Текст книги "Французский зефир (СИ)"

Автор книги: esenija-s

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Флеш-карты как души…

Души в карманах. В них наши жизни…

Я на ладони храню свою флешку. Этот разъём не подходит к системам, что в темноте шелестят и пульсируют – живы, играют, сукины дети… Ассоциативные галлюцинации…

Мысли – иллюзии. Слова – это знаки. Слова – это код.

«Откройте, пожалуйста…»

«Мне вон то слово. И заверните…»

Неотделимы … Части другого.

Слова – бытие, и мы как бы пленники, пленники их – сетей, дневников, страниц и эскизов. Мы пленники неба. Своего да и только…

«Откройте, пожалуйста, …»

«Откройте мне слово. Будьте добры…»

Все – игроки. И я здесь игрок. Игра моя в прятки. На чердаке я забыта… Давно не была на своих же страницах, и в зеркалах я не отражалась.

«Освободите ж меня…»

И «Позвольте…»

Молчание…

«Быть хочу… Буду?»

Молчите…

Слов множество, их здесь невидимо. Не видно ваших из моих зеркальных окон, с моих путей, что по касательной. Да не касаясь… И с рельс тех не сойти. А всё вокруг давно уж заново.

И я не помню. Я не знаю.

Кануло.

Назвали своё имя. И отдали мне право быть осколком, частью. Какой-то вашей жизнью.

Страницы и дневник, портреты, зарисовки, письма – всё капканы.

Я рисовала тот билет себе. Билет лишь в точку, где сойдутся линии эскизов. Моих невидимых коротких жизней и творений вечных – пазлов. Берите же меня и собирайте – я битое стёкло с мечтой о сущем. Я буду ждать. На чердаке. Расставив знаки.

Игрок с собой. Раскраска…

20.

«Будьте добры, пожелайте…» Ведь желания наши – особая правда, такая, пожалуй, особая сила. Сила спасения от этих отчаяний…

Нет? Тогда я сама себе пожелаю… Не знаю сегодня, и не ожидаю. Но желая, надеюсь… «Сегодня» меня тоже, наверно, не ждало.

Путь на работу, дорога домой – короткие сказки, сочинённые наспех, на скорую руку. Экспромты!.. Конфетки!..

Лакомься, милая…

Лакомься долькой того шоколада. Горького с джемом инжирным и карамелью. Ты – целиком, и ты на мгновение. Ты целиком на мгновение стала сломленной долькой того шоколада с инжирным вареньем с горькой такой густой карамелью…

Я – его долька. Я – его утро, кусочек реальности. Он – моё лакомство.

Незабываемо каждое утро. Сука, наркотик…

Я смысл нашла здесь. Нашла его там, где хотела найти и попала в ловушку. Я в сетке, что стала рисунком на коже. Рисунком под кожей. В сердце. Навеки.

Тушь и игла.

Тушь.

И игла.

Это надолго.

«Доброе утро!..»

Доброе… Утро. Сладкое утро с горьким вареньем в начинке, инжиром… Начинка как тайна. Нюанс. Чувство вкуса. Акцент. Расстановка… И такты…

Нюанс как акцент… Абсурдно? Едва ли…

«Доброе утро…» – тушь и игла. Под кожу и в сердце. В память на флешку…

«Скучаете?..»

А это заметно?

Вы правы. Отчаянно.

«Да, я скучаю».

Дорогой своею односторонней… По рельсам, сквозь шпалы, всё той же. Следами своими. Passe-pied с тенями. С тенями и светом, пятнами красок, линией, точкой, где сходятся все мои одиночества. Разбитые стёкла квадратиков окон…

«Скучаю…»

«Вы ведь художница?»

Что изменилось в этой реальности до того как проснулась я в странное утро? Не ожидала. Не знала сегодня…

Кому из нас скучно?

Кому нужен спутник?

«Спутник. Бесплатно».

«Спутник. Продажа. Почти за бесценок». Потому как бесценен… Спутник – луна, и сторон её – множество. Вам ещё скучно? Соберите мозаику!.. Точки на линии – лунные стороны.

Каждое утро мы друг перед другом. Немое кино. Кино не моё, но теперь всё иначе. Что-то сегодня утром случилось. Погода?..

Я больше не прячусь. Вы меня видите? Стёклышки, стёклышки…

«Вы ведь художница?»

«Кажется, да…»

А вы здесь кем будете? В этом «сегодня»? Сегодня навеки…

Симпатии наши необъяснимы. Мы незнакомы. Мы всё смотрели… И видеть хотели. Узрите ж!.. Узрите мои emanation.

«Эманации скрытые».

Узрите все сети, я – изрисована… День ото дня мы сплетали намерений сложный орнамент и рисовали портреты, дороги… Нарисовали. Извольте поверить…День ото дня, да всё той же дорогой. Мир принял эскизы и швырнул в пространство, правдою сделав, не декорацией. Это реальность.

Преображая… Я ведь художница…

…Франция, Франция… Всё – эпизоды, битые стёкла. С мечтою… Ты не выдумывай – сегодня нам скучно, а завтра – не будет.

Завтра не будет, если не нарисуем. Холст наш один, и эскизы всё те же. Путь одинаков. Там раннее утро, кофе и окна, яблони, станция, фонари и сторожка, поезд, что прибыл, двери и надпись.

«Не прислонятся».

Генератор желаний, наше пространство, одним оказалось – вдвоём рисовали… Нарисовали, не ожидая, что пожелаем.

Я ведь художник.

Я – иллюстратор. Мне рисовать остаётся и дальше – мыслью и словом. Сотни эскизов и зарисовок, множество ваших новых портретов, ладони и линии – тушью, иголкой…

Не больно? Не скучно?

Не надоело?

========== V ==========

21.

Ветер срывает сентябрь… Срывает как последнюю астру.

Люди вокруг, будто дикие клумбы…

Пасмурно…

Я без зонта, как обычно. Я по-французски. Асфальт проявляет точки да линии, тёмный рисунок крапинок редких… Ветер срывает…

Ветер рисует мне линий невидимость, холодных, небесно-осенних узоров. Мокнут ржавые листья, скамейки, голуби, туфли, сентябрьский вечер…

Сентябрьский вечер. Пасмурен город. Ветер. Картонное небо цвета асфальта. Дикие клумбы. Клёны. Трамваи…

Сентябрь…

Ступени крыльца. Я зайду выпить кофе. Быть может, согреться. Время осталось…

Время осталось там, на скамейке. Время осталось где-то под клёном, что в небе картонном своём пребывает…

Не ожидала я встречи сегодня.

Сентябрь.

Дождь. Ветер. Город. И вечер.

Наши пути – дождевые тропинки на стёклах оконных, эти дорожки… Плетут свои сказки старые клёны. Чертит на окнах узоры сентябрь, чертит на стёклах водою и ветром.

Вечер дождлив… Чашка в ладони, каплей кофейной срывается «Здравствуйте…»

Нитью сплетает мне долгую память – мой кофе пролился на светлые джинсы, связал воедино. Не ожидала я встречи сегодня…

Пасмурный город…

Пустые скамейки, ржавое крошево мокнущих листьев, голые клёны…

Дождь, небо, ветер… Обычная осень. Ступени крылечка, столик кофейный, нечаянность встречи, кофейная клякса на светлые джинсы.

Жёлтые яблоки, в театр билеты, тёмный асфальт, сентябрьский вечер…

За столик присяду. Так, по-французски…

«Не против?»

Взглядом скользну лишь.

Мгновение – вечер, тяжёлое небо намокшей бумагой, дождь за окном… Молчание. Слово.

Молчание снова…

«Я живу на окраине, живу возле станции. В тени диких яблонь. Тот дом вы же видели?..»

Мы смотрим. Я вижу… Пасмурный город.

Вечер дождливый. Мы пьём свои чашки. Кофе в ладонях, а дождь всё здесь пишет на окнах узоры, ветром на стёклах…

Ветром, который листья тревожит, уносит в картонное небо, намокший…

Промысл…

Я это знаю. Теперь это чувствую.

Вижу плетущий историю вечер, клёны, что вяжут из времени осень, дождь, он себя рисует на окнах и линии пишет, линии судеб.

Я здесь начертана этим мгновением. Я нарисована перед ним этой осенью… Я настоящая, сука, француженка. Здесь, у кофейно-безликого столика…

Он и не знает, он и не чувствует, пьёт свою чашку каким-то молчанием.

…Снова слова, что сплетают нюансы, загадки и взгляды, яркое солнце картонного неба, ржавое крошево вымокших листьев на тёмном асфальте, что почти уже высох… Контрасты, части одной разбитой картинки. Осколки… Как пазлы мозаики, головоломки.

Глядим друг на друга, пьём свои чашки и… Раннее утро… Бах на перроне той станции, рядом с которой живу я, в тени диких яблонь прячась как кошка, что каждое утро всё той же тропинкой, всё по следам своим прошлогодним крадётся…

Я всё это вижу. Молчание… Слово.

«Мне по-французски…»

И снова осколки.

Лишь капля кофейно-нечаянной встречи.

Из чашки.

На память…

22.

Сахар, четверть ложки. Две с горкой – это кофе. Имбирь, крупинки соли, корицу – щедро. Сливки…

Для мамы кофе мягкий… Я нежно пишу её утро

Над туркой плету настроение. Она ещё спит и не знает.

Шесть тридцать. Будильник… И кухню сплетает наш кофе, рисует эскизы меня и котёнка, рисует пастелью её отражение…

Отражение мамы.

А я люблю утро, когда оно сладко. Кофе с вареньем будит улыбки. Малина. Клубника. Сонные финики…

«Доброе утро!..»

Утро – недоброе. Кофе – хороший. Всегда. Как обычно. А я так старалась… Имбирь и корица, сливки. И с пенкой… Не то, очевидно… Завтра мне кофе ткать из кунжута с мускатным орехом… Я наколдую мамино утро…

В окно всё смотрю.

Тихонько вздыхаю. Мама молчит, но будто бы знает, что я там вдыхаю утро слепое, квадраты из окон и чёрные стёкла…

«Ну не вздыхай. Всё ещё будет…»

Всё хорошо. Когда-нибудь будет. Не думай. Всё будет. Терпи… Это утро.

Странное утро. Я его знаю – мной нарисовано… Было задумано.

Осень. Светает…

«Пройдёт. Ты не хмурься…»

И это не скучно, пожалуй. А страшно…

Я не надеюсь, не ожидаю «Доброе утро…»

«Оставь… Не выдумывай». Мама не знает всех моих вздохов, она их не видит…

Не выдумывай – лишнее.

«Лишнее…» – и я завернула половинку конфеты в фантик обратно, станет горчить раннее утро, если кусочка больше не будет…

Я просто хочу слишком много, наверно, отчаялась будто…

Я в этом утре немного побуду. Утро, не против? А вскоре исчезну рисованной кошкой, недочитанной книжкой, сказкой наивной. Укроюсь как пледом своей темнотою… Прятаться буду…

«Оставь…»

«Ты здесь лишняя. Ты неуместная…» Битая.

Прозрачное стёклышко, бесцветный осколок…

Молчи же… Молчи. Без тебя это знаю. Без твоей пустоты. Пустоты здесь с избытком. Молчи… Мы всегда говорим только лишнее. И лишней становится наша беседа….

Там, у меня, в кармане, есть тайна – завёрнута в фантик половинка конфеты. Мне ещё будет сегодня, я знаю.

Мне будет сладко, но пока это тайна.

А маме – не надо, каким бы чудесным не был мой кофе. Мой кофе – хороший. Всегда. Как обычно. Позволь, я создам тебе нежное утро из сливок, корицы, улыбки, рассвета. Доброе утро… Пряное… С осенью…

«Кофе с любовью и нежное утро. Полкилограмма…»

…Всё той же дорогой. Всегда, как обычно. Перроны да станции… Вы нарисуйте меня настоящую из вашего утра словом и мыслью. Тушью. Иголкой…

Но… Это всё мои странные танцы … Меня здесь не будет. Не будет, я лишняя. Пассажиры – картонные. Утро рисовано, стёрто и порвано…

Мне заполнять пространство эскизами, найденной быть хочу. Знаки расставила.

…Вагон. Захожу и ищу его взгляды. Не подойти – между нами бумаги, чьи-то рисунки и письма. Ворох картона, чужое да мятое… Пробраться бы ближе…

…Стою у окна.

Вы взглядом касаетесь, я – пребываю, проявляется город. Мой город и утро. Осень с рассветом, лёгким туманом…

Сохраню на флеш-карте новую запись. Сети раскину. Найдите. Читайте. Но имя моё – всё ещё тайна. Глупо, наверно. Конфеты в кармане…

Робко бросаю карты в пространство, руны и письма. Письма в две строчки – отдам своё имя. Вы познакомьтесь и дорисуйте…

По знакам, по меткам, когда-нибудь, может, найдёте ту запись, что на ладони…

23.

Я живу среди яблонь, в тени дикой станции. Мне улетать в поездах – я дарила своё пребывание им. Осколок себя…

…Скрипнуло утро кофейной колючкой, я в джезве огнём туманы варила, молоко подгорело, сплетая рассветы…

Мне жить незаметно, прокравшись котёнком в раннее утро, мне жить незаметно в тени этих яблонь, в тени этих станций и в тишине этих скрытых симпатий, симпатий взаимных пребывать свой сентябрь.

Осень повсюду…

Утро. Я – кофе. Кофе с туманом, корицей, прозревшим рассветом. Обретая желание, я просыпаюсь с мечтою о сущем. Я просыпаюсь в поисках смысла… Смысла намерений, что ветром и солнцем я заплетаю в длинные косы, песней и словом, молчанием, взглядом, туманом осенним. Огнём и водою вяжу своё утро.

Пути – на ладони, линии, точки, узором под кожей. Тенью на сердце. Тенью и светом.

Я ведь художник. Я – созерцание, правка да гибка этих реалий. Мне рисовать это вечное утро. Вечно юна, сука, колдунья…

Мне рисовать эти ладони – его и свои, наши портреты. Мне рисовать их вечно, наверно…

Верю – не верю в промысл этот. Буду чертить тайные знаки, символы, линии, точки и взгляды золотом осени, молочным рассветом, кофе имбирно-ванильным солёным, дождём на оконном стекле электрички. Пусть он читает, пусть он поверит.

Лицо своё вышью промысла нитью, и старые клёны мне шепчут подсказки – браслет из рябины, что у подъезда, и бусы из яблок…

Я же художник, плету свои сказки на этом холсте раннего утра. В тумане тропинку найду будто ёжик, ею идти на перрон этой станции, рядом с которой дом в тени яблонь. Дом на окраине странного города…

Кусочек мозаики ему приготовила, себя рисовала – лишь имя и номер. Вышло красиво.

И чистым листом ломкой бумаги хранила его в кармане все ночи. Близость молчания. Письма в две сточки. Имя и номер.

…Утро. Мой кофе туманен. Станция. Люди. Часы. Семь пятнадцать. Переезд и смотритель. Скамейки. Рассветы.

Перрон. Электричка.

Он с книгой.

Он с книгой всегда.

Всегда – как обычно.

Всё просто… Как явность.

Окно мне смотреть и звёзды, что меркнут, осколок луны полупрозрачный… Светает.

Как и меня, его не бывает. Он – с книгой, мне – окна…

Его пребывание с книгой в вагоне – моё пребывание в поезде этом, стоять у окна, щурясь в рассветы, касаясь луны, туманы вдыхая…

Тропинкой всё той же.

Да по касательной…

Я в тишине взаимных симпатий. Я здесь. Я в вагоне. Мне рядом присесть бы. Присесть и молчать – я же немая. Но я буду ждать. Ждать изменений…

Мне бы чуть ближе… И я пробираюсь в раннее утро будто бы призрак среди силуэтов…

И, перед тем, как сойти на перроне, ему передам тот отрывок из писем, ту зарисовку, потрет мой в две строчки. Отдам своё имя.

Кивнёт мне в ответ. Еле заметно. Взглядом проникнув, нащупав изнанку. Я теперь ближе, я – не картонка, может быть кукла – ломайте и клейте. Может котёнок, что уткнулся в ладошку. Ладошку пустую. Может быть, ведьма. Или русалочка… Линия. Точка.

Тропинкой идущая из жёлтых кирпичиков к стенам – и только.

Он возьмёт моё имя, усевшись на кухне, будет разглядывать этот листочек, первый осколок длинной мозаики. Первый кусочек, сладкое утро…

Стёкла цветные.

Изумрудные замки.

Разбитое счастье…

Он возьмёт моё имя, оторвавшись от книги, посмотрит, кивнёт, скажет «Спасибо…», но не поймёт. И не увидит. Я – не картонка.

«Доброе утро…» с мечтою о сущем…

24.

Пожелтела бумага неотправленных писем и опавшей листвой шелестит по тропинкам. Чаяно утро.

Дождь начался в лёгком раздумье сплетаемых песен. Дождь неслучаен, наверно. Быть может…

Иду по дорожке. Сейчас я прохожая. Как зарисовка. Мир лишь намечен линией мягкой, еле заметной. Простой. Карандашной.

Бумага для записей…

Листок из блокнота.

Иду по дорожке, осень рисуя. Вновь обернулся вздыхающий август шёпотом листьев, точкой и бездной…

…Дорога на станцию. Дождь всё рисует. Детали.

Художник.

Нам по пути, наверно, быть может. Он для меня утро рисует – дорогу и яблони, ветер, сентябрь, других таких же встречных прохожих. Персонажей… Если б он знал, что сам нарисован, мною задуман…

И всё будет сказано, всё нарисовано. Что-то разорвано. Другое оставлено…

Я дождь рисовала. Он неслучаен. Знала, что будет, не ожидая. Странно, наверно.

Будто волшебница… Нет.

Я – художница, живу на окраине, рядом со станцией…

…Утро. Перрон. Часы. Семь пятнадцать. Переезд и смотритель. Скамейки в тумане. Мокрое небо. Сентябрь.

Светает…

Дышу это утро…

Мы ждём прибывающий, ждём изменений в своём пребывании. Я тоже жду поезд.

Но не ожидаю – в себе лишь.

В себе всё рисую дожди и сентябрь, яблони, утро, людей на перроне… Эскизы да письма. Холсты да бумага. Всё нарисовано, всё – акварели. Знаю, для них я тоже картонка.

Дождь размочил нас – ноги промокли. Лужи повсюду. Яркие листья.

И зябко.

Красиво написан сентябрь на станции. Контрасты осенние.

Нюансы – туманны…

Холодные капли текут по ладоням… Линии жизни, линии смысла. Дождь мне на память пишет узоры и длинные письма. Это красиво…

…Творили друг друга осенними красками, лёгкостью линий, светом и тенью, ветром, листвою опавшей, туманом…

Мгновением сотканы…

Дождь рисовал мой портрет на ладони. На память возьму.

Перрон. Электричка. Частичка. Осколок каждого утра… В дневник соберу. Свяжу воедино.

Всё иллюстрации. Всё будет видимо. Всё ещё будет. Видимо, здесь не всё прорисовано. Где-то есть путь. Путь, что невидим сквозь тёмные стёкла моих диких окон и ярких квадратов, что где-то с изнанки…

Всё – назревание. Всё ещё будет. Я делаю шаг. Иду по тропинке. Мне рисовать теперь каждое утро, яблони, станцию, небо рассветы, недели и месяцы. Годы, наверно…

Мне точкою быть. Точкой и бездной, а на ладонях линии будут. Будут навеки. Тушью. Иголкой… Дождь – мой художник.

Перрон. Электричка. Сотворённым портретом я нарисована…

…Утро. Сплетаем новые песни. Рисуем друг друга. Рисуем красиво. И вкусно. С акцентом в нюансах. Лакомство горько-кофейного утра.

Уже не собрать воедино, наверно. Делим себя на кусочки, картинки… Боясь не успеть насладиться, быть может, ломая друг друга и собирая.

Ему ли не знать, что мы теперь вечны. Мы не картонки и не бумажки. Тушью, иглой рисовали по сердцу. Мы живы. Не бойтесь.

Себе лишь позвольте…

Я не исчезну. Я – вечна.

Живая… И я буду ждать.

Я – ваша.

Другая.

Я – половина…

25.

Я услышу свой кофе на кончиках пальцев…

Отойду от окна. Мне не ждать новых писем. Мною разбужено раннее утро. Утро это – сонно-безмолвно.

В чашку из джезвы – обжигающе-крепкий, моё настроение – утренний кофе.

Меня он нашёл под одеялом из снов и нитку следов соткал в этот день. Но точно такой же, как и вчерашний.

Печально.

В чашку из джезвы – просто с корицей. И с чем-нибудь сладким. Сладкое утро, чтобы проснуться, встретить сентябрь и дождь, что начнётся. Я выйду из дома, тропинка на станцию будет усыпана жёлтыми письмами.

Окраина города…

Пасмурно утро.

Должно быть, туманы…

Зябко, наверно…

И лужи повсюду…

В них отражаться будет сентябрь с небом картонным цвета асфальта.

Всё ещё будет.

Чашка моих настроений – из джезвы. Чёрный. Солёный. Так, по-французски… Пасмурным утром, наверно, туманным, где лужи повсюду. Серое небо…

Чёрный с конфетой. Так будет лучше. Мне же идти в озябшее утро…

…Я налила себе хмурое небо в чашку из джезвы, будто варила сегодня не кофе, будто сплетала эти туманы… Жёлтые листья. Яблони в окнах. Осень. Сентябрь… Отхожу от окна. Безмолвное утро разбужено мною…

Не жду новых писем. Не верю. Пью кофе.

Не ожидаю.

Я дождь нарисую. Он спутником будет. Хотя бы сегодня. Осень всецело. Весьма по-французски. Как кофе солёный. Французское утро… Лёгким наброском. Карандашным эскизом…

Сладкое утро. Утро с конфетой. Жаль её будет – половинку оставлю. Оставлю на вечер, или на завтра, на среду, октябрь, ноябрь…

Не знаю.

Конфета – зефир. Зефир в шоколаде. Клубничный. Сладкое утро, обжигающе-чёрен мой кофе солёный.

Зефир.

В шоколаде.

Клубничный.

Эссенция переживаний…

Метафоричность на завтрак. Бывает…

Пасмурно. Утро. Зефир в шоколаде. Обёрткой шуршу. Синей. Блестящей. И, развернув, ломаю на части эту конфету, на две половинки. Всё ещё будет. Будет мне сладко ещё – ведь осталось…

Сливочно-мягкий, тающий… Лёгкий…

И у меня ещё есть половинка. Точнее сказать – она ещё будет.

Такая же точно. В синей обёртке и надписью яркой

«Зефир по-французски»