Текст книги "Поиграем? (СИ)"
Автор книги: FlowDAY
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
Он развернулся на пятках и двинулся назад к лагерю, что-то невидимое его подгоняло уходить оттуда.
В дверях уже ждал Аизава. Он хмуро смотрел на него, но никаких лекций читать не стал, только кивнул головой – мол, чтобы заходил внутрь и ложился спать.
Причин для спора не было, всё-таки он, как и все остальные, был сильно вымотан долгой дорогой. Так что хороший сон не помешал бы.
И только возле своей комнаты Изуку остановился, из головы напрочь вылетели все мысли о том здании. Словно не видел он ничего и не думал об этом никогда.
– Вы, видно, надо мной издеваетесь?!
Мужчина стоял перед своими учениками, что сидели на стульях, сложив руки в замок и опустив головы. В этот момент они все были похожи на заключённых, которых допрашивают раз за разом. Но ответа так и не получают.
Редко когда Аизава выходил из себя настолько. Однако этот случай просто не мог остаться безнаказанным. Хотя «наказания» здесь не работали нисколько.
Тренировки начались довольно бодренько. Все носились из стороны в сторону, старались как могли, выжимая из своих причуд все сто процентов силы. И было всё замечательно до того момента, как началась практика в командах.
Куда бы ни попал Мидория, везде его присутствие игнорировали, даже когда ситуация выходила из-под контроля. Для них его словно не существовало. Он был тенью, которую не замечали, даже наступив на неё.
И Мидория терпел. Терпел как мог. Но и он не железный. Так что когда Аизава впервые смог лично присутствовать во время выполнения заданий, то застал прекраснейшую сцену, в которой Мидория Изуку пытался докричаться до своих одноклассников.
Весь покрытый слоем пыли, взмокший от бега, парень смотрел на них так, словно они были психбольными, которые не понимали его слов. В конце концов, он вышел из себя ещё больше, ведь в ответ ему они лишь отворачивались, делая вид, что так всё и должно быть.
Дошло до того, что ствол дерева, подвернувшегося под взрыв Бакугоу, едва не прибил Мидорию на месте. Но ни никто даже не шелохнулся, чтобы проверить, в порядке ли он.
Аизава терпел многое, но не такое.
– Вы все хотите стать профессиональными героями. Так скажите мне, как вы собираетесь это осуществить, если вы пренебрегаете жизнью своего товарища? Каждый из вас ценен по-своему. Но сейчас я вижу перед собой непонятные серые массы, которые только и могут, что молчать, виновато опустив голову. Вы что, неспособны взять ответственность за свои действия?! Тогда как вы собираетесь спасать совершенно незнакомых вам людей? Так же? Уж поверьте мне, таких героев не ждёт ничего хорошего!
Он не мог сказать, произвели ли его слова нужный эффект, одумаются ли эти дети. Но, глядя на них, он только сильнее понимал, что время играет против них. Другие учителя в академии сейчас работают на износ, чтобы закончить подготовку в ближайшее время. Поэтому у него нет никакого выбора, как просто ждать.
– Мидория сейчас в медпункте. У него разбита голова, содраны колени, ушиб руки, но не серьёзный. Будь же это что-то чуть серьёзнее, я бы исключил каждого, кто был в одной с ним команде, но проигнорировал опасную ситуацию и позволил другу пострадать. Хочу верить, что мне не нужно будет больше говорить с вами на эту тему, а также надеюсь, что вы сами додумаетесь пойти и извиниться перед ним за свои действия. Тебя это тоже касается, Бакугоу.
Кацуки, что до этого сидел на стуле, расслабленно откинув голову назад, встрепенулся, чтобы недовольно посмотреть на учителя.
– А я-то тут при чём? Если Вы не заметили, это они «не доглядели». Я же просто выполнял своё задание. Работал со своей командой.
Он скалится, как и всегда, словно эта командная работа стала для него лучшим прикрытием. Пускай отношения между этими двумя были сильно натянуты, но всё же вряд ли бы Бакугоу опустился до такого безвкусного убийства деревом.
– Мидория-кун, – позвали его неожиданно.
Изуку поднял взгляд вверх, чтобы увидеть стоявшую перед ним Намие.
– Намие-сан…
Голова его была перебинтована, скрывая ссадину от посторонних глаз. Руку поддерживал фиксирующий бинт. И только колени, намазанные какой-то мазью, были видны из-под шорт. Ранки покрылись тёмной корочкой, которую так и хотелось сковырнуть ногтём, причиняя боль, смотря, как вытекает новая порция яркой крови.
– Выглядишь уставшим.
– Да, я действительно устал… – только и сказал он, опять опуская взгляд и зевая. – Так что пойду-ка я лучше спать.
Поднявшись, парень уже собрался уходить, как услышал донёсшееся ему вслед безразличное: «Хочешь я вылечу тебя полностью?»
Он остановился и снова обернулся к ней. Мори была близко и смотрела на него так заинтересованно, будто он был забавным зверьком, за действиями которого так весело наблюдать.
– Нет, не стоит. Меня хорошо подлатали. Уже завтра буду в норме.
Только она его не слушала. Подошла ещё ближе и протянула руку, докасаясь до повязки. Тонкие бледные пальцы скользнули под бинт, заставляя его отшатнуться, но девушка тут же вцепилась в плечо Мидории, удерживая его на месте.
Изуку почувствовал тепло от её прикосновения. Оно словно струилось из её пальцев, втекая в его рану. Намие же смотрела куда-то сквозь него.
Рука её выскользнула из-под бинтов и схватила отбитую руку. Ноющая боль, так раздражающая его, стремительно пропадала, заставляя брови подниматься всё выше. Не было какого-то странного волшебного свечения – только тепло, непонятно как вливающееся в него.
Мори отпустила его плечо и наклонилась, устраивая ладони поверх содранных коленных чашечек. Мидория только вздрогнул, ощутив, как кожа разглаживается, исчезают стягивающие рубцы.
Намие выпрямилась и растянула губы в улыбке и, так ничего и не сказав, развернулась на пятках и ушла прочь, покачивая бёдрами из стороны в сторону.
– Спасибо! – крикнул он ей вдогонку, но ответа не последовало.
Минета никого не трогал. Он просто шёл себе в туалет, когда его неожиданно схватили за шкирку и потащили в тёмный коридор.
Парень чувствовал себя жертвой в этом несправедливом мире, уже и в туалет спокойно сходить не дают…
Но его никто не спрашивал, а он не мог возмутиться, потому что стоило ему только подать голос, как два красных глаза прищуривались, обещая взорвать его к ебеням.
Спорить не было смысла. Жизнь как-то дороже.
Искорки вспыхивают в ладонях, пугая Минету ещё сильнее. Тихий хриплый шёпот быстро въедается в голову, в память. Но стоит ему выйти из этого коридора, как всё тут же пропадет. Разве что в голове бьётся одно единственное место, куда нужно прийти, но для чего… Минета не помнит.
Идя вперёд, он всё яснее представлял, что будет дальше. Единственное, что его напрягало, – возможный срыв. Но сейчас он в любой момент мог избавиться от диверсантов, которые хотят сорвать его план.
За мыслью скрыта мысль, за ней другая, ещё и ещё одна. И так по нарастанию, пока не образуется огромный снежный ком. И ведь далеко не каждому известно, что в его основании лежит совсем маленький комочек, который противоречит всему и ничему одновременно.
Дробь шагов стихла. Его чуть ссутуленная спина напряглась, но тут же расслабилась. Быть может, он не прав. Но, не попробовав, не узнаешь. Так что выбора особого пока не представлялось.
Изуку бежит по тропинке, тяжело и часто дыша. Второй подход явно был лишним, но он не останавливается. И двигает им многое: желание как можно быстрее подчинить себя всю силу, нетерпение и… злость.
Да, пожалуй, он действительно зол. Всё это выводит его из того хрупкого состояния покоя, которого он смог достигнуть.
Но ноги затормозили сами собой, стоило только глазам заметить знакомый насупленный силуэт, что замер под одним из деревьев.
Он не знал, почему именно там, но заметить его могли только с этого ракурса. Мидория выдохнул тяжело. У него не было никакого желания идти. Потому что сейчас они могут запросто поссориться. И всё начнётся по-новому. А этого не хотелось.
И всё равно Изуку шёл.
– Долго.
– Ну, уж извините. Сам не подходишь, так почему я должен бежать сломя голову.
Бакугоу ничего не ответил, просто продолжил стоять и смотреть на землю. По траве неразрывным строем шли муравьи. Возможно, они бежали. Но их скорости всё равно бы не хватило…
Медленно нога Кацуки прервала их шествие. Строй был разорван. Все замельтешили в ужасе. Изуку сглотнул, смотря на это, ему стало неприятно.
– Зачем ты это сделал?
Но снова в ответ его ждало молчание, и только взгляд Бакугоу, что стал каким-то странным. Резким движением он продолжил топтать оставшихся муравьёв, не оставляя им и малейшего шанса на побег. Изуку затошнило. Он с силой вцепился в его руку, пытаясь удержать на месте.
– Ты злишься? – спросил Кацуки, и Мидория в ужасе посмотрел в его глаза.
Бакугоу был спокоен, но тут же яростно вцепился пальцами в его плечи, встряхивая.
– Злись же! – заорал он на него. – Злись, мать твою!!!
Только парень не чувствовал злости. Горечь. Боль. Непонимание. Растерянность. Всё, что угодно, но не ту злость, которую так хотел увидеть Бакугоу.
– Зачем ты это сделал? – севшим сам не зная от чего голосом снова спросил Изуку.
– Ты должен показать свою ненависть!!! Но ты!.. Ты… А… – Кацуки замер с чуть приоткрытым ртом, словно вспомнил что-то, но тут же оттолкнул его от себя.
Его руки спрятались в карманах спортивных штанов. А сам он уже уходил, сгорбившись, словно пытаясь спрятаться.
Кацуки остановился и, даже не оборачиваясь к нему, сказал достаточно громко, но всё равно тихо для себя:
– Эй, запомни… Просто… Сдохни, Деку…
Изуку застыл каменным изваянием на месте. Но стоило только фигуре Бакугоу исчезнуть в дебрях, как ноги его подломились. Он не знал от чего: силы резко иссякли.
Мидория осел на землю, сжавшись в какой-то комок, подтянув колени к груди, спрятав в них лицо. А вокруг него всё так же лежали останки муравьёв, размазанных грязью по зелёной траве.
Аизава нервно постукивал пальцами по столу. Всё это напрягало.
Тренировки были в самом разгаре. Каждый старался выкладываться на полную, но этого всё равно не хватало. У всех обосновалось чувство, будто бы что-то не так. Они то молчали часами, то истерически мельтешили, стараясь успеть всё и сразу.
Бакугоу стиснул зубы. Порой ему казалось, что нервы наматывают на вилку, дёргая раз за разом. Но всё это было бредом. Поэтому он просто взрывал всё и вся. За это его отстранили от тренировок на два дня. Но, как показалось Мидории, именно этого парень и добивался.
Они не разговаривали, не пересекались глазами. Словно не существовали друг для друга. Но Изуку привык к такому. Так что не брал в расчёт ничего, кроме…
«Сдохни, Деку».
Он ждал.
Стук в дверь показался стуком кувалды о его бедную голову. Изуку еле оторвался от подушки, ладонью вытирая остатки слюны с лица. Было темно, из чего становилось понятно, что на улице далеко не день.
Дверь бесшумно открылась, и крепкая ладонь тут же вцепилась в неё, не позволяя захлопнуть.
Кивком головы Бакугоу велел ему идти за ним.
От ночной прохлады по телу побежали мурашки. Мидория хотел что-то сказать, но ничего не получалось. В голове всё ещё было туманно из-за прерванного сна. Он чувствовал себя странно выжатым и опустошённым. Сил хватало только на то, чтобы следить за дорогой, которая всё петляла и петляла.
Бакугоу резко остановился, и Изуку, не ожидавший этого, врезался в его спину. Он почувствовал напряжение каждой его мышцы. Увидел сжатые кулаки и лихорадочно блестящие в предвкушении глаза с поджатыми губами.
Заброшенное здание перед ними с готовностью представило их взглядам свою внутреннюю черноту. Кацуки шёл уверенно, ни на секунду не останавливаясь.
– Куда мы идём?
Но парень ничего не ответил ему, всё продолжая идти вперёд.
Чёрная занавеса перед глазами постепенно стала светлеть, пока Изуку не увидел на стене ряды лампочек, что были включены и освещали длинный коридор блёклым светом.
Стены были из бетона, обшарпанные, без обоев. На полу виднелась осыпавшаяся крошка. Бакугоу остановился на секунду, прежде чем зайти в одну из комнат.
Изуку знал только одно: у него не было выбора, кроме как зайти туда.
Комната была небольшой. Перекошенные парты, стулья и люди, что стояли там и, казалось бы, не двигались.
Мидория в шоке скользил по ним взглядом, пытаясь понять, что здесь происходит.
Тодороки облокотился об один из столов, скрестив руки на груди и прикрыв глаза. Киришима, поджав губы, смотрел на пол, не моргая. Токоями сидел на стуле, закинув ногу на ногу, закрыв глаза. Иида стоял словно столб. Урарака потупила взгляд, нервно перебирая пальцами в ожидании чего-то. И только Минета трясся в углу, стуча зубами, но пытаясь зажать рот руками.
Бакугоу остановился возле одного из столов и замер. Девушка, до этого восседавшая на той парте, кивнула и спрыгнула с неё, громко огласив:
– Друзья мои! Приветствую вас всех! Я до безумия рада, что каждый из вас согласился принять участие в моей игре!
Но никто не отозвался на её слова.
– Намие-сан? – Изуку сделал шаг вперёд, с удивлением смотря на неё.
Она взглянула на него в ответ, улыбнувшись, чтобы успокоить.
– Привет, Мидория-кун. Я рада, что ты решил заговорить первым из всех. Это поднимает настроение.
Послышался стук зубов – Иида стиснул челюсть, пытаясь будто бы не дать себе ничего сказать.
– Все так напряжены! Я в ещё большем предвкушении от этого!
Мори обвела взглядом всех присутствующих.
– Так тихо… Мне кажется, что я слышу, как бьются ваши сердца…
Урарака дёрнулась, сжала руки сильнее, пытаясь удержать себя от необдуманных действий.
Намие усмехнулась.
– Ты медлишь, – заметил Бакугоу дрожащим голосом.
– А ты, я смотрю, в ещё большем предвкушении, нежели я сама.
Они посмотрели друг на друга, словно без слов понимали, что творится в голове каждого. Изуку передёрнуло от неприятной дрожи, что заставила все его внутренности встрепенуться.
– Тогда я потороплюсь. Раз уж моя Душа не желает ждать.
Кацки усмехнулся, ощутив её тонкие пальцы, что прикоснулись к его руке, притягивая к себе ближе. Мидория смотрел на это, повторяя про себя: «Сдохни, Деку». До тех пор, пока его собственный внутренний голос не будет звенеть в голове, словно колокол.
…Но это было не то…
…Совершенно…
…Бесспорно не то…
– Мидория-кун, я пригласила тебя сюда потому, что очень хочу познакомиться с тобой поближе, – она сделала вид, будто бы задумалась и тут же продолжила: – И всех остальных, разумеется, тоже.
Он не мог не услышать скрытую насмешку в её голосе. Предчувствие было плохое.
– Знаешь ли ты, Мидория-кун, что в Средние века искушённая знать устраивала занимательные игрища на свежем воздухе?
Изуку не мог перестать смотреть на её палец, что проводил по напряжённой руке Кацуки раз за разом, поглаживая огрубевшую кожу. Он отрицательно покачал головой, даже не понимая, чего она от него хочет. Но Намие было всё равно, даже ответь он утвердительно.
– Так вот, они увлекались шахматами, устраивали пышные пиршества, рыцарские турниры. Но больше всего знать любила охоту. Эта страсть, бурлящая в крови, в тот момент, когда ты спускаешь крючок арбалета!.. Непередаваемое ощущение… Но, знаешь, дичь остаётся дичью. Её можно съесть, содрать с неё шкуру, отрубить ей голову и повесить как трофей на стену, чтобы безмозглые людишки любовались и восхваляли твоё мастерство. Только охотнику, как и любому хищнику, присуще кое-что ещё.
Голос её стал грубее, он всё снижался и снижался, а всеобщее напряжение росло.
– Это страх, Мидория-кун. Они хотели увидеть страх в глазах своей жертвы. В тот момент, когда она понимает, что загнана в угол, что ей не сбежать, что это конец. Вот здесь и сейчас её жизнь оборвётся, и всё! Больше не будет ничего!!! Вот только страх животных всегда был одинаков в любой ситуации. Они ведь не люди, так что чего с них взять. И тогда кому-то в голову пришла замечательная идея: а почему бы не устроить охоту на людей? Ведь у них достаточно безродных, подкидышей, рабов, прислуги. Это же гораздо лучше, ты так не думаешь? Их вопли о пощаде, мольба, плач, крики, стоны. Ух! Кровь от этого стынет в жилах! Только у людей, как и у всего, есть такое замечательное свойство – они заканчиваются. И вот стало не на кого охотиться. Но! Это не остановило их! Знать приезжала в самые отдалённые деревни. Врывалась в крестьянские семьи и забирала с собой несколько членов одной семьи. Одних они держали в заложниках, пока другие были вынуждены убегать, спасая не только свои, но и жизни дорогих им людей. Однако человек существо слишком непостоянное. Ведь… ещё забавнее будет просто смотреть на всё со стороны. Они стали давать крестьянам оружие и заставляли их убивать друг друга. Но доходило до того, что в итоге получались просто бездушные убийства. Им не хватало… Отчаянья в их глазах. Тогда…
– …Они заставляли убивать отцов своих детей, мужей их жён, и всё наоборот…
– Абсолютно верно!
– Это неправда… – выдохнул кто-то из присутствующих еле слышно.
– М. Возможно. Достоверно это не известно. Но разве вас всех не занимает эта идея?
– Я не понимаю тебя, Намие-сан. Что пытаешься сказать?
– Ты такой недальновидный, Мидория-кун! Я ведь уже всё по полочкам разложила.
– Я НЕ ПОНИМАЮ ТЕБЯ, НАМИЕ-САН, – упрямо продолжал повторять Изуку, смотря в её безумные, почти чёрные глаза.
– Я хочу игры…
Каждая клеточка в его теле встрепенулась словно от электрического тока. И каждый из них знал только одно – она не шутила.
Кацуки молчал, нетерпеливо поджал губы, а Мидория не мог отвести взгляд от него взгляда.
«Сдохни, Деку», – продолжало твердить его сознание, подкидывая картинки изничтоженных муравьёв.
– Расслабься ты, я же не настолько изверг, чтобы принуждать кого-то к убийствам.
Тодороки сжал рукав собственной футболки, вспоминая разбитый горшок и зловещий оранжевый закат.
– Но я с радостью бы посмотрела на то, как вы играете в догонялки, – неожиданный хлопок в ладоши заставил Очако подорваться с места.
– Почему мы должны?!.. – голос её дрожал, срывался, казалось, она вот-вот заплачет, доведённая до предела.
– Урарака-сан! – выкрикнул Иида.
Они посмотрели друг на друга, и взгляды их были такими обречёнными, что Изуку ощутил, как печёт переносицу от подступающих слёз.
Мидория резко развернулся, идя к двери. Он дёрнул ручку, но та не поддалась.
– Открой дверь… – прошептал он. – Открой эту чёртову дверь!!!
– Не могу. Ведь отсюда может выйти только один. Если уйдёшь ты, то остальные останутся в любом случае. Не зря же они пришли сюда в столь поздний час. Когда учителя в любой момент могут встрепенуться.
– Чего ты хочешь? Чтобы мы поиграли?! Во что?!
– В догонялки, конечно же.
– Это бред!
– Не нужно устраивать истерики, Мидория-кун. Ты ведь мужчина, в конце концов. А здесь есть дамы, которые ведут себя гораздо мужественнее тебя. Разве это правильно? Верно, Урарака-тян? – подрагивающие её губы сложились в безумный оскал.
Изуку и сам не заметил, как сорвался с места, активируя причуду. Ему нужно было всего лишь вырубить её. И всё бы закончилось. Бакугоу выбросил руку вперёд, в его ладони вспыхнули искры.
– Стоять… – Намие щёлкнула пальцами, и Изуку замер на месте, не в силах и пальцем пошевелить.
– Ты правда думаешь, что я собрала здесь вас всех, не имея никакого козыря в рукавах? – она была спокойна и уверена в своих действиях. – А, Мидория-кун?!
Мори схватила его за волосы, оттягивая назад. Парень не среагировал, эта боль была ничтожна по сравнению с той, которую он испытывал, применяя «Один за всех».
– Не больно, значит?.. Я разочарована. А если я разочарована, значит, всё ещё хуже. Хуже для вас, не для меня, конечно же. Но всё ещё можно исправить! – бледные пальцы её сложились домиком и соприкоснулись с бледными обескровленными губами.
– Вы должны понять, что перейдя порог этого здания, уйти отсюда вы уже не можете. Только если выиграете. Только так! И никак иначе! Все двери закрыты. Если вы будете буянить, я с лёгкостью вас остановлю, как его, – она похлопала Мидорию по плечу.
Бакугоу усмехнулся кровожадно и подошёл ближе к нему. Он поднёс ладонь к лицу Изуку. Несколько искр ослепили его, запахло палёным. Но он не мог сдвинуться с места. Всё тело словно парализовало.
Намие довольно усмехнулась.
– Тогда я объясняю правила. Слушайте и запоминайте, второй раз повторять не буду. В здании пять этажей. Вам разрешено перемещаться на трёх первых. Задача простая – поймать Мидорию-куна. Вы можете использовать свои причуды, как вам будет угодно. Мне абсолютно всё равно, в каком виде вы предоставите мне трофей. Хоть это будут только угольки… Времени у вас до 02:00. Сейчас без двадцати пяти час. Должно хватить с лихвой. Тот, у кого Мидория-кун будет в два, выигрывает. Мухлевать не советую. Здесь повсюду установлены камеры, так что я увижу всё. Неважно, насколько хорошо вы подготовились. А теперь…
Она шагнула к Изуку, становясь с ним лицом к лицу.
– Правила для тебя, Мидория-кун. Ты не можешь применять причуду для атак. У тебя в распоряжении только бег, ну и пускай самозащита без права нанести ответный удар. Попробуешь что-нибудь выкинуть… Думаю, ты примерно понимаешь, что тогда будет… Но на всякий случай.
Синий взгляд проскользил по всем, останавливаясь на Урараке.
– Перестань дышать, – щелчок пальцев.
Урарака схватилась за горло, бессильно открывая и закрывая рот. Глаза её заслезились. Иида подхватил её, не позволяя упасть. Она едва не теряла сознание от недостатка воздуха. Наверное, в тот момент все ещё раз осознали, что у них нет ни единого шанса против неё.
– Дыши.
Громкий кашель заполнил комнату, режа слух, заставляя каждого содрогаться в ужасе.
– Это была просто демонстрация. Мне не нужно, чтобы кто-то пострадал до начала игры. Так что… Урарака-тян, ничего только что не было, ты чувствуешь себя просто чудесно.
Очако выпрямилась и осмотрелась по сторонам, в глазах её читалась растерянность. Словно она не понимала, почему Иида и все остальные так напуганы.
– Тогда я начинаю отсчёт от 100 до 1. После этого мы начнём. Ну, что же, господа, поиграем?
====== 3. Исход ======
100, 99, 98, 97, 96, 95, 94, 93, 92, 91, 90…
Тодороки Шото был в комнате на втором этаже. Медленно он приходил в чувства. В голове всё ещё был туман, но он помнил о том, зачем он здесь. Поднявшись на ноги, чуть покачнувшись, парень сделал несколько шагов и вцепился рукой в покоцанную ручку, открывая дверь…
89, 88, 87, 86, 85, 84, 83, 82, 81, 80…
Минета дрожал от страха, всем телом вжимаясь в угол. Он ведь просто проходил мимо, ему-то всё это счастье за что? Где-то хлопнула дверь, и он пронзительно вскрикнул, прикусив от неожиданности язык…
79, 78, 77, 76, 75, 74, 73, 72, 71, 70…
Вокруг было темно настолько, что Токоями перестал осознавать самого себя. И только его Тёмная Тень скулила в предвкушении, обнимая его…
69, 68, 67, 66, 65, 64, 63, 62, 61, 60…
Эйджиро глубоко вдохнул сырой воздух, позволяя себе вздрогнуть. Было ли ему страшно? Немного. Он признавался сам себе в том, что не знает, что делать дальше. Прийти сюда. Ждать. Осознавать всю безнадёжность ситуации, груз ответственности…
59, 58, 57, 56, 55, 54, 53, 52, 51, 50…
Урарака нервным жестом потёрла шею. Ей казалось, словно вокруг оплелась верёвка, которая в любой момент может задушить её. Она резко качнула головой. Не об этом сейчас нужно думать. У неё есть цель, и она справится со всем этим. Нужно быть сильной. Очако сжала кулаки и шагнула из комнаты…
49, 48, 47, 46, 45, 44, 43, 42, 41, 40…
Разогревшись и потянувшись, Иида прислушался к своему бешено грохочущему сердцу. Оно никак не хотело успокаиваться. Хотя он и сам не понимал, как можно успокоиться в данной ситуации. Ноги просто отказывались двигаться. А стены незримо сдавливали. Один шаг. Один неверный шаг. Одна ошибка. И всему конец. Цели и средства неважны здесь. Главное – победа. Любой ценой. Ради всего. Ради всех…
39, 38, 37, 36, 35, 34, 33, 32, 31, 30…
Ладони пылали, а в голове была каша. Он и сам не понимал где что. Куда ему идти? Зачем идти? Ну уж нет. Зачем идти, он знал. И был уверен в своём решении. Но, если он ошибся… В любом случае его кровожадности это не помешает…
29, 28, 27, 26, 25, 24, 23, 22, 21, 20…
Изуку моргнул, затем ещё раз. Парень приподнялся на локтях, осматриваясь вокруг себя. Он лежал на полу. Было холодно. Всё-таки на нём была только футболка, шорты по колено и его неизменные красные ботинки.
19, 18, 17, 16, 15, 14, 13, 12, 11…
– «Итак», – визг громкой связи заставил каждого застыть на месте, прислушиваясь к этому отвратительному голосу. – «Все уже пришли в себя? По-видимому, да. Некоторые уже даже вышли… Но это хорошо. Для тех, кто всё ещё отдыхает в комнатах, – выходите, пожалуйста. Сейчас я начну отсчёт, и, как только мы достигнем нуля, игра начнётся. Все готовы? Конечно же готовы! Тогда… 10, 9, 8, 7, 6, 5, 4, 3, 2, 1… 0…»
Мидория и сам не понял, как рванул вперёд. Ноги несли его всё дальше и дальше. Мимо, словно в замедленной съёмке, пронеслась цифра 1, нарисованная белой краской на стене. Он был на первом этаже. Дыхание никак не хотело восстанавливаться.
«Тормози… Тормози… Тормози…» – повторял он как заведённый.
Руками парень схватился за угол и чуть не упал. Изуку тяжело дышал, одновременно стараясь осмотреться по сторонам. Он видел поворот и двери. Их было несколько, но каждая из них была похожа на предыдущую.
Изуку сглотнул и забежал в одну из комнат, захлопывая за собой дверь. Он обессиленно съехал на пол. Волосы взмокли от холодного пота. Его будто бы лихорадило, только тело было ледяным.
Парень хотел было подняться, как вдруг услышал стук. Стук зубов. В тёмном углу кто-то сидел. Он трясся от страха, а в глазах его стояли слёзы.
– М-м-мид-дория-я?..
– Минета-кун?
Они уставились друг на друга полными ужаса глазами.
– У-уходи, М-мидория…
Но Изуку сделал точно наоборот: подполз к нему ближе, чтобы шепотом начать задавать вопросы.
– Минета-кун, объясни мне, что здесь происходит. Я ничего не понимаю!
– Бакугоу окончательно спятил…
«Значит, всё-таки Каччан…»
«Сдохни, Деку…»
Он качнул головой – не об этом нужно думать.
– Намие-сан… Она… Что она собирается делать?
– Я н-ничего не знаю. Это Бакугоу притащил меня сюда. Он с-сказа-ал, ч-что так будет интерес-с-сней… Но я не хочу… Не хочу!!!
– Я понял тебя, Минета-кун. Пожалуйста, тише, – Мидория зажал ему рот ладонью, шикая.
– Эй, Мидория, ты ведь умный?.. Ты что-нибудь придумаешь, правда же?..
Голос Минору срывался от подступающей истерики. Такому трусишке, как он, здесь не место.
«Брать его с собой бесполезно. Он в таком состоянии, что будет только хуже, увидь он всех остальных. Такой страх в его глазах… Немыслимо...»
Он вспомнил тот момент, когда бросился на Намие, но та одной лишь фразой смогла заставить его замереть на месте.
«Неужели это контроль разума? У неё такая же причуда, как и у Шинсо-куна?..»
И, что больше всего ужасало, – это многое объясняло…
– Минета-кун, послушай меня внимательно, пожалуйста. Не выходи никуда отсюда. Просто сиди здесь. Когда всё закончится, я приду и вытащу тебя отсюда, понял?
Минета кивнул, по лицу размазывая слёзы.
«Если это и вправду контроль разума, то всё, что от меня требуется, это не отвечать на её вопросы… Какой же я дурак… Это ведь было так очевидно!»
Поднявшись на ноги, Изуку попытался улыбнуться, но губы лишь кривились в непонятной гримасе.
«Нужно найти остальных».
Мидория замер.
«Но если все остальные тоже под воздействием её причуды, то…»
Перед глазами пронеслись картины, где Урарака падает на пол. Он вздрогнул. Ему было также страшно. Но страх здесь был лишним. Если он не сможет противостоять Намие, то как быть с Лигой Злодеев? Шигараки Томурой?
«Я не должен бояться!»
Решительно распахнув дверь, Изуку рванул вперёд. Неважно, сколько будет поворотов, неважно, сколько придётся бежать. Ведь он знает, что там, в конце, его ждут…
Он видел лестницу, ведущую наверх, и хотел уже было прыгнуть на ступеньки, когда в его лицо чуть не впечаталась чья-то ладонь.
Иида слышал грохот. И он всё нарастал и нарастал. А парень только и мог, что идти ещё ближе к эпицентру этих взрывов.
Среди серой бетонной пыли и дыма были видны очертания фигуры. Она всё приближалась и приближалась, но Тенья не отступал.
– Здарово, очкастый! – Бакугоу приветственно оскалился, делая шаг вперёд.
Изуку еле успел отскочить назад. Но Урарака не теряла ни секунды, продолжая наступать. Девушка прерывисто дышала от бега по ступенькам. Руки её тряслись.
– Урарака-сан! Послушай!
Однако она не хотела слушать. Это было её решение. Её решимость. И кто бы знал, сколько мужества понадобилось ей, чтобы всё это вынести. В груди нестерпимо болело. Но Очако всё ещё чувствовала руку на своём плече, с этой поддержкой она справится со всем этим. Ведь в конце…
Урарака снова рванула вперёд, но Мидория продолжал уворачиваться от её рук.
– Ты ведь не под воздействием причуды! Тогда почему?!
Его слова заставили девушку остановиться, но боевая стойка говорила о том, что это ненадолго.
– Деку-кун… – пробормотала Урарака, губы её дрожали, кривясь. – Прошу тебя, воспринимай всё это всерьёз! Воспринимай МЕНЯ всерьёз!!!
Его всего передёрнуло. В её больших карих глазах, наполненных слезами, Изуку видел отчаяние и горечь, что выжигали отметины в душе…
Он замешкался.
А рука Очако уже была в паре сантиметров от его лица. И Мидория прекрасно понимал, что не успеет отскочить. Всё, что ему оставалось, – смотреть в её глаза и чувствовать её боль.
Резкий порыв холодного ветра стал полной неожиданностью. Урарака остановилась. Тело её сковал лёд. И даже пальцем шелохнуть у девушки не получалось. По щекам потекли слёзы, которые она так старалась сдержать.
Изо рта Тодороки вылетали облачка пара, а рука его уже покрылась коркой льда. Но он всё ещё не воспользовался огнём.
– Тодороки-кун…
Шото шёл тяжело. Шаги его были нетвёрдые и неслышные. Он вскинул руку, и ледяная волна затопила коридор. Мидория скрылся за поворотом, но, как только паровая завеса схлынула, парень сразу же бросился назад к Урараке, чтобы попытаться вытащить её.
– Уходи… Беги…
– Как я могу бросить тебя здесь?!
– Почему ты не понимаешь?..
На плечо легла чья-то ладонь, и Изуку зашипел, ощущая, как холод сковывает левую руку.
Ноги сами собой рванули вперёд, унося следом и тело. Он обернулся назад, чтобы увидеть, как Тодороки гонится за ним.
Это действительно напоминало догонялки. Только «жертва» одна. А охотников много. И каждый из них желает урвать кусок покрупнее.
Кацуки стёр с разбитой губы остатки крови. Он ухмыльнулся, смотря на впечатанного в стену Киришиму. Тот уже потерял сознание, что не могло не радовать. Но прохлаждаться было некогда. Очкастый сумел сбежать вперёд. А он нужен…
Оторваться от Тодороки получается не сразу. Он преследует его, отставая только на несколько метров. А Изуку приходится перепрыгивать через покрытый коркой льда пол, лишь бы не поскользнуться, не упасть. Не проиграть.
