Текст книги "Туркменский юмор"

Автор книги: Эпосы, легенды и сказания

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Куда ты их тратишь?

Давно знали друг друга Мирали и Султансоюн, но последний ни разу ещё не был в гостях у своего главного визиря. Однажды падишах проходил мимо кибитки Мирали, и тот обогнал его.

– О Мирали! Я до сих пор не удостоился твоего приглашения. Чем это объяснить?

– Ваше величество интересуется жизнью Мирали?…

– Покажи же, как ты живёшь.

– Прошу, мой султан.

В доме главного визиря свободно гулял ветер. Никаких вещей, кроме старого тюфяка, что лежал на полу, не было. Жена Мирали сидела и сучила пряжу.

Султансоюн не поверил своим глазам.

– Чей это дом? – спросил он женщину.

– Мой повелитель, это дом вашего главного визиря.

– Я плачу ему сто золотых в месяц, почему же вы живёте в такой бедности? Куда ты их тратишь? – снова спросил падишах женщину.

– Слава аллаху, мы здоровы и можем работать. Что же касается денег, то, вероятно, они возвращаются туда, откуда собраны, – почтительно ответила она.

– Всё-таки куда же деваются сто золотых, которые я ежемесячно выплачиваю своему главному визирю? – повторил вопрос Султансоюн, обращаясь к Мирали.

– Следуйте за мной, ваше величество, – коротко ответил тот.

По дороге Мирали сказал падишаху, что, если он хочет понять всё сразу, им лучше обменяться одеждами и лошадьми. Султансоюн согласился. Они поехали на самую окраину города, в квартал, где ютились калеки, нищие. На Мирали, ехавшего на падишахском коне, в одеждах повелителя, никто не обратил внимания, зато возле Султансоюна, облачённого в костюм Мирали, собралась толпа. Кто-то взял коня за повод, остальные подхватили на руки его самого и бережно поставили на землю. Отовсюду слышались возгласы:

– Привет тебе, о Мирали!

– Свет очей наших…

– Мирали, спаситель наш, да продлит аллах твои дни!..

– О Мирали! – воззвал и Султансоюн, которому несчастные не позволяли шагу сделать без их помощи, – выручи меня! Не я, а ты их падишах. Теперь я понял, куда ты тратишь свои деньги!

Когда толпа несчастных успокоилась, Мирали сказал, что Султансоюн приехал узнать, как они живут и в чём нуждаются.

Нищие и калеки ещё плотнее окружили падишаха, стали целовать полы его одежды. Султансоюн снова взмолился:

– Бери, что хочешь, Мирали, только вызволи меня отсюда!

– Обещайте, ваше величество, построить для этих несчастных специальный дом и содержать их за счёт казны, – попросил Мирали.

– О, обещаю! – воскликнул падишах, у которого от дурного запаха кружилась голова. – И сверх того обещаю построить новый дом для покровителя сирот и убогих – Мирали.

Не стоит пачкать руки

Придворные Султансоюна возненавидели Мирали и поклялись его извести. Однажды они напросились сопровождать главного визиря в прогулке по степи и бросили его в колодец. Не видя Мирали уже три дня, падишах решил, что тот обиделся и не показывается на глаза.

 
Отцвели цветы мои,
Отошла пора моя… —
 

напевал скучающий Султансоюн, гуляя в саду. Услышал эту песню пастух, и она очень ему понравилась. Погнал он в степь овец и тоже запел:

 
Отцвели цветы мои,
Отошла пора моя…
 

Вдруг чей-то голос из-под земли продолжил:

 
Горько плачу я, несчастный, —
В прах лицом повержен я.
 

Пастух не понял, откуда донеслись эти слова, но тоже запомнил их. Погнал он овец домой и снова услышал как падишах поёт:

 
Отцвели цветы мои,
Отошла пора моя…
 

Тогда, не долго думая, пастух подтянул:

 
Горько плачу, я, несчастный,
– В прах лицом повержен я.
 

– Откуда ты знаешь эту песню? – спросил у него Султансоюн.

Пастух ответил, что начало он слышал сегодня утром от их величества, а продолжение – днём, в степи, причём голос доносился откуда-то снизу, из-под земли.

Падишах сразу понял, в чём дело, и позвал своих визирей.

– Найдите такие слова, которые веселили бы меня и печалили в то же время, – сказал он им. – Если не найдёте – горе вам. Смерть будет вашим уделом.

Целый день в страхе и напряжении пытались найти весёлое и печальное слово визири, но ничего не придумали, а час их смерти приближался неотвратимо. Не видя другого выхода, побежали они к колодцу, в который сбросили Мирали, слёзно покаялись перед ним, умоляя помочь. Мирали подсказал им слова, которые веселят и печалят одновременно. Представ пред очи разгневанного падишаха, визири в один голос произнесли:

– И это пройдёт…

Султансоюн перестал сдерживаться.

– Проходимцы и лжецы! – кричал он. – Это не ваши слова, проклятые! Это слова человека, попавшего в беду. От кого вы слышали их? Отвечайте, а не то шкуру спущу!

Дрожа и заикаясь, визири признались.

– Немедленно ступайте к колодцу, вытащите из него Мирали и приведите сюда! Нет… принесите на своих спинах!

Визири исполнили повеление в точности. Падишах встретил любимца и предложил ему назначить мерзавцам кару.

– О, мой повелитель! – улыбнулся Мирали. – Как вы плохо знаете меня. Я не помню зла и вам не советую. Что касается мести, то она лишь тогда благородна, когда направлена на равного, а из-за колючки придорожной стоит ли пачкать руки?

Почему смеялся конь

Султансоюн скучал. Вдруг один бай позвал его на той. Падишах охотно принял приглашение. Мирали, как обычно, он решил взять с собой, надеясь над ним потешиться.

– Выедем затемно, будь готов, – сказал он главному визирю.

– Почему так рано? – удивился Мирали.

– Мы с тобой давно не встречали восход в степи, – ответил Султансоюн, усмехаясь.

«Тут что-то не ладно», – подумал Мирали.

Падишах приказал слуге насыпать в торбу коня Мирали вместо корма горячей золы. Зашёл на конюшню Мирали – после разговора с Султансоюном он чувствовал себя неспокойно – и увидел, что у его коня дико оскалена морда. Сразу догадавшись, чьего ума это дело, он отрезал коню падишаха хвост.

Выехали затемно, как и договорились. Впереди – падишах, следом – его главный визирь. Поднялось солнце – яркое, свежее. Султансоюн оглянулся и расхохотался.

– Друг мой, почему смеется твой конь?

– Наверно, ему смешно смотреть на бесхвостую лошадь вашего величества.

Султансоюн глянул на своего коня и обмер. Не говоря ни слова, он повернул домой.

– Не разжигай огня – обожжешься, не рой яму – сам в неё упадёшь, – напевал Мирали, не отставая.

Кто глупец?

Кто-то надоумил Султансоюна искать сокровища в горах Хорасана. Он снарядил целый отряд и сам поехал. Ничего не найдя, а только порядком обморозившись, он спустился в долину в очень плохом настроении и объявил: «Кто проведёт ночь на вершине снежной горы, взяв с собой сорок одеял, но не разжигая костра, тот получит хум золота».

Предложение многих соблазнило, но так как уже наступила зима, то смельчаки замерзали в горах один за другим, и даже сорок одеял, которыми они укрывались, не спасали их от смерти. И всё-таки каждый день находились новые добровольцы.

Мирали решил прекратить это. Он явился к падишаху и сказал, что тоже намерен рискнуть.

– Не будь дураком, – принялся отговаривать его Султансоюн, – ты неминуемо замёрзнешь.

– Моя жизнь принадлежит мне, и я люблю её больше, чем вы, – ответил Мирали.

– Неразумный, ты же знаешь, что я сам чуть не замёрз там.

– Тогда объявите, ваше величество, что вы снимаете свои условия.

– Э, полезай! – разозлился Султансоюн.

Взобравшись на гору, Мирали подстелил тридцать девять одеял под себя и лишь одним укрылся. Ночью ему было совсем не холодно, а к утру он даже вспотел.

Султансоюн нервничал: жаль было лишаться нужного человека. Но, когда главный визирь предстал перед ним в добром здравии, падишаху стало досадно.

– Скажи правду, Мирали, видел ты ночью огонь? – спросил он.

– Да, на дальней горе, с запада, мерцал какой-то свет.

– Тогда понятно, почему ты не замёрз: тот огонь тебя согревал. А раз так – ты не выполнил условий, – заявил падишах и отказался выдать обещанную награду.

Мирали пожал плечами.

Спустя какое-то время Султансоюну срочно понадобился Мирали, и он отправил за ним посыльного. Тот вернулся и передал, что главный визирь только что поставил чайник. Вскипит он, Мирали напьётся чаю и придёт.

Ждал, ждал падишах, но Мирали не появлялся. Снова послали человека, и тот принёс прежний ответ. Почти весь день миновал, за это время могли бы вскипеть сто чайников, а Мирали так и не соизволил явиться. Посланные возвращались с одним и тем же ответом. Вышедший из терпения падишах сам пошёл к Мирали и увидел, что тот сидит у пылающего очага, в трёх шагах от которого стоит чайник.

– Вот глупец! – вскричал Султансоюн, – разве можно кипятить чай, отставив чайник на целых три шага от огня?!

– Мог же свет с дальней горы согреть меня, – спокойно возразил Мирали.

Разве мы не люди?

Султансоюн правил всем Хорасаном. Только над мухами был он не властен, и эти твари страшно досаждали ему.

– Есть такое место на земле, где бы не было мух? – раздражённо спросил он как-то у Мирали.

– Мух не бывает там, где нет людей, – ответил главный визирь.

«Вот случай взять над ним верх», – подумал падишах и приказал: – Садись на коня!

Они поскакали в степь. Остановились, когда исчезли из виду жилые места. И вдруг на лицо Султансоюна, жужжа, опустилась муха.

– Ты говорил, где нет людей, там нет и мух. А это что – не муха? – торжествующе обратился падишах к Мирали.

– А разве мы не люди? – спросил тот вместо ответа.

Короткое одеяло

От нечего делать Султансоюн решил устроить своим придворным экзамен на сообразительность. Он лёг и велел укрыть всего себя, с головой, коротеньким одеялом. Визирям это никак не удавалось. Укроют ноги падишаха – голова остаётся открытой, натянут на голову – ноги голые. Султансоюн спросил из-под одеяла, присутствует ли Мирали.

– Я здесь, ваше величество, – ответил тот.

– Попробуй-ка ты укрыть мне ноги, – предложил падишах.

– Я берусь это сделать, – отвечал Мирали, – если вы обещаете не гневаться.

– Рассержусь, если не сделаешь.

Мирали взял плётку и хлестнул Султансоюна по ногам. Тот мгновенно поджал ноги и оказался весь под одеялом. Но в следующий момент он вскочил и набросился на Мирали.

– Как ты смел меня ударить?!

– Я только выполнил приказ, – спокойно ответил Мирали.

Советчик

Возвращаясь как-то с охоты, Султансоюн и Мирали встретили красивую молодую женщину. Падишах остановился как вкопанный и долго провожал её глазами.

– Ты мой главный визирь, – сказал он доверительно, – значит, должен понять моё состояние и помочь мне. Как бы заполучить эту гелин?

– Никак, – твёрдо ответил Мирали.

– Она похитила моё сердце, мне жизни не будет без неё!

– Всё равно, мой повелитель, выбросьте эту блажь из головы. Что говорит шариат? Разве можно связываться с чужой женой? Весь народ станет презирать вас.

– Я без тебя добьюсь своего! – запальчиво отвечал падишах. – Но не силой, а добром. Ты же, раз не можешь помочь мне, попросись в советчики к мужу этой гелин!

Султансоюн был весь во власти вспыхнувшей страсти. Он не поехал дальше, а остановился в доме богатого бая и послал хозяина за мужем красавицы. Туда же отправился и Мирали, сказав, что хочет навестить друга, живущего в этом селе. Он пришёл раньше бая, всё рассказал мужу гелин и предупредил, что падишах, вероятно, призовёт его и даст мудрёное поручение. Отказываться не нужно. Он, Мирали, поможет его выполнить.

Главный визирь хорошо знал своего повелителя. Всё случилось так, как он предсказывал. Появился отдувающийся бай и передал приказание падишаха явиться к нему.

– Как тебя зовут? – спросил у дайханина Султансоюн.

– Каракудук.

– Каракудук? Отлично. Так вот, Каракудук, я имею обыкновение везде, где бываю, интересоваться необычными людьми и давать им необычные поручения. Выполнят – награждаю, не сумеют или не захотят – наказываю. В этом селе самый необычный человек – ты. У тебя странное имя, лицо незаурядное и, может быть, есть ещё что-нибудь не такое, как у всех, а?…

– Редко кому выпадает счастье послужить падишаху, – почтительно ответил дайханин. – Я выполню всё, что вы изволите поручить.

– Хош! Я дам тебе коня, пару быков и десяток баранов. Ровно через шесть месяцев ты должен получить от них приплод.

Каракудук согнулся в поклоне. Кто-то крикнул:

– Вай, пропала твоя голова, несчастный. Разве можно получить приплод от самцов?!

Дайханин ответил:

– Падишах – наместник бога на земле. Раз он захотел, чтоб самцы дали приплод, – так оно и будет.

Шесть месяцев миновали, и Султансоюн вместе с Мирали снова приехал в то село. Падишах остановился у знакомого бая, а Мирали, испросив позволения навестить своего друга, отправился к Каракудуку и посвятил супругов в свой план. Едва успел он от них уйти, как падишах послал человека за Каракудуком. Посланный возвратился и доложил, что тот болен.

– Пусть придёт его жена, – сказал Султансоюн.

Гелин пришла и подтвердила: супруг её нездоров.

– Что с ним? – поинтересовался повелитель.

– Рожает он, схватки начались, – ответила женщина.

Султансоюн расхохотался:

– Разве мужчина может родить?

– Ах, пресветлый падишах, – невинно проговорила красавица, – если бык способен отелиться, конь ожеребиться, баран окотиться, то почему бы моему мужу не родить?

Султану нечего было возразить и он отпустил её, Мирали погрозил пальцем:

– Тут не обошлось без тебя.

– Я исполнил желание вашего величества, – скромно потупился Мирали.

– Моё желание?!

– Помните, вы сказали: «Раз не в состоянии помочь мне, попросись в советчики к мужу гелин».

Когда живется лучше

Гуляя в окрестностях города, Султансоюн и Мирали столкнулись с молодой женщиной. Оба сразу узнали её: она жила в гареме падишаха, пока тот не прогнал её за непослушание. На женщине было старенькое залатанное платье из домотканого кетени, тем не менее, она казалась весёлой и довольной.

– Спроси, какая жизнь ей больше по вкусу, теперешняя или прежняя, – шепотом приказал падишах своему визирю.

– Мне ясно какая, но для вас могу спросить, – ответил Мирали и обратился к женщине: – Сестра, ты долгое время жила во дворце нашего повелителя, одевалась в шелк и пила мёд. А сейчас тело твоё еле прикрыто тряпьём, ты так исхудала, что и вороне негде клюнуть. Скажи, не стесняясь, когда тебе лучше жилось, сейчас или раньше?

Женщина заговорила, не раздумывая:

– Во дворце я была одна из сорока. Нога повелителя не ступала через мой порог и раз в сорок дней. Радости жизни были запретны для нас, мы ничего не смели делать, даже думать по-своему боялись. Щелк, в который я была одета, жёг меня, мёд казался отравой. А сейчас я живу своим трудом, муж мой любит меня, его ласки приятней всех шелков мира; когда нет хлеба, я сыта его улыбкой. Вы спросили меня и я скажу: «Лучше жить бедно, но свободно, чем быть невольницей во дворце».

Опустив яшмак, женщина удалилась. Мирали многозначительно взглянул на падишаха.

– Ты хочешь сказать, что мне следует отпустить всех жен, кроме одной? – спросил его Султансоюн.

– Удивляюсь вашей догадливости, – рассмеялся Мирали.

Алдаркосе

Алдаркосе и сорок купцов

Алдаркосе отправил сына на базар – продать корову. Той же дорогой ехали на базар сорок купцов, известные мошенники. Увидали они мальчика и решили его обмануть. Приблизился один из них и говорит:

– Эй, мальчик, куда ведёшь козу?

– Какую козу? – удивился сын Алдаркосе. – Это корова.

Купец, ничего не ответив, проехал мимо. Догоняет мальчика второй плут.

– Сынок, не на базар ли ведёшь эту козу?

– Разве не видишь, что это корова? – рассердился мальчуган.

Но тут подошел третий купец и спрашивает:

– Что, дружок, на продажу ведёшь козлёнка?

«Может, это в самом деле коза? – нерешительно подумал мальчуган. – Все так говорят». – А вслух сказал. – Вах, отец, какое тебе дело?

– Если продаешь, куплю.

Мальчик задумался: «Пригоню её на базар, скажу, что корова, все станут смеяться надо мной. Уж лучше от греха сейчас продам, пока есть покупатель».

Получил он два крана – цена козы, – отдал корову и возвратился домой.

– А где остальные? – спросил Алдаркосе, получая вырученные сыном деньги.

– Какие остальные? – удивился мальчик. – Ты сказал – корова, а это была коза. Разве она стоит больше?

Алдаркосе понял, что сына обманули. Расспросив, кто приценялся и кто купил, он догадался, чьих рук это дело, и поклялся отомстить: «Я научу этих негодяев отличать козу от коровы!»

В следующий базарный день Алдаркосе занял у знакомого 30 золотых, затолкал их под хвост своему ишаку и поехал на базар. Там он привязал ишака к столбу и вокруг чисто-чисто подмёл. Когда кто-нибудь приценялся, Алдаркосе значительно говорил:

– Мой ишак не простой. Вместо навоза он рассыпает золото. И стоит столько золота, сколько весит сам. Если не можете уплатить такую цену – не подходите и не мешайте!

Весть о необыкновенном ишаке облетела весь базар. Собралась большая толпа. Сорок мошенников, разумеется, тоже были тут.

– Разве ишак может столько стоить? – недоверчиво покачивали они головами.

– Вах, это ишак только по виду, – объяснил Алдаркосе. – На самом деле он весь из золота. Он рассыпает его вместо навоза. Не верите – смотрите сами! – И он ткнул ишака палкой в бок. Ишак дрыгнул ногой, поднял хвост, и на землю упало несколько золотых. Алдаркосе, даже не взглянув на монеты, продолжал: – Недаром говорят: «Нужда деревья валит». Не прижми она меня, ни за что не расстался бы с таким животным! – И он снова ткнул его в бок.

Пять или шесть золотых зазвенели, покатившись по земле.

Люди стояли, разинув рты, а сорок купцов, быстро посовещавшись, решили купить золотоносного осла. Ссыпали они всё имеющееся у них золото – не хватило; попросили хозяина немного уступить, тот наотрез отказался. Заняли у кого могли и наскребли, наконец, нужную сумму. Отдавая осла, Алдаркосе наставлял:

– Ишак переменил место, поэтому два – три дня не будет рассыпать ни золота, ни навоза. Вы поставьте его в тёмной комнате, устеленной коврами в сорок рядов, плотно закройте дверь и замажьте её, оставив небольшое отверстие. Сорок дней кормите его через это отверстие кишмишом и майсой. Потом откройте комнату. Она будет полна золота. После этого ишак, привыкнув к вашему дому, будет каждый день сыпать столько золота, сколько захотите.

Купцы в точности следовали наставлениям, но никакого золота не получили. От поноса ишака и ковры почти сгнили.

Вывели ишака во двор. Один из купцов стал ширять его палкой в бок, как это делал его прежний хозяин. Снова ничего не получилось. Тогда ткнул другой купец, так как первый, по его мнению, сделал это неправильно. Опять никаких результатов. Стали бить и толкать несчастное животное все сорок купцов поочередно, и бедняга околел, пропали бешеные деньги.

Сорок купцов стали ссориться друг с другом. Один говорил, что чудо-скотину перекормили кишмишом. Другой уверял, что осёл лопнул от майсы. Третий, самый умный, сообразил, что их просто надули.

– Что хотите, а этот человек – родственник того мальчишки, у которого мы купили корову за козу, – сказал он. – Очень они похожи друг на друга.

Остальные подумали и согласились с ним.

Между тем в народе из уст в уста передавали, как Алдаркосе провёл сорок мошенников. Где бы ни появлялись купцы, их всюду поднимали на смех.

«Мало того, что он выманил у нас столько золота, – злились они, – он нас опозорил! Только его смерть может смыть этот позор».

Алдаркосе предвидел, что с ним постараются расправиться. Поэтому он уже кое-что обдумал и ждал случая. Вскоре случай представился. От людей он услышал, что купцы должны пожаловать к нему в середине дня. С утра жена сварила большой казан самого лучшего плова, плотно закрыла его, а сверху обсыпала пылью. Алдаркосе вычистил очаг, как будто на нем не то что сегодня, уже много дней ничего не готовили.

Пришли купцы. Алдаркосе поздоровался с ними и, не дав им рта раскрыть, спросил:

– Гости, что будете есть, плов или шурпу?

– Пусть будет плов, – ответили озадаченные купцы.

– Ну, тогда мойте руки, – сказал хозяин и поставил подготовленный казан на пустой очаг. После этого он время от времени стучал поварёшкой по ушкам казана и приговаривал: – Готовься, плов, быстрей готовься.

Купцы даже руки мыть не стали: опять плутует Алдаркосе. Какой может быть плов в этом явно пустом казане, если даже очаг под ним не разожжён?

А хозяин с женой сняли казан, расстелили сачак, подали плов. Попробовали купцы – превосходный! Разгорелся спор: каждому хотелось купить удивительный казан. После потасовки решили: приобрести в общее пользование.

Хозяин запросил столько золота, сколько вместится в казан. Купцы взвыли от возмущения, но не отступились, а стали торговаться. Сошлись на половине. Довольные, они поспешили домой и решили немедленно испробовать покупку в деле. В доме одного из них они выгребли из очага жар, поставили казан, стали бить поварёшкой по ушкам. Плова нет, как нет. Вспыхнула ссора. Кончилось тем, что и казан и поварёшка разлетелись на куски.

– Этот жулик опять нас надул! Нужно его убить, иначе нас засмеют до смерти.

Купцы снова бросились к Алдаркосе. А тот уже ждал их. Изловив двух зайцев, он велел жене начать готовить шурпу. Одного зайца он спрятал в кибитке, другого положил за пазуху и пошёл встречать «дорогих гостей». Увидев, что они бегут к его кибитке, он крикнул им как ни в чём не бывало:

– Эй, молодцы! Куда спешите?

Купцы окружили его.

– От тебя можно избавиться, только покончив с тобой! – сказал главный из них.

– Ну кто так делает? – укоризненно проговорил Алдаркосе. – Идемте сначала ко мне, там поговорим. – Он вытащил из-за пазухи зайца и сказал ему: – Беги, братец, домой, скажи жене, чтобы приготовила к нашему приходу шурпу. – Заяц в мгновение ока скрылся в кустах.

Купцы переглянулись и приняли приглашение.

– Посмотрим, на что способен твой заяц… – сказал тот же купец.

Пришли и видят: жена Косе уже приготовила шурпу и ждёт их. Заяц сидит тут же и ест морковку.

– Вах-вей! – поразились купцы. – Продай твоего зайца! – пристали они, забыв о деле, которое их привело.

– Что вы? – возмутился Алдаркосе. – Он мне самому нужен.

Но когда купцы пристанут – не отвяжешься. Уломали они хозяина и приобрели зайца за сорок золотых тюменов. Меж собой они порешили: у каждого из них необыкновенный посыльный будет по одному дню.

Первый, кому достался заяц, как только пришёл домой, тут же дал ему задание пригласить соседа-бая. Косой мгновенно скрылся из глаз. Купец ждал долго – ни бая, ни зайца. Рассердившись, отправился к баю и к стыду своему убедился, что и на этот раз он вместе с другими остался в дураках.

Снова собрались купцы и пошли к Алдаркосе. Но врасплох того не легко было застать. Он подготовил новую проделку.

Когда купцы пришли, хитрец сказал им:

– Ах, братья, ведь у меня нет наследников. Всё, что я имею, останется без хозяина. Присаживайтесь, попьём чаю, и я расскажу вам, где спрятаны мои деньги.

Услышав слово «деньги», купцы забыли о деле, которое их привело. Алдаркосе попросил жену:

– Пойди и поскорее вскипяти чай!

– Ты же сказал, что у тебя нет наследников, – язвительно ответила жена. – Раз я не наследница твоя, то и чай тебе кипятить не буду! – И на голову неблагодарного мужа посыпались проклятия.

– Женщина! – крикнул Алдаркосе. – Ты забыла своё место! Ишь чего захотела – стать хозяйкой моих богатств?! – Он схватил нож и в припадке ярости бросился на неё. Удар, и та свалилась замертво.

– Увидев, что хозяйка истекает кровью (хитрец заранее вложил ей за пазуху пузырь с кровью), купцы перепугались. «Теперь он расскажет всем, что мы убийцы его жены, – смекнули они. – Нужно скорее прихлопнуть его самого и бежать».

Краем глаза всё видеть, краем уха всё слышать – к этому Алдаркосе не привыкать.

– Зачем спешить, братья, – сказал он. – Сейчас я оживлю её, тогда и поговорим.

Он взял тюйдук и стал играть над ухом мертвой. Жена сначала чихнула, потом встала и пошла кипятить чай. Купцы – вне себя от изумления.

– В чём секрет? – наперебой стали спрашивать они.

– В тюйдуке, – равнодушно ответил Косе.

Купцы стали упрашивать его продать необыкновенный музыкальный инструмент. Алдаркосе сначала даже слушать не хотел. Потом сжалился над ними и согласился уступить за хум золота. Долго торговались, но хозяин оказался не из податливых. Пришлось купцам распродать всё, что у них было, занять у знакомых, Один из них сейчас же взял тюйдук домой. Из-за пустяка поссорившись с женой, он убил её, а потом стал играть возле её уха, как это делал Алдаркосе. Труп холодел с каждой минутой и вскоре совсем остыл. Всю ночь играл купец, но жена так и не воскресла.

Утром он передал тюйдук другому.

– Как у тебя дела? – спросил тот.

Первый купец, у которого всё внутри пылало от горя, сказал, будто ничего не случилось:

– Моя жена встала здоровой, как тутовник и послушной, как овечка.

Второй купец поступил точно так же. Придравшись к чему-то, поссорился с женой и убил её, а оживить, конечно, не смог. Передавая тюйдук третьему, он тоже скрыл случившееся. Так все сорок купцов убили своих жён. Рассказав всё друг другу, они поняли, что снова обмануты.

– Этот безбородый причинил нам столько вреда, что убить его мало!

Они бросились – в который раз! – к дому Алдаркосе. Но тот не дремал. Вырыв возле дома могилу, он развёл в ней огонь и положил на горячие угли длинный железный прут с тагмой на конце. Потом присыпал сверху могилу, оставив узкий вход, через который влез внутрь.

Прибежали купцы и видят: сидит в пустой кибитке жена Алдаркосе, волосы её растрепаны, по щекам катятся слёзы.

– Где муж? – спрашивают они.

– Вах, мой бедный, – стеная, отвечает женщина. – Он умер. Я, несчастная, одна осталась. Кроме меня и плакать-то о нём некому. Ох-вай-вай!..

Разочарованным купцам ничего не осталось, как посочувствовать несчастной женщине. Их утешало – проклятого безбородого больше нет! Но жажда мести искала выхода, и они, благообразно прикрыв ладонями бороды, вышли. Посовещавшись, они решили осквернить его могилу.

– Ваш дорогой супруг был очень дружен с нами, – сказал один из купцов. – Скажите, где его похоронили? Мы хотим помолиться на его могиле.

Не переставая рыдать, жена показала на свежий могильный холм.

– Никто не пришел мне помочь, – проговорила она, вытирая слезы и всхлипывая, – и я не смогла отвезти его на кладбище…

Купцы окружили могилу и сразу же заметили отдушину. «Вот то, что нам нужно!» – одновременно подумали они.

Присел над отдушиной первый купец и – подскочил, как ужаленный. Но постарался не показать вида другим. Второй вскрикнул, будто сел на иголку, и тоже скрыл причину. Так по очереди присаживались они и, не говоря ни слова, отскакивали, потирая зад – Алдаркосе «потчевал» их по порядку раскалённым железом. Не желая признаться друг другу, что их опять постигла неудача, купцы вне себя от злости, разошлись по домам.

А Косе, выждав некоторое время, вылез и поспешил к хану с жалобой.

– О всемогущий хан, – сказал он, – отец оставил мне в наследство сорок рабов, но нечестивцы совсем не слушаются меня, каждый считает себя большим баем.

Хан внимал жалобе благосклонно.

– Есть у тебя доказательства, что они твои рабы? – спросил он.

– Мой бедный отец позаботился об этом, – смиренно потупившись, ответил Косе. – Каждому из них он поставил на заду вот такую тагму. – И показал хану железный прут, которым недавно столь успешно орудовал.

По приказу хана сорок купцов явились к нему во дворец и сняли с себя одежды. Хан убедился, что все они помечены точно такой тагмой, какую показывал ему жалобщик. Не обращая внимания на слёзы и вопли купцов, он объявил их рабами Алдаркосе и приказал повиноваться его воле. Алдаркосе вывел их и тут же продал в рабство.