355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Эльба » Звездный король » Текст книги (страница 1)
Звездный король
  • Текст добавлен: 29 апреля 2017, 16:30

Текст книги "Звездный король"


Автор книги: Эльба



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Джек Вэнс
Звездный король
(Сага о Властителях Зла – 1)

Глава 1

«Закон неэффективен там, где нет принуждения».

Пословица

Вопрос: И вы никогда не чувствуете одиночества?

Ответ: С тремя жёнами и одиннадцатью детьми?

Вопрос: Что же все-таки побудило вас обосноваться на этой планете? В общем-то, это весьма унылое место, не так ли?

Ответ: Красота – понятие относительное и зависит в большей степени от объекта. И надо вам запомнить, что я не содержу здесь курорт для отдыха.

Вопрос: Какого рода люди являются постоянными посетителями вашей таверны, мистер Смейд?

Ответ: Люди, которые хотят спокойной жизни и возможности немного передохнуть от трудов праведных. Случайные путешественники или исследователи.

Вопрос: Я слышал, что некоторые из ваших клиентов имеют сомнительную репутацию. Фактически, если говорить без обиняков, широко распространено мнение, что таверна Смейда частенько посещается самыми отъявленными пиратами и грабителями.

Ответ: Я полагаю, что и они время от времени нуждаются в отдыхе.

Вопрос: У вас не возникают трудности во взаимоотношениях с этими людьми? Трудности, связанные в основном с поддержанием, так сказать, порядка?

Ответ: Ничуть. Им известны мои правила. Я говорю: Джентльмены, будьте сдержанны. Отличия между вами принадлежат только вам. Они преходящи, мимолётны. Атмосфера же гармонии в таверне – это моё дело, и я намерен, чтобы так было всегда!

Вопрос: И что же, они сдерживают себя?

Ответ: Как правило.

Вопрос: А если нет?

Ответ: Таких людей я сбрасываю в море.

Выдержки, из статьи в журнале «Космополис» за сентябрь 1932 года. «Смейд с планеты Смейда»

Смейд был человеком скрытным. О его происхождении и молодых годах было известно только ему самому. В 1479 году он приобрёл крупную партию отличного строевого леса; который по каким-то весьма неясным причинам переправил на маленькую каменистую планету, расположенную на краю Галактики, в так называемой Глуши, И здесь, с помощью десяти законтрактованных рабочих и примерно такого же количества рабов, он соорудил Таверну Смейда.

Расположена она была на длинной узкой косе, поросшей вереском, между горами Смейда и океаном Смейда, точно на экваторе планеты. Построил он её в старинном стиле, возведя стены из камня, стропила из досок и крышу из шифера. Когда она была закончена, то хорошо вписалась в окружающий её ландшафт, с первого взгляда напоминая случайное обнажение горных пород: продолговатое двухэтажное строение с высокой двускатной крышей, двумя разными рядами окон по фасаду и тыльной стороне, с дымовыми трубами по краю крыши. За таверной стояла группа кипарисов, которые ничуть не казались чужеродными на фоне такого пейзажа.

Смейд добавил несколько новых чёрточек к экологии планеты: в укромной долине позади таверны он посадил огород и фруктовый сад, ещё в одной из долин держал небольшое стадо скота и некоторое количество домашней птицы. Количество животных было весьма умеренным, и не возникало никаких признаков того, что их присутствие может принципиально повлиять на природу планеты.

Владения Смейда могли простираться сколь угодно далеко – на планете не имелось других обитателей, но он предпочитал держать под своим контролем площадь примерно в три акра внутри побелённого каменного забора. Он оставался совершенно глух ко всему, что происходило снаружи этого забора, если только у него не было причин опасаться ущемления своих личных интересов, но такого до сих пор ещё не случалось.

Планета Смейда оказалась единственным спутником звезды Смейда, едва различимого белого карлика в сравнительно пустынной области пространства. Прежняя флора планеты могла считаться скудной: лишайники, мхи, примитивные стелющиеся и вьющиеся растения, водоросли на поверхности океана, придававшие воде чёрный цвет. Фауна развилась ещё более скудно: белые черви в морском иле, немного студнеобразных созданий, которые питались чёрными водорослями, и небольшое количество низкоорганизованных одноклеточных

Следовательно, изменения в экологии, произведённые Смейдом, вряд ли могли нанести планете какой-либо ущерб.

Сам Смейд выглядел высоким, широкоплечим и сильным человеком. Он обладал белой, как кость, кожей и чёрными, как смоль, волосами. Прошлое его, как об этом уже упоминалось, оставались неопределённым, и никто не слыхал, чтобы он когда-нибудь вспоминал о нем. Тем не менее таверну он содержал, в высшей степени соблюдая правила приличия. Три его жены жили в полном согласии, дети были красивы и хорошо воспитаны, сам Смейд считался безукоризненно вежливым. Гостеприимство его было щедрым, и у него не возникало затруднений с приумножением доходов. Над стойкой бара висела надпись: «Ешь и пей сколько захочешь. Кто может платить и платит – клиент. Кто не может и не платит – гость заведения».

Завсегдатаями Смейда оказывались самые разные люди: исследователи, разведчики, техники по обслуживанию приводов Джарнелла, частные агенты по розыску пропавших лиц и украденных сокровищ, гораздо реже – представители «Интергалактопола», или «хорьки» на жаргоне обитателей Глуши. Остальными посетителями было всякое отребье, и они отличались друг от друга не больше чем отличаются друг от друга бесчисленные виды преступлений. Мирясь с необходимостью, Смейд совершенно одинаково обращался со всеми своими клиентами.

В июле 1524 года в таверне Смейда появился Кирт Герсен, представившийся разведчиком. Его корабль являл собой стандартную модель, сдаваемую в аренду соответствующими предприятиями в пределах Ойкумены. Это был цилиндр длиной в десять метров, оборудованный только крайне необходимым: монитором-автопилотом, устройством для поиска звёзд, хронометром, телескопом и органами ручного управления, расположенными в носовой часта. В средней секции находились: жилой отсек, информационное устройство и кладовые. На корме размещался энергоблок, расщепитель Джарнелла и ещё одно хранилище. Корабль зиял заплатками и выбоинами, как и любой другой разведчик.

Внешность Герсена также производила впечатление заурядной, одежда – изрядно поношенной, особой разговорчивостью он не отличался. Но все это мало интересовало Смейда.

– Вы долго собираетесь у нас пробыть, мистер Герсен?

– Скорее всего дня два-три. Мне нужно кое-что обдумать у вас в тиши, сэр.

Владелец таверны понимающе кивнул:

– У нас сейчас затишье. Только вы и Звёздный Король. Если вам нужна тишина, то её будет с избытком.

– Меня это вполне устраивает, – ответил Герсен, и это было правдой. После завершения всех дел у него оставалось ещё немало неразрешённых проблем.

Он повернулся было, затем остановился и оглянулся, так, словно слова Смейда только сейчас дошли до его сознания.

– У вас в таверне сейчас находится Звёздный Король? – изумился он.

– Во всяком случае, он мне так представился.

– Ни разу не доводилось встречаться со Звёздным Королём, знаете ли. Кроме того, даже наши учёные мало, что о них знают.

Смейд вежливо поклонился, давая понять, что разговор достиг дозволенных пределов откровенности, и сделал рукой жест в сторону часов.

– Время наше – местное. Можете переставить ваши часы. Ужин в семь часов, ровно через полчаса.

Герсен поднялся по каменной лестнице в свою комнату, крохотную клетушку с кроватью, стулом, столиком. Он взглянул в окно на полосу вереска между горами и океаном. На посадочной полосе было всего два корабля: его собственный и другой, более крупный и тяжёлый, очевидно, принадлежавший Звёздному Королю.

Герсен умылся в ванной, расположенной в общем коридоре, и спустился в холл на первый этаж, где пообедал продуктами с принадлежавших Смейду огорода и скотного двора.

Пока он обедал в столовой, спустились ещё два гостя. Первым был Звёздный Король, который, шурша своей богатой одеждой, быстро прошёл в дальний конец комнаты – индивидуум с чёрной кожей и такими же чёрными глазами. Роста он был выше среднего и держался с предельным высокомерием. Антрацитный цвет кожи делал его лицо похожим на причудливую маску; штаны из оранжевого шелка и свободная белая мантия с белым кушаком, широкая с серыми и чёрными полосами шапочка, щегольски сбитая на правую часть головы, – все это смотрелось весьма своеобразно.

Герсен оторвался от еды и посмотрел на него с нескрываемым любопытством. Это был первый Звёздный Король, которого он увидел воочию, хотя ходили слухи о том, что сотни их инкогнито посещают планеты людей. Это была одна из великих тайн Космоса со времени первого посещения людьми планеты Лямбда-Грас.

Второй из гостей, по-видимому, только-только прибыл – худой мужчина средних лет неопределённой расовой принадлежности. Герсен повидал множество подобных людей – самых разнообразных бродяг Глуши. Этот человек имел короткие неопрятные светлые волосы и болезненно белую кожу, весь его вид говорил о неуверенности и неопределённости. Ел он без аппетита, поглядывая то на Герсена, то на Звёздного Короля, однако казалось все же, что более изучающие взгляды он бросает в сторону Герсена.

Герсен попытался избежать этих с каждой минутой все более и более настойчивых взглядов – меньше всего ему хотелось быть вовлечённым в какие-нибудь дела незнакомца.

После обеда, когда Герсен сидел, наблюдая за отблесками молний над океаном, этот человек бочком подошёл к нему, часто мигая и нервно гримасничая. Стараясь придать своему голосу безразличный тон, несмотря на то что его явно била дрожь, незнакомец произнёс:

– Мне кажется, что вы прибыли из Кринктауна?

С самого детства Герсен привык скрывать свои чувства за тщательной, если не сказать свинцовой, непроницаемостью. Однако вопрос незнакомца, перекликавшийся с его собственными тревогами и неловкостью, озадачил его. Он сделал паузу перед тем, как ответить, и все же утвердительно кивнул:

– По сути дела, да.

– Я ожидал увидеть кое-кого другого, но, впрочем, это не имеет значения. Я уже решил, что не смогу выполнить свои обязательства. Ваша поездка сюда стала бессмысленной. Вот и всё.

Он отступил, осклабившись лишённой какой-либо доли веселья улыбкой, очевидно, для того, чтобы как можно собраннее встретить ожидаемую резкую реакцию.

Герсен вежливо улыбнулся и покачал головой.

– Вы, очевидно, по ошибке приняли меня за кого-то другого.

Ответом ему был полный недоверия взгляд.

– Но вы же прибыли сюда из Кринктауна?

– И что из того?

Незнакомец сделал безнадёжный жест.

– Все равно. Я ожидал. Но теперь уже все равно, – и, выждав несколько мгновений, добавил:

– Я заметил ваш корабль модель 9В. Вы, значит, разведчик.

– Верно.

Откровенность Герсена придала незнакомцу ещё большую смелость.

– И сейчас вы направляетесь дальше? Или назад?

– Дальше, – затем, решившись на ещё большую откровенность, Герсен добавил:

– Не могу сказать, что мне сопутствует удача.

Напряжённость, казалось, покинула незнакомца. Плечи его поникли.

– Я и сам занимаюсь этим делом. Что же касается удачи… – он безнадёжно вздохнул, и Герсен уловил запах самодельного виски, производимого Смейдом.

– Если удачи не было, я, несомненно, должен винить в этом только самого себя.

Однако подозрения Герсена полностью не исчезли. Голос незнакомца звучал выразительно, произношение выдавало образованного человека – но это само по себе ещё ничего не значило. Он мог быть в действительности лишь тем, кем представился, – разведчиком, имевшим какие-то неприятности в Кринктауне. Но возможно, все было иначе. Герсен с удовольствием предпочёл бы остаться наедине со своими мыслями, но из элементарной предосторожности следовало взглянуть более глубоко на создавшееся положение. Он глубоко вздохнул и, как бы выражая печальное своё состояние, сделал любезный, хотя и ничего не значащий жест.

– Может быть, хотите присоединиться ко мне?

– Нет, благодарю вас.

Незнакомец уселся рядом с ним и, казалось, осмелел настолько, словно и не было у него никаких хлопот и неприятностей.

– Зовут меня Тихальт. Луго Тихальт. Выпьете? – и, не дожидаясь согласия, он сделал знак одной из младших дочерей Смейда, девочке лет девяти или десяти, одетой в скромную белую кофту и длинную чёрную юбку.

– Я предпочитаю виски, малышка, а этому джентльмену подай то, что он сам соизволит выбрать.

Казалось, Тихальт черпал силы то ли из выпивки, то ли из предстоящего разговора. Голос его стал твёрже, взгляд – более ясным и ярким.

– Сколько же времени вы отсутствовали?

– Месяца четыре или пять, – ответил Герсен, не выходя из роли разведчика. – И за все это время ничего не видел, кроме скал, грязи и серы. Не знаю даже, стоило ли ради этого так тяжело работать.

Тихальт понимающе закивал головой:

– Однако же, разве в этом нет ничего захватывающего? Звезды сияют и купают в своём свете кружащиеся вокруг них планеты… И ты спрашиваешь себя – может быть, это произойдёт сейчас? И так раз за разом – дым и аммиак, сказочные кристаллы, потоки окиси углерода, кислотные дожди. А ты все продолжаешь, и продолжаешь, и продолжаешь… Может быть, в следующем секторе и образуются соединения благородных элементов и тебе улыбнётся удача? Хотя, конечно же, это опять все тот же хлам или снег из метана. Но вдруг – вот она! Абсолютная красота.

Герсен потягивал виски, не перебивая своего собеседника. По-видимому, Тихальт был человеком образованным и порядочным, к несчастью, опустившимся на дно этого мира. Он все говорил и говорил, словно обращаясь к самому себе.

– Не знаю, где залегает удача. Я уже ни в чем не уверен. Счастливая случайность оборачивается неудачей, а разочарование кажется счастливее, чем успех. Но и тогда я ещё не считаю, что успех не может следовать за удачей, а в случае неудачи не уступлю разочарованию. Я не такой. И жизнь продолжается.

Герсен позволил себе немного расслабиться. Такого рода непоследовательность трудно было представить среди его врагов. Если только они, конечно, не наняли сумасшедшего. Немного помолчав после того, как его собеседник сделал паузу, Герсен осторожно заметил:

– Часто неуверенность может повредить больше, чем незнание.

Тихальт с уважением взглянул на него, как будто это утверждение было проявлением глубокого ума.

– Значит, вы считаете, что неуверенность лучше неведения?

– Это же совершенно разные вещи, – произнёс Герсен легко и непринуждённо, что было для него вполне естественным. – Ведь ясно, что неуверенность порождает нерешительность, а это тупик. Человек же несведущий может действовать. Правильно он будет поступать или нет, – это уже зависит от конкретного человека и от конкретных обстоятельств. Настоящего единодушия в этом вопросе не может быть никогда.

Тихальт печально улыбнулся и тихо заговорил:

– Вы – приверженец весьма популярной доктрины этического прагматизма, который всегда оборачивается доктриной своекорыстного эгоизма. И все же я понимаю вас, когда вы говорите о неуверенности. Потому что сам я – человек неуверенный. Я знаю, что я – неудачник, но разве я мог бы им не быть? У меня достаточно горький опыт, чтобы так говорить. – Он до дна выпил виски и наклонился вперёд, почти вплотную к лицу Герсена.

– Вы, пожалуй, более восприимчивый человек, чем кажется с первого взгляда. У вас, видимо, более быстрый ум, чем у меня. И, вероятно, вы моложе, чем кажетесь.

– Я родился в 1490 году, – рассмеялся Герсен, Тихальт издал вздох, который можно было истолковать как угодно, и ещё раз внимательно взглянул в лицо Герсена.

– Вы могли бы понять меня, если бы я сказал, что мне довелось увидеть Абсолютную Красоту?

– Может быть, я и смог бы вас понять, – кивнул Герсен, – но только в том случае, если вы впредь будете выражаться яснее.

Тихальт задумчиво прищурился.

– Я попытаюсь, – на мгновение он замолчал. – Как я вам уже говорил, моя профессия – разведчик. Это неважное ремесло – я прошу у вас извинения – потому что оно по сути предопределяет деградацию красоты. Иногда только в самой незначительной степени, – а именно на это надеется такой человек, как я. Иногда она уничтожается полностью.

Тихальт сделал жест рукой в сторону океана.

– Эта таверна ничем никому не вредит. Она позволяет красоте этой ужасной планетки выявить себя. – Он склонился вперёд, облизав губы. – Вам известно имя Малагате? Аттель Малагате?

Уже во второй раз во время разговора Герсену стало не по себе. На этот раз ему уже не удалось сохранить маску невозмутимости на своём лице. После небольшой паузы он небрежно произнёс:

– Уж не тот ли это Малагате, которого называют ещё Горе?

– Да. Малагате-Горе. Вы знакомы с ним? – И Луго Тихальт бросил на Герсена такой свинцовый, взгляд, как будто сам факт признания такой возможности возобновил его подозрения.

– Я знаком только с его репутацией, – сказал Герсен, изобразив на лице нечто вроде кислой улыбки.

– Все, что вы, возможно, слышали, является лестью, заверяю вас.

– Но вы же не знаете того, что именно я слышал!

– Сомневаюсь, что вы слышали худшее. Но, тем не менее, и в этом заключается поразительный парадокс… – Тихальт закрыл глаза. – Я занимаюсь разведкой для Аттеля Малагате. Он владелец моего корабля. И я взял у него деньги.

– Положение затруднительное…

– Когда я это обнаружил – что я мог тогда уже сделать? – Тихальт возбуждённо взмахнул руками – то ли вследствие повышенной эмоциональной восприимчивости, то ли благодаря действию виски Смейда.

– Я задавал себе этот вопрос много раз. Не я делал этот выбор. Я получил корабль и деньги не от частного лица, а от одного почтённого учреждения. И потому я не считал себя рядовым разведчиком. Я, Луго Тихальт, был человеком больших возможностей, который получил назначение на должность Главного Исследователя! Я был уверен в этом. Но они послали меня на разведку на корабле модели В, и я уже больше не мог обманывать себя. Теперь я, Луго Тихальт, оказался самым заурядным поисковиком.

– А где же ваш экипаж, Луго? – спросил Герсен из праздного любопытства. – На посадочном поле только моя ракета и корабль Звёздного Короля

– У меня есть основания для осторожности, – Луго огляделся по сторонам. – Вас не удивит, если вы узнаете, что я ожидаю встретить. – он запнулся в нерешительности и тщательно стал обдумывать то, что собирался сказать, молча глядя в свой пустой бокал.

Герсен дал знак, и юная Араминда Смейд принесла виски на светлом нефритовом подносе, который она сама разрисовала орнаментом из алых и голубых цветов.

– Но это все несущественно! – неожиданно вымолвил Тихальт. Я уже наскучил вам со своими наболевшими проблемами.

– Вовсе нет, – живо откликнулся Герсен. Он даже сам удивился, насколько искренне это у него получилось. – Все, что связано с Аттелем Малагате, интересует меня!

– Это можно понять, – произнёс Тихальт после ещё одной паузы. – Он представляет собой своеобразное сочетание качеств.

– От кого вы получили свой корабль? – спросил прямо Герсен.

Тихальт покачал головой.

– Не скажу. И знаете почему? Потому что вы, возможно, человек Малагате. Хотя ради вас самих же, я надеюсь, что это не так.

– Почему я должен быть его человеком?

– Обстоятельства наводят меня на эту мысль. Но только обстоятельства! Фактически же я уверен, что вы не его человек. Он не послал бы сюда кого-либо, кого я не встречал бы прежде.

– Значит, у вас здесь свидание?

– Это единственное, из чего я не собираюсь делать тайну. Что же касается остального – не знаю, что мне предпринять.

– Возвращайтесь в Ойкумену!

– А как же быть тогда с Малагате?

– Почему он должен иметь какое-то отношение к вам? Ведь разведчиков повсюду хоть пруд пруди.

– Я – уникален, – печально усмехнулся Тихальт. – Я разведчик, который обнаружил слишком драгоценный для продажи приз.

На Герсена это признание произвело впечатление, хотя он и попытался внешне не показать этого.

– Мир, который я открыл, слишком красив для Малагате. Невинный мир, полный света, воздуха и красок. Отдать эту планету в его распоряжение, чтобы он мог построить на ней свои дворцы, рулетку и казино, – это все равно, что отдать ребёнка взводу солдат с Саркоя. И, возможно, даже хуже.

– И Малагате знает о ваших намерениях?

– У меня есть нехорошая привычка пить и при этом болтать не думая.

– Вот как сейчас, – намекнул Герсен. Тихальт, вздрогнув, натянуто улыбнулся.

– Вы не можете сказать Малагате ничего такого, чего он уже не знал бы. Непоправимое произошло в Кринктауне

– Расскажите мне подробнее об этой планете. Она обитаема?

Тихальт снова улыбнулся, но ничего не ответил. Это нисколько не обидело Герсена. Тихальт, обращаясь к Арманте Смейд, заказал «фрейз» – крепкий, кисло-сладкий напиток, среди его ингредиентов был слабый галлюциноген. Герсен решил, что сам он больше пить не будет.

Ночь уже распространилась над планетой. То там, то здесь сверкали молнии. Неожиданный ливень забарабанил по крыше.

Успокоившись после ликёра, Тихальт, казалось, решил понаблюдать за игрой пламени в камине, но внезапно произнёс:

– Вам никогда не найти эту землю. Я решил никому не выдавать её местоположение.

– А как же ваш контракт с работодателем? Тихальт сделал пренебрежительный жест.

– Я выдам её за родовое космическое тело.

– Но информация находится в запоминающем устройстве монитора, – заметил Герсен. – И это собственность вашего попечителя!

Тихальт так долго молчал, что Герсен уже решил было, что он заснул. Однако в конце концов он все же произнёс:

– Я очень боюсь смерти. Иначе я давно уже направил бы свой корабль вместе с собой и монитором прямо в какую-нибудь звезду!

Герсен предпочёл промолчать.

– Не знаю, что же мне делать, – голос Тихальта стал спокойным, как будто спиртное утешило его разум. – Это космическое тело просто замечательно! Как оно хорошо! Меня даже тревожит мысль, а не скрывается ли за этой красотой какое-либо другое качество, которое я не смог разглядеть.., как, например, красота женщины маскирует её более отвлечённые достоинства. Или пороки. В любом случае планета настолько красива и безмятежна, что трудно найти слова для её описания. Там есть горы, омываемые дождями. Над долинами проплывают облака, лёгкие и блестящие, как снег. Небо – голубое, темно-голубое. Воздух прохладен, чист и настолько свеж, что кажется хрустальным. Там есть цветы, хотя их и не очень много. Они растут небольшими группами, так что когда находишь их, то кажется, что наткнулся на сокровище. К тому же там много деревьев, и среди них есть великаны с такими задубевшими стволами, с такой побелевшей корой, что кажется, будто они живут вечно.

– Вы спросили, является ли эта планета обитаемой? Я вынужден ответить утвердительно, хотя создания, которые обитают там.., немного странные. Я назвал их дриадами. Мне пришлось их видеть около сотни, и впечатление такое, что это очень древняя раса. Такая же древняя, как и деревья, и горы… – Тихальт закрыл глаза. – День на этой планете вдвое длиннее нашего стандартного, утренние часы очень долгие и наполненные светом. Дни спокойные, вечера – золотистые, как мёд. Дриады купаются в реке или стоят в тёмном лесу… – Голос Тихальта стал тише. Казалось, он грезит наяву.

Герсен подтолкнул его.

– Дриады?

Тихальт пошевелился, поднимаясь в кресла.

– Название не хуже любого другого. Они, по меньшей мере, наполовину растения. Я не делал настоящей проверки, не посмел. Почему? Не знаю. Я был там предположительно две или три недели. И вот что я увидел.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю