Текст книги "Backstage. За кулисами"
Автор книги: ЕxtazyFlame
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Глава 6
Милана
– Налей и мне. Все-таки «Кристалл» – тема! Я от него зависима, – Эва поправляет кружевной пеньюар от La Perla, такой дорогой, утонченный и неуместный в интерьере обшарпанной съемной квартиры. – Раньше редко пила, но с тобой мы сопьемся. Тебя задаривают.
– Ну, разве плохо? Я только на бабки от тех веников, что мы продали таджикам, уже наскребла на виниры.
– Ты не болтай об этом. Сама видишь, какие бабы у нас суки в клубе. Мне стекло не подкладывали. Ты в рубашке родилась.
Я полулежу на животе, опираясь на локти, и потягиваю изумительно вкусное шампанское. Это помогает забыть о том унижении, которому меня подверг Азамат Валиев вчера в клубе. Потому что уже просто нет сил во всем этом вариться. Я проклинаю себя то за нерешительность, то за то, что ушла, когда меня отправили, а не осталась и не сделала все зависящее, чтобы удержать его интерес.
Еще и девчонки – все, кроме Клавы, объявили мне бойкот. Будто я сама вешалась на этого знойного мачо. Будто самовольно пошла плясать перед ним. Презирают за это, а Аза и вовсе ходит королевой, глядя на меня, как на грязь. Мне неприятно. Даже больно. Я злюсь на себя и в то же время хочу увидеть его вновь.
Сегодня у нас с Клавкой совпал выходной. Мы прошвырнулись по магазинам вместо экскурсии по Москве, поболтали о разных вещах. Я не хотела говорить об Азамате, но моя подруга просто сошла с ума от любопытства.
И был от чего. На этот раз стекло подложили уже в мои танцевальные туфли. Но все эти тупые шлюшки не знали, видимо, что у меня за спиной годы танцев, и с подобными изысками я знакома как никто. Правда, там ограничивались иглами и солью с перцем, если ноги были истерты. А тут все куда серьезнее.
Самое странное, что Аза даже не стала скрывать, что это ее рук дело. Ее и противно милой блондинки Яны, постоянного прихвостня. Они просто сидели, гипнотизируя меня взглядами, когда я доставала острые осколки: мол, а что ты сделаешь? Чем докажешь, что это мы? Как будто узкоглазой Азе было мало того, что Азамат ее отымел в своем авто!
Кое-как отттанцевала. Валиев на второй день в клубе не появился. Хотя чего я ожидала? Он не вспомнит ни обо мне, ни об Азе. Мы для него всего лишь игрушки на вечер, чьих имен и лиц не запоминают. А по словам девочек, он именно так себя ведет с каждой, кто попадает под пресс его обаяния и сдается на милость.
Так что выходной пришелся как нельзя кстати. Но вот настал вечер, и Клава возобновила допрос.
– Он что, не пытался тебя отыметь? Все видели. Как он прогнал ту мажорку и своих приятелей прочь. Или вы о его творчестве все это время говорили?
Пожимаю плечами. Может, мне станет легче, если я выговорюсь?
– Нет. Он не для разговоров позвал…
– И Марьяна видимо не стала пояснять, что ты не танцуешь приваты? Она хоть заплатила тебе за форс-мажор?
– Так не было привата. Он что-то говорил, я сказала, что не его фанатка…
– Вот ты дура! Соврать не могла? Я тащусь от ваших песен, вы лучше Тимати, и все такое прочее?
– Зачем врать? К тому же, похоже, я первая, кто ему об этом сказал. Не всем, понимаешь, быть у его ног…
– Ты либо дура, либо расчётливая хитрая сучка. Уже просекшая тему, как зацепить мужика. Реверсной психологией.
– Реверсивной. Эви, работай над речью. Сама знаешь, что это только в плюс, если хочешь найти богатого мужа. И уже все, я это сказала. Не отмотать.
– Понятно, почему он тебя послал и шпилил Азу потом в своем «Бентли». Та не стала фыркать. Может, и его рэп цитировала, когда рот свободен был.
Внутри поднимается темная волна обиды и ревности. Да, хватило унизительного петтинга в ложе, чтобы я придумала себе невесть что и начала считать Азамата Валиева своим. А он уже и забыл обо мне, скорее всего.
У Эвы звонит телефон. Помимо воли подслушиваю часть разговора. Видимо, это тот поклонник, что недавно прислал ей в подарок рюкзак от «Луи Виттона». Но это уже не Клава, что рада была когда-то коробке конфет и чахлой гербере. Ее амбиции выросли до небес. Она так мастерски строит его, отказывая в свидании, что я грустно вздыхаю. Я не умею так.
– Забей, – оказывается, она не только разговаривала, но и пристально следила за моей реакцией. – Азамат – мудак. Девчонки от него ревели белугами. Катька работала год назад. Красивая, мужики в штабеля падали. Но связалась с этим репером, он ее повез к себе и заставил ноги облизать. На камеру снимал. Им по приколу такое – залил в сеть, а девчонка уволилась, позора не вынесла. Ее во время танца салфетками забрасывали все потом. Уехала в свой Липецк и больше не показывается.
«Поделом», – мелькает у меня мысль. Я совсем не сочувствую незнакомой мне курице. Если позволила подобное, грош ей цена.
– А недавно он разнёс клубешник в Питере. Шлюх ему не таких каких-то привезли. Керим, продюсер, как-то это уладил… Это я к тому, что Валиев не плюшевый зайчик. Вот Керим, тот лапочка. Правда, уже безнадежно женат…
Нашу беседу прерывает настойчивый звонок в дверь. Эва хмурится, затем, поправив волосы и полы халата, идет открывать. Я прислушиваюсь к голосам, мужской не разобрать, а сама подруга молчит. Это на нее не похоже.
Едва успеваю накинуть кофту и сесть на постели, как в комнату неторопливо входит широкоплечий мужчина в костюме с огромной корзиной алых роз.
– Милана Савельева? – строго и как-то снисходительно интересуется он. – Я могу войти?
По-хозяйски двигает бокалы, бутылку и конфеты с прикроватного столика, чтобы водрузить на него корзину с розами. Их не меньше сотни.
– Азамат Валиев желает поужинать с вами сегодня вечером. Собирайтесь.
От потрясения пропадает голос. А «шкаф» кидает на постель коробку. Делает это так, будто я прошу милостыню и он сейчас меня осчастливил.
В дверях замерла Эва. Шок тает на ее лице, сменяясь испугом и настороженностью. Она едва заметно качает головой. И мне становится страшно.
– Что? Я никуда не поеду. У меня планы.
– У вас сегодня выходной, а все свои нехитрые планы вы осуществили. Одевайтесь. Сколько, чтобы мы не разводили ненужных разговоров?
Я думала, он о времени на сборы. Но в руках мужчины появляется веер из долларовых купюр.
– Так вы поймете быстрее. И не советую спорить. Мой босс велел отвезти вас на ужин в «Сохо», и я выполню его распоряжение.
Я не понимаю, что со мной происходит. В груди поднимается жаркая волна восторга – Азамат запал на меня! Нашел мой адрес и хочет провести со мной вечер! Но поведение его посыльного вызывает возмущение и протест. Я что, вещь? Собственность Валиева? И почему сам босс не пригласил меня, а делает это через своих халдеев?
– Уберите деньги. Я могу поговорить с Азаматом?
– Я оставлю их вот здесь. Судя по всему, они вам пригодятся, – красноречиво обводит взглядом обшарпанную комнату. – А с господином Валиевым вы наговоритесь в ресторане. Он пожелал, чтобы вы надели это платье. Не заставляйте его ждать.
– Но…
– Я выйду, чтобы вас не смущать. Ваша подруга угостит меня кофе? – не дождавшись ответа Эвы, кладет деньги рядом с букетом и идет к двери, положив руку на плечо моей ошарашенной соседки и подталкивая ее к выходу.
Я остаюсь одна. Трясу головой, пытаюсь справиться с эмоциями. Запах роз наполняет комнату. Вздохнув, открываю коробку и непроизвольно ахаю от восторга.
Похожее платье я видела, кажется, на Виктории Боне в Каннах. Бежевое, с длинными рукавами и россыпью черных кристаллов Сваровски по лифу и подолу. Только у Вики оно было длинным. А у меня короткое, даже очень. И, похоже, вообще не подразумевает нижнего белья.
Я открываю ящик, нахожу бесшовное бежевое белье. Я не собираюсь выходить в наряде шлюхи даже к такому шикарному мужику, как Валиев. И пусть заклеймят провинциалкой, я это переживу.
На кухне звон посуды, свист чайника, краткие фразы Эвы и незваного гостя. Я недавно принимала душ, поэтому наношу каплю духов на шею и запястья, надеваю белье и платье. Оно садится как вторая кожа, подчеркивает соблазнительные изгибы фигуры. Включаю утюжок и выпрямляю волосы. Макияж совсем легкий, нюдовый – от яркого я устала.
Чулки под это платье не подойдут. Слишком короткое. Колготки тоже – пояс будет виден. Но вряд ли меня повезут на ужин в трамвае или поведут пешком, замёрзнуть не успею. Хочется надеть классические белые кроссовки, но рука сама тянется к бежевым лодочкам на высоком каблуке.
Захватываю купюры в кулак, выхожу в кухню. Эва и гость молча пьют кофе.
– Заберите. Я не проститутка.
– Это моя личная инициатива. Компенсация за ваш испорченный выходной. Считайте, что я просто не успел их потратить в супермаркете на пирожные к кофе. Вы готовы?
Киваю. Мужчина, промокнув губы салфеткой, коротко благодарит Эву, открывает передо мною двери…
Глава 7
Я не успела рассмотреть машину Азамата в то утро – все моё внимание отвлекла на себя Аза. Сейчас же я разглядывала черный «Бентли», стараясь скрыть восхищение. В этом неказистом дворике она казалась инопланетным шаттлом. Я раньше видела такие только в клипах и на фото.
Посол от Валиева открыл передо мной двери. Я едва не оступилась на высоких каблуках – не привыкла к такой посадке. В салоне было тепло, пахло кожей и деревом, но расслабиться я так и не сумела: к приятному предвкушению встречи, танцу довольного эго примешивалось что-то еще, похожее на липкий страх. Это была тревога, задавленная эйфорией, и она велела мне бежать без оглядки.
Мужчина сел за руль, и машина тронулась с места. Я смотрела в его спину, и когда наши глаза встретились в зеркале, поспешно отвернулась. Тревога нарастала. Что, если Азамат не посылал за мной, а этот громила прикрылся его именем, взял его тачку и сейчас завезет меня в ближайшую лесопосадку, а там…
«Все хорошо. Ты просто еще не привыкла к жизни в столице. И не можешь поверить, что заядлый плейбой обратил на тебя внимание. Вот откуда твоя тревога».
Когда машина останавливается на парковке у клуба, похожего на греческое античное строение, выдыхаю… но тревога никуда не исчезает. Что-то подсказывает мне, что я не в безопасности и никогда не буду. Скольжу перепуганным взглядом по обилию крутых тачек у входа, даже слегка мутит. Почему так? Меня же не домой к нему привезли. Вряд ли отымеют прямо в клубе, при большом скоплении людей. Хотя трахать меня пальцем при полном зале народа Валиеву ничего не помешало.
Расправляю плечи, иду на негнущихся ногах вслед за водителем. Он что-то отрывисто говорит, и нас пропускают без проблем. Дух перехватывает от великолепия, деревянных колонн, витых перил, яркой подсветки. На танцполе людно, но мы не задерживаемся здесь, а проходим дальше, в подобие ложи, где накрыт стол, а на диване, потягивая кальян, вальяжно развалился Азамат Валиев.
Его лакей незаметно ретируется, а я стою, переминаясь с ноги на ногу. Тревога достигает пика. Чтобы не позволить ей отразиться в глазах, переключаюсь на Азама, на его сильное тело под темной рубашкой, на роспись татуировок на обеих руках. Пока я его разглядываю, он снисходительно улыбается, прищурив глаза, и смотрит на меня сквозь клубы ароматного пара.
– П… привет! – робко пищу я, не надеясь, что он меня расслышит, но музыка с танцпола сюда едва долетает.
– Добрый вечер, Милана.
Сколько в этих словах сдержанного превосходства! Это как способ указать мне мое место – место провинциалки без манер. Или мне так кажется?
– До… брый вечер, Азамат. Спасибо за цветы и платье, они… красивые.
Он ничего не отвечает. Просто смотрит на меня, и я сгораю со стыда за свой лепет. Его глаза пылают, в них отражаются огни. В них что-то нераспознанное. Так смотрит кобра на свою добычу, или удав на кролика.
Я не привыкла к таким взглядам. Темные порталы полны потаенных эмоций, которые мне в силу своей неискушённости пока ни за что не распознать. Это как скоростные трассы, ведущие в ад.
Я не могу сдвинуться с места. В горле пересыхает. А Азамат кладет трубку кальяна на подставку и поднимается с места. Его движения – грация опасного сильного хищника. Я в ловушке, хотя вроде бы ничего меня здесь не держит, кроме его подавляющей воли.
Кажется, я отступаю на шаг. Валиев самодовольно улыбается, я даже слышу торжествующий рык внутри его гортани. Он приходит вплотную и обнимает мен за плечи, почему-то уместив руку на шее. Будто фиксируя, чтобы я не отводила глаз.
Его близость бьет по всем нервным окончаниям и буквально затягивает, запах кружит голову. Азамат направляет мое лицо так, чтобы наши глаза были на одной линии.
– Ты слегка скованна. Я тебя пугаю?
Теряются слова. Только сердце стучит быстро-быстро, словно пытается выбить стены темницы – поглощающей харизмы этого завораживающе прекрасного и опасного мужчины.
– Нет… нет… я просто…
Мне кажется, или мой ответ его разочаровывает? Что, ответь я правду о том, что ощущаю наедине с ним, он был бы доволен? Ему нужен мой страх? Но зачем тогда все эти знаки внимания?
Не успеваю опомниться – Азам перехватывает пальцами мою прядь волос, слегка натягивает, щекочет свою щеку и с наслаждением вздыхает. А мое замешательство тает. Этот жест так похож на интимный момент из фильма «Троя», где герой Брэда Питта так же играет с волосами Брисеиды, что меня прошибает теплой чувственной волной. Может, все мне только кажется? Я знаю, какая слава идет по пятам за Валиевым. Но ни с кем из девчонок он так сдержанно, как со мной, не обращается. Я не прыгаю ему в постель и не предлагаю себя. А в ложе… у меня ведь и выбора не было особого, если подумать. Это тело, оно отозвалось на ласку, а не на предвкушение материальных благ от связи с самым крутым репером столицы. Делает ли меня это в его глазах падшей женщиной?
– Проходи к столу, Милана Савельева. А то ты сейчас сознание потеряешь, – опускает руку на спину, ведет вниз до поясницы. И я вновь чувствую, как внутри разгорается пламя.
– А откуда тебе известно мое имя? Фамилия…
– Ну, это же не тайна, верно? – хорошо, что я сажусь в кресло в этот момент, потому что Азамат замирает за моей спиной, опаляя затылок жарким дыханием, и спокойным скучающим тоном продолжает: – ты перспективная танцовщица, у которой есть все. Чтобы покорить большую сцену, но нет главного – связей. Твоего… кхм, молодого человека зовут Виталий Стецюра. Ты пыталась заработать на жизнь в библиотеке, на заводе, в магазине. В последнем тебя подставили на круглую сумму, которую ты еле выплатила. Твою подругу зовут вовсе не Эвелина, и вы учились вместе в школе. Один раз даже дрались за внимание местного гопника на «ладе-седан», правда, потом решили, что он не стоит вашей дружбы. Продолжать, или поговорим о более приятных вещах?
Что ж, он достиг своей цели. По позвоночнику проходит волна озноба, я в панике смотрю на витые перила ведущей вниз лестницы. Это уже за гранью. Он ненормальный. Он собирал обо мне информацию? Но зачем, с какой целью?
Наверное, ужас отражается на моем лице. Азамат снисходительно ухмыляется, припечатывая меня обманчиво-ласковым взглядом темных глаз, и наполняет бокал шампанским.
– Выпей. Это ограниченная серия. И угощайся, лангустов, готов поспорить, еще не пробовала.
– Почему ты… зачем копался в моем прошлом?
– Я тебя все-таки напугал, Милана. Я не хотел.
«Хотел! Ты хотел этого с того самого момента, как мы встретились! Ты специально разузнал обо мне все, что я скрывала даже от близких людей, чтобы сегодня я была от тебя зависима! Или…»
И у меня, как, наверное, и каждой жертвы искусного манипулятора, появляется мысль. Одна лишь предательская мысль, рассыпавшая восторг по всему телу.
Азамат не хотел меня пугать! Его интерес – нечто большее, чем жажда превосходства. Я ему понравилась настолько, что он не пожалел сил и времени разузнать обо мне все! Почему я вижу вокруг только чёрные тона?
– Ну вот, ты уже улыбаешься, – его взгляд полон огня, и я в нем начинаю сгорать, сама того не осознавая. – И так трогательно краснеешь, будто не танцуешь жаркие соблазнительные танцы… И не спускала на мои пальцы в ложе клуба несколько дней назад.
И в подтверждение своих слов Азам облизывает свои длинные пальцы, а я краснею ещё сильнее. Внутри пожар. А мужчина смотрит на меня взглядом охотника. Победителя. Поработителя, черт с ним.
– Выпей со мной.
Это приказ. И я повинуюсь, не понимая, что уже попала под влияние его взгляда и бархатного обольстительного голоса. Что этот человек обучен брать города силой своей харизмы – ведь недаром он почти двадцать лет на сцене в первом эшелоне, и число его фанатов растет день ото дня.
У шампанского приятное послевкусие – манго и сицилийский апельсин, но я могу ошибаться. А Валиев ловко снимает крышку с блюда передо мной.
Это медальоны под соусом. И сетчатым куполом из нитей карамели. Моя рука даже непроизвольно тянется к телефону – такое великолепие хочется сфотографировать.
– Для интстаграма? – лениво интересуется Азамат. Он явно хочет меня смутить, но я не вижу в этом ничего такого. Да, я не привыкла к таким блюдам. И может быть, захочу приготовить его сама, что плохого в фото?
– Нет. У меня нет странички в инстаграме.
– Ты врешь.
Вздрагиваю, поднимаю глаза. Он пристально смотрит на меня, на губах улыбка хищника. И вновь этот звоночек – нет, даже колокол – остается незамеченным. Я вспоминаю, что да, страница есть. Но я больше года ею не пользовалась.
– Ой, прости… – это слово так легко срывается с губ! Всего лишь слово, оборот, речевой паразит. Так говорю себе я – потому что признать, что я оправдываюсь перед Валиевым, не могу. – Я его забросила.
– Восстанови. И первое, что ты там опубликуешь… – он достает свой «эппл» в золотом футляре с эмалевыми узорами, похожие на завитки его татуировки, – будет не жесткая телятина, а наше совместное фото. Подойди.
Ему ничего не стоит пересесть ко мне, но Валиев этого не делает. Ждет, пока подойду я – осчастливливает селфи со звездой.
Почему я иду? Почему мне вдруг так резко становится необходимо это фото? Потому, что он сам заставил меня так думать. И пока я встаю и подхожу, сажусь рядом, касаясь бедром его бедра, меня затягивает в сети потенциальная картинка красивой жизни. Я вижу, как офигевают от зависти мои бывшие приятельницы, даже Эва, как меняется отношение всех вокруг… А Азамат, как змей-искуситель, обвивает меня своей татуированной рукой, вытягивает свободную с телефоном вперед.
Одним снимком не ограничивается. С минуту самозабвенно фоткает, меняя ракурс.
– Я отберу те, что ты сможешь запостить, и пришлю. А теперь ешь. Остынет.
Конечно же я хочу увидеть фото, хотя бы одну! Но Азамат убирает руку, лишая меня своего тепла. И мне ничего не остается, кроме как вернуться на место.
– Тебе интересно, зачем я пригласил тебя сюда, – констатирует он. – Ты очень здорово двигаешься. Я хочу, чтобы ты снялась в моем клипе.
Он подливает мне шампанского и пристально следит за моей реакцией, как только я начинаю есть. Это неудобно. Я чувствую, что он требует от меня немедленного ответа, но говорить с набитым ртом не могу. Оттого спешу прожевать, испытывая дискомфорт – мясо действительно жесткое. Капелька клюквенного соуса падет на платье – она похожа на кровь. Ну весело!
– Прости.
Пытаюсь оттереть – ничего не выходит. Но все же тру дальше, убедив себя в том, что мне вся эта ситуация кажется режиссированной, а Валиев специально создает такие условия, чтобы я извинялась. Понимаю. Но ничего не могу с этим поделать.
– Это всего лишь платье. У тебя таких будет очень много, если мы договоримся. Ну и что ты решила? Снимешься в моем клипе? Это хорошие деньги, прослежу, чтобы тебя не обидели.
Предложение шикарное. Я восхищена и теряю остатки здравого смысла, в воображении даже рисуется сюжет клипа – жаркие танцы, полумрак, роскошь. Киваю. Прикрывая губы салфеткой и проглатывая кусочек мяса.
А Азамат молчит, глядя на меня из-под прищуренных век. Мне не по себе от такого взгляда, но низ живота крутит сладкой спиралью желания. Я н знаю, чего хочу больше – убежать прочь или дать ему себя поймать.
Тишина становится тягостной. И я не выдерживаю первой. Напряжение между нами искрит, а шампанское придает смелости.
– Азамат, чего вы… ты от меня хочешь?
Подходит официант, разжигает кальян. Азамат молчит, затягивается паром. Мне не предлагает, но я и не хочу – завишу от его ответа и не замечаю ничего вокруг.
– Ты интересна мне, Лана, – голос Валиева наполняется эротичной глубиной. – Ты не такая, как все остальные. В тебе что-то есть. Хрупкость и сила, как у горной лани. Стремительность и гордость, как у орлицы. Утонченность и игривость, как у котенка. Ты манишь меня, как никто до этого. Ты не падаешь к моим ногам, ты тигрица, а не кроткая овечка. Мне хочется проводить с тобой как можно больше времени. Радовать тебя. Одаривать. Но ты удивлена. В это так трудно поверить?
– Трудно. Твоя репутация…
– Меня заставили соблюдать такой имидж. Но я никогда не был от него в восторге.
Киваю, касаюсь губ салфеткой, чтобы скрыть счастливую улыбку. Услышать такое от Азамата Валиева! Я не сплю? Это и вправду происходит со мной?
Все тревоги и вопящая интуиция вместе со звонками-колоколами отходят на задний план и растворяются без следа. Я очарована.
– Я не давлю. Подумай. Хочешь ли ты быть со мной. Встречаться, правильнее сказать. И да, это не отменяет того, что хочу сегодняшней ночью быть с тобой…
Я зачарована. А ведь мне сейчас предлагают какую-то туманную перспективу отношений и предлагают отработать ужин. Я точно поплыла и потеряла берега.
– Мы же почти не знаем друг друга…
– Я предлагаю узнать как можно теснее. Это затем, чтобы ты ответила себе, хочешь ли быть со мной. Если нет, эта ночь останется в нашей памяти просто ярким воспоминанием. Я хочу сделать тебя счастливой. И я жду твоего ответа, Лана. Потому что я весь горю. И ведь я даже не боюсь тебе признаться…
– Признаться в чем? – иду на поводу у мхатовской паузы этого опасного обольстителя, задаю вопрос, которого от меня ожидают.
– Кажется, я хочу связать с тобой всю свою жизнь. Это так странно и против моих правил… Я всегда встречался с моделями и актрисами. Девчонками известными, холеными…
Он якобы смущается. В этом какая-то фальшь. Но неприятный укол, что сравнение с его бывшими не в мою пользу, сметает волна эйфории…
Потом я разберу эти манипуляции по составу. Ужаснусь тому, как легко меня поймали в силки. Н сейчас я настолько оглушена свалившемся н наголову счастьем и искренностью Азамата (я вижу именно ее!) что не догадываюсь о подвохе.
– Я дам тебе время. Узнай меня. Реши для себя. Я буду честен, я не святой. Моему эгоизму нет границ. Тебе придется принять мои правила и следовать им. Но я сделаю тебя счастливой, если ты согласишься. Весь мир будет восхищаться тобой. Думай, Лана.
Я молчу. Счастье парализовало меня. Птичка в клетке – но я этого не чувствую. Не вижу ее прутьев и думаю, что я орлица, та, о которой говорил не столь давно Азам.
– Я не могу… поехать с тобой. Я не… такая.
Азамат встает с места. Вздыхает от разочарования.
– Конечно, я все понимаю. Тебе надо подумать. Решить. Я готов подождать. Завтра с тобой свяжется мой арт-директор – расскажет все касательно сьемок в клипе. А в субботу перед отъездом на двухнедельные гастроли я приглашаю тебя на джип-сафари. Тебе понравится.
– Но я… водить не умею…
– Мне не отказывают, Лана.
Вроде бы мягко – но я торопею и киваю, остерегаясь его обидеть. Сафари так сафари. Ничего не имеет значения – я счастлива. Меня желает такой великолепный мужчина!
– Я провожу тебя. Мой водитель отвезет тебя домой. Но сначала…
Азамат встаёт и подходит ко мне походкой крадущегося тигра. Его лицо – застывшая непроницаемая маска. Только глаза горят, вносят диссонанс в происходящее. Он смотрит на меня жадно, словно нашел то, что давно искал и никому теперь не отдаст.
Кажется, ойкаю, когда его рука властным жестом ложится на мой затылок, надавливает, заставляя податься вперед. И вслед за этим он целует меня.
Этот поцелуй выбивает почву из-под ног. И он не похож на те, что были у меня раньше. Так одержимо и жадно меня еще никто не целовал. Я должна чувствовать себя самой желанной женщиной на земле, но отчего-то чувствую себя трофеем. В его губах и резких движениях языка нет ласки. Он как будто клеймит меня, метит, присваивает. Но это так сладко, что отвечаю на поцелуй. Как покорившаяся своему завоевателю, как давшая согласие владеть мной и решать за меня. В капитуляции есть своя сладкая, греховная, роковая и вместе с тем волнующая прелесть.
Азамат… он прекрасно знает, что со мной. Я окончательно в этом убеждаюсь, когда открываю глаза. Мой темный обольститель вообще их не закрывал во время поцелуя. Он следит за моей реакцией с такой же жадностью, как и пьет волю из губ. И в тёмной глубине его взгляда – торжество. Но так не смотрят на женщину, которую желают. Так смотрят на…
Мысли путаются. Меня щадит психика или я сама не хочу видеть тревожных знаков? Да, я отравлена, ослеплена тщеславием – такой мужчина обратил на меня внимание! Я сражена похотью – тело реагирует на него, как ни на кого прежде. Я вижу яркие огни красивой жизни рядом с ним, дорогие подарки, зависть девчонок, свой новый высокий статус. Больше я ничего не вижу. Убить меня вряд ли хотят. Насиловать? Ничего не выйдет, я уже согласна.
«Он похож на фашиста, который подглядывает из-за бруствера» – мелькает глупая мысль, которая снимает напряжение. А мне бы задуматься, почему именно такое сравнение. Подсознание робко вопит, призывая опомниться. Но разве я его слышу в такой момент? Трусики намокли, сердце стучит, в крови бурлит сладкий яд. Я не принадлежу себе.
– Если бы ты знала, что я хочу с тобой сейчас сделать! – хрипло шепчет Азамат в мои губы. – Но я все равно сделаю… Вопрос времени, Лана.
Улыбаюсь – счастливо и как-то смущенно. Я открыта и готова. Я уже в его плену, а в сладком плену о свободе не мечтают.
– Иди. Я дам знать, когда едем на сафари. Заведи Инстаграм. И еще…
Эротичная хрипотца тает. Он становится вновь холодным и отстраненным. Улыбка тает на моих губах.
– У тебя красивые волосы. Я запрещаю тебе что-либо с ними делать. Договорились?
Протест лопается, как мыльный пузырь. Потому что последнее слово сбило с толку – я воспринимаю это не как приказ, а как флирт без купюр. Киваю. Я и не собиралась расставаться со своими длинными волосами – это моя гордость. Поворачиваюсь и медленно иду вниз. Ноги дрожат. На губах счастливая улыбка. Я даже не понимаю, что меня выставили, не сочли нужным проводить, дали домашнее задание. Тлеет надежда, что Валиев догонит и все-таки поводит, но нет, ничего не происходит. Правда, я так охвачена эйфорией, что это уже не имеет значения.
У барной стойки двое стильных молодых парня проводят меня оценивающим взглядом. Непроизвольно слышу их разговор.
– У Валиева новая игрушка. Кто такая?
– Впервые вижу. Но я бы переспал с ними обоими.
