Текст книги "Изучая нежность (СИ)"

Автор книги: Елена Темная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

На том конце провода директор банка засмеялся.

– Мне не надо описывать этого парня, Лео! Конечно, я помню Тобиаса. Мой старший сын рожал в клинике, где работал тот паренек. Ну и, ты знаешь, как бывает, роды затянулись, врачи нашли какие-то осложнения… Были поводы опасаться за жизнь ребенка. И тогда этот парнишка, который там подрабатывал, резко надавил на живот моему сыну. Сам не знаю, как у него это вышло, но ребенок после этого вышел – только так! Мы Тобиаса после этого сразу же пригласили работать у нас, конечно же. Он отлично управляется с младенцами.

– Надо же, прям герой, – засмеялся Леонард. – И почему же он от вас ушел?

– Так внук-то мой подрос, пошел в детский сад, там у него свои воспитатели. Так что пришлось нам расстаться с этим пареньком. А почему ты спрашиваешь? Надеюсь, бедняга не натворил ничего такого, за что им заинтересовался бы окружной прокурор?

– Боже, нет, – альфа прошел в крутящиеся двери торгового центра и окинул взглядом этажи, соображая, куда идти. – Просто я нанял его в качестве сиделки для своего сына, вот и любопытствую.

Из торгового центра он вышел спустя полчаса, нагруженный не только парой пакетов с товарами, но и лестными характеристиками, которые расточал Тобиасу Муру президент банка. Последние сомнения улетучились, и Лео вздохнул с облегчением. Знакомый только что снял с его сердца громадный камень. Если омега – такой опытный и самоотверженный гувернер, ему можно не бояться доверить ребенка.

На выходе из магазина он столкнулся с молоденьким омегой, который шел, уткнувшись в журнал, и не заметил препятствие на своем пути.

– Ой, простите! – юноша засмеялся. – Мне действительно стоит купить себе очки, уже людей начал с ног сбивать.

– Ничего страшного, – скупо отозвался мистер Коулман. Омега был красиво одет и приятно пах, но в душе альфы шевельнулось только отвращение. Когда-нибудь, быть может, он заведет новые отношения – скажем, в тот момент, когда Зак вырастет и поймет, что отцу нужен новый муж. Но сейчас не хотелось видеть никого противоположного пола.

В квартире было тихо. За то время, что Закари провел под кровом отца после появления на свет, Лео уже почти отвык от покоя и тишины. Мальчик часто плакал, успокаиваясь только в присутствии родителя.

Заглянув за ширму, Лео увидел, что его сын мирно спит, да так крепко, как не спал уже давно. Тобиас, сидевший около кроватки в низком кресле, приложил к губам палец. Альфа поднял руку, соединив большой и указательный пальцы в знак одобрения.

Они медленно отошли от кроватки и устроились на кухне, за столом. Омега сидел прямо и спокойно, и Леонард отметил, что в молодом человеке нет и следа того кокетства и притягательности, которые были в Марко. Простые серые брюки и легкая рубашка, поверх которой был надет теплый свитер. Омега не пользовался ни одеколоном, ни гелем для волос, да и вообще, кажется, не особенно следил за модой.

– Могу ли я задать вопрос личного характера? – уточнил Лео и, дождавшись кивка, продолжил: – Вы замужем, мистер Мур?

Омега не стал упрекать его в невнимательном чтении резюме и улыбнулся.

– Нет, сэр. Я считаю, что нужно заключать брак по любви, но пока что мне такая не встретилась. Предвосхищая ваш вопрос, с альфами я сейчас не встречаюсь и приводить в квартиру никого не буду. Ваш малыш в надежных руках, поверьте.

Разговор завершился мирно. Собеседники пожали друг другу руки, после чего Тобиас отправился присмотреть за малышом и почитать газету, пока тот спит. А Лео, ощущая непривычный избыток времени, занялся заброшенными документами. За весь день до вечера он не услышал недовольного плача сына, только пару раз тот слегка захныкал, но из-за перегородки тут же послышалось успокаивающее бормотание гувернера.

Когда день клонился к вечеру, Тобиас подошел к нанимателю, держа на руках Закари.

– Думаю, он хочет навестить отца, – заявил омега. – Спасибо, что взяли меня на работу, мистер Коулман. Я съезжу домой, заберу кое-какие вещи и вернусь завтра с утра, если не возражаете.

Попрощавшись, он вышел за дверь. Леонард поцеловал сына в лоб и посмотрел в его глаза, такие же ясно-серые, как у него самого.

– Ну что ж, кажется, я только что нашел нам с тобой отличного помощника, – задумчиво признал он. – Как думаешь, этому Тобиасу Муру можно верить?

Закари сморщил маленький носик и чихнул.

– Вот и я так считаю, – согласился мистер Коулман – и понес сына в кровать, пока ребенок не успел простудиться.

========== Часть 6 ==========

Новый гувернер явился на другой день с утра пораньше. На часах, что мерно мерцали зеленым экраном у постели хозяина квартиры, было еще только 7:30. Однако Тобиас никого не разбудил. Леонард всю ночь провозился с плачущим сыном, который никак не хотел засыпать. Бедного малыша был жаль до слез, он продолжал хныкать даже на руках у отца.

– Ну что с тобой, милый? – в отчаянии выдохнул альфа, расхаживая с сыном по квартире. – Живот болит? Я тебя кормил, подгузник менял только недавно…

Звонок в дверь он воспринял как глас небесный. Уложив плачущего ребенка в кроватку, Лео бросился открывать дверь. На пороге стоял некрупный сугроб, смутно напоминающий формой Тобиаса Мура. При виде хозяина дома сугроб радостно помахал ему вязаной варежкой.

– Доброе утро, сэр! На улице такой жуткий снегопад, пришлось бежать между снежинками, и все равно меня слегка замело.

– Слегка – не то слово, – согласился альфа. – Проходите скорее. Я вас уже жду, не знаю, что делать? Закари все никак не успокоится, всю ночь проплакал…

Омега, стоя на коврике у двери, стряхнул с себя снег и потопал ботинками по полу, чтобы хоть немного избавиться от неуклонно тающих снежинок на обуви. Оказалось, что оделся он основательно – замотал рот и нос шарфом, а на голове его красовалась теплая шапка с помпоном.

Тобиас поймал насмешливый взгляд альфы, принимающего у него пальто, и улыбнулся.

– Папа заставил одеться теплее, – пояснил он. – Говорит, не хочет потерять сына. Теперь понимаете, ваше предложение работы для меня – отличная возможность съехать от родителей!

Он еще раз усмехнулся, давая понять, что его слова – не более чем шутка. Раздевшись и оправив короткий джемпер, омега прошел за ширму, к кроватке малыша.

– Так-так, непоседа, – обратился он к хнычущему свертку, – и почему же ты не спишь? Зачем огорчаешь отца и не даешь себе отдыха?

К величайшему изумлению окружного прокурора, его сын умолк буквально через пару минут. Торопливо завязывая галстук, Леонард заглянул за ширму, чтобы посмотреть, каким чудом гувернеру удалось успокоить ребенка. Омега сидел возле кроватки, слегка ее покачивая, и едва слышно пел колыбельную – без слов, просто вел мелодию, смутно знакомую отчего-то. При виде нанимателя он помахал рукой и шепотом сказал:

– Многие дети любят, когда им поют перед сном. Ваш сын, кажется, будет любить музыку, когда подрастет.

– Может быть, – удивленно согласился мистер Коулман. – Только я никак не могу узнать, что это за песня. Мне в детстве тоже пели колыбельные, но это что-то новенькое.

– О, это мое собственное изобретение, – слегка зарумянился омега. – Я обнаружил, что дети прекрасно засыпают под песни или музыку из старых фильмов ужасов. Малыши любят чуть-чуть пугаться, потому что знают, что на самом деле опасности нет. Понимаю, это не слишком педагогично, но приносит результат.

Пораженный Леонард посмотрел на улыбающегося во сне сына и покачал головой. Оставалось только удивляться, как изменились дети с тех пор, как он сам был маленьким.

– Что ж, успехов, – пожелал он. – Я иду на работу и вернусь поздно, так что развлеките пока что Зака. Молочные смеси в холодильнике, каша в буфете на кухне, а запас подгузников я положил в тумбочку у кровати.

– Спасибо, сэр, – кротко сказал омега. – Я справлюсь, не беспокойтесь. Мы с вашим сыном будем хорошими друзьями. Но пока что ему надо выспаться, бедняжка это заслужил.

Все еще под впечатлением от оригинального метода усыплять младенцев, Леонард отправился на работу. Молодой гувернер был настолько уверен в себе, что невольно заражал этим чувством и своего работодателя. Что ж, ему, наверное, виднее, как обращаться с детьми…

На улице, заваленной еще не убранным снегом, вовсю резвились соседские ребятишки. Трое юных альф со свистом и радостными воплями преследовали малыша-омегу, который довольно ловко улепетывал от них, размахивая детской лопаткой. Лео только головой покачал. Да, он определенно не вполне понимает детей и их игры!

В офисе на него с порога набросился Джереми, вооруженный кипой бумаг и свежими новостями.

– Сэр, я даже не знаю, как сказать… Но, думаю, вы имеете полное право отказаться, если не желаете участвовать в этом процессе.

Удивленный альфа взял у него часть папок и указал на дверь своего кабинета.

– Давай-ка выпьем кофе, проснемся и поговорим, иначе я ничего не пойму. Принеси нам пару чашек и объясни, в чем дело.

Секретарь разлил кофе, устроился напротив и тяжело вздохнул, виновато посмотрев на своего босса. Он, бедолага, до сих пор стыдился того инцидента, когда бывший муж шефа его соблазнил.

– Сэр, тут такое дело, – начал Джереми, – помните то дело, над которым вы работали в последний месяц? Ну, о том парне, что по вечерам отлавливал по ночным клубам омег и насиловал их? Так вот, этому гаденышу назначили адвоката, и им станет ваш экс-супруг.

Позабыв о своем хорошем воспитании, Леонард от души выругался.

– Вот и я так думаю, – согласился Джереми. – Но вы имеете право не браться за это дело. Я еще не встречался с господином Марко, но уверен, что он тоже не в восторге от перспективы противостоять вам в суде.

– За кого ты меня принимаешь, друг мой? – устало поинтересовался Лео. Он отпил немного кофе и уставился в окно, за которым как раз начиналась новая метель. – Мне не будет приятно встречаться с бывшим мужем, это так, но это не значит, что я откажусь. Улик по делу достаточно, потерпевшие готовы дать показания, и я докажу, что тот ублюдок, не заслуживающий зваться альфой, виновен. Даже если придется дискутировать с Марко.

Он ощутил, как горячо стало в груди. С тех пор, как они поговорили в родильном доме, бывшие супруги виделись только несколько раз, исключительно по делу о разводе. И Леонард до сих пор не мог понять, что он по этому поводу чувствует. Было ли это старой любовью, которая сохранилась у него к Марко, несмотря на измену коварного омеги, или же он просто никак не мог смириться с потерей супруга? Лео не знал этого, но чувствовал горечь во рту всякий раз, как кто-то при нем упоминал Марко – и не крепкий кофе был тому причиной.

Весь день он посвятил подготовке материалов. Побег в работу всегда был для мистера Коулмана самым лучшим выходом из жизненных неурядиц. Он просто заставлял себя забыть о кризисе в личной жизни и о том, что все еще видит во сне улыбку своего бывшего мужа, и старался заниматься насущными делами.

Вечером, как только за окнами окончательно стемнело, он отпустил Джереми домой и продолжил работать. Звонок свидетелю, уточнение информации, подпись на документе с результатом осмотра потерпевшего омеги, досье на преступника… Порой Лео поражался, как много в его должности бумажек. Ощущение был такое, будто он постепенно превращается в ходячую картотеку.

Около восьми часов вечера его телефон на столе снова зазвонил. Рассеянно перелистывая копии материалов по делу, Леонард поднял трубку.

– Так я и думал, что ты все еще на работе, – удовлетворенный голос на другом конце провода заставил альфу слегка вздрогнуть. Звонил Марко. – Уже в курсе, что нам предстоит столкнуться в суде, а?

– Да, – коротко бросил альфа. – Как раз готовлюсь посрамить тебя в судебном процессе.

– Неужели? – омега бодро фыркнул в трубку. – Это мы еще посмотрим. Мой клиент утверждает, что не совершал этих ужасных преступлений, и я намерен это доказать. Кстати, через три дня нам с тобой опять к юристу, получать развод. Надеюсь, на этот раз ты не забудешь принести все необходимые бумаги и поставить свою подпись. Жду не дождусь, когда стану свободным.

– Не ты один, – отозвался мистер Коулман. – Всего хорошего.

Он со злостью бросил трубку на рычаг и обхватил руками виски, взъерошивая волосы. Проклятье, один звонок Марко – и он снова сбился с рабочего ритма! Надо бы попытаться завести новый роман, чтобы забыть бывшего мужа поскорее, но с кем? Его не особенно тянуло к омегам в последний год. А что, если он так и не почувствует толком притягательных запахов омег и останется стареть в одиночестве?

– Приятель, у тебя кризис среднего возраста, – сказал он своему отражению в настенном зеркале, висевшем напротив его стола. – Или как там это именуют психологи? Пора домой, к сыну и теплой каше.

С этими мыслями он и добрался до квартиры, с трудом найдя место для парковки возле дома. Вполголоса ругая сугробы, Лео поднялся на свой этаж, зашел в квартиру и разулся, окунувшись в приятное тепло.

Дома было тихо, сын не плакал – то ли спит, то ли занят со своими первыми игрушками. Лео, на всякий случай ступая потише, заглянул за ширму.

Наверное, все началось именно в тот момент. Его взору предстала мирная, спокойная картина: Тобиас сидел у кроватки, забравшись с ногами в передвинутое поближе кресло, и держал на коленях Закари. Мальчик дремал, сонно моргая глазами, и внимательно слушал сказку, которую читал ему омега.

– Были времена, когда и братец Кролик, и братец Лис, и братец Волк, и братец Медведь – все жили дружно и не ссорились. Были времена, когда все они жили словно одна семья. Только заметил однажды Кролик, что слишком уж он раздобрел от такой спокойной жизни, и стал он думать и гадать, что бы такое сотворить. День ото дня становился он все беспокойнее – ну прямо места себе не находил! *

Леонард стоял чуть в стороне и слушал, как завороженный. Тобиас то ли не замечал его, то ли просто не хотел прерывать сказку и будить малыша Зака, но только он даже не пошевелился, продолжая читать. Сказка была не такая уж длинная, но Леонарду показалось, что она длится и длится, неспешно и плавно. Он на краткий миг вернулся в детство, когда папа укладывал его в кровать и читал что-нибудь на ночь. Это называлось «просветить ребенка, чтобы не вырос хулиганом и не лазал по крышам».

Тихий голос омеги звучал неторопливо и плавно, и хозяин дома слушал его, боясь пропустить хоть слово. Он видел, как бережно Тобиас держит его сына, как улыбается ему и выразительно корчит рожицы, показывая, как именно предприимчивый братец Кролик обманул наивных зверей.

Внизу живота собиралась теплая волна. Лео давно не испытывал ничего подобного – и теперь с изумлением и ужасом осознал, что у него эрекция. Это было бы просто замечательно, если б поблизости был хоть один омега, потенциально годный для укладывания его в постель.

«Какого дьявола со мной творится?» – Лео плотнее запахнул полы пальто, благодаря небеса и дурную погоду за то, что еще не успел как следует согреться с улицы. Будь он раздет, конфуза было бы не избежать.

– Братец Кролик и братец Черепаха, довольные тем, как они обманули простаков, отправились в гости к матушке Мидоус и девочкам, * – закончил читать Тобиас. – Ну что, дружок, понравилась сказка?

Он погладил мальчика по редким еще волосенкам и чмокнул в макушку. Лео чуть не застонал. Почему-то это зрелище вызывало у него желание, причем такое сильное, что он стал опасаться за молнию брюк. Гувернер обернулся на шорох и взмахнул ладонью.

– Добрый вечер, сэр. Вы вовремя, я как раз прочитал Заку сказку на ночь. У вас есть еще примерно полчаса, прежде чем я его уложу спать. Успеете переодеться? Ужин я вам разогрею, а вы пока общайтесь.

– Одну минуту, – сдавленно попросил альфа, как бы невзначай прикрывая пах дипломатом с бумагами. – Я только загляну в уборную и вернусь.

Он лопатками чувствовал недоуменный взгляд Тобиаса, но было уже не до приличий. Эрекция стала по-настоящему болезненной, у него просто не осталось выбора.

Забежав в туалет, он бросил дипломат, распахнул пальто и торопливо стянул к коленям брюки и трусы, путаясь в складках ткани. Член, твердый и покрасневший от прилива крови, казался раскаленным. Тихо ругаясь себе под нос, Лео привалился боком к стене и обхватил требующий внимания орган ладонью.

– Вот что тебе не лежалось? – тихо простонал он, двигая пальцем по головке. – Порно не смотрел, доступных омег не видел… Какого черта?

Он прикусил рукав пальто, чтобы случайно не застонать. Яички уже тянуло от накопившейся спермы, грядущий оргазм обещал быть весьма сильным – еще бы, после стольких месяцев воздержания! Лео зажмурился, взмолившись про себя, чтобы гувернер не догадался, чем он тут занимается, и едва успел наклониться над унитазом, направив головку члена туда.

Судорога удовольствия заставила его глухо вскрикнуть. Если бы не самодельный кляп во рту, он бы точно закричал куда громче и сильнее. Волна наслаждения прокатилась от яиц и извергающей сперму головки пениса по всему телу, вдруг ослабевшему от пережитого.

– Проклятье, – выдохнул альфа. Он не знал, смеяться ему или плакать, настолько неожиданной и быстрой оказалась эта вспышка. Как юнец семнадцатилетний, ей-богу! Спустил за пару минут от простейшей дрочки, да еще и тайком, будто прятался от строгих родителей.

Ему понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться и вытереть крышку унитаза от пролившихся белых капель. Спустив воду, он вышел из туалета и как ни в чем не бывало подошел к кроватке сына. Малыш посмотрел на него и улыбнулся, узнав отца.

– Давайте отнесу ваши вещи пока, – предложил гувернер. – Что, холодно на улице? У вас такие красные щеки, это только после сильного мороза бывает!

Он подхватил пострадавший дипломат и хозяйское пальто и бодро направился к одежной вешалке. Лео невольно посмотрел ему вслед. Нет, не может быть! Омега не излучал никакой притягательности, из-под его скромной одежды не виднелось ничего соблазнительного, да и вообще, судя по всему, парнишка был сложен так себе – среднего роста, средней внешности. В толпе альфа его и не заметил бы, скользнув взглядом дальше.

Значит, дело не в нем, а в гормонах альфы, которые так невовремя дали о себе знать. Пожалуй, это была радостная весть для мистера Коулмана, ведь теперь он сможет найти для себя любовника и завести новые отношения, раз его неприязнь к омегам закончилась.

Преисполненный таких радостных мыслей, он поцеловал малыша Зака в лоб и направился на кухню, чтобы выпить позднего вечернего чаю с Тобиасом Муром.

Комментарий к

*Цитаты из “Сказок дядюшки Римуса” Джоэля Харриса

========== Часть 7 ==========

Накануне того дня, когда должно было состояться подписание акта о разводе, в квартиру мистера Коулмана явились социальные работники. Двое строгих омег в годах и один альфа помоложе, они прошлись по всем уголкам квартиры-студии, уделяя особое внимание тому, в каких условиях живет ребенок. И вот тут Лео особенно порадовался, что нанял гувернера. Тобиас охотно поговорил с пришедшими людьми, продемонстрировал им детские игрушки, стопки памперсов, чистую ванную и пеленальный столик. У него, оказывается, было даже заготовлено подробное меню для малыша Зака, где прописывались не только блюда, но и калории.

Когда социальные работники удалились, пожав Леонарду руку и похвалив за заботу о ребенке, он присел на диван рядом с гувернером. Тобиас поглядел на него, улыбаясь одними глазами.

– Я подумал, что если у вас длится бракоразводный процесс, то состояние ребенка будет иметь первостепенное значение, сэр, – ответил он на незаданный вопрос. – Когда разводились родители моих знакомых, ребенка оставили с отцом, потому что он лучше следил за тем, чем малыш питался.

– У тебя, кажется, богатый жизненный опыт, – отметил Лео с усмешкой. – Впору мне, как юристу, просить твоего совета.

– Не думаю, сэр, – серьезно отозвался омега. – Я ничего не смыслю в убийствах и не слишком люблю детективы. Так что лучше присмотрю за вашим сыном, пока вы работаете.

Шутки шутками, но молодой гувернер был и впрямь отличным помощником. Его ненавязчивое присутствие в доме позволяло Лео сосредоточиться на работе и притом быть уверенным, что малыш Зак будет всегда сух, чист и покормлен. Вечером оставалось только повозиться с ребенком, перебирая для него игрушки и говоря ласковые слова – этим его отцовские обязанности ограничивались.

Еженедельно молодой омега предоставлял нанимателю лист бумаги, на котором подробно значились запланированные расходы. Вот уж чего Леонард никогда не предполагал, так это того, что гувернеры ведут собственную бухгалтерию, да еще и так тщательно.

Единственным, что по-прежнему смущало альфу, был его собственный организм. Если они с Тобиасом просто общались или же омега помогал хозяину, принося документы и кофе, все было в полном порядке, но когда Леонард видел юношу в процессе заботы о его сыне, внизу живота мгновенно собиралась горячая тяжесть.

За те несколько дней, что остались до развода, случай внезапного сексуального голода повторился с мистером Коулманом еще дважды – и оба раза это пришлось на вечерние часы, когда молодой гувернер купал Закари перед сном.

«Что за черт! – сердито думал альфа, лежа в своей постели и слушая тихое дыхание сына за ширмой. – Не могу же я каждый раз уединяться, когда произойдет подобное! Видно, мое подсознание подает сигнал, что пора бы побыть альфой, а не только счастливым отцом».

В контору, где знакомый юрист должен был окончательно развести его с бывшим мужем, Лео явился довольно рано. Впрочем, Марко все равно опередил его. Юный омега сидел на мягком кожаном диванчике, потягивая суррогатный кофе из пластикового стаканчика с логотипом «Старбакса». При виде экс-супруга Марко молча подвинулся, давая ему место на диване.

Леонард присел, сцепив в замок руки. Где-то в глубине души ему было ужасно жаль, что они с Марко разводятся. Дело было не в любви, наверное, но он сам не мог объяснить, почему не хочет развода.

– Как ты? – после неловкого молчания спросил он.

Марко покосился на него, одним глотком допил кофе и метко швырнул стаканчик в урну с мусором, что стояла на другом конце комнаты.

– Неплохо, – пожал он плечами. – Взялся за работу, восстановил здоровье после родов, осталось только завести хорошего любовника, у которого при себе всегда будет пачка презервативов.

Альфа поморщился. Бывший супруг нарочно провоцировал его, это было ясно, хотя он сам заслужил это, не спрашивая его мнения в вопросе появления детей. Надо было думать, прежде чем выбирать омегу, не жаждущего потомства.

Пока они ставили подписи на документах, Марко держался с нарочитой веселостью. Если ему и было жаль или грустно расставаться с тем, кого он некогда любил, то юноша этого не показал.

– Ну что ж, поздравлять не могу, но теперь вы официально свободные люди, – сказал юрист, когда витиеватый узор подписи Лео лег на последнюю бумагу. – Спасибо, что воспользовались услугами нашей конторы.

Они вышли на улицу, и Лео, сам не зная зачем, остановился, пока Марко прикуривал. Омега выпустил струйку дыма между сомкнутых губ и сощурился, глядя на бывшего мужа.

– У тебя ко мне еще какое-то дело, Лео? Говори быстрее, я рассчитывал сегодня успеть на встречу с моим подопечным, которого ты намереваешься посадить.

Сглотнув трудный ком в горле, мистер Коулман покачал головой.

– Нет, ничего. Только хотел сказать… будь осторожен. Я убежден, что этот человек – маньяк и насильник, и мне не хотелось бы, чтобы папа моего ребенка попал в беду. Даже теперь не хотелось бы. Ты не чужой мне, Марко, и ты это знаешь.

– За меня не беспокойся, – омега почему-то отвернулся. – Подумай лучше о заседании. И, бога ради, Лео, найди себе дружка! Ты исхудал и выглядишь ужасно, сказать по правде. Найди себе другую омегу, трахай его в свое удовольствие и прекрати смотреть на меня таким голодным взглядом!

Он махнул рукой проезжавшему мимо такси, бросил Лео: «Всего хорошего» – и через минуту окружной прокурор уже остался один. Подойдя к витрине просторного магазина, Лео взглянул на себя в темное стекло, освещаемое вспышками иллюминации. Неужели Марко прав и он действительно так скверно выглядит?

В стекле отражался мужчина средних лет, действительно довольно худой, с лихорадочно блестевшими глазами. Лео с отвращением посмотрел на свое лицо, отметив, что бриться с утра следовало бы тщательнее, и потянул из кармана пальто мобильный. Он набрал номер своего психолога.

– Доброго дня, господин Коулман! – бодрый голос на другом конце провода внушал оптимизм. – Желаете записаться на прием? Сегодня вечером у меня не будет клиентов, могу предоставить вам пару часов.

В шесть часов вечера Лео уже стучал в дверь кабинета врача. Психолог встретил его с чашкой горячего чая в руках и пригласил сесть в мягкое глубокое кресло.

– Итак, насколько я понимаю, у вас сегодня состоялся развод? – уточнил он. – Очень, очень жаль. Судя по вашим рассказам, вы действительно любили молодого Марко Вашингтона.

– Я уже сам не знаю, было ли это искренним чувством, – Лео стиснул пальцами переносицу, – но сейчас меня беспокоит не только развод. Понимаете, недавно я пригласил гувернера, чтобы присматривать за Закари, пока я буду работать, и… В те моменты, когда я вижу их с сыном, у меня возникают не вполне приличные желания.

Надо отдать ему должное, психолог выслушал исповедь альфы с каменным спокойствием, даже не улыбнулся. И только когда Леонард замолчал, тяжело вздохнув, врач медленно подытожил:

– Итак, у вас есть претензии к личной жизни. Вы все еще помните бывшего мужа и в глубине души желаете вернуть – не его, нет, а нормальную семью. Судя по вашему рассказу, вас смущает, что ваше тело реагирует подобным образом на постороннего человека. Но, прошу прощения, что же здесь плохого?

Лео удивленно уставился на доктора. Он что, не понимает?

– Как это что? – растерянно пробормотал он. – Я возбуждаюсь при виде омеги, который всего лишь получает от меня деньги за работу сиделки.

– Этот Тобиас – красивый человек? – вдруг спросил психолог. Альфа ненадолго задумался, а затем пожал плечами.

– Ну, я не смотрел на него с этой точки зрения, но он миловидный юноша. Во всяком случае, Марко был ярким – как внешне, так и внутренне, а этот омега совершенно обычный. Я не люблю его, это вообще не мой типаж омег.

– Думается мне, проблема не столько в вас, сколько в вашем бывшем супруге, – психолог присел на краешек стола и наставительно поднял карандаш, будто что-то отмечая. – Вы вините себя за то, что не уберегли свою семью, а ведь родители ваши жили в мире и согласии, не так ли? Так вот, перестаньте испытывать вину за естественные потребности организма, мистер Коулман. Если вы хотите этого омегу, стоит хотя бы попытаться построить с ним отношения. Это будет полезно для вас обоих. Как знать, может, ваш типаж – как раз такие люди, с выраженной заботливостью и скромностью?

От психолога Лео вышел куда более озадаченным, чем раньше. Он думал, что врач посоветует сходить в бордель или подавить непристойные желания, а тот фактически порекомендовал соблазнить гувернера!

– Глупости, – пробормотал прокурор, бредя между сугробами к своей машине. Редкие прохожие удивленно покосились на альфу, говорящего с самим собой, но Леонарду было уже все равно. Он старательно убеждал себя, что слова психолога – неправда. Не может же быть, чтобы его эмоции зависели от заботливости постороннего омеги?

Дом встретил его теплом и тишиной. На стене мирно тикали часы, купленные совсем недавно для детского уголка. Крохотный кролик, прикрепленный к секундной стрелке, с каждым «тик» и «так» скакал по циферблату, шевеля ушами. Тобиас, держа Зака на руках, дремал на стуле, а младенец, ничуть не огорчаясь по поводу прерванной сказки, старательно жевал уголок книжки с картинками, до которого смог дотянуться.

Лео усмехнулся при виде этой картины. Он снова ощущал приближение плотского желания, и перед глазами на долю секунды пронеслись картинки, как он занимается сексом с Тобиасом во время того, как тот держит на руках младенца.

«Я извращенец», – грустно признал мистер Коулман и, наклонившись, легонько потряс гувернера за плечо. Тот встрепенулся, испуганно дернувшись.

– Извините, я заснул, кажется, – виновато вздохнул он. – Маловато спал в последнее время, вот и разморило.

– Вздремни, – разрешил Лео, поднимая сына на руки и целуя в отросший пышный чубчик. – Я сам с ним управлюсь, а ты пока сможешь отдохнуть. И, гм, спасибо, что так меня выручаешь. Я вижу, что ты это делаешь не только ради денег.

Омега улыбнулся, кивая в ответ. Наниматель угадал, юноша успел здорово привязаться к малышу Заку. Ребенок был довольно спокойный и не доставлял много хлопот, охотно ел предложенную питательную смесь и исправно пачкал памперсы. Так что омега втайне с грустью думал о том времени, когда Закари вырастет и гувернеру укажут на дверь.

Они уже привычно уселись на кухне, когда ребенок был вымыт и уложен в кроватку. Тобиас задумчиво потягивал теплое какао, а Леонард украдкой рассматривал омегу. Что он о нем знает? Родители Тобиаса вроде бы жили на другом краю города, происходил омега из семьи, что называется, среднего достатка. Окружной прокурор ни разу не видел, как Тобиас переодевается, тот не давал ему ни единого намека на то, что мог быть заинтересован в нанимателе как в мужчине. И все же при мысли о том, что они могли бы заняться сексом, Лео ощущал тесноту в брюках.

– У вас усталый вид, сэр, – заметил гувернер, вытирая салфеткой испачканные в какао губы. – Вам надо отдохнуть немного, если хотите выиграть то дело. Зачем вы столько работаете?

– Не знаю, – криво усмехнулся альфа. – Может, дело в том, что я сажаю за решетку отъявленных бандитов? Хочу сделать этот мир чуточку лучше, знаешь ли, ведь моему сыну в нем жить. Пусть идеала под этими небесами мне не добиться никогда, но я могу пытаться снова и снова, пока не гарантирую своему ребенку достойное будущее. Если хочешь, считай, что у меня просто шило в одном месте.

Омега тихо засмеялся. Лео вдруг подумал, что у юноши красивая улыбка и что он довольно смешно морщит нос во время смеха – совсем как маленький ребенок. Не особенно задумываясь о последствиях, ведомый только инстинктом, он нагнулся через стол и втянул носом воздух у самого уха Тобиаса.

Тот удивленно замер, недоверчиво поглядев на своего хозяина. Лео почти не улавливал природных феромонов омеги, только чуть терпковатые духи, но сквозь этот искусственный запах пробилась нотка чужого аромата. Альфа глубоко вздохнул, прикрыв глаза. Тобиас пах травой – тем особым, ясным ароматом, что бывает только на газоне после кошения, когда зеленые стебли лежат, срезанные и истекающие соком, и пахнут так, что хочется рухнуть в них и зарыться с головой.