Текст книги "Вторую жизнь не выбирают (СИ)"

Автор книги: Euridice

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Боже, будто вагон угля разгрузила. Рита крутилась ужом, лишь бы не дать обет и при этом узнать у меня чуть больше информации. Настоящая пиявка. Зато разрешила называть ее Ритой, видимо, оценила мои усилия. Наконец, я буквально вытрясла из нее все нужные клятвы. Зову Кричера, и мы перемещаемся в дом Блэков.

Рита в восторге, Сириус в ужасе: она методично вытрясает из него душу. Фотографа с собой ей взять не разрешили, поэтому она делает снимки сама. Результат кровной проверки Гарри, подтверждающий крестную связь. Сириус закатывает рукава и показывает чистые руки без метки. Сириус приносит очередную клятву, что не предавал, не убивал, не состоял – если заморочиться, можно будет прочесть по губам, но Рита приводит под фото полный текст клятвы и заверяет, что была свидетелем. Просто очень худой болезненный Сириус, к которому даже в самом черством сердце проснется сочувствие. Они общаются до самого вечера. Я приходила и уходила, успела сделать заданные на каникулы эссе, сходила погулять по Лондону, поужинала в кафе… вернулась, а они все продолжали.

Решила, что окончания процесса уже не дождусь и пожелала им спокойной ночи.

Утром проснулась поздно – устала вчера от переговоров со Скитер и прогулок.

По дороге из душа столкнулась с Ритой, выходящей из комнаты Сириуса. Она была в полузастегнутой мужской рубашке и растрепанная, на шее явно проступал засос. Да, быстро они. Без своего ядовитого макияжа Скитер выглядела моложе лет на десять. И точно моложе, чем Сириус сейчас.

– Доброе утро, Гермиона, – промурлыкала она, – и правда, какое чудесное сегодня утро.

– Доброе утро, Рита, – я улыбнулась. Ну еще бы.

Кричера лишний раз звать не хотелось, поэтому я занялась завтраком сама. Когда готовила кофе, пришла Скитер, уже в халате и с прической.

–Рита, на Вашу долю кофе варить?

– Да, пожалуйста, – она села за стол.

– Скажи-ка, Гермиона, ты нас осуждаешь? За то, что мы с Сириусом, мм…вместе отдохнули? – что за странный вопрос, с чего бы мне осуждать двух взрослых людей? Ааа, совсем забыла – это, Катя, тебе не 2010-ые, это конец прошлого века в магической Англии.

– Нет… я рада за вас с Сириусом. В основном, за Сириуса, конечно, ему надо возвращаться к нормальной жизни, – ну, а женщина всегда найдет с кем …отдохнуть, если что, продолжила я мысленно.

– А Сириус, между прочим, хорош в постели, – мечтательно протянула Скитер.

– Рита, мне четырнадцать, – рассмеялась я.

– Я не заметила, чтобы эта четырнадцатилетняя девочка сейчас смущалась, – игриво подмигнула журналистка.

Вечером того же дня мне была продемонстрирована статья. Она была бесподобна! Возникало жгучее сочувствие к Сириусу и к сироте Гарри, который остался без крестного, в душе поднимался гнев от предательства Петтигрю, статья давала читателю ужаснуться послевоенному беспределу и вселяла надежду на мудрость и доброту министра Фаджа, который несомненно все исправит в самое ближайшее время. Фотографии Сириуса (одна даже с маленьким Гарри на руках) вписывались очень органично.

Я рассыпалась в комплиментах талантам Скитер. Видно, что ей приятно, но было бы еще приятнее, если б это можно было опубликовать немедленно, а не ждать еще несколько дней, когда адвокат и мисс Боунс все подготовят. Сегодня от родственников возвращаются родители, и остаток каникул я проведу с ними.

Напоследок беру с Сириуса обещание, что он не будет распространяться о моем участии в этом деле, и прощаюсь с новоиспеченными любовниками.

========== Глава 22. Всё хорошо, что хорошо кончается. ==========

Вчера мы вернулись в Хогвартс, а сегодня совы несут студентам и профессорам Пророк со скандальной статьей Скитер.

«Сириус Блэк невиновен! 12 лет ада – кто виноват?»

Кажется, Сириуса преследует число 12. Номер дома, количество убитых Петтигрю магглов, лет в Азкабане…

Украдкой смотрю на преподавательский стол. Дамблдор сегодня на завтраке отсутствует, а жаль. Снейп впервые потерял лицо, его эмоции сменяют друг друга с огромной скоростью.

Судебное заседание состоится через три дня. Этого времени достаточно, чтобы министерство и Фаджа завалили письмами и вопиллерами, но недостаточно, чтобы помешать суду.

Через три дня вышел экстренный номер Пророка. Сириус полностью оправдан, министерство выплатит тысячу галлеонов компенсации за каждый год Азкабана. Мы с Гарри получили посылки от счастливого Блэка. Мне совы принесли огромную коробку конфет и редкую книгу по ритуалам, используемым в колдомедицине – смотрю, Сириус уже начал разбазаривать семейную библиотеку, но в данном случае я не возражаю. Теперь нет причин не пускать Гарри в Хогсмид, и в ближайшие выходные он идет знакомиться с крестным.

В этот же день случилось событие, намного более невероятное, что оправдание Блэка. У Невилла на зельеварении расплавился очередной котел, и Снейп промолчал! Какой там Блэк по сравнению с этим – тут оба факультета в шоке.

***

С оправдания Блэка прошла целая неделя, прежде чем дементоров убрали от школы. Самое радостное событие за год! Хотя бы ради этого стоило помогать Сириусу. Сириус продолжает переписываться со мной и Гарри и сорить деньгами. Гарри он шлет всякую дребедень для розыгрышей или в лучшем случае для квиддича – не уверена, что он, как будущий опекун, готов к своей роли и догадается отвести Гарри в магазин, когда ему брюки станут коротки. Хотя Гарри уже в том возрасте, чтобы догадаться самому, но увы, с догадливостью у него бывают проблемы. Мне шлет более полезные вещи – красивое самопишущее перо, заколку, которая не дает вырвать волосы, и книги из своей библиотеки. Книгу по магии крови пришлось отсылать ему назад – лучше я потом у него дома почитаю, чем у меня кто-то обнаружит литературу на пару лет Азкабана. Но в основном книги разрешенные, хотя просто человеку с улицы их достать нереально.

После того, как Гарри и Рон пожаловались на то, что злое министерство собирается казнить Клювокрыла, Сириус просто выкупил злосчастного гиппогрифа себе. Теперь Гарри в предвкушении, как летом будет летать. Ну не знаю, не доверяю я этой животине, если кто-то от слова уродец сразу пытается распороть человеку грудную клетку – это не к добру.

Профессор Снейп откуда-то пронюхал, что мы с Гарри дополнительно занимались с Люпином и, задержав меня после урока, сказал, что я могу возвращаться на факультатив, раз уж дементоров убрали.

– В следующий раз, мисс Грейнджер, мы будем варить аконитовое зелье. С Вашими навыками еще рановато, но увы, есть особые причины, по которым Вам следует выучить этот рецепт как можно скорее.

Интересно, остался ли в школе хоть один человек, который после полугода намеков Снейпа до сих пор не в курсе, что Люпин – оборотень? Очень в этом сомневаюсь.

Особенно тут обидно то, что Люпин, эта скотина мохнатая, меня бросил, как только оправдали Сириуса. Теперь он каждую свободную минуту бежит к нему вымаливать прощение. У Гарри телесный патронус уже получается, а я одна очевидно не стою того, чтобы тратить на меня время.

Все занятие, пока мы варили аконитовое зелье, Снейп ходил кругами по аудитории и рассуждал, что молодые неразумные девушки иногда любят проводить неурочное время с подозрительными волками, а потом не успевают оглянуться, а у них лохматость внезапно повысилась. Слизеринцы откровенно следили за моей реакцией – уж они-то явно в курсе, двум рейвенкловцам было пофиг. Я закатывала глаза, но держалась. В конце занятия, когда все разошлись, сказала:

– Знаете, профессор Снейп, профессор Люпин все равно больше со мной не занимается, – выражение лица Снейпа радовало. Оно прямо-таки кричало: «ну и какого черта я тут распинался, маленькая ты зараза?» Но он быстро взял себя в руки.

– Не понимаю, при чем тут я, мисс Грейнджер, – вопросительно поднимает бровь он.

– Так, к слову пришлось. До свидания, сэр.

***

В начале мая от Сириуса пришло паническое письмо, что все пропало, и он пропал, пожар, наводнение, конец света – Рита беременна!!! Что ему теперь делать?

Что делать – хороший вопрос, как будто в его случае есть варианты. Волшебники абортов не признают. А даже если б признавали, и так большая удача, что у Сириуса после Азкабана получилось. Да и Рита не юная девушка, ей около сорока, уж наверное морально готова к материнству. А может, именно это она и планировала. Пишу Блэку ответ:

Дорогой Сириус,

Я тебя поздравляю, это чудесная новость! Не сомневайся, быть отцом тебе понравится. Когда есть деньги и домовые эльфы, дети – вообще не проблема, а только радость и умиление. Бессонные ночи и грудное вскармливание все равно выпадут на долю Риты, а тебе достанется самое классное – будешь с ним возиться, играть, учить шалостям… Уверена, через двенадцать лет Хогвартс будет стонать от нового маленького мародера!

Ты уже сделал Рите предложение? Если нет – не тормози, доставай из родового сейфа кольцо, покупай цветы, воздушные шарики и вперед! Ладно, шарики можешь не покупать. Главное – кольцо и твои слова, что ты просишь ее стать твоей женой и счастлив, что она родит тебе ребенка.

Я ведь помню из предыдущих писем, тебе с ней хорошо. Сделать решительный шаг многим сложно, поверь. Даже у тех, кто перед этим долго встречался, могут возникать какие-то сомнения. Это просто страх перемен. Но за вас решительный шаг уже сделал ваш будущий малыш. Я думаю, у вас все будет замечательно!

Поцелуй за меня Риту и попроси хотя бы временно не рисковать в погоне за своими сенсациями.

Гермиона.

Эх, Сириус сам как большой ребенок. Но Рита будет за двоих крепко стоять на ногах и прагматично смотреть в будущее. Главное, чтоб никто мухобойкой не прихлопнул.

***

Сегодня засиделась у Хагрида допоздна – мы готовили его самое последнее занятие в этом году. Фестралы. Я узнала, что фестралы вовсе не против, когда их поливают агуаменти, им даже нравится. Поэтому решили остановиться именно на этом способе демонстрации после вводной лекции. Попросить одного из учеников полить в сторону фестрала широкой струей, и из капелек воды, осевших на гладкой шкуре, возникнет силуэт. Ну и продемонстрировать рисунок, конечно. Желающие смогут покормить зверюшку сырым мясом. Довольные друг другом, мы с Хагридом попрощались до завтра.

Отбой я пропустила, но ничего, дементоров сейчас нет и дезиллюминационное мне в помощь. В темноте меня никто не углядит. Луна красиво освещает территорию Хогвартса, не торопясь иду в замок и любуюсь видом. Увы, моя безмятежная прогулка была самым грубым образом испорчена. Вижу, как по направлению от Хогварста в лес бежит ученик, за ним на каком-то расстоянии следует еще один. В лунном свете не разглядеть, кто это.

– Короста! Короста, не убегай! – кричит Рон, теперь по голосу ясно, что это именно он.

Короста?! Мое сердце упало в пятки и тут же подпрыгнуло назад в горло. Твою мать, я почти перестала об этом думать, но мои грехи меня все-таки настигли.

От школы вслед за ребятами бегут еще двое. Не видно, но скорее всего, это Снейп и Люпин, других подходящих мужчин у нас в замке не имеется. Оба с палочками наперевес, очевидно, тоже за Коростой-Петтигрю. Люпин вырывается вперед и скоро догоняет парней, оборотни даже в человеческой ипостаси быстро бегают. Кстати об оборотнях, сегодня полнолуние, и обычно профессор Люпин сидит в своей комнате, после зелья волки мирные и сохраняют сознание, а сейчас он убежал ловить Коросту-Питера. Ну нафиг, если поймают, то пусть это произойдет без меня. У Питера не будет повода, ткнув в меня пальцем, закричать, что я его утопила. Люпин и Снейп – это не какие-нибудь лохи типа Грейнджер, если уж будут убивать – то наверняка, а так как Сириуса уже оправдали, ни одному из них нет смысла оставлять Петтигрю в живых. Ускоряюсь и быстрым шагом иду в замок. Чувствую, сегодня у меня будет очередная бессонная ночь.

Я уже была на полпути к своей цели, когда услышала двухголосое «А-а-а-а-а!» Обернувшись, увидела, что мальчишки бегут обратно, за ними торопится Снейп, оглядываясь через плечо. О нет, только не говорите, что Люпин и в этой реальности забыл выпить зелье! Сейчас-то у него какая причина для подобной безалаберности?

Да, он забыл. Огромный волк пытается приблизиться к маленькой группке, Снейп кидает в него ступефаи и связывающие, поэтому Люпин до сих пор до них не добрался, но на оборотней плохо действует магия, поэтому чары держатся на Люпине не больше пяти секунд. Эти двое придурков заворожено пялятся из-за спины Снейпа на волка, вместо того, чтобы бежать со всех ног в замок. Впрочем, кто бы говорил.

– Авада… – Снейп долго не решался на крайние меры, сначала явно не хотел навредить склеротику Люпину, но видимо понял, что другого выхода нет. Однако закончить заклинание он не успевает.

– Экспеллиармус! – кричит Гарри, ударяя по Снейпу со всей дури. Хорошая у него реакция, жаль не по делу. И дури тоже много, поэтому Снейпа отбрасывает прямо под ноги оборотню, а Поттер ловит его палочку.

Эх, Гарри, что же ты наделал? Если уж выбирать, кто будет жить, то лучше мы, чем Люпин. Снейп пытается увернуться, но явно не успеет!

Торможу Люпина телекинезом в двух дюймах от Снейпа. Держать сопротивляющегося оборотня намного сложнее, чем подростка, не знаю, насколько меня хватит.

– Профессор Снейп, сделайте что-нибудь! – задыхаясь кричу я.

– Поттер, отдайте мою палочку!

– Нет, Вы его убьете, это же профессор Люпин! – Поттер, ну ты и идиот…

– Гарри, отдай ему палочку! – у меня начинают подгибаться колени, – метлы! Призовите метлы! – соображаю я.

Снейп получает свою палочку и колдует куда-то в сторону сарая для метел, после чего опять берет на прицел Люпина. Вижу движение краем глаза, но видимо, метел я уже не дождусь. Не могу больше.

Освободившийся оборотень делает мощный прыжок в нашу сторону. Это конец.

Чья-то рука обхватывает меня поперек туловища и резко дергает вверх. Зубы Люпина щелкают в паре сантиметров от моего ботинка.

Бессильной тряпочкой вишу в руках профессора. Мы высоко. Мы в безопасности. Мальчишки летят сбоку от нас, сидя на одной метле. Внизу беснуется Люпин, но ему до нас не допрыгнуть. От накатившего облегчения организм наконец понял, что на сегодня исчерпал ресурсы, и отключился.

========== Глава 23. Снейп – гад! ==========

И снова здравствуй, больничное крыло. Может, мне сюда на постоянной основе перебраться? И удобнее будет разбирать с мадам Помфри ритуалы из книги Сириуса.

Мальчишки тоже тут. С ними ничего не случилось, но когда вчера Снейп притащил меня, они пристроились в кильватере и тоже попали в руки колдоведьмы.

Рон мне поведал, что утром приходил Дамблдор, а сам Рон никак не мог связно рассказать, что вчера было, а потом Дамблдор что-то такое сделал, и перед глазами стали мелькать события вчерашнего дня. Они с Гарри вечером гуляли по школе и забрели туда, где их не ждали – наткнулись на полураздетую парочку. Старшекурсник заколдовал их конфундусом и сказал: «Здесь нет ничего интересного, но сейчас вы пойдете дальше по коридору и увидите то, что давно искали». Гарри и Рон послушно ушли, а через какое-то время наткнулись в коридоре на крысу. Рону почему-то показалось, что это Короста. Более того, он был на сто процентов уверен. И погнался за ней по коридору с криками «Короста, вернись!» Их услышал Люпин, кто такая Короста, он уже знал от Сириуса, и конечно, не мог остаться равнодушным. Потом на их живописную группку нарвался Снейп и, как говорится, «все побежали, и я побежал». Решил выяснить, в чем дело, и последовал за ними…

Ну, а дальше я знаю.

Рон – чистокровный, а что такое легилименция, не в курсе. Ну как так жить? И ему определенно не было больно от легилименции Дамблдора, хотя в учебниках пишут, что это довольно болезненный процесс. Наверное, это признак высочайшего мастерства директора.

Пришла мадам Помфри и сказала, что с нами все в порядке и мы можем идти на завтрак. А на обеде меня отловила профессор Спраут и попросила после уроков зайти к ней.

Мы с ней очень мило посидели за чаем, я рассказала ей вполне правдивую историю, что шла от Хагрида, увидела бегущих мальчишек и профессоров, но мало ли зачем они бегут? Поэтому я спокойно направилась в замок, но на полпути услышала испуганный крик и увидела, как ученики и профессор Снейп бегут обратно, а на них готовится напасть волк. Единственное, что не упомянула, это Коросту.

Декан расстроилась, что мне пришлось такое пережить, налила еще чашечку успокаивающего сбора и переключилась на всякие пустяки. Уходила спать я в приподнятом настроении, «Короста» оказалась просто крысой, вчера все обошлось, с деканом хорошие отношения – тоже приятно.

Но на следующий день меня ждала менее приятная беседа, она же допрос. Профессор Снейп встретил меня после уроков и сказал идти за ним. Заходим в его кабинет, Снейп кивает мне на стул, садится напротив и смотрит взглядом инквизитора. Я смотрю через его левое плечо на полки с ингредиентами. Молчание затягивается.

– Мисс Грейнджер, позвольте поинтересоваться, что Вы в последнее полнолуние забыли на улице?

– Я задержалась у Хагрида и шла в Хогвартс.

– Вы в курсе, что уже был отбой?

– Да, прошу прощения, не уследила за временем, сэр. Отработка?

– А Вы в курсе, что гулять лунными ночами, имея по соседству оборотня – это просто феноменальное безумие? Не ожидал, что Вы такая идиотка. Тем более, Вы знали про оборотня. Неужели в Вашей лохматой бестолковой голове не нашлась хотя бы капля мозгов, чтобы догадаться, к чему может привести подобная дурость?

Может, он просто поругается и отпустит меня?

– Вы понимаете, что запросто могли погибнуть из-за того, что Вы такая кретинка?

– Да, сэр, – глаза в пол, мне тут типа стыдно и все-такое.

– И чем же таким интересным Вы занимались у Хагрида, что ради этого можно забыть про школьные правила?

– Мы разговаривали о его следующем уроке. На нем будут фестралы.

– Судя по вашему боггарту, Вы их увидите.

– Не я одна их увижу, профессор. К сожалению.

– Кто были эти люди? Которых Вы видели в огне?

Я начинаю злиться. Какого черта?

– Это не Ваше дело, профессор, – четко говорю я.

– Не мое. Просто все это очень подозрительно. Вы подозрительны, мисс Грейнджер. Уж больно ловко у Вас получается оказываться в гуще событий. А иногда Вы будто знаете чуть больше, чем должны бы знать.

– Поверьте, сэр, оказаться в гуще событий с оборотнем я хотела меньше всего. И даже не предполагала такую возможность два дня назад. Могу клятву дать.

– А насчет всего остального тоже можете дать клятву?

– Я не понимаю, о чем Вы.

– Почему сова Блэка носит Вам подарки?

– Это тоже не Ваше дело, сэр, но отвечу: так как мы общаемся с Гарри, он познакомил меня с крестным. И Сириусу понравился стиль моих писем. Мы переписываемся. А почему подарки носит – могу только предположить. После стольких лет несправедливого заключения ему хочется немного покутить. И он тратит денег больше, чем это нужно. Просто для удовольствия.

– Сириус… как мило, – сколько яда в голосе.

– А что?

– Да так, удивительно, как быстро некоторые магглорожденные волшебницы усваивают реалии магического мира и как ловко они устраиваются.

– И в чем же заключается ловкость?

– А Вы вспомните, что говорили Драко Малфою еще на первом курсе, про грязнокровок, про то, насколько важна в магической Англии фамилия…

– Пффф, – я развеселилась, – Вы что, решили, что я хочу за Блэка замуж?

– А что, мисс Грейнджер, богатый наследник, последний в роду, никто не будет возражать против невесты-грязнокровки…

– Это Вы просто с портретом леди Вальбурги не знакомы, – черт, развеселилась и забыла про осторожность.

– А Вы откуда с ним знакомы, уж не скрывайте, сделайте милость.

– Из писем, профессор, я же сказала, мы переписываемся. И замуж за Сириуса я не собираюсь, поверьте, – так и тянет спросить: «Вы что, ревнуете?» Но реакцию на такое я даже не представляю.

– И за кого же тогда, за Поттера? – с ненавистью выплевывает Снейп.

– Я что, так похожа на корыстную невесту? Мне четырнадцать. И Вы сами назвали меня грязнокровкой. А в мире магглов никто так рано о замужестве не думает. Знаете что, сэр, если какая-то Ваша знакомая магглорожденная когда-то устроилась в магическом мире именно так, это еще не значит, что все остальные такие же! – я окончательно выхожу из себя.

– Да что Вы можете в этом понимать?! Не стоит себя считать самой умной, мисс Грейнджер, это далеко не так.

Сейчас в его голосе слышится настоящая ненависть. Он продолжает:

– И Вы знали, что Люпин оборотень…

– Да ладно, профессор! Вы смеетесь? Думаете, после Ваших таких тонких намеков хоть кто-то в этой чертовой школе не знал? Для этого нужно быть слепоглухонемым, а у нас таких не числится!

– Как ни удивительно, кроме слизеринцев до сих пор мало кто в курсе. Но их мнение никому не интересно. А вот Вы знали и никому не сказали, почему?

– Во-первых, откуда Вам знать, сказала или нет? Во-вторых, какая разница? Все в этой школе решает Дамблдор.

– Директор Дамблдор, Грейнджер.

– Конечно, профессор Снейп, сэр, – кажется, он специально меня доводит, рассчитывает, что я выболтаю что-нибудь полезное, – теперь разрешите идти?

– Сидеть, мисс Грейнджер, – указывает взлядом на красную стеклянную пирамидку, прижимающую к столу кучу пергаментов, – Вы знаете, что это такое?

– Пресс-папье?

– Этот артефакт определяет ложь. Чем больше лжи, тем краснее она становится. Вы слишком много врете, мисс Грейнджер. Само по себе это нормально для студентов, которые хотят скрыть свои мелкие грешки, но в Вашем случае возникает слишком много вопросов.

– Профессор, мне горько признавать, но это что-то нездоровое. Вот у Люпина склероз, раз он забывает пить жизненно важное зелье, а у Вас паранойя.

Перехожу на личности, но сколько ж можно? Пусть хоть все баллы с факультета отнимает, мне все равно. Пауза затягивается. Снейп явно пытается что-то для себя решить.

– Простите меня, мисс Грейнджер… Легилименс!

Сережки обжигают уши, первая стена защиты, скрупулезно выстроенная благодаря бесчисленным медитациям, сминается, как бумажная. Не надо было так выходить из себя в разговоре, чем больше эмоций, тем хуже с окклюменцией. Сука, как больно! Моя гордость – зацикленный зеркальный лабиринт, над которым я трудилась год, плавится на глазах… Океан, берега не видно, рябь по воде, блики солнца, тихие всплески… но Снейп ныряет вглубь. С методичностью вивисектора перебирает воспоминания, сортирует, отбрасывает ненужные… Мама гладит меня по щеке: «Ты нас так напугала, детка». Мысленно создаю волну, огромная масса воды должна накрыть Снейпа с головой, но он отмахивается, и волну разрезает на две части. Вода уносит вдаль больничную палату с Гермионой и ее мамой, не задевая легилимента. Мир переворачивается, я теряю равновесие (в своей же голове), на диване сидит мой расстроенный отец, я говорю ему: «А я для них – просто грязнокровка». Больше всего это похоже на изнасилование. Не думать о белом кролике! Падаю в темную нору, как Алиса – этого не должно быть в моей голове, это чужое! Перед глазами карта: точка с подписью Сириус Блэк в Визжащей хижине. Черт, Снейп добрался до карты мародеров! Дважды черт, Снейп прочитал в моей голове, что это карта мародеров, а кто такие эти мародеры, уж он-то знает прекрасно! Я не могу выпихнуть его, он слишком силен. А некоторые мои воспоминания намного хуже карты мародеров, они для меня смертельно опасны. В голове мелькают наиболее ярко отпечатавшиеся образы, хорошо, что он не знает, куда копать, это дает мне небольшой запас времени, но очень небольшой. Тем временем я танцую с Джастином на балу… Это ему неинтересно, отбрасывает. «Как быстро, однако, взрослеют современные школьницы! Хорошо, я согласна. И кстати, можешь звать меня Ритой» – улыбается Скитер. В голове рождается отчаянная идея. Если я не могу сделать так, чтобы ты не смотрел, надо сделать так, чтобы ты смотрел то, что я сама хочу показать! Срочно думай: чем можно шокировать Снейпа? Надо заставить его хоть ненадолго остановиться, и возможно, мне хватит сил вытолкнуть его из своей головы. Он пожиратель, всякими ужасами и расчлененкой его не проймешь. А я между тем передаю гоблину несколько кусков шкуры василиска. В отчаянии подсовываю ему картинку, как профессор МакГонагал в шапке с заячьими ушками играет на баяне, а сам Снейп прыгает рядом через скакалку, пытаясь попасть в ритм. Слышу на краю сознания чье-то хмыканье. Ксюша ловит мячик и весело смеется. Нет, сюда никому нельзя! Сейчас! Снейп прижимает меня к стене всем телом и страстно впивается в губы. Давление в голове сразу ослабло – углубим ситуацию. Мужчина торопливо расстегивает пуговицы на моей школьной блузке, почти отрывая их, целует в шею … почти осязаю офигевание Снейпа в моей голове. Еще чуть-чуть: Снейп хватает меня за попу, приподнимая, и я обхватываю его ногами…

Да!

Резко выталкиваю эту сволочь из своей головы, в реальности он тоже от меня отшатывается, врезаясь в свой стол.

– Мисс Грейнджер… – ошарашено шепчет он.

Разворачиваюсь и опрометью бросаюсь прочь из кабинета.

Горячо, горячо! На бегу выдираю обуглившиеся сережки из обожженных ушей, на мантию из носа льется кровь. Сука, сука, сука! Влетаю в больничное крыло.

– Гермиона, деточка, что с тобой случилось?! – колдоведьма бежит мне навстречу.

– Мадам Помфри, помогите, у меня ожог, – протягиваю ей на ладони сгоревшие сережки, – и мне очень плохо, профессор Снейп залез мне в голову! Это так больно! – не раздумывая, сдаю гада.

– Да он с ума сошел, легилименцию к детям! – всплеснула руками женщина, – ну я ему устрою! Иди сюда, милая, ложись скорее, – убирает движением палочки кровь с лица, – Вот, выпей – это умиротворяющий бальзам, сейчас принесу мазь от ожогов.

Я успела немного подремать, когда в больничное крыло заявился Снейп с моей сумкой. Разведать обстановку, видимо. Лежу за ширмой и злорадно слушаю, как разъяренная женщина спускает на него всех собак. Ого, вот это трехэтажная конструкция, мадам Помфри, уважаю! Снейп спасается бегством. Так тебе и надо, засранец. Но все-таки хорошо, что засранец, для которого отношения учитель-ученица – это дикость, и который явно ничего подобного не ожидал. Иначе черта с два у меня что-нибудь вышло. Хотяяя…. Можно было бы показать ему сцену запретной любви с Поттером. Нет, после такого точно убил бы и прикопал где-нибудь в Запретном лесу.

========== Глава 24. И Дамблдор тоже! ==========

Зельеварение, последнее в этом году. Дальше только экзамен.

Черт, ну зачем я выбрала вторую парту в начале обучения, с задних парт так легко смыться после урока. Снейп весь урок на меня поглядывает. Виновато и как-то с ожиданием. Ну точно, он меня просто так не отпустит, особенно после того, что увидел в моей голове – и я вовсе не про поцелуи, а про карту мародеров, Риту и шкуру василиска. Может и еще какой компромат на себя слила, но даже не заметила. А я еще не пришла в себя после изнасилования моих мозгов и не готова с ним разговаривать. Что же делать, что же делать? Смотрю на практически готовое зелье, осталось положить крылышки бронзовки. О, отличная идея! Лезу в свою безразмерную сумку и достаю сфагнум узколистный. Если я права, то взрыва не должно быть, но будет много дыма.

Перехватываю взгляд Снейпа. Он смотрит на мою руку над котлом и явно понимает, что я хочу сделать. Выражение его лица сулит мне все кары небесные, но он явно не верит, что я осмелюсь. Разжимаю пальцы.

– Пятьдесят баллов с Хаффлпаффа! – вопль звучит раньше, чем комочек приземляется в котел.

Ух ты, эффект как от дымовой гранаты, надо будет запомнить этот рецепт. Хватаю заранее собранную сумку и пригибаясь, как солдат под вражескими пулями, бегу к выходу. Когда остальные сокурсники, кашляя, выбираются из задымленного кабинета, я уже в конце коридора.

Оставшиеся дни до экзаменов успешно избегаю Снейпа, спасибо карте. А на экзаменах нас много, там бояться нечего. Экзамен по ЗОТИ принимала комиссия из министерства. Люпин после произошедшего тихонько смылся с вещами следующей же ночью, ни с кем не попрощавшись. Странный он все-таки человек. Не сказать, что плохой. И не сказать, что был плохим преподавателем – по крайней мере, пока он по ЗОТИ лучше всех. Но вот так безответственно не выпить зелье. И вот так трусливо сбежать, избегая объяснений, после того, как накосячил…

Завтра Хогвартс-экспресс отправляется в Лондон. Осталось пережить вечер и ночь, и я наконец уберусь подальше отсюда. Но рано радовалась, вечером староста передает, что меня ждет директор. Габриэль провожает меня до горгульи, называет пароль, и лестница послушно везет меня вверх…

– Добрый вечер, директор Дамблдор, вызывали меня? – я стараюсь застенчиво улыбнуться.

– Добрый вечер, мисс Грейнджер, присаживайтесь пожалуйста, чаю?

– С удовольствием, спасибо, сэр.

Директор, болтая о всяких пустяках, усилием мысли накрывает на стол, чай заваривается сам, чашечки сами летят на блюдца. Засмотрелась.

– Мисс Грейнджер, я хотел бы поговорить с Вами о том, что произошло между Вами и профессором Снейпом, – Дамблдор ласково смотрит на меня.

Эх, я до последнего надеялась, что обойдется.

Мрачно смотрю на Дамблдора и опять опускаю взгляд в чашку. Кольцо на чай не реагирует, но я на всякий случай пить не спешу, просто грею руки.

– Девочка моя, профессор Снейп очень сожалеет о своем опрометчивом поступке. Ему очень жаль, что все так получилось.

– «Получилось» говорят, когда от самого человека ничего не зависело. А это не тот случай, сэр.

– Дорогая мисс Грейнджер, любой из нас может ошибиться, не правда ли? Но надо уметь давать людям второй шанс. Прощение – великий дар.

Я неопределенно пожимаю плечами. Нет уж, идти на прямой конфликт я не хочу – не доросла еще, но и подыгрывать не собираюсь.

– Гермиона, Вы знаете, что если об этом станет кому-нибудь известно, это может сломать Северусу жизнь? Да, он ошибся и поступил плохо, но разве он заслужил такое?

– Вы имеете в виду, что за применение легилименции к несовершеннолетним полагается заключение в Азкабане?

– Девочка моя, ну зачем Вы так? Я узнал, что Вы общаетесь с Сириусом Блэком. Гарри захотел познакомить крестного со своими друзьями – в этом нет ничего плохого. Но мистер Блэк ведь рассказывал Вам про Азкабан? Вы же не хотите профессору Снейпу подобной участи?

Только Вы забыли упомянуть, директор, что Сириус был не виноват в том, за что сидел, в отличие от профессора Снейпа. Но я не стану возражать.

– Директор Дамблдор, честное слово, я не собираюсь в первый же день каникул бежать в аврорат писать заявление. И в принципе, ничего подобного до сих пор не планировала, – это действительно так. Какой смысл? С таким покровителем, как Дамблдор, Снейп мог и что похуже натворить совершенно безнаказанно.