Текст книги "Мир без огня: путешествие в пустоте (СИ)"

Автор книги: Felix Comrade

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Всё нормально, – я поднялся на локтях. – Где Аки?

– Она сказала спускаться в подвал, как только я тебя разбужу.

– Тогда чего мы ждём?

Мы вышли из комнаты в коридор. Гарь перебивала тот странный сладковатый запах, что царил в доме Аки. Рико провела меня в гостиную и открыла небольшую дверцу в полу. Точно такая же дверь была и у Шиори.

Вниз вела длинная деревянная лестница. Чем глубже мы спускались, тем сильнее становился приторный запах. В самом низу нас ждал небольшой коридорчик и фанерная деревянная дверь, ведущая в соседнюю комнату.

Запах здесь стал просто невыносимым и от него уже откровенно тошнило. Рико, закрывая нос рукой, толкнула дверь, та со скрипом поддалась и открыла нам вид на небольшое помещение. Помимо полочек с различными припасами и двух грязных футонов, прислонившись к стене, сидел силуэт мужчины с опущенной головой.

Аки лежала на одном из футонов и листала какой-то журнал, по-детски дрыгая ногами в воздухе. На жуткий запах и странного соседа она даже не обращала внимания. Когда мы вошли, она отложила журнал и повернулась.

– Заходите, – девочка махнула рукой. – Тут они никогда нас не достанут.

– А-Аки-чан, – я указал на неподвижный силуэт. – Кто это?

– Где? – Аки недоумевающе начала смотреть по сторонам. – Я никого не вижу.

– Аки, – Рико вышла вперёд. – Что это за человек?

– Вы решили меня разыграть? – улыбнулась девочка.

Рико подошла ближе к силуэту, но тут же резко отпрянула и схватилась за рот, с трудом сдерживая рвоту. Переведя дух и отдышавшись, она пугающе на меня посмотрела, затем медленно подошла ближе.

– Он уже гниёт, – прошептала она. – Кто знает, сколько времени.

– Кто это?

– Не успела даже разглядеть лица, – Рико побледнела.

– Что вы делаете? – Аки продолжала смотреть на нас непонимающими глазами.

Теперь к трупу подошёл я. Переборов страх и отвращение, я опустился на корточки и заглянул в лицо. Он определённо лежит тут уже больше месяца, плоть постепенно отставала от костей, вонь была невыносимая.

Дрожащей рукой я полез в нагрудный карман рубашки, который слегка оттопыривался. Оттуда я извлёк водительское удостоверение.

Об этом можно было догадаться, но я старался не верить до конца. В графе, где пишут имя и фамилию, чёрным по белому нанесено: «Такада Коидзуми». Я показал находку Рико. Та перевела взгляд на Аки.

– Узнаёшь? – Рико села рядом с девочкой и протянула ей удостоверение.

– Да! – Аки принялась вертеть его в руках. – Это братика! Вот, видишь, написано: «Коидзуми»!

– Что здесь произошло? – Рико решила выспросить всё напрямую.

– Произошло?

– Твой брат мёртв, – она указала на тело. – Уже больше месяца, это точно.

– Откуда ты знаешь?! – занервничала Аки.

– Ты что, правда не понимаешь?

– Братик ушёл за водой и пропал…

Рико схватила девочку за руку и силком подтащила к трупу. Сперва складывалось стойкое ощущение, что Аки и вправду не видит тела и не чувствует запаха. Однако теперь стало ясно, что здесь что-то не так.

– Кто это? – жёстко спросила Рико.

– Г-где? – голос у Аки дёрнулся.

– Кто это? – Рико слегка толкнула девочку ближе к телу.

– Что вы… здесь же нет никого… – Аки попыталась пятиться, но Рико остановила её.

– Отвечай! – крикнула Рико.

Аки замерла.

– Рико, – я положил ей руку на плечо. – Не стоит так…

– Это… не братик… – выдавила из себя Аки.

– Ну, – Рико снова начинала меня пугать своей серьёзностью. Будто совершенно другой человек. – Что здесь случилось?

– Братик ушёл за водой… месяц назад, – продолжала твердить своё Аки. – Ушёл и не пришёл…

– Что, здесь, случилось? – отрывисто повторила она.

– Братик ушёл за водой…

– Прекращай нести эту херню!

– Но пришёл уже не мой братик, – наконец, Аки развернулась к нам.

Глаза её были потерянными, взгляд рассеянным, а на лице замерла гримаса боли, точно её огрели кнутом по спине.

– Глаза у него были красные, он ругался и что-то искал, – Аки перевела взгляд на труп. – Когда я попыталась ему помочь, он ударил меня. Братик бы никогда меня не ударил, а этот…

– И что потом? – Рико смягчилась.

– Он спустился сюда, раскидал всё, но так ничего и не нашёл, – Аки затрясло. – Потом… он позвал меня к себе… Трогал меня… Такого бы братик никогда не сделал! Я ударила его по голове и убежала, закрыв здесь. С тех пор я ищу настоящего братика!

– Аки… – я не мог смотреть в её жуткие глаза. – Это он и есть… никаких сомнений.

– Нет, – она болезненно улыбнулась. – Это не Коидзуми. Коидзуми ушёл за водой и пропал.

Примечания:

«Propane. Flammable.» (англ) – "Пропан. Огнеопасно".

Кири (яп. 霧) – туман.

Глава V

– Я не позволю жалкому перебежчику так общаться со мной! – голос Маэда раздавался на всю деревню. – От моего задания зависит благополучие клана. И если кто-то будет мне препятствовать, помяни моё слово, тот отправится к праотцам.

– Маэда-сан, – Хироки окинул самурая взглядом. – Это моя деревня, и люди жалуются на беспокойство. Если вы прекратите вламываться в дома, запретите своим людям воровать и, наконец, заплатите за постой – можете оставаться в Сатомори сколько угодно.

Глава деревни и Маэда столкнулись у одного из домов на центральной улице. Дверь в приземистое строение была выбита, а вокруг собрались селяне и люди клана Хосокава. Назревал крупный скандал.

– Я прибыл сюда по указанию даймё! – прорычал Маэда. – Вы должны благодарить меня только за то, что я не перевешал вас всех за измену и укрывательство!

– Укрывательство? Вы уже неделю ищите беглецов, – злорадно усмехнулся Хироки. – Возможно, они уже на другом конце Японии.

– Нет, они здесь, – Маэда также недобро ухмыльнулся в ответ. – Я это прекрасно знаю.

– Откуда такая уверенность, Маэда-сан?

– Я знаю, этого достаточно, – он жестом подозвал к себе двух людей, стоящих у входа в дом.

Неожиданно из толпы вышел мужчина. Невысокого роста, бритый наголо, одетый в серое, довольно изношенное платье. На его грозном, тронутом морщинами лице, читалось явное раздражение. Он встал чуть позади Хироки.

– Ваши люди забрали у меня почти весь урожай! – прокричал он. – А у меня, между прочим, две дочки! Чем вы прикажите их кормить?! Верой в даймё?!

– Да-да! – послышалось из толпы. – Один из ваших приставал к моей жене! Слава богам, люди помогли. И какое ему наказание?! А?!

Народ зашумел, каждый выкрикивал в сторону Маэда претензии. Однако лицо самурая оставалось невозмутимым. Мужчина даже бровью не повёл, словно вслушивался в каждый голос, всматривался в лица окруживших его селян.

– Дела-дела, – растолкав народ, в центр вышел Одзиро. – Неужто, Маэда-сан, вы не можете навести порядок у себя в рядах?

– Какое твоё дело, старик? – огрызнулся Маэда. – Иди молись. От тебя большего и не требуется.

– Вы недооцениваете роли жрецов, Маэда-сан, – священник поклонился. – Не молитвами едины. Когда народ возмущён, только мы можем воззвать его к разуму.

– Так взывай, – мужчина обвёл толпу руками.

– Сейчас я бы хотел обратиться к вам, – Одзиро опёрся на свой посох.

– Ну, что ещё?

– Я бы посоветовал вам быть осторожнее, – продолжил жрец, – положение нашего даймё, к сожалению, шаткое. Если ко всем проблемам прибавятся бунты в сёлах, клану это может выйти боком.

– Не тебе меня учить, старик, – Маэда грозно нахмурил брови. – Я говорил, чем быстрее мы найдём беглецов, тем вам будет лучше.

Одзиро лишь промолчал и взглянул на Хироки, который пытался вести переговоры с толпой рассерженных крестьян. Атмосфера в Сатомори стремительно накалялась, казалось, еще немного, и клетки тела прочувствуют её. По обе стороны росло недовольство.

В рядах Маэда – голодные от недостаточного снабжения солдаты шли на радикальные методы, разграбляя селян. Селяне же, недовольные ситуацией, хаотично выплёскивали ненависть на всё вокруг.

– Возвращайтесь к работе! – рявкнул самурай. – Не о чем здесь больше говорить.

Постепенно, собравшаяся толпа начала расходиться и всё возвращалось на круги своя. Маэда направился в сторону рёкана. На площади остались лишь Хироки Суэно и Одзиро Юта. Оба смотрели в спину уходящему Маэда.

– Так больше продолжаться не может, Юта, – серьёзно заявил глава деревни. – Нужно что-то решать.

– Что ты предлагаешь, Хироки?

– Мне тут ветер принёс весточку, – в полголоса произнёс тот. – Оути стягивают войска у Киото.

– Снова попытаются занять столицу?

– Если это так, то наш достопочтенный даймё попытается призвать туда как можно больше сторонников, способных держать меч, – Хироки осмотрелся. – Наших гостей можно попробовать незаметно переправить во владения других кланов.

– Но, как долго нам ждать Оути? Люди недовольны, Суэно.

– Маэда неглупый человек. Если люди будут голодать, подвергаться нападкам и терпеть лишения лишь из-за двух беглецов, они скорее выдадут их, чем возьмутся за вилы…

– Но?

– Но Маэда не понимает, где оказался, – Хироки усмехнулся. – В Сатомори всю жизнь шли беженцы со всей округи. Мы научились держаться вместе, ибо каждый из нас находился в подобной ситуации.

Священник и Хироки двинулись в сторону поместья. Некогда спокойные и тихие улочки Сатомори пропитались ненавистью и недоверием. Люди старались не выходить лишний раз из домов и не выпускали своих детей без особой необходимости.

В поместье их уже поджидала Хотару. Девушка встретила мужчин низким поклоном и предложила пройти в гостиную, подготавливая оную для чаепития. Одзиро всё ещё помнил тот женский силуэт в ночи, который ему удалось застать недавно.

– Кстати, Юта, – Суэно остановился у входа в гостиную. – Чиё передала тебе письмо. Кажется, что-то важное.

– Письмо? – священник задумался. – Давай-ка его сюда.

Хироки сдержано кивнул и удалился в соседнюю комнату. Из-за двери послышалось шуршание бумаг. Судя по всему, комната служила Суэно рабочим кабинетом. Одзиро остался один на один с Хотару.

– Присаживайтесь, Одзиро-сан, – девушка указала на место рядом с невысоким столиком. – Чай скоро будет готов.

– Благодарю, – Одзиро с кряхтением опустился в позу сэйда.

– В деревне сейчас неспокойно, Одзиро-сан, – Хотару взглянула на жреца через плечо. – И чем всё это закончится?

– Скажи, Хотару-чан, – священник внимательно осмотрел девушку. – Как близко ты знакома с Маэда Такеши?

– С Маэда-саном? – она поставила поднос с чашками на стол и задумалась. – Однажды я приезжала в Киото. Это было около года назад. Я встретилась с ним на рыночной площади. Подумала ещё: «Надо же, такой знатный и состоятельный человек, не брезгует обыкновенным городским рынком».

– И далее?

– Маэда-сан не особо разговорчивый, – она странно улыбнулась. – Он предпочитает действие вместо болтовни. Поэтому долгих разговоров мы не вели.

Из коридора послышался шум шагов и в гостиную вошёл Хироки. В руках он держал небольшой обрывок бумаги, свёрнутый в несколько раз. Мужчина сел напротив Одзиро и протянул бумажку.

«Одзиро-сан, вы многое сделали для нас с братом, и мы благодарны вам за это. Но я хочу предупредить вас, дорогой друг. Я уже многое поведала о Хинае, возможно даже больше, чем следует. Если вы и дальше продолжите расспрашивать меня, может статься так, что вы, как и я, станете его пленником.

Есть вещи, Одзиро-сан, которые людям знать не позволено. Я с рождения обещана Хинаю, я свыклась с мыслью, что однажды придёт время, когда мне придётся остаться там навсегда. Но как Хинай повлияет на Вас, мне неведомо. Прошу вас, Одзиро-сан, прекратите приходить ко мне, прекратите расспрашивать о Хинае. Это моё вам предостережение. Спасибо за всё, Одзиро-сан».

– Что-то важное, Юта? – Хироки взволновано взглянул в глаза священнику.

– Нет, – но тот лишь болезненно улыбнулся. – Не важнее, чем проблемы с Маэда.

– Хотару, принеси-ка нам сакэ!

– Не нужно, Суэно, – Одзиро поднялся и низко поклонился сперва Хотару, а затем Суэно. – Меня ждут дела в храме. Выпьем в другой раз.

– Как знаешь, – вздохнул Хироки. – Будь осторожен, Юта. Не знаю, что ты задумал и к чему это приведёт, но будь осторожен с Чиё.

– Всё будет в порядке, Суэно, – кивнул жрец. – Я сделаю всё, чтобы Сатомори выстояла все напасти.

***

Босые ноги девушки проваливались в мокрый песок, на подол кимоно накатывались тихие морские волны. Небо, хотя и чистое, отливало серыми красками, нагоняя тоску. Где-то там, за облаками раздавались крики чаек.

– Я просила вас, – Чиё даже не развернулась. – Хватит вопросов.

– Вакада-сан, – Одзиро низко поклонился. – Вам опасно находиться здесь, если люди Маэда…

– Прошу простить мою неосторожность, – девушка вышла из воды. – Мне было тяжело сидеть столько времени взаперти.

– Я понимаю, – кивнул священник. – Скоро всё решится.

– Вы пришли сюда по этому поводу?

Одзиро замолчал. Чиё читала людей по глазам, ей не нужен был ответ на такие банальные вопросы. Она глубоко вздохнула и позвала Одзиро за собой в небольшой лес, что находился недалеко от рыбацкой хижины.

Они молча прошлись по вытоптанной среди кустарников и различных трав тропинке. Всё это время Чиё будто что-то обдумывала. Она сосредоточено смотрела себе под ноги, лишь изредка переводя взгляд на окружение.

Путь завершился на небольшой полянке. Чиё вышла в середину и расслаблено легла, блаженно вытянув руки и ноги.

– Вакада-сан…

– Здесь замечательное место, – умиротворённо произнесла она. – Была бы возможность, я бы проводила здесь дни напролёт.

– Я хотел поговорить, – Одзиро робко подошёл ближе.

Девушка приподнялась и окинула жреца странным, неестественным взглядом. Сложно было разобрать, о чём сейчас размышляет Чиё, но что бы это ни было, оно явно тесно связано с Одзиро лично.

– Вы так много рассказали о Хинае, – продолжил он. – Всё это я тщательно заносил в свитки… но, кажется, не хватает последнего компонента.

– Да? И чего же? – безынтересно, уже зная ответ, спросила девушка.

– Как бороться с богами? Можно ли их убить?

– Думаю, не мне вам рассказывать, что случается с душой после смерти, – Чиё вновь опустилась на траву. – Она покидает тело, сливаясь в гармонии со всем нас окружающим. Мы становимся теми, кто будет оберегать наших потомков, направлять их. Мы становимся ками.

Одзиро лишь слушал.

– А знаете, что происходит с теми, кто отдаёт свою душу Хинаю? Кто постигает его от начала и до конца? – она закрыла глаза. – Душа того несчастного будет вынуждена навеки остаться в чистилище, среди богов. Вечность в мире, где нет ничего, кроме дыма и гари. Вы готовы к этому, Одзиро-сан?

– Если это поможет спасти людей, я готов на эту жертву.

– Гарь и дым – всё, что нужно богам, – как не в чём ни бывало продолжила Чиё. – Им не нужен воздух, солнце ослабляет их, а луки и мечи не наносят никакого вреда. Боги кажутся всесильными, ужасающими и бессмертными.

– И всё же?

– Хи-най, – отрывисто проговорила она. – В мире, где обитают боги, нет лишь одного – яркого, первобытного, горячего огня. Стоит лишь загореться пламени, как боги испытают нестерпимый ужас, словно простые звери. Точно сухой хворост, они вспыхивают и сгорают без следа, стоит лишь коснуться пламени.

– Огонь? И всё? Так просто?

– Боюсь, не так просто, как вы думаете, – Чиё грустно улыбнулась. – То, что я вам рассказала – знать людям запрещено. Отныне, вы, мой дорогой друг, связаны с Хинаем. Воспринимайте это как контракт. Знания, в обмен на вашу душу.

– Я ничего не почувствовал, – Одзиро оглядел себя с ног до головы.

– Это пока, – девушка поднялась с земли. – Вы совершили глупейшую ошибку, Одзиро-сан.

– И почему же? Теперь мы сможем бороться с этими богами!

– Кто «мы»? – звонко засмеялась она. – Я и вы, Одзиро-сан? Кого вы готовы обречь на вечные муки? Кого вы готовы принести в жертву Хинаю?

Одзиро промолчал.

– Есть вещи, Одзиро-сан, которых люди знать не должны, – она отвернулась от священника. – Вы понимаете меня?

Но священник лишь отвёл взгляд в сторону, пытаясь осмыслить всё сказанное.

– Надеюсь, что понимаете, – Чиё зашагала в противоположном направлении. – Я бы хотела сходить к реке. Мой брат внимательно следит за передвижением патрулей, так что можете не беспокоиться за мою безопасность, Одзиро-сан.

***

– Куроко! – раздался голос с другой стороны берега. – Давай быстрее! Если не успеешь, я всю крупную выловлю!

Черноволосый мальчик кивнул и, ловко перепрыгивая препятствия на пути, бросился вверх по течению реки, в сторону ближайшего моста. Великоватое кимоно сменилось на неаккуратно сшитые льняные штаны и лёгкую накидку.

Куроко попал в храм будучи совсем ребёнком, потому совершенно не знал о прошлом. Одзиро не рассказывал ему ни о родителях, ни о месте, где мальчик родился. Единственное, что Куроко знал – это свою фамилию: Комаэда.

Мальчик не жаловался на свою жизнь. В отличии от многих детей‐селян, он не голодал и не вынужден был трудится в полях. Всё, что входило в обязанности Куроко – следить за чистотой в храме, менять благовония и выполнять другие мелкие поручения.

Одзиро, хоть и строг, однако всегда был добр к своему ученику и редко что-то ему запрещал. Потому, Куроко любил проводить время у реки с другими детьми, занимаясь отловом рыбы или простым нырянием.

Почти добежав до моста, Куроко заметил странное копошение в воде. Остановившись и приглядевшись, он обнаружил, что над водной гладью виднеется чья-то голова. Рядом, на берегу, лежало кимоно и стояла пара гэта. Мальчик остановился.

Его появление не осталось незамеченным. Внимательным взглядом странных, отрешённых глаз, Куроко оценивала Вакада Чиё. Впервые он увидел Чиё, когда Одзиро выхаживал её в храме. Сперва он боялся странных слов и этих глаз, что словно смотрят сквозь человека. Но со временем привык.

Когда Чиё закончила с изучением мальчика, на её лице проскользнула двусмысленная улыбка. Девушка поднялась из воды. Несмотря на невыразительное лицо, тело её выглядело здоровым и пышущим жизнью.

Соблазнительные изгибы талии, небольшая, но аккуратная и притягательная грудь, мокрая кожа блестела при дневном свете. Чиё не переставала улыбаться, глядя на Куроко, отчего у последнего перехватило дыхание.

– Ты же храмовый мальчик, верно? – она вышла из воды и нагнулась за кимоно.

– В-Вакада-сан? – Куроко не мог оторвать взгляда от девушки, хотя очень старался. – Что вы тут делаете?

– Сидеть взаперти – такая скука, – усмехнулась она. – Захотелось немного освежиться.

– Вас… вас… – что-то внутри заколотилось и слова совсем не шли.

– Меня? – она расправила кимоно, внимательно оценивая его.

– Не могли бы вы… – Куроко невольно задержал дыхание. – Кимоно…

– Что-что? – девушка вновь перевела ехидный взгляд на мальчика. – Я не понимаю тебя, Куроко-кун.

– Ваше кимоно, – испытание становилось для него всё тяжелее. – Не могли бы вы… надеть его?

– Надеть? – Чиё провела рукой по одежде. – Его?

Куроко кивнул.

– Зачем? Тебе не нравится, как я выгляжу без него?

– Нет-нет! Нравитесь… то есть… – щёки парня окончательно налились краской.

Девушка громко и звонко рассмеялась, затем накинула на себя кимоно и ловко повязала оби. Странноватая улыбка не сходила с её лица, хотя и стала чуть более добродушной. Чиё присела на один из обточенных водой камней и провела ладонью по коротким волосам.

– Раньше у меня были длинные волосы, – сказала она, даже не поворачиваясь к Куроко лицом. – Мягкие, как шёлк и чёрные, словно ночное небо.

– Но вы их остригли?

– Верно. С такими длинными волосами неудобно уходить от погони и пробираться через леса. Знаешь, к ним постоянно норовит что-нибудь прицепиться: репейник, листья, или чья-нибудь крепкая хватка. А ещё, если за ними не ухаживать, могут завестись вши.

– Когда Маэда-сан уйдёт, вы снова сможете их отрастить, – Куроко всё это время стоял на месте в абсолютном оцепенении.

– Но знаешь, – она в очередной раз бросила на парня неоднозначный взгляд. – Такие волосы намного легче мыть.

– Скажите, Вакада-сан, – Куроко набрал в лёгкие побольше воздуха. – То, что вы говорите про Сатомори – правда?

– А ты мне не веришь, Куроко-кун?

– Я… я не знаю.

– Да, правда, – подтвердила Чиё. – До самого последнего слова – всё правда.

– Значит, мы всё равно умрём?

– Почему же, – она невесело усмехнулась. – Если будешь слушать меня, Куроко-кун – не умрёшь.

– А боги? Они скоро придут?

– Слишком много вопросов, Куроко-кун, – она развернулась к мальчику полностью. – Всему своё время. А пока беги, куда бежал. И о том, что сегодня видел, никому ни слова. Понял?

– П-понял, – парень низко поклонился.

– Ну и славно, – Чиё улыбнулась.

***

Огонёк свечи нервно подёргивался, создавая иллюзию, словно тени на стенах рёкана живые. Футон – твёрдый и неудобный, но с этим приходилось мириться. Маэда не любил людей, которые не умели терпеть.

Самурай пустым взглядом смотрел в потолок и молчал. Его грубая ладонь сжимала небольшую нежную руку девушки, что лежала под боком и также молча осматривала мужчину. Многочисленные шрамы и рубцы на теле, некоторые из них были совсем свежие и только-только начинали зарастать.

Маэда был чуть старше тридцати, но лицо его уже украшали глубокие морщины, а волосы местами тронуты сединой. Можно было только догадываться, где побывал этот человек и сколько он перенёс.

Хотару высвободила руку и провела пальцами по тяжело вздымающейся груди. Он перевёл на неё холодный взгляд. Нет, Маэда понимал, что такое любить и хотел бы смотреть на Хироки Хотару совсем другим взглядом. Только он забыл как.

– У тебя были женщины до меня, Такеши?

– Были, – коротко ответил он.

– Они, наверное, куда изящнее и теплее меня, да?

– Нет, – всё такими же обрывками фраз продолжал самурай.

– Скажи, Такеши, – она прижалась к нему. – Ты мог бы взять меня в жёны?

В этот раз он промолчал и снова уставился в потолок, сделав вид, будто пропустил вопрос мимо ушей.

– Мы бы уехали в Киото, подальше ото всех, – Хотару мечтательно закрыла глаза. – Я бы родила тебе сына, Такеши. Такого же сильного, как и ты.

– Вакада, – произнёс Маэда, – они здесь?

– Может и здесь, а может и нет, – глаза девушки хитро блеснули.

– Рано или поздно я их найду. И я не буду делать поблажек, Хотару.

– Даже для меня?

Он снова промолчал.

– Знаешь, – она приподнялась с футона, прикрываясь одеялом. – Кажется, Одзиро-сан начал догадываться о нас с тобой.

– Неужели, – раздался хриплый смешок.

– Сегодня он расспрашивал меня о тебе, – кивнула Хотару. – Я ему ничего не рассказала… но, будь осторожнее, Такеши. Я очень волнуюсь.

– Осторожничать не имеет никакого смысла, – твёрдо заявил он. – Быть готовым принять бой – да. Всегда помнить о неизбежности смерти – да. Но прятаться и трястись, самураю не пристало.

– И для чего всё это, – Хотару устремила взгляд в окно, за которым на деревню уже опустился ночной мрак. – *Бусидо, честь, самураи, даймё? Почему нельзя скинуть с себя все эти условности, Такеши? Почему, нельзя жить как все обычные люди?

– Уже поздно, – он поднялся на ноги. – Если не вернёшься домой, могут возникнуть проблемы.

– Ты же хочешь, чтобы я осталась до утра?

– Нет, – коротко ответил Маэда. – Иди.

Хотару принялась неспешно одеваться, затем расправила свои длинные волосы, что спадали до самой поясницы и вновь подошла к мужчине, обхватив его сзади и положив подбородок на плечо.

– Хорошая ночь, правда, Такеши?

Ответа не последовало, самурай лишь сдержанно кивнул, глядя на силуэты покачивающихся на ветру деревьев да на гордые возвышенности холмов, скрывавших Сатомори от всего остального суетливого мира.

– Я люблю тебя, Такеши, – будучи уже у двери, произнесла Хотару. – Больше, чем кто-либо.

Но и в этот раз, кроме молчания, девушка ничего не услышала. Тяжело вздохнув, она задвинула за собой дверь. Послышался топот босых ног по деревянной лестнице, который с каждой секундой становился всё тише и тише.

Когда звук окончательно затих, Маэда затушил свечи и вышел на балкон, подняв взгляд к усеянному звёздами небу. Лёгкий ветер обдувал лицо, пробирался в волосы и пробегал по старым ранам.

– Хорошая ночь, – глубоко вздохнув, ответил самурай.

Примечания:

Бусидо – Кодекс самурая, свод правил, рекомендаций и норм поведения истинного воина в обществе, в бою и наедине с собой, воинская мужская философия и мораль, уходящая корнями в глубокую древность.