Текст книги "Пожиратели жизни 2 (СИ)"

Автор книги: Eva Rouse

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

========== Глава 1 ==========

Разыскивается бета (желающие приглашаются в ЛС, требуется вычитка – правка грамматики и пунктуации). Приветствуется публичная бета. В связи с отсутствием редактуры, вы читаете работу на свой страх и риск.

***

– Такими темпами ты чесаться начнешь, – заметил Эмек, наблюдая, как Лейти поглощает второй килограмм мандаринов. У мальчишки к ним имелась какая-то явно нездоровая и, что самое ужасное, неконтролируемая тяга.

Лейти с сожалением сжевал последнюю дольку, с видом «ты жмот» глянул на Эмека и откинулся назад, ложась на спину. Ног так и не вытащил из-под теплого котацу и теперь словно рос из него. Мальчишка подтянул к себе маленькую подушку и устроился на ней, перевернувшись на живот.

Все-таки сделать дом в японском стиле оказалось замечательной идеей. Лейти погладил татами, теплые и словно живые, хотя и не удивительно, все-таки циновки плелись из соломы.

– Хорошооо, – с чувством протянул Лейти.

Эмек хмыкнул и улегся рядом, прижался к спине мальчишки и куснул того за шею.

– Я рад.

Домовой бесшумно зашел в комнату, чтобы убрать мусор со столика. Лейти напрягся, слишком близко лежал предвечный на глазах у чужого. Тем более домовой выглядел совсем по-человечески – юный, едва ли старше самого Лейти, стройный, с длинными светлыми волосами по пояс, и с самыми нереальными зелеными глазами, какие только возможны. Даже веснушки на лице слуги смотрелись великолепно. Лейти обернулся, убедиться, что Эмек не рассматривает очаровательно улыбающегося домового. Только предвечный как раз пристально глядел на смазливого блондинчика, и ревность болезненно сжалось где-то внутри. Лейти прекрасно понимал, что домовой выглядит гораздо эффектнее.

– Что-нибудь желаете? – чуть поклонившись, спросил слуга.

Эмеку подумалось, что стоит быть настороже. Он впервые столкнулся с влюбленным в него домовым, и тот явно не спроста выбрал для себя такую внешность, а подражал Лейти. Предвечный запоздало сообразил: стоило ограничить смотрителя дома в выборе параметров. Но кто же знал? У Кофи домовой симпатизировал всем предвечным, но по-настоящему любил только Кофи.

– Нет, свободен, – холодно ответил Эмек и зарылся лицом Лейти в волосы.

– Как пожелаете, господин, – тепло ответил домовой, согнувшись в изящном поклоне, и ушел.

Лейти облегченно вздохнул, услышав лед в голосе предвечного, и перевернулся, жадно и жарко целуя Эмека.

Предвечный водил ладонями по телу своего мальчишки, отвечая, приятно удивленный напору Лейти. Горячей волной прокатило по телу возбуждение, и Эмек вынужденно разорвал поцелуй.

– Ты словно голодный, – коснулся пальцами щеки Лейти. – И пахнешь мандаринами, надо будет тебе еще притащить их из того мира.

Парень рассмеялся, мимолетно поцеловал предвечного в нос, но делиться своими опасениями не захотел. Только удобнее устроился рядом с Эмеком.

– Я не против, если честно. Очень вкусны эти мандарины.

– Как тебе дом?

– Замечательно, мне он нравится, – Лейти улыбнулся. – Чем-то похож на дом моих родителей.

– Отсутствием мебели? – хмыкнул Эмек. Погладил по голове Лейти и поднялся. – Пойду, кое-что по работе сделаю и надо дать указаний домовому. И придумать ему имя.

Озадаченный предвечный быстро выскользнул за дверь.

Домовой вздрогнул, почувствовав, что хозяин приближается к нему. Обернувшись и опустив голову, слуга покорно дождался появления хозяина и, чуть поклонившись, спросил:

– Вам что-то нужно?

– Почему ты так выглядишь? – приветливым тоном спросил Эмек, – И можешь смотреть на меня.

– Простите, господин, – домовой поднял взгляд, смущенно краснея. – Я подумал, вам будет приятен такой образ. Если хотите, я приму любую форму, которая окажется для вас более приемлемой.

– Не лебези, я знаю о домовых, но я только получил свой дом, могу иногда ошибаться. Какое имя ты хочешь?

– Не знаю, господин, может, Алекс? Мне отчего-то кажется, что так звали меня, или, может, кого-то, кто был мне дорог, – гордо вздернул подбородок слуга. – Эмек, если вы знаете о домовых, значит, понимаете, почему я выбрал облик, похожий на облик этого мальчика.

– Знаю, ты очень привлекателен, Алекс. Зеленые глаза особенно удались, с маленькими золотыми искорками, как брильянтовая крошка, – Эмек улыбнулся. – Следи за домом хорошо и проблем не возникнет.

– Вы же понимаете, что ради вас, я буду следить за домом очень хорошо, даже буду заботиться о Лейти, – чуть поклонился домовой. – Поверьте, я могу позаботиться и о доме, и о ваших потребностях. Я понимаю, что мальчик не приспособлен к жизни и нуждается в опеке, я не собираюсь вредить ему.

– С Лейти я сам справлюсь, – Эмек ободряюще похлопал Алекса по плечу. Объяснять большего он ему и не собирался, – и с потребностями тоже.

– Как пожелаете, – благодарно ответил домовой, подавив в себе желания прикоснуться к предвечному. – Думаю, так будет правильнее, если вы сами разберетесь со своим претендентом.

Лейти, исследовавший дом и случайно услышавший, как Эмек тепло и искренне объяснял слуге, насколько красивы его зеленые глаза, прикусил губу, слишком странным был разговор, слишком стыдно его подслушивать. Вот только… сам претендент не мог не согласиться, что зеленые глаза Алекса выглядят нереально притягательными.

– Я проверю почту и буду тренироваться в саду, расставь по дому растения на свой вкус и можешь отдохнуть.

– Слушаюсь, мой господин, – отозвался Алекс.

Лейти же поспешил покинуть свой тайник и побыстрее затеряться.

Оли удовлетворенно разглядывал дом. Тут много места, хвостам и крыльям ничто не мешало. Кот воровато оглянулся и принялся с блаженным урчанием точить когти о ближайший косяк. Все равно домовой поправит, никто и заметить не успеет.

– Эм, Оли, извини, что отвлекаю… – раздалось за спиной проводника. – А можно я у тебя уточню кое-что?

Оли напоследок оставил особенно глубокие царапины и повернулся мордой к Лейти, растопырил усы и приветственно мяукнул.

– Привет, спрашивай, – кот плюхнулся на мохнатый зад и принялся вылизывать лапы.

– Насколько я подхожу Эмеку? Ну… Так же как Рейнер Кофи или меньше? – замялся мальчик.

– Нет, ты подходишь Эмеку по краю нижней планки, – честно ответил Оли. – Я бы тебя не рассматривал как претендента вообще, только Эмек настоял, и я не мог ослушаться.

– То есть, ты думаешь, что мы вместе не уживемся? Оли, а претендента он может поменять в любой момент?

– Да, еще может. Зачатки связи у вас активировались, но так с девяносто девятью претендентами из ста будет, иначе бы проводники их не выбирали бы. А предвечные редко видят возможных супругов в их родных мирах.

Оли широко раскрыл крылья, довольный тем, как легко они уместились в коридоре, даже осталось место до стены.

– Спасибо, – чуть смущенно поблагодарил Лейти, любуясь внушительным размахом. – То есть, все, что происходит у нас с ним – это просто обычное явление?

– Не совсем так. Одновременно индивидуально для каждого претендента и предвечного, но и идет по накатанному сценарию.

Правда Оли умолчал, что так почти у всех пар: сначала встреча, потом привыкание друг к другу, а потом решение – встречаться далее или нет.

Словно назло, в помещение вошел домовой, нахмурившись, подошел к косяку и молча убрал царапины. И Лейти с ревностью наблюдал за плавными, изящными движениями, подражать которым претендент даже не стал бы пытаться. Алекс, слегка поклонившись проводнику и мальчику, покинул комнату. Лейти попрощался с Оли и тоже вышел искать их с Эмеком комнату.

Усталый после тренировки предвечный вошел в спальню, когда Лейти сидел на подоконнике и читал книгу, вяло кивнув на приветствие. Эмек быстро помылся и забрался под одеяло, похлопал по месту рядом с собой.

– Иди ко мне.

Лейти улыбнулся, отложив книгу, быстро разделся и, смущаясь, нырнул под легкое одеяло.

Эмек привычным движением подтянул к себе Лейти и потерся щекой о русую макушку.

– Как тебе домовой? По-моему, очень толковый и скромный, мне нравится. У Кофи был совершенно наглый тип.

– Скромный, это точно, – подавив злость, отозвался Лейти. – Насчет толкового не знаю. Домовой Кофи зато готовил хорошо…

Мальчик обнял предвечного, цепляясь крепче.

– Еще научится, он же совсем молодой. Я его первый хозяин, – гордо заявил Эмек, невольно защищая Алекса. – Расторопный, успевает везде. А какие цветы он по дому расставил! Зайди обязательно в холл, там стоят горшочки с земляникой, спелой и вкусной, можно есть прямо с куста. И красиво, и полезно, и пахнет приятно. Нам повезло с Алексом, сообразительный. Хотя, домовых стараются подбирать под будущего хозяина, чтобы не возникло неприязни. Вон, Кофи у нас любит спорить, так и домовой его ему подыгрывает, огрызается, но слушается безропотно.

Не отдавая себе отчета, Эмек перебирал прядки волос Лейти на затылке, слегка массировал кожу головы.

Парень прикусил язык, стараясь сдержаться, затем, словно убеждаясь в сказанных предвечным словах, спросил:

– То есть Алекс подходит тебе и специально подбирался?

Чуть поерзав, Лейти уткнулся носом в плечо Эмека, невесомо поцеловав.

– Да, – предвечный обнял мальчишку за плечи.

– Эмек, – тихо позвал Лейти и, когда предвечный на него посмотрел, потянулся к мужчине за поцелуем.

Предвечный чувственно ответил, водя ладонями по бокам мальчишки, и тихо прошептал:

– Я сегодня переусердствовал с тренировками, пытался повысить скорость перемещения между мирами и немного устал. Не против, если сегодня я усну раньше, и мы не сможем поговорить перед сном, как обычно? – Эмек широко зевнул.

– Да, конечно, – отозвался Лейти, стараясь унять буйное воображение. – Отдыхай, спокойной ночи.

– Спокойной, – уже сонно отозвался Эмек.

*****

Предвечный с раннего утра носился по дому, как ошпаренный, в голову лезли все новые идеи, и он спешил их осуществить. Алекс следовал по пятам счастливым хвостиком, предвечный отдавал распоряжения, домовой сноровисто и быстро их исполнял, чем не раз заслужил похвалы от Эмека. Алекс даже подумывал, что все равно бы полюбил предвечного, даже без привязки на хозяина. К тому же в доме Лейти ничего не угрожало, так что Эмек расслабился и мог на время не беспокоиться о мальчишке, только перестать думать о нем не получалось, хотелось подкрасться и заключить в объятия, поцеловать в любимые губы и потискать в укромном уголке. Но всему этому было не суждено сбыться. Эмек получил срочный вызов по работе: один из предвечных не справлялся и его следовало поддержать. Пришлось отправляться, причем срочно, даже предупредить Лейти не вышло, но Эмек попросил Алекса рассказать о вызове.

Лейти за весь долгий день практически не встречал предвечного, а если и сталкивался, то рядом с ним все время ошивался Алекс. И мальчишка видел, как лучезарно улыбался зеленоглазый домовой, как Эмек трепал слугу по волосам, как искренне хвалил.

Поздно вечером, почти ночью, когда Лейти совсем издергался, в спальню постучали. Сообразив, что предвечный стучать бы не стал, мальчишка поспешил накинуть халат. Открыв двери, парень с трудом погасил в себе желание захлопнуть их обратно и хмуро уточнил:

– Вам что-то нужно?

– Да, Лейти, – потупив глаза, начал говорить домовой, с трудом подавляя улыбку. – Эмек просил передать, что сегодня с тобой ночевать не будет.

– Извините, Алекс, а где он будет ночевать?

– Я не уполномочен говорить подробности, пусть хозяин вам сам все объяснит.

Попрощавшись, Алекс ушел. Лейти с грохотом захлопнул двери и, прислонившись к ним, сполз на пол, скрипнул зубами и решил, что завтра обязательно выяснит все у предвечного. Разделся, лег в постель, крутясь и ворочаясь, никак не мог заставить себя заснуть. Стоило закрыть глаза, как перед лицом вставала картина: под страстным, возбужденным, родным Эмеком, развратно и откровенно выгибается Алекс, сверкая своими нереально зелеными глазами.

Эмек вернулся на рассвете, чувствуя себя как выжатый лимон, он собирался сразу же отправиться к Лейти, но его перехватил по дороге в спальню Алекс. Домовой счастливо защебетал, рассказывая, что из поручений он успел выполнить. Прерывать счастливого Алекса было жалко, и Эмек рассеянно слушал отчет, хвалил и сонно кивал. Предвечный незаметно для себя очутился в гостиной, домовой налил ему чашку кофе и принялся разминать плечи. Эмек расслабился, глотнул обжигающе горячего восхитительного напитка и блаженно прикрыл глаза.

Лейти проснулся от очередного кошмара с участием Эмека и Алекса, резко почувствовал, что предвечный в доме. Закутавшись в плед, тихо ступая босыми ногами, мальчишка прямиком направился к предвечному. И замер на пороге: Эмек сидел, откинув голову, позволяя слуге разминать плечи, затем домовой вообще наклонился вперед, что-то едва слышно прошептал и поцеловал пожирателя. Тихо, смотря только себе под ноги, Лейти отступил в глубь коридора, поспешно возвращаясь в спальню.

Спокойным, не терпящим возражений движением, Эмек сбросил ладони Алекса с собственных плеч и холодным тоном сообщил:

– Ты позволяешь себе слишком много, Алекс. Я – однолюб. И я выбрал Лейти еще до того, как привязка начала закрепляться.

*****

Оли подцепил когтем землянику, слопал сочную ягодку и хвостом подтянул к себе новый куст, принимаясь объедать и его. Красный язык то и дело облизывал пасть, Оли довольно урчал.

Лейти практически споткнулся о проводника, начал было извинятся, но тут же передумал и тихо попросил:

– Ты можешь вернуть меня домой? Пожалуйста, верни меня домой, Оли, ты же проводник, ты можешь… – присев прямо на пол, заглядывая снизу вверх в глаза кота, Лейти вновь повторил:

– Верни меня домой…

– Это я могу, – снова облизнулся кот. Оли смерил Лейти взглядом: тут и слепому стало бы ясно, что с мальчишкой что-то случилось, слишком уж жалкий у того был вид. Но Оли не полагается вмешиваться в дела между предвечным и претендентом, да и по просьбе мальчишки, Оли имел полное право вернуть того в его родной мир. Кот сказал бы: так даже лучше. Лично у него было еще три куда более подходящие Эмеку кандидатуры в пару, и если предвечный с Лейти поссорился, то так тому и быть, это их личное дело. Оли кивнул своим мыслям и тихо сказал:

– Пошли.

Лейти тут же вскочил и с готовностью последовал за котом к входной двери дома, только у самого порога обернулся, на мгновение засомневавшись в правильности решения, но тут же вспомнил про недавно увиденный поцелуй и шагнул через порог, переносясь в родную привычную пустыню.

– Спасибо, Оли, я дальше сам… Удачи тебе, – поблагодарил проводника мальчишка и направился в сторону темнеющих на горизонте шатров, плотнее кутаясь в одеяло.

*****

Эмек почувствовал отсутствие Лейти сразу. Его не просто спрятал дом, мальчишка исчез из мира предвечных и помочь могло только одно существо, кроме самого Эмека. Предвечный открыл дверь гостиной, шагнул, а оказался уже в спальне Оли: они столкнулись буквально лицом к морде, и кот выжидающе уставился на хозяина.

– Где Лейти? Почему он ушел?

– Я отвел мальчишку в его родную пустыню, неподалеку от лагеря караванщиков оставил. А вот почему тот ушел, знать не мне следует.

Эмек скрипнул зубами и перенесся к себе в спальню. Что же это выходит? Лейти испугался близости? Нет, бред, мальчишка сам дал понять, что не против. Разве только все это не было игрой… Но не похоже. И в тоже время Эмек прекрасно помнил, как в домике у моря и после Лейти сравнивал виды и еду с тем, что ему привычно в пустыне, и пусть мальчишке было хорошо с предвечным, свой родной дом и мир он не забывал.

Так что Лейти мог просто сделать выбор не в пользу Эмека, а что ушел вот так – не прощаясь, чего уж там с ребенка возьмешь, испугался и все тут, такие вот дела. Предвечный тяжело вздохнул, забрался на кровать и заснул, не заметив, что привычно занял только одну половину кровати, оставив место для ушедшего навсегда Лейти.

========== Глава 2 ==========

Лейти смотрел на отца: пожилого уже, с сединой, с длинной, почти белой, бородой, грузного, но еще крепкого мужчину. Смотрел не в глаза, в них смотреть не имелось сил, наблюдал за движением губ, ловил слова, пытаясь понять, осмыслить.

– Лейти, я этот договор заключил давно, когда только женился на твоей матери. У меня просто бы не хватило золота на калым. Я ведь тогда был у него обычным погонщиком, это потом я смог всего добиться. Я и волновать вас не хотел, – отвел мужчина взгляд в сторону. – Думал, что выкуплю девушку и отдам вместо дочери, а вон оно как получилось…

Как оно получилось Лейти уже понял: второго сына бывшего партнера отца не интересовали девушки. Может, все бы и обошлось, будь у мальчишки хоть одна сестра, отдали бы ее за старшего сына, пятой женой, но нет сестры, а не кровную дочь взять отказались сразу. Лейти и отца пытался понять. Тот ведь думал, что если младший и вернется, то таким же, безжизненным, надломленным, как тот парень, возвращение которого от предвечных видел Лейти в детстве.

Договор пересмотрели, подписали новый, по которому теперь ему придется… Что именно Лейти представлять не хотел. Но два каравана уже встретились в бескрайней пустыне на совместную ночевку. Люди бродили от костра к костру, делились новостями, преувеличенно красочно хвастались достижениями, пели, смеялись.

– Лей, милый мой мальчик, прости, я не знал, – отец вновь заговорил, задвигалась его седая борода, тонкие губы кривились. – Уже ничего не изменишь, мы с твоей мамой попрощались с тобой, не чаяли увидеть тебя вновь. Не нужно ей причинять такую боль вновь, не стоит возвращать сына, чтобы потом почти сразу отнять, мы оформим все быстро.

Лейти смотрел на губы и кивал, устало и безразлично – маму действительно жалко. Значит, на рассвете придется напяливать женские одежды, прятать волосы под хиджаб и позволить отцу отдать себя, словно ненужную, бракованную вещь. Снова стать той ценой, которую семья готова заплатить за свою честь, как в прошлый раз заплатила за свою жизнь. Лейти покачал головой, все еще не решаясь смотреть в глаза отцу. Как легко тот согласился пожертвовать им уже дважды, именно им, ни одного из старших сыновей он не отдал бы так легко. Мог ведь, если хотел бы, договориться о другом, купить у кого-то и сына, и дочь, отдать двух приемных вместо одного кровного. Нет, Лейти понимал, что цену за парня нужно платить в десятки раз большую. Возможно, потом вся семья несколько лет вынуждена была бы экономить, второй брат не успел бы быстро насобирать золота на калым, жениться на любимой.

– Папа, я спать пойду, устал очень, – отмахнулся мальчишка.

*****

Утро началось для Лейти очень рано, еще до того, как первые рассветные лучи солнца осветили остывшую за ночь пустыню.

Отец собственноручно, не смотря сыну в глаза, помогал одеваться: широкие шелковые шаровары, длинное, до лодыжек, нижнее платье – полупрозрачное, покрытое затейливой вышивкой; сверху еще одно, из тяжелого, плотного шелка, без рукавов, до самого пола. Затем на талии отец завязал пояс, обмотав его раза три, и Лейти стало сложно дышать; платок, цветом и вышивкой вторящий верхнему платью, закреплен так ловко и привычно, словно после долгих дней тренировки. Завязав его, отец оставил открытым только лицо, спрятав волосы и шею.

Караванщик взял за руку собственного сына и повел за собой, быстро, словно боясь передумать, не обращая внимания на то, что мальчишка с непривычки путался в длинном подоле.

*****

Гейбл встал непривычно рано, он никак не мог успокоиться, хотелось скорее увидеть свою новую «жену». Отец говорил, что мальчишка симпатичен, да и у него день совершеннолетия сегодня, так что Гейбл будет в своей власти и ничем не ограничен. Слуга вошел в шатер, поклонился и приподнял полог. На мальчишке были рыже-персиковые одежды, легкие и многослойные ткани, но уже сейчас Гейбл восхищенно замер. Мальчишка тонок и изящен.

– Приветствую вас, почтенный глава, – кивнул Гейбл караванщику. Обращаться к его сыну, мужчина не стал, ни к чему.

– И я вас приветствую, Гейбл, – кивнул в ответ караванщик, подтолкнув сына вперед. – Это ваша невеста, как и обещано.

Отец отвел глаза от Лейти, мальчишка не смотрел на него, как, впрочем, и на своего «жениха». Ладони мальчишки сами собой сжимались в кулаки, и Лейти с трудом сдерживался, чтобы не выпалить что-то совсем грубое и неуместное.

– Вы уж простите, мне нужно торопиться, – по-подлому трусливо, продолжил караванщик, стремясь как можно быстрее закончить начатое. – Нужно вести караван, если мы выедем хотя бы на час позже, то не успеем добраться до оазиса к ночи.

Чуть поклонившись, отец вышел, оставляя своего сына за пологом шатра, и почти бегом направился прочь.

Гейбл был не против, он и не взглянул на быстро ушедшего главу. Мужчина обошел по кругу «жену» и спокойно произнес.

– Обряда не требуется, как ты знаешь, в отношении мужчин. Ты теперь мой, и я разрешаю тебе говорить только от лица женщины. Я буду милостив, дам тебе время привыкнуть к своей новой роли. Твое имя мне известно, но отныне ты зовешься Лайта. А теперь посмотри на меня.

Гейбл встал напротив мальчишки. Лейти отстранено скользнул взглядом по хищному лицу высокого худого мужчины с крючковатом носом и злыми глазами, такими же черными как и густые волосы, собранные в толстый низкий хвост.

От мужа откровенно веяло холодом и будущими неприятностями. Называть себя в женском роде, женская одежда и имя – все это направленно только на то, чтобы Лейти чувствовал себя еще более униженным. Мальчишка даже не знал, радоваться ли ему тому факту, что Гейбл милостиво решил дать время привыкнуть к новой унизительной роли.

Лейти медленно кивнул, показывая, что слышал и понял, но вот ответить в слух не смог, слова просто застряли в горле.

Гейбл без долгих разговоров сорвал закрывающий лицо платок, довольно осклабился. Мальчишка действительно симпатичен, только веснушки его портили, но их всегда можно вывести.

– Возьми там кувшин и таз, – Гейбл указал в сторону западной стены шатра. – Вымой мне ноги и сделай массаж ступней.

Лейти гордо выпрямился и, встряхнув головой, тихо, но твердо сообщил:

– И не подумаю.

Мужчина поджал губы и вышел из палатки, чтобы вернуться в сопровождении двух рослых телохранителей.

– Моя жена разговаривала со мной без разрешения, – обращался он к Лейти через посредников, – и позволила себе дерзить. Высеките ее, но кожу не испортите. Десять ударов.

Гейбл сел на маленький плетеный диванчик и уставился на Лейти.

Короткостриженый телохранитель, неуловимо похожий на своего русоволосого напарника, встал перед Лейти. Мальчишка отстраненно подумал, что эти двое должно быть братья. Та же ширь в плечах, слегка детская округлость лица и спокойное равнодушие во взгляде.

– Оголись по пояс, – коротко приказал телохранитель, второй зашел Лейти за спину, – или мой друг тебе поможет, но будет только хуже.

Стиснув зубы, уткнувшись взглядом в пол, мальчишка начал раздеваться, не желая, чтобы чужие руки к нему прикасались. Когда ненавистные платья неопрятной кучкой упали на ковер, Лейти выпрямился, все также упорно не поднимая глаз, и замер.

Телохранитель удовлетворенно кивнул и притащил откуда-то короткую скамью.

– Ляг на нее грудью, не вставай, пока не разрешат.

Короткостриженый вытащил из-за пояса семихвостую плетку, которой обычно поторапливают животных, и передал ее напарнику.

Лейти молча выполнил приказ, понимая, что сейчас его будут впервые пороть, затем с той же мазохистской ясностью думая – это далеко не последнее, что будет происходить в его жизни теперь впервые. Не последнее и не самое страшное.

Говоривший все это время телохранитель наклонился к Лейти, придавил плечи мальчишки к скамейке. Второй ударил без предупреждения, и Лейти взвизгнул от удивления, а не от боли. Но упрямо стиснул зубы и зажмурился. Телохранитель бил не сильно, то ли жалея, то ли так выглядело предупреждение в первый раз.

Мальчишка невольно понял, что это больше унижение, предупреждение, чем что-то другое. Больно, кожа после ударов горит, но не идет ни в какое сравнение с тем, как жгло кожу от прикосновений тычинок цветка. Только потом, когда все закончится, не будет уже рядом Эмека, никому не то что пожалеть, даже побеспокоиться в голову не придет.

Отпустили его так же неожиданно и приказали встать. Лейти, упрямо смотря в пол, поднялся. Слишком страшно смотреть на Гейбла, отчего-то Лейти не сомневался, что увидит удовольствие на этом хищном лице.

– Кувшин с водой и таз стоят там же. Повторять не буду, за меня повторит охрана, но уже иначе. Дрег, Гилос, идите, – голос Гейбла стал веселым, он снисходительно рассматривал притихшего мальчишку. Гордый, эту «жену» будет весело ломать.

Бросив только один взгляд на длинный пояс, валяющийся вперемешку с платьями, Лейти все для себя решил. Старательно изображая испуг и покорность, взял кувшин и таз, опустился перед «мужем» на колени и принялся механически, не думая, мыть ноги мужчине.

– И массаж не забудь, – приторно-сладким голосом напомнил Гейбл, вполне удовлетворенный результатом. – А когда закончишь, переоденешься в наряд танцовщицы и спляшешь для меня и моих телохранителей.

– Боюсь, мои танцы вам не понравятся, – тихо возразил Лейти. Мальчишка скривился, слова Гейбла заставили вернутся к реальности, понять, что руки моют чужие ноги, что это до тошноты противно и унизительно.

Гейбл ударил Лейти по голове свитком, который просматривал, словно мальчишка был нашкодившим щенком.

– Ты опять говоришь без разрешения. Не испытывай мое терпение, Лайта, но я милостив, прощаю тебя. Разве я не добр? Отвечай.

– Добр, – не поднимая лицо ответил Лейти, не давая возможности Гейблу увидеть, как брезгливо скривились губы, едва он услышал женский вариант своего имени.

– Хорошо, ты начинаешь понимать свое положение. А теперь переодевайся.

Гейбл нащупал на диванчике колокольчик, и на зов явился слуга. Мужчина приказал:

– Приведи Маю.

Немолодой слуга поклонился и снова исчез.

Как и ожидал Лейти, в шатер вошел парнишка лет двадцати, светловолосый, темноглазый, с каким-то даже не затравленным, а просто мертвым взглядом. Только одного взгляда на зашедшего хватило Лейти, чтобы понять – жить так он не сможет.

– Мая, покажи Лайте, как надо танцевать, – Мая кивнул, Гейбл уже смотрел на Лейти. – Если будешь плохо стараться, моя красивая, то накажу вас обеих.

Слуга привел двух худощавых подростков с дудуками в руках, юноши сели на ковер, скрестили ноги, и плавная тягучая мелодия разлилась в воздухе. Мая встал напротив Лейти и вскинул руки, начал медленно покачивать бедрами, выбрав неспешный ритм, чтобы новая «жена» его господина за ним поспевала.

Лейти сжал зубы, невольно пытаясь скопировать движения парня. Если бы наказание грозило ему одному, то вряд ли он стал бы даже пробовать, но знать, что пострадает кто-то еще… Плавные движение бедер ускорились, стали чуть резче, странными, откровенно сексуальными волнами изгибался уже весь парень, кисти рук птицами порхали над головой. Лейти старался не думать, как выглядит со стороны, лучше вообще ничего не чувствовать, не понимать, просто подчиниться музыке и подражать Маю.

Гейбл захлопал в ладоши в такт мелодии и весело рассмеялся.

– Давай, Лайта, ты можешь лучше. Изящнее!

Лейти сбился, мысленно вернувшись в этот шатер, скривился и, только сосредоточившись на безразличном взгляде своего напарника по несчастью, смог продолжить, даже не пытаясь выглядеть «изящнее» или «женственнее».

Мая взмахнул руками в последний раз и резко опустился на пол, почти ложась на него и тяжело дыша. Лейти запоздало опустился следом, музыка разом стихла. Гейбл махнул рукой музыкантом и те вышли из шатра.

– Мая, дорогая, иди ко мне, сядь на колени.

Юноша с безразличным выражением лица исполнил приказ. Мужчина обнял его, погладил по гибкой спине и весело попросил:

– Лайта, разденься, я хочу на тебя посмотреть.

Лейти опустил голову, стараясь, чтобы было не заметно, насколько сильно он покраснел. Широкие шаровары легко упали на пол, парень замер, рассматривая рисунок ковра.

Гейбл отер рот рукой. «Жена» даже прекрасней, чем он думал. Не тощая, с сильными ногами и пропорционально сложенная. Мужчина улыбнулся, предвкушая скорое представление.

– Я хочу увидеть тебя в деле. Поласкай себя…

Гейбл повернул Маю спиной к себе и развел его бедра, задирая многочисленные юбки парня, откровенно демонстрировал его.

– Красивый вид, правда? Он поможет тебе возбудиться. Встань на колени и начинай.

– Нет, – ровно и безразлично ответил Лейти, с болезненной жалостью рассматривая искалеченный пах Маи. – Интересно, какой тварью нужно быть, чтобы подобное могло возбуждать?

Парень понимал, что сейчас Гейбл отомстит за все, и даже больше, заставит пожалеть о каждом сказанном слове, только остановиться уже не мог. Представить, что Эмек смог бы сотворить подобное с кем-то, что Мая смотрел бы такими же страшными, безразличными глазами, Лейти не мог.

– Если вам нравятся мужчины, так зачем вы их калечите? С полноценными чувствуете себя недостаточно уверенно? Думаете, это отнимает вашу мужественность?

Гейбл помрачнел, черты лица и так худого на вид мужчины заострились еще сильней, и он стал походить на злого колдуна из сказок и легенд, которые по вечерам любил читать Лейти в далеком детстве.

– Мая, опустись на колени передо мной, – мужчина подождал, пока его приказ будет выполнен и отвесил звонкую оплеуху Мае. Гейбл уже ставшим равнодушным голосом продолжил: – Лайта, Мая мне не жена, она наложница, и, если с ней случится что-то страшное, это никак не повлияет на мою репутацию. Так что делай, как я тебе говорю, или я прикажу телохранителям на твоих глазах изнасиловать Маю.

Гейбл победно улыбнулся. Он видел, какими глазами смотрит Лейти на его живую игрушку, со смесью жалости и страха, а то и другое легко можно использовать против новой «жены». «Ей» следует научиться подчинению и почтению, иначе Лайту нельзя будет показать гостям.

Лейти вздрогнул от звука пощечины и покорно опустился на колени, закрыл глаза, представив совсем другую картину: Эмека, раздевающегося перед тем, как забраться к нему в ванную, теплые ладони предвечного на своих бедрах, мягкие, настойчивые и страстные поцелуи, блеск бесподобных, умопомрачительных глаз. Ладонь легла на член, медленно и мягко лаская, представляя, что это рука пожирателя.

Гейбл мелко задрожал, видя, как наливается силой вялый член Лейти, и притянул к себе Маю, стал водить по груди парня руками, причмокивая и шумно дыша. Без лишних понуканий, наложник забрался ладошкой в штаны хозяина, задвигал ей в излюбленном, так нужном Гейблу ритме.

Лейти ничего не слышал, ничего не замечал, где-то внутри шевельнулась обида на то, что предвечный решил поменять его на домового. Но парень легко подавил ее, решив, что Эмек достоин лучшего, а Алекс мало того что красивее, так и подходит ему больше. Только стоило представить, что предвечный привычно обнял со спины, лаская его член, и начал, как часто бывало, целовать веснушчатый нос, как тихий стон сорвался с губ.