Автор книги: Эриссу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
Не очень высокий, изящный мужчина сидел в кресле. У него была ровная, чуть смуглая кожа, которую совсем не портил, а, скорее, даже украшал шрам в виде молнии на лбу. Еще у него были густые черные волосы до лопаток, сейчас собранные в низкий хвост, и очень красивые зеленые глаза, которые в данный момент задумчиво разглядывали официального вида две бумаги в руках.
От тяжелых дум его отвлек шум за дверью, который, нарастая, как лавина, готовился перерасти в полноценный скандал. Встав и отложив письмо на полку повыше, Гарри рывком распахнул дверь, из-за чего компания за ней почти упала к его ногам.
– Он взял мое…!!!
– Он не дает мне…!!!
– А он жульничает…!!!
– А он жадничает и ябедничает…!!!
– А он…!!!
– Сам такой…!!!
– Да я тебя…!!!
– ТИХО.
Все звуки как отрезало Силенцио. С почти что стоном рухнув в кресло и схватившись за голову, Гарри тоскливо разглядывал три насупленные, очень разные, но такие похожие друг на друга детские мордашки, уже, кстати, в чем-то перемазанные.
Старшему из мальчиков было на вид лет семь. У него был гордо задран подбородок, совсем как и у его отца, и надменный вид. А еще – мягко сияющие платиной волосы и серебряного цвета глаза. Скорпиус Гиперион Малфой, Наследник Рода Малфой, родившийся аккурат на летнее солнцестояние перед седьмым курсом. Помнится, он, Гарри, едва не умер от смущения, когда на собственной свадьбе, прошедшей на зимних каникулах, рухнул в обморок, как нервная барышня. И как ревел в три ручья, когда срочно вызванный целитель обрадовал их вестью о приближающемся отцовстве. Он не понимал, как такое возможно, был не готов, боялся, но деться было уже некуда. Следующие месяцы были адом для всех окружающих, но все закончилось благополучно. Очень сильно в успокоении нервов помогло свадебное путешествие в Австралию, портключ в которую Гарри подарил Драко как свадебный подарок.
Джеймс Сириус Поттер, Наследник Рода Поттер, родился спустя два года после Скорпиуса. Вихрастый, зеленоглазый мальчишка был практически полной копией самого Поттера, включая и способности к влипанию в самые разнообразные неприятности, отчего Блейз Забини, его крестный, только за голову хватался. На этот раз Гарри знал, чего ожидать, и вел себя гораздо спокойнее.
Спустя еще два с половиной года родился Максимилиан Северус Блэк, Наследник Рода Блэк. Как же плевался и ругался Северус, когда его, что называется, «осчастливили» таким крестником. Но деваться было некуда, и зельевар со всей ответственностью подошел к воспитанию своего подопечного. С невинными зелеными глазками и белокурой кудрявой головой, пухлощекий серьезный малыш покорял сердца с первого взгляда. Но Гарри видел, что уже сейчас хитроумием и пакостливостью он превзойдет братьев. Самое интересное, что ни Снейп, ни Люциус, никто вообще, кроме него, этого не замечал. А стоило только завести разговор на эту тему, как все накидывались на него, защищая невинного ангелочка.
И теперь это трио стояло напротив, громко сопя и бросая друг на дружку недобрые взгляды.
Но, несмотря на рождение троих детей, навалившиеся обязанности и резкую смену образа жизни, однажды озвученную мечту Гарри осуществил. Через пять лет после свадьбы он заочно окончил Амстердамскую Магическую Школу Бизнеса и Права, став четвертым в потоке по результатам. Решив не перенапрягаться, в обучение к Мастеру Артефакторики Гарри поступил только спустя полгода после экзаменов в Школе. Из-за беременностей ученичество растянулось на неопределенный срок, и, если в ближайшее время он опять не окажется в положении, то можно рассчитывать, что через два года успешно сдаст и этот экзамен. Языки он неожиданно легко выучил, когда в свободное время Драко показывал ему мир. Поневоле выучишь, желая понять, что сейчас тебе жарким шепотом говорят на ухо, посылая волны мурашек вдоль спины.
Но это было тогда, а сейчас вот оно – три чумазых поросенка, сбежавших от уроков.
– И что на этот раз? – подпер Поттер щеку рукой.
Но мальчишки только молчали. Они прекрасно знали, что сейчас должны быть совсем в другом месте, и заниматься совсем другим, а не кататься в драке по полу перед кабинетом папы.
– Скорпиус, надеюсь, ты уже выучил те латинские глаголы, что тебе задали? Драко сегодня проверит твое задание.
– Джеймс, а твой французский настолько далек от совершенства, что стыдно даже мне.
– Макс… Если я правильно помню, то сегодня Северус собирался показать тебе, как варят простейшее зелье. Интересно, а лаборатория в порядке? А то тебя опять заставят учить правила, и никаких зелий сегодня не будет.
– Папочка, мы тебя так любим! – кинулись обнимать его сыновья. – Мы не хотели, так просто случайно вышло. Мы как раз шли все делать, а потом Джейми так смешно сказал свой урок, а у Скорпа глагол зажевался, и они мне позавидовали, что я уже буду зелья варить, и мы поэтому поругались, но мы очень, очень тебя любим, и не хотим огорчать тебя и отца!
– Вы – три плута! – смеясь, вынес свой вердикт Гарри. – И мы с отцом тоже вас очень-очень-очень любим! А если кое-кто не будет нас огорчать сегодня, то после того, как мы с Драко вернемся из одного не очень приятного места, будет вам сюрприз!
– Какой, какой, какой?! Ну, скажи, папочка! – наперебой загалдели мальчишки.
– Я же сказал – сначала уроки, потом мы вернемся домой, а потом только сюрприз, – немного построжел Гарри. – И умойтесь, пока вас никто не увидел!
Недовольно ворча, дети гуськом потянулись из комнаты. Они прекрасно знали, что папочка простит им все, но не стоит испытывать его терпение. К тому же, если сейчас придет отец, то он будет куда более строг, чем папочка, и лучше разойтись сейчас, пока его нет, чем потом слушать его строгую нотацию.
С усмешкой поглядев процессии вслед, Гарри аппарировал в гардеробную.
– Что, прогуливают? – с насмешкой спросил переодевающийся в официальную мантию Драко.
– Прогуливают… – со вздохом согласился Гарри, тоже начиная облачаться на выход. – Вроде, еще мелкие, но сколько же у них уже личных проблем, которые требуется решить непременно мне и непременно сейчас!
– А уж как отец и крестный за голову хватаются… – с усмешкой докончил Малфой. – Только мама ходит счастливая. Ты бы поторопился, а то опоздаем.
– Да ладно, думаешь, без нас начнут? – хмыкнул Поттер.
– Поттер, опаздывать, тем более – на такое, нехорошо, – назидательно поднял палец вверх белобрысая язва. – Неужели тебе не хочется побыстрее отвязаться от всего этого? «Танцовщица» уже полностью готова, экипаж на борту, и ждут только нас, чтобы отправиться в кругосветное плавание.
– Солнце, море, ты и я… – мечтательно вздохнул Гарри.
– А еще – отец, мама, крестный и три демоненка, – безжалостно опустил его с небес на землю Драко. – И если ты не поторопишься, то кроме всего прочего, тебе придется выслушивать еще и нотацию отца. Сам знаешь, каким занудой он может быть.
* * *
– Вызывается свидетель обвинения: лорд Гарольд Малфой-Поттер-Блэк!
Изворчавшийся и перенервничавший Гарри резко выдохнул, поднял подбородок, расправил плечи и с невозмутимым лицом шагнул в зал суда.
Тот же самый зал, где когда-то судили его самого за использование магии на каникулах. Только теперь он сидел на месте свидетеля, а на месте обвиняемого находился… Короткая, скорее, серая, чем белая борода. Осунувшееся лицо. Мантия невнятного серого цвета и такой же колпак. Но главное – бледно-голубые, полыхающие холодом и гневом глаза, не спрятанные за смешными очками-полумесяцами. Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор собственной персоной. Уже очень давно НЕ председатель Визенгамота, НЕ член Международной Конференции магов, и, если Гарри правильно помнил, уже даже НЕ Кавалер Ордена Мерлина I степени. Сейчас он был давно разыскиваемым международным преступником, главой террористической группировки, которую разрешено не брать живыми. Можно и мертвыми. Видимо, группа захвата так и поступила, раз на скамье подсудимых Дамблдор сидел один. Впрочем, много ли тех, кто был с ним?
Молли и Рон Уизли, Грюм, Флетчер сбежали, как только запахло паленым. Кингсли занялся вплотную Авроратом. Билл Уизли перешел во французский филиал Гринготтса, Чарли Уизли так и остался в Румынии. Джордж и Фред преспокойно делали себе имя и состояние, официально оформив деловое партнерство с Гарри. Они оказались куда дальновиднее своей матери, младшего брата и сестры. Джинни Уизли не попала в Азкабан за аборт – ее забрал себе в счет возмещения ущерба Род Пьюси. Проведя над девушкой ряд сильных ритуалов, они смогли получить от нее за четыре года двух мальчиков и девочку. Дети после отлучения от Крови матери вышли прехорошенькими и очень сильными. После рождения дочери сама Джинни потеряла и так невеликие остатки собственной магии, и стала полностью бесполезной. Больше не нужная, она была безжалостно выкинута в маггловский мир, где стала сначала дешевой проституткой, а потом и вовсе умерла от дозы героина. Перси Уизли был бессменным секретарем Министра, у которого было куда больше власти, чем у его же шефа. Умный и амбициозный, Перси быстро понял, что стать еще одним Министром ему не светит, пока в стране царит мир и порядок, «установленный» Скримджером. Вместо этого он подмял под себя практически весь чиновничий аппарат, и теперь выполнял указания серого кардинала магического мира, а не официального Главы.
Волдеморт быстро понял, что такая ситуация ему только на руку. Нет недовольных, которые бы поднимали бунт во имя мести за убитых. Не было противодействия слишком уж набравших силы за время «правления» Дамблдора магглорожденных и полукровок, в которых уважение к официальной власти было крепко вбито еще с домагической жизни. Вместо кровавой войны была тихая смена власти, о которой те, кому надо, знали, а остальные спали спокойно – им об этом и догадываться не обязательно.
Наступившие мир, покой и порядок портила только одна ложка дегтя – Дамблдор. Куда не посмотри, везде оказывался этот старик. За эти десять лет, прошедших с того памятного дня, когда вскрылись его махинации, по его вине погибло свыше двух десятков достойных магов, вся вина которых состояла в том, что они поддерживали идеи Темного Лорда. Идеи, приводимые в жизнь не болью, смертью и кровью, а мягким давлением законов, которые хоть и ограничивали права тех, кто не желал понимать, что магический мир – не маггловский, но, все же, позволяли найти свое место в жизни.
И сегодня это противостояние должно было быть закончено. Сидя на месте свидетеля, Гарри должен был забить последний гвоздь в крышку гроба своего бывшего опекуна.
– Лорд Малфой-Поттер-Блэк, вам знаком этот человек? Если знаком, то не могли бы Вы назвать его.
– Да, я знаю его. Это мой бывший директор и опекун, Альбус Дамблдор.
– Лорд Малфой-Поттер-Блэк, насколько известно суду, вы оказались тем человеком, который первым разоблачил неприглядные дела мистера Дамблдора. Не могли бы Вы рассказать суду, что именно, как опекун, делал для вас мистер Дамблдор?
Глубоко вздохнув, Гарри начал рассказывать скупыми фразами о своем житье у Дурслей. Потом – о том, что происходило за время его обучения в школе. Таким же сухим текстом Гарри поведал своим слушателям и о подслушанном разговоре, с которого и началось разоблачение.
– Мистер Дамблдор, у вас есть возражения? – обратился к подсудимому Председатель.
– К сожалению, есть, – со вселенской печалью в голосе ответил старик. – Мне очень жаль, Гарри, что Северус оказался предателем, и так и не нашел противоядия. А может, он его и не искал. Поэтому я тебя не виню, но вынужден сказать суду правду. Гарри Поттер не может быть свидетелем! – четкий, ясный голос было слышно даже в самых дальних уголках и без Соноруса. – Не может сразу по двум причинам. Первая – он является крестражем Волдеморта, который сумел затуманить ему разум. А вторая – он уже свыше десяти лет находится под действием любовного зелья, которое полностью подчиняет его Драко Малфою!
В поднявшемся шуме никто не услышал молотка судьи. Поняв, что стучать бесполезно, Председатель применил Сонорус, только так сумев заглушить крики:
– ТИХО! Или суд будет вынужден сделать заседание закрытым!
Не сразу, но все присутствующие успокоились.
– Это правда, милорд? – потребовал ответа судья.
– Крестраж? Ни капельки. Да, я был его вместилищем, что сразу бы определил любой колдомедик в Мунго, стоило только показать меня им сразу после нападения. Простой ритуал экзорцизма, и все. Но, видимо, директор этого не знал, раз не стал меня никому показывать, а подбросил на крыльцо к Дурслям.
– Простите, что значит «подбросил»? – не понял ответа судья.
– Завернул в одеяло, написал записку, положил в корзинку и поставил на крыльцо, – простыми словами объяснил Поттер.
– О, Мерлин! Осенней ночью, как ненужную вещь, подкинуть на крыльцо магического ребенка магглам! – ужаснулся кто-то в зале.
– А зелье?
– Какое зелье? – теперь не понял вопроса Поттер.
– Любовное зелье, которым вас поит ваш супруг.
– Драко поит меня зельем? С чего вы это взяли?! – безмерно изумился Гарри.
– Он тебя им не поит, мальчик мой, – вмешался в разговор Дамблдор. – Это было давно, за две недели до Хэллоуина, на твоем шестом курсе. На уроке зельеварения взорвался котел Невилла, и именно тогда тебя окатило тем зельем, из-за которого ты стал фактически рабом Малфоя.
– Зелье Невилла… Ну, конечно! – от избытка чувств хлопнул себя по лбу Гарри. – Как же я мог забыть!!! Я тогда еще так переживал, что зелья будет вести у нас Снейп!
– А при чем тут лорд Принц? – не понял обвинитель.
– Да, понимаете, у профессора Снейпа, как мы все считали, есть глаза даже на затылке. Он всегда видел нас всех, даже если стоял к нам спиной.
– И что?
– И я так безумно обрадовался, когда узнал, что их будет вести Слагхорн. Но все равно – подкинуть три иголки огненного дикобраза оказалось сложно, а взорвавшееся зелье было таким болючим, что я тогда едва не забыл спросить, как там Драко. Вы это зелье имеете в виду, мистер Дамблдор? – глядя невинными глазами на старика, спросил Поттер.
– Но, Гарри… Зелья что, не было…? А как же твоя любовь к Драко? – на растерянного старика было больно смотреть.
– Любовь… – склонил голову к плечу Поттер. – Любо-о-овь… Если долго смотреть в зеркало, и при этом рассказывать, какой человек милый, добрый, красивый, любимый, самый-самый-самый, то поневоле начинаешь верить. Самому себе ведь лгать не будешь, да, директор? А когда видишь его вживую, то твои слова становятся правдой.
– Гарри, но зачем…? Ты же был таким чистым, невинным мальчиком. У тебя было такое блистательное будущее. Зачем тебе понадобился Малфой?!
– Понимаете… Тогда, после боя в Министерстве, когда погиб Сириус, мне в голову пришла одна мысль. Я тогда от нее отмахнулся, но забыть уже не смог. А потом я ее обдумал, и мне стало страшно. Так… страшно и плохо…
– И что же это была за мысль, лорд Малфой-Поттер-Блэк? – с интересом спросил обвинитель.
– Директор, он… он старался ради блага всей Англии. Понимаете? Не ради себя, а ради Всеобщего Блага. Он хотел сделать счастливыми всех: полукровок, магглорожденных, оборотней, сквибов… Всех. Он даже знал, как это сделать. И именно тогда я испугался. А что, подумал я, если понимание директором моего блага и мое собственное разнятся? Что, если он видит меня женатым на Джинни Уизли, а потом – мертвым? Ведь мертвый я принесу Англии куда больше блага, чем женатый на Драко Малфое, окруженный детьми, качающий на руках внуков. А мертвый я – стану символом борьбы с невежеством чистокровных, с замшелыми традициями, которые соблюдают только выжившие из ума старики. Ведь, согласитесь, это же будет куда большим Всеобщим Благом? Именно тогда я и понял, что наши понимания личного счастья могут разниться. Зачем обременять своей судьбой и так занятого человека? Вот я и взял свою судьбу в собственные руки.
– То есть, в брак вы вступали уже без крестража и не под действием зелья? – уточнил обвинитель.
– Без крестража, а зелья никогда и не было, – согласно кивнул головой Гарри с легкой улыбкой на губах.
– В таком случае, суд не видит причин для признания данных показаний недействительными. Альбус Дамблдор, есть ли что вам сказать в свою защиту? Лорд Малфой-Поттер-Блэк, вы можете покинуть свидетельское место.
