Текст книги "RECKLESS (СИ)"
Автор книги: ElithSwon
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
– Мне надо это сделать, но я не хочу. Просто помни об этом, ладно? – малышка кивает и плачет, последний раз обнимая папу.
Моё сердце сейчас колотится как ненормальное, а в глазах стоят слёзы. Мне больно видеть это, но я больше не чувствую ту сильную связь, что раньше. Я отпустила это.
Когда мужчина скрывается за дверью, я наблюдаю за действиями девочки, она, как стойкий солдатик, вытирает ладошками слезы и берет своего мишку, внутри которого есть небольшое пространство. Она кладет туда шкатулку и застегивает молнию.
– Проснись! – оглушающе кричит она, и я затыкаю уши, чувствуя соленую жидкость, которая льется из моего рта по губам, подбородку и пачкает пуловер.
Я распахиваю глаза и возвращаюсь в реальность. Меня всю трусит, и в легких не хватает воздуха. Схватившись за край стола, я начинаю кашлять и задыхаться, чувствуя слабость во всём теле. Падаю на колени, но меня подхватывают чьи-то руки. Крис. Это он. Я надеюсь, что это он. Потому что вокруг меня темнота, и все плывет.
– Аина, какого черта? – восклицает Шистад, и я чувствую, как мне надавливают на щеки и вливают какую-то жидкость. Она очень горькая, от чего мне хочется ее выплюнуть, но мне не позволяют это сделать.
– Сейчас, дай ей пару минут, – приглушенно говорит женщина, и я закрываю глаза, кладя свою голову на плечо парня. – Она соврала. Просто езжай с ней в больницу. Пока не стало поздно, – я хмурюсь, не понимая, о чем она говорит.
Я чувствую, как обстановка и воздух вокруг сменяется. Мы на улице. Прохладный воздух окутывает меня, и я вдыхаю полной грудью, открывая глаза. Моё сердце больше не выпрыгивает из груди, но я все еще дрожу. На улице тихо и пасмурно. Возможно, скоро начнется дождь. Я так люблю дождь.
– Эй, малыш, – слышу совсем рядом хриплый голос, и медленно поворачиваю свою голову в сторону Криса. – Как ты? Выглядишь хуево.
– И чувствую себя так же, – буквально шепчу и встаю на ноги, когда мы доходим до машины. – Я смогла увидеть ту самую вещь, – закусив губу, кладу свою руку на ручку двери, но не открываю.
– Я и не сомневался, – он подмигивает, и мы садимся в салон. Крис достает из бардачка салфетки и протягивает их мне, чтобы я вытерла кровь со своего лица.
– Ну, как все прошло… – говорит Вильям и вскидывает брови при виде моего лица.
– Это моя кровь, – усмехаюсь, следя за его ходом мыслей. – Едем ко мне домой, – говорю я, вытирая остатки крови с шеи.
Спустя десять минут я решила задать вопрос, который возник у меня еще при входе.
– Крис? Какую услугу ты сделал Аине? – спросила я и заметила взгляд парня в зеркале заднего вида.
– Убил её мужа, – спокойно произнес он, и я округлила глаза, на что получила смех парней. – Да шучу я, шучу. Её муж был тираном, и я помог Аине избавиться от него. Но этот ублюдок мертв, – пожимая плечами, сказал он. – И она не гадалка и вообще никак не относится к этой хуйне. Просто крутой психолог, – расслабленно говорит он, и я понимаю, что Крис не верит во все эти мистические штуки. Шистад верит лишь в свои силы. И это чертовски заводит.
Спустя время Вильям паркуется около моего дома, и я иду последняя, чтобы не подавать виду, что я вот-вот упаду, блять. Не знаю, вокруг все кружится, и какие-то непонятные черные точки появляются передо мной.
– Нет, не сюда, – веду парней за дом, говоря, чтобы они отодвинули металлический бак, за которым была небольшая дверь. Достав из кеда шпильку (у меня такая фишка с тринадцати лет), на что Крис присвистнул, я провела махинации с замком.
Включив фонарик на телефоне, мы спустились в подвал. Честно, была здесь один раз в жизни. Когда мы с мамой переехали и все ненужные вещи засунули сюда. Тут должен быть и мой ящик с игрушками, который мы все не отдадим в детдом.
– И что, нам все коробки смотреть? – вскинув бровь, посмотрел на меня Вильям, а я отрицательно кивнула.
Yuma X – Swimming Pool
Я прошла вглубь и заглянула за диван, где и была розовая коробка с надписью «Ева». Кинув довольно тяжелую коробку на середину, я принялась ее открывать, попутно чихая от пыли.
Смотря на игрушки, сердце трогает ностальгия, и ты понимаешь, что-то беззаботное детство уже не вернуть. На самом дне я нахожу своего любимчика. Уже совсем не белого мишку с оторванным ухом. Глаза почти стерлись, а на животике фиолетовое пятно от красок. Когда-то я умела и любила рисовать.
– Мун, я понимаю, детство в жопе заиграло, но как бы поиграть ты сможешь и позже, – я закатила глаза на высказывание Шистада и перевернула мишку, дергая собачкой по молнии и аккуратно доставая шкатулку. Во сне она казалась больше.
Рядом присаживается Вильям, а затем и Крис, внимательно изучая шкатулку. И я подумываю о том, что они снова знают больше меня. Ну, давайте, не мучайте меня уже, говорите.
– Крис, твой отец… – конечно же, при мне он не смог закончить эту фразу. Как же это бесит. Они достали, серьезно. Я встаю с места и забираю из рук шатена шкатулку, начиная подниматься по лестнице, но останавливаюсь и подбираю мишку с пола, выхожу отсюда.
Да пошли они.
Серьезно, вы бы не взбесились, если бы от вас скрывали что-то после того, через сколько мы прошли?
Да, я понимаю, Кристофер почти ничего не рассказывал о себе и, похоже, не собирается, но, блять, я же не спрашивала что-то сверхличное. Да я вообще ничего не спрашивала!
Специально громко топая ногами, я обошла дом и открыла входную дверь, громко хлопая ей, что, кажется, ведь дом пошатнулся. Я падаю на диван, всё ещё чувствуя легкое головокружение, и открываю шкатулку, сдувая с нее пыль.
Здесь находится небольшой кусочек атласной ткани, и в него что-то замотано. Я открываю его и обнаруживаю колечко с камушком. Синий гранат. Узнаю из тысячи. В детстве мы вместе с папой коллекционировали различные редкие камушки. Рядом лежала совсем небольшая записочка, которую я открыла, и там было лишь два слова: «Горозовой Перевал».
– И тут ебаная загадка? – вою я, запрокидывая голову назад.
Мой взгляд падает на стеллаж с книгами, бью себя по лбу и срываюсь с места, начиная сметать с полок книги, даже не замечая, что кто-то вошел. Наконец я нахожу ту самую книгу в красном переплете и открываю её, сразу же видя на заглавной странице какие-то цифры.
– Помочь? – я вскрикиваю от неожиданности и провожу пальцем по уголку страницы. – Мун, – вздыхает Крис, видя кровь, которая хлещет из моего пальца. Он забирает книгу из моих рук и притягивает мой палец к своим губам, собирая капли крови губами. Это одновременно мило и сексуально. Как злиться на этого засранца?
Рывком он окольцовывает одной рукой мою талию и притягивает к себе, заставляя смотреть в глаза. Такие красивые и глубокие. Безупречные.
– И зачем ты устроила хаос? – вскинул он бровь, на что я кивнула в сторону книги, которую он открыл и тоже хмуро посмотрел на написанные цифры. – Мой отец иногда делал так. Это цифры страниц. На каждой странице должно быть обведено слово, буква, цифра, да что угодно, а затем нужно это все соединить.
Я продвинулась к столу и начала записывать буквы и цифры, которые диктовал мне Крис.
– Бред какой-то, – сказала я, увидев бессмысленный набор букв и цифр.
– Нет, все как-раз-таки логично, – нахмурился Крис. – Когда твой День Рождения? – посмотрел он на меня сверху вниз, а я закатила глаза, – Ладно, 7 июня. Июнь 6 месяц. Мой День Рождения 3 апреля – это 4 месяц. СH – начало моего имени. SH – фамилии. E и M твоего. Вот и выходит CH03E07SH04M06.
PETIT BISCUIT – You
– Господи, да ты чертов гений! – выслушала я его и удивленно посмотрела на него. – Я бы никогда не додумалась. Но почему именно мы? – закусила я губу, когда Крис облизнул свои губы. Боже, парень, не сбивай меня.
– Твой и мой отцы были сводными братьями. Именно поэтому Ник сказал тогда, что мой отец был ему как сын. Но при этом, когда папе нужна была помощь, Ник не оказал её, и он погиб. Его убил хуев Круэл, – он взглянул на меня, и я застыла на месте. Он делится со мной. Я в параллельной вселенной?
– Как это вообще возможно? – прошептала я в недоумении.
– Ник был любвеобилен, – с ухмылкой сказал брюнет. – Именно мой отец нашел твоего отца, а затем появился Ник и погубил их. Я, блять, прекрасно понимаю, что мой отец поступил глупо, когда хотел убить Киллера в одиночку, но у Ника был шанс спасти его, но он не сделал этого, чтобы наказать отца за непослушание, – казалось, Крис смотрит куда-то сквозь и снова переживает тот день, когда узнал о том, что его отец мертв.
Кристофер Шистад еще никогда не был так честен со мной.
Закусив губу, я потянулась к нему и крепко обняла, утыкаясь в теплую шею парня. Все еще глубоко в душе я колебалась, думая: оттолкнет или нет. Но этого не произошло. Брюнет обнял меня за талию, и я почувствовала спокойное дыхание себе в ключицу.
– Спасибо, что доверяешь мне, – шепчу я и чувствую, как он улыбается.
– Не за что, сталкер, – я прыскаю со смеху и игриво бью его в плечо, продолжая смеяться, пока его губы не касаются моих, и я снова оказываюсь на небольшом островке, который не принадлежит этому миру.
Комментарий к XXV.
Группа – https://vk.com/club124874000
Родные, как вам? Надеюсь понравится. Не на сто процентов уверенна в музыкальном сопровождении, но так мне видится. Простите, что не отвечаю на комментарии каждому, но хочу выразить тут безграничную любовь к вам и самые теплые слова благодарности. Я все-все читаю и мне так приятно, что просто хочется кричать от радости. Спасибо!
p.s. господи, я до сих пор не верю, что скоро будет +600 “нравится”. как это вообще возможно? АААААА.
========== XXVI ==========
Пожалуйста, верьте в себя, ничего не бойтесь, будьте свободными, рискуйте. Понимаете, жизнь такая штука, что вот вроде бы ты молодой, молодой, молодой, а потом – бац и конец. Оглядываешься и думаешь о том, как много всего не сделал, потому что боялся, стеснялся, струсил. Не надо ничего бояться. Рискуйте. Пусть даже вы ошибетесь. Это жизнь. И главное, конечно, любите друг друга. Всегда, каждую минуту. Любите…
Людмила Гурченко.
3 августа. 2017 года.
Crywolf – Never Be Like You (Cover)
– Нам обязательно сюда идти? – простонала я, переводя взгляд с белого здания на профиль Криса.
– Ага, – лениво протягивает парень и выходит из машины, а я за ним.
– Крис, ты в курсе, что ты не моя мамочка? – вскинула я брови, и парень взял меня под руку, ведя ко входу в здание.
– Нет, я твой папочка, – я посмотрела на него и увидела пошлую улыбку на лице, качая головой.
В нос сразу же ударил запах медикаментов, и я сморщила носик, пытаясь развернуться и уйти, но Крис не дал мне этого сделать. Он буквально силой затащил меня в лифт, прижимая к стенке.
– Мун, – закатил он глаза, – тебе, что, десять? – усмехнулся он, а я надула губы и отвернулась. – Ева, – прошептал он, склоняясь к моему уху.
Держись, Ева, давай.
– Хочешь, чтобы я тебя отшлепал? – он почти касался губами кожи моей шеи, и я повернула голову, сталкиваясь с ним носами.
– Ты только говоришь об этом, а не делаешь! – фыркаю я и только после удивленного-похотливого взгляда парня понимаю, что это звучало не как подъеб, а как дикое желание, в котором он меня обламывает.
Дверцы лифта открываются, и я поспешно выхожу, смущенно смотря себе под ноги, следуя за Крисом. Мы останавливаемся около кабинета «22», и кареглазый дергает ручку, прося разрешения войти.
– Да, проходите. Кристофер? Вы как раз вовремя, – встает из-за своего места мужчина в белом халате и пожимает руку Крису. – Я Мистер Хепс, а вы – Ева? – он протягивает руку, и я пожимаю её, легко улыбаясь. – Присаживайтесь.
– Как дочь, Хепс? – спрашивает Крис, и я сажусь рядом.
– Недавно поступила в университет, – улыбнулся мужчина, и я заметила рамку на его столе с фотографией, где изображен он, женщина и юная девушка с длинными светлыми волосами. – Ну, так, что тебя тревожит, Ева? – он сложил руки на столе и посмотрел на меня.
– Я, честно, не знаю, зачем меня сюда притащил Кристофер, но у меня, как и у обычных подростков, на почве вечного стресса бывают головные боли, кружится голова от недосыпания, – пожала я плечами.
– А еще она кровью кашляет, иногда задыхается, и у нее часто идет кровь из носа, – добавил Крис, а я вздохнула. – Ну, да, я думаю, у всех подростков такое, – закатил он глаза, а я буквально растерялась от его поведения. Я не подозревала, что Криса могут задеть мои слова.
– Хорошо, я понял вас. Тогда, Ева, могу тебя заверить, что ничего плохого не случится, если ты позволишь провести полное обследование своего организма, – голос мужчины был спокоен и внушителен.
– Если это заставит Криса успокоиться, то хорошо, я сделаю это, – я посмотрела на мужчину, а затем на парня, который удовлетворенно кивнул мне.
***
Знаете, меня вообще тяжело вывести из себя, но блять! Я проторчала тут пять часов! Пять! Сначала у меня брали кровь, и я, правда, не понимаю, зачем им такое количество. Потом меня изучали разные врачи, и это будет абсурдом, если я буду все перечислять.
Спасибо Крису за это, хотя, все это время он был со мной. Не знаю, как он еще тут не разнес все из-за скуки. Время тянулось очень долго, и казалось, что запах больницы прочно въелся в нашу одежду.
Часы на стенке в кабинете Хепса показывали 18:58, и тиканье впечатывалось в мое подсознание, потихоньку разъедая полный контроль над своими действиями. Я была очень уставшей и хотела спать, положила голову на плечо Криса и прикрыла глаза.
– А вот и я, – в приподнятом расположении духа в помещении появился мужчина, и я тут же открыла глаза, приподнимаясь. – Простите за столь долгое ожидание, – он присел за стол и положил папку перед собой.
– Скажите, что я здорова, и мы наконец-таки сможем уйти отсюда, – пролепетала я, и лицо мужчины вмиг изменилось. – Что? – нахмурилась я.
– Ева, ох, ладно. Давай попытаюсь тебе объяснить не терминами и заученными фразами, а обычными словами. Твое сердце немного изменено в структуре строения. Обычное функционирование клапанов гарантирует, что кровь течет с нужной силой в правильном направлении и своевременно. Но при твоем заболевании один из клапанов становится узким, либо открывается не до конца или же вообще не закрывается. Это приводит к тому, что кровь застаивается и, грубо говоря, может вытекать туда, откуда и пришла. Кроме того, в некоторых случаях, когда кровь, накапливающаяся в камерах сердца, имеет манеру к образованию сгустков, увеличивается риск инсульта или эмболии легочной артерии. Ева, у тебя порок сердца, – я сжимаю руку Криса под столом и перевожу на него свой взгляд, но, кажется, он, как и я, находится в неком трансе. – Степень порока сердца бывает различна. У тебя, слава богу, еще ничего не запущено. Ты будешь жить как нормальный, полностью функционирующий человек, если будешь следовать правильному рациону питания, не заниматься слишком много физическими нагрузками, и тебе нужно стать более спокойной. Потому что, как показали анализы, твой организм очень ослаблен, а головные боли от нервов, – полуулыбка озарила его губы, и что-то во мне щелкнуло, осознавая, что все могло пойти куда хуже. – Просто поблагодари своего парня, что он заставил тебя прийти, – я кивнула, сама того не понимая, и мужчина начал что-то записывать на листке, а потом протянул мне. – Купи эти препараты на первое время, а весь список необходимого я вышлю по почте.
– А…эм… спасибо, – прошептала я, тупо пялясь в небольшой листок, чувствуя, как мое сердце бешено колотится, а ноги подрагивают.
Могло ли этого и не произойти?
– Мы пойдем, – послышался хриплый голос Криса, и я увидела боковым зрением, как он пожал руку доктору и выжидающе посмотрел на меня. – Ева?
Поднявшись с места и положив листок в карман, я попрощалась с мужчиной и вышла из кабинета, сама не понимая, как оказалась через пару минут на улице. Пахло цветами и повышенной влажностью. На улице было довольно тепло, и я посмотрела вверх на полузашедшее солнце. Облака проплывали медленно и размеренно, растворяясь в лазурно-клубничных разводах.
– Крис, увези меня куда-нибудь, – прошептала я, оборачиваясь к парню, который закусил губу и положил руки в карманы.
– Есть одно местечко, – загадочно стрельнул он глазами и направился в машину, а я последовала его примеру.
***
Oh Wonder – Shark
Место, в которое привез меня Крис, поражает. Во всех смыслах. Мы находились где-то далеко от города, на окраине. Здесь даже воздух был другой. Тут повсюду растет густая зеленая трава, усыпанная разноцветными огоньками летних цветов.
Ветер довольно сильный, отчего приближенные деревья качают своей растительностью из стороны в сторону. В воздухе мелькают бабочки с прекрасными узорами на тонких крылышках. Говорят, если дотронуться до крыла бабочки – она погибнет. Вот такое вот нежное существо.
А с людьми так же?
Это же так просто – разбить человеку сердце, нагадить в душу, а затем делать вид, что ничего не произошло. Но не только люди губят людей, но и жизненные обстоятельства. Иногда совсем не справедливые.
Нет, я не говорю, что я не заслуживаю всего, что со мной случилось, но и не понимаю того, почему на меня свалилось все как снежный ком. Отец, Ник, Круэл, какие-то коды, проект, который может убить всех нас, так еще и этот чертов порок сердца.
Конечно же, есть и плюсы. Я встретила Криса (ну, как бы я его и в школе могла встретить, но я имею в виду другой смысл), почувствовала себя живой, узнала, как это: быть привязанной и преданной человеку всеми частичками своего существования. Просыпаться и засыпать с мыслью, что увидишь его, прикоснешься и услышишь этот до безумия крышесносный голос с хрипотцой.
И, господи, как же прекрасно знать, что человек испытывает что-то похожее. Нет, я уверена, что чувства Криса не такие сильные, как мои, и я готова это принять. Но я прошу лишь одного: не стоит меня отталкивать. Я не хочу жить и думать глубоко в душе, что этот человек сможет уйти от меня. Так просто. Например, сказав, что чувства исчезли вмиг, и делай что хочешь, Ева.
Оставайся одна. Как и всегда. Возвращайся к точке отсчета.
Я не хочу возвращаться к мыслям об одиночестве. В моей жизни было слишком пустых и ненужных людей, которые не давали мне двигаться дальше. После того, как я стала общаться с девочками, то я снова начала жить. Радоваться каждой мелочи, например, когда Вильде с радостью помогает мне с прической, или Нура, которая иногда приносит мне обед в школу. Сана, которая помогает с математикой, и Крис, которая пытается поднять настроение любым способом, когда даже не хочешь вставать с кровати. Я жила ради этих людей, потому что они снова заставили меня полюбить жизнь.
Затем в моей жизни появился Крис, как гроза среди ясного неба. Он заставил меня не отрывать взгляд от себя, ловить каждое его слово, чувствовать его касания. Заставил мое сердце биться, а душу чувствовать. Затем он знатно подбил мой спектр эмоций, и все покатилось к чертям. Чувства к нему не казались чем-то прекрасным, а наоборот, я все чаще вспоминала слова Ника: «Вспыльчивый, дикий, дерзкий парень погубит тебя, милая».
«…ты ужасно похожа на своего отца… такая же импульсивная, эмоциональная и не умеешь расставлять приоритеты».
Испытывали ли вы столь сильное чувство, что грудную клетку разрывало на ебаные частицы, а живот скручивало настолько, что становилось тошно. Тебе хватает лишь нескольких секунд, чтобы снова и снова влюбляться в этого человека. Изучать каждую мелочь в нем, наизусть знать мимику и движения. До боли закусывать губу, чтобы не накинуться на него и поцеловать так, словно он твой воздух, и если ты не сделаешь этого, то задохнешься. Прокручивать в голове его фразы и действия в свой адрес. Прокручивать по сотне раз, пока снова не встретишься с ним, и теперь твой разум будет одурманен новыми воспоминаниями.
Воспоминаниями.
Сколько боли и радости в одном слове.
Мы все станем когда-то воспоминанием, и только нам решать, каким именно.
Shawn Mendes – Sweater Weather
На небольшом холмике была расположена деревянная скамейка, на которую мы сели, оба молча. Я подогнула ноги под себя, кладя подбородок на коленки и наблюдая за красивым пейзажем. Ветер развивал мои волосы, и холодок прошелся по всей коже, заставляя поежиться.
– В жизни нет ничего лучше закатов, – я улыбнулась и подняла голову, переводя взгляд на обладателя этой фразы. Его лицо было спокойным, и он иногда щурился из-за ветра. Его прекрасные волосы были разбросаны по всей голове, и у меня появилось дикое желание поправить их.
Господи, хоть раз в жизни сделай то, что тебе хочется, Мун!
Я пододвигаюсь ближе и тянусь к волосам Криса, начиная аккуратно поправлять волосы, перекидывая челку на одну сторону и замечая несколько светлых прядок. Почему я раньше этого не видела?
– За что тебе нравятся закаты? – Крис переводит на меня взгляд и закусывает внутреннюю сторону щеки, заправляя прядь волос мне за ушко.
– За независимость. Им плевать на то, хочешь ли ты, чтобы они были или нет. День сменяет ночь, а закаты – прекрасное творение природы. С палитрой красок закатов уходит все, что было за этот день. Они никогда не бывают одинаковыми. Всегда разные, пестрые, мягкие, плавные, гармоничные. Конец дня больше располагает к спокойному и тщательному восприятию мимолетной красоты. Я люблю закаты, потому что они свободны, – рука парня покоилась на моем плече, а голос его был настолько умиротворенным, что казалось, что это самый спокойный человек в мире. Я заметила, как его глаза горят, когда он рассказывает о том, что ему по-настоящему нравится.
– Ты заставляешь меня смотреть на мир по иному, Крис. Это чертовски странно, – говорю я, покоя голову на плече парня.
– Я иногда поражаюсь тебе, – он притягивает меня еще ближе, и я перекидываю свои ноги через его ноги. – Иногда ты реагируешь на обычные вещи слишком эмоционально, а на то, что у тебя порок сердца – так спокойно. В чем фишка, Мун? – я взглянула на него, и он ухмыльнулся.
– Еще в больнице, когда мы сидели в кабинете, я дала себе слово, что не буду расстраиваться, если у меня будет не рак. И у меня не рак, поэтому и повода для расстройства нет. Это может показаться глупым до ужаса, но эта болезнь лечится, как сказал врач, и поэтому я не расстраиваюсь, ибо поводов для грусти и так хватает.
– Отец всегда учил меня держать своё слово и никогда не сдаваться. Я вставал в пять утра ежедневно с десяти лет, чтобы окунуться в ледяную ванную, и должен был просидеть там ебучих двадцать минут, а иначе меня ждала порка. Отец был строгим, но любящим. Я был не таким, как сейчас, Ева, – казалось, что Крис ненавидел и стыдился прошлого. – Как бы я не любил его, я не хотел быть им, и знаешь, что самое хуевое в этой ситуации? Что в последний раз, когда я его видел, я сказал: «Ты испортил всю мою жизнь, надеюсь, ты больше не вернешься!» И он не вернулся, – Крис глубоко вздохнул и запустил пальцы в свои волосы, а затем закрыл лицо, будто массируя его, и снова поднял голову, смотря куда-то вперед.
– Крис, я знаю, что не в праве тебе такое говорить, но стоит отпустить прошлое. Ты должен понимать, что от твоих слов не зависело ровным счетом ничего. Если это должно было случиться, то это бы произошло в любом случае. Это твоя ноша, и я не могу тебя заставить, но я хочу лучшего для тебя. Постарайся перелистнуть страницу, – я склонилась над ним, поглаживая его затылок. Он усмехнулся и взглянул мне в глаза.
– Ты в курсе, что на данный момент ты самое родное, что у меня есть, Ева Мун? И ты как никто другой вправе говорить то, что думаешь, – смиренно произнес он, и я почувствовала легких румянец у себя на щеках. Я соприкоснулась лбом о лоб кареглазого и закрыла глаза.
И как по закону жанра, атмосферу испортил звонок мобильного. Криса. Он немного улыбнулся и приложил к уху телефон, произнеся короткое: «Вильям».
– Я понял, хорошо, через час будем, – похоже, Магнуссон сообщил что-то важное, раз Кристофер стал таким серьезным. Он отключил телефон и посмотрел на меня. – Твой отец. Он в Осло и ищет тебя.
Приехали.
Комментарий к XXVI
Не перестану говорить, насколько благодарна вам. С каждым днем я чувствую себя увереннее в этой сфере. Меня как-то спросили: “Что же главное в написании фанфиков/книг?” И я знаю ответ. Все дело в страсти. К персонажам, обстановке, музыке, стремлении быть лучше. Без страсти ничего не получится, как бы ты не старался. Хочешь, чтобы читатели поверили, что твои герои влюблены? Для начала влюбись в них сам.
Группа – https://vk.com/club124874000
========== XXVII. ==========
Я прощаюсь с прошлым, как с покойным, которого искренне любил…
Вечер. 3 августа. 2017 года.
Recovery – James Arthur
– Ты готова? – спросил Кристофер, когда мы стояли на пороге, и я никак не могла решиться сделать шаг вперед.
Мне нужно было время, которого не было. Двух часов езды не хватило, чтобы трезво разложить все мысли по полочкам. Но мы никогда не можем быть готовы ко всему.
– Да, – делаю глубокий вдох, и брюнет нажимает на звонок. Дверь тут же открывается. Вильям стоит на пороге, и по его выражению лица видно, что он волнуется.
– Он тут, – заявляет он и отходит, давая нам войти внутрь.
Я понятия не имела, как вести себя с человеком и как реагировать на него? Я искренне не знаю, что сделаю и что скажу, когда увижу отца. Посмотрю в его голубые глаза, как помню, и что почувствую?
– Вот блин, – шиплю я себе под нос и нервно перебираю кончики волос, откидывая их на спину. – Где он? – перевожу взгляд на шатена, и он указывает на закрытую дверь по правую сторону от меня.
Я киваю и не спеша следую туда, проходя в светлую комнату, которая похожа на гостиную. Здесь пахнет мужскими духами и новой мебелью. Напротив окна замечаю мужчину. Он стоит спиной ко мне и что-то держит в руках, рассматривая. Коленки подкашивались из-за волнения и боязни чего-то нового, и я пыталась собрать все мысли в кучку, не потеряв самообладание.
Похоже, почувствовав моё присутствие, он развернулся, и я застыла. Живот скрутило, а кожа покрылась тонким слоем льда. Все тело пронзили миллиарды импульсов, и я сглотнула ком в горле. Я взглянула в глаза отцу и заметила, что у него все те же яркие, добрые голубые глаза и ямочки, когда он улыбается. Это единственное, что я так хорошо запомнила во внешности своего отца.
– Пап, – самопроизвольно вырывается у меня, и я глубоко вздыхаю, а грудь высоко вздымается. Мне кажется, что тут безумно жарко, и воздух пропитан моим волнением. Ещё чуть-чуть, и я упаду из-за накрывающей волны эмоций.
– Ева, – его губы трогает улыбка, и он стоит на месте, не двигаясь. В его руках я замечаю фотографию, и мне повезло, что у меня хорошее зрение. На ней изображена я и он. Отец целует меня в лоб, а я широко улыбаюсь и обнимаю его лицо ладошками.
Чертова девичья сентиментальность.
– Эм… привет, – это должно было быть утвердительным предложением, но похоже, скорее, на вопросительное. Я просто растерялась и не знаю, куда себя деть.
– Ты так выросла, – он делает пару шагов навстречу мне, и я вижу почти незаметную седину сквозь черные уложенные волосы. – Красавица, – его слова заставляют меня покраснеть и опустить взгляд вниз на мгновение.
– Ты многое пропустил, – пожимаю плечами, соединяя пальцы за спиной в замок.
– Я знаю, – с горечью в голосе говорит он, и мне хочется обнять его. – Ева, я так много пропустил из-за ошибки, и я не хочу, чтобы ты пострадала, – его голос тихий, и это успокаивает меня. Я верю ему. Черт, почему я верю ему?
Наступает молчание. Я просто смотрю на человека, который является для меня одним из самых важных людей на свете. Спустя почти десять лет я не перестала любить его. Несмотря ни на что. Я хочу быть обычным подростком и чувствовать отцовское тепло.
– Я так скучала… – сорвавшись с места, я кинулась на шею отцу, прижимаясь всем телом и чувствуя запах тяжелого одеколона. – Боже, я так рада тебя видеть, – я больше не сдерживалась, не в моих силах было быть холодной по отношению к отцу.
Его руки обвили мою талию, и он крепко обнял меня, так, что я почувствовала, как мои ребра чуть ли не хрустят. Уткнувшись в его пальто, я тихо плакала, чтобы не привлекать внимание. Это было настолько жизненно необходимо, что в данный момент я не могла поверить в то, что все это реально. Что это происходит именно со мной, именно в эту секунду.
Каково было прошлой Еве каждую ночь плакать из-за того, что единственный понимающий ее человек ушел из семьи? Каково было в двенадцать лет узнать, что ей не с кем праздновать день отца? Каково было в четырнадцать узнать, что всех остальных детей отцы учат водить машины? Каково было без мужской поддержки? Без крепкого плеча? Не быть защищенной?
Все это я прекрасно знала. До меня только недавно дошло, что я чертовски скучаю и одночастно злюсь на этого человека. Как бы ты трезво не осознавал, что отец не по своей воле ушел, чувства все равно иногда берут вверх, и ты готов лезть на стенку от этого.
Куда приводят несбывшиеся мечты? Отсутствие родительского тепла? Холодного детства?
А я отвечу.
К полному контролю всей своей жизни, без надежды на поддержку. Свободу действия без осознания того факта, что нужно перед кем-то отчитываться. Заливанием в глотку алкоголя из-за боли, что сжигает изнутри. Из-за недопонимания общества и дикого желания изолироваться от всего на этом ебаном свете.
Не печалься, родная. У всех людей своя боль, и они же как-то справляются. Надо верить в себя, в свои силы и надеяться на лучшее. Конечно же, легко лишь говорить об этом и очень трудно придерживаться. Но кто сказал, что жизнь простая штука?
– И я тебя, – шепчет он мне на ухо, и я улыбаюсь, – дочь, – как сильная пощечина. Настолько неожиданно и ново, что я слушаю биение своего сердца, затаив дыхание.
Через какой-то промежуток времени я все-таки отрываюсь от мужчины и улыбаюсь, чувствуя, как грубые пальцы стирают с моих щек остатки слез. Его улыбка кажется мне печальной, а в глазах я больше не могу разглядеть целого мира, что делала в детстве часами. Глаза отца казались мне чем-то прекрасным. Сейчас же я считаю, что они грустные и красивые. Чужие ли?..
Слышу за спиной хриплый кашель и оборачиваюсь, видя в дверном проходе Криса. Он смотрит сквозь меня, на отца. Его губы трогает легка улыбка, и я не могу не подметить, что счастлива. Черт, серьезно, именно в такие моменты я чувствую себя хорошо.
– Здравствуй, Марк, – поздоровался парень и приблизился к нам, пожимая руку моего отца. – Рад встрече.
– Взаимно, Кристофер. Рад, что ты вообще жив, – усмехается мужчина, и я закусываю губу. Кареглазый отвечает «взаимно», и мы присаживаемся на диван, а отец на кресло. Через пару минут в гостиную входит Вильям и садится напротив нас.
