Текст книги "Пять с половиной недель (СИ)"
Автор книги: Eiya Ell
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
Глава 23 Ренат, Аврора
РЕНАТ
Мои пару дней продлились четыре дня.
Самойлов крупный бизнесмен в своем городе.
Востребованный предприниматель в сфере строительства.
Однако выловить его оказалось задачей нелегкой. Вечно занятой или ни в городе.
Но мы терпеливо ждали момента.
Устроили сюрприз, в его же кабинете, запоминающуюся встречу, где он сразу же во всем признался. Не без помощи моих ребят и самого Миши. Я же сидел в кресле, на его месте, и просто ждал своего выхода, которое не понадобилось. Он оказался трусом. Поэтому так легко Рисуловым удалось его уговорить, свидетельствовать против Тимофея.
– У меня жена и дети, я не могу признаться на суде!
– А у Тимофея не было возможности создать семью, – выкрикиваю и подрываюсь с места, – даже просто завести жену, совесть где?
– Я не виноват! Это они все, заставили….
– Не интересно, что да как, – кидаю ему в лицо папку с документами, – тут все доказательства твоей лжи, вот мне интересно Самойлов, – я обхожу стул, на котором сидит Самойлов, привязанный кончено, – как тебе живется, зная, что ни в чем не повинный человек сидит? Совесть не мучает? Впрочем, – останавливаюсь перед ним и вижу как слезы стекают по его лицу, – можешь не отвечать. Вижу, что нет.
– Пожалуйста……..у меня же дети…….
– Тварь, – въезжаю по роже, – каждый из вас понесет наказание, за ни в чем не повинную жизнь молодой девушки, за ни в чем не повинного человека, которого вы засадили, друга, одноклассника.
– Ренат, оставь его, – Миша встает с места, подходит к нам, – сюда уже едет полиция. Остальное не наше дело.
Да наши юристы поработали на славу. Пока мы искали Самойлова, дело огласке не давали. А сейчас начнется. Все ответят перед законом.
Довольный проделанной работой, на четвертый день мы возвращаемся домой.
В первый день, разве только когда за рулем был не смотрел в камеры, а так все время там.
Как тот маньяк, глаз не свожу с экрана телефона. Где везде Аврора. По ночам моя глупышка ходила на наше место. Сначала я не понимал куда она идет, собралась и пошла. Дальше дома камер то нет, набирал сразу же, так как видел, что ее мудак спит в спальне.
В первую ночь говорили с ней пол ночи. Она с полянки, а я с номера гостиницы, которую мы на время пребывания в чужом городе сняли. Последние две ночи не мог с ней говорить, из-за Самойлова. Сидели в засаде. Ругал и злился, чтобы не ходила.
– Не могу не ходить, тут твой запах. Тут мы, я обнимаю плед и вдыхаю самый родной запах, – по словам понимал, что плачет, – я скучаю и мне страшно.
– Я тоже очень скучаю, ничего не бойся. Аврора…
– Ренат..
– Возьми дочку и едь к родителям, погостить, пока я не приеду.
– Нет, там нет полянки.
– Я прошу тебя, не загоняй себя. Я приеду и у нас все будет хорошо. Поверь.
– Я верю, правда.
– Аврора, крошка моя, я очень тебя люблю.
– И я тебя очень люблю.
Упрямая. Сердце не на месте почему-то сегодня за нее. Всю дорогу смотрю в камеру. Мне ехать еще полчаса, долбанных пол часа и я ее обниму. Телефон поставил на панели, на магнитный держатель и смотрю онлайн. на экран.
Моя красивая уложила мелкую спать и сидит в гостиной. Тихо попивает что-то, то ли кофе, то ли чай.
Марат подходит к ней, что-то говорит. Не слышу, не имею привычку подслушивать.
Но потом смотрю за действиями Марата и черт возьми давлю на газ сильнее.
Он расстегивает галстук, швыряет его куда-то вниз. Я смотрю то на дорогу, то на выражение лица Авроры.
Прихожу в бешенство, когда Авроре в лицо он тыкает каким-то конвертом, следующим движением, Авроре приходит пощечина.
Я теряю контроль над собой и над управлением автомобиля.
***
АВРОРА
Как только Ренат сказал, что уезжает на пару дней, я стала паниковать.
Неосознанно. Я начала боятся Марата. Даже когда он просто сидел завтракал, я тряслась. Ждала, когда он уедет. Раньше при Лине я была спокойна, ничего не боялась. Была уверена, он себе ничего лишнего не позволит. Сейчас же, даже в ее присутствии боюсь. Хотя Марат ведет себя крайне спокойно, что вызывает у меня подозрение. Что-то не так! Вы меня хоть тресните. Или я уже себя накручиваю?! Не знаю, но предчувствие у меня плохое. Ренат ничего не говорит, ни на один вопрос не отвечает. Только твердит, чтобы верила и что все будет хорошо. Про камеры тоже молчит. Я не знаю, было ли у Марата что-то с той. Лесей или нет? С чем можно идти в суд. Ренат молчит, бережет мои нервы. А мне так делает хуже, потому что я все додумываю сама. Столько всего в голове, страшно становится. Теперь еще он оставил меня, уехал. А я? Как я сама тут со всем справлюсь, с моими не железными уже нервами! Да, я понимаю, что даже когда Ренат дома, он мне ничем не может помочь, если Марату приспичит меня насиловать. Но сам факт его присутствия рядом успокаивает. Сейчас же когда он уехал, я будто осталась голая. Не в смысле одежды. А душой. Я одна, опять, как всегда, как раньше. Каждый божий день я боюсь вечера и ночи. Боюсь возвращения Марата. До дрожи. Просто сейчас уверена, что если Марат захочет меня, я буду драться до последних сил. Пусть вырубит и делает, что хочет. Но в сознании я не дамся, хоть и понимаю, что физически намного слабее. Потому как я практически ничего ни ем. Аппетита особого нет. Вот когда Ренат приедет, тогда. да, у меня и аппетит и настроение появится сразу.
Сижу сама с собой в гостиной, пью чай с мелиссой. Как только Марат вырубится, я пойду на наше место. Мне там спокойнее. Там легко и свободно. Там любовь, там я ощущаю присутствие Рената. Да я наверное сошла с ума. Потихоньку. Все нервы за эти годы, дали о себе знать, раз я, как дура иду на полянку обнимаю плед, и ловлю умиротворение. Ренат ругает, чтобы я не ходила одна, но я не могу не пойти.
Сегодня Марат приехал сам не свой с работы. Нервничал, кидал на меня косые взгляды. Но ничего не говорил. Видела, что еле себя сдерживает. Боялась, но ничего не спрашивала. Он после ужина закрылся в своем кабинете. Мне честно все равно, сегодня приезжает Ренат. Вот, что меня больше всего волнует. Осталось только, чтобы Марат поднялся к себе и лег спать. И я свободна.
Но..
Марат выходит с кабинета и идет ко мне. Нервный, психованный.
– Это что? – тыкает в мое лицо конвертом.
– Откуда мне знать? – и я получаю пощечину. Больно, хватаюсь за щеку, – что ты делаешь?
– Шлюха, значит не знаешь что это такое? Мол ни в курсе да, мразь?
– Я правда не знаю Марат!
– Разводится со мной решила? ааа?
– Я? Разводится?
– Еще скажи, что не ты подавала в суд на меня, сука? – следом подлетает вторая пощечина, у меня искры вылетают с глаз.
– Марат правда… – блин я сейчас соображаю туго, может Ренат, что то сделал, а я не в курсе? – но я хочу развода!
– Хуй в рот ты получишь, а не развод!
– Марат, давай поговорим, как взрослые люди! Ты не можешь силой меня удерживать, у меня нет больше сил терпеть тебя! – я пытаюсь подняться с дивана, он возвышается передо мной, толкает в грудь, я падаю обратно.
– Терпеть? Значит ты меня терпишь? Шлюха! Я столько лет вкалываю, чтобы ты и наша дочь ни в чем не нуждались, а ты терпишь?
– Марат, неужели ты не понимаешь, до сих пор не понял, я не люблю тебя и не полюблю! Не хочу жить с тобой, это невыносимо! – у меня дрожат губы, я покрылась холодным потом, ладони ледяные.
– Невыносимо значит? – он расстегивает ремень, вгоняя меня в угол дивана, я поджимаю ноги под себя, и думаю, если подойдет, я ударю его ногой, – дрянь такая! Ты еще радоваться должна, что я тебя трахаю! Вернее трахал, в последнее время забросил это дело, поэтому расслабилась? Сейчас выбью, вытрахаю всю дурь с твоей головы! Шалава! Правильно говорят, надо член держать в дырке бабы, чтобы всякая хуйня не лезла в голову! – он наклоняется надо мной, я бью его ногой, попадаю в бедро, лишь раздражаю его и завожу больше. Потому как в следующую секунду он переворачивает меня на живот, прижимает мои руки, очень больно их скручивает за моей спиной. Я кричу, не громко, чтобы не разбудить Лину. Только чувствую как на мне рвутся мои трусики, больно оттягивая половые губы.
Я извиваюсь, как могу, вожу попой туда-сюда, не даю Марату шанса тронуть меня членом.
– Сука! Угомонись ты, все равно вытрахаю.
– Нет Марат, пожалуйста, не трогай меня, – я рыдаю, громко в голос, не могу контролировать себя, слезы ручьем текут из моих глаз. Перед глазами все плывет, я ничего не вижу. Мои руки больно зажаты в его руках, он сильно давит на поясницу, вынуждая прогнуться в пояснице. Я вытягиваю ноги, теперь я лежу под ним, вытянув ноги.
– Дрянь, – вторая рука Марата наматывает на кулак мои волосы, поднимает голову, поворачивает к себе и больно кусает за губы. Я чувствую вкус металла.
Тянет вверх за волосы, больно. Я точно останусь без клочка волос, мне кажется он вырвет их вместе с кожей.
– Подними сейчас же свою задницу.
– Нет Марат, пожалуйста, – его не пробить никакими словами.
– Я же просто трахну тебя, во все дырки, свою жену, ты обязана ублажать мои прихоти, понимаешь? – мерзко облизывает мочку уха, я от боли поднимаюсь, руки все так же за спиной, он держит их, ими же давит на поясницу, – умница, – я чувствую его гладкую головку возле входа, он трется, скользит вверх вниз, тихо постанывая, – ты должна думать только о том, как доставить мне удовольствие. Своему мужу, поняла? А не о разводе.
– Боже Марат, пожалуйста отпусти меня, – не могу признатся, как мне больно. Мне адски больно, волосам и рукам. Я прижимаюсь щекой к дивану, зарываю лицо в подушку и реву.
Он отпускает волосы, я облегченно выдыхаю, но… если бы знала, для чего он отпустил мои волосы, я предпочла бы терпеть эту боль, или чего еще хуже, остаться без волос. Потому палец Марата полностью погружается в анус. Он двигает им, больно. Сухо. Такое чувство, что меня порвали. Боже, я сегодня точно умру.
Второй палец Марата входит в мое лоно, я кричу, когда он начинает вдалбливать в меня одновременно пальцами.
– Мразь ты..– рыдаю в подушку, уже готовая ко всему худшему, как мне становится легко. Мое тело покидает тяжесть Марата, я дышу и даже встаю с места. В потоке слез ничего не соображаю и не вижу. Вытираю сопли. подушкой, она все в крови, наверное с губ, это не важно. Важно то, кого я вижу. Ренат оттягивает от меня Марата, поворачивает его лицом к себе. Тот в свою очередь поспешно заправляет член в брюки.
– Сука, ты что здесь делаешь? – вопит разъяренный Марат.
В следующую минуту я вижу, как кулак Рената впечатывается в лицо Марата.
Марат от неожиданности падает назад, хватается за нос, с которого кровь брызгает струей.
Я поправляю платье, забираюсь в угол дивана и кричу, от страха.
– Поднимись к дочери! – приказывает Ренат.
Я никогда не видела его таким. Бешеным. Злость и ярость рвутся наружу.
Я испуганно, поднимаюсь на верх. Стою на краю лестницы и наблюдаю, не могу я оставить его с ним и уйти.
Марат поднимается и получает еще один удар, от которого он сгибается вперед. Рычит, движется на Рената, головой упирается в его живот и толкает его, пока Ренат не упирается в стену. Ренат поднимает за плечи Марата и бьет головой в лоб Марата. Тот падает, кровь так и хлещет из носа, губ, кажется отовсюду.
Ренат поднимает глаза на меня. Ловит взгляд, не отпускает. Я тихо поскуливаю, зажимаю рот рукой и реву. Руки дрожат, я вся дрожу, коленки подгибаются, я падаю на колени. Мне страшно, очень. Марат же после всего, точно убьют Рената, а потом и меня. В лучшем случаи, если это будет легкая смерть.
Пока мы с Ренатом поглощаем друг друга взглядами, Марат поднимается, и наносит нескончаемые удары по животу Рената.
– Какого х*я ты делаешь? – орет как потерпевший.
– Какого х*я ты делаешь Марат? – Ренат перехватывает руки Марата, и наносит ему ответные удары. Они оба падают, катятся по полу, нанося друг другу неконтролируемые удары.
В мгновенье и я спускаюсь к ним.
– Прекратите! – я бегаю вокруг них, боюсь что-то сделать. Оба в крови, закрываю лицо руками и реву.
– Уйди сказал к дочери! – я отчетливо слышу голос Рената, открываю глаза, когда он сидит сверху Марата и наносит ему удары по лицу, превращая его в кровавое месиво, – тебя не учили в детстве не бить девочек? Ааа?
– Ренат, ты убьешь его! Хватит!
Марат уже без сознания.
Смотрю на Рената и понимаю, как люди совершают убийство, находясь в состоянии аффекта. Нет, я не могу допустить, чтобы Ренат стал преступником из-за Марата.
А потому я не раздумывая подхожу к нему сзади, обнимаю. Нет оттянуть у меня не получается, поэтому кричу:
– Ренат, пожалуйста, он без сознания! Ты его убил!
– Ты тоже просила, – он перестает наносить удары, – просила? Пожалуйста, не трогай меня, просила? Он перестал?
Мы слышим звук сирены, Ренат встает с него. Смотрит в сторону входной двери, куда заходят полицейские. Откуда они взялись я не знаю, но мне становится еще страшнее.
Ренат чувствует и обнимает меня.
Крепко.
Глава 24 Аврора
Когда Марата забрала скорая, я не столько волновалась, сколько за Рената, когда его забрали полицейские. Душа разрывалась на части. Я ревела, не могла остановится.
От страха за Рената, я забыла про собственные физические боли. А болели губы, искусанные Маратом, опухли и посинели. И волосы. Это отдельная тема, если бы мне кто-то сказал, что волосы болят, я бы не поверила. Но они у меня болели, в корнях. Я все думала, что он их вырвал у меня с корнем, но чудо, они на месте.
Я стою у ворот и смотрю на след удаляющейся машине, в которой везут Рената.
Марата забрала скорая, раньше, чем полицейские Рената. Хоть и Ренат на последок сказал, что это он по дороге вызвал полицейских, я все равно места себе не находила.
– Послушай Аврора, я уверен, меня отпустят через пару часов.
– Откуда ты можешь это знать? – дрожащим голосом спрашиваю Рената, поглаживаю плечи, смотрю на синяки на лице, которые темнеют на глазах. Бровь рассечена, но не сильно, швов не требуется.
– Это я их вызвал, когда ехал сюда. Думал, что Марат не уйдет, не оставит тебя в покое, я не не предполагал, что дойдет до скорой…
– Ренат. мне страшно.
– Он живой.
– Не за него. За тебя, что будет, когда он вернется?
– Он не вернется.
– Ты что-то знаешь? – мой голос дрожит, зубы стучат, я холодная, словно лёд, летом.
– Я знаю, – он тяжело выдыхает, – сегодня убедился, он тебя обижал, а ты терпела.
– Ренат.
– Аврора, часто?
– Ренат, – я опускаю глаза.
– Часто он поднимал на тебя руку? – окровавленными руками он поднимает мое лицо, заставляет смотреть в глаза.
– Он не поднимал на меня руку..
– Аврора! – он злится, ярость прямо таки вырывается с его груди. Он тяжело дышит, злиться, – если бы я знал раньше! Господи!
– Он меня не бил. правда.
– Молодые люди, – к нам подходит полицейский, – вы Ренат?
– Да.
– Вы поедете с нами, для дачи показаний. Я полагаю, это не единственное, что у вас есть на Марата Бортникова?
– Правильно полагаете, – мы все еще стоим, обнявшись, не отрываем взгляда друг от друга.
– Что еще Ренат? Я что-то не знаю?
– Ты много чего не знаешь.
– Так, а вы, – обращается ко мне полицейский, – Аврора Бортникова?
– Да.
– Будите писать заявление на мужа?
– Я… не.
– Будет, – отвечает за меня Ренат, я же боюсь, Марат же меня убьет!
– Даже если вы не будете писать, у нас завтра будет запись с камер видеонаблюдений, его так и так посадят. И не только за это.
– Запись? – смотрю на Рената, краснею, мне стыдно, если он все видел в камеру, что со мной вытворял Марат. Боже, – Ренат, ты все видел? – опускаю глаза, не могу смотреть на него.
– Аврора, девочка моя, не стоит за это переживать. Тебе ни з что не стоит переживать!
– Так все, у нас времени мало, поехали, – говорит полицейский, – у вас две минуты.
– Аврора, слушай меня внимательно, – говорит Ренат, нежно, еле прикасаясь моих губ пальцами, – собери все необходимые вещи, самый минимум, свои и Лины, остальное докупим, я вернусь, заберу вас отсюда. Поняла?
– Куда?
– В твой новый дом! В наш новый дом.
– В наш?
– В наш. Ты же выйдешь за меня замуж? – смотрю на него не моргаю.
– Ренат, мы оба еще в браке.
– Это вопрос времени.
– Я не знаю..-губы дрожат, голос еле слышен, я не понимаю в данной ситуации, мозг ничего не соображает.
– Мы будем жить вместе, я ты и наши девочки.
– А Альбина? Марат?
– Твое дело-собрать минимум вещей, я вернусь через пару часов и заберу вас, и Милену. Она тебя любит, я знаю, что и ты ее любишь, и девочки очень поладили между собой, думаю у нас не будет проблем.
– Ренат? – мы слышим голос полицейского, Ренат целует меня в лоб, смотрит в самую глубину глаз, – мы не можем долго вас ждать. Поехали.
– Ты будешь меня ждать?
– Ты так говоришь, будто тебя не будет долго? – я не могу отпустить его, сильней прижимаюсь к нему, чувствую, просто знаю, без него я буду одинокой и пустой, как колба.
– Пару часов, – опять поцелуй, короткий, в губы, – я вернусь за вами.
– Хорошо, – его лицо в моих руках, мое лицо в его руках, мы не можем оторваться друг от друга, пока полицейский еще раз не зовет Рената. Его забирают.
Я смотрю вслед удаляющейся машине, пока она не исчезает из вида. Бегу наверх, первым делом забегаю в комнату Лины, убеждаюсь, что она крепко спит, иду в свою комнату, принимаю горячий душ, который смывает с меня запах Марата. Я немного отогреваюсь и перестаю дрожать. Полная предвкушений от переезда, я собираю вещи, самые необходимые. Получаются две небольшие сумки. Спускаюсь в гостиную, забираюсь на диван, и жду. Жду Рената.
Незаметно для засыпаю, просыпаюсь в девятом часу утра. Быстро поднимаюсь в комнату Лины.
– Мамочка! – моя куколки сидит в пижаме и рисует, – я видела что ты спишь, и поднялась обратно к себе.
– Моя умница.
– Там в гостиной. там такой беспорядок и красные пятна.
– Это. это кетчуп, мы с папой ночью кушали, – выдавливаю из себя улыбку.
Смотрю на часы и понимаю, что зря ждала Рената. Его нет.
– Лина, ты не выходи из комнаты, хорошо?
– Почему? я не пойду в садик?
– Нет, ты останешься дома.
– Мама, у тебя губы. что с ними?
– Это от кетчупа, он был сильно острый.
– Я всегда тебе говорила, не ешь перец, вот видишь, что бывает, когда ты не слушаешься меня? – она звонко смеется.
– Впредь буду слушаться, обещаю.
– Посмотрим, – она с важным лицом продолжает рисовать.
– Сиди здесь и не выходи, я принесу тебе завтрак.
– Ладно, я буду слушаться, – треплю за пухлую щеку.
– Я съем твой сладкий язычок.
На спех я готовлю завтрак из овсяной каши, какао и бутерброд с маслом и беконом, поднимаю все в комнату Лины. Не хочу, чтобы она еще раз видела бардак и следы крови, которые я наврала, что это следы кетчупа, надеюсь она ничего не заподозрила
Убираю в гостиной, вымываю пол. А в душе реву, что Рената нет. Время уже обед. Весь день не нахожу себе места. Заглядываю на соседский дом, там тишина и покой. Даже Милена не выходит из дома. Точно что-то случилось с Ренатом. Я волнуюсь, нервно расхаживаю по дому, занимаю себя готовкой.
– Ты столько всего наготовила, – заявляет Лина, сидя на кухне, за столом, пьет холодный сок, – у нас будут гости?
– Нет, просто я же люблю готовить, – я весь день стараюсь не выдать себя, улыбаюсь, занимаюсь с Линой раскрасками, потом мы вместе читаем, пока готовится пирог. Нет-нет слезы сами срываются с моих глаз, я их быстро вытираю, незаметно. От безысходности, я не знаю что делать? Как быть? Телефон Рената выключен и находится вне зоны действия сети.
К вечеру я сдаюсь, набираю в полицейский участок, где мне сообщают, что Рената они отпустили через пару часов, после допроса.
Я опускаю руки и нервно смеюсь.
Ренат не приезжает даже на следующий день. И через день, он тоже не приехал.
Я сегодня осмелела и пошла к соседям домой.
Поцеловала в закрытую дверь и ушла.
Дома никого не оказалось, поэтому все эти дни и не слышно, не видно никого во дворе. Меня начало колотить мелкая дрожь. Ренат пропал, мне страшно, я не знаю где он и что с ним случилось? У кого мне узнать?
Я пробовала, да, звонила Альбине, думала просто поговоорю, спрошу как дела и тому подобное, но у нее выключен телефон. А Машин номер я не знаю. Куда мне звонить и кому ума не приложу? Я все время плачу, не при Лине, при ней я сдерживаюсь. Мы вместе играем, готовим, рисуем. Стараюсь проводить с ней весело время. В садик я звонила, сказала что нас не будет. На какой срок я не знаю, но обещала что выпускной у нас пройдет именно в нашей группе. Она там всех любит и знает, и ее тоже. Поэтому, где бы мы не закончили садик, выпускной однозначно будет в ее группе, в этом садике, в который она проходила с двух лет. Слезы наворачиваются на глаза, стоит мне подумать о том, что я не знаю, что с нами, со мной будет завтра. Сейчас такая ситуация сложилась, что я не уверена в завтрашнем дне. Да и в сегодняшнем тоже.
Но сидеть дома и ждать Марата, я не собираюсь. Да, мне страшно, я каждую минуту боюсь, как параноик, что он вернется. Хотя умом я понимаю, что ему не выбраться уже.
Когда к нам приходил следователь, я все расспросила. Знаю, что Марат пока еще в больнице, и оттуда он отправиться в следственный изолятор. Все равно страшно.
Поэтому, когда я не обнаруживаю соседей дома, я решаюсь и звоню папе.
– Папа, забери нас отсюда! – я всхлипываю.
– Аврора, я сейчас же выезжаю, – без вопросов, – только не отключайся, пока я еду, коротко обрисуй что произошло? – я слышу как он заводит двигатель, так же слышу на заднем фоне голос мамы:
– Ты куда?
– За детьми.
– Стой, я с тобой! – я слышу как захлопывается еще одна дверь, я так рада, что мама тоже едет, поможет мне с вещами.
– Аврора, мы выехали, едем с мамой.
– Я слышала.
– Что случилось? Вам угрожает опасность?
– Нет. Я не могу так по телефону, я соберу вещи, пока вы едете.
– Дочка, ничего не надо. Я все куплю, все что нужно.
– Папа, – Ренат тоже мне так говорил. и пропал, только папа не пропадет. Уверена, – я жду вас.
Я заканчиваю разговор, поднимаюсь к Лине и прошу ее собрать все ее любимые игрушки.
– А что случилось?
– Мы уезжаем. Переезжаем.
– Куда?
– Пока не знаю. Подальше отсюда.
– А папа? Мы его ждать не будем? – я обманула Лину, сказала, что папа уехал в командировку, а сейчас я не знаю, что ей сказать. Надо бы правду, что мы с ним никогда не будем вместе. Более того, я не знаю, разрешены ли свидания детей с папами в тюрьмах. Ну и не хотелось бы, чтобы моя маленькая дочь, бывала в таких отдаленных местах. Я подожду, пока ей исполнится восемнадцать и тогда пусть сама примет решения, как быть с отцом. Как же все сложно?!
– Папу мы ждать не будем. Будем жить без него, – я спускаюсь на колени перед дочкой, беру в руки ее маленькое личико, – Лина, ты еще маленькая, ничего не поймешь, но когда ты вырастешь, я обещаю, ты все узнаешь. А пока мы поживем без него, ладно?
– Я не увижу его? – она начинает плакать и разрывать мое сердце на кусочки, я стараюсь держаться и не зареветь.
– Я пока не знаю, – говорю честно и как есть, – посмотрим как все сложится, хорошо?
– Я буду скучать без него.
– Я тебе обещаю, тебе не придется скучать, – и обещаю сама себе, что сделаю все возможное, чтобы Лина никогда не скучала, – ты мне веришь?
– Верю.
– Тогда обними меня и верь, у нас все будет хорошо.
Она обнимает меня крепко-крепко и помогает мне собирать вещи.
– Дочка? – папа кричит на всю гостиную.
– Дедушка приехал? – мы с Линой не сговариваясь сбегаем вниз, к дедушке и бабушке.
– Мама, папа! – я со слезами на глазах обнимаю обоих, по очереди. Потом Лина.
– Дочка мы потом поговорим, – говорит мама, – сейчас давайте, садитесь в машину и поехали отсюда, – мама как всегда, понимает все без слов, по выражению моего лица.
Грузим вещи, которые мы успели с Линой собрать в багажник, остальные вещи папа не разрешил собрать, я закрываю дверь, закрываю ворота, прячу ключ в почтовом ящике и сажусь в машину. Долго смотрю на дом, в котором я была несчастлива, потом папа отъезжает.
– Папа, поехали в баб Нюре в деревню, – баба Нюра-это тетя моей мамы, живет очень далеко от нас, поэтому мы редко виделись. Только звонки по телефону. И то в первое время только звонки были, потом ее сын подарил ей новый телефон и научил звонить по видеозвонку. Мы хоть виделись, моя Лина кстати очень ее любила.
– Все так плохо? – папа смотрит в мои глаза, в зеркало заднего вида, – что мы едем за шестьсот километров?
– Мне просто страшно, я хочу в деревню.
– И я хочу, – кричит рядом сидящая Лина, – наконец я увижу бабулю!
– Поехали!
