Текст книги ""Крестный" (СИ)"

Автор книги: echelin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Ну да. Приехал сегодня, – недоуменно пожал я плечами.

Разве Орион не сообщил ей? И что тут такого? Я как-то упустил из виду то, что не говорил об этом, да и некогда было, если честно. Все время мандражировал о том, как себя вести с крестным, чтобы он не разочаровался во мне.

Мать побледнела и судорожно ухватилась за диван.

– Альберт! – выкрикнула она. – Альберт!

Отец появился не сразу. Он подошёл, не отрывая взгляда от очередных банковских сводок, и очки на его переносице укоризненно поблескивали, словно призывая не отвлекать от очень важных дел.

– Альберт, Орион приехал, – выдала мать.

Теперь и отец обеспокоенно завертел головой, откинув в сторону свои листы. На моей памяти такое не происходило ни разу, так что я и сам заволновался. Да что происходит? Что такого в том, что приехал крестный?

– Где он? – спросил отец, но немного успокоился, не заметив рядом никого, кроме нас.

– В городе, – тяжело выдохнула мать, хватаясь за сердце. – Вот с этим встречался.

И тут она ткнула в меня пальцем. Вот с этим? Я для них «этот»?

Конечно, я уже давно не питаю иллюзий, но стало так обидно, что родная мать меня даже за человека не считает. На глаза навернулись слезы, было чертовски больно.

– Да как ты смеешь? – воскликнул я и резко взмахнул рукой. Раздались громкие хлопки.

Это лопнуло несколько шаров.

Мать ничего не ответила, а только скривилась, еще раз оглядывая их. Причем взгляд ощутимо сочился ненавистью.

– Иди к себе, – приказала она. – Делай уроки. Спустишься к ужину.

Я совершенно не мог понять, что же произошло. Такая странная реакция родителей весьма меня озадачила, но я послушно поднялся к себе, не желая видеть их. Все еще было горько.

Выходит, что на всем белом свете у меня и нет никого, кроме Ориона. Я знал это уже давно, но всегда оставалась какая-то слабая надежда, что родители любят меня, хоть и как-то по-другому. Но теперь даже эти еле живые мечты умерли под грузом презрения матери. Я для них всего лишь «этот».

К ужину я не вышел. Не хотелось видеть их лица, которые уже начинал ненавидеть. Мать не настаивала. Вместо этого я забрался в постель и долго прижимал руку с часами к сердцу. Меня любит только один человек в мире, значит и я буду любить только его. И пускай он мне не отец, он стал даже кем-то большим. Мой Орион…

С именем крестного на губах я и отрубился, сам не заметив влажных дорожек на щеках.

Утром проснулся с какой-то необъяснимой апатией. Ничего не хотелось делать, видно слишком сильно перенервничал вчера. Вяло собрал сумку и спустился в кухню. Мать, поджав губы, собирала мне коробку с ланчем. Это было намного дешевле, чем платить за обеды в школе, только вот она совершенно не думала, какая реакция будет у моих одноклассников. Ведь все цивилизованно обедали в столовой, а я давился бутербродами во дворе, подальше от остальных.

– Ты сегодня встречаешься с Орионом? – вдруг осторожно спросила мать, не отрывая взгляда от кромсаемых кусков белого хлеба.

– Да, – я даже удивился такому вопросу.

Ну что, в самом деле, она сама не может ему позвонить?

– А вы уже пригласили его к нам на ужин? – Нужно было выяснить, когда крестный придет сюда. Я покажу ему свою комнату и похвастаюсь небольшой коллекцией медалей с соревнований по плаванию.

– Мы не будем его приглашать! – резкий ответ матери прозвучал как гром среди ясного неба.

– Почему? – моё изумление наверняка было прописано на лице крупными буквами.

– Это тебя не касается, – отрезала она и отшвырнула от себя уже собранную и закрытую коробку.

Та прокатилась по всему столу и чуть не упала на пол, но я вовремя ее подхватил.

Да уж, мать и так не совсем приятный собеседник, а тут вообще ведет себя странно.

– Да, – с горечью пробормотал я. – Меня никогда и ничего не касается. Я всего лишь «этот», живущий с вами в одном доме.

Давно хотел хлопнуть дверью.

Добираться до школы пришлось самому, поэтому я опоздал на первое занятие. Вдобавок замок моего шкафчика оказался забит землей так, что ключ невозможно было просунуть. Опять чья-то идиотская шутка.

Вначале я пытался выковырять землю, но… Получалось плохо, да еще горло перехватило и в глазах защипало. Так что я просто-напросто сбежал в туалет и заперся в кабинке.

Рыдать на унитазе… как мне это знакомо. Не в первый раз, кстати.

До двенадцати было еще слишком много времени, а мое хрупкое душевное равновесие уже не выдерживало. Хотелось забраться к крестному на колени, обнять за шею и рассказать все-все. Я знаю, что мне станет легче только оттого, что Орион обнимет меня в ответ и скажет: «Все будет хорошо».

Через пятнадцать минут я успокоился и пришел в себя.

Нужно было или подготовиться ко второму занятию или убраться из школы вообще, и уже где-то переждать до двенадцати. Но я чертовски примерный парень, так что тяжело вздохнул и умылся.

Занятия. История. Нам задавали прочитать параграф, только вот я даже не соизволил, ведь был полностью увлечен приездом Ориона. Вот и славно, почитаю сейчас.

Рюкзак прислонил к стене, а сам уселся на подоконник, притянув ноги к груди. Чертовски унизительно, но не хочу, чтобы меня поймали где-то прогуливающим первое занятие.

Параграф был прочитан быстро, а я окончательно успокоился. Ну вот, и чего так распереживался, спрашивается? Да, мать оказалась злобной сучкой, но разве это удивляет меня? Нет, она никогда не любила меня, и вчера я понял это окончательно. Для меня теперь существует только мой Орион. И все.

Как бы я хотел вообще жить с ним, а не с родителями, но вряд ли это возможно. Хотя стоит попытаться намекнуть крестному. Он же как-то разбирается с матерью, что та становится шелковой. Значит и тут может попытаться уговорить. Он же решил купить дом. А значит и меня сможет взять к себе.

Было бы замечательно…

Занятия прошли, словно во сне. Я не мог перестать мечтать о том, чтобы жить с крестным. И за это мне даже влетело пару раз. Свой ланч тоже сжевал без особого аппетита, к тому же его собирала мать. Мне все казалось, что хлеб отравлен ее презрением ко мне.

И что ужасно – через час заболел живот. Резко закрутило, что аж в глазах зарябило. Все тут же рассмеялись, когда я со стоном согнулся. Придурки. Ненавижу!

Медсестра осмотрела меня, дала таблетку и отправила домой, выписав справку на пару дней. Вроде как это легкое отравление, и мне лучше отлежаться.

Да какое лежать? Меня же Орион обещал поводить по магазинам!

Странно. Я действительно съел что-то не то? Вот же действительно бутерброды с зарядом негативной энергии. Мать на них проклятья что ли наговаривала?

Когда я вышел от медсестры, время как раз приближалось к двенадцати. Так что не спеша переоделся, оставил набор для бассейна и тетрадки по языкам в шкафчике. Все равно с отравлением ни плавать, ни учиться нельзя. Живот всё так же и болел, не переставая.

Сьюзи, так зовут нашу медсестру, посоветовала пить много жидкости, активированный уголь, не есть твердую пищу. Ну и, конечно же, лежать в кровати все это время. Вообще-то, врач из нее, откровенно говоря, не самый лучший, но в белом халате смотрится неплохо. Да и разрешения выписывает не скупясь. Так что ученикам она нравится.

Два дня. Я смогу уходить из дома и все это время проводить с Орионом. А еще лучше будет, если мать разрешит мне провести эти дни у него и ночевать там же. Они-то с отцом точно не смогут за мной присматривать.

Когда я закрыл шкафчик, прозвенел звонок. Из кабинетов тут же вывалилась визжащая орава. Ненавижу. Они все такие ограниченные и тупые. Особенно некоторые мои одноклассники.

Стоило мне выйти на крыльцо, как дорогу перегородили три массивные туши. Домечтался.

Брендон, Боб и Билл. Три «брата-бибила». Это я так их зову. Не слишком остроумно, но я, по крайней мере, не матерюсь. В отличие от этих.

– Ой, кто тут у нас? –противным голосом протянул Боб.

Он самый крупный из них, поэтому и лидер. Рост у Боба, наверное, даже больше чем у Ориона, но, в отличие от моего крестного, Боб – урод. Поправочка: толстый урод.

Его, может, и дразнили бы. Ну там… пузырь, бочка, мешок с дерьмом – такие ведь обычно прозвища дают Шону, еще одному моему однокласснику. Кстати, весьма неплохому малому, что и несправедливо. Только вот папа Боба – хозяин автомойки, а отец Шона – местный викарий. Вот и выходит, что Шон – мешок дерьма, а Боб – Буйвол Бобби.

– У плаксы Натанчика болит животичек, – засюсюкал Брендон.

Это он умел прекрасно. Всегда говорит таким сюсюкающим тоном, да еще вставляет прорву уменьшительно-ласкательных. Аж тошнит иногда. Я утешаю себя тем, что он набрался этого дома. Наверняка мать до сих пор зовет его «крошка Брендик». Или «мой сладенький малыш Брендончик ».

– Наверное, потому что ублюдок сжевал на ланч помойную крысу, – заржал Билл. – Или что там жрут сраные бомжи?

Билл искренне считает, что я живу в приюте. И ничто не может его переубедить. Раньше он вообще думал, что дома у меня нет, и я сплю на помойках, но я стал хорошо одеваться. Поэтому помойка была заменена на приют, а вещи доставались мне от благотворительности их мам и пап. Иногда он отбирал у меня деньги, выданные на проезд, аргументируя это тем, что просто возвращает свое. С тех пор я стал покупать проездные талоны. Их Билл пока забирать не додумался.

– Я спешу, – пробормотал я и постарался их обойти.

Но, наверное, сегодня был просто не мой день. Боб шагнул вбок, полностью перегораживая мне дорогу. Как назло , рядом не было ни одного учителя, чтобы строго окликнуть трёх шкафов, мордующих бедного и несчастного задохлика Натана.

– Разве деточка Натан не хочет поговорить со своими друзьишками? – хихикнул Брендон, оглядываясь по сторонам.

Да. Точно учителей рядом нет. Это успокоило его, и мне достался легкий пинок по коленке. Так, для острастки.

Не знаю, чем бы все это закончилось, но тут за их спинами раздался самый прекрасный в мире голос:

– Какие-то проблемы?

«Бибилы» тут же откатились в сторону и замотали головами.

А вот я повел себя как придурок. Но это был виноват невезучий день и мои сорванные нервы. Так что я просто кинулся к крестному на шею, уронив рюкзак на землю. Орион поддержал меня, позволяя вскарабкаться на него, обнять ногами за талию, и я повис на нем наподобие обезьянки, несчастно сопя в шею.

– Еще раз увижу вас рядом с ним, – процедил крестный, обнимая меня в ответ и легонько поглаживая по спине, – костей не соберете.

«Бибилы» ждать не стали, а сразу же по-быстрому слиняли. Остальные предпочли сделать вид, что ничего не произошло.

Орион подхватил мой рюкзак с земли и понес меня к выходу. Я только беспомощно вжимался в него, не смея оторвать красное от стыда лицо от его шеи и посмотреть в глаза.

Какой же я все-таки жалкий.

– Я запомнил их, – голос Ориона слегка вибрировал.

Это значило, что он невероятно зол. Почему? Он разочарован во мне?

– Если кто-нибудь из этих кусков дерьма что-то тебе сделает, то тут же распрощается с жизнью.

Или он зол не на меня, а на них?.

Счастье. Безоблачное и безграничное.

– У меня кажется отравление, – вздохнул я, сознательно переводя тему.

Не хочу, чтобы крестный знал, что в школе меня шпыняют.

– Что? – Орион тут же остановился и поставил меня на землю. – У тебя что-то болит?

– Живот, – кивнул я. – Меня на два дня от школы освободили. Надо еще позвонить репетитору, отменить французкий.

– Позвоним, – отмахнулся крестный. – У тебя сильно живот болит? Может, съездим к доктору?

– Медсестра дала мне таблетку, – начал оправдываться я, млея от беспокойства на его лице. – Уже не так сильно болит. А ты обещал мне магазины!

Да, я не собирался сдаваться. Какая-то дурацкая боль не заберет у меня моего счастья.

– Натан, я не собираюсь таскать тебя по магазинам в таком состоянии и мучить, – наставительно произнес он. – Знаешь что, давай-ка пока поедем ко мне, а там решим.

– В гостиницу? – я оглянулся по сторонам, размышляя как лучше попасть к центру.

– Нет, ко мне домой, – покачал головой Орион. – Пойдем.

Он сам взял меня за руку и повел влево по улице.

– Ты купил дом? – уверен, что глаза мои были как у японских мультяшек.

– Нет, просто снял, – улыбнулся крестный. – Тут недалеко. Я подумал, что это хорошее предложение: дом мне понравился, а продавать они его не хотели. Так что неплохо и так. С покупкой будет слишком много мороки.

– Ты живешь рядом с моей школой? – сразу же обрадовался я.

– Специально подыскивал так, – подмигнул мне Орион и указал на небольшой двухэтажный дом. – А вот и он.

Господи, это суперский день!

Кованая калитка, газон и мощенные камнем дорожки. Это шикарный дом! Гараж, цветные клумбы под окнами, дорожка куда-то за дом.

– А что там? – спросил я.

– Натан, – сделал страшные глаза крестный, но я-то видел, что ему смешно. – Кажется, там бассейн.

Я взвизгнул и помчался смотреть на бассейн. Даже про больной живот забыл.

– Только аккуратно, – поспешил за мной Орион.

Он оказался классным. Суперским…

– Вау! – протянул я, рассматривая действительно шикарный и огромный бассейн. – Это просто… Вау!

– Я тут подумал вчера вечером, – Орион подошел сзади и обнял меня за плечи, прижимая к груди, – что тебе не обязательно ходить на какие-то занятия по плаванию, если бассейн будет у меня. Правда ведь?

– Да! Конечно да! – я не смог сдержать восторга и еще несколько раз взвизгнул, а потом просто развернулся в кольце его рук и принялся благодарно тискать.

– Ты такой классный! Такой классный! Обожаю тебя! Просто обожаю!

Крестный присел передо мной и ласково провел по щеке.

– А я тебя, просто и без затей, люблю, – произнес он вдруг. – Ты мой самый дорогой человечек.

Не знаю, эта ситуация… Я вдруг неожиданно всхлипнул и прижался к нему. Мой Орион. Он меня любит. Он единственный меня любит.

А я люблю его. И никто не смеет отобрать у меня мое счастье, моего крестного.

Глава 4

– Эй, не хочешь перекусить? – предложил вдруг Орион, неожиданно подхватывая меня на руки и направляясь в сторону дома.

Я обнял его за шею и инстинктивно обхватил ногами, чтобы не упасть. И только потом пришла мысль – он опять носит меня на руках. Меня до этого никто не носил на руках. Отец никогда не прикасался ко мне лишний раз. Сколько себя помню – всегда ходил сам. Даже если засыпал перед телевизором, меня обязательно будили и отправляли в постель.

Но Орион…

– Не очень, – вздохнул я, укладывая голову ему на плечо. – Живот до сих пор болит.

– Ах да, – нахмурился крёстный, опуская меня на диван.

Мы как-то быстро прошли в дом через задние двери, что вели к бассейну. Стеклянные такие, раздвижные. Прикольно. Я в кино прям точь-в-точь видел.

Стоило ему отойти на несколько шагов, как я завертел головой, пытаясь ухватить всё и сразу. Просторная гостиная. Небольшой камин – даже не искусственный, а настоящий. Широкий диван, на котором я сидел. Пара кресел и столик перед ними. Весь пол устлан ковром – таким пушистым с толстыми жгутиками, что в него можно зарыться пальцами. На стене – большая плазма. И всё, больше в гостиной ничего не было. Как-то пусто, я бы сказал.

– Приляг, – попросил Орион. – Хочу посмотреть твой живот.

Я тут же скинул обувь и послушно упал на спину, вытягиваясь на диване словно солдатик: руки по швам, ноги прямо. Даже глаза зажмурил.

Крёстный только фыркнул в ответ на мое дурачество, но ничего не сказал. Присел рядом, задирая на мне школьный пиджак и футболку, и положил руки на живот. Я даже вздрогнул от прохлады его кожи.

– А ты доктор? – хихикнул, приоткрывая глаз и любуясь сосредоточенным лицом крёстного.

Как же чертовски приятно. Он так за меня переживает.

– Даже лучше, – улыбнулся в ответ Орион, круговыми движениями поглаживая мой живот.

– Хи-хи… поцелуешь и все пройдет, да? – выдал я всплывшую откуда-то фразу, ерзая от щекотки и беспрестанно смеясь.

– А это идея! – тоже рассмеялся крёстный, наклонился и чмокнул меня прямо в живот, немного выше пупка. – Вот! Теперь точно все пройдет!

Он расправил одежду обратно, похлопав пару раз напоследок .

Но самое смешное, что боль действительно стала стихать. Теперь она уже не была такой мучительной, скорее, слегка неприятной. Наверное, таблетка медсестры подействовала, но как совпало-то!

– Ух ты, – восторженно воскликнул я, вставая. – Точно проходит.

– Ну я же говорил, – тепло улыбнулся мне Орион и потрепал по волосам. – Как теперь насчет обеда?

– Давай! – закивал я, чувствуя, что на смену боли пришло чувство голода .

Крёстный поманил меня в столовую, которая отделялась от кухни барной стойкой. Обеденный стол был не такой уж и большой – всего-то на четверых. Вообще, столовая была довольно светлая, выдержанная в кремовых тонах. И мебель из какого-то белого дерева. Кстати, настоящая – через лак видны все срубы и кольца, по которым можно посчитать, сколько было дереву лет. Правда, я плохо помню, как это делается.

– Садись вот сюда, – Орион выдвинул мне один из стульев. – А я сейчас посмотрю, чем можно накормить моего голодного мальчика.

Он зашел в кухню и заглянул в холодильник.

– Специально сходил в супермаркет, –крёстный достал из морозных недр сок, кусок мяса, сыр, лоток яиц и большой ананас.

Я даже оторопел, разглядывая все это разнообразие. Особенно мое воображение впечатлил ананас. Рядом с другими продуктами он смотрелся немного неуместно.

– А что ты будешь делать? – спросил робко, заставляя себя оставаться за столом, а не ринуться на помощь Ориону.

– Прости, но сегодня обойдемся обыкновенными отбивными в кляре с соком. Хорошо? – он добавил к продуктам на стойке еще и пакет муки из нижнего ящика. – Вообще-то мне бы хотелось побаловать тебя чем-нибудь оригинальным, но у нас не так много времени.

Мне уже не терпится попробовать что-то эдакое в его исполнения, но и то, что он делал сейчас, было для меня чем-то новым. Мать никогда не выдумывала что-то особенно в пище. Да, были жареные куски мяса, но никогда в каком-то кляре. Да и зачем там ананас?

В то время как я оторопело пытался что-то сообразить, Орион уже быстро смешал в миске муку и яйца, а теперь споро колотил маленьким молоточком по небольшим кускам мяса.

– А зачем ты хотел пойти по магазинам? – спросил я, не отрывая взгляда от его рук.

Меня завораживало, как умело он действовал этим молоточком, – так уверенно и спокойно. Обожаю в нем это спокойствие. – кажется, что Орион сможет защитить меня от всего на свете.

–Сначала я думал купить мебель в новый дом, – задумчиво ответил крёстный. – Но мне так удачно попался этот вариант, сразу с мебелью. Так что думаю просто купить немного одежды на первое время, и всякой нужной мелочи.

– Кстати! – оживился я. – А где все твои вещи? Ты же ничего с собой не привёз. Почему?

Орион посмотрел на меня с улыбкой и покачал головой:

– Какой любопытный.

Я несколько секунд обдумывал, не злится ли он на меня, но потом все-таки довольно кивнул:

– Конечно. Хочу знать про тебя всё-всё!

– Так уж и всё? – крёстный закончил с мясом и сейчас натирал на тёрке сыр.

– Ага, – я поерзал на стуле, подгибая под себя ноги, чтобы не мерзли так сильно.

Все-таки носки на мне слишком тонкие, а пол в столовой почему-то холодный, хоть и деревянный. У нас дома на кухне плитка, так вот та почти всегда ледяная, разве что на нее попадают солнечные лучи из окна и нагревают.

– Ну со временем ты обо мне действительно узнаешь всё, – загадочно улыбнулся Орион. – Просто не так скоро, малыш, хорошо?

– Ладно, – не скрывая досады, вздохнул я.

– Но если тебе так интересно… – крёстный отложил в сторону терку и взялся за ананас, отрезая большим острым ножом его верхушку и принимаясь его чистить.

Никогда раньше не видел, как чистят ананасы. После верхушки Орион отрезал противоположный край, который тут же отправился в мусорную корзину. А дальше он поставил его вертикально и стал срезать кожуру сверху вниз. Я во все глаза следил за процессом, даже позабыв на время о беседе.

– Натан, – позвал крёстный, отвлекаясь от своего занятия.

– А? – захлопал я глазами.

– Так ты хочешь узнать, где мои вещи или как?

– Да! Конечно хочу, – я усердно закивал, правда продолжал коситься на то, как он выковыривает черные точки из теперь уже ярко желтого плода с помощью какой-то железной штучки.

– Вообще-то, перед самым отъездом я купил во Франции домик в пригороде, – задумчиво произнес Орион, теперь уже нарезая ананас маленькими кусочками. – И перевёз все вещи туда. Подумал, что неплохо было бы иметь запасной аэродром, да?

– А… ну… да… – честно говоря, я совершенно не понял о чем он, но решил согласиться.

Собственный дом во Франции! Разве только это не круто?!

– Хочу пожить там некоторое время вместе с тобой, – крёстный лизнул липкий от ананасового сока палец, немного покривился и сунул руки под воду.

Как бы я ни обожал его, как бы ни любил всем сердцем и ни восторгался, но даже я посчитал его слова странными. Разве может он забрать меня из семьи и увезти с собой? Нет, я бы был только рад, я бы сам первый умолял его об этом! Но разве такое возможно?

– Я бы тоже хотел, – вздохнул грустно и обхватил себя руками.

Почему-то мне стало холодно. Может тут где-то кондиционер? Хотя не слышно гудения.

– Ну и почему нос опустил? – фыркнул Орион, доставая глубокую сковороду. – Если хочешь, то обязательно поедем.

– Разве родители разрешат? – я верю в него, я очень верю в него, но почему-то это все равно кажется мне невозможным.

– Не беспокойся, я заставлю их передумать и согласиться, – улыбнулся крёстный.

И, наверное, впервые его улыбка была холодной и угрожающей. Но ведь она не для меня, правда? Тогда почему же мне так не по себе?

Впрочем, этот инстинктивный страх быстро прошел, и я улыбнулся в ответ. Какая разница, ведь так? Главное, что он любит меня! Единственный во всем мире любит меня. Так плевать на всё, я просто хочу чувствовать его заботу.

Потом Орион брал кусочки ананаса, заворачивал их в тонкий лист мяса , обмакивал в сырно-тестовое месиво и выкладывал на шипящее масло. А я просто молча любовался, положив подбородок на сложенные руки. Мне было спокойно и легко. Сейчас есть я, и есть он. Сейчас он готовит только для меня, чего никогда не делала родная мать. Так что еще должно меня волновать?

Я чуть не заснул за таким медитативным занятием. Крёстный беседами меня не отвлекал, да и я не задавал лишних вопросов, поэтому прозевал момент, когда передо мной поставили тарелку и стакан с вишневым соком.

– Ты не спишь? – Орион погладил меня по голове, возвращая в реальность.

– Нет, – отозвался я, украдкой зевая в кулак и протирая глаза. – Но почти.

– Можем не идти никуда, – улыбнулся крёстный, присаживаясь рядом и вручая мне вилку. – Поешь пока, если ещё хочешь.

– Конечно хочу! – воскликнул я, с восторгом оглядывая горку золотистых кусочков на своей тарелке. – Ты же для меня готовил. Я очень хочу это попробовать!

– Пробуй, – кивнул Орион, погладив на этот раз по плечу.

Его прикосновения такие приятные. С каждым разом мне хочется всё больше и больше ощущать на себе его сильную ладонь. Если бы он гладил меня подольше, то я бы наверное разомлел как соседский кот Луис и переворачивался бы с бока на бок, подставляя всего себя под ласки. И не спрашивайте меня, кто додумался назвать кота Луисом, но его действительно так зовут!

Немного мечтательно кивнув, я все-таки подцепил на вилку кусочек поменьше и отправил в рот. Раскусив нежную мякоть тестовой оболочки и мяса, я почувствовал, как на язык брызнул кисло-сладкий сок ананаса.

– М-м-м, – замычал, расплываясь счастливой и довольной лыбой.

– Нравится? – удовлетворенно уточнил Орион.

Я тут же закивал, уверяя, что ничего вкуснее в своей жизни не пробовал.

– Это хорошо.

Обожаю! Обожаю этого мужчину! Мой крёстный – самый идеальный крёстный в мире.

А потом я доел, и мы все-таки собрались пройтись по бутикам в центральном торговом центре. Правда, я не сразу сообразил, что до сих пор одет в школьную форму, а по городу лучше гулять в другой одежде.

– Давай сначала позвоним твоему репетитору, – предложил Орион, засовывая бумажник в задний карман джинсов.

– Точно! Репетитор! – взволнованно закивал я.

Совсем забыл про мистера Терренса. Что впрочем и не удивительно – с Орионом я забываю про весь мир. Быстро достав мобильник, я нашел номер репетитора.

Мистер Терренс ответил не сразу, но, скорее всего, он сейчас с кем-то занимается. У него ведь не только я учусь.

– Bonjour, Nathan, – привычно поздоровался репетитор.

Он принципиально перестал говорить со мной на английском, после того как я немного усвоил начальный французский. Хотя также он мог ответить и по-итальянски. Это в его привычках – натаскивать меня постоянно.

– Здравствуйте, мистер Терренс. – старательно выговорил я на французском. – Я сегодня не смогу прийти, потому что у меня отравление. И завтра тоже, скорее всего.

– О, конечно, – сочувственно согласился репетитор. – Лечись. Здоровье очень важно.

Попрощавшись, я отключился и сунул мобильный в карман.

– Вот и все.

– Хорошо, – кивнул Орион и взял со столика ключи. – Идём?

– Ага.

Только вот направился он не к выходу, а куда-то в сторону. Я чуть не споткнулся, на ходу притормаживая и разворачиваясь. Зачем ему туда? Разве мы не уходим?

– Ну идем же, – подмигнул Орион, останавливаясь и протягивая мне руку.

Я тут же уцепился за нее. Крёстный повел меня в боковой коридор и открыл неприметную дверь. За ней я увидел ступеньки.

– А что там? – не сдержал я любопытства, спускаясь следом за ним.

Он, конечно же, отпустил меня, так что теперь я сам держался за перила и очень жалел, что тут такой узкий проход.

– Увидишь, – усмехнулся Орион, приостанавливаясь на мгновение и щелкая выключателем на стене.

Тут же комнату впереди залил яркий свет.

Увидев то, что было перед нами, я первое мгновение забыл как дышать, а потом громко взвизгнул и уже в который раз за день повис на Орионе. Он терпеливо придерживал меня за спину, не давая грохнуться, и даже добродушно посмеивался над моими восторгами.

А ведь было от чего!

Перед нами была самая настоящая Lamborghini Murcielago. Господи, да у меня такая уже три года на постере над кроватью висит. Вот точно такая же – красная. Это не машина, это мечта! Самая крутая тачка в мире! Нет, ну точно. И пускай Роб заткнет себе свой Spyker C12 Zagato в зад, потому что тот – ничто по сравнению с этой красавицей! Ну ладно, возможно «Ламборджини» немного уступает Pagani Huayra, та вообще отрыв башки, но после нее – точно лучшая.

Я даже забыл, где нахожусь, и что мы куда-то собираемся. Просто носился вокруг этой красной красавицы и боялся дотронуться. О, да она же наверняка стоит целое состояние!

– Натан, – неожиданно меня заключили в объятия и остановили бессмысленное мельтешение.

– А? Что? – я помотал головой, прогоняя восторженный дурман.

– Я счастлив, что тебе понравилась машина, – рассмеялся Орион. – Но это всего лишь автомобиль, не сходи с ума.

– Это не просто автомобиль. Это «Ламборгини»! – заспорил я, разворачиваясь и сияющими глазами смотря на него.

– Я знаю, – улыбнулся крёстный и открыл передо мной дверь.

Я сейчас свихнусь от счастья.

– Садись, фанат, – пришлепнул меня Орион чуть пониже спины.

Находись я в другом состоянии – может, и смутился бы, но сейчас только радостно пискнул и забрался в салон.

Сказка! Это просто сказка!

Крёстный легко захлопнул дверь, уселся на водительское место, щелкнул пультом, дверь гаража медленно поползла вверх и вставил ключ в зажигание.

– Ну поехали?

– Поехали, – кивнул я.

Сейчас я готов был ехать с ним хоть на край света. И не думаю, что это желание когда-нибудь исчезнет!

Глава 5

Первым делом Орион завел меня в магазин подростковой одежды и заставил выбрать новые джинсы и футболку, чтобы я мог тут же снять школьную форму. Это было очень кстати, но, честно говоря, начинало немного тревожить то, что он тратит на меня слишком много. Каким бы богатым крёстный ни был, деньги имеют свойство заканчиваться.

– Знаешь что… – улыбнулся он, когда я с восторгом прикладывал к нему то одни плечики с обалденной рубашкой, то другие – с джинсами последней модели. – Давай-ка заедем к твоим родителям. Попробую вытребовать у них тебя на пару дней – можем съездить куда-нибудь развлечься. В Диснейленд не предлагаю, ты ведь уже «не ребенок», да?

При виде моего возмущения он усмехнулся и щелкнул меня по носу.

– Или всё-таки? – спросил коварно.

– Не ребёнок! – гордо фыркнул я, возвращая одежду на место. – Не надо никакого Диснейленда!

– Хорошо, – кивнул Орион, неожиданно обнимая меня сзади и притягивая к себе. – Тогда как насчёт банальной поездки за город на озеро?

Я втянул в себя воздух и почувствовал, как тело начинает наливаться какой-то тяжестью и непривычным теплом.

– А… да… Было бы… классно, – выговорил кое-как, после каждого слова втягивая воздух открытым ртом.

Дышать стало неожиданно тяжело. Что это со мной?

– Вот и славно! – крёстный чмокнул меня в макушку и повёл к отделу обуви.

А я до самого конца нашего шопинга всё никак не мог успокоиться и обдумывал свои чувства. Странно. Со мной ни разу ещё не было такого. Может быть, это из-за отравления? Хотя я бы не назвал эти ощущения неприятными. Наоборот. Тело словно дрожало в предчувствии какого-то… удовольствия?

Не знаю. Ничего не понимаю.

– Ты какой-то рассеянный, – нахмурился Орион, когда я не ответил на его вопрос.

– Прости, – беспомощно пожал плечами.

– У тебя что-нибудь болит? – он взял моё лицо в ладони и внимательно посмотрел в глаза.

– Не то чтобы, – я покачал головой, не зная как описать ему свои ощущения.

Да и почему-то стало стыдно. Не знаю… какое-то инстинктивное чувство – не говорить!

Крёстный ещё несколько мгновений смотрел на меня, словно пытаясь прочитать что-то в моих глазах, но потом только улыбнулся, поднялся и кивнул:

– Ладно, закончим с этими покупками. Зря я вообще потащил тебя, ты же болеешь…

– Но у меня ничего не болит! – сразу заспорил я, подаваясь вперёд и вжимаясь лицом ему в грудь. – Всё нормально!

– Ладно, герой, – Орион потрепал меня по голове и потянул на выход. – Хватит на сегодня. Мне ещё с твоими родителями общаться.

На этих словах он нахмурился и глаза его блеснули как-то странно. Я бы сказал… опасно?

Всю дорогу до дома я думал об этом. Почему-то разумом я понимал, что крёстный выглядел угрожающе, но сердцем, наоборот, тянулся к нему, зная, что он не причинит мне вреда. Вот такое мимолетное ощущение опасности и такая непоколебимая уверенность в собственной безопасности появлялись только рядом с ним. Не знаю, всё это как-то странно для меня, и непонятно. Как много раз я повторил это слово?

– Натан, всё хорошо? – крёстный ещё раз попытался выяснить причину моей задумчивости, уже останавливаясь возле дома.

Я только кивнул, пытаясь выглядеть беззаботным. Он не поверил, но спорить не стал.

Ха! Надо было видеть выражения лиц всех соседских мальчишек, которые сейчас играли в футбол на площадке рядом с нашим домом. Это того стоило. Меня просто распирало, когда я выходил из автомобиля с видом победителя, рюкзаком на плече и пакетом со школьной формой в руках, спиной ощущая их завистливые взгляды и слыша восхищенный свист.