Текст книги "Проигравшая сторона (СИ)"

Автор книги: Ereteria Arcid

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Так всё же, что за проклятие лежит над этим лесом?

Задавая этот вопрос, Роше преследовал сразу две цели: во-первых, получить больше информации о том, с чем пришлось столкнуться, а во-вторых, идея потратить почти все имеющиеся у него медикаменты, спасая от гибели того, кому он не так давно был готов самолично свернуть шею, по-прежнему казалась ему издевательской, а тягостное молчание начинало здорово действовать ему на нервы.

– Когда-то давно, сотни лет назад, в этих краях было людское святилище. Храм, – начал Йорвет. – В нём поклонялись древним и суровым богам. Жрецы, жившие при этом храме, регулярно проводили в лесу свои ритуалы, часть из которых подразумевала жертвоприношения – разумеется, человеческие, – последнее слово он выделил голосом, подчёркивая таким образом то ли невероятную жестокость древних верований, то ли тот факт, что только люди – bloede dh’oine – могли додуматься до подобной мерзости.

– Впрочем, не все разделяли их взгляды. Из окрестных деревень периодически пропадали люди: молодые девушки и парни, зачастую, совсем ещё дети. Местные жители связали это с происходящим в святилище. Они явились туда, заперли снаружи все двери и окна и подожгли. Но не учли одного: ночь выдалась ветренной, кругом был лес, огонь распространился мгновенно, и вскоре загорелись и дома в их деревне. Спастись удалось единицам, а души погибших в том пожаре так и остались в лесу навечно. Жители местных деревень знают об этом и стараются лишний раз сюда не соваться. В любое время года этот лес окутан странным туманом, отсюда крайне сложно найти выход, а пробыв здесь слишком долго, можно запросто сойти с ума. По ночам лес наводняют призраки. Возможно, запертые в горящем святилище жрецы успели наложить какое-то проклятие, а может их удерживает здесь что-то ещё. Впрочем, – тут Йорвет усмехнулся, – Это только одна из версий. Также есть мнение, что никаких человеческих жертвоприношений эти жрецы не совершали, местные просто хотели ограбить святилище, а погубивший их пожар вспыхнул случайно.

– Большое спасибо за столь глубокий экскурс в историю веленских лесов, – саркастично поблагодарил его Роше, от души посыпав уже чистую рану порошком, призванным ускорить процесс заживления и не допустить распространения инфекции. – Придётся снять рубашку, чтобы я мог тебя перевязать.

С этим ему снова пришлось помочь – едва ли Йорвет смог бы снять её самостоятельно, не потревожив раны и не вызвав нового кровотечения. Накладывая повязку, Роше заодно проверил, нет ли на его теле других повреждений, требующих вмешательства. В ходе беглого осмотра ничего существенного он не обнаружил – пара свежих синяков соседствовала с десятком старых шрамов. Увидев один из них, Роше невольно усмехнулся. Именно его меч оставил несколько лет назад этот тонкий белый росчерк на рёбрах с левой стороны. Если бы не отличная реакция Йорвета, клинок вошёл бы ему прямо в сердце, но он успел увернуться в последний момент, и лезвие лишь вспороло кожу и слегка царапнуло кость. Когда они встретились в следующий раз, на Йорвете уже была тонкая кольчуга, весьма поношенная и явно снятая им с кого-то из убитых врагов.

Помимо боевых отметин, которые Йорвет носил на своём теле, Роше смог, наконец, рассмотреть целиком и его знаменитую татуировку. До этого он видел лишь ту её часть, которая обычно выглядывала из выреза одежды. Ствол дерева поднимался по рёбрам слева, выше груди расходясь несколькими ветвями с искусно прорисованными листьями, часть которых ложилась на плечо, часть – поднималась по шее с левой стороны и огибала её сзади, добираясь верхушкой до основания. Сам Роше, в отличие от парней из его отряда и Бьянки, татуировок не имел и то, что они набивали друг-другу по пьяни в память о совместной службе, конечно, не шло ни в какое сравнение с тем, что он увидел сейчас.

Закончив с плечом, он принялся за порезы на ладони. Роше решил продолжить начатую беседу и не упустил случая поинтересоваться:

– Откуда тебе всё это известно? Я имею в виду, все эти легенды, убежища, тайные тропы?

– Интересуюсь культурой цивилизации, с которой вынужден соседствовать. А что до тайных троп, то мы проторчали в этих самых руинах почти месяц во время этой вашей спецоперации три года назад.

«Эту их спецоперацию» Роше и спустя три года помнил, как сейчас. Йорвет и его «белки» тогда неплохо вложились в дело расового равенства (в том виде, в каком они его понимали), перебив охрану и спалив дотла расположенную в Купеческом квартале Вызимы лавку Маэса ван дер Берга – именитого торговца антиквариатом. Чуть ранее этот торговец оказался в центре довольно скандальной истории с участием какой-то эльфки. Их показания разошлись: он утверждал, что эльфка была проституткой, подкатила к нему вечером на улице, в ходе их общения попыталась подсыпать ему в вино какой-то наркоты и ограбить, а когда её замысел не удался – набросилась на него с кулаками. С её же слов выходило, что ван дер Берг сам пригласил её к себе под предлогом некоего предложения о работе в своей лавке, и попытался изнасиловать, а ей пришлось защищаться; проституцией же она в жизни не занималась. Огромный синяк под глазом у ван дер Берга укладывался в обе версии, и, в конечном итоге, всё свелось к её слову против его. Ван дер Берг задействовал все свои связи и эльфку повесили на главной площади, а через два дня вспыхнула его лавка.

Сам Роше затруднялся определить, кто в этой истории был прав, а кто виноват: как показывала практика, нечистые на руку ублюдки встречались примерно поровну среди представителей всех рас и предубеждений в чьём-либо отношении он не питал. Его задачей в этой ситуации было выяснить, кто устроил поджог. На Йорвета и его головорезов они вышли без особого труда, а потом наводка, полученная от одной эльфки из оседлых (Роше даже запомнил её имя – Малена) привела пятерых его людей в подземелье, кишащее арахноморфами – плотоядными тварями, внешне напоминающими пауков, но размером со среднюю собаку. Обратно вернулся только один из его солдат, Малены и след простыл, а поиски «белок» по окрестным лесам так ничего и не дали, теперь было понятно, почему.

Роше отложил использованный кусок ткани, которым успел обработать часть порезов на ладони Йорвета, подлил ещё немного краснолюдского спирта в почти опустевший пузырёк – тяжёлый резкий запах повис в воздухе, отвлекая от воспоминаний. Рука потянулась к фляге – долить в раствор воды – но он вдруг передумал, щедро полил почти неразбавленным содержимым пузырька новый кусок ткани, и, бережно придерживая искалеченную ладонь снизу, с силой прижал пропитанную спиртом ткань к ранам. Йорвет зашипел от боли, попытавшись рефлекторно отдёрнуть руку.

– Извини, – произнёс Роше без тени сожаления в голосе, снова разжимая его пальцы и сыпя на раны порошок из склянки. – Осталось наложить бинт. Но если ты хочешь заняться этим самостоятельно, не буду тебе мешать.

Йорвет не ответил, уставившись в стену с показательным безразличием. Остаток процедур они проделали в тишине, обменявшись за всё время лишь парой малозначительных фраз. После этого Йорвет кое-как натянув рубашку, кровь на которой уже успела высохнуть, завернулся в свой плащ и лёг на покрытый мхом пол, отвернувшись к стене. Роше собрал в сумку остатки медикаментов и только тогда понял, насколько же он устал. Он походил вокруг костра, выбрал себе место посуше и помягче, и последовал примеру Йорвета.

Он уснул почти моментально, даже не успев толком подумать о том, что его ждёт завтра. Сны были хаотичными и обрывочными, но не пугающими – простое наслоение случайных образов. В какой-то момент его разбудил тот самый вой. Он вскочил, чувствуя, как подступающий ужас перехватывает горло и ожидая, что вновь окажется в сырой траве посреди ночного леса, наполненного призраками. Но леса не было – был зал с высокими сводами и полуразрушенными барельефами на стенах, по которым плясали тёплые отблески костра. Вой раздался снова, откуда-то издалека – теперь Роше уже явно это расслышал. Йорвет, не просыпаясь, прошипел что-то сквозь зубы на старшей речи – Роше не смог разобрать, что именно. Он прислушался. Дыхание было ровным, похоже, доносящиеся снаружи звуки не слишком его побеспокоили, а жар окончательно отступил. Роше закрыл глаза и снова провалился в сон, на этот раз уже без всяких сновидений.

========== Глава 5 ==========

В следующий раз Роше проснулся уже намного позже. Костёр успел погаснуть, по полу ощутимо тянуло холодом. Он привстал, пытаясь согнать остатки сна, скользнул взглядом по окружающему его полумраку зала и понял: Йорвета тут не было. Первой реакцией было проверить, на месте ли его меч. Клинок он нащупал ровно там же, куда положил его, прежде чем уснуть. Спустя ещё несколько секунд, когда зрение адаптировалось к темноте, Роше заметил, что плащ Йорвета лежит у кострища, а значит, и сам он, скорее всего, далеко не ушёл. Роше встал, разминая затёкшие мышцы и, ёжась от холода, подошёл к дальнему выходу, откуда в зал проникал тусклый свет.

Пройдя через арку, он миновал небольшой коридор, поднялся по лестнице и оказался в очередном зале. Потолок в его дальней части обрушился, и сквозь образовавшиеся провалы проглядывало бесцветное небо, заливая всё вокруг белым дневным светом. В центре зала Роше увидел что-то вроде средних размеров бассейна со сколотыми мраморными бортиками, наполненного неожиданно чистой, прозрачной водой. Йорвет, судя по всему, просто решивший умыться и привести себя в порядок, обнаружился там же. Полураздетый – на нём были лишь невысокие сапоги, штаны и вчерашние бинты – он сидел на коленях у края бассейна, погрузив в прохладную жидкость неповреждённую кисть и склонившись над водой так низко, что заплетённые на виске в тонкую косичку волосы почти касалась её глади. Услышав шаги, он обернулся и поднялся на ноги. Роше мимоходом осмотрел бинты – повязка на плече была чистой, а значит, рана больше не кровоточила – и переместил взгляд выше. Он вдруг понял, что впервые видит Йорвета при достаточном освещении и с открытым лицом: во время их вчерашней встречи в лесу было уже достаточно темно, а позже, в освещённом пламенем костра зале, Роше был слишком сосредоточен на том, чтобы правильно обработать раны. Тёмный, плохо заживший шрам пересекал пустую искалеченную глазницу, доходил до скулы, затем разворачивался и шёл вниз, впритык подступая к верхней губе. Роше поспешил отвести взгляд. Дело было даже не в том, что ему было неприятно – ввиду специфики выполняемой им работы, ему случалось видеть вещи и похуже, сам по себе вид чужих увечий не слишком его смущал. Скорее, он вдруг почувствовал, что разглядывая этот шрам, бесцеремонно вторгается на какую-то очень личную, обычно закрытую от посторонних территорию. К тому же, он заметил, что Йорвет рассматривает его не менее внимательно. Ну да, конечно – он тоже впервые видит Роше без его знаменитого головного убора. После того, как они приняли решение не привлекая излишнего внимания перебраться в Реданию, любимый шаперон ему пришлось снять до лучших времён. Роше невольно пригладил короткие светлые волосы, и, не отрывая взгляда от увитой плющом мраморной статуи с отбитой нижней половиной лица, поинтересовался:

– Ты в порядке? Мы можем выдвигаться?

– Всё лучше, чем могло бы быть, – уклончиво ответил Йорвет. – Рекомендую тебе набрать воды, прежде чем мы отправимся. Она проточная и вполне годится для того, чтобы её пить, а других источников нам по пути не встретится.

Роше пробурчал что-то про хлеб, который остался в сумке и который Йорвет может взять, если хочет и, развернувшись, пошёл в зал, чтобы взять флягу – воды там действительно осталось меньше трети, да и ему самому тоже не мешало бы умыться.

***

Йорвет объяснил, что часть пути будет безопаснее преодолеть, спустившись в расположенные под руинами дворца тоннели и не выходя на поверхность. Роше не стал спорить, и спустя некоторое время, они уже шли полуобвалившимися коридорами вглубь руин. Им пришлось спуститься на несколько уровней ниже, и воздух здесь был очень влажным и каким-то тяжёлым, ступеньки часто оказывались разбитыми в крошку, а путь им периодически преграждали груды камня. Йорвет снова, как и вчера в лесу, вёл его каким-то одним ему понятным маршрутом сквозь запутанную систему тоннелей, залов и переходов. Иногда нужный коридор оказывался затоплен или засыпан землёй настолько, что им приходилось возвращаться и выбирать альтернативный путь. Роше периодически поглядывал на Йорвета. Перед выходом он ещё раз осмотрел перевязанные им раны и убедился, что воспаление сошло и никаких сюрпризов тут быть не должно, но атмосфера этих тёмных и душных подземелий вскоре начала действовать на него угнетающе, и в нем поселился страх упустить момент, когда что-то пойдёт не так – едва ли он смог бы, в случае чего, выбраться отсюда самостоятельно. Возможно, дело было в специфическом освещении, единственным источником которого был всё тот же факел, найденный вчера у входа в руины, но Роше казалось, что Йорвет, хоть и выглядевший сейчас намного лучше, чем вчера, всё же был далёк от нормы. Он знал, что не слишком хорош в анализе подобного рода вещей: возможно, дело было в его взгляде, в осанке, в каких-то ещё мелких деталях, но Роше отчётливо видел – Йорвета что-то гнетёт, и едва ли это было связано с полученными ранениями или присутствием самого Роше. Как ему удалось пережить последний штурм Вергена? И что он делал в Дубовицах, судя по всему, совсем один, не имея рядом никого из своих? Роше так и подмывало задать эти вопросы, но он отлично понимал, что вряд ли услышит ответы. Мысли переключились уже на его собственные проблемы, о которых он предпочёл бы не вспоминать до тех пор, пока не появится возможность хоть как-то повлиять на их решение.

Шанс найти Бьянку в этом лагере он, как ни горько было это признавать, оценивал не слишком высоко, слишком уж много факторов было против этого. Бьянка обладала обострённым чувством справедливости и временами достаточно вольно толковала его приказы, но, вместе с тем, была весьма терпеливой и уравновешенной. Она всегда копала глубже остальных и зачастую это позволяло ей находить неочевидные и смелые решения. Роше не сомневался в том, что Бьянка с её боевой подготовкой, даже ослабленная болезнью, сумеет за себя постоять, но обстоятельства могли сложиться по-разному. Йорвет, по его словам, толком не знал, что именно произошло в Дубовицах той ночью, и это оставляло множество пространства для версий, одна другой хуже. Роше вдруг особенно ярко осознал простую и очевидную вещь: она не только была последним солдатом «Синих Полосок», оставшимся в живых после всего, что произошло в последнее время, не только его единственным соратником во всей этой ставшей вдруг совершенно безнадёжной борьбе, но ещё и тем по-настоящему близким человеком, которому он мог доверять без всяких оговорок. И сейчас, так близко столкнувшись с шансом по-настоящему потерять её навсегда, он чувствовал только беспросветный, одним ударом выбивающий из-под ног почву, страх.

Тем временем, воздух становился свежее, из него постепенно уходила гнетущая сырость, спустя некоторое время Роше отчётливо ощутил, как по полу тянет сквозняком, и вскоре они вышли в очередной сильно разрушенный тоннель, больше напоминавший чью-то огромных размеров нору, чем искусственное сооружение. Тоннель шёл вверх под довольно крутым уклоном и в конце его брезжил свет. Дойдя до конца и взобравшись по грудам камней, они, наконец, оказались на поверхности. Роше загасил уже не нужный факел и, щурясь от непривычно яркого света, огляделся вокруг.

То место, где они оказались, было не совсем лесом – скорее, это был сад, сильно запущенный и заросший. Сквозь раскрошившуюся плитку, которой когда-то были выложены дорожки, прорастала трава и грибы, обломки колонн и разбитые статуи увивал плющ, фонтаны пересохли и поросли мхом. Вездесущий туман тоже никуда не делся – он стелился в низинах и укутывал кусты и статуи. Похожий, но куда меньших размеров сад был во Флотзамских лесах, и Роше непроизвольно поморщился – воспоминания это место навевало не самые приятные. Тогда ему казалось, что он всё делает правильно, но позже, учитывая, к каким последствиям привело его решение, он не раз в этом усомнился. Флотзам был абсолютно гнилым местом, но его жители такого явно не заслуживали.

Они двинулись вглубь сада. Деревья росли всё гуще, разбитую плитку сменила влажная почва, упруго пружинившая под ногами, и лишь периодически встречавшиеся на пути остовы стен и обломки колонн напоминали о том, что сотни лет назад здесь была цивилизация. Роше, наконец, не вытерпел:

– Что здесь было раньше?

– Город, – Йорвет недоумённо повёл плечами, видимо, считая, что на свой вопрос Роше мог бы ответить и самостоятельно, но всё же продолжил. – Огромный процветающий город, вроде ваших Вызимы или Новиграда. А потом сюда пришли люди и решили, что это место принадлежит им. Противостояние тогда шло уже несколько лет, молодёжи, которая могла бы встать на защиту, осталось не так много и эльфам пришлось уйти, оставив город, как это было с Шаэраведдом и многими другими поселениями. Иногда люди строили на остатках эльфских городов свои, но этот просто разграбили и бросили. Так что, полагаю, дело было не в борьбе за территорию и ресурсы, а в присущем людям желании разрушать и убивать.

Его голос звучал спокойно, но в нём периодически проскакивали едкие, злые нотки, которые он даже не пытался маскировать. Роше пожалел, что вообще решил задать этот вопрос. Йорвет и ему подобные, кажется, любую тему были готовы свести к тому, как люди веками резали и угнетали их, при том, что на его счету была не одна сожжённая людская деревня, а о жестокости бойцов, собранной Нильфгаардом во время Второй Северной Войны бригады «Врихедд», офицером которой он в своё время являлся, ходили легенды. Роше вдруг резко осознал, как всё это его достало – этот бесконечный лес, чертов туман, промозглый сырой воздух, высокомерные интонации Йорвета, его собственные мысли о том, что предстоит дальше и тот факт, что за последние полгода он, по чьей-то милости, лишился почти всего, что у него было. Он остановился, почувствовал, как в груди закипает ярость и неожиданно решил себя не сдерживать.

– Ну, а теперь-то люди, в присущем им желании разрушать и убивать, наконец взялись за себе подобных и весьма в этом преуспели, – с вызовом проговорил он. – Ты, наверное, доволен, да? За последние годы погибли тысячи людей – ах, прости – bloede d’hoine, как вы нас зовёте, это не может не радовать. Правда, это всего лишь потомки тех, кто века назад развязал эту самую войну, но вам плевать на такие мелочи.

Йорвет обернулся и слушал, не перебивая, но во взгляде его горела такая ненависть, что его по-эльфски красивая половина лица сейчас пугала куда больше той, что была искалечена. Роше почувствовал, как от этого взгляда по позвоночнику бегут мурашки, что-то внутри слабо призывало остановиться, пока не поздно, но его уже несло:

– Вы требуете к себе уважения и равных прав, но сами никого и никогда не уважали. Вы точно так же явились в мир, куда вас никто не звал, и точно так же принялись отбирать у тех рас, что жили здесь изначально – низушков, гномов, краснолюдов – то, что им принадлежало. А потом те первые люди пришли и поступили с вами точно так же, но с тех пор прошли сотни лет, прочие расы научились сосуществовать с людьми. Может, вам стоит сесть и хорошенько подумать о том, что проблема не только в нас?

– Что ты имеешь в виду, говоря о сосуществовании? Не эти ли тесные, грязные резервации, жители которых забыли собственную культуру и язык? – Йорвет подался вперёд и чётко произносил каждое слово, глядя Роше прямо в глаза. – Эти, если тебе угодно, bloede d’hoine, что сейчас гибнут в войне, относятся к нам как к мусору, а с лёгкой руки твоего обожаемого Фольтеста, нелюдей в Темерии начали преследовать чуть ли не на официальном уровне, обвиняя всегда и во всём. Можно сколько угодно сидеть и размышлять о том, как бы нам получше ужиться с людьми, только вот пока у власти будут находиться такие, как Фольтест, мой народ будет продолжать гнить в резервациях за городскими стенами, унижаясь перед людьми. Лично я предпочту умереть с оружием в руках.

Упоминание Фольтеста в момент ликвидировало в глазах Роше последнюю возможность того, что этот разговор мог закончиться миром.

– Как мило, что ты решил вспомнить про Фольтеста, – начал он. – Ведь именно благодаря тебе Убийца Королей получил возможность добраться до него, дестабилизировав тем самым Север и позволив Нильфгаарду начать очередное вторжение.

– Тогда я сделал то, что должен был, – перебил его Йорвет. – Спроси себя: неужели имей ты возможность избавиться от Эмгыра вар Эмрейса, войска которого сейчас осаждают ваши города, жгут поселения, вытаптывают поля и порабощают ваш народ, ты бы этого не сделал? Даже не задумался бы?

Где-то в глубине души, Роше понимал, что спорить с большей частью из сказанного Йорветом было глупо. Отношение к нелюдям действительно годами формировалось на уровне государства, уж он-то знал об этом, как никто другой. Все они сотни лет варились в этой системе: люди, зачастую, действительно относились к представителям старших рас, как к мусору; эльфы, низушки и краснолюды, в свою очередь, не очень-то жаловали людей, временами не видя ничего плохого в том, чтобы ограбить или убить кого-нибудь из них. И да, Йорвет был прав – появись у Роше шанс убрать Эмгыра, любым способом, он бы согласился. Они стояли посреди леса, пылая от ярости и глядя прямо друг на друга, и сейчас Роше особенно чётко понимал, насколько же они похожи, даром, что исторически оказались по разные стороны баррикад. И, вопреки этому пониманию, перед глазами расстилалась мутная пелена ярости, а внутри поднималось желание переломать Йорвету все кости., но он сдержался, прекрасно понимая, что словами иногда можно сделать куда больнее, чем кулаками:

– Интересно было бы послушать, что же ты обрёл, воспользовавшись этим шансом? Тебе не кажется, что для представителей мудрой и древней расы вы, эльфы, в последнее время как-то слишком уж часто соглашаетесь на сделки с презренными d’hione? Дол Блатанна, «Врихедд», Лето, который использовал тебя в своих целях, и затем попытался убить, а сразу после этого, я слышал, ты ещё и к Саскии этой успел присоединиться? И что, как результат? А никак – опять прячешься по лесам, зализывая раны.

Роше остановился, переводя дыхание. Ему, кажется, наконец удалось вывести Йорвета из равновесия. Услышав имя Саскии, он вздрогнул, как от пощёчины и ощутимо побледнел. На мгновение Роше показалось, что Йорвет вот-вот его ударит, но вместо этого он лишь напряжённо произнёс, глядя куда-то ему за спину:

– Замолчи.

– Да неужели? – начал Роше, но Йорвет вдруг резко оборвал его.

– Ты что, не видишь, что здесь происходит?

Роше проследил за его взглядом. Вокруг определённо что-то происходило. Туман сгущался, листья шумели, как от ветра, но Роше не ощущал ни малейшего движения воздуха. Неожиданно он понял, что вспыхнувшая в нём ярость отступает, давая место страху. Призраки. Они вставали из тумана, обступая их и приближаясь всё ближе. Неествественные, нечёткие – один из силуэтов вдруг вырос на расстоянии вытянутой руки и Роше мог рассмотреть, как клочья тумана клубятся в его границах, искажая очертания фигуры.

– Быстро, уходим отсюда, – Йорвет толкнул его под лопатку, вынуждая двинуться вперёд, но Роше уже почувствовал, как туман словно проникает внутрь него, впитываясь глубоко под кожу, заполняя лёгкие, путая мысли и парализуя движения. Он снова услышал этот хор голосов, вопящих, шепчущих и перебивающих друг-друга, ощутил, как кровь отливает от лица, а сердце заходится в бешенном бое, попытался сделать вдох и не смог. Его накрыло волной тошнотворного, абсолютно животного ужаса. Единственным оставшимся желанием было бежать отсюда как можно скорее, но Роше вдруг понял, что у него не выходит даже пошевелиться – казалось, он может лишь пассивно наблюдать за своим телом со стороны, полностью лишившись возможности им управлять.

Неожиданно он почувствовал, как кто-то схватил его за руку, стискивая пальцы так сильно, что захрустели кости, и резко дёрнул вперёд. Боль вывела его из ступора, и он наконец сдвинулся с места, позволяя Йорвету, до боли сжавшего его руку, тащить его сквозь этот воющий и кишащий полупрозрачными силуэтами туман. Он едва ли мог видеть дальше расстояния одного шага и поэтому просто прикрыл глаза, полагаясь на судьбу, призраки тянули к нему свои руки, от их прикосновений по телу пробегала волна зябкой дрожи и ему уже начинало казаться, что этот кошмар длится целую вечность, как всё вдруг неожиданно закончилось. Жуткий гул стих, и в воздухе повисла звенящая тишина. Он почувствовал, что железная хватка уже не стискивает его пальцы, по инерции сделал несколько шагов, остановился, тяжело дыша и, наконец, решился открыть глаза.

Голова слегка кружилась и перед глазами всё плыло, но Роше четко осознавал – призраков вокруг больше не было.Туман почти исчез, снова забившись в ямы и низины. Йорвет стоял в паре шагов от него, переводя дыхание.

– Какого… Что это было? Ты говорил, в руинах они не появляются. И почему это так подействовало только на меня? – хрипло спросил Роше.

– Раньше не появлялись, – отозвался Йорвет. – А то, что ты при их появлении впал в ступор, а я – нет, может быть связано с тем, что я как минимум вдвое тебя старше.

Роше поднял на него удивлённый взгляд, и он пояснил:

– Когда мы были здесь с отрядом, хуже всего столкновение с этой дрянью переносили самые молодые его члены. Для одного довольно юного даже по вашим меркам краснолюда дело кончилось плохо – попав в такой туман однажды, он так и не смог вернуть себе ясность ума, несколько суток страдал от галлюцинаций, а потом покончил с собой, нанеся себе несколько ударов ножом в живот. Но уверенности в том, что эта связь настолько однозначна, у меня, конечно, нет.

– Возможно, ты и прав, – Роше потёр глаза. – Как думаешь, это мы их как-то вызвали?

– Понятия не имею. Но, думаю, с подобного рода пламенными дискуссиями нам лучше повременить.

Роше вдруг понял, что ладонь той руки, схватив за которую, Йорвет буквально вытащил его из тумана, покрыта чем-то влажным. Зрение по-прежнему слегка плыло, он поднял руку, поднося её к глазам и с удивлением увидел на ладони кровавый отпечаток. Он бросил взгляд в сторону Йорвета – тот, морщась от боли, поправлял на руке бинты, сквозь которые расплывалось красное пятно. Роше осознал, что больше не ощущает ничего, кроме чудовищной, опустошающей усталости.

– На самом деле, всё это давно уже стало абсолютно бессмысленным, – он медленно растёр пальцами виски. – Мы все проиграли. Нас перережут или поработят нильфы, вы рано или поздно вымрете сами, и не важно, кто и с чем будет бороться. Сейчас нам нужно выбраться из этого чертового леса и, честно говоря, я надеюсь, что больше тебя не встречу – даже для того, чтобы свернуть тебе шею, как всегда мечтал.

Йорвет бросил на него быстрый, внимательный взгляд и кивнул.

– Ты готов идти дальше? Отсюда до опушки леса часа три. Если по пути, конечно, ещё чего-нибудь не произойдёт.

– Готов, – ответил Роше. – Идём, не хочу здесь задерживаться.

Они двинулись вперёд. Лес здесь был редким, почва – ровной. Роше уже не думал о том, что ему предстоит после того, как он выберется отсюда, во многом потому, что несмотря на слова Йорвета, почти перестал в это верить. Он угрюмо тащился вперёд, глядя себе под ноги. Неожиданно взгляд выхватил из ставшего за эти дни до тошноты привычным пейзажа какой-то явно чужеродный элемент. Сначала он даже не понял, что видит перед собой – осознание этого пришло спустя мучительно растянутые доли секунды. В нескольких метрах от них, у какого-то бревна, лицом вниз лежало тело. Тёмно-синий доспех, узкие плечи, короткие светлые волосы. Роше не успел толком проанализировать увиденное, как внутри вдруг словно что-то оборвалось. Происходящее снова стало каким-то нереальным, сердце заколотилось. Йорвет окликнул его откуда-то сзади, но он даже не обратил на это внимания. Словно во сне, он преодолел эти несколько шагов, рухнул на колени рядом с телом, негнущимися пальцами схватил его за плечо и рывком перевернул на спину, ожидая увидеть те страшные, мёртвые глаза, что уже видел во сне той жуткой ночью.

Комментарий к Глава 5

Извиняюсь за дурацкий клиффхенгер :D

Финал будет где-то на неделе.

========== Глава 6 ==========

– Это не она, – голос Йорвета, стоявшего у него прямо за спиной, долетал словно откуда-то издалека.

Бледная, сероватая кожа, застывшее выражение ужаса на лице, впалые щёки, поросшие рыжеватой щетиной, доспех не синий, а чёрный, украшенный изображением золотого солнца нагрудник. Роше потребовалось несколько мгновений понять, что перед ним тело не Бьянки, а какого-то нильфгаардского новобранца, совсем молодого парня, едва ли ему успело исполниться восемнадцать. Горло его было перерезано, сведёнными предсмертной судорогой пальцами он сжимал рукоять меча. Роше медленно встал и, пошатываясь, отошёл в сторону.

– Ты о чём?

Йорвет, склонившийся над вторым телом, что лежало неподалёку, оторвался от своего занятия и пояснил:

– Ты ведь подумал, что это та девушка из твоего отряда? Невысокая, светлые волосы – Бьянка, кажется?

Роше, не найдя в себе сил ответить, кивнул. Йорвет продолжил:

– Именно то, о чём я и говорил. Совсем молодые, похоже, они тоже попали в этот туман, помутились рассудком и перерезали друг-друга. Хорошая новость состоит в том, что они были тут всего за несколько часов до нас в лес, похоже, зашли не со стороны лагеря беженцев, а откуда-то с юго-запада – видишь красноватую глину у них на сапогах?

– Вижу. И знаю, что здесь она встречается только в одном месте, недалеко от затопленной дамбы.

Йорвет подошёл к телу того нильфа, которого Роше сначала принял за Бьянку, бегло осмотрел и его, затем разжал пальцы, взял его меч и придирчиво осмотрел лезвие. Судя по выражению лица, увиденное не слишком его удовлетворило, но тем не менее, он вытер лезвие о траву, присел и принялся возиться с застёжками, снимая с трупа ножны. Роше, которому так до сих пор и не удалось до конца прийти в себя, безучастно наблюдал за его действиями, опустившись на лежавший неподалёку ствол рухнувшего дерева.

– Не самая лучшая сталь, но выбирать не приходится: мой остался в Дубовицах, – пояснил Йорвет, заметив его взгляд. – Кстати, ты же именно с Бьянкой планировал там встретиться? И лекарства эти тоже вёз для неё?