Текст книги "«Четвёртая стена» (СИ)"

Автор книги: entanglednow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Да, – наконец отвечает тот. – Ошибочно считать, что ты можешь их видеть.

Дин хрюкает.

– Я уже видел их однажды, в амбаре, – и чёрта с два он такое забудет. Мало что перекроет тот выброс адреналина напополам с бравадой, который устроила ему пара нехреновых ангельских крыльев.

– Нет, – отвечает Кастиэль, – ты видел только пространство, которое бы они заняли, разверни я их в этой плоскости. Что было бы неразумно, особенно рядом с тобой.

– Потому что крылья тоже жгут глаза, да?.. – уточняет Дин и старательно гонит от себя мысль: уж не ангельский ли это выпендрёж.

– Да, – подтверждает Кастиэль очень важным тоном. Как будто вся эта штука с истинной формой и выжиганием глаз – страшно большое дело. Дин всерьёз задумывается: не тот ли это случай, когда о вещи говорят слишком много и в итоге она разочаровывает? Ну, когда ты уже прошёл через всё это выжигание глаз. Узрел одного сияющего голого ангела – увидел их всех.

– Так значит, они не большие, пушистые и белые? – спрашивает Дин и не может сдержать усмешку в ответ на озадаченное молчание откуда-то слева.

Кастиэль придвигается чуть ближе; Дину нравится думать, что пара его блестящих ботинок испустила досадливый вздох.

– Я не понимаю стремления приписать ангелу пару птичьих конечностей, а после придать им эротический смысл, – медленно, раздумчиво произносит Кастиэль. Как будто он и правда озадачен.

Дин ухмыляется движку, с трудом удерживаясь, чтобы не схохмить – Кастиэль скорей всего не поймёт шутку, а это и само по себе забавно. А может, всё он понимает, просто слишком ангел, чтобы это признать. У него и сейчас жёсткий покер-фейс. Кстати, надо будет при случае научить Каса играть в покер. Дин мог бы назвать это «тренировкой хитрости», а не грязной, грязной азартной игрой.

– Да чёрт их знает, – признаётся Дин. – Может, дело в полётах, и люди цепляются за несбыточную мечту. А может, у всего человечества глубокий скрытый кинк на перья, о котором не принято говорить. Как знать.

Он намеренно избегает слов «мастурбация на крылатые фантазии», потому что иначе его тут же заставят всё показать.

– Или просто все считают, что тебе пойдут гигантские мощные крылья, – Дин жмёт плечами, что, впрочем, под капотом совершенно бессмысленно.

– Они проявляют подобный интерес и к тебе, – говорит Кастиэль.

От удивления Дин замирает с ключом в руке:

– Про меня есть фик, где я крылатый?

– Да.

Хм, а ведь это… круто. Если, конечно, это не дурацкие крылышки херувима, а жуткие здоровенные чёрные крылья. Чёрные, да. Он будет выглядеть офигенно, без вариантов.

– Хех, круто.

Молчание Кастиэля кажется утвердительным, и непонятно почему Дину это приятно.

Он уворачивается подальше от капающего масла.

– Так какие же на самом деле твои крылья, Кас?

Наступает странная тишина. Дин косится в сторону, но чёрта с два по одним ботинкам разберёшь, о чём тот задумался.

– Что, тебе нельзя мне рассказать? – спрашивает Дин, и ладно, так и быть, ему немного страшно услышать в ответ «да».

– Сложно отыскать слова, – голос Кастиэля звучит так, будто он ещё дальше от земли, чем прежде. – Нет ни одного, чтобы верно передать их природу.

– Да ладно тебе, соберись, ты же околачивался тут миллион лет, найдёшь пару словечек.

Следует длинная пауза, такая длинная, что Дин уже думает – может, Кас и не собирается отвечать.

– Лёд, – наконец говорит ангел медленно и глухо. – Лёд, молнии, гром и хаос.

Говорит неуверенно, точно хотел бы найти лучшие слова, но Дин ошеломлён и теми, что он выбрал.

Он вдруг понимает, что уже какое-то время неподвижно таращится на руки.

– Вау… охренеть, – говорит Дин.

И тишина становится… теплее, словно Кас польщён.

Дин не понимает, как он это узнал, ведь он по-прежнему пялится на собственные руки и тёмное, грязноватое днище Импалы.

И внезапно мозг настойчиво требует сменить тему. Затормозить подальше от того, о чём он собирался думать или спрашивать, и срочно заняться чем-то другим.

– Так, а… ты нашёл историю, о которой я говорил? Ну, где Сэм превращается в дракона?

– Нашёл, хотя подозреваю, Сэм не хотел, чтобы я её читал. Он пытался её спрятать.

Дин фыркает, смех щекочет ему руки. Похоже, Сэм отыскал свой метод уберечь ангела от травмирующих вещей. Или ему просто стыдно своего потешного драконьего облика.

– Куда он её запихнул? – любопытствует Дин.

– В папку, куда ты велел ему складывать дес-фики и секс без согласия, – отвечает Кастиэль.

Дин бьётся рукой о железку, сдерживает проклятие и стискивает ладонь в кулак. А потом выбирается из-под машины и распрямляется.

– Ты не должен был узнать о них! – упрекает он.

Кастиэль кратко взглядывает в сторону, потом снова на Дина, и Дину кажется, тот вот-вот высмеет его: можно подумать, Дин способен от него что-то скрыть.

– Я значительно старше тебя, Дин, наблюдаю за людьми очень долгое время и я был в аду. Я понимаю больше, чем ты думаешь.

– И всё равно. Я по-хорошему старался… – Дин неловко взмахивает руками, словно отталкивая что-то, – там же чернуха натуральная.

Кастиэль чуть кивает в согласии.

– Я ценю твою попытку оградить меня, – негромко говорит он, и в тоне слышится мягкость и удивление. Как будто он столкнулся с чем-то совершенно новым.

Как будто Кастиэль никогда не считал себя кем-то, кого стоит защищать.

С Дином что-то происходит.

– Ты ведь не читал их, нет?

Кастиэль очень медленно качает головой, и Дин испытывает неясное облегчение.

– Нет, серьёзно – то, что ты знаешь, где они лежат, ещё не значит, что тебе можно их читать, ты меня понял?

Кастиэль издаёт звук, так сильно похожий на вздох, что сложно и назвать это как-то иначе, а потом…

Определённо, ангел таки научился закатывать глаза.

– Вот только не говори мне, что ты сейчас закатил глаза.

Выразительный взгляд подтверждает – именно это Кас и сделал.

– О боги, я дурно на тебя влияю, – стонет Дин.

– Ты точно на меня влияешь, – серьёзно отзывается Кастиэль.

И в знак протеста Дин чертит длинную масляную полосу на ангельском носу.

~~~

Четырьмя часами позже, почти чистые, не считая пары упрямых пятен масла, которые уже никогда не сойдут, они оседают в гостиничном номере: Дин – растянувшись на кровати с одной из Сэмовых книжек, а Кастиэль – в кресле, всем своим видом выражая мысль, что чтение, пусть и чудн’ое, но бесполезное времяпрепровождение.

Дина так и тянет спросить, чем занят необъятный ангельский мозг, но тут в его собственном возникает вопрос, тревожащий с самого утра.

– По-твоему, Сэм в норме?

Кастиэль поднимает лицо; крошечная морщинка на переносице становится его единственной реакцией. Похоже, он счёл это сложным вопросом, и отвечает не сразу.

– По-моему, он взволнован, – наконец говорит Кастиэль.

– Ага, я говорил с ним утром, перед тем, как он ушёл в библиотеку. Он заявил, что бросил искать «признания в сети» и прочую фигню. Ведь он, очевидно, «ничего не добьётся». Мол, тогда лучше и не знать. Ещё говорил, что это его фанская кара, и он примет её, и не станет проваливаться в бездну отчаянья… Бла-бла-бла.

Кастиэль на другом конце комнаты принимает свой излюбленный, ничего не выражающий вид.

Дин кивает:

– Знаю-знаю, я и сам не купился. Как по мне, так он нашёл какую-то жуть, и теперь боится ещё раз нарваться.

– Возможно, нам не стоило показывать ему под-жанр рассказов про него и Люцифера, – осторожно говорит Кастиэль.

Да уж, Сэм и правда был зол, зол в духе «меня раздражает и огорчает такой ход событий», только в более плаксивой и более сэмовской манере.

Но это – это куда страшней.

– Думаю, там что похуже.

Кастиэль хмурится:

– Что-то, о чём нам стоит волноваться?

Дин жмёт плечами:

– Наверно. Может, там всё настолько плохо, что он не хочет и вспоминать. Может, кто-то написал про него кроссовер с Сумерками.

Кастиэль открывает рот – и Дин тычет пальцем в его сторону:

– Нет, серьёзно, поверь на слово… Я даже и объяснять не хочу. И не гугли, чувак, я знаю, я проверял.

Дин уже думает, не пробраться ли ему в соседний номер и не проверить ли историю Сэма, но тут раздаётся тихий стук в дверь.

Обычно Дин куда настороженней относится к странным стукам в дверь отеля, но этот стук звучит как-то хлюпко и примирительно.

– Дин, – тихо зовёт Сэм из-за двери.

Дин хмурится и, поднявшись, идёт открывать.

На улице льёт дождь.

Как из ведра.

Сэм мокнет в дверях гигантским замызганным существом, и Дин не уверен, что хоть однажды видел брата более жалким.

– Я тут подумал, можно, я останусь, – с тихой надеждой просит Сэм.

– Больше не хочешь жить отдельно? – любопытствует Дин – ведь как же, ещё вчера Сэм просто искрил решимостью сбежать от них куда подальше. Одно то, как он вылетел за дверь, ясно говорило: «Никогда не вернусь, даже не умоляйте».

– Нет, – просто говорит Сэм, и поскольку Дин не возражает и не перекрывает путь, проходит в номер, оставляя на ковре грязные мокрые следы, и бросает промокшую сумку на кровать.

Кастиэль никак не реагирует на то, что его с головы до ног обрызгали дождевыми каплями.

– Что-то случилось прошлой ночью? – допытывается Дин – Сэм не выглядел так странно с тех пор, как стал сбегать по ночам потрахаться со злобным демоном.

Загнанное выражение на лице Сэма подтверждает: «да, случилось». Но когда Дин вопросительно поднимает бровь, Сэм строит физиономию «не хочу говорить об этом», и да, определённо, это «я травмирован», а не «я сделал ужасную вещь и очень виноват».

Дин размышляет, не подколоть ли Сэма, но приходит к выводу, что не добьётся ничего, кроме раздражённой, кипящей злобой тишины.

Ну-у, оно того почти стоит.

Но Кастиэль замер с таким видом, словно только и ждёт задания, и Дин прикидывает: послать ангела за пиццей – это злоупотребление привилегиями?

~~~

Дин и Кастиэль уходят за пиццей, и Сэм остаётся один.

Он не вытаскивает ноут из сумки и даже близко не подходит к нему.

Утром он было подумал, уж не одержим ли ноутбук, и всерьёз собрался окропить его святой водой. Но это просто глупо: компьютер не может быть одержим – электрический ток зажарит любого демона или духа прежде, чем тот успеет что-то предпринять.

К тому же, Кастиэль возился с ним после…

после всего этого…

после того, как до ноута добрался Люцифер.

Или всё же не добрался, ведь это точно был сон, сон, в котором не случилось ничего странного, и Люцифер не читал ему порнуху, и не пытался его поцеловать.

Как бы там ни было, Сэма вполне устраивают книги.

Книги хорошие. Он может разузнать всё из книг, и отсылки в них проследить так же просто…

Телефонный звонок прерывает его на середине мысли. Сэм достаёт мобильный из кармана куртки и смотрит на экран.

Он не знает этот номер.

И настороженно отвечает:

– Алло?

– Слушай, просто так я бы не стал тебя беспокоить, я знаю, у вас куча важных дел, ну там, спасение мира от грядущего апокалипсиса, спасение людей от монстров и всё такое, – голос у Чака на другом конце провода усталый и раздражённый, и похоже, слегка поддатый.

– Чак? – Сэм и правда удивлён – он был уверен, что у Чака нет их номера.

По крайней мере, не было.

Теперь уж точно есть.

– Да, это я, – извиняющимся тоном говорит Чак. – Звоню сказать, на случай, вдруг вы сами не понимаете: вы оба сводите меня с ума. Это как жить в зеркальном лабиринте. Или в одной из тех оптических иллюзий, где это ваза и два лица одновременно. Серьёзно, вы вряд ли можете представить эту головную боль. Так что пожалуйста, пожалуйста, остановитесь. Или по крайней мере, дождитесь вечера, когда я очень, очень пьян.

Сэм чувствует себя ужасно виноватым – ведь он прекрасно понимает, о чём сейчас Чак. И кажется, теперь он знает, до чего это внезапно и неловко, когда родители застукали тебя во время секса.

Сэм не знает, что собирается предпринять – может, виновато пробормотать, мол, они не понимали, каково Чаку видеть это со своей стороны…

Но тут распахивается дверь и в комнату шагает Дин, встряхнув головой, разбрызгивает вокруг дождевую воду. Кастиэль, вошедший следом, выглядит совершенно сухим.

Дин открывает рот, видит, что Сэм разговаривает по телефону, и кивком головы спрашивает «кто».

– Всё в порядке, Сэм, – говорит Чак в трубке. – Просто… притормозите немного, прошу вас.

– Мне очень жаль, – повторяет Сэм, как самое приличное, что тут можно сказать.

– Нет, я понимаю, вы с Дином… я знаю, какой груз на ваших плечах, просто… У меня мозг выворачивается наизнанку, когда вы читаете про самих себя.

Сэм кивает, что едва ли поможет разговору, но слов получше не находится.

Он пытается свернуть беседу:

– Конечно, то есть, я всё понял, прости и э… пока, – уф, до чего сдавленно и жутко вышло. Может, это он пытался быть весёлым и с треском провалился?

Сэм захлопывает трубку и хмуро глядит на Дина, по-прежнему торчащего в дверях.

Дин вздёргивает бровь.

– Это был Чак, – осторожно говорит Сэм, и бровь Дина взлетает ещё выше.

Сэм опускает телефон на стол.

– Да, он хочет, чтобы мы перестали читать порнуху про самих себя.

Дин удивлённо моргает:

– Он пишет про нас, читающих порно про нас самих? – на его лице отражается целая мешанина эмоций, как будто он не может выбрать между ужасом, замешательством и, пожалуй, весельем.

Хм, если так ставить вопрос, Сэм тоже не уверен.

– Без понятия, но если мы не прекратим, он с шансами свихнётся.

Очевидно, Дин остановился на веселье. Он насмешливо фыркает:

– Хей, мы вообще-то не просили писать о нас. Это его вина, что мы теперь читаем про себя порно, – он хмурится, как будто в мыслях это казалось ясней.

– Он всё это время считал нас вымышленными героями, – мягко напоминает Сэм.

– Это не оправдание, – возражает Дин.

– Вполне себе оправдание. Ты ведь можешь вытворять что угодно с выдуманными персонажами.

– До тех пор, пока они не заявляются к тебе домой и не бьют по роже, – веско говорит Дин и вручает ему пакет; Сэм заглядывает внутрь.

– Мы никогда не били… я думал, вы пошли за пиццей? – он в недоумении глядит на коробки с китайской едой.

– Китайский ларёк ближе, а там дождь, – Дин поводит плечом.

– У тебя же есть ангел.

Дин хмурится в ответ с видом: у Сэма какой-то свой, особенный словарь, в котором «ангел» переводится как «зонтик»?

– Да, и что, – наконец говорит он.

– Тебе необязательно мокнуть под дождём или куда-то идти, если не хочешь.

Дин закатывает глаза, как будто Сэм сказал что-то гнусное.

– Думаешь, я стану пользоваться ангельскими привилегиями, чтобы достать еды на вынос?

Сэм корчит рожу: он совершенно не об этом… впрочем, да, именно об этом. Дин фыркает и заваливается на диван.

– Ангел снова в интернете? – говорит он, не поднимая глаз.

Сэм кивает и вылавливает еду из пакета.

– Кас, иди сюда.

– Я не ем, – снова напоминает Дину Кастиэль.

– Да мне плевать, посмотришь на наш ужин, как член семьи.

Кастиэль послушно соскальзывает с кресла и перемещается на диван.

– Я запаролю эту хрень, – ворчит Сэм.

Кастиэль таращится на него.

С таким наклоном головы он выглядит как кошка, которая раздумывает, кого бы ей оцарапать.

– Ты ведь знаешь, что он может читать мысли, – Дин двумя пальцами раскрывает коробку с едой.

– Скажи ему, чтоб перестал так на меня смотреть, – осторожно говорит Сэм.

– Старик, пока ты с нами в одном номере, наслаждайся леденящим взглядом.

– На тебя он так не смотрит.

– Он меня любит, – напоминает Дин.

Кастиэль даже не пытается возражать.

========== Глава 5. Спящий режим ==========

В которой Кастиэль расширяет горизонты, Дин всё забывает, а Сэм задумывается о запрете на сеть.

Дин просыпается от мягкого перестука, похожего на фон чудного сна. Моргает пару раз, уставившись в потолок, и вдруг понимает, что тот светлее, чем должен быть.

Дин переворачивается.

Кастиэль сидит за столом, ему на лицо падает отсвет монитора, как в каком-то напряжённом кибер-триллере.

Дин думает, может, стоит уже поговорить об их пристрастии? Собраться всем вместе, всё обсудить, а потом ограничить время каждого в сети? Сэм примется скулить, но в итоге смирится и как-нибудь переживёт ломку. С Касом другое; у Дина сложилось впечатление, что ангелы могут быть до ужаса приставучи.

Но судя по выражению лица, Кастиэль далёк от взмыленного наркомана с запавшими глазами. Напротив, он выглядит зачарованным. Дин отбрасывает простыню раньше, чем успевает подумать, вставать ему или нет. Пересекает комнату; босые ноги мёрзнут на холодном полу, да и в номере холодно.

– Чем занят? – спрашивает Дин едва слышно. Опускает ладонь Кастиэлю на плечо, и тот на краткий миг цепенеет от касания. Но тут же расслабляется под его рукой.

– Я не хотел тебе мешать, – так же тихо говорит он. – Я могу перестать…

Дин стискивает его плечо:

– Не, не, старик, всё в норме. Что тебе ещё делать – сидеть в темноте и ждать, пока мы проснёмся? Я уже говорил – это жуткая жуть.

Дин склоняется ниже, к светящемуся экрану, и видит на нём вовсе не фанфик…

– Кас, – осторожно спрашивает Дин, – ты искал Бога в картах Гугла?

– Нет, я исследую Землю с уникальной точки зрения. Не думаю, что Бога так просто найти, – звучит так, словно Кас удерживается от разочарования.

– Как знать. Может, увидишь большущий смайл в пустыне, – замечает Дин. Ведь, положа руку на сердце, будь он Богом и видя, с какой искренней верой его ищет Кас, он бы бросил ему кость.

Тусклый сине-зелёный свет экрана придаёт Кастиэлю странный, нездешний вид.

– Так что же тебя так восхитило?

Кастиэль оборачивается к нему:

– Ваша способность прикасаться к тому, о чём не смели и мечтать, и каким-то образом в итоге заполучать это, – тихо говорит он. Земной шар на экране компьютера вертится под его пальцами.

– Ага, такие уж мы безрассудные и упрямые, – соглашается Дин и не может не ухмыльнуться.

К его удивлению, Кастиэль улыбается в ответ, мягкой тихой улыбкой, и Дин думает – это что-то новенькое, он не припомнит такого раньше.

Требуется какое-то время, чтобы отвести взгляд.

Дин весело фыркает и снова склоняется к ноуту, Касу через плечо:

– Выходит, ты закончил исследование наших вымышленных приключений?

Кастиэль молчит довольно долго, чтобы догадаться: он думает о чём-то важном.

– Мне стал… неприятен предмет, который я изучал, – неуверенно отвечает он.

Дин напрягается:

– Я же тебе говорил: прочтёшь что-то мутное, приди и спроси, что не так.

– Я не ребёнок, Дин, – вновь напоминает Кастиэль, и с каждым словом голос становится всё твёрже. – Я встречал куда худшие вещи, на земле и под землёй.

Дин взмахивает рукой:

– Знаю, знаю, прости. Так что там утащило тебя от фикшена к спутниковым снимкам?

– Я изучал небольшой подвид рассказов, где я встречаюсь с Сэмом.

Дин хмурится:

– Это ещё зачем? – ну да, можно бы и с меньшим пылом. Но и только.

– Мне было интересно, откуда эта убеждённость, что я его недолюбливаю.

– Они решили, Сэм тебе не нравится? – недоумевает Дин. Ведь сколько он помнит, Сэм и Кас и словом-то не перебросились до возвращения брата.

– Основная мысль в том, что я считаю его злым, или, во всяком случае, слишком близким к демону, чтобы доверять ему. И если Сэм вернётся к тебе в книгах, то всё равно будет скрывать свою страсть к злодеяниям. И однажды предаст тебя, возможно, даже будучи послан тебе как возмездие.

Дин поворачивается взглянуть на Сэма. Тот растянулся на второй кровати; в темноте кажется, что его лохмы пытаются сбежать от него в подушку. Одна рука скручена под телом, другая откинута в сторону. Нога высунулась из-под простыни и волочится по полу, назло всем на свете страшилкам про «нечто под кроватью». Он храпит, мягко, но отчётливо, к чему у Дина давным-давно возник иммунитет.

Время от времени Сэм издаёт писклявый звук и что-то бормочет себе в руку.

Обернувшись к Кастиэлю, Дин вздёргивает бровь в немом «что, правда?». Но Кастиэль либо не способен читать по бровям, либо считает себя выше этого.

Как бы там ни было, он чуть склоняет голову на бок, словно разделяя мысль: в настоящий момент Сэм никак не тянет на демонического злобного гения.

– Нас сводят вместе, чтобы причинить тебе боль, или чтобы мы утешили друг друга после твоей смерти, – добавляет Кастиэль.

– Ты вроде не должен был читать дес-фики? – цепляется Дин, ведь куда проще прицепиться к этому, чем к тому, что Кас изменяет ему с Сэмом.

– Там не было предупреждения, – говорит Кастиэль с оттенком досадливого раздражения. – Я был застигнут врасплох, а после меня заинтересовало само явление.

Дин приподнимает бровь, ожидая продолжения – тут явно не всё чисто.

– Так, и?..

Уголки губ Кастиэля опускаются вниз.

– Я больше не хочу читать про твою смерть, – ровно говорит он.

Дин стискивает пальцы на его плече:

– Старик, я тебя не виню. Едва ли мне понравилось бы читать про твою.

– Я нашёл небольшое, но очень бурное сообщество, где категорически отказываются признать за твоим братом злодейство. Они верят, что Сэм подвергался – и подвергается – жестокому обращению. И полны… энтузиазма в своём веровании.

– Ты сделал закладку для Сэма?

– Да.

Дин похлопывает его по плечу:

– Отличная работа.

Он снова тянется Касу через плечо и кликает на нечто, похожее на маленькую тарелку супа, которое при увеличении оказывается вулканом.

– Хех, круто. Это можно использовать для поиска, ну-у… всяких демонических знамений. Я, правда, не знаю, насколько он тормозит.

– Спутниковые снимки обновляются слишком спонтанно, чтобы служить пригодным инструментом в живом времени, – удручённо отзывается Кастиэль. Как будто он уже думал над этим, и да, теперь Дин уверен в своей правоте: ангел слишком много зависает в сети.

С другой стороны, чем ему ещё заняться, кроме поисков Бога и изучения человечества? А с этим… Дин не в курсе, как обстоят дела.

– Не засиживайся.

– Я не сплю, Дин, – спокойно напоминает Кастиэль.

– Не в этом дело. Интернет сожжёт тебе глаза, если торчать там слишком долго. Он как солнце в этом плане.

Кастиэль издаёт тихий звук, выражающий сомнение и… стойте, с каких это пор мозг Дина заговорил голосом Кастиэля?

Он кладёт ладонь ангелу на плечо, у основания шеи, чувствует прохладную кожу и почти острый край воротничка и сжимает пальцы.

Кастиэль перестаёт листать страницы – должно быть, отыскал нечто захватывающее.

Дин соскальзывает рукой с его плеча и возвращается к кровати.

Долгую минуту спустя снова слышатся тихие щелчки.

Дин позволяет им себя усыпить.

~~~

Тут творится что-то странное.

Сэм не может вспомнить, что делал минуту назад, но сейчас он один в пустом гостиничном номере. Хотя готов поклясться, что вернулся к Дину с Касом.

К тому же, этот номер куда круче.

Камина в прошлом номере уж точно не было.

Как и морской панорамы за окном.

Сэм думает: может быть, он спит?

Закрытый ноут лежит на кровати, но при этом негромко жужжит, словно ждёт, что Сэм откроет его и займётся чем-то полезным. Или чем-то, после чего Чак станет слать гневные пьяные письма, обвиняя в жестоких, извращённых издевательствах.

Ноут затих в ожидании, точно рад любому из вариантов.

Сэм думает: может, его подсознание от него устало? Иначе к чему всё это?

Его видения словно зарядили ему сейчас нехилую пощёчину.

Какое-то сволочное у него подсознание.

Сэм садится на кровати, тянется к ноуту и открывает его.

На рабочем столе толпы клоунов.

– О, спасибо, чертовски смешно.

Да уж, его подсознание – самая настоящая сволочь.

Сэм открывает закладки и принимается медленно, методично их удалять. Подряд, все до единой, даже те, что не имеют никакого отношения к порно. Он вычистит всю машину, и вместо порнухи здесь будут… картинки котят и прочая милота. Своего рода критический компьютерный экзорцизм.

Кровать тихо поскрипывает и чуть проседает. Сэм замирает на кнопке «delete», но так и не оборачивается.

Он знает: в номере он уже не один, и ещё лучше знает, кто возник рядом.

Секунду спустя он прижимает клавишу и переходит к следующей странице.

– Чем занимаешься? – любопытствует Люцифер из-за плеча.

– Чищу компьютер, – решительно отзывается Сэм. – От него одни проблемы.

– Ты ведь знаешь, что спишь? – разумно замечает Люцифер, и это просто нечестно, что именно Люцифер здесь говорит разумно. – В действительности ты ничего не добьёшься.

– Это символическая очистка, – решает Сэм. – И уж поверь, если бы я мог стереть тебя – я бы стёр.

– Не похоже на Сэма – желать кому-то вечного забвения, – и Люцифер так чертовски круто изображает искреннюю боль, что у Сэма по коже бегут мурашки.

– Если кто его и заслуживает, так это ты.

– Ты ведь совсем меня не знаешь, – замечает Люцифер, и это звучит как приглашение.

– И знать не хочу. Я хочу, чтобы ты исчез.

Люцифер вздыхает, точно Сэм ведёт себя глупо, и вдруг отвлекается на открытый файл.

– О, только не этот, мне он так нравится, – Люцифер стучит по клавишам, уходя со ссылки, и Сэм… не задумываясь, шлёпает его по руке.

Повисает долгая, напряжённая пауза.

Но вместо того, чтобы отомстить, ужасно и отвратительно, Люцифер убирает руку, и весёлый выдох касается шеи Сэма – он тут же отсаживается подальше.

– Могу я хотя бы дочитать фик, где мы дружно спасаем мир от зомби? Он мне так нравился.

Сэм хмурится:

– Он не закончен, там шесть глав из десяти… да что я несу? Нет, нет, тебе ничего нельзя дочитывать! Ты плод моего воображения, сгинь!

– А ведь, проснувшись, ты так чудесно нервничаешь из-за меня – прекрасно зная, что я есть.

– Это ещё не значит, что я должен с тобой разговаривать.

– Сэм, Сэм, как меня это ранит – я ведь хочу, чтобы мы были друзьями.

Сэм фыркает.

– Нет, ты хочешь отнять моё тело и захватить мир!

Люцифер приподнимает бровь – и да, ладно, можно было и не орать. Но чёрт, Люцифер подкалывает его за излишний драматизм! Это просто нечестно.

– Я же сказал, что передумал. Так неинтересно, – и снова придвигается ближе, так близко, что Сэм чувствует тепло его тела, и Сэму некуда деться – он или уронит ноутбук, или сам свалится с кровати.

– Ты не мог бы… э… пожалуйста, это очень неудобно.

Люцифер вздыхает с чувством глубокого разочарования и подчёркнуто отодвигается на целый дюйм.

– Лучше?

– Ага, просто фантастика, – едко отзывается Сэм.

Протаращившись на Люцифера добрых тридцать секунд, он возвращается к чистке закладок – и Люцифер снова прокручивает страницу.

– Знаешь, я бы не был таким грубым, и без твоего разрешения я бы никогда…

Сэм захлопывает ноут, едва не прищемив дьяволу пальцы.

– Так, меня решительно не радует эта тема, так что я лучше сяду здесь… – забрав ноут, Сэм пересекает комнату и устраивается за столом.

– Ты так сопротивляешься беседе, – замечает Люцифер, точно и впрямь не понимает, почему Сэм не хочет с ним говорить.

– Ты лезешь в мои сны.

– Я всегда могу перебраться в человека, – предлагает Люцифер, как будто это вполне приемлемо. Как будто они не поклялись сотворить друг с другом чудовищные вещи.

– Нет, правда, нет – лучше от этого никому из нас не станет.

Люцифер вздыхает на кровати, как будто Сэм жестоко бросил его там.

– Я всего лишь хочу поговорить с тобой, Сэм, просто поговорить. Побеседуй со мной – и обещаю, я ничего не сделаю ни Дину, ни Бобби, ни кому-то ещё, кто тебе важен.

Сэм недоверчиво фыркает:

– Я тебе не верю. Я не могу тебе верить.

– А что я говорил тебе про ложь? Правда как оружие порой куда мощнее.

– Это не ответ, а танцы вокруг спорного вопроса.

Люцифер улыбается, как будто ему нравится фразировка, а то и самый смысл.

– Я не лгу, – просто говорит он.

Сэм хмуро глядит на него.

Люцифер разводит руки в стороны, как будто говоря: «ну что ты ещё от меня хочешь». Чересчур похоже на то, как его пытался успокаивать Дин.

Люцифер поднимается с кровати, подходит к столу и садится напротив Сэма.

– Чего ты так боишься?

– С чего ты взял? – огрызается Сэм, и с удвоенной яростью стирает закладки; пальцы громко стучат по клавишам. Откуда тут столько всего? Какого чёрта вытворяли Дин и Кастиэль? Они что, сохранили о себе каждый найденный фик?

О боги.

Люцифер опускает ладонь поверх руки Сэма, останавливая его, Сэм пытается выдернуть пальцы – не тут-то было. А кожа у Люцифера тёплая, уж слишком тёплая, но в остальном он совсем как человек.

– Ты правда веришь, что это поможет?

– Я надеюсь, это заставит тебя свалить из моей головы.

Сэм никак не ждёт улыбки в ответ.

– Так вот что ты обо мне думаешь, – Люцифер полон весёлого любопытства.

– Нет, – в ужасе обрывает Сэм, – в основном я о тебе вообще не думаю, а если и думаю, то только о том, как ты на этот раз собираешься нас убить.

– Тебе станет легче, если я поклянусь даже не пытаться?

– Я тебе не верю, – упрямо твердит Сэм.

– Я могу быть добрым, – возражает Люцифер, и тон его, как ни странно, серьёзен.

– Но не задаром, – Сэм это знает лучше прочих, уж этот урок он выучил. Ничто не даётся даром – особенно демонами.

Но Люцифер не демон. Меняет ли это правила игры, значит ли, что Сэм ошибается?

– Иногда и даром, – Люцифер на миг опускает глаза, прежде чем снова взглянуть на Сэма, и пальцами сжимает тыльную строну его ладони.

Сэм встряхивает головой, и снова, и снова…

…нет, это кто-то трясёт его.

Сэм вырывается из сна. Оборачивается, ожидая увидеть Дина – но встречает ясный взгляд невозможно синих глаз Кастиэля.

– Ты разговаривал во сне, – негромко и веско говорит ангел. – Я подумал, будет лучше разбудить тебя.

Оглянувшись, Сэм видит Дина – тот вовсю дрыхнет, зарывшись лицом в подушку.

Сэм облегчённо выдыхает:

– Спасибо, Кас.

~~~

Дин выходит из ванной и видит, что Сэм уже вернулся с завтраком, а Кастиэль предпочёл оставить ноут в покое. Неплохо. Возможно, мысль про «сеть может сжечь глаза» не прошла мимо.

Дин подходит ближе в надежде чем-нибудь поживиться.

– Доброе утро, Дин, – ровно здоровается Кастиэль.

На столе перед ним тарелка с 2/3 блинчика, а в руке зажата вилка. Впрочем, Кас глядит на неё с таким сомнением, словно уже успел забыть, зачем она нужна.

Дин с осуждением смотрит на Сэма.

– Чувак, ты что, решил накормить моего ангела? – потрясённо говорит он.

В ответ Сэм приподнимает бровь, и Дин выразительно таращится на него, не желая перефразировать вопрос.

– Он захотел блинчик, – жмёт плечами Сэм.

– Раньше он никогда не хотел блинчиков, – не унимается Дин.

Сэм снова поводит плечами:

– А тут вдруг захотел. Поверь, я удивлён не меньше твоего.

Дин плюхается на выдвинутый стул – и наконец-то видит свой собственный завтрак, куда более заманчивый, полный протеинов и кетчупа.

Дин наблюдает за Касом, который наблюдает за блинчиком.

Кто-то даже полил блин сиропом, должно быть, Сэм. И Дин совсем не в восторге от этого блинчикового подкупа, свидетелем которого он оказался.

– А вдруг с ним что-то случится?

– Дин, он не гремлин, – любезно напоминает ему Сэм.

Ну-у, да, пожалуй.

– Он пока не высказался о блинчике, полагаю, он всё ещё в раздумьях.

– Если ты его сломал… – угрожающе бухтит Дин сквозь бургер.

Кастиэль втыкает вилку в блинчик – и оба брата застывают. И молча следят, как тот очень осторожно пробует кусочек.