Текст книги "Догнать сирену (СИ)"
Автор книги: Fallenfromgrace
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
– Успокойтесь, мамаша, – примирительно заявил Барс, не удержавшись от колкости. – И уж точно я не первый метаморф, который здесь когда-либо появлялся, поверьте, на обоняние и слух я еще не жалуюсь.
После подобной наглости Кале задохнулась от гнева, но, вовремя спохватившись, поскольку не имела права разрушать находившийся в руках шар, перевела дыхание и гневно спросила:
– На каком основании ты заявился в Храм Крылатой Богини?!
Барс спокойно выдержал ее убийственный взгляд и уверенно заявил:
– Я готов принять клятву верности Эдны Брок.
В тишине, последовавшей вслед за словами Барса, явственно прозвучал болезненный стон Эдны. Я вообще не могла что-либо сказать, Лидия шумно выдохнула. На лице Верховной выступила злорадная усмешка:
– Ты уверен, метаморф? Клятва верности означает то, что твоей партнершей до конца и без того не слишком короткой жизни станет эта сирена.
– Ой, да бросьте, тетенька, – отмахнулся от нее ирбис, усиливая гнев ящерицы. – Я не первый день на свете живу. И уж некоторые ваши ритуалы и за пределами облаков известны, поверьте.
– Сирена не сможет от тебя отказаться, – предостерегла Кале, но блондин резко ее остановил:
– Вы так и будете чинить препятствия к отречению Эдны или, может, продолжим в более располагающей обстановке?
– Оденься, метаморф! – брезгливо поморщилась Кале, а я была готова спорить, что за мгновение до этого, когда Барс отвлекался на всхлип Эдны, она жадно разглядывала свободное от ткани тело!
– Меня вполне устраивает вид Барса, – наконец подала голос тетя, и ирбис приблизился к ней, ободряюще обхватывая за плечи.
Эдна дернулась от неосознанного проявления ласки со стороны блондина. На ней лица не было, и я понимала, что тетя держится из последних сил, потрясенная одновременно и подлостью со стороны Кале, и поступком Барса. Но, даже зная характер старшей представительницы рода Брок, я сейчас не взялась бы судить о том, как впоследствии поведет себя Эдна, осмысливая готовность Барса принять ее клятву.
Не обратив внимания на нервозность теперь уже невесты, ирбис обнял девушку сильнее, возвращая внимание к ящерице.
– Следуйте за мной, – чуть слышно проговорила Верховная, покидая помещение с отсветами пламени по стенам.
Барс, поддерживающий Эдну, направился следом. Мы с Лидией, решив быть молчаливыми свидетелями, решили последовать его примеру.
Соседнее с тем, откуда мы только что переместились, помещение было гораздо меньше по размеру, и я узнала его. Это была именно та купальня с водами источника, в которой каждая сирена проходила свое последнее посвящение. Только вот для обряда отречения требовалось зайти в воды по колено, чтобы на щиколотках появились ритуальные татуировки. Я видела у мамы и папы такие и как-то поинтересовалась, что они значат. На что мама только загадочно улыбнулась и сказала, что это очень долгая история, которая, как она надеется, произойдет и со мной.
А я смотрела в посеревшее лицо Эдны и понимала, что не хочу, чтобы у нас с Дорианом произошло подобное. Дело было не в том, что любовь нуждалась в проверке, а в том, как именно преподносилось самое главное в жизни молодой сирены событие. Ведь отречение от зова – это, по сути, не что иное, как заключение брака по традициям Крылатой Богини. И это светлое событие должно происходить под зорким контролем женщины, которая на чувства в принципе неспособна? Никогда! Никогда я на такое не подпишусь...
Эдна, тем временем освободившись от объятий Барса, подходит к кромке воды, делая судорожный вздох. Она боится повторения истории, но мне, находящейся от них на небольшом расстоянии, прекрасно виден блеск в глазах блондина, который трактуется однозначно: он пойдет до конца. Не знаю, что послужило тому причиной: зарождающиеся чувства к моей строптивой тете или просто забота об одной непутевой молодой сирене, – но я не испытываю ни капли сомнения по поводу того, что ритуал пройдет по всем правилам до конца. Хотя, пожалуй, помянув про правила, я немного погорячилась...
Сделав шаг вперед и опустившись на широкую ступеньку, погруженную в воды источника, Эдна начинает дрожать еще сильнее. Она по колено в воде и готова к произнесению клятвы верности. Но по щекам тети катятся слезы, и Барс, видя это, следует за ней в купель, чем вызывает недовольное шипение Кале:
– Ритуал нарушен! Как ты можешь следовать за сиреной раньше времени?!
И вновь негодующий выпад натолкнулся на спокойный взгляд Барса.
Глава 9. Ты видишь неверный свет
И вновь негодующий выпад натолкнулся на спокойный взгляд Барса.
– Если ритуал способен довести до нервной истерики, вам стоит начать думать о подобных правилах в прошедшем времени. Это явно недостаток развития цивилизации сирен. И я не позволю своей женщине проходить подобные испытания в одиночку.
Он особой интонацией выделил слова "своей женщине", так что даже Эдна впечатлилась, бросив в его сторону короткий недоверчивый взгляд, однако позволяя блондину обхватить себя за талию, к большому недовольству Верховной ящерицы.
Однако Кале все же решила сохранить лицо и невозмутимо продолжила:
– Будь по-вашему. Если Богиня не одобрит этого поступка, она не даст ритуалу завершиться. Эдна Брок, – голос жрицы обрел прежнюю твердость и невозмутимость, – искренне ли твое желание произнести клятву отречения Зову?
Тетя колеблется. Это видно по ее плотно сжатым губам и бледному лицу. Возможно, она даже никогда не задумывалась над тем, что в ближайшем будущем Барс станет ее гипотетическим мужем. А теперь, когда реальность обрушивается подобно ушату холодной воды, она боится. Наверное, если бы ритуал подразумевал наличие отрицательного ответа на первый вопрос, она бы, не задумываясь, произнесла его. Но это невозможно, и она просто молчит.
Рука Барса перемещается с талии Эдны выше, к шее, и отводит распущенные волосы, открывая доступ к уху. Метаморф выше на полголовы, ему приходится немного наклониться, чтобы произнесенные шепотом слова не стали достоянием общественности. И по мере того, как Барс сообщает женщине информацию не для чужих ушей, ее тело медленно расслабляется, а щеки начинают пылать огнем. Кажется, я понимаю, почему это стоило услышать только Эдне: это именно те слова, которые Дориан говорит мне наедине, чтобы я могла сохранить в своем сердце его истинное ко мне отношение. И в поведении Барса я сейчас отчетливо вижу восхищение несгибаемый характером Эдны и обещание быть рядом всю жизнь и ценить ее желания превыше собственных, если она только согласится.
А ирбис тем временем заканчивает, возвращая руку на исходную позицию, и в затянувшейся тишине раздается спокойный ответ Эдны:
– Искренне.
Вот так... Барс, похоже, не только защитник потомства, но еще и прирожденный психолог. Хотя я начинаю сомневаться, что он делает все это только из благородства. Очень уж непохожи его оберегающие объятия на одно лишь желание помочь страждущему. Тут, похоже, затесалось решение извечной проблемы метаморфов с поиском истинной половины... Удивительно, как быстро принял для себя подобный исход блондин, тем более что раньше явно гордился тем, как убегал от семейных уз. Может быть, прав тот, кто сказал, что браки заключаются на небесах, может быть, именно он оградил Эдну от роковой ошибки, чуть не совершенной пятьдесят лет назад. И именно он все это время берег для нее Барса...
Голос Кале продолжает, наполняя и без того прохладное пространство ледяной стужей:
– Метаморф, назови свое имя.
– Барс из рода Исцеляющихся Ирбисов.
– Готов ли ты, Барс из рода Исцеляющихся Ирбисов, принять в дар клятву отречения от Зова сирен Эдны Брок? – в интонации слышится насмешка в сочетании с недоверием, но я точно знаю, что последнюю битву за жизнь Эдны на Облаках жрица проиграла.
И в подтверждение моих мыслей раздается уверенное:
– Готов.
Рядом со мной раздается облегченный выдох Лидии, сама Эдна нервно вздрагивает во время слов будущего супруга, но Барс только крепче сжимает ее в объятиях, не позволяя страху занять главенствующее положение в мыслях. Глаза Кале медленно наполняются бешенством, такую неприкрытую ненависть у сирены я вижу впервые. Похоже, есть что-то такое, о чем я не догадываюсь, что Кале знает о моей тете. И это что-то было гарантом спокойствия ящерицы. А вместе с согласием Барса разлетелось на куски. Но мне не жаль Верховную. Я во все глаза смотрю, как вода в Источнике начинает потихоньку пузыриться...и это окончательно повергает Кале в шок. Потому что может означать только одно: Богиня принимает согласие метаморфа...
Лидия счастливо охает, и мы с ней держимся за руки в ожидании окончании процедуры. Жрице больше некуда деваться, и она продолжает обряд:
– Я готова принять слова твоей клятвы, сирена из рода Брок, – вместе с этим протягивая светящийся шар в руки тети.
Босоногая Эдна мучительно медленно отрывается от спасительного тепла объятий Барса, подхватывает сгусток энергии, разворачиваясь к мужчине и боясь посмотреть в глаза. Она-то готова произнести самую важную в жизни сирены клятву, но до сих пор не может поверить в то, что Барс повторит ее слово в слово чуть позже. Улыбаясь, блондин осторожно обхватывает кончиками пальцев подбородок Эдны и приподнимает так, чтобы их взгляды встретились. И ободряющая улыбка наконец-то вселяет в нее уверенность.
– Барс из рода Исцеляющих Ирбисов, – срывающимся шепотом произносит Эдна. – Заходя вместе с тобой в воды священного Источника Крылатой Богини, я отныне и навсегда отрекаюсь от Зова Облаков, вверяя тебе свои сердце, душу и жизнь до последнего дыхания. И если мои слова искренни, пусть Богиня благословит их заповедным браслетом, означающим нерушимость моей клятвы и любви к тебе...
Она умолкает, шумно выдохнув, потому что произнесла фразу целиком на одном дыхании, а в моем сердце разливается радость оттого, что тетя переступила через свои страхи и поверила в то, что счастье возможно.
– Барс из рода Исцеляющих Ирбисов, – в дело вновь вступает Кале, – я готова принять слова твоей клятвы.
И неважно, что ирбис их не знает. В его глазах я вижу такую уверенность, что невольно начинаю завидовать тете. В сознание спустя несколько мгновений врывается смех Дориана, по эмоциям которого я понимаю, что все это время меня нагло прослушивали, и начинаю сердиться. Ответная волна успокоения сглаживает впечатления от самовольного доступа в мою голову, и Ди вместе со смехом передает обещание незабываемой свадьбы. Я ему безоговорочно верю, улыбаясь своим мыслям и возвращаясь в настоящее.
– Эдна из рода Брок, – Барс ласково проводит рукой по лицу тети и улыбается, а потом, будто почувствовав, что от него требуется, кладет обе руки поверх шара, – я принимаю слова твоей клятвы и обещаю любить и почитать тебя отныне и навсегда, вверяя тебе свои душу, сердце и жизнь до последнего дыхания. И если мои слова искренни, пусть Крылатая Богиня благословит их заповедным браслетом, означающим нерушимость моих обещаний и любви к тебе.
Последний этап сомнений пройден. Тетя потрясенно смотрит в глаза теперь уже мужа и видит только неприкрытое восхищение. Это настолько выбивает ее из колеи, что она не сразу понимает, отчего вдруг хмурится Барс. А я вижу, как вода в Источнике начинает бурлить сильнее, окрашиваясь из серебристого в бледно-золотой цвет, чтобы нанести ритуальные татуировки на щиколотках. Шар рассеивается между сдерживающих его рук, впитываясь в тела ирбиса и сирены. От неожиданности Эдна начинает шипеть, ощущая болевой шок, и Барс, привлекая ее к себе, обнимает лицо жены руками и целует, заглушая звуки и забирая – я почти физически чувствую это – боль от появления символов союза. Со стороны наблюдая слившихся в единое целое ирбиса и тетю, я почему-то испытываю неконтролируемую волну смущения. Будто смотрю на нас с Дорианом со стороны. Понимая, что такое не должно происходить при свидетелях, поскольку это уже личное дело молодоженов. И все равно не могу оторваться от чудесного зрелища.
Красоту момента нарушает ледяной голос Верховной Жрицы:
– Богиня принимает ваши клятвы. Отныне Эдна Брок неспособна слышать Зов Облаков и вольна поступать так, как велит ей сердце. Ее жизнь и свобода целиком и полностью в руках Барса из рода Исцеляющих Ирбисов. Да осветит Звезда Маггелана вашу семейную жизнь, – но презрительное отношение, сквозящее во всем, что позволяет себе жрица, портит красоту момента, и я понимаю, что сейчас самое время удалиться.
Вопрос с моим отречением потерпит, тем более что процедура совсем не вдохновила, да и Эдне после появления знаков на теле необходимо отдохнуть. Мельком взглянув на стоящих в воде супругов, делаю знак Барсу, что пора выводить тетю отсюда. Он прикрывает глаза, соглашаясь, и, поддерживая жену под руку, осторожно ведет к кромке воды. Вижу щиколотки – ей пришлось хуже, чем Барсу, у того-то, в отличие от сирен, регенерация кожи отличная и вскоре шрамиков почти не будет видно – на них сплошной кровавой лентой выжжена татуировка. Заживать будет долго... У тети для такого процесса слишком нежная кожа. Не хочу, чтобы другие проходили через это! Не хочу сама такого же испытания, хотя оно и выглядит намного проще, чем тот же последний этап посвящения, от которого месяц саднит спину...
– Постой, дитя, – раздается мне в спину уверенный голос Кале. – Мы с тобой еще не закончили.
Я переглядываюсь с Эдной, понимаю, что разлучить нас и было изначальной затеей Кале, однако тетя качает головой, как бы говоря, что ничего у ящерицы не выйдет. Она шепчет Барсу:
– Останься с Ариной, мы будем ждать дома... – поскольку понимает, что сама уже находиться в храме не в состоянии, да и Кале явно намекнула, что аудиенция старшей из рода Брок окончена, поэтому оставляет рядом со мной оборотня, которому в идеале теперь может вверить свою жизнь.
Барс колеблется несколько долгих мгновений, но потом встречается с Эдной взглядом и нехотя соглашается. Тем более что обещал Кисе меня защищать... Передав руку жены в надежные объятия Лидии, возвращается ко мне, и мы уже вместе наблюдаем, как покидают небольшое помещение с водами источника две сирены.
– Я правильно поняла, что изначально отречение было необходимо тебе? – сухо интересуется Эдна, и мне не остается ничего другого, как просто кивнуть в ответ. – Заня-а-тно... – она складывает руки на груди и испытующе смотрит на нас с Барсом. – Интересно, а это как-то связано с тем, что сегодня с утра на границе появился пассажирский крейсер с делегацией драконов на борту во главе с самим Дорианом Детри, выдвинувший предложение о заключении сотрудничества? – несмотря на прищуренные глаза и полную уверенность, что событие заинтересует, я пытаюсь не подать вида, как сильно новость меня задевает.
Дориан! Дориан совсем близко и ожидает ответа от главной сирены Облаков! А раз она так быстро выкладывает новость, значит, еще не определилась с ответом... Радость в душе отзывается ответными эмоциями Ди, и я пытаюсь успокоиться, потому что сейчас самое важное – не дать преимущества скользкой Верховной Жрице:
– Вполне может быть, – отвечаю в ее манере, чуть склонив голову набок и смотря на нее с легким налетом задумчивости. – А что конкретно вас интересует?
– Кто отец твоего ребенка? – напрямую спрашивает Кале, и мне кажется, что спектакля с Эдной ей достаточно и теперь она решает играть по правилам. Хотя...какие правила могут быть у ящерицы?
Сзади дарит успокаивающее объятие Барс, но теперь он дядя и ему можно, хотя сейчас я бы предпочла видеть рядом только Дориана. Никогда не умела плести интриги, и надежное плечо любимого было бы лучшим подспорьем.
– Дракон, – отвечаю чистую правду, и предположение Кале – а я по глазам вижу, что она это явно подозревала – оборачивается правдой и одновременно шоком для жрицы.
Драконы и сирены – извечные враги. Женщины, когда-то не пожелавшие признать сильнейшей во Вселенной расы. Мужчины, обидевшиеся на непокорность. Древний конфликт... конец которому может положить наш с Дором союз!
– И ради тебя он притащил сюда Призрачного? – скептически замечает Верховная, и меня начинают раздражать ее каверзные вопросы, но тут на помощь приходит Барс:
– Вам ли не знать, насколько напряженные отношения сложились в свое время между драконами и сиренами? Я думаю, ситуация с Ариной это еще и повод, чтобы наконец прекратить давнюю вражду не пойми из-за чего.
– Драконов не так много, – философски изрекла ящерица. – И мы больше не беззащитные певуньи Вселенной. Арина, – она кивнула в мою сторону, – не показывала, что может ее паутина? Поверьте, за несколько минут одна сирена может выкачать энергию из всех собравшихся по ее душу драконов.
– Это доступно только двум нашим семьям, – покопавшись в памяти, возразила я ей, – а Броки не пойдут против драконов. Может, вражда выгодна вам по какой-либо причине? – прищурившись, добавила, глядя на Кале.
– Да и уверены ли вы, что за эти несколько минут вашу сирену не обездвижит один Призрачный дракон? – добавил Барс. – Все-таки, вы зря недооцениваете их численность и силы.
– Вы навели меня на некоторые мысли, – проговорила Кале, глядя куда-то мимо нас. – Но пока я не готова пропустить драконов во владения Крылатой Богини.
В свои владения, так и скажи, подумалось мне, а Верховная тем временем продолжила:
– Я думаю, с твоим ненаглядным не случится ничего, если я дам вам время хорошенько взвесить все "за" и "против" союза сирены и дракона. Даже несмотря на то, что ты и правда его истинная, раз беременна от него. Трех дней, я надеюсь, вам хватит? – спросила Кале, а мне захотелось стукнуть ее чем-нибудь тяжелым – она явно что-то недоговаривала, и три дня просто были передышкой для нее.
Но я только кивнула, и наша встреча с ящерицей завершилась, так и не начавшись, пожалуй. Покидая обитель главной сирены, испытывала поистине непередаваемое ощущение. Попыталась передать Дориану эмоции от встречи с Кале, но он и сам уже все понял и только прислал в ответ надежду на то, что нам удастся встретиться во сне. Горячо пообещав исполнить задуманное, я внезапно обнаружила, что Барс, странно принюхавшись и потянув за руку, предварительно поднеся палец ко рту и призывая к молчанию, ведет меня в сторону, противоположную выходу, в самую глубину храма.
Понаблюдав некоторое время за его действиями, осторожно заметила:
– Если ты ориентируешься по нюху, то он сейчас тебя обманывает с точностью до наоборот: выход совсем в другой части.
Барс на это только зыркнул на меня, постараясь отвечать как можно спокойнее:
– Я удивляюсь, как Детри до сих пор не придушил тебя за остроумие?
– Быстро сматываюсь? – намекнула на свой обычный способ решения проблем с Дорианом, получив в ответ хмык ирбиса и волну смеха от Ди. Но теперь он знал точно, что бегать я больше не собиралась.
– Скажи мне лучше, радость моя длинноволосая, – тем временем прошептал Барс. – Тебе ничего странного в воздухе не привиделось?
– Да нет, вроде, – подумав, ответила я.
– Галлюцинации, видения счастливого прошлого? – продолжал нагнетать атмосферу Барс. – Или будущего?
– Ты к чему ведешь? – спросила я уже нормальным голосом, когда мы отошли на достаточное расстояние, чтобы нас не могла услышать Кале.
– К тому, что тебе стоит принюхаться, дорогая. – А потом вообще зажать нос и сломя голову нестись прочь от храма, а еще лучше – вообще с этой чертовой наркоманской планеты, где все вдыхают не пойми что круглосуточно.
– То есть? – мои глаза, наверное, стали напоминать блюдца.
– Запах жженой травы, Арина! – не выдержал Барс. – Это наркотики из семейства конопляных. И тут этот запах настолько устоявшийся, что я трачу огромные силы на то, чтобы ингибировать его попадание в кровь.
– Наркотики? – опешила я. – У сирен? Откуда?!
– О, это-то, как раз, очень просто, моя дорогая, – ответил Барс. – Потому что конопля растет только на Земле!
– Но откуда здесь появиться растению с Земли? – не поняла я логической цепочки.
– Арина, ты иногда меня поражаешь своей наивностью! – воскликнул Барс. – Я же не зря сказал, что я не первый метаморф в этом храме... А теперь напряги память и подумай, как связаны Земля и метаморфы, – но, натолкнувшись на мой непонимающий взгляд, сказал:
– Землю населяет чертова куча оборотней, Арин, и не зря сэр Корвин так отчаянно организовывает сопротивление по всей планете. Я больше чем уверен, что твои сирены просто-напросто спелись с остатками агрессивно-настроенных метаморфов в стремлении досадить драконам. Нам нужно отсюда уходить. И под словом уходить я имею в виду не храм богини, а планету в целом.
– Но я сейчас не смогу этого сделать, – удрученно заметила. – Во-первых, потому что границы закрыты, во-вторых – я просто не смогу телепортироваться на большое расстояние, как меня зовом понесет обратно...
– Значит ты рискуешь стать таким же овощем, как и все сирены вокруг, во главе с вашей главной... – хмуро смотрит на меня Барс, а я начинаю лихорадочно соображать.
– Почему же тогда и Эдна, и я, и Лидия не чувствуем этого?
– Тебя может защищать драконья кровь, – Барс на мгновение останавливается, оценивая обстановку, поскольку мы оказываемся на развилке коридоров, потом уверенно шагает в сторону левого. – А Эдна и Лидия не так близко к храму живут, чтобы успеть насытить кровь парами. Хотя, конечно, у меня есть подозрение на врожденный иммунитет... Что находится за этой дверью?
– Зал с источником, – шепчу я, уже понимая, к чему клонит Барс.
– Запах исходит оттуда. Пошли – проверим, – он уверенно хватается за ручку и открывает дверь, заходя первым и предупреждая меня держаться на расстоянии.
Наш источник мало чем отличается от драконьего. Тот же столб серебристого пламени, уходящий в непроглядный темный потолок. Но что-то в виде нашего меня неуловимо напрягает, и Барс тоже понимает это. Он подходит почти к самому центру зала, из которого бьет струя света, и показывает мне на лежащий посреди источника большой пакет.
– Там находится наркотик, – кивает в сторону инородной субстанции Барс. – Его можно как-нибудь вытащить?
– Нет, – отвечаю я. – Обычная сирена не может сливаться с источником.
– Тогда кто мог сотворить такое с вашей святыней?
– Только Верховная Жрица, – в ужасе отвечаю я.
