Текст книги "Мама для волчонка (СИ)"

Автор книги: Emily_ita

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 10

НЕЛЬЗЯ

Увы, невозможно себя изменить,

Всесильным врагам покориться,

Заставить себя по течению плыть

И с подлостью жизни смириться.

Нельзя говорить, но нельзя и молчать;

Что хуже – понять невозможно.

Я чувствую, что ошибаюсь опять,

И снова на сердце тревожно.

В том мире, где властвуют ложь и разбой;

Где принцип – моя хата с краю;

Где даже нельзя оставаться собой, -

Я снова о чем-то мечтаю.

«Ксения Морару»

Очнулась я от плача моего малютки. Во рту все пересохло, глаза открывать не хотелось, а тело ныло. Что произошло? В голове – будто каша из происшествий, но стоило вспомнить случившееся в лесу, как на щеках почувствовалась влага. Слабость обволакивала, вынуждая смирно лежать, но детский плач рвал сердце на клочья, заставляя переступить через себя и встать.

Не знаю сколько времени я пребывала в небытие, но когда приоткрыла один глаз, сердце пропустило удар. Непривычная белизна резала глаза. Все пространство оказалось стерильно белым.

Опять больница? Знакомая ситуация: именно так я и проснулась впервые в этом мире.

Медсестры, заметив, что я очнулась, обрадовались, с легкостью спихнув волчонка мне на руки и даже не полюбопытствовав: хорошо ли я себя чувствую. Стоило малышу увидеть меня, как он заметно оживился: начал активно размахивать ручками и обиженно что-то рассказывать. Убедившись собственноручно в том, что мальчик цел и невредим, прижала его поближе к себе, зарываясь носом в коротенькие светлые волосы на макушке, погрузившись в наш маленький мирок, в котором все хорошо и прекрасно.

Совсем скоро покормив мальчика едой, принесенной медсестрами, отметила, что у малыша уже прорезались два передних верхних зуба, а также снизу сквозь десну видно, что совсем скоро появится еще один.

«Мда уж, Ивар растет не по дням, а по часам», – мысленно ухмыльнулась я, погладив малыша по головке. Тот в ответ стал активно болтать ногами, будто пытаясь оттолкнуться. А вскоре перевернулся на животик и начал куда-то ползти, не давая мне спокойно полежать. Активность зашкаливала, но даже так было видно, что изредка он кого-то ищет взглядом по палате. От этого стало больно, и я всеми возможными силами попыталась отвлечь его.

Вскоре дитя уснуло, и я переложила его в кроватку для новорожденных. По сравнению с первым разом, когда мне пришлось видеть его в такой же люльке, он стал намного больше, чем тогда: время не прошло бесследно. Ребенок вырос, окреп, стал очень красивым и здоровым, даже несмотря на то, что был похищен. Вот что означают гены сильнейшего из оборотней.

Все мысли развеялись, как только двери позади открылись, являя передо мной охранника.

Стоит все же спросить имя.

– Госпожа Лина, как Вы себя чувствуете?

– Сносно, – улыбнувшись, присела на край койки. – Тебя, кстати, как зовут?

– Кес, – ответил он, явно смущаясь, ибо его щеки окрасились красноватым оттенком.

Но затем прогнал неловкость, выпрямился, сделав как можно суровее и серьезнее лицо, и выпалил:

– Собственно, я пришел оповестить Вас о состоянии господина и его младшего брата.

От услышанного по спине пробежало стадо мурашек. Навострив уши, стала внимательно вслушиваться в его неясный лепет. И как только таких, как он, на службу берут?

– Главный врач исследовал их с головы до ног, устранив многочисленные серьёзные ранения и переломы костей. После нескольких длительных операций их состояние стабилизировалось, и все надеются, что они совсем скоро выйдут из комы. Но на вопрос: «Сколько состояние комы может продлиться?» сотрудники больницы только пожимают плечами.

Кажется мне, что она будет идти столько, сколько мне понадобится на принятие решения: кто именно будет жить. Опустив голову, я стала всматриваться в гладкий пол, на котором будто где-то должен был валяться ответ.

Оставлять малыша одного я не хотела, потому было решено дождаться его пробуждения, и тогда нас отведут навестить его отца и дядю. Принесенная медсестрами еда казалась неаппетитной, или же это просто отчего-то есть мне не хотелось. Но пришлось, так как угроза отмены небольшой прогулки оказалась очень веской.

На улице лил затяжной дождь, а небо заволокло темными тучами, навевающими депрессию. От нечего делать меня спас Кес, принеся несколько журналов из комнаты ожидания для пациентов. Но и их ненадолго хватило: мысли об альфе и Альве заставляли ежиться и тяжело вздыхать.

Все же несправедливо это. Как я могу сделать столь серьезное решение, погубив одну жизнь ради второй? Да, пускай в Лодине и нуждаются в этом мире намного больше, чем в его брате, но и жизнь Альва не должна окончиться вот так, на столь печальной ноте. Коту же должен хоть разок перепасть лучик солнца, он тоже достоин счастья после всего, что ему пришлось пережить.

Нужно будет съездить к тому предсказателю: может, хоть он поможет чем-то, да и разъяснит некоторые детали.

Спустя два с половиной часа малютка все же проснулся, и мы направились в сопровождении охраны к той самой палате, где лежали пострадавшие. Я приоткрыла дверь, и взору предстали две койки с выделяющимися на них бледными лицами мужчин, к которым было прикреплено множество разных аппаратов и трубок.

– Недолго, – раздраженно выпалил врач, заметив наше присутствие, и вышел в коридор.

Вот не пойму я его: чего он так взъелся на меня с самой первой встречи?

От мрачных мыслей отвлекло настойчивое «Ба… ммм… ба…». Ивар активно сжимал и разжимал кулачки в направлении своего отца, обиженно оттопыривая нижнюю губу. Недолго думая, я подошла ближе к нему, присев на стоящий рядом стул и позволяя малышу прикоснуться к родителю маленькой ручкой. Ребенок тут же опустил голову на широкую грудь оборотня, продолжая что-то активно лепетать. Большие голубые очи все так же наблюдали за маленькой ладошкой, которая то сжимала больничную одежду главы стаи, то разжимала.

При наблюдении за этой сценой сердце больно сжалось, а в горле встал ком. Вдруг мальчик поднял голову, обернувшись на меня, и выпалил:

– Ба… ммм… ба…

– Да, малыш, твой папа спит, – ответила я первое, что пришло в голову. – Очень крепко спит.

– Ба-ммм… ба…

– Не знаю, что это значит, но ты наверняка скучал по папочке, да? – утерев тыльной стороной ладони скатившуюся слезу, улыбнулась. – Лодин, просыпайся скорее: твой сынок грустит, не допускай этого. Ты же так настойчиво искал его, и вот, когда он здесь, просто спишь. Что он о тебе подумает после такого? Не знаю, что произошло в том проклятом лесу, но ты нужен здесь, как и твой брат.

Неожиданно кольцо на пальце нагрелось, приняв розоватый оттенок, что еще сильнее меня убедило в том, что нам обязательно нужно навестить предсказателя.

Посидев вот так еще несколько минут, мы подошли уже к Альву, став рассказывать, как сильно нам не хватает прогулок по саду вместе с ним. Эти странные шуточки, да и просто его присутствие, всегда поднимают настроение. Теперь же мне приходилось поддерживать кота, напоминая тому, что он все еще нужен здесь.

Время набирало обороты, день сменялся ночью, и наоборот. За окном уже давно наступила самая настоящая осень. Желтые листья украшали землю, оборотни же сменили легкую одежду на теплую. Даже при том, что температура их тела намного выше температуры человеческого.

За это время мы с Иваром успели перебраться обратно в особняк. Теперь ребенок постоянно со мной, его кроватку даже перенесли в мою комнату. Сам малыш уже почувствовал вкус ходьбы, хотя при этом пока придерживается за что-то рядом. Видите ли, ползать – это не царское дело, вот он сразу и пошел.

Как-то мне все же удалось съездить к предсказателю, который рассказал, как всегда, не о том, что я спрашивала. А точнее, об Ингрид. Оказывается, эта особь каким-то способом умудрилась обойти все правила истинных пар, опоив Лодина зельем, которое приглушило некоторые его чувства. Ребенок же являлся полноценным наследником альфы лишь из-за сильной воли к продолжению рода оборотня, ну и некоторым специальным травам, которые принимала женщина.

Это меня немного обрадовало, так как теперь, даже без своей истинной пары, Альв сможет создать свою собственную семью. Да, может, перед этим и пройдет несколько лет, прежде чем те чувства к его глупой второй половинке притупятся, но все же есть шансы. В общем, я надеюсь только на лучшее, ну, а пока он все еще в коме.

Откладывать решение с каждым разом становится всё сложнее, так как в отсутствие альфы в стае началась суета и возня с вопросом: кто же его заменит. Спустя две недели с того случая в лесу объявилось множество претендентов, предлагающих себя на эту роль, но их умело остужала охрана Лодина. И с каждым разом оборотней, желающих стать главой, становится все больше. А вот сегодня еще и прорыв на кордоне. Видать, слухи о коме блондина дошли и туда.

За окном уже давно ночь, а мне все не спится из-за того, что завтра нужно принять серьезное решение.

Встав с ложа, босыми ногами подошла к колыбельке, где мирно сопело мое чудо. Отчего-то в носу защипало, и, против воли, глаза окутала влажная пелена слез. Проследовав к двери балкона, я вышла наружу, вдыхая прохладный воздух полной грудью. А затем с выдохом изо рта вырвалось облачко пара.

«Бесподобная луна», – мысленно восхитилась я, все так же прокручивая в голове недавние слова старика, к которому мы с малышом в последнее время зачастили, навещая без причины.

«Ты столь слепа, мое дитя, что не видишь, что преподносит тебе сама судьба. Пойми: со временем действие зелья развеется, и он поймет, что настоящая истинная пара все это время была рядом. Да и ты наверняка уже почувствовала притяжение между вами. Сколько бы глупостей или обидных словечек он ни говорил, твое подсознание пытается видеть во всем только положительное. Не веришь? Тогда попробуй составить список его негативных качеств. Да и он хорош: постоянно сопротивляется внутреннему волку, как испуганный ребенок, пытаясь найти всему этому оправдание. Ты принадлежишь ему, а он тебе. Это было решено задолго до того, как вы встретились».

И что же эти слова должны были изменить?

Недовольно скривившись, как будто от зубной боли, прислонилась к перилам, всматриваясь вдаль. Да какие чувства между нами могут быть, кроме как у просто хорошо знакомых людей, ну или у оборотня и человека. Он же, как огонек, сначала греет своим теплом, а в следующее мгновение уже обжигает жаром. А чего стоят его перепады настроения или упреки? Но даже при этом он до безумия нежен с сыном.

И вдруг я осознала, что, кроме этих, не в силах найти других минусов. Что же это? Почему? Такое впечатление будто я с ним и вовсе не знакома, потому как не могу вспомнить ничего из того, что вызывало во мне злость. Все его поступки были оправданы мною же. А обид – как и не бывало, так как мое поведение тоже оказалось не из лучших.

Неожиданно раздалась вибрация телефона, оповещая об очередном задании или выборе. Но стоило мне пробежаться глазами по строкам, как губы против воли растянулись в печальной, горькой ухмылке, а по щекам скатились слезы отчаяния. Кликнув по экрану, подняла голову к луне.

– Ну что же, значит, все само решилось, – прошептала я в темноту, глотая возникший ком, стоящий поперек горла.

Ноги отказывались держать, и я безвольно опустилась на колени, прикрывая ладонью рот, удерживая крик, наполненный болью. Слезы лились ручьем, срываясь с дрожащего подбородка и нещадно разбиваясь о белый мраморный пол.

Не помню, как легла в постель, но утром меня разбудило довольное «агу» из кроватки. Видать, малыш проснулся давно, но не стал меня будить. Быстро приняв все утренние ванные процедуры, приступила к смене памперса малыша, переодев его в белую кофточку и черные штанишки с зайками на коленках.

За окном вовсю грело солнышко, а ветерок подхватывал пожолклые листья, унося их прочь.

Спустившись на первый этаж, пожелала доброе утро уставшей, сонной охране, между которой заметила и Кеса. Молодой оборотень медленно попивал кофеек, изредка зевая.

Так как с некоторых пор я делаю сама все, что касается Ивара, то к моему присутствию на кухне привыкли почти все.

Усадив ребенка в детский стульчик, сунула ему в ручку бублик. После чего приступила к готовке завтрака для нас двоих. Постепенно я начала давать мальчику обычную еду, чтобы он понемногу привыкал к ней. Это занятие оказалось довольно забавным, так как очень мило наблюдать за его реакцией на тот или иной продукт.

Однажды, готовя обед, я наткнулась на томатный сок в холодильнике. Проверив его срок годности и вкус, дала чайную ложку Ивару, который распробовав напиток, смачно причмокнул и захлопал в ладоши, довольно улыбаясь.

Время летело безжалостно, и с каждым днём я все больше убеждаюсь в том, что малыш полностью похож на своего папочку. Даже когда недовольно супится, они чем-то да похожи. Эта небольшая складочка меж бровями. А чего стоят ямочки на щечках, когда малыш улыбается. Этот момент стоит намного дороже всех на свете сокровищ.

Тяжело вздохнув, я подсела к ребенку, набирая на ложечку картофельное пюре с молоком, не забыв прихватить небольшую чашечку со свежим морковным соком. Малютка с аппетитом жевал все, что я ему предлагала, изредка вертясь по сторонам и дополняя разговор охраны своим «м-ба».

«Такой маленький, а уже весь деловой», – подумала я, наблюдая за моим счастьем. Неожиданно чья-то рука легла мне на плечо, привлекая мое внимание к себе.

– Госпожа Лина, давайте я его сам покормлю, Вам же тоже нужно питаться, а то совсем исхудали после того… кхы-кхы… случая, – последнее слово он сказал с какой-то виной, понурив голову.

Улыбнувшись мужчине, хотела было ответить, как в него полетела пластиковая чашечка. На форме тут же расплылось небольшое мокрое пятно, тогда как мы в полном шокированном состоянии в оба уставились на возмущенного Ивара, который активно постукивал ладошками по своему столику. Не сразу поняв причину такого его поведения, решила скормить ему еще одну ложечку пюре, но малыш только сильнее рассердился, выбив из руки столовый прибор и расплакавшись. Отставив тарелочку, взяла его на руки, успокаивающе похлопывая по спинке. Позади раздался телефонный звонок, на который ответил кто-то из ребят, так как я не могла этого сделать. А затем меня ошарашили новостью:

– Госпожа Лина, Вас с наследником ждут в больнице. Господин Лодин и его брат очнулись и хотят Вас видеть.

И вот, спустя несколько минут, мы уже мчались на машине к госпиталю. Сердце колотилось, как бешеное.

Да, пусть эта новость и не была для меня столь новой, но я не ожидала, что все произойдет так быстро. Стоило этой ночью прийти сообщению, как тут же этим же утром они оба пришли в себя. Чудо или же колдовство? Не знаю. Но то, что с этим миром не все так просто, это точно. Да и эти администраторы – довольно скользкие типы, если заставляют делать выбор между двумя чужими жизнями. За окошком мелькал уже знакомый и даже успевший стать родным пейзаж. Сколько времени прошло с того момента, как я попала сюда? Если хорошенько подумать, то приблизительно 4–5 месяцев.

Скажете, довольно много? Тогда, наверное, вы правы, но время для меня пролетело слишком быстро, за всей этой суетой и проблемами, я этого не заметила.

Неожиданно на окошко упала белая пушистая снежинка, после чего в считанные минуты все вокруг закружилось первым снегом.

– Ооо, довольно рано, – озвучил мои же мысли водитель, включая дворники.

– Помнится, молодой господин родился как раз тогда, когда выпал первый снег, – поддержал разговор Кес, почесав кончик носа.

Переведя взгляд с разговаривающих на мирно спящего малыша, тихо спросила:

– Ивар родился зимой?

– Так и есть госпожа, что очень необычно для оборотней, – ответил Кес.

– Почему? – не удержала свое любопытство я.

– Ну как бы сказать, – смущенно протянул мой собеседник, никак не находя нужных слов для объяснения.

– Видите ли, госпожа, как всем известно, овуляция у волчицы происходит всего раз в год, и оно примерно припадает у каждой практически в одно время. Точнее, осенью, после теплого лета, когда организм самки набрался полезных веществ и витаминов. Тогда и происходит зачатие наследников. И закономерно младенец рождается весной, некоторые летом. Но что касается молодого господина Ивара, так он явился на свет хоть и полностью здоровым, но очень ослабленным, а из-за холодов часто болел, вот почему он больше всех нуждался в матери, – ответил на мой вопрос водитель, который являлся уже мужчиной в возрасте.

– Один раз в целый год? – шокировано переспросила я. – Но как же так? А если не успел или не смогли зачать в срок, то вынуждены ждать следующей осени?

– Совершенно верно, – подтвердил мои догадки водитель. – Некоторым парам приходится ждать своего первого волчонка около пяти лет, так как не всегда получается его зачать с первого, да и со второго, и с третьего раза.

– А сколько примерно детей рождается в одной семье?

На этот мой вопрос уже взялся отвечать радостный Кес, который нашел то, что сможет объяснить лично, и при этом не смущаясь.

– Ну, я когда-то слышал, что на наших землях были такие семьи, в которых было по десять или восемь волчат, но в наше время все усложнилось. Теперь же, два ребенка – это уже счастье, потому как в некоторых парах может и не родиться ни одного младенца.

Ужас обретенной мною информации заставил поежиться. Но если судить логично, то в нашем мире практически та же проблема с рождаемостью. Вот только разница в том, что здесь нет детских домов, где держат малышей, от которых отказались собственные родители. Так как каждое маленькое счастье здесь ждут с нетерпением и замиранием сердца, обещая лелеять и любить. Не говорю уже об абортах. Хм…

Когда мы приехали к пункту назначения, мои ноги непроизвольно затряслись от предвкушения скорой встречи с мужчинами. На удивление больничные коридоры пустовали, что еще сильнее нагнетало обстановку. С каждым шагом мне казалось, что мое сердцебиение становится всё громче, иначе как объяснить то, что его отголосок слышен в ушах.

Впереди шел Кес, сзади еще несколько наших сопровождающих. Вскоре перед нами предстала нужная дверь, а я никак не могу решиться и сделать то, зачем собственно сюда и приехала. Вдох, выдох. Будь что будет.

Вошла в палату, в нос ударил отвратительный запах медикаментов, лился тусклый свет, несмотря на то, что за окном день. Не успела было перевести дыхание, как из ниоткуда появился Лодин. Бледная кожа, темные тени под глазами, плотно сжатые губы. Скулы стали более обостренными, а на лице читалось раздражение.

Наклонившись чуть ближе к малышу, мирно сопящему у меня на руках, он жадно вдохнул воздух, сменяя гнев на милость. В глазах появилось тепло и любовь, губы искривились в подобие усталой улыбки.

– Лодин! – позади раздался раздраженный вопль врача. – Я же предупреждал тебя – если не будешь соблюдать постельный режим, запрещу тебя навещать!

– Старческим склерозом не страдаю и все прекрасно помню. Но и ты пойми и стань на мое место: мой ребенок рядом после долгой разлуки, – почти у самого уха раздался скрипящий, хриплый голос.

От чего по спине прошлась волна непроизвольных мурашек.

Глава 11

Не став влезать в мужской спор, я тихонько проскользнула к креслу. Удобно устроилась в нем, разминая затекшую руку, на которой лежал малыш.

Да уж, мальчик сильно подрос, вон, совсем скоро заговорит, а там дальше и моя забота ему не нужна будет.

За всей этой суетой я совсем было позабыла, что очнулись оба брата. Переложив Ивара поудобнее, пробежалась беглым взглядом по второй койке, на которой увидела Альва. Заметно отросшие темные волосы были небрежно связаны резинкой на затылке. Осунувшиеся щеки, нездоровая бледная кожа, синие тени под очами, блеклые безжизненные губы. Молодой оборотень сидел с отстраненным взглядом, всматриваясь в небесную высь за окном. От увиденного по спине прошлось множество мурашек. Что-то мне подсказывало, что не все так гладко, как мне сказали сегодня утром по телефону.

– Альв, – тихонько позвала я его, но не последовало никакой реакции. – Альв!

На мгновение в палате воцарилась полнейшая тишина, но на мой окрик мужчина так и не обернулся, все также всматриваясь в небо.

– Госпожа Лина, сколько бы Вы его ни звали, он Вас не услышит, – ошарашил меня врач.

Спокойно подойдя к младшему из Картов и прикоснувшись к его плечу, доктор привлек к себе его внимание.

Стоило брюнету обернуться, как он удивленно уставился на меня, а затем его губы растянулись в фирменной улыбке, вот только во взгляде все так же читались горечь и печаль.

Почему это произошло? Почему он ничего не слышит? В этот момент множество вопросов посетило меня, которые так и остались неозвученными. Тихо наблюдая, как лечащий доктор приступил к осмотру пациентов, я упустила момент, когда именно проснулся малыш. Только после протяжного «апа-па» мой взор переместился на маленькое чудо, которое успело узреть своего отца и начало стремительно крутиться, чтобы его отпустили на пол, собственно, что я и сделала.

За всем этим со стороны посматривал Лодин, во взгляде которого было лишь неверие и гордость за сына, который уже ходит. Приняв в распростертые объятия свою маленькую копию, альфа зарылся носом в макушку коротких светлых волос, при этом что-то нежно нашептывая.

Было очень мило наблюдать за этим зрелищем, если бы только не одно «но». В это же мгновение, с правой стороны, за ними так же смотрел Альв, который плотно сжал губы, а на глаза накатила влага. В груди что-то сжалось, и я вскочила со своего места, когда лекарь собрался покинуть палату. Закрыв за собою дверь, я наконец осмелилась задать интересующий меня вопрос:

– Сможете ли Вы излечить Альва?

– Не могу давать ложные надежды, но и опровергать возможность излечения будет огромной ошибкой, – поверхностно ответил медработник, так и не дав мне точного ответа.

– Так да или нет? – спокойно переспросила, сдерживая порыв раздражения.

– Еще ничего не известно, анализы не готовы, поэтому я не могу сейчас вынести диагноз, вердикт, приговор. Вы уж сами выберите, как Вам больше нравится.

– Когда будут готовы анализы?

– Сегодня вечером, быстрее никак. У меня помимо этих пациентов имеется еще полклиники.

– Понимаю, – ответила я, виновато опустив свой взор, прижимая руки к груди.

– Могу посоветовать лишь одно: не оставляйте его одного, сейчас он больше всего уязвим и нуждается в поддержке, даже если по нему это не видно.

– Хорошо, – ответила, возвращаясь в палату.

Время летело, я изо всех сил старалась подбодрить брюнета и разогнать гнетущую атмосферу. Ивар весело бегал, лепеча при этом что-то на своём языке. Лодин разбирал какие-то бумаги, которые принес ему Кес. Ну, а я пыталась завязать разговор с Альвом, используя при этом обычную тетрадь, вот только после очередной моей попытки услышала хриплое:

– Не нужно так со мной, Лина, не жалей меня, не заставляй чувствовать себя ущербным, не нужно, прошу.

Ручка выпала из рук, свалившись на пол, при этом закатившись куда-то под кровать. И я было собралась встать, чтобы поднять ее, как меня больно перехватили за локоть. Яростный крик, наполненный боли и отчаяния, ударил по ушам:

– Да скажи же ты мне хоть что-то, не молчи, не хочу больше слышать эту тишину. Я сойду с ума от этого молчания. Хочу снова услышать твой голос, хочу снова его слышать! Твой смех, ворчание, возмущение, обиду и даже злость, все это хочу вновь я слышать! – брюнет отчаянно начал трясти меня за плечи, продолжая кричать, испугав при этом ребенка. – Возненавидь меня, накричи, ударь, хочу проснуться от этого кошмара.

Попыталась пойти к малышу и успокоить его, но тут же в мои плечи впились ногти, от чего я приглушенно зашипела. С соседней койки быстро встал блондин и позвал медсестер, которые тут же прибежали и укололи успокаивающее пациенту. Я долго не могла прийти в себя после произошедшего. Сидела в кресле, размышляя и успокаивающе поглаживая по спинке Ивара, который взахлеб плакал, прижимаясь к моей шее. После того, как он уснул, я уложила его рядом с его отцом.

Почему-то находиться в одном помещении с недавно очнувшимися братьями оказалось сложным испытанием. Поэтому как только появился шанс покинуть их общество, я им тут же воспользовалась. И вот, стоя у автомата с кофе, прислонилась лбом к его прохладной поверхности, вслушиваясь в шум работающего механизма.

Ну вот совсем ничего не понимаю. Чувствую себя какой-то опустошенной, будто из меня только что все соки выжали. Накатила резкая усталость, радует хоть то, что ноги все еще держат. Даже ничего не говорю о недавно произошедшем. Не день, а сущий кошмар.

Вскоре в нос ударил приятный запах кофе, что смогло прогнать все мысли прочь. Но стоило отстраниться, чтобы взять стакан с напитком, как передо мной все поплыло, а ноги подогнулись. Смачно шлепнувшись на мягкое место, больно ударилась копчиком. В глазах потемнело. Зажмурившись, схватилась за голову, но стоило наваждению миновать, хотела было встать, как вдруг на глаза попалась собственная рука, которая то становилась прозрачной, то обратно возвращала себе прежний облик.

Я исчезаю? Да что здесь происходит? Что за вирус эта игра подхватила?

Сзади послышались торопливые шаги и чей-то неясный взволнованный окрик. А я все так же продолжала неподвижно сидеть на прохладном полу.

Каким таким чудом я оказалась у врача на осмотре, совсем упустила из виду.

– Ну вот, мне еще для полного счастья Вас тут не хватало, – устало проговорил лекарь, измеряя мне давление.

– Так я же Вам в который раз говорю, что со мной все хорошо.

– Ну да, а несколько минут назад я бы так не сказал, – укоризненно фыркнул мужчина.

– Просто устала, ничего серьезного.

Разговор перебил настойчивый стук в дверь. Стучавшим оказался Кес, который оповестил о том, что машина прибыла, и они готовы к возвращению в особняк. На что я ответила, что, как только заберу Ивара, тут же спущусь вниз.

Вышагивая по знакомому коридору, вошла в нужную палату, где застала умилительную картину. Здесь царила умиротворенная тишина, и слышалось лишь тихое сопение. Подойдя к кровати альфы, ненароком залюбовалась его спящим лицом. Пусть и выглядел он все еще не очень здоровым, но что-то в этом было притягательным. Наконец все морщинки меж бровей разгладились, губы не поджаты в недовольстве, желваки не ходят по скулам.

Совсем рядом, впритык к мужской груди, умиротворенно сопел и наверняка видел десятый сон Ивар, зарывшись носом в больничную рубашку отца.

Присев на краешек койки, тяжело вздохнула, понимая, что не смогу нарушить их спокойствие. Сердце больно кольнуло, от чего я тут же обратила свой взор на собственные ладони, которые на мгновение будто растаяли в воздухе. Тело пробило ознобом и тысяча мурашек пробежались по спине, от осознания того, что я могу исчезнуть прямо сейчас, так и не попрощавшись с малышом.

Вдруг со стороны послышалось тихое фырканье. Повернувшись, увидела нахмуренное и недовольное лицо Подина.

«Ну вот, снова он за свое», – мысленно усмехнувшись, подумала я.

Длинная блондинистая прядь волос выбилась и мешалась, щекоча нос блондина. Не удержавшись, я потянулась ко лбу альфы, заправляя непослушные волосы обратно за ухо. При случайном прикосновении пальцев к его щеке, мужчина будто напрягся, но затем снова расслабился, продолжая свое путешествие по миру Морфея.

«Хм… Пускай спят спокойно, сегодняшнюю ночь я буду охранять их сновидения, прогоняя все кошмары прочь», – именно так я решила, прежде чем нарушить данное себе же самой обещание.

Открыв глаза, я не мог понять, где я и что вокруг происходит.

Непривычная белизна потолка каким-то непонятным образом давила на виски. Отвратительный, резкий запах медикаментов ударил в нос, заставив сморщиться. До слуха донёсся противный и омерзительный писк аппаратов.

Резко принял сидячее положение, но тут же перед глазами мир пошатнулся, а в горле образовался ком. Прислушавшись к себе, отметил, что в груди засела тревога, от которой хотелось куда-то бежать, рвать и метать, лишь бы достичь чего-то очень важного. Вот только, чего именно?

Со стороны послышался жалобный тихий вой, который привлек мое внимание. На соседней кровати лежал Альв, сжимая до побелевших костяшек одеяло. Он еще не очнулся, на лбу его была испарина, фиолетовые тени глубоко залегли под прикрытыми глазами.

Отбросив покрывало, я тут же аккуратно спустил непослушные ноги на холодный пол, срывая с рук все капельницы и посторонние ненужные проводки с присосками. Присоединённый аппарат тут же громко запищал, режа слух. В очередной раз ушей коснулось тихое, слабое рычание, что заставило отбросить недомогание и направиться к брату.

Но сделав два-три шага, тело стало контролировать сложнее. Заваливаясь на левую сторону, чуть было не перевернул стульчик, на котором лежала сменная одежда. С очередным шагом ногой задел капельницу, которая откатилась немного в сторону, больше не препятствуя мне. Позади раздался грохот открывшейся двери и шорох, сопровождающийся звуком быстрых шагов нескольких пар ног.

– Лодин, – раздался раздраженный знакомый голос давнего друга и по совместительству главного врача этой больницы, – ты только что очнулся. Тебе еще нельзя нарушать постельный режим.

Но никто не смеет становиться у меня на пути!

Из груди вырвалось предупреждающее рычание, не такое злое и устрашающее, как в ипостаси волка, но тоже довольно внушающее.

– Лодин, приостынь. Где это видано, чтобы больной едва успев выйти из комы, тут же вскочил на ноги и расхаживал по палате, как ни в чем не бывало.

Наконец достигнув желаемой цели, оценил состояние младшего брата, который выглядел довольно печально, после чего бросил:

– Что с ним? Почему он в таком состоянии? – наверное, в этот момент мой голос больше походил на рев разъяренного зверя, так как сотрудники больницы тут же нервно сгорбились, втягивая голову в плечи. – Вы не слышали меня? Я еще раз спрашиваю – что с ним?

– Лодин, успокойся, не запугивай моих работников. У твоего брата состояние стабильное, просто он еще не вышел из комы. Видишь ли, не все такие шустрые, как ты.

Нахмурившись, присел на край койки, отмечая, что ноги совсем уже не держат. И только было гнев начал угасать, как в памяти возникли картины всего, что произошло в том проклятом лесу.

– Где мой сын и Лина?

– Ну вот, как не одно, так другое, – раздраженно фыркнул медик, почесав затылок. – Слушай, друг, давай так: я разрешаю посетителям навестить тебя сегодня, а ты соблюдаешь постельный режим и слушаешься меня во всём, согласен?

После быстрого осмотра мне вкололи какие-то витамины и что-то похожее на успокаивающее, из-за чего я проспал около трех часов. Но как только очнулся, сразу посмотрел на брата. Альв уже пришел в чувство, вот только его выражение лица не предвещало ничего хорошего. Вскоре оказалось, что он лишился слуха. Что же касательно его лечения, еще не было ничего известно, так как для начала нужно сделать анализы.