Текст книги "Kore wa ookina himitsu desu ka? (СИ)"

Автор книги: Frei the Oracle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– Спасибо, – пробормотал Курапика, немного удивляясь тому, что девушка в зеркале говорит мужским голосом. Он повертел головой. Девушка в зеркале повторила за ней. Как же сложно будет привыкнуть к новой внешности.

– А теперь поэкспериментируем с количеством ауры. Нужно чтобы ты мог нормально двигаться, и маскировка при этом не распадалась.

К счастью, получилось у него довольно быстро. Боль в мышцах оставалась, но гнетущее чувство слабости ушло почти полностью. В таком состоянии Курапика смог бы даже сражаться.

– Больно должно быть только от уколов. Когда они заживут, должно стать терпимо, – флегматично сообщил Иллуми, затушив окурок о струю воды. Иглы в ногах уже болели не так сильно, а если он использует цепь большого пальца должно совсем полегчать.

Иллуми даже одежду для него приготовил. Старомодное темно-синее платье по колено, свободный кардиган и чулки. Теперь он похож на студентку колледжа или старшеклассницу. От предыдущей внешности не осталось и следа. Теперь он поиграет с «Пауками» в догонялки, только вот победа, очевидно, достанется ему.

Асами Орихара

3 июня 1999, четверг.

Вчерашний вечер прошел тихо. Фейтан вышел из душа злой как черт. Он сказал, что раз уж Асами выбрала себе книгу, то он хотел бы провести вечер за чтением, а не отвечать на уйму дурацких вопросов. Он углубился в «Исповедь маски» и ни сказал ни слова, даже на пожелание спокойной ночи ответил только сухим кивком.

Ночью ей приснилось, что Курапика написал ей длинное сообщение. Он извинялся, говорил, что всё переосмыслил, и теперь хочет спасти её из рук Фейтана. Она проснулась с приятным чувством в груди, уверенная, что так всё и было на самом деле. Но Курапика молчал.

Неужели, случилось худшее? От этой мысли у неё увлажнились глаза. Нет. Вчера у «Пауков» не получилось его поймать. Курапика умный и сильный, он сможет что-нибудь придумать. Наверное, он спрятался где-то и выжидает. Или просто в бегах. Рано или поздно он даст о себе знать, нужно просто подождать.

На кухне её встретил Фейтан. За ночь с ним произошла удивительная метаморфоза. Вся его злоба пропала, и теперь он сидел, склонив голову и уставившись в одну точку. Асами не знала, как относиться к заявлению Фейтана о том, что ему хреново. Он не выглядел так, словно грустит. Всё это время Фейтан язвил, шутил, говорил странные вещи, но только сегодня он выглядел таким опустошенным.

– Доброе утро, Фейтан. Ты в порядке?

– Ты до этого была в Нагое? – спросил он, начисто игнорируя вопрос Асами. Голос у него был отрешенным и безучастным. Он даже не посмотрел в её сторону. Продолжал гипнотизировать что-то невидимое перед его глазами.

– Ни разу, – растерянно ответила Асами.

– Перед тем как ты уедешь в Минамититу, давай пройдемся. Я хочу показать тебе одно место.

Асами согласилась и вернулась в спальню. Надела злополучное платье и расчесала волосы. Когда она вернулась, Фейтан всё так же сидел, не двигаясь с места. Что же произошло, что его поведение настолько изменилось? От его вида становилось немного не по себе.

– Пойдем, Орихара, – Фейтан поднялся с места, как только Асами вышла на кухню. Он избегал встречаться с ней взглядом. В желтых глазах не было ни усмешки, ни дерзости, ни смущения – совершенно ничего. Словно того Фейтана, которого Асами знала, больше не было.

– Почему ты постоянно зовешь меня Орихара? – вопрос повис в воздухе. Фейтан поднял глаза и мельком прошелся по её лицу ничего не выражающим взглядом. Будто не на человека посмотрел, а на пустое место.

– Потому что тебя зовут Орихара, – бесцветным голосом ответил он, увлекшись завязыванием шнурков.

– Ты можешь звать меня по имени, так разве не проще?

– Что дальше, Орихара? Попросишь меня сходить с тобой в торговый центр? Пригласишь в гости после занятий? – это должно было звучать как шутка. Он должен был сказать это в своей обычной язвительной манере, уставившись на неё с издевкой и ухмыляясь. Но он просто пробубнил это себе под нос.

– Ты снова уходишь от ответа!

– Хватит пытаться выдавить из себя всё дружелюбие, Орихара. Это неприятно, – в его пустом взгляде огоньком вспыхнуло раздражение и тут же погасло.

– Я просто привыкла, что ко мне все обращаются по имени и я зову всех по именам. Пора уже избавиться от формальностей.

– Если ты отстанешь, когда я буду называть тебя Асами, то твоя взяла.

– И ничего я из себя не выдавливаю. Мне просто интересно с тобой общаться. Это разве плохо?

Фейтан ничего не ответил, просто шел подле неё примерно с той же скоростью, что и она. Создавал видимость того, что они идут на прогулку вместе, когда сам был очень далеко в своих мыслях.

Его квартира находилась на самой окраине. Никаких высоток, шума и обилия людей. В будний день на улицах почти никого не было и Асами разглядывала случайных прохожих словно таинственных пришельцев. Они всё шли и шли, ни о чем не разговаривая и варясь каждый в своих мыслях.

Наконец перед ними показался парк. Огромный, но такой же безлюдный, как и улицы. Они направлялись куда-то вглубь и им встретилась только пожилая женщина с мальчиком лет пяти. Вскоре, Фейтан остановился. Место, куда он привел Асами и вправду того стоило. Перед ней расстилалась светло-синяя гладь озера, а над ним нависла огромная ива, которая касалась воды светло-зелеными листьями. В её тени находилась скамейка. Они уселись под деревом, словно под куполом, любуясь на воду сквозь просветы веток.

– Злишься на меня? – вдруг спросил Фейтан. – Я снова сказал что-то не то?

– У меня нет причин злиться, особенно после того, как ты привел меня в такое красивое место, – неловко улыбнулась Асами, переводя взгляд на него.

– Я рад, что тебе понравилось, – его губы тронула неуверенная улыбка, готовая вот-вот сорваться. – Я часто хожу сюда, когда нахожусь в таком вот состоянии.

– И… часто ты приходишь?

Фейтан посмотрел на Асами. Ей на миг показалось, что в его живом теле по какой-то неизвестной причине оказались мертвые глаза.

– Прихожу – редко. Но в последнее время у меня все чаще появляется желание прийти. Столько раз в жизни здесь не был, сколько в последний год.

– Тяжело тебе пришлось, наверное, в последний год, – вырвалось у Асами. Ну вот, сейчас он рассердится. Скажет, что она лезет не в свое дело.

– Ты и представить себе не можешь.

Он продолжал смотреть в пустоту. Его ладони крепко сжали скамейку, будто она была последней светлой вещью в этом мире. Лучше бы он сказал что-нибудь язвительное. Всё лучше, чем видеть его таким пустым.

– Я всегда был один. Я привык к одиночеству и теперь сходиться с другими людьми это пытка какая-то. Ты делаешь то, к чему я не привык, Орихара. Это вроде бы и злит меня, а вроде и нет. Я и сам не могу понять.

– Всё в порядке, – воскликнула Асами как можно радостнее. – Понимаю, общение это не так просто, как кажется. Я чувствую, что тебе сейчас нелегко и стараюсь…

– Я должен сказать тебе спасибо, – пальцы рук сцепились между собой, голова склонилась на грудь, а черные, как уголь, волосы упали на лицо. – Как минимум за то, что ты отлично готовишь. И за новые ощущения тоже.

– Я рада, что тебе понравилось то, что я делаю. Но почему ты звучишь так, словно это – твои последние слова перед смертью? – по коже пробежал холодок, несмотря на июньскую жару. В голосе Фейтана было что-то, создающее именно такое впечатление.

– Асами, когда я буду умирать, я ни скажу ни слова, – с холодной уверенностью произнес он.

– Почему ты так уверен в этом?

– Потому что меня уж точно не ждет спокойная смерть в окружении внуков и детей, – донеслось из-под копны черных волос.

Равнодушие, с каким Фейтан сказал это, потрясало. Как он может говорить столь ужасные и пессимистичные вещи таким холодным и спокойным голосом?

– Вряд ли я умру своей смертью: скорее всего, рано или поздно меня убьют, – продолжил Фейтан. Он не боялся. Он не надеялся на лучший исход. В его голосе было только смирение и равнодушие к смерти. Мертвыми были не только глаза – что-то внутри тоже умерло. Что-то очень важное. – И я буду молчать, потому что не хочу, чтобы моими последними словами воспользовались.

– Тогда почему бы тебе не прекратить это все? Бросить это и начать жить, как остальные?

– Пойти в университет, найти работу, жениться и погрязнуть в повседневной суете? Скорее я своими же руками сверну себе шею. Мою жизнь итак нечем заполнить, а ты предлагаешь сделать её совсем пустой?

– Неужели ничего больше нет в твоей жизни? – он посмотрел на Асами. В глазах кипела злость.

– А что в ней может быть, скажи мне, Асами? – он звучал абсолютно спокойно, однако его глаза, казалось, были способны убивать одним взглядом. Он поднялся с места и начал мерить шагами купол из ветвей ивы, – Я помню себя около семнадцати лет. Думаешь, мне есть что вспомнить? Вы, обычные люди, даже не понимаете сколько всего имеете. У вас есть семья, друзья, дорогие вам люди, интересные вам вещи – у меня ничего этого нет.

– Но ты же…

– Временами мне не скучно, конечно, – продолжил Фейтан. Теперь в его голосе появилось больше яда и сарказма, – Зачастую это связано с тем, что в голову Куроро приходят очередные безумные и амбициозные идеи и мы все, рано или поздно, оказываемся замешаны в этом. В остальное время я не знаю куда деть часы между пробуждением и засыпанием.

– Фейтан…

– Я вообще ничего не знаю. Не знаю даже сколько мне лет и когда родился. Я уже молчу о более сложных вопросах, вроде того, что делать с моей жизнью…

– Мне очень жаль… – Асами подскочила к нему и попыталась ухватить за запястье. Фейтан ловко увернулся.

– Орихара, мне не нужна твоя жалость! – выпалил Фейтан ей в лицо, теряя последние толики спокойствия. В уголках его глаз собирались слезы. Встряхнув головой, он спрятал лицо в волосах.

– Успокойся, – как можно более уверенно произнесла Асами. Кажется, её нервы тоже были на пределе. – Пожалуйста… Тебе просто нужно найти что-то в жизни…

– Чтобы потом снова мириться с потерей этого? – выкрикнул Фейтан, вымещая в одной фразе всю злость на происходящее. На несколько секунд повисло молчание. Глубоко вздохнув, он тихо произнес, – Знаешь, Орихара, я чертовски устал. Хватит с меня. Я не хочу повторять ничего из того, что пережил раньше. Не хочу ничего и никого искать.

– Но ты ведь не можешь прожить всю жизнь, закрывшись от мира…

– Почему же? Могу. Это будет лучше, чем снова с кем-то сходиться

– Мне кажется, так говорят только люди, которым точно кто-то нужен, – попыталась улыбнуться Асами. Улыбка вышла неловкой.

– Но мне никто не нужен, – практически прошептал Фейтан, – И ты, Орихара, мне тоже не нужна, потому что потом ты тоже куда-нибудь уйдешь. Лучше уходи сейчас. Я не хочу знать, что еще ты умеешь готовить и что думаешь о книгах, которые я читаю.

– Но я хочу тебе помочь, – воскликнула Асами, снова протягивая руку в его сторону. – Я же говорила тебе…

– Я не просил тебя помогать мне… – обессиленно произнес Фейтан, падая обратно на скамейку. Он уперся локтями в колени и положил голову на ладони.

– Это не значит, что я не буду этого делать, – Асами присела рядом и легко приобняла его за плечи. Все тело Фейтана мелко дрожало. В ответ на мое прикосновение он поднял голову. Раскрасневшееся сухое лицо, тяжелый взгляд неживых глаз, безразличное выражение лица, мелкая дрожь в пальцах, прокушенные до крови губы. – Мне кажется, что после всего, что ты сказал, я не могу так просто взять и уйти.

Пальцы Фейтана вцепились в её ладонь, словно в самую важную вещь в жизни. Он подался вперед, его нос коснулся её щеки. На мгновение он замер и сердце Асами ухнуло куда-то вниз. Она зажмурилась. К её губам прикоснулось что-то мягкое и соленое как кровь.

========== Возвращение домой ==========

Асами Орихара

Губы Фейтана на несколько секунд прижались к ней, его рука коснулась лица и нежно провела по щеке. Всё произошло так быстро, что Асами не успела толком осознать свой первый поцелуй. Фейтан отстранился и отошел, повернувшись к ней спиной.

– Теперь можешь не строить из себя мать Терезу. Если уйдешь сейчас, я точно не буду ни о чем жалеть, – глухо сказал он. Асами раздраженно вскочила с лавочки.

– Ты говоришь, что тебе никто не нужен, что тебе и в одиночестве хорошо, а потом… вот такое вытворяешь? – нужные слова упорно не желали подбираться. – Говоришь мне уйти, но какой нормальный человек вообще уйдет после такого? По тебе же видно, как сильно ты хочешь, чтобы тебя одного не оставляли.

– Я уже смирился с одиночеством и не собираюсь ничего менять. Ты просто оказалась в ненужном месте в ненужное время. Но если тебе так хочется услышать это, то ладно – ты мне нравишься, Орихара.

–Ты самому себе противоречишь, неужели ты не видишь этого? – Асами сделала пару шагов в его сторону, но Фейтан тоже сдвинулся с места, сохраняя дистанцию. – Почему ты так хочешь, чтобы я ушла?

– Потому что чудес в жизни не бывает. Только вот не надо говорить мне что-то вроде: «О, Фейтан, ты тоже мне нравишься» и все в таком духе, – передразнил он женскую манеру говорить. – Я все равно тебе не поверю.

Асами рванулась с места, развернула Фейтана лицом к себе, и влепила звонкую пощечину. Его голова чуть дернулась, на бледной коже остался розоватый след. Фейтан с недоумением уставился на неё.

– Да что, черт возьми, такое сделала с тобой эта стерва?! – закричала Асами, удивляясь возникшей внутри злости. Да тут мало одной пощечины. Мало самого громкого крика, на который способны её голосовые связки. – Что она сделала, если ты говоришь такие глупые и ужасные вещи одновременно? Сколько времени я провела в Минамитите? Почти две недели? И все это время мне говорили, что я похожа на неё! Но неужели я хотя бы отдаленно напоминаю человека, который способен нанести другому подобные увечья? Неужели вы все думаете, что я такая же? Или все дело в лице, которое я даже не выбирала?

– Орихара…

– Вот именно – Орихара. И к этой вашей Мисаки я никакого, даже самого призрачного, отношения не имею! Почему просто нельзя забыть о её существовании, или хотя бы на мне за это не отыгрываться?! За эти несколько дней мне столько раз было страшно! Я за всю свою жизнь столько не боялась! И все из-за того, что вы не можете забыть…

– Орихара, да что с тобой? – её перебил Фейтан. Он смотрел испуганно и немного ошарашенно.

– Что со мной? Да ты себя на мое место поставь! Сборище ребят с садистскими наклонностями ненавидит меня за то, чего я не просто не совершала – о чем я даже не знала до последнего времени, и всячески мешает мне жить спокойно! Мне угрожали, на меня нападали, меня шантажировали и похищали! А потом спросили, что со мной такое, будто всего случившегося недостаточно! – горло начало саднить от крика и Асами затихла. По щекам катились слезы, она раздраженно утерла их ладонью. После всего сказанного нужно отдышаться.

– Успокойся…

– Успокоиться? Да я бы с радостью, если бы человек, к которому я действительно по-доброму отношусь, не вел бы себя, как последний эгоист! «Уходи, Орихара, ты мне больше не нужна»! А меня вообще кто-нибудь спросил? Может быть, я не хочу уходить?

Ещё мгновение назад Фейтан находился перед ней, а теперь оказался у неё за спиной. Он схватил Асами за талию и прижал к себе. Другая рука легла на лицо, закрывая рот. Она промычала что-то нечленораздельное и попыталась зло посмотреть в его сторону, но повернуть голову оказалось сложной задачей. Асами дернулась.

– Тебе просто нужно успокоиться, – вздохнул Фейтан, без какого-либо труда удерживая её в захвате. – Я не знал, что мои друзья так преуспели в разрушении твоей жизни за последние несколько дней. Не думал, что ты настолько переживаешь. Мне очень жаль, что это произошло с тобой. Но сейчас-то всё хорошо. Я уже спас тебя.

Плечи Асами мелко затряслись. Все напряжение, что копилось внутри эти несколько дней, выходило наружу слезами и рыданиями. Фейтан убрал руку с лица и нежно развернул её к себе. Теплые руки легли ей на плечи.

– Прости, Асами, – заговорил он почти виноватым голосом. – Я запутался. Каждый раз, когда вижу тебя, я начинаю чувствовать столько всего, что уже не понимаю, что это за чувства. Если всё, что ты сказала – правда, я очень тебе благодарен. Но первым делом мне нужно разобраться в себе. За последние пару дней я узнал тебя лучше, но не могу отделаться от мысли, что проецирую на тебя… – он запнулся и опустил взгляд. – Все слишком сильно запуталось. Мне нужно разобраться кто мне нравится на самом деле: ты или мои воспоминания.

– Ты уверен?..

– Конечно же нет, – сказал он почти с привычной язвительностью. – Если я не сделаю сейчас то, что должен, это станет очередной ошибкой. Хватит с меня ошибок. Пора бы и сделать что-нибудь правильно. Я сам должен сделать это, и ты мне ничем помочь не сможешь. Всё, что могла ты уже сделала.

Фейтан осторожно притянул Асами к себе и положил голову ей на плечо. Тепло. Спокойно. Слезы уже сходили на нет, боль в горле напоминала о случившейся недавно вспышке гнева. Совсем рядом колотилось сердце Фейтана, его руки осторожно гладили Асами по голове.

Как же хорошо, когда кто-то тебя обнимает. Асами вцепилась в его рубашку и уткнулась носом в плечо. Было так хорошо. Так это и происходит у влюбленных? Объятия, поцелуи, трепет в груди? Что она чувствует к Фейтану? Нравился ли он ей на самом деле или всё дело в жалости? Почему она решила помочь ему? Ведь очевидно, что её чувства отличаются от тех, что она испытывала к Курапике. Сколько она себя не спрашивала, ответы не приходили.

– Когда я уеду, ты вернешься к «Паукам»? – тихо спросила Асами. Говорить теперь было больно.

– А ты не хочешь, чтобы я возвращался? – она покачала головой.

– Я не хочу, чтобы тебя убил Курапика…

– Кишка у него тонка меня убить.

– Но я и не хочу, чтобы ты его убил.

– Ты ведь слышала его. Он убил троих. Облил Куроро щелочью. Сломал руку Пакуноде. Довел Шалнарка до комы. Эти люди мне всё равно что семья. Как думаешь, я смогу его простить? – холодно поинтересовался Фейтан.

– Я не хочу, чтобы это продолжалось. Для этого нужно, чтобы кто-то простил…

– Курута простил нас?

– Нет. Потому я прошу об этом тебя. Вас…

– Ты удивляешь меня, Орихара. Посмотрел бы я, как ты говоришь это Куроро или Финксу. Хотя нет, оно того не стоит.

– Пожалуйста… Мысль о том, что вы собираетесь поубивать друг друга, сводит меня с ума…

– Жаль, конечно, что ты такая чувствительная, но ситуации это не изменит. Ты не понимаешь, и, судя по всему, не поймешь, а объяснять это по сотне раз тебе никто не будет, – из голоса исчезла даже холодность, осталась только сухость. – Пойдем домой, Орихара.

Фейтан отстранился от неё, не удостоив даже взглядом, и медленно побрел в сторону парковой дорожки. Асами утерла слезы и последовала за ним. Она была готова расплакаться снова в любую минуту, но держалась. Слезы пеленой застилали ей глаза, превращая всё вокруг в расплывчатые силуэты.

Сделала всё, что могла. Теперь уж точно. Только вот толку от её действий – пшик. Она просто девчонка, обычный человек, живущий обычной жизнью. Пропасть между ними и правда велика. Как понять убийство кого-то из близких, если о подобном она только в книжках читала? Или желание отомстить, если ей никогда не доводилось даже разозлиться на кого-то настолько сильно?

Представить, что с Курапикой что-то случится, было больно. Но представить его среди трупов «Пауков» было так же больно. Он собирался забрать жизни людей, и не каких-то незнакомцев, а её одноклассников. Финкс – хороший. Фейтан – плохой. Нобунага много курит. Пакунода много думает. Мачи – стерва, а Шалнарк – с телефоном. Шизуку готовит плохой карри, а Хисока – хороший какао. Все эти люди могли быть обычными ребятами, но судба распорядилось по-другому. И на этот раз их судьбы могут оборваться насовсем. Судьбы живых людей…

Судьбы похитителей. Шантажистов. Убийц. Почему она вдруг их жалеет? Не должна ли она ненавидеть? Не должно ли ей быть все равно? Они и правда были ей неприятны, но все же не настолько, чтобы желать им смерти. Может, дело в том, что она совершенно не умеет злиться? Или в том, что смерть близких людей всегда ужасала Асами. Удивительно, когда только Курапика с Фейтаном стали ей так близки?

Дорога до дома прошла в тишине. Каждый размышлял о своем и мыслями делиться не планировал. А потом – автобус в Минамититу, довольно шумный и многолюдный автовокзал, множество незнакомых лиц и голосов. Фейтан стоял рядом и ждал, пока стрелки часов не покажут полпятого и нужный автобус не подъедет к остановке. Несмотря на его близость, Асами казалось, что стоит только отвернуться и он исчезнет. Словно с ней был только его фантом.

Она осматривала людей, толпящихся рядом и напротив. Одни ждали автобус, нервничали, недовольно смотрели на часы, раздраженно притопывали ногой. Другие занимались абсолютно тем же. Только разница была в том, что им не было дела до опаздывающего куска металла – они ждали людей. И вот, наконец, автобус подъехал и обе группы будто оправились от нервного сна.

Женщины и мужчины разного возраста и внешности спускались по ступеням, утопали в радости ожидающих их людей, радовались и смеялись. И от всего этого счастливого скопища людей отделилась девушка с длинными, блестящими на вечернем солнце рыжими волосами и смело двинулась в сторону выхода в город. Взгляд Асами проследовал за ней, пока девушка вовсе не пропала из виду. Асами никогда не видела её, но она казалась до боли знакомой.

Наконец, автобус подъехал к остановке. Фейтан искусственно улыбнулся на прощание, глядя куда-то сквозь неё, и растворился в толпе провожающих. Асами села возле окна и уставилась на улицу.

Когда пейзаж за окном пришел в движение, на неё накатило липкое и противное чувство. Кого она собиралась обмануть? Она бы и не смогла помочь Фейтану. Здесь нужен любящий человек. Кто-то, кто готов был дать столько, чтобы ему не пришлось оборачиваться назад и думать о прошлом. Смогла бы она? Да куда там. В ней не было подобных чувств.

Фейтан был интересен Асами, его действия казались загадочными, а реакции – непредсказуемыми. Он был словно книга с захватывающим сюжетом, такую прочитаешь, повосторгаешься и на полку положишь. Только вот Фейтан не книга, а живой человек.

К тому же, его прошлое. Фейтан видел столько ужасов за свою жизнь, повзрослел намного раньше. По сравнению с ним Асами просто неопытный ребенок. И что она может дать такому человеку? Разве что проблем, в довесок к тем, что у него уже имеются.

А тот факт, что он убивал людей и не считает себя особо виноватым? Разве это не идет вразрез с её понятиями о морали? Фейтан спросил, убила бы она незнакомого человека, чтобы получить шанс жить нормально и выбраться из ада, в котором её бы удерживали насильно. Убила бы? По коже, несмотря на духоту автобуса, пробежал холодок. Пожалуйста, пусть ей никогда не доведется проверить себя в этом.

В новых сообщениях пусто. Асами вздохнула и убрала телефон обратно в сумку. Как она надеялась, что его молчание продиктовано обидой или злостью на неё. В её воспоминаниях он разделывает рыбу. Волосы собраны в хвост на затылке, длинная челка закрывает глаза. Нож на мгновение зависает в воздухе, не касаясь рыбы. «А ещё…» произносит он так, словно сейчас скажет что-то смущающее. Интересно, что же он хотел сказать?

В груди завертелась тоска от мыслей о Курапике. Что же она натворила? Асами ведь обещала ему не мешать, а теперь не удивительно, что он не хочет с ней даже разговаривать. Её желание помочь всем и каждому всегда выходило боком, и нынешний случай – не исключение. Теперь-то что делать? На сумку закапали слезы. Автобус уносил Асами от большого и незнакомого города, в котором она оказалась совершенно случайно. Однако ничто не могло унести её мысли куда подальше.

========== SMS-сообщения ==========

Курапика Курута

Курапика поправил такую непривычную ему юбку и достал из спортивной сумки телефон. Он был выключен долгое время, но теперь Курапике показалось, что самое время включить его. Что это было? Интуиция? Любопытство? Или ощущение, что ему теперь ничего не угрожает? Экранчик дружелюбно загорелся и поприветствовал его писклявым звуком.

Он затерялся в толпе ожидающих на автовокзале Нагои. Девушка с рыжими волосами – никто и не подумает, что с ней что-то не так. На беглянку не похожа, скорее выглядит как студентка, зачем-то приехавшая в большой город. Беглый взгляд можно списать на нетерпение, а пальцы, вцепившиеся в ремешок сумки, на беспокойство о поездке. Да, так всё и выглядит со стороны.

Оживший телефон пропищал. Новое сообщение. Это оторвало Курапику от безрадостных мыслей и переключило внимание. Он механически нажал на кнопку «Прочитать».

Асами: «Курапика, ты жив?»

Его руки мелко задрожали. А жив ли был Курапика? Хороший вопрос. Он кусал нижнюю губу, вглядываясь в лица окружающих его людей, до крови впивался в ладони ногтями, изгрыз все ногти до мяса, волнуясь, как бы не попасться никому лишнему на глаза. Взвинчен до предела, раздражен, слегка испуган и измотан, к тому же балансирует на грани с паранойей…

И все же, это было не так плохо. Курута всегда помнил о том, что могло быть хуже. И вот это самое «хуже» настало. У него будто забрали что-то дорогое, и от этого хотелось разрыдаться. Его переполняли непонимание и обида. «Типичное звучание преданного человека» – прозвучало в голове голосом Сенрицу.

Курапика из-за всех сил гнал прочь мысли о недавнем разговоре с Асами. Что-то, что можно было бы назвать судьбой, заботливо подкинуло ему проблем, помогая забыться в их решении. Чувство горечи сменилось азартом. Как оказалось, ненадолго. Причина его угрюмого настроения сама о себе напомнила.

Простой, казалось бы, вопрос… А сколько противоречивых чувств его разрывало. Что ей ответить? Спросить, зачем ей вдруг нужно это знать, особенно после того как ещё недавно ей нечего было сказать ему? Спросить, как она себя чувствует? Бросить в ответ сухое «да»? Или вовсе ничего не отвечать. Разве стоит вообще говорить с ней после такого? Ответа не было.

Нужно же было так облажаться! Рассказать практически незнакомому человеку такую важную информацию, довериться кому-то, толком ничего не обдумав. Конечно же, Курапика винил в этом себя, но это никак не облегчало той гаммы чувств и эмоций, что он испытывал. Злость на Асами тоже ничего не меняла.

Не стой у меня на пути. Хорошо, что он вовремя остановился тогда, почти неделю назад. Он ведь собирался сказать: «Просто будь на моей стороне». И как бы это звучало со стороны? Жалко? Обреченно? Что вообще побудило Орихару согласиться на его условия? Не эти ли два чувства? Или она не осознавала всей серьезности его просьбы, и ей руководило только банальное любопытство?

Бессмысленно об этом думать. Все равно мысли ничего не изменят. Что сделано, то сделано. Он ловко сбежал по лестнице, спускаясь в метро. Доехать до станции Маруноути, пересесть на другую линию, проехать одну остановку и выйти на Сенген-чо… Дорога предстоит через весь город, но пока Курапика двигался ему было спокойнее. В метро связь ловить вряд-ли будет. Пальцы лихорадочно стучали по кнопкам в попытке успеть выместить все что переполняло его в одно сообщение.

Курапика: «Я жив, но тебе-то какое до этого дело?»

В тоннеле показался поезд и с ревом пронесся мимо, растрепав волосы Курапики. Рыжие пряди рванулись вслед за составом. Устраиваясь на сидении, он снова посмотрел на экран и перечитал несколько слов, написанных там.

Несмотря на все усилия, все равно вышло не то, что хотелось сказать. Получилось слишком резко, слишком уязвлено и обижено. Снова Курапика поступил импульсивно, вместо того, чтобы сосредоточиться и немного подумать. Да что же с ним такое в последнее время?

Он попытался расслабиться и сконцентрироваться на аурах людей вокруг. Боязнь перед преследованием немного отступила, но не исчезла окончательно. Вокруг ни одного нэн-пользователя! Курапика выдохнул с облегчением. Его пальцы отпустили сумку, плечи заметно расслабились, а взгляд перестал бегать туда-сюда. Курапика слегка потянулся и откинулся на спинку сидения. Он задремал, стоило ему только закрыть глаза и устроиться поудобнее.

Из дремы его вырвал громкий голос диктора, объявляющий станцию Маруноути. Курапика напряженно оглядел поезд и станцию за окном, словно не понимая где находится, и тут же вскочил на ноги. Рука тут же нашарила телефон, лежащий неподалеку в сумке.

Асами: «Я так рада, что с тобой все хорошо. «Пауки» теперь знают твое имя. Они еще не напали? Ты в безопасности?»

Она начисто проигнорировала вторую часть сообщения. Курапика вздохнул. Ему хотелось высказать все, что думает о ней, и вместе с тем вернуть общение в те беззаботные времена, когда все еще было хорошо. Он злился, но ему отчаянно этого не хотелось.

Поезд тем временем закрыл двери и начал разгоняться. Он перечитал сообщение. Во всяком случае, у него было время, чтобы подумать над ответом и не сморозить ничего лишнего. В горле пересохло. Сейчас бы выпить немного воды.

«Да почему тебя это так волнует? Не ты ли недавно говорила о том, что тебе не о чем со мной говорить?» – появилось на экране. Курапика нахмурился. Слишком раздраженно, вряд ли она проигнорирует такое второй раз. «Разберись уже на чьей ты стороне» – куда уж более резко? «Поздно уже волноваться. Мы вряд ли снова встретимся» – слишком категорично. Но в его раздраженном сознании пронеслась совсем другая мысль: «То, что нужно.» Он отправил сообщение после пересадки на линию Цурумай.

Почему она так беспокоится об этом, если уже предала его?

Безрадостные мысли Курапики, идущие по замкнутому кругу, прервала остановка поезда на станции Сенген-чо. Курапика давно не был в этом районе, но примерно помнил, где находилась квартира Леорио. Безопасное место. Он остановился только чтобы купить себе воды по пути. Ответ на сообщение пришел только когда он почти добрался до нужной ему многоэтажки.

Асами: «Я не могу не переживать за тебя. Осознала это сегодня днем. Я просила Фейтана остановить это, но он меня не послушал»

Наивность Асами почему-то ужасно разозлила. Неужели она ждала от него чего-то другого? Она верила в то, что он её послушает, изменится, да и вообще окажется не таким мерзавцем? Она точно не понимала, с каким человеком связалась.

Асами: «Я не хочу выбирать сторону сейчас. Я не могу смириться с тем, что вы хотите поубивать друг друга, и не хочу быть на чьей-то стороне в таком случае. Прости, Курапика»

Орихара поражала его своей настойчивостью, но досада не проходила. Курапика и сам не мог понять, почему ему так важно, чтобы она была на его стороне? Казалось, он мог уступить ей во всем, что бы она ни попросила, но поменять цель своей жизни?