Текст книги "His Story (СИ)"

Автор книги: Fire Starter.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Она до сих пор со мной не связалась, и я с трудом дожил до того последнего урока, который я вел в ее классе. Я несколько раз почти сорвался на учеников помладше, и каждый раз мысленно отчитывал себя: я не такой учитель. Я не срываюсь на школьников просто потому, что у меня плохое настроение.

Господи, я так давно не был в таком ужасном настроении.

Я думал, надеялся, молился, что, когда Кейт придет на урок истории, для меня все изменится. Что я увижу ее лицо и пойму, каким идиотом был: она не могла провести выходные с другим парнем, потому что она любит меня. Она мне это говорила. Много раз.

Ничего из этого не случилось. Она зашла в кабинет и поздоровалась со мной намного громче, чем обычно. Ее голос дрогнул, а, когда наши взгляды встретились, она выглядела напуганной и виноватой.

Я все больше верил в свою правоту.

Урок прошел словно в тумане. Я объяснял новую тему, особых проблем это не доставляло, потому что я уже привык читать одни и те же лекции раз за разом. Это не углубленная история, лишь основные факты. Я мог делать это на автомате.

Я постоянно бросал взгляд на последнюю парту, за которой Лоуренс сегодня сидела одна. Смайл не пришла, и мне было наплевать, куда она делась. Наверняка перепила на той же вечеринке, на которой была Лоуренс, и теперь приходила в себя.

Прозвенел звонок, и я выдохнул с облегчением. Последний урок. Можно уехать домой и забыть обо всем этом. Но сначала нужно разобраться.

Почему Лоуренс до сих пор не подала никаких признаков жизни? Почему не попыталась объяснить, почему не отвечала на мои звонки и сообщения? Это ненормально.

Я не мог перестать думать о ней с Фрэнком.

Я думал, что Кейт другая. Мне казалось, что мы с ней друг друга понимаем. Что она ни за что не станет мне изменять – если ее будет что-то не устраивать, мы обязательно поговорим с ней об этом.

Неужели ошибался? Выходит, Софи была права, и я мог влюбляться только слепо, забыв о рациональности?

– Мистер Стайлс! – голос Стефани еще никогда в жизни так меня не раздражал. Мне пришлось заставить себя не закатить глаза перед школьницей. – Вы сегодня просто прекрасно рассказывали!

Конечно. Особенно учитывая, что она даже не слушала.

– Стефани, уйди, пожалуйста, – буркнул я. – Мне не до тебя.

Я никогда так не разговаривал с учениками, и Стефани это знала. Она распахнула глаза от удивления, пару раз растерянно моргнула, а потом начала говорить что-то еще. Очевидно, решила, что я шутил. Или просто настройки в ее мозгу не позволяли ей поверить, что я только что попросил ее уйти.

Краем глаза я заметил, что Кейт поспешно сгребала все свои пожитки в рюкзак. Она собиралась уйти.

Какого черта?

Внутри закипала злость. Лоуренс вела себя странно, я никогда не видел ее такой, и я не думал, что это происходило просто так.

Стефани что-то тараторила о том, как она начала читать какой-то учебник по истории. Я предположил, что это был первый учебник в ее жизни. А еще – что она, скорее всего, его только скачала и даже не открывала.

И почему она не понимала, что мне сейчас было не до нее?

Почему Кейт себя так вела?

Лоуренс собрала все вещи, накинула рюкзак на одно плечо и пошла к выходу. Она собиралась сбежать.

– Лоуренс, стоять, – резко сказал я, и обе девушки замерли. Никто не слышал, чтобы их любимый мистер Стайлс так разговаривал. – Стефани, выйди из класса.

Стефани буркнула что-то похожее на «хорошо». Кейт стояла, не отрывая от меня широко открытых, напуганных глаз.

Этот разговор будет трудным.

Я сделал глубокий вдох, поднимаясь из-за своего стола.

***

В двух кварталах от моей квартиры располагался очень уютный паб, в который я время от времени заходил, когда мне надоедало проверять ученические работы в свой квартире и хотелось смены обстановки.

Бармены в пабе знали меня, как и всех остальных постоянных посетителей. За то время, что я жил здесь, они уже успели узнать, что я работал учителем истории, а потому, даже несмотря на то, что мы знали друг друга по именам, называли они меня только «историк».

У меня не было проблем с алкоголем: когда я приходил в паб, я обычно выпивал не больше двух пинт. Я редко напивался (в этом году один раз – и то потому, что чувствовал себя не в своей тарелке из-за Кейт Лоуренс), и я умел себя контролировать. Я знал свой лимит.

Не сегодня.

Сегодня Викки Смайл сказала мне, что это она утащила Лоуренс на выходные. Кейт не собиралась уезжать, ничего не сказав мне, но Смайл ее так ошарашила, что девушка обо всем забыла. Когда же она поняла, что оставила телефон дома, пути назад уже не было.

– Я испугалась, что беременна, и попросила Кейт съездить со мной к врачу в другом городе, чтобы тут никто не распустил слухов.

Господи, ну как я мог быть таким идиотом? Что случилось с моим мозгом, что он смог меня убедить в том, что Лоуренс мне изменяла? Что она думала, как бы меня бросить?

Эти мысли преследовали меня уже несколько дней. Я не мог выбросить из головы образ Кейт, когда я говорил ей все те вещи в своем кабинете. Я никогда еще не видел ее такой разбитой.

Я ясно помнил, как она побледнела. В ее глазах блестели слезы, а сами глаза были широко распахнуты от испуга, который постепенно сменялся неверием. А потом кончик ее носа покраснел, а губы задрожали – она была в моментах от того, чтобы расплакаться.

Я помнил, как она пошла к выходу, а я попытался ее остановить. И ее «не трогай меня» было еще больнее, чем все мои мысли о ее возможных изменах. Потому что оно было реальным.

Она не отвечала на мои звонки и сообщения. Она заблокировала меня во всех социальных сетях, так что, возможно, и в телефоне тоже. Я не удивился бы, если бы узнал, что это все сделала Смайл, чтобы только оградить свою подругу от всех проблем.

Я ее не осуждал. Я облажался по всем фронтам, и я это заслужил.

Я никогда не пил больше двух пинт. Кроме сегодняшнего дня.

– Слушай, может тебе уже хватит? – поинтересовался бармен. Я даже до столика не дошел, решил пить прямо у бара. Бармена, кажется, звали Эрик. В тот момент я уже не помнил, как звали меня самого. Реальный мир перед глазами плыл во всех направлениях. Перед глазами было только лицо Лоуренс, когда она решила, что я ей изменял.

Чем надо было думать, чтобы такое ляпнуть?

Я ответил что-то невнятное, даже не зная, что хотел сказать на самом деле. Бармен нахмурился и отошел. Еще пива мне никто не налил.

– Ты совсем сдурел? – послышался голос где-то вдалеке. Или все-таки близко. Время и пространство потеряли весь смысл после того, как я испортил лучшие отношения в своей жизни. И после несчетного количества пинт пива. – Сколько ты выпил?

Мне удалось повернуться на стуле, не свалившись, но лишь едва. Я снова выдал что-то на неизвестном человечеству языке.

Передо мной стоял Луи, и выглядел он рассерженно – это понимал даже я, будучи в стельку пьяным. Мой друг был одет в спортивные штаны и какую-то поношенную толстовку: его явно вырвали из уютного холостяцкого вечера.

Викки ему не сказала, и поэтому мы с Кейт расстались, – пронеслось в голове. Секрет Смайл стоил мне лучших отношений в моей жизни.

Нет, глупо винить Викки. Главным ослом тут был я.

– Он хотя бы ел? – Луи обратился к бармену, который, должно быть, ему и позвонил. Я не знал, откуда у Эрика был телефон Томлинсона. Наверное, я сказал. А может, он сам подглядел в моем мобильнике. Наплевать.

– Нет, – откуда-то издалека ответил Эрик.

Комната плыла перед глазами. Мне никогда не хотелось вырубиться так сильно, как сейчас. И не просыпаться, пока все вокруг не наладится.

Томлинсон вздохнул, а потом потянул меня за локоть:

– Пошли, сядем за стол, – затем бросил Эрику: – Можно ему картошки жареной? И воды.

Я снова пробухтел что-то, но на меня никто не обратил внимание. Так мне и надо.

Через мгновение (или час?) меня усадили на мягкий стул в каком-то темном углу. Здесь было не так шумно.

– Гарри, что с тобой?

Я моргнул и попытался сфокусироваться на Луи, который сидел напротив меня. Томлинсон злился. Еще бы: я бы тоже не хотел проводить свой вечер с в стельку пьяным собой. Я самому себе не нравился.

Какой же я идиот.

Луи и в прошлый раз, когда я напился, устроил мне целую сцену. Тогда откачивать меня пришлось не ему, а Кейт, которая написала ему и пожаловалась. Томлинсон минут двадцать отчитывал меня, как маленького ребенка, из-за моей безответственности.

Кейт.

– Я все испортил, – впервые за долгое время смог выдать я на человеческом.

Луи вздохнул.

Все мои друзья уже знали о том, что случилось, и не от меня. Смайл позвонила Софи сразу же, как выбила историю из Кейт. Софи связалась с Лиамом, чтобы удостовериться, что я не сошел с ума. От Лиама новость достигла уже и Найла, и Томлинсона.

Никто до сих пор не устраивал мне разбора полетов, кроме Викки. Вероятно, потому что только она знала наверняка, что произошло на этих злополучных выходных.

– Да, – ответил Луи. – Ты, дружище, все здорово изгадил.

Я застонал и закрыл лицо руками.

Мы сидели в тишине еще минут пять, пока моя голова гудела, а душа требовала больше пива, только чтобы не тонуть в собственном отчаянии.

Нам принесли заказ Томлинсона, и мой друг подвинул мне тарелку и стакан ледяной воды. Я кивнул и сделал первый глоток: сознание словно бы сразу прояснилось. Я поморщился от того, как заныли зубы от холода, и потянулся за картошкой – есть и правда очень хотелось.

– Я не знаю, что на меня нашло, – сказал я, наконец.

– С чего ты вообще мог взять, что Кейт тебе изменяет? – Луи смотрел на меня с жалостью. Я и правда был жалок.

– Ну кто же мог подумать, что Лоуренс не по вечеринкам бегает, а со Смайл к гинекологу ходит!

– Ты про что?

– Про вероятный залет Викки, который не оправдался.

Луи так широко распахнул глаза, что даже до моего пропитого мозга дошло:

Томлинсон все еще не знал.

– Что? – только и смог выдавить Луи.

Кажется, я все испортил не только для Кейт.

***

Я не мог нормально вести уроки уже давно. С того самого момента, как поругался с Лоуренс.

Раньше я думал, что работа – мой способ отвлечься. Что бы ни происходило в жизни, на работе у меня получалось абстрагироваться. Мне нравилось учить детей, я отдавался процессу. Это было своего рода терапией для меня.

Но после ссоры с Кейт все изменилось: впервые в жизни отвлечься не получалось. Возможно, из-за того, что впервые в жизни мои проблемы были связаны с работой.

Сегодня преподавание давалось особенно тяжело, потому что Лоуренс уехала сдавать вступительные. Она мне ничего не сказала, а я знал об этом только потому, что я был чертовым сталкером и все посмотрел в интернете.

Я каждые пару минут смотрел на свой телефон, ожидая, что она мне позвонит или напишет. Это было так глупо: то, что мы с ней последние полторы недели снова дополнительно занимались и даже периодически обменивались шутками, ничего не значило. Может, когда-нибудь мы подружимся, но наши отношения я уже испортил.

Я вздохнул. Сегодня я еще на первом уроке понял, что учить не в состоянии: я постоянно запинался и терялся, потому что мои мысли были совсем не в классе. Поэтому я, как и любой уважающий себя учитель, решил поступить правильно: дал всем своим классам контрольные, чтобы напрягались они, а не я.

Я снова посмотрел на экран телефона: двенадцать сорок пять. Если верить информации с официального сайта университета, вступительный экзамен начинался в десять утра и длился три часа. Лоуренс наверняка уже переносила свои ответы из черновика в бланк для ответов. Или нет: наверняка уже перечитывала переписанные ответы, потому что девушка всегда делала все заранее и очень аккуратно.

Я был уверен, что она со всем справится: Кейт знала, что делала, прекрасно разбиралась в материале и была достаточно умной, чтобы, если что, постараться придумать логичный ответ на вопрос, в котором она не уверена. С нашего самого первого дополнительного занятия я знал, что девушка сможет поступить в один из лучших университетов страны. Кто, если не она?

Но я переживал за то, как переживает она. Я знал, что Лоуренс сильно нервничала из-за вступительного. Она даже не рассматривала вариант, в котором она подождет, если что, еще год и попробует поступить еще раз. Она собиралась попасть в университет с первого раза, а потому очень сильно на себя давила.

Я закрыл глаза и сделал глубокий вдох: и с чего я вообще взял, что она захочет со мной связаться? Ее самой близкой подругой была Викки. Если Кейт и захочет с кем-то поделиться своими переживаниями из-за вступительного экзамена, она позвонит ей.

Даже мама Кейт теперь была в курсе наших отношений. Когда мы с Лоуренс еще встречались, я страшился этого момента. Казалось, миссис Лоуренс меня, по меньшей мере, убьет, когда узнает, что я, учитель, встречаюсь с ее дочерью, моей ученицей. Когда мы с Кейт еще встречались, я знал, что момент знакомства с мамой обязательно подойдет, и очень его боялся.

А теперь миссис Лоуренс все знала. Я был жив, а она была даже не против наших с Кейт отношений.

Но с Кейт у меня будущего уже не было. Из-за моей глупости.

Когда мой телефон все-таки зазвонил, на мгновение я даже подумал, что уснул, и мне снится сон. В конце концов, нам всегда снится то, о чем мы много думаем.

Я дернулся в своем кресле, и несколько школьников на меня озадаченно посмотрели: они наверняка уже заметили, что с веселым мистером Стайлсом что-то не так. Я схватил телефон и несколько раз растерянно моргнул, увидев имя на экране

Кейт <3

Мне так и не хватило сил на то, чтобы переименовать ее контакт в телефоне. Я отказывался верить, что между нами все кончено, даже несмотря на то, что все только на это и указывало.

– Мне… – пробормотал я, все еще смотря на экран мобильника.

Соберись, Стайлс! Она скоро сбросит звонок. Это может быть твой последний шанс.

– Мне надо ответить на звонок, – сказал я, откашлявшись. Затем обвел взглядом учеников: – Не списывать.

Я вышел из класса под ироничные смешки. Мне было наплевать на честность восьмиклассников. Да, я начинал терять профессиональность, что с того?

– Алло?.. – мой голос прозвучал намного нерешительней, чем я планировал. Сказывалось то, как много я думал о своих ошибках и как много воображаемых бесед я уже провел с Лоуренс.

– Мне кажется, я все завалила, – прошептала она. Она плакала. Ее голос дрожал. Она говорила что-то еще, но я не понимал слов.

Сердце пропустило несколько ударов. Я молчал, потому что не знал, как и что сказать. Она всхлипывала на той стороне провода.

Очнись, Стайлс, – дал себе воображаемую пощечину я. – Или сейчас, или никогда.

– Кейт, перестань плакать, пожалуйста, и объясни, что случилось, – я старался говорить спокойно и мягко. Ей сейчас нужна была поддержка. Ей было вовсе ни к чему знать, что я сходил с ума от одного лишь звука голоса.

Или что то, что ее слезы разбивали мне сердце.

– Я только что вышла со вступительного экзамена, – вот теперь она совершенно точно плакала. Мне не нравилось, когда она плакала. Мне хотелось, чтобы Кейт всегда была радостной. Я готов был на все, только чтобы она улыбалась. – Все задания были такими сложными!..

– Ты ни на одно не ответила?

Когда я задал этот вопрос, он показался до смешного глупым. Я занимался с этой девочкой с сентября: ее мозг был пропитан историей, она просто не могла не ответить на вопросы.

– Я ответила на все…

– Тогда действительно – прекрати реветь, – оборвал ее я. Вышло резче, чем я планировал, потому что я начинал потихоньку сходить с ума. – Я уверен, тебе только кажется, что все плохо.

– Нет, не кажется. Я все завалила, я никуда не поступлю!.. – в ее голосе проскочило какое-то детское упрямство. И почему ты не можешь понять, что я права?

– Кейт, все хорошо, – я старался донести до нее простую мысль: даже если она завалила экзамен (чего не случилось, я уверен), это не конец света. Я мельком глянул на часы, которые висели в коридоре: я оставил детей одних надолго. Надо возвращаться. Не удивлюсь, если ребята уже списали все ответы у отличника и теперь играли в какой-нибудь покер. В лучше случае, на деньги, в худшем – на раздевание. – Слушай, у меня урок. Мне нужно идти. Когда ты будешь снова в Манчестере?

Несколько мгновений она молчала, и я испугался, что она положит трубку. Скажет, что не хочет со мной видеться. Что звонок был лишь проявлением секундной слабости. Или обычной связью с учителем – в конце концов, мы целый год готовились к этому пресловутому экзамену.

– В четыре, – ответила она, всхлипнув. Но уже спокойнее, если такое слово можно было применить к ее состоянию сейчас. – А что?

Она не понимала, к чему я клонил. Стоило ли продолжать? Смогу ли я выдержать еще один отказ?

К черту.

– Тебя кто-нибудь встречает?

– Нет.

Сердце екнуло. Может, шанс есть? Надо биться до конца. Я слишком рано сдался.

– Я тебя встречу.

– Не надо!..

Я не стал дослушивать и спорить. Да, вел я себя хамовато, но на войне все средства хороши.

А на войне за прощение Лоуренс – и подавно.

– Смотреть только в свои работы, – ворвался в кабинет я. В ответ послышалось несколько взвизгов – я и правда застал ребят врасплох.

Мне вдруг снова захотелось учить.

Может, у меня все-таки есть шанс?

Комментарий к Глава пятая

Мне кажется, эта глава – одна из самых важных как в оригинальном фанфике, так и здесь. Я очень переживала, когда ее писала, и хотела передать все. Надеюсь, у меня получилось

Кстати, этот фанфик совсем короткий, следующая глава будет последней :)

========== Эпилог ==========

– Боишься? – спросил Томлинсон.

Он стоял, прислонившись к подоконнику в комнате подготовки жениха. Окно было распахнуто, потому что май в этом году выдался солнечным и жарким – хотелось больше воздуха, больше весны.

Я закатил глаза и поправил свой галстук.

– Чего? – спросил я, переводя взгляд на своего друга. – Я осознанно предложение делал.

Чистая правда: мы с Лоуренс подходили друг другу по всем пунктам, и совместная жизнь нам давалось легко, даже несмотря на мое сумасшедшее расписание.

Когда мы только-только становились знаменитыми, я переживал, что Кейт не согласится с моей новой жизнью: мы подписали контракт, нам нужно было постоянно записывать альбомы, кататься по стране, пропадать на работе. Я боялся, что Лоуренс найдет себе кого-то, кто будет готов проводить с ней больше времени, чем я.

Но я снова ошибся: Кейт закончила первый курс университета, перевелась на заочную учебу, нашла несколько учеников, с которыми могла заниматься онлайн, чтобы тоже «приносить деньги в семью» и колесила по стране (и позже по миру) вместе с нами. Когда я записывал музыку, она всегда сидела в студии, по ту сторону стекла, готовая меня поддержать. Она была на всех наших концертах и знала все наши песни наизусть.

Такой образ жизни, в противоположность всем моим страхам, нам давался. Кейт скрывала свою личность и могла выходить в люди. Я жил своей мечтой. И со своей мечтой. Мы с Лоуренс и ссорились редко – а даже если ссорились, легко приходили к мирному решению.

Я ни разу не сомневался в том, что наш брак сработает. Мы нашли то, что многие ищут целую жизнь.

Свою настоящую вторую половинку.

Словно бы в ответ на вопрос Томлинсона в комнату подготовки жениха влетел Найл. Он тоже уже был одет в строгий костюм. Наша стилистка, Луи, сделала у него на голове тот самый беспорядок, который просто не мог образоваться там сам и случайно. Дорогой беспорядок, – так называл его Лиам.

– Репортеров за забором просто куча!

Мы с Кейт хотели тихую свадьбу, только с друзьями и семьей. И мы исполнили свое желание настолько, насколько это возможно, когда жених – международная поп-звезда.

До сих пор было странно осознавать, что 1Д стали таким хитом. Когда мы проиграли «Икс-фактор», я думал, что это конец. Что придется вернуться к работе учителем, только-только попробовав жизнь мечты.

Я ошибся и в этом, как видите.

Для свадьбы мы с Кейт нашли церковь, максимально удаленную от города. Мы никому не говорили, где будет проходить церемония.

Но журналисты есть журналисты, так что они все равно узнали, где мы женимся, и сейчас толпились вокруг ворот, отделявших церковь от «обычного» мира. Сквозь открытое окно было слышно, как они что-то кричали прибывавшим гостям.

С тех пор, как я наконец-то открыл лицо своей загадочной возлюбленной, они словно с ума сошли. Преследовали нас с Лоуренс везде, а один раз журналист газеты «Сан» притворился курьером с пиццей.

Кейт так хорошо все переносила, что я не мог не радоваться. Я очень боялся, что, «разоблачи» мы ее, девушка просто не справится с давлением. В конце концов, Софи и Викки приходилось нелегко, и Кейт была свидетелем всего этого.

Снова ошибка. Я, как оказалось, вообще ничего не знал о жизни.

Лоуренс принимала происходящее стойко и с благородным отрешением.

Это часть нашей жизни, – сказала она однажды, пожав плечами. – Надо смириться, что нам много завидуют, так ведь?

– В полицию позвонить? – следом за Найлом вошел Лиам.

– Не надо, – отмахнулся я. – Если вызвать полицию, тут еще и они соберутся. А потом свои фотографии тем же таблоидам продавать будут.

Мои друзья ухмыльнулись. Это было чистейшей правдой. Рядом с нами папарацци становились все: либо для личных целей, либо для новостных аккаунтов в интернете, либо для того, чтобы продать материал настоящим репортерам. На знаменитостей никто не смотрел как на обычных людей.

Жить в свете софитов было нелегко. Мы все с трудом привыкли к папарацци, которые преследовали нас на каждом шагу. Девчонкам во многом было даже сложнее, чем нам – их таблоиды (а следом и фанаты) обвиняли во всех грехах человечества просто за то, что они находились рядом с нами.

Было сложно привыкнуть к тому, что каждый наш шаг документируют. Но потом Лоуренс вдруг стала ставить мои фотографии, сделанные репортерами, на обои всех своих гаджетов («Да ты только посмотри, какой ты красивый вышел! Ни один из ваших дурацких фотографов не может так! Наймите кого-нибудь из папарацци»), и я смирился.

У популярности своя цена, так ведь? Папарацци – не худшее из того, что могло случиться.

– Гости уже все приехали? – спросил я.

– Большинство, – кивнул Лиам.

– Пустите! – послышался голос, и я нахмурился.

Показалось что ли?

– Кейт, тебе нельзя…

Не показалось. Голос Лоуренс я мог узнать из тысяч.

Все это время в дверях стоял Найл, а сейчас его отодвинула в сторону чья-то рука. Вернее, не чья-то, а моей невесты.

– Дай пройти! – скомандовала Кейт, Хоран от удивления отступил (ну, еще и потому, что Кейт, хотя и была маленькой и хрупкой, когда надо, могла и пересилить мужика), а я широко распахнул глаза, увидев девушку.

– Лоуренс! – рявкнула Смайл, которая следовала за ней по пятам. – А ну, вернись сюда! Плохая примета!

– Привет, – Кейт ее уже не слышала. Наши глаза встретились, и губы Лоуренс (уже совсем скоро она будет Стайлс, подумать только) растянулись в улыбке.

Кейт была такой красивой.

Да, моя девушка была всегда красивой, это я даже отрицать не собирался. Но сегодня, в день нашей свадьбы, в ее внешности было что-то… волшебное. Нереальное.

Я, конечно же, не видел платья до сегодняшнего дня. Я знал, что моя невеста не хотела ничего вычурного – поэтому и на свадьбу-то приглашены были только самые близкие.

Я не знал, что для церемонии она выбрала платье с пышной юбкой и узким корсетом. Ей что, утягивали талию?

Я очень надеялся, что она могла дышать. Потому что мне очень нравилось, как она выглядела. Я не хотел, чтобы она упала в обморок.

Макияж был естественным, но я по опыту (по жалобам Лоуренс с репетиций) знал, что для того, чтобы добиться эффекта естественности, требовалась тонна косметики. Меня теперь было не обмануть.

Ее лицо словно сияло. Волосы были уложены аккуратными волнами и украшены заколками с дорогими, переливающимися драгоценными камнями.

Она выглядела волшебно. Словно не из этого мира.

Я лишился дара речи.

Мы с Лоуренс встречались уже не первый год. Я слышал, что к этому моменту наши чувства должны были уже «войти в привычку», стать не такими яркими. Кто бы так ни говорил, он определенно врал. Я еще никогда в жизни так сильно не любил Кейт Лоуренс, как в эту самую секунду.

– Закройте ему глаза! – голос Викки Смайл донесся до меня словно из другой вселенной. Томлинсон, который уже сидел на подоконнике, нахмурился и посмотрел сначала на свою девушку, а потом на меня. Потом снова на девушку. – Луи, что ты расселся?!

Томлинсон вздохнул (кто будет перечить своей будущей невесте, да? Я знал, что Луи уже купил кольцо, хотя предложение еще только планировал), поднялся и направился ко мне, когда Кейт воскликнула:

– Викки, уймись!

– А ты уйди отсюда!

Кейт явно жалела, что согласилась нанять свою лучшую подругу в число организаторов свадьбы.

– Я хочу поговорить с Гарри, – Кейт топнула ногой. Она еще не надела туфли на каблуках, и платье лежало на полу этаким ореолом. Она была такой красивой. – Выйдите все!

– Это против правил, – в комнату всунулась Софи.

– Это моя свадьба, мои правила, – прошипела Лоуренс.

Девушки спорили еще минут пять, но Кейт все-таки выиграла. Бурча проклятья, Викки удалилась, таща за собой Томлинсона. Следом за ними ушли Софи, Лиам и Найл.

– Что ты так улыбаешься? – спросила Кейт с такой же, как и у меня, идиотской и широкой улыбкой на лице.

– Ты такая красивая.

– Тебе так кажется, потому что мы не виделись две недели. Я обычная.

Викки и Софи были ответственными за подготовку свадьбы со стороны невесты. Викки и Софи решили, что будет намного лучше (и интереснее), если будущих молодоженов лишат друг друга на пару дней перед большим днем – тогда они друг по другу соскучатся, и медовый месяц будет ярче. После недолгих обсуждений подружки невесты решили, что пара дней – маловато, и разделить нас с Кейт нужно недели на две минимум.

Мы с Лоуренс чуть не сбежали в ночи, только чтобы избавиться от их назойливых идей. Но, надо признать, они оказались правы: двухнедельный перерыв сделал все чувства острее.

– Неправда, – покачал головой я. Лицо болело от улыбки. Перестать улыбаться я не мог. Это была та боль, которую. я был согласен испытывать пожизненно. – Ты всегда красивая, но сегодня ты сногсшибательная.

Девушка захихикала.

– Ты и сам ничего так вышел, – заметила она, ухмыляясь.

Мне хотелось наброситься на нее в ту же секунду. Пришлось сдерживаться: во-первых, до свадьбы оставалось совсем немного времени, во-вторых, я наверняка испорчу ей макияж и прическу, Викки и Софи меня убьют.

Лицо Кейт посерьезнело.

– Что? – тут же переполошился я.

– Ты не сомневаешься?

Сердце ухнуло куда-то вниз.

– В чем? – спросил я хриплым голосом.

– Во всем этом, – девушка обвела руками комнату подготовки жениха, но жест, конечно же, относился со всем не к ней, а ко всему действу.

– Нет, – нахмурился я. – Нет, ни на секунду, – сердце колотилось где-то в горле. – А ты?

Кейт широко распахнула глаза, понимая ход моих мыслей.

– Господи, – выдохнула она. – Конечно же, нет.

– А почему тогда спрашиваешь?

Моя невеста сделала глубокий вдох, а потом сказала:

– Ты мировая звезда.

– Спасибо, я знаю, и что?

– А то, что перед тобой – весь мир. Ты можешь найти себе, кого угодно. Встречаться с моделями, актрисами, со всеми. Ты можешь выбирать. Но ты остался со мной. Если это из-за того, что ты чувствуешь себя обязанным…

Она явно много обо всем этом думала. И ни разу до этого со мной не говорила.

Я очень надеялся, что это были ее собственные сомнения, а не навязанные кем-то слухи и теории заговора.

– Почему я должен чувствовать себя обязанным? – изумился я.

– Ну, – пожала плечами девушка. – Ты встречался со мной до «Икс-Фактора». Может, ты считаешь, что это нехорошо – бросить человека, с которым ты вместе так давно?

– Нет, я так не считаю, – ответ прозвучал странно, но я знал, что мысль свою донес.

Кейт выжидающе на меня смотрела.

– Лоуренс, – закатил глаза я. Наши отношения характеризовались тем, что время от времени один из нас начинал сомневаться. Не в отношениях, нет. В себе. Я – в своем возрасте, Кейт – в том, что она обычная девушка, не актриса, не модель и не певица. – Я с тобой не из-за какого-то там чувства долга. Я люблю тебя.

Она нерешительно улыбнулась.

Какой же она была красивой сегодня. И, подумать только, эта красота доставалась мне!

Я сделал шаг по направлению к Кейт и продолжил:

– Мне не нужны никакие модели и актрисы. Мне нужна ты.

Все это было чистой правдой: мы с ребятами стремительно зарабатывали популярность, и со мной флиртовало все больше девушек. Это были и фанатки, и наши подчиненные, и другие знаменитости. Все они слышали истории о моей тайной девушке, но не верили в нее. А когда я подтвердил эту историю, все равно ее игнорировали.

Но правда состояла в том, что мне было на них наплевать. Я не хотел смотреть ни на кого, кроме моей Кейт Лоуренс, которая так скоро станет Кейт Стайлс. Моей Кейт Лоуренс, которая несколько лет назад пришла ко мне на урок истории и изменила всю мою жизнь. Без нее я бы, скорее всего, все еще работал учителем в Манчестере.

Нерешительная улыбка на лице Кейт превратилась в искреннюю и широкую. Я взял свою невесту за руку и потянул на себя. Кейт рассмеялась и положила руки ко мне на грудь.

Я наклонился, чтобы, наконец, впервые за две недели, поцеловать свою девушку. Будущую жену.

– Только попробуй! – голос Викки Смайл вырвал меня из страны грез, в которой я мог спокойно целовать свою любимую. Викки Смайл всегда была на страже. – Ты хоть представляешь, сколько мы ей лицо рисовали?

Кейт картинно вздохнула, всплеснула руками («Ну, а что поделать?») и сказала:

– Увидимся у алтаря.

И скрылась из комнаты подготовки жениха так же быстро и внезапно, как она в ней и появилась. Словно бы никакого визита невесты и не было.

– Ну, что? – вернулся Луи. – Ты готов?

– Уже пора? – удивился я.

– Да, все гости собрались, – кивнул парень. – Пора выходить тебе. Через пятнадцать минут – невесте.

Я кивнул и улыбнулся.

Момент, которого я так ждал, настал.

– Готов как никогда.