Текст книги "Чёрное пламя. Падший ангел (СИ)"

Автор книги: Evergo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)

– Что же ты увидел? – охотник задал наводящий вопрос, чтобы вернуть Грегориана из раздумий.

– То, что кардинально изменило мою жизнь, – мгновенно выпалил он, словно ожидая вопроса, – я внимательно наблюдал за вами, изучал ваши поступки, ваш образ жизни, признаться, тогда его разнообразие меня поразило. Но самое большое впечатление и самой загадочной вещью для меня стали чувства. Да, Крит, как бы это нелепо не звучало из моих уст, – и впрямь, Крит в удивлении поднял брови. Невероятно, что такое чуждое понятие для духов, играет в их жизни столь большую роль. Тем временем Грегориан продолжил:

– Но тогда они произвели на меня губительный эффект. Я видел как все самые благие стремления, самые чистые отношения между людьми рушились, как друзья предавали, как любя ненавидели, как алчны и корыстны становились сердца... Несколько веков я наблюдал за вами, изучал характер, разум, цели и желания, и всё чаще и чаще меня мучил вопрос – почему мы защищаем человечество? Постепенно мне открылась истина: хоть мы и спасали людей от уничтожения демонами, мы не могли спасти их от саморазрушения. Я долго прокручивал свои воспоминания, вспоминая события вашей истории, и понял, что человечество, не созидатели, а разрушители, как мира, так и самих себя. И меня поглотила мысль – почему же мы, доблестные воины небес, сражаемся за вас, зачем мы пытаемся сохранить то, что в любом случае разрушится? И тогда у нас случился разлад с генералом армии небес, ровно, как и с Пресвятым серафимом, наичистейшим, самым могущественным проявлением света во вселенной, – Грегориан говорил с благородным трепетом об этом существе, но Крита сейчас не интересовали детали, он хотел услышать самую суть, поэтому не стал задавать лишних вопросов...

– Ох, и дерзко же я приводил свои доводы, – усмехнулся Грегориан, – до сих пор не могу поверить, с каким остервенением распинался перед своими братьями и всеми святыми. Пытался их убедить, пытался открыть им глаза на, как я думал, истинный порядок вещей. Крит, ты даже не представляешь, что я тогда чувствовал. Представь – тысячу лет, всю свою тогдашнюю жизнь посвятить делу, обреченному на провал! Конечно, мои собратья недоумевали, продолжая твердить о священном долге, но я пытался достучаться до самого верховного серафима (падший ангел снова усмехнулся). И в последней нашей словесной перепалке, на глазах у всех серафимов и покровителей света, он

отмахнулся от меня, сказав, что очевидно ты не был достоин стать покровителем света, возможно возвращение к истреблению нечисти вернёт тебе здравый рассудок... На что я просто ответил: «Я не хочу возвращаться к прошлому, и будущего средь вас не вижу – я ухожу!», – развернулся и ушел. Серьёзность моего намерения не оценили, и лишь когда я появился у разделителя миров – место, откуда можно попасть в любое измерение, ты уже знаешь, что серафим просто так не может покинуть небеса, нужно специальное разрешение, которого у меня не было... – быстро объяснил Грегориан, заметив, как поднимается бровь у Крита, затем продолжил, – стражи успели поднять тревогу и прибыл тот, кого я не ждал – Фарадин. «Фарадин... что-то знакомое, – подумал про себя Крит, – очень созвучно с...» Да, отец Норадина, архангела, с которым ты сражался. Бой был нелегкий и довольно долгий, к тому же я не желал смерти своему брату, но всё вышло иначе...

            Вот я и покинул свой дом, отрекшись от своего долга, от своего предназначения и от силы света. Разумеется, я понимал, что меня будут искать с одной целью, поэтому основным моим занятием на протяжении следующих пары сотен лет стало заметание следов и сокрытие своего существования. Мир людей мало подходил для этого, я опустился в загробный и стал искать способ изменить свою сущность по нескольким причинам: чтобы лучше спрятаться и из-за нового желания – познать демоническую природу. Я решил, что смогу найти истинный смысл вечного противостояния, познав светлое и темное начало. Это был долгий путь, такому могучему существу, как я, было сложно не вызывать подозрения, так что очень много духов пали от моего меча, дабы сохранить моё истинное лицо. Научившись мастерски скрывать свою силу, я предпринял ещё более рискованный шаг: отправиться в ад – место, где каждый демон желал уничтожить меня. Однако именно там мне удалось осквернить свою сущность и более уподобиться демону, нежели ангелу. Этот ядовитый оранжевый блеск моих глаз малая часть перенесённых изменений. Я стал ощущать гнев и ненависть, жажду власти и разрушения, присущую демонам. Теперь я боролся с самим собой, чтобы зло полностью не поглотило меня, – Грегориан пристально посмотрел на Крита, и тот понял этот взгляд: серафим провел аналогию, ведь охотник так же сопротивлялся демону внутри, так вот почему... Крита вдруг осенило, но серафим не дал ему возможности заговорить:

– Ад показал мне многое, хотя по-большому счету лишь подтвердил мои догадки: демоны были полной противоположностью ангелов, воистину нашим уделом было сражаться до конца времен, но я общался не с теми демонами... тем, кем я стал сейчас, моему новому мировоззрению я обязан миру теней и духам, в нем живущим. Сперва я укрылся в яме, ты уже слыхал об этом месте (Крит кивнул), там не задают лишних вопросов и прошлым не интересуются, хотя жить там, не то, что на небе. Постоянная борьба за выживание, разборки каких-то кланов, драки за территорию, благо мне стоило разок показать силу и от меня отстали раз и навсегда. Бродя по пустошам темного царства, я размышлял, что же делать дальше, чего я достиг, покинув небесный город. Я всё так же презирал человечество, общество демонов тоже было не по душе, да и дома мне не были рады. Но гнетущая тьма этого мира (серафим окинул взором небосклон) рождала в душе некий покой, гася злобу, сожаления, неопределенность бытия. И однажды, когда я гулял вдоль черных скал, что-то потянуло меня вглубь. Я чувствовал, что это могучая сила и столь же тёмная, но совершенно другая, не такая злобная и ненавистная, как моя. По великой случайности я обнаружил источник черного огня или же он нашел меня, до сих пор не уверен. Я принял эту силу и раскрыл глаза. Мой разум очистился, темная мощь дала мне спокойствие и холод, который был куда приятнее, пытавшего меня жара. Теперь я мог смотреть на всё по-новому, абстрагировавшись от собственных стереотипов и парадигм устройства мира. Я начал наблюдать за всем происходящим, вдумываться в те или иные поступки, проводил аналогии с людьми и ставил себя на их место. Ещё по одной счастливой случайности я познакомился с Занкаром, который свел меня с некромантами Андемора. Глядя на них, я был потрясён – столь могучие демоны не желали мирового господства, не стремились к уничтожению других. Когда я открыл им свое истинное лицо, они лишь испугались хаоса, который мог наступить здесь, никакой ненависти ко мне они не питали. И после долгой дискуссии, похожей на ту, что ты наблюдал, Мортенес и его клан позволили мне жить в Наксамаре. Позже я познакомился с Ривардо, в чем мне помогли мои знания в области изменения сущностей. Долгое время я наблюдал, пытался по-новому понять и осознать природу ангелов демонов и людей. Как же я тогда ошибался, когда покидал небеса, но больше всего я сожалею о последствиях, которые может принести моё теперешнее существование, – Грегориан ненадолго замолчал, затем восторженно продолжил, – глядя на то, как некроманты стремятся к знаниям и порядку, как Ривардо пытается раскрыть секреты первородной силы, вспоминая, как я отрёкся от своего святого долга и стал демоном, два тысячелетия наблюдая борьбу человечество со своими грехами, обреченную борьбу, но всё же борьбу, я понял и осознал – мир не поставлен в какие-то рамки, и нет в нем однозначных понятий. Нельзя проводить грань между тьмой и светом, а люди... Ах, даже сейчас глядя на вас, во мне рождается столько противоречий. Ваши чувства, которые вас спасают и губят, смысл жизни или причина смерти, поступить так или иначе, мне даже кажется, что ваша жизнь более свободна, чем наша. Думаю, человечество имеет место быть во вселенной, и надеюсь, его ждет лучшая участь, чем уничтожения ордами демонов, – эти слова надежды почему-то прозвучали наигранно.

            Так вот в чем дело, Грегориан покинул небеса по «детской глупости», подвергнув тем самым целый мир катастрофе! Крутилась мысль в голове у Крита. Но думал ли он тогда о возможных последствиях, похоже, что нет. Серафим обретал мудрость в течение двух тысячелетий, а Крит в свои, уже двадцать, прекрасно понимал многогранность мира и отсутствие четкой линии между плохим и хорошим. Так что же получается, люди куда умнее духовных существ? В душе охотника были смещенные чувства, и причина падения своего наставника казалось нелепой. Но всё же стоило прислушаться к старому серафиму и не принимать решение сгоряча. Крит утихомирил бурю непонимания внутри себя и холодным рассудком взвесил полученную информацию. Услышанная истина не стала для него откровением, но так ли он понимал её, как Грегориан. Ведь Грегориан рассуждал в рамках вселенной, а не в одном людском мире, к тому же Крит не мог влиять на баланс двух начал, в отличие от падшего серафима. Возможно, живи он дольше и, обладая таким же восприятием и опытом, охотник бы по-достоинству оценил откровения Грегориана. С этим разобрались, но что с его отношением к человечеству, восхищается он им или ненавидит. Вспоминая первую встречу, Крит вообще не мог ожидать такого поворота событий. Но если Грегориан лишь наблюдал и изучал людей, зачем было превращать Крита в демона, спасать Миру? Зачем Грегориан охотился за душами нечестивых? Черный огонь полностью потух и Крит заговорил:

– Не ожидал, что ты будешь так откровенен. Я так понял – только Занкар знает твою историю, почему ты решил поделиться ею со мной, почему ты вообще обратил меня в демона, неужели тебе действительна была нужна помощь в убийстве тех людей?

– Я долго ждал этого вопроса, что ж ответ будет не приятным, но честным. Я решил проверить, на что способен человек в такой ситуации. Примет ли он такую судьбу, будет ли сопротивляться душе демона в нем, как быстро сдастся? Не раз я пытался это проверить, – на этой фразе брови Крита поползли вверх:

– Я не единственный, кого ты обратил!?

– Нет, но ты один из немногих, кто подтвердил мои догадки. Взглянув на мир по-новому, я обрел веру, что не всё для вас кончено, и спасением для вас станет не разум, а ваши сердца и чувства, в них живущие. Я хотел узнать, насколько они могут быть сильны, через что готов пройти человек ради них, ради тех, кто ему дорог. Я не просто ткнул пальцем в небо и услышал твой крик. Твои чувства, твоё отчаяние были настолько сильны, что я смог уловить это на духовном уровне – это подсказало мне, что ты будешь достойным для такой проверки. И ты оказался достойным! Как я не старался поначалу уничтожить всё человеческое в тебе, тебе всё же удалось остаться собой. И ты не перестаешь меня удивлять, Крит. Из-за своих интересов и эгоизма, я загубил твою жизнь, но и твоё отношение ко мне со временем переменилось, это...

– Да, – опередил охотник, – ты вернул Миру к жизни, а это всё о чем я просил. Я осознавал, хоть и не полностью, что меня ждёт, но это был мой выбор! И я благодарен тебе за её спасенье, а что до меня, ты же сам сказал, что моя душа будет ценой её жизни, – казалось, Крит слегка улыбнулся.

– Жаль, что таких, как ты единицы. Эта загадка неразрешима для меня – природа ваших сердец и то, что они вам сулят. Только представь, мы, существа, видевшие вселенную, казалось бы разбирающиеся в её тонкостях и хитросплетениях, не можем чувствовать, даже не можем понять, что это значит, эх... Вырвется ли ад наружу, помогут Небеса или нет, человечество погибнет, веком раньше веком позже... – Грегориан действительно говорил с сожалением.

– Нет! – твердо и грозно сказал Крит, он смотрел Грегориану прямо в глаза, и от его решимости у серафима что-то закололо внутри, – не мне тебя судить, но тем не менее. Ты отринул свой долг, решив, что сражаешься напрасно; опустился в темные миры и принял силу демонов, чтобы понять их; черт знает сколько времени просто блуждал, наблюдая за самыми противоречивыми для тебя людьми, и неужели, проделывая всё это, целью для тебя было только сокрытие своего существования? Объясни, зачем ты живешь? К чему столько лет ты гонялся за силой, для чего все эти размышления? Ты же могущественный серафим, почему ты только наблюдаешь? Ваш некромантический совет так быстро всё спланировал, чтобы не допустить разглашения твоей тайны, Ривардо тут же отправился в ад уговаривать своих друзей или кого-то там! Но ты, являясь ключевой фигурой, остаешься в стороне. Ты бы мог бросить вызов ангелам, отстаивая свое мнение, или продолжить уничтожать демонов, или наоборот примкнуть к ним, стремясь уничтожать всё и вся. Но ты не борешься, ни с теми, ни с другими, и против земного мира планы не строишь, зачем ты живешь? Я понял, что для тебя всё относительно, но неужели, являясь серафимом, ты хочешь просто остаться в стороне? После собрания Инсектума, я вновь остался один и тщетно пытался найти Винсента и Миру. Я отчаялся, поняв, что ничем не могу помочь ей. Потом я просто опустил руки и отдался апатии. И моё отчаянье, моё бездействие стоило мне жизни! Чудо, что я попал в Астрал и ещё большее чудо, что тот дал мне второй шанс. И сейчас я хочу действовать, идти до конца не смотря ни на что к своей цели! Я был рад услышать, что ты поможешь мне спасти Миру, но теперь я в замешательстве, как скоро мы это сделаем? – Крит буквально вдалбливал слова в своего наставника. Он был не на шутку возмущен жизненной позицией Грегориана, но кто он такой, чтобы его судить? На удивление охотника, серафим лишь по-доброму рассмеялся и произнес, столь же искренне и спокойно, как рассказывал свою историю:

– Большая сила, налагает большую ответственность. То, что ты называешь бездействием, я бы назвал неизменностью происходящего. Представь, что бы было, если бы я вмешался? Бросив вызов Святому царству, я бы раскрыл своё существование, и правда всплыла бы куда раньше, а встав на сторону демонов, ещё бы скорее приблизилась гибель человечества. Зачем я живу? Я часто задаю себе этот вопрос, возможно роль наблюдателя стала мне по-нраву, лишившись своей первозданной цели, я не вижу ничего более подходящего. Вижу, тебя не устраивает этот ответ, да и я неуверен, что это он, но другого у меня нет, прости Крит, на этот вопрос я смогу не скоро ответить.

– Так глупо! Обладать такой силой и стоять в стороне, – недовольно фыркнул Крит.

– Ты так молод и горяч, рвешься в бой, стремишься к своей цели – это похвально. Но задумывался ли ты..., – Грегориан остановился на полуслове. Он хотел спросить охотника, что бы тот делал после того как спасет Миру. Как бы они жили? Как бы он жил после её смерти, ведь Крит теперь бессмертный, а Мира состарится и умрет, и любил бы он её через двадцать или тридцать лет? Серафим решил не спрашивать, так как это могло пошатнуть решимость юного демона. Наверняка он думал и об этом, ведь столько времени проводил один. Но чтобы мы не думали и чего бы ни хотели, будущего не дано узнать никому, пока оно не станет настоящим. Быть может, вообще нету смысла о нем думать? Но Грегориан тоже не задумывался, и вот чем это обернулось...

– Неважно, не переживай, чтобы ты обо мне сейчас не думал, с Орденом мы встретимся очень скоро, если у Некроса были там свои слугу, то и более существенные силы тьмы могли пустить туда свои когти. Крит коротко кивнул, но не отреагировал на попытку сменить тему, продолжив в старом ключе:

– Получается, ты помогаешь мне в своих интересах, пытаясь исправить ошибку и не допустить катастрофы?

– Разумеется это первопричина. Но так же я хочу помочь тебя, так как ты достоин этого и за то, что ты помог мне. Когда ты бился с ангелами в заброшенном цехе, ты не выдал меня, тем самым отсрочив ненадолго сложившуюся ситуацию, за что я благодарен. Сам посуди, то, что я, что все мы делаем сейчас, много лучше того, если бы я боролся с серафимами, а Андемор использовал свои возможности, согласно демонической натуре, мм? – Крит одобрительно кивнул. Всё равно позиция Грегориана его волновала. Крит считал, что его наставник больше мыслитель, нежели деятель. Хотя охотник не знал, чем тот занимался, когда то и дело уходил по «делам», давая отрывистые поручения своему помощнику. Крит не спрашивал об этом, тогда это его интересовало, но не сейчас. Он задумался над всем тем, что сейчас узнал, и осознал, как мало он знает. Его мысли развернулись с большим масштабом: он пытался понять связь мира людей, ангелов и демонов между собой. Кто-то хочет убивать, кто-то исследовать, кто-то просто спокойно жить в стороне. Для чего средь многочисленных миров духов был создан людской, с единственными существами из плоти и крови? Все эти вопросы ставили Крита в тупик, и вообще куда-то не в ту степь завели его мысли. Время размышлений и грез прошло, сейчас нужно было жить настоящим и делать то, что приближало бы его к заветной цели – к своей любимой.

            Он не сразу обратил внимание на голос Грегориан. Отвлекшись от своих глубоких дум, Крит переключился на наставника.

– Быть может, теперь ты мне кое-что поведаешь? – с интересом спросил серафим, указывая на него.

– Ты об этом? – не сразу поняв вопроса, ответил Крит и его кисти запылали черным огнем, – Грегориан кивнул.

– И не только, – добавил серафим. Крит понял, что пора рассказать свою короткую, но не менее насыщенную историю, начиная со схватки с Ривеном и заканчивая появлением в зале суда. Отбросив посторонние мысли и отмотав назад воспоминания, Крит принялся за рассказ. Грегориан слушал его с таким же интересом, осмысливая каждое событие, анализируя и подстраивая их в сложившуюся ситуацию. Этот диалог не был похож на просто передачу информации, на отчет подчиненного перед начальником. Это был равный разговор со своими спорами, с разными мнениями. Грегориан стал для Крита другом, хоть тот пока этого не понимал. И, похоже, что Грегориан видел в Крите равного себе, того, кого можно уважать, нужно помочь и можно просить помощи. А дружбу можно назвать чувством, на которое, как считалось ранее, не способен ни демон, ни ангел.

Глава 19: Темный замысел.

            Как Ривардо и обещал, он вернулся через пару дней. Вид у него был довольный, но потрепанный: накидка была наполовину сожжена, а на каменной руке виднелись множественные отметины от ударов. Как он позже объяснил – некоторых союзников пришлось «уговаривать», большинство же отнеслись к происходящему с пониманием и, не смотря на свои личные желания, приняли просьбу Ривардо, согласившись содействовать с Андемором. Теперь два, даже три демонических клана стараются исправить поневоле допущенную Грегорианом ошибку. Тем временем, пока Ривардо отсутствовал, Грегориан связался с остальными членами Инсектума: Фортисом, Селиной и другими, не известными Криту. Серафим не стал пока посвящать их в суть вопроса, лишь настоял на скорейшем сборе, но так сразу не все смогли откликнуться, посему совет будет в лучшем случае завтра. Крит же использовал это время, чтобы лучше познать себя и понять, сказанное своим наставником. Первое у него получилось лучше – он пребывал в гармонии со своей силой, теперь ему было приятно обладать ей, им обоим не терпелось ринуться в бой с Орденом Света. Что же до Грегориана, то да, он был прав, касательно своего нынешнего положения, но с причиной, по которой он отвернулся от людей и покинул Небесной царство, был не согласен. Даже поставив себя на его место...

            Спустя несколько часов после возвращения Ривардо, Крит снова стоял на балконе, наблюдая за раскатами темных небес, как вдруг услышал у себя в голове голос Грегориана. Серафим сказал ему спуститься в холл, и Крит незамедлительно направился туда. Там он встретил своего наставника и Ривардо в новой блестящей накидке, ещё он держал в руках некий черный сверток, но Крит не обратил на него внимания. Колдун с серафимом повернулись к нему, и Грегориан произнес:

– Мы тут разговаривали насчет Ордена Света.

– И... что мы будем делать? – с намеком спросил охотник.

– Действовать! – выпалил Грегориан, после инициативу подхватил Ривардо, – Поскольку совет будет завтра, надеюсь, мы с Грегом решили, что для полноты картины нужно быстрее понять роль Ордена на данный момент, иначе завтра на собрании обсуждать будет нечего, держи, – он кинул сверток Криту, тот рефлекторно его поймал и спросил:

– Я думал, вы будете решать, как не допустить распространение «дурной вести», – Крит указал на Грегориана.

– С этим-то всё просто – моё слово здесь никто не оспорит, а вот принять решение на счет Ордена одному будет тяжеловато, посему оставляю переговоры вам, – он довольно улыбнулся и взмахнул руками.

– Переговоры, с Орденом? Каким образом? – удивился Крит.

– Скоро все узнаешь, выдвигаемся немедленно, – подхватил Грегориан.

– Ладно, а это что? – охотник, наконец, обратил внимание на сверток у него в руках, как он понял – это была какая-то ткань.

– Твой новый имидж, разверни, – предложил Ривардо, и Крит немедля повиновался. Здесь была одежда: некое подобие джемпера и махристая мантия, больше походившая на широкую рубаху. Сперва Крит надел темный полупрозрачный джемпер, который обтянул его жилистую мускулистую фигуру. Длинной он доходил до половины бедра, а справа по ткани шел разрез, специально сделанный для того, чтобы не стеснять движения ног. Крит по новому утянул пояс, пустив хвост по разрезу, и принялся за мантию. Она была довольно объемной, своими махрами и складками очень подходила к штанам. Главной особенностью являлась асинхронность – левая сторона свисала почти до ступней, закрывая ноги сзади и частично спереди. Правая же сторона свисала чуть ниже пояса под углом к колену. Сзади так же присутствовал разрез для свободы движений. Пуговиц, застежек не было, только два ремешка на уровни груди и пояса диагонально соединяли накидку, не давая слишком развиваться. Прямоугольный ворот стойка слегка прикрывал шею. Крит осмотрелся и немного подвигался – было очень удобно. Правда он не понял, почему оборван левый рукав и отсутствует капюшон, а так его всё устраивало.

– Оу, чуть не забыл кое-то, – Ривардо протянул охотнику кожаный наруч, покрытый черной бугристой пластиной. Крит тут же натянул его на левое предплечье и затянул ремни – лег как влитой. Ещё раз осмотревшись, он повернулся к Ривардо.

– Спасибо вам, этот щиток надежный? – Крит указал на предплечье.

– От простого меча спасет, от заряженного сущностью – навряд ли. Это больше атрибутика, так что надейся на себя, – колдун подмигнул.

– Теперь тебя точно не примут за слугу, всё, пойдем, – Грегориан взял его за руку.

– Погоди, а капюшона нету? – удивился Крит, он привык, что на земле его лицо всегда сокрыто.

– Уже нет смысла скрываться, – усмехнувшись, ответил Грегориан.

– Давайте, только не особо шумите, тебя касается, – Ривардо пригрозил серафиму пальцем, затем коротко кивнул. Охотник и падший ангел кивнули в ответ, затем испарились в черном огне.

            – А куда мы... Понятно, – промямлил Крит. Они оказались в перевернутом с ног на голову пристанище Грегориана. Крит хотел поинтересоваться их пунктом назначение до прибытия, но как всегда опоздал. Грегориан, не удивляясь бардаку, двинулся к выходу, зовя за собой помощника. Они вышли на утес. Был солнечный день, но Крита это никак не ослабляло, наоборот, было приятно наблюдать живую природу, хоть их и окружали одни камни.

– Так как мы будем говорить с Орденом Света?

– А вот как мы с тобой сейчас, – быстро ответил Грегориан, внимательно осматривая местность. Крит удивился – похоже, у его наставника было хорошее настроение, обычно он редко иронизирует или передразнивает. Может общение с Ривардо на него повлияло? Как говорится, с кем поведешься, от того и наберешься... Тем не менее, охотник ожидал серьезного ответа, и Грегориан вновь заговорил:

– Я окружил это места специальным барьером, который не позволяет увидеть, услышать или каким-либо способом почувствовать, что здесь происходит. Причем отражающие свойства я акцентировал на сущностях Ангелов и силе света, посему Орден, как и Небеса не могли меня так долго найти, в прочем я уверен, что барьер и сейчас прекрасно работает. Но что будет, если его снять? – Грегориан посмотрел на Крита, тот понял намек.

– Твою силу заметят, но как скоро станет известно о твоем присутствии? – поинтересовался охотник.

– Мою то вряд ли, а вот твою очень даже, – акцентировал серафим, – я могу скрывать свою сущность, иначе бы я отсюда вообще не выходи, а вот от тебя тьма разит на многие километры, друг мой. Когда ты рассказывал, как встретил Ривардо здесь, я предположил, что в Ордене наверняка зафиксировали твоё появление. Сейчас их цель я и ты, наверняка они следят за этим местом, возможно даже послали кого-нибудь сюда для более достоверного наблюдения.

– Думаешь, нам подготовили засаду? – скептически произнес Крит. Грегориан пожал плечами и ответил:

– Сейчас проверим, – он выставил руки вперед и сосредоточился. В ладонях появилось свечение, а до Крита донесся шепот, как он понял, заклинаний из уст серафима. Вглядываясь в пространство, Крит увидел, как на невидимом воздушном куполе начали сверкать оранжевые трещинки, словно мелкие разряды электричества. Они мерцали всё чаще и их становилось всё больше. В один миг купол ярко вспыхнул, после чего весь свет растворился в воздухе. Крит ничего не почувствовал, никакой разницы, что с барьером, что без. Пока никаких признаков присутствия Ордена тоже не было заметно.

– Хм, неужели они не обратили внимания на темную силу, которую ты излучаешь? Что ж добавлю свою, – неохотно произнес Грегориан, после нескольких минут ожидания.

– Они же не вот прям сию минуту появятся перед нами, наверно им надо посоветоваться..., – Крит не успел договорить, как на краю утеса из неоткуда появились четыре фигуры. Спереди стоял мужчина средних лет в белой, удлиненной робе с золотой окантовкой. В руке он держал прямой меч с инкрустированными крестами, его лицо было знакомо Криту. Вспоминая имя, он разглядывал три более внушительные фигуры, стоящие за монахом. Он только успел заметить белые мантии, из-под которых лился золотистый свет, как Арон взмахом меча запустил в них с Грегорианом световую дугу. Недолго думая ангел и демон бросились в стороны. Дуга пролетела вглубь пещеры и с треском врезалась во что-то. Но Арон не хотел попасть в кого-либо из них, только разделить и ему это удалось.

– Мальчишка мой! – раздался откуда-то сверху женский голос. Крит тут же перевел внимание на него. К нему стремительно падала на вид молодая девушка со светлыми волосами. Она занесла над собой меч, полная решимости рассечь охотника. Крит мгновенно призвал свой клинок и небрежным взмахом отбил нападение. Девушка полетела по той же дуге в обратном направлении, приземлившись около своих друзей, она бросила ошарашенный взгляд на охотника. Крит был не менее удивлен: «Я ударил рефлекторно, особо не сосредоточившись, я стал так силен? Или это она такая слабая?» – рассуждал он. Он отвлекся от своих мыслей, увидев, как три здоровые фигуры в ослепительных латах бегут к Грегориану, а девушка пропала из виду. Резко повернув корпус, Крит ушел от выпада, появившейся перед ним Изары. Только он собрался контратаковать, как она... обняла его!? И действительно, сцепив руки за спиной, Изара крепко схватила Крита за талию – охотник был в легком замешательстве и этого ей хватило. В один миг перед его глазами всё исчезло, лишь где-то вдалеке послышался отзвук крика одного из святых воинов, похоже, Грегориан контролировал ситуацию. А что произошло с ним? Ощущение было до боли знакомым: его словно разорвало на мельчайшие частицы, а разум был таким легким и чистым, совсем как при... «Мерцание, точно!», – мысленно произнес он. Она собралась переместить его, но куда? В Орден? Крит не собирался этого выяснять и сконцентрировался...

            Перед его взором предстало небо, затем земля, скала, верхушки деревьев, снова небо. Он стремительно летел вниз вдоль скалы. Сделав пару переворотов, он оттолкнулся от каменной стены и красивым бланшем приземлился на землю. Изара так же летела, чуть ли не в сантиметре от рельефного камня и приземлилась мгновеньем позже – она явна была недовольна. Судя по ландшафту, они не так уж и далеко от их убежища. Теперь Крит полностью сосредоточился на противнике, а она на нем. Изара взяла свою, то ли саблю, то ли меч (лезвие было слегка изогнуто, поэтому точно Крит определить не смог) в обе руки и разделила его на два клинка.

– Постой (он выставил руку вперед), я не хочу драться, мы можем поговорить? – отчаянно выпалил он, хотя всё внутри говорило об обратном.

– У меня с демонами разговор короткий, – холодно отрезала она. Что-то внутри Крита изменилось, и это что-то было явно недовольно её ответом. Лепестки черного пламени стали плавно покрывать тело охотника, а затем и меч. Слой огня всё густел и густел, а глаза Изара становились всё шире от ужаса. Но она не сдрейфила и призвала свою силу: её клинки и кисти засияли ярким светло-золотым огнем, а тело засияло изнутри. Крит призадумался. Почему практически все его противники окутывали сущностью лишь оружие, только Норадин полностью пылал ангельским огнем. Может это говорит об уровне силы? В таком случае у Изары нету шансов против него, или же просто она боялась сразу использовать всю силу, чтобы не растратить её? Как бы то ни было, лезвия Изары были уже в десятке сантиметрах от его лица.

            Крит Быстро поднял меч, и её атака с грохотом и искрами разбилась об этот несокрушимый блок. Так же разбивались и вторая и последующие. Она неистово наносила удары со всех углов, с разворотов, двумя мечами сразу и по отдельности, но всё безрезультатно. Немного пятясь назад, Крит спокойно подставлял меч под каждый удар, его рука даже ни разу не дрогнула от её натиска. Изара на миг остановилась, вглядываясь в его лицо – она пыталась понять противника. Но маска черного огня показывала лишь ледяные глаза, не испытывающие, ни страха, ни жалости. И Изара кинулась в очередную атаку, обреченную на провал. Криту же эти игры надоели. Он отбил первый удар, затем своим мечом подхватил её клинки и, проведя по кругу, сверху вниз резко опустил свой меч. Сокрушительная дуга черного пламени обрушилась на Изару. Скрещенный блок её не спас, и пылающая дуга откинула девушку назад. Сильным ударом она врезалась в скалу, а частично остановленная атака всё же достигла своей цели. Огненная масса ударила в грудь и разошлась по всему телу. На мгновенье для Изары всё вокруг исчезло, она перестала чувствовать своё тело, видеть и слышать. Затем всё вернулось и, судорожно хватая воздух, она постаралась как можно быстрее подняться с колен, ожидая новой атаки. Теперь шок и страх отчетливо читались в её взгляде, посему Крит решил поскорее избавить её от этих неприятных чувств. Он подкинул меч и, перехватив его обратным хватом, исчез. Изара всматривалась в бурлящую перед ней черную субстанцию и лишь через пару секунд поняла, что Крит мерцал, а это остаточная энергия, невероятных объемов, сам же охотник появился справа от неё и тут же рывком ринулся в бой. Приближаясь к ней, он оставлял за собой шлейф черного огня, размазанный, как чернила по листу. В этом облике размытой тени, Крит сделал широких замах, стремясь разрубить её надвое. Вложив всю силу в свои клинки, она бросила их навстречу смертельному удару. С диким треском их мечи встретились. Лезвия со всплесками энергий и искр скользили друг по другу. Мощь и плотность черного огня практически подавило её светло-золотистое сияние. Тьма в буквальном смысле окутывала её. Руки лихорадочно тряслись, а тело практически онемело, но ей удалось блокировать этот удар, после чего она выронила оружие, а волна энергии от противостояния двух сил снова прижала её к скале. Не успела Изара прейти в себя, как Крит уже появился слева. Он со всего маху ударил свободной рукой ей по лицу. Вспышка черного огня, и Изара, пролетев несколько метров, рухнула на землю. Она лежала не шевелясь. Крит не был уверен, что она мертва, но добивать беззащитного противника не собирался, к тому же она в любом случае не представляла для него угрозы. Теперь нужно было вернуться и помочь Грегориану, хотя ему вряд ли нужна была помощь.