Текст книги "Перерождение задрота любящего жанр стратегии! Том 2 (СИ)"

Автор книги: Focsker

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Re: Перерождение задрота любящего жанр стратегии! Том 2

Глава 1 – Дроу

Большой стол, два письма, мой город, а по бокам две чужие армии. Одна в дне пути готовит столицу к обороне, другая в любом случае пройдёт через Нивград, причём сколько бы сил не вкладывал в победу или в задержку армии первого принца, у меня не то, что шансов нет, но даже и намёка на его появление.

Три-четыре сотни против ста тысяч? Тут даже царь Леонид со своей сотней слегка бы обосрался, ведь в отличии от имевшего удобное ущелье грека, у меня на пол округи равнины, а на другую половину горы, что совершенно не влияли на проходящие через мой город тракты. «Срака, да ещё такая, что не пером описать, не на могильной табличке долотом выбить», – глядя на растерянные лица Гвиния и Августы, думал я.

Собирать сейчас ополчение и прочее – дело бессмысленное. Мобилизуй я даже всех граждан своего города и сёл, вручи тем лучшие доспехи, луки и даже лошадей, это не принесло бы каких-либо действенных результатов. Справа и слева расположились два свирепых бультерьера, когда я из себя представлял максимум очень маленькую и растерянную Чихуахуа, что лишь размером своих выпученных от страха глаз не уступала братьям.

Ждать, когда меня с землёй сравняют тоже не стал: первым же делом написал два письма, в которых как под копирку указывалось, что моя «светская задница в лице четырнадцатого принца» не собирается поддерживать ни одного из принцев и собирается полностью отказаться от всех притязаний на престол. Я собирался стать этакой Швейцарией, между Советским молотом первого брата, шедшего вернуть своё и немецкой наковальней второго, спровоцировавшей всю вот эту вот вакханалию…

Продавать оружие, ресурсы, рабов тем и другим, при этом оставаясь отстранённым и не в коем разе непричастным к их междоусобице, отличная, на мой взгляд, стратегия. Более того, я собирался полностью отказаться от прав на престол империи, ведь если та попросту развалится, столица сгорит, а принцы погибнут, кто помешает мне создать новую империю, чьим главным городом станет Нивград? Тем более все заготовки, включая финансовые и военные уже были у меня на руках. В планах значилось равномерное развитие сельскохозяйственной отрасли, так и военной вместе с производственной. С момента, когда столицу осадят, я потеряю возможность продавать майонез, а также возможность закупать рабов, но это казалось мелочью по сравнению с перспективой попасть под стальной каток первого принца, что из-за удара в спину не только потерял огромное число сторонников, но и подставил свою армию под удар на границе. Все наши враги перешли к активным действиям. Ежедневно в столицу направлялись десятки почтовых голубей с информированием о нападениях на приграничные земли. Лорды с передовой просили помощи, которой никто им не мог дать. Никто, включая меня.

Прошло несколько дней с момента как я получил известие об смерти отца. Ни один из братьев так и не ответил, а с моих земель каждые пол дня приходили новости одна хуже другой. Сначала это были лишь слухи, из которых я понял, что беглые темные эльфы движутся по направлению к моим землям. Но после, когда крестьяне одной из деревень нашли вырезанного лесничего, с одной лишь уцелевшей дочерью, всё приняло слишком скверный оборот. Эти рабыни могли сильно повредить моему городу, для этого только и надо было поджечь поля, да порезать население деревень, что в условиях приближавшейся осени и войны грозила мне и моим людям голодом, а также огромной финансовой потерей. Ведь я собирался за счёт излишков неплохо так подзаработать!

Сведений от отрядов Магнуса, высланного на решение этой проблемы, всё не поступало. Я знал, что он в порядке, знал где сейчас находится и что делает, но все его действия и потуги не приносили пользы. Тем временем мои порядочные и трудолюбивые пчёлки начали гибнуть при обработке своих полей, в след за чем и вовсе стали бояться выходить на свои работы. Через письмо Магнусу, а также обращение к мэрии и палате придворных, описывая страшную перспективу восстания, коего уж точно быть в моих землях не могло, вынудил местную знать не только распорядиться об увеличении и выставлении в деревнях и вокруг тех дозоров, но и привлечении собственных сил для поимки беглых Дроу. Эти мелкие вредительницы разрекомендовали себя в моих глазах как профессиональные диверсанты и убийцы, что даже столь опытного вояку Магнуса и привыкшую охотиться на всякую скрывающуюся под полом нечисть Августу, заставили понервничать.

Неделю я нервно грыз ногти, ожидая ответа от братьев и очередной сводки с моих территорий. Целых семь дней я не мог спокойно есть, спать и работать, судорожно вздрагивая и переживая как за подчинённых, находившихся на смертельно опасном задании, так и за свою шкуру, ведь отказ одного из принцев фактически подписывал смертный приговор для моего города и вот, на закате восьмого дня, небеса сжалились над моей тушкой и уберегли голову от чьей-либо пики, а жопу от осинового кола, или любого другого, на которые мои старшие братья так любили сажать им неугодных.

Второй принц согласился на мои условия, и более того, не требуя отречения от положенного мне, предложил и дальше править Нивградом взамен на нейтралитет. Этот дурачок, по-видимому, вообще не понял о чем я ему писал, но да ладно… Брат согласился торговать со мной и даже пообещал двойную плату, если во время осады мои товары каким-то образом будут проникать в город.

Такой хернёй с армией старшего под бока я заниматься естественно не собирался, но для галочки запомнил предложение брата и уже ночью, с частью свалившегося с моих плеч груза получил ещё одно, менее радостное, но тоже многообещающее сообщение. В мою резиденцию, вместе со своей группой, прибыл потрёпанный и замученный охотой Магнус. Умудрившийся при всём притащить с собой отличный трофей в виде четверых связанных по рукам и ногам пленниц. Стражник, принёсший эту новость, описал четырёх женщин как смуглых, подтянутых и фигуристых дам с чётко выраженными длинными эльфийскими ушами. Одна из пышногрудых женщин более других хамила, угрожала и сыпала проклятиями. Одета та была по всем заветам знатных Дроу и из себя скорее всего представляла крайне важную персону. Вполне возможно, в наши руки случайным образом угодил дополнительный ресурс, суливший не только телесные удовольствия, но и солидный куш. Осталось только понять, та ли эта эльфийка за кого себя выдаёт, или, быть может, своей пышной грудью она пытается спрятать рыбку покрупнее, вкуснее и слаще…

Спускаясь в подвал, где за решёткой, скованные по рукам и ногам, на холодном полу лежали четыре полуголые женщины. Невольно вспомнил выродка Тутлюса. Скорее всего, двух из этих убийц я отдам своим бойцам, после чего их от греха подальше прирежут. С одной возможно порезвлюсь сам, а «знатную» приберегу для обмена. Жестоко ли я поступаю? Разумеется жестоко, вот только как говорить о милосердии, когда перед тобой не просто рабыни, а самые настоящие, хладнокровные убийцы, что без зазрения совести вырезали целые деревни, оставляя в живых лишь бедных сирот.

Глава 2 – Сделка с дьяволом

За толстыми металлическими прутьями, скованная по рукам и ногам, на коленях стояла пышногрудая мулатка Дроу. Одежда женщины изодрана, слипшиеся чёрные волосы перекинутые через плечо не могли скрыть большой женской груди и таких же розовых сосков, коими та завлекала всех окружавших меня стражей, предлагая попробовать «последнюю женщину в их жизни».

Она кичилась, кричала, рычала и гавкала, как собака, акцентируя внимание на том, что она потомственная Кафу, что означало её как представительницу высшего сословия происходившего родом из Жарких песков Неберии. Глядя на этот пылающий взгляд, внешний вид этой Дроу понимал: перед тем как она сюда попала многие уже успели с ней порезвиться. Также, глядя на тех, кто прятался за её спиной, видел в женских глазах решимость и отвагу, присущую псам, но не как тем, кто их кормит. Позади гордого трио то ли притворяясь, то ли действительно страдая от какой-то болезни, кашляя лежала самая обычная с виду тёмная эльфийка, казавшаяся на фоне своих внушительных сестёр самой страшненькой и неприглядной.

– Магнус, а скажи мне пожалуйста, вон с той дохлой твои ребята развлекались? – приказав сунуть кляп в рот говорунье, отвлекавшей меня от размышлений, спросил я.

– Так она же больная, страшная, не то что эти три, господин… – Сначала попытавшись скрыть факт сношений своих подчинённых, а после во всём сознавшись, ответил мужчина. – Нет ваше сиятельство…

– Гвиний… – Окликнул я своего советника и тот, понимая, что от него требуется, сотворив заклятие развеивает над «больной» чары, после чего, в заместо измученного и изуродованного болезнью лица появляется молодое и красивое, выделяющееся карими глазами и красной меткой на лбу.

При виде этого все эльфийки выпучив глаза забились в конвульсиях, завизжали и даже попытались подползти к своей молодой соплеменнице, но стража естественно не позволила им этого сделать.

– Эй, грудастая, за все те слова коими ты полила меня и моих людей, может мне прямо сейчас её наклонить и перед вами трахнуть? – взяв Дроу за цепь, висевшую у той на шее спросил я, а после, подтащив к длинноволосой, кинул её госпожу прямо в ноги пустившей слезу приспешнице. Я знал, почему эта собака так громко лает, знал, что до потомственной дворянке той как негру великану до дюймовочки, знал и всё равно позволил продолжать спектакль. Она хотела выгородить эту Дроу, её казавшиеся до этого момента спокойные сёстры тоже вдруг взорвались эмоциями. – Ты ведь знаешь кто я, принцесса? – взяв ту за лицо, играя на публику спросил я и молодая Дроу, глядя на меня испуганными глазами, кивнула. – Это хорошо, тогда ты должна понимать чьих людей, крестьян твои сёстры отправили в землю.

Лицо потомственной Кафу затряслось в страхе, пуще прежнего взорвалась слезами кланявшаяся мне в ноги черноволосая, по чьему мычанию я мог понять лишь одно: она просила пощады для этой девушки.

– Вытащи ей кляп… – Кинул я солдату, глядя на то, как пышногрудая дроу, прижимаясь лицом к моему сапогу, пытается что-то произнести.

– Прошу, господин, я могу всё! Убивать, ублажать, готовить, служить, я сделаю для вас то, что даже и представить себе не могут ваши человеческие женщины…

– Тебе стоило предложить мне это раньше, – холодно, пытаясь напугать гипнотизирующую меня своим телом женщину, проговорил я. Позволить себя обмануть столь льстивыми словами значило забыть о всех тех смертях, что эти Дроу принесли на мои земли. В планах моих было кое-что другое. Мне требовалась компенсация и сейчас я приблизительно знал, как ту заполучить.

– Эту ушастую помыть и ко мне в покои, – тыкнул пальцем в Кафу я, и при виде вновь готовой разразиться словесным поносом её защитницы, добавил: – если хоть пинешь без моего дозволения, я прикажу скормить тебе сердца твоих подруг, а после и твоей же госпожи, поняла меня?

Лицо Дроу полыхало ненавистью, её трясло от страха и злобы за свою Кафу, что обернувшись к той, с натяжкой улыбнулась и на эльфийском что-то произнесла. Длинноволосая умолкла, дрожь по телу женщины прошла и та, уткнувшись лбом в землю, утихла. Её смиренное поведение, тембр голоса – всё казалось настолько показушным, что даже резко изменившееся поведение ещё недавно больной Кафу казалось чем-то обыденным. Мне повезло, сильно. Моя догадка оправдалась, и теперь я имел первоклассного и весьма ценного раба, вместе с настоящей командой, готовой той служить. Осталось только понять, как по выгодней использовать Дроу и её «молочных» подруг.

Тёмную эльфийку ко мне привели под самый рассвет. Гвиний знал как преподносить мне женщин. Смуглая девушка в белом, чуть ли не свадебном и очень откровенном наряде выглядела просто сногсшибательно. Глядя на такую красоту, приправленную злобным и покорным взглядом, так и хотелось сначала сделать своё грязное дело, а уже после вести с той переговоры, вот только деньги и выгода всегда для меня были превыше всего. По крайней мере в прошлой жизни… В играх… И когда вопрос не касался женщин…

– Сука… – Понимая, что из-за просвечивавшегося женского платья не могу настроиться на рабочий лад, выругался я, и та, восприняв это как команду, вслед за захлопнувшимися дверями принялась раздеваться. В первую очередь на землю упало платье, едва скрывавшие женские бёдра, после некое подобие блузки, полностью оголившее смуглое тело, без единого синяка и шрама. Изящная и нетронутая, сейчас она полностью отличалась от своих сестёр, и лишь одно объединяло некогда знатную Кафу с её сёстрами – магическое клеймо, начертанное Гвинием на относительно небольшой женской груди.

Глядя на меня, женщина высокомерно фыркнула, презрению ко мне в этих карих, тёмных глазах не было предела. Не произнося и слова, виляя своим сочным задом, та продифилировала к моей кровати, а после, упав на простыни, повернулась задницей и небрежно обронила: – Не заставляй меня ждать больше положенного…

Видок, конечно, сзади открывался весьма симпатичный и респектабельный. Подтянутая попка, изящная кисть, смущённо прикрывавшая точно такой же как и у моих рабынь вареник, и эта неловкая, затягивавшаяся пауза, забавлявшая меня всё больше и больше… В такой ситуации я просто не мог не попытаться пошутить.

– У женщин Дроу принято приветствовать гостей широко раздвинутыми ногами или что? Вы, Кафу, весьма прелестны, когда молчите, но будьте любезны, прикройтесь или если вам так не терпится я могу позвать кого-то из своих солдат, возможно они удовлетворят ваши пожелания…

Будь у темной сейчас под рукой нож, она не щадя жизни точно бы кинулась на меня. Её со скрипом повернувшаяся в мою сторону шея, а после сжавшееся и поспешившее спрятаться под одеялом тело так и говорило: «Какого чёрта ты несёшь, сукин сын»?! Именно такой реакции я и ждал.

– Чего тебе нужно, Принц Душегуб? Я и так предложила тебе всё, что у меня есть, – сжимая в своих ручонка моё бедное, ни в чём неповинное одеяло, сквозь зубы простонала та.

– Сегодня твоё тело мне уж точно не требуется. Простите, конечно, уважаемая Кафу, но у меня каждая вторая служанка и та по симпатичнее вашего будет, даже если брать во внимание вид сзади, – вновь в глазах пленницы вспыхнуло пламя. Выскочив от злобы из-под одеяла, ту даже не смутила нагота. «Как ты посмел так говорить о высокородной мне» – видел огромную табличку на лбу темнокожей я, что только больше меня забавляло. – Прикройтесь, ваше тело всё равно меня не возбуждает… – Словно лукавым ведром воды окотив строптивую дроу, заставил ту вновь спрятаться под одеялом.

Постепенно, женщина стала успокаиваться. По поведению и неумению сдерживать свой гнев предположил, что та не так уж и стара. На глаз мы были ровесниками, вот только как оно было на самом деле, я пока ещё не знал.

– Если вас не возбуждает моё тело, тогда зачем вы меня позвали? – вновь, но с каким-то большим уважением в голосе, спросила Дроу. Так-то лучше.

Поднявшись из своего кресла, стараясь пиджаком прикрыть стояк, спокойно подошёл к кровати и сев на краю, проговорил:

– У тебя и твоих подопечных есть два пути… Первый, ты насильно становишься моей наложницей и рабыней, а твои подопечные отправляются в землю, причём после очень и очень болезненных обрядов. Второй, ты также становишься моей наложницей, но добровольно, твои дроу всё также верны тебе, но выполняют мои поручения, – взгляд Кафу изменяется, она чувствует слабость во мне, что заставляет некудышнога актёра вроде меня идти на блеф. Неуместно усмехнувшись, добавляю: – и чуть не забыл, есть ещё и третий, правда его даже Зорфы распятые от Нивграда до столицы не выбрали. Мне озвучить?

От последних слов на глазах пытавшейся скрыть страх Кафы проступили слёзы. Словно в припадке та закачала головой, повторяя: «я прошу вас пощадить моих людей и сделать меня вашей наложницей».

– Я милостлив, – вырвав свою руку из обхвативших ту женских ладоней, холодно и самодовольно произнёс я, – поэтому позволю тебе служить мне и потом перемешенным с кровью доказать, что ты и твои сородичи, забравшие драгоценные жизни моих крестьян, заслуживаете право на существование.

Глава 3 – На службе у принца

– На колени… – притянув Кафу обратно к камере, отдал я приказ и тёмная эльфийка, одетая по моей воле, так как и положено аристократкам, тотчас прямо на глазах у своих же сестёр и моей гвардии опустилась на оба колена, головой уткнувшись в грязный пол.

– Госпожа… – Со слезами на глазах проронила одна из двух забившихся в угол Дроу.

– Я хочу, чтобы эта молчунья разделась… – Глаза в глаза глядя на непокорную темноволосую, произнёс я, и Кафу Фаэрил без какого-либо промедления и жалости чётко произносит: Хивару, ты слышала приказ нашего господина, разделась, быстро.

С вызовом таращась на меня, та срывает с себя кофту, отчего и без того большая грудь с двумя такими же большими, розовыми сосками, слегка обвиснув под собственной тяжестью, становится ещё больше. В след за кофтой на землю лоскутами падают и ошмётки разорванных штанов. Снизу женщина вся грязная, не мытая, даже о минимальной гигиене и уходе за собой не могло быть и речи. Пусть тело её и сводило с ума не меньше, чем тело прекрасной, светловолосой Катрин, но данное непотребство скорее отворачивало.

– Стража, выпустите её, – даю команду я и черноволосая Хивару, высвобождаясь от одной из четырёх связывавших трёх рабынь цепей, звеня стальными кандалами, на руках, ногах и шее, на четвереньках выползает ко мне. Взгляд задрыпанной красотки не поднимается выше глаз своей склонившей голову госпожи.

– Можешь говорить… – Разрешаю той я. Дроу молчит, но после с некой обидой произносит:

– Что же сделал с вами этот человек, что честь и достоинства бесстрашных Дроу заставили вас ему присягнуть? Моя любимая Кафу, неужели страх смерти в вашем сердце настолько велик, что…

– Заткнись Хивару, ты всего лишь слуга и ничего не понимаешь… – Произносит самая молодая и неопытная кафу, коей после нашего скромного и вполне обычного (как для хозяина и слуги) разговора оказалось всего-то сорок лет, хоть и выглядела та без магического грима на каких-то лет восемнадцать.

Перед лицом главной прислужницы знатного рода дроу – Мастера тёмного клинка Хивару Дарадай, – на пол небрежно рухнула стопка вещей, кинутых одним из моих слуг. По-видимому женщина приготовилась к тому же, что и происходило с ней во время пленения, но увы. Уж слишком мерзко та сейчас выглядела. Непонимающий взгляд пышногрудой вновь переместился на её хозяйку, а руки потянулись к чистой одежде.

– Слушай сюда… – Встав между госпожой и слугой так, чтобы Хивару в первую очередь видела и слышала меня, как можно более злобно произнёс я. – Отныне Кафу Фаэрил моя гостья и будет токовой оставаться и дальше до тех пор, пока: первое – я не получу ответ от своего гонца по поводу вашего выкупа; второе – ты и твои сёстры будут мне полезны. Я не собираюсь за бесплатно защищать вас, одевать, кормить и заботиться о пока ещё не тронутой именно мной чести твоей госпожи. – Удивлённая моим словами Хивару подняла голову. – Иначе говоря, она мой заложник, и ваша верная служба, а также удовлетворение всех моих требований, залог того, что твою госпожу не постигнет крайне суровая и очень страшная участь. Ты меня поняла? – Дроу, молча глядя на меня снизу вверх закивала, а после, словно опомнившись, выгнулась, выпячивая грудь и своими пальцами потянулась к моим штанам, пытаясь те с меня стянуть.

Тыльной стороной ладони отбиваю в сторону её руки, и та смотрит удивленно и с какой-то злобой.

– Я рад, что вы меня поняли, но для начала будьте так любезны, Мастер темного клинка Хивара, приведите себя в порядок, от вас воняет хуже чем от выгребных крыс Нивграда, – мои слова сильно задели гордую дроу, что опустив голову, быстро прикрыла грудь выданной одеждой.

Стража и прислуга, вместе с Гвинием, всё это время стоявшими неподалёку с удивлением и потехой наблюдали за тем, как я укрощаю строптивых и казавшихся для тех непокорными Дроу. Всего-то и требовалось взять в заложники главаря, пообещать тому лучшие условия в случае сотрудничества и лютую смерть в случае неповиновения, и вуаля, круговая порука налажена. Исчезает или предаёт слуга – умирает госпожа и оставшиеся Дроу. А если меня пытается предать или обмануть сама Кафа, то тут уж тогда и ей и её слугам придётся ой как несладко. Я во всех подробностях объяснил молодой Фаэрил, что со мной лучше дружить, и что так или иначе большинству её сестёр не удастся миновать стен Нивграда, а оставшимся даже добраться до границ моего региона.

Самым лучшим вариантом для темнокожих оставалось относительно безопасное пребывание в моём городе, по крайней мере до прибытия посыльного, коего я отправил прямо перед Фаэрил с очень выгодным и считавшимся самой Кафу крайне щедрым. Я не просил у первоклассных убийц выдать мне их секреты, выслать адамантитовую броню, являющейся лучшей во всем мире, а всего навсего просил золота, коего у тёмных, занимавших гористую местность по словам той же Кафу, всегда было в избытке. Также не забыл позаботиться о безопасности посла и двух имперцев, выделенных для его защиты. В случае если тройка послов не вернётся из Жарких песков Неберии, пообещал прислать тем на границу три головы Дроу и пару ушей знатной Фаэрил, что даже несмотря на мои угрозы считала предложение крайне выгодным для обоих сторон. В общем, уделив пару часов своего внимания тёмным эльфам, благодаря своей щедрости, а также рабским печатям, созданным Гвинием, сумел завладеть двумя слугами, одной пышногрудой милфой и ничего не умеющей принцессой, перспектива продажи которой в ближайшие два три месяца грозила мне очень серьёзным пополнением казны.

Со всей этой канителью с выкупами и дроу, совершенно позабыл о уговоре с Дунканам. Сейчас по большей степени мне было не до герцогской дочки, тем более, если из-за неё мне мог угрожать первый брат. Данную мысль, «что не буду воевать в случае опасности с первым братом», я в красочной форме изложил и в очередной раз передал на бумаге как самому Герцогу, находившемуся в столице, так и его женщинам. Ответ был быстрым: «всю ответственность за свои действия берём на себя», – говорилось в послании дочерей Дункана, да и в завуалированных словах старого «горца» прослеживался одинаковый посыл.

Дав сутки отдохнуть своему наёмному командиру Магнусу, приказал вновь собирать группу в рейд. Сейчас я собирался изъять дополнительную плату с Графа Ливидия. Столице сейчас не до торговли, большая часть торгашей бежала с города, другая, самая рисковая и малочисленная, собиралась остаться до конца и урвать свой кусок за продажу съестных товаров во время осады. Именно первых требовалось как можно скорее оповестить о таком чудном месте как Нивград. Людей Магнуса я собирался использовать как глашатая, что получив пару лишних медных к жалованию должны будут пойти по кабакам и распространять данную весть. Другая же часть наёмной сотни займётся обсуждением с Ливинием поставок ресурсов, нужных мне для строительства. Обработанная древесина и камень, те же рабы, и всё, разумеется, по чуть-чуть заниженной цене в качестве «добрососедского» жеста. Злоупотреблять своим положением я не намерен, и в качестве оплаты думал поставлять тому соусы, а также предоставить какую-никакую недвижимость в своём городе. Специально для его «доверенных» торговцев в том, что у столь успешного графа были свои подкормленные люди, я не сомневался, и именно благодаря им я также намеревался увеличить и без того росший на глазах поток денег, проходивший через счётную палату загибавшейся в бумагах и отчётах мэрии.

Эти старые пни выли, как битые собаки каждый раз, когда я спрашивал как у них дела. Ещё немного и они сами возьмутся за обучение крестьян, лишь бы не проводить всё оставшееся им время в пыльных и мрачных застенках Мэрии.