

Вот теперь она все видела. Потому что шла, пусть и таща на себе Торина, но в серединке их маленького отряда. Шли медленно; они, все раненные, едва могли двигаться. Да еще и враги вокруг. Со всех сторон слышались вопли, черная кровь лилась рекой, а орочьих трупов становилось все больше. Но врагов это не останавливало.

Изменилось все внезапно. Будто из ниоткуда в небе вдруг появились огромные орлы. А к ним тем временем мчался громадный медведь.

И орки дрогнули. С воплем страха они бросились прочь.

К ним бежали гномы из отряда Торина. Они подхватывали раненых, помогая идти. Кто-то освободил ее, перехватывая короля. А кто-то еще подхватил и ее, и лишь сейчас она поняла, как невероятно устала сама.

***

– Ты не хочешь уделить мне хоть миг? – вдруг выросла перед ней фигура Даина.

– Зачем? – бросила Тордис. – Ты хочешь мне сказать, что я вела себя безответственно. Такое недопустимо для королевы Эребора.

– Но…

– Прости, Даин, я знаю,что хочешь сказать ты. А у меня десятки раненых из нашего народа. И среди них король Эребора. Им нужна помощь, я не могу тратить время на пустые разговоры.

Кивнув кузену, она поторопилась было…

Лишь совсем недавно она смогла рассмотреть тех, кого спасала. Совсем молодые гномы, один светловолосый, другой, напротив, с почти черными волосами. Даже не верится сперва, что братья. И лишь присмотревшись, замечаешь схожие черты лиц.

Они лежали в одном шатре с Торином. Наверное, потому что раны всех троих мало различались. Они не были опасны, они стали бы смертельны, лишь если бы им не успели вовремя помочь. Но она успела!

Но… несмотря на это, все трое отчего-то не приходили в себя. И лучше им не становилось.

– Чернота это, – бросила старая Рагна, только что осматривавшая раны. – Твари эти ядом свои стрелы да ятаганы смазывают. Царапина – а не жить врагу.

Тордис задумчиво нахмурилась, не веря. Так ли это?

– Но ведь и других разили их оружием. А они выздоравливают.

– Ну, может, не все с ядом-то, – отозвалась старуха. – А может… Я слыхала, что эльфы с этой напастью легко справляются. Да и маг тут бывал в лагере. Вроде и в другие наши шатры заходил.

Вот сейчас Тордис и направлялась к магу, намереваясь просить о помощи. И тут ее остановил Даин.

– Нет, – схватил он ее за руку. – И вовсе не о том я говорить с тобой хотел. Оставь уже и Торина, и этих парней. Хочешь помогать, займись другими.

– Это еще почему? – прищурившись, повернулась к нему гномка.

– Не спасти их. Таркун сказал, они отравлены черным ядом.

Тордис почувствовала, как опускаются руки.

– А остальные что же, не были отравлены? – спросила она.

– Кто был, того эльфы и маг выходили.

Гномка непонимающе взглянула на кузена.

– Так я и иду их помощи просить…

Она прервалась, заметив, как изменилось лицо Даина, будто высеченное из камня.

– Вот, значит, как, – прошептала она. – И что же тебе пообещали за то, чтобы стать королем Эребора?

Только теперь она вспомнила, что Даин следующий в роду после Торина. Не будет у того детей – и королевство перейдет к кузену.

– Ты говоришь так, будто это сговор их убить, – нахмурился Даин. – Нет, все не так. Ты просто не знаешь. На потомках Трора проклятие. Таркун надеялся, что Торин сможет устоять. Но нет. Когда люди пришли просить золота, Торин, ослепленный жадностью, посылал им проклятия…

– А почему он должен их делить с ними? – прервала его Тордис.

– Это Бард, сын Гириона, убил дракона…

– Честь ему и хвала, – кивнула гномка. – Ну и что же? Разве это повод ему платить?

– Ты женщина и ничего не понимаешь! – сжал губы Даин.

– Скажи, а почему мальчики? – спросила она. – Я поняла, что в Торине вы видите только безумного. И боитесь за трон, если допустить, что это так. Но они же совсем юные. И они не преграда тебе к трону.

– Они дети Дис, сестры Торина. В них может проснуться то же безумие…

– Пусть! Чем они вам помешали?!

– Они могут возжелать трон. А некоторые… – Даин замялся. – Некоторые воины могут за ними пойти. В Синих горах их лучше знают. А уж отряд Дубощита тем более их поддержит…

– А знаешь, почему? – оборвала его Тордис. – Потому что эти мальчики и вправду более достойны трона, чем ты.

– Ты не веришь Таркуну?

– Я верю, что такие принцессы и просто женщины, как я, не для того вынашивали детей, чтобы кто-то из их племени, имея возможность спасти, отворачивался от них.

Тордис, резко вырвав руку, поспешила уйти.

– Тордис, но ведь так лучше для всех! Ты можешь вернуться домой, к тому, что тебе привычно, – донесся до нее голос Даина.

Но гномка даже не обернулась.

***

Таркун отмахнулся от нее, будто от надоедливой девчонки. Сказал только, что она ничего не понимает.

Тордис, поняв, что на его помощь расчитывать не приходится, отправилась к эльфам. Она полагала, что тут ее даже не пустят в шатер, однако ошиблась, владыка Трандуил согласился с ней поговорить немедленно.

– Значит, ты желаешь его спасти, принцесса Тордис? – тягуче говорил он, сидя в кресле и покачивая ногой, заброшенной на ногу.

– Ты поможешь им? – нетерпеливо спросила гномка.

– А зачем мне это? – все также медленно отозвался эльф. – Торин сошел с ума от жажды золота, проклятие погубило его.

– Ты так говоришь, потому что он отказался делиться с тобой? Но разве ты вправе требовать хоть медную монетку из тех, что принадлежат гномам? Я слышала о претензиях Барда, но он – победитель Смауга. А ты…

– Вижу, тебе не помешало бы научиться смирению, Тордис, – оборвал ее речь Трандуил. – Кстати, Торин слишком горд, он не потерпит у себя своенравной жены.

– Ты отказываешься помочь?

– Я помогу. Но услуга за услугу. В благодарность я получу камни. Я скажу тебе, какие. Мне все равно, кто будет править Эребором, Даин или Торин. И мне все равно, кто и как добьется того, чтобы было по-моему. Даин ли мне отдаст их, ты ли лаской или обманом получишь от Дубощита и передашь мне…

Гномка сжала кулаки от бессилия.

– Я не тороплю, – заметив это, усмехнулся эльф. – Ты можешь подумать… Где-то с полдня. Думаю, им осталось не многим больше этого.

========== Глава 2. В чем проклятие рода ==========

Они спали все тем же сном. И Торин, и его племянники.

Тордис же, пользуясь тем, что здесь ее никто не видел, тихо хлюпала носом. И удивляться себе у нее сил не было. Она порой поглядывала на лицо жениха, сейчас схожее с маской. Нет, Торин не красавец. Нет у него ни густой волнистой бороды, ни живота, как у солидного гнома. Судя по заостренным чертам лица, поход истощил его, лишил сил.

Так почему она так горюет о нем? А может, не о нем вовсе? А о своей вновь порушенной мечте? Она ведь уже воображала, как будет встречать мужа в спальне, как будет хвастаться рассказами о сыне и дочке, их проказах и достижениях. Ведь у нее непременно будет и сын, и дочка. Мальчик такой же смелый, как племянники Торина. А девочка будет заплетать смешные косички…

Все это вернуть просто – дать согласие эльфу. Но просто не для нее. Она не вправе распоряжаться сокровищами Эребора. Ни одной монетой. Понравится ли Торину такое ее обещание? А если он откажется? Он наверняка откажется, потому что это проклятие действует… А Тордис не вправе, не в силах нарушить свое слово. И как ей быть тогда? Красть камни и после кинуться со скалы, опозоренной? Но тогда ей вновь стоит забыть о своих мечтах о семье.

Но сидеть и просто ждать, когда они умрут, Тордис не могла.

Полог шатра качнулся. Гномка тревожно взглянула на вошедшего. Незнакомый ей эльф. Темноволосый, таких она среди лесных не встречала.

– Прости, что потревожил, – он слегка поклонился.

По его манере держаться и этому поклону Тордис поняла, что видит равного себе, это не просто воин.

– Что привело тебя сюда? – она поднялась, приветствуя гостя.

– Я слышал, что Торину и двум его родичам так и не стало лучше.

– И хотел лично в этом убедиться? – гномка с трудом скрыла неприязнь.

– И хотел предложить свою помощь, – невозмутимо закончил эльф.

Тордис несколько секунд помолчала, ожидая продолжения. Не дождавшись, спросила сама:

– Что же ты попросишь за свою помощь?

– А, – протянул тот задумчиво.

Он прошелся по палатке, мягкими, неслышимыми шагами.

– Нет, мои условия не будут тебе в тягость, – наконец отозвался он. – Я догадываюсь, кто тебя просил и о чем. Но не сравнивай нас. Впрочем, ты, наверное, не знаешь, кто я? Владыка Элронд, будем знакомы, принцесса.

Гномка только кивнула. Имя она это знала, но почему бы ей думать, что этот эльф отличается от того? Пусть сначала изложит свои условия.

– Нет, моя просьба не обременит тебя, – продолжил Элронд. – Во всяком случае, она не касается чужого. Хотя тебе, пожалуй, будет непросто самой.

– Я не боюсь трудностей.

– И я, и другие боимся, что проклятие одолевает разум твоего жениха. И ты должна вернуть того короля, которого помнит его народ.

– Разве это в моих силах? – шепотом выдохнула Тордис.

– Тебе придется постараться.

– Говори.

– Брачная ночь короля и королевы Эребора несколько отличается от иных. Тебе не следует ничего менять. Ни малейшей детали.

– Ты мог бы не просить этого. Ни я, ни Торин, ни кто-либо из гномов не пойдет на нарушение традиций.

– Это не все, принцесса.

– Что же еще?

– Ты должна будешь положить себе в изголовье Аркенстон. В этом – главная трудность. Этот камень туманит разум Торина. Если он увидит его раньше времени, я не могу предсказать последствия.

Гномка растерянно кивнула.

– Но я слышала, что одна из главных ценностей нашего народа уже не в руках гномов, – заметила она.

– Ты получишь ее, ручаюсь.

Тордис настолько испугалась этой внезапной помощи, что никак не могла дать согласие.

– Это все?

– Все.

– Но почему?! – едва не вскричала она. – Почему ты помогаешь? И ничего не просишь взамен?

Эльф улыбнулся.

– А что ты просишь взамен своей заботы? – спросил он. – Ты приехала сюда, ты бросалась спасать. Чего ты ждешь от каждого спасенного?

– И все? – пробормотала Тордис.

– Ну, еще я, как и ты, полагаю, не могу просто позволить умереть, не сделав всего, что в моих силах. Да, как и другие, я опасаюсь последствий. Но я готов рискнуть, надеясь на тебя. Что ты ответишь мне?

– Спаси их, – прошептала она, сжимая руки. – Спаси! И благодарю тебя, что даешь мне шанс спасти его!

***

Тордис не появлялась в шатре Торина, как только ему стало лучше. Врожденная скромность и этикет, не позволяющий женщине находиться в компании мужчин в отсутствие близких родственников, требовали, чтобы она покинула шатер. Даже то, что это был ее жених и он еще слишком слаб, ее не оправдало бы.

Поэтому, уверившись, что Король-под-Горой вне опасности, принцесса почти не покидала своего шатра. Пока однажды ей не сообщили, что Торин желает видеть ее у себя.

Возле шатра, когда она туда пришла, сидели молодые гномы, рядом стоял высокий мужчина, лысину которого покрывали татуировки.

– Здравствуй, королева! – гном низко поклонился. – Я рад, что наконец могу поблагодарить тебя.

Тордис растерянно замерла. И только потом поняла – это тот воин, которому она помогала дойти до Торина во время битвы. События настолько быстро тогда сменяли друг друга, что она даже не помнила его лица.

– Тебе не за что меня благодарить…

– Двалин, к твоим услугам, госпожа, – подсказал он, вновь кланяясь.

– Двалин, – кивнула она. – Это я должна быть благодарна тебе. Ведь именно ты так вовремя помог Торину.

– А если бы не ты, то он бы не добрался до нас, – вмешался светловолосый молодой гном. И тут же представился: – Фили, госпожа, к твоим услугам!

– Кили, – немедленно присоединился второй, темноволосый.

Ну вот, подумалось Тордис, как хорошо, что они здоровы. А ведь она могла помогать укладывать их в гробницах, даже не зная, кого из них как зовут.

– Я рада знакомству с вами. И рада, что вы вновь полны сил.

***

– Здравствуй, Тордис! Подойди ближе, прошу!

Гномка подошла к ложу. Торин полусидел, опираясь на подушку.

– Вот значит, какая ты, – синий пронзительный взгляд внимательно скользил по ней. – Я был слишком увлечен битвой и ранами, чтобы рассмотреть тебя там, на поле. Да и не знал, что это ты, иначе бы взглянул внимательней…

– Странно так знакомиться, – улыбнулась она.

– Странно, – усмехнулся он в ответ. – И мы оба сейчас чувствуем себя глупо, верно? Мы не можем говорить, как влюбленные, но и вести беседу, как чужим, тоже странно для тех, кто скоро станет мужем и женой.

– У нас еще есть время узнать друг друга.

– Вернее, у тебя есть время узнать меня. Потому что я, кажется, уже хорошо тебя узнал. Мне рассказали многое. Ты помогала раненым. Ты спасла меня и сыновей моей сестры.

– И прибыла на поле боя, хотя это не нравится Даину и, мне думается, не понравилось тебе.

– Это безрассудство, – кивнул Торин. – И после того, как я объявлю тебя своей женой, ничего подобного никогда не повторится.

Тордис молча кивнула, хотя на миг желание возразить захватило ее. Нет, нельзя. Ей следует привыкать, что теперь решает он.

– Хорошо, – наклонила голову она, принимая его власть.

– Оин сказал, что позволит мне вставать и немного гулять. Ты составишь мне компанию? У нас будет время поговорить о том, о чем ты пожелаешь.

– Да, это было бы разумно, – согласилась Тордис.

– Мне нравится твоя рассудительность, – слабо улыбнулся Торин.

Гномка же поглядывала на него. А о чем она хочет его спросить? Что она должна знать, становясь его женой? Она знает его как бесстрашного воина. Но еще знает, что проклятие может действовать на него. Будет ли тогда он еще и честен? Впрочем, как об этом спросить его самого? И стоит ли спрашивать, ведь она сама не уверена, что стоит верить волшебнику, а тем более эльфам.

Скомкано попрощавшись, Тордис вышла из палатки. И, пройдя почти полпути к своему шатру, вдруг остановились. Кажется, Король-под-Горой пригласил ее на прогулку. Это то, что называют свиданием.

***

На свидание это было похоже лишь отдаленно. Гномка придерживала под локоть мужчину, еще не до конца оправившегося от ран.

Да и разговоры у них были вовсе не о любви.

– Мне сказали, что не только тебя я должен благодарить за свое спасение и спасение племянников, – задумчиво протянул Торин.

– Я считаю, что тебе меня благодарить ни к чему, – отозвалась Тордис спокойно. А внутри все сжалось. Он узнал, что она пошла на сделку с эльфом, наверняка узнал! И теперь будет ждать ее признания.

– И неужели эльфы не попросили ничего за свою помощь? – подозрительно произнес Дубощит.

– Трандуил хотел, – честно призналась Тордис, скрывать это от жениха она считала неправильным.

– Что он запросил за свою помощь? – недобро прищурился Торин.

– Какие-то камни из сокровищницы, я не знаю, какие.

Она не стала говорить, что Трандуил рассчитывал их получить через Даина. Кузен королем Эребора не будет. Чему, кстати, он не очень и огорчился. Все же, несмотря на все свое желание занять трон Подгорного царства, он не желал смерти Торину. И сейчас вновь связывал свои надежды с Тордис как с союзом Эребора и Железных холмов.

– Я не сомневался, – хмыкнул Дубощит. – Что же ты ответила ему?

– Боюсь, я не знала и не знаю ответа на его вопрос, – ответила невеста. – Я не вправе решать, как поступить с сокровищами, принадлежащими твоему царству. Но и не могу не помочь тебе.

– Значит?..

В воздухе повисло напряжение.

***

Эльфы и люди – существа странные. Они будто бы зависят от того, какая погода стоит на дворе. И в первую очередь в своих чувствах.

Особенно остроухие. Зимой они поют о молчании, о сне будто затухании чувств. Летом – о лесах и ручьях, где так весело предаваться безделью, любуясь возлюбленным или возлюбленной. Осенью их чувства словно устают, они тоскуют, вспоминая прошлое, будто бы будущего и не случится. И с весной они связывают пробуждение чувств, всплеск любви и нежности.

Люди же восторгаются каждой порой года. Они словно пытаются перещеголять друг друга, доказать другим, что любить именно зимой или летом, весной или осенью лучше, чем в другие дни.

И те, и другие подмечают холод или жару, капель или листопад, словно те влияют на чувства влюбленных. Они восторгаются пением птиц, будто бы оно рождает любовь в душах мужчины и женщины.

Наверное, гномы в своих чувствах были другим народам непонятны. Они всегда знали, любят или нет. И на это не могли влиять ни ветер, ни зной, ни птицы, ни звери.

Возможно, людям и эльфам в свою очередь казалось странным то, что гномы чувствовали камень, ощущали его, как живого. Или какие-то иные особенности жизни подгорного народа.

Но Тордис сейчас об этом не думала. Она думала о том, что люди, наверное, связали бы сегодняшнюю погоду с настроением «влюбленных». Пасмурно, того и гляди пойдет дождь, холодно и промозгло. Как-то так и должно быть на душе у тех, кто собирается связать свою судьбу друг с другом, не любя.

Только вот сама она была равнодушна к тому, что окружает ее. Как эта погода может на нее влиять? Совершенно никак. Она только внимательно поглядывала, чтобы жених не застудил раны. И отвечала на его вопросы, волнуясь, когда они становились слишком подозрительными.

Так она себя ощущала и когда он попытался понять ее решение, согласилась ли она на условия Трандуила.

– Значит, мне повезло, что помощь предложил не только он, но и владыка Элронд, – ответила Тордис.

Видя, что Дубощит хмурится, гномка взглянула ему прямо в глаза. Не думает же он, что она лжет?!

– И владыка Элронд ничего не попросил взамен? – настороженно уточнил Торин.

Женщина не могла знать, о чем он думает, но по голосу слышала, что эти сомнения гораздо слабее, чем в корысти Трандуила. Торин и в самом деле готов был поверить в то, что Элронд не поставил никаких условий, памятуя, что текст на карте владыка Ривенделла прочитал, не прося платы. Но сделал ли он так из врожденного великодушия или из уважения к Таркуну, неизвестно.

– Он попросил меня быть верной женой тебе, – улыбнулась Тордис, все также заглядывая в лицо жениху, пытаясь понять его чувства.

У Торина, несомненно, есть причины подозревать, что она предала его. Все же он совершенно ее не знает. Поэтому гномка никак не могла понять, вызвано ли его подозрение желанием обезопасить себя и свой народ, или же это начинающееся безумие?

Мужчина коротко кивнул, принимая ее объяснения.

– Прости, – вдруг перевел тему разговора он, – я обещал тебе отвечать на твои вопросы, а выходит, что сам расспрашиваю тебя.