Текст книги ""Крестный" (СИ)"

Автор книги: echelin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА 1

Сколько себя помню, я был одинок.

Все время до этого дня для меня было наполнено одиночеством и равнодушием окружающих. Лишь один человек ярким пятном освещал эту темноту. Появился он в моей жизни не сразу, хотя, как потом оказалось, всегда незримо присутствовал в ней.

У меня была полноценная семья: я, мать и отец. Но родители совершенно не уделяли мне внимания, никогда – просто не любили. Мать работала визажистом – бегала по домам, сама набивая себе клиентскую базу. Отец был скромным банковским клерком. Особых денег в семье не водилось, так что мечтать о какой-нибудь дорогой игрушке не приходилось. Периодически матери откуда-то приходили банковские переводы, с которых родители покупали себе то, что считали нужным, а остатки клали на счет.

Правда, школа у меня была самая престижная. Каждое утро мать везла меня туда через полгорода. Назад я должен был возвращаться сам, но это была не проблема – школьный автобус всегда ходил исправно.

Я долго не мог понять, почему учусь в такой дорогой школе, в то время как мать не желает тратить деньги на мой гардероб, заставляя по три года ходить в одном и том же. Это и было моей главной головной болью, ведь одноклассники мои – те еще маленькие богатые ублюдки.

Я гадал, кто же может присылать нам деньги? Ведь ни бабушек, ни дедушек, ни даже тетушек с дядюшками у меня не было. Но родители только отмахивались, стоило задать этот вопрос. Мать хмурилась, а отец мог даже отвесить подзатыльник, лишь бы я отстал.

Было обидно, что мать может позволить себе новое платье и сапоги, в то время как мои джинсы и рюкзак, оказывается, достаточно крепкие, чтобы поносить их еще один год. Приходилось терпеть травлю одноклассников и пытаться более осторожно ходить по коридорам, желательно на глазах учителей, а к автобусу и вовсе пробираться тайком.

Еще, каждые полгода мать водила меня в какое-нибудь классное место: зоопарк, цирк или в торговый центр. Это были счастливые дни. Я мог развлекаться, беситься и вообще делать все, что захочется. Мать стойко терпела и непрерывно щелкала фотоаппаратом, запечатлевая мою сияющую физиономию.

Догонять, зачем она это делает, я стал только лет в десять. И тогда же начал обращать внимание на эти звонки. Где-то раз в месяц звонил некто и подолгу разговаривал либо с матерью, либо с отцом. Причем, кажется, родителям эти беседы совершенно не нравились. Я даже подслушал как-то, о чем они говорили: оказалось, обо мне. Этот некто интересовался мной. Всем.

Как учусь? На что мать ответила, что средний в классе. А ведь у меня один из лучших показателей. О моих увлечениях она и вовсе ничего сказать не смогла. Пробормотала, что шататься по улицам допоздна. А я люблю читать – частенько заглядываю в библиотеку, потому что там можно взять на время книги, к тому же, что немаловажно, совершенно бесплатно. Еще мне понравилось кататься на велике – сосед пару раз давал попробовать. И я мечтаю научиться плавать, но для школьного бассейна нужно разрешение родителей, справка и плавки. А у меня ничего этого нет.

Я не знал, кто этот человек, что спрашивал обо мне, но, даже не зная, проникся благодарностью. Он хотя бы интересовался мной. Мне хотелось познакомиться с ним. И, как я понял, это он присылал матери деньги. Может быть, я не знал о каком-то родственнике?

Все изменилось примерно через полгода после того, как я подслушал разговор. Мне почти исполнилось одиннадцать, я ненавидел свою семью и мечтал о сказочном родственнике, который заберет меня к себе.

– Натан, тебя к телефону, – недовольно крикнула мать, когда я сидел в своей комнате и делал уроки.

Для меня эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Мне звонили. Мне!

Я не сбежал по лестнице вниз – слетел.

– Мама, кто?! Кто?! – вопил я, спеша ответить на звонок.

Естественно, запнулся о ковер и полетел вперед, проехавшись по полу прямо до телефонного аппарата, к ногам матери. Кое-как поднялся, совершенно немужественно всхлипывая и зажимая поцарапанную коленку, протянул руку.

– Давай, – пробормотал сквозь слезы, стараясь не показать, как мне больно.

Все равно не пожалеет.

– Растяпа, – сквозь зубы процедила мать и сунула мне телефон.

– Слушаю, – с замирающим сердцем пробормотал я, потной ладошкой прижимая пластиковый прямоугольник к уху.

– Привет, Натан, – голос был мужской и очень приятный.

Такой бархатистый и мягкий. Мне уже тогда захотелось укутаться в него, как в плед, и заснуть.

– Привет, – я ответил осторожно, но с долей мечтательности.

Это был первый раз, когда звонили именно мне!

– Как у тебя дела? – спросил мужчина.

– Хорошо. А это кто? – мне не терпелось узнать имя таинственного Некто.

Я даже не сомневался, что это тот самый человек, что интересовался мной. И он же присылает матери деньги. И ему же отсылаются мои фотографии. Мне так хотелось узнать кто он.

– Ты не знаешь про меня? – в его голосе проскользнуло что-то странное.

А я испугался, что мужчина разочаруется во мне и больше не захочет разговаривать. Просто не знал что ответить. Да еще и сказалось недавнее падение. Так что я банальнейшим образом захлюпал носом.

– Эй, Натан, что такое? – голос прозвучал взволнованно.

Это было сказочно. Кому-то в этом мире не плевать на меня. Я мгновенно заткнулся и смущенно выдавил:

– Ничего, просто бежал к телефону и упал.

– Надо быть осторожнее, малыш. – Мне показалось, что он улыбался.

– Ага, – я счастливо шмыгнул носом.

– Так ты про меня не знаешь? – переспросил мой загадочный собеседник.

– Нет, – осторожно ответил я, потому что все еще боялся рассердить его.

– Я твой крёстный, Натан, – проговорил он.

Это было самое счастливое мгновение моей жизни. Я знал. Знал, что есть в этом мире кто-то, кому я дорог. Размечтался, что он заберет меня с собой. И я наконец буду счастливым мальчиком.

– Правда? – прошептал я еле слышно. – А я не знал, что у меня есть крёстный.

– Я еще поговорю с твоими родителями, – пообещал он.

И почему-то в этот раз его голос уже не казался таким нежным и мягким.

– А ты приедешь? – взволнованно спросил я, теребя в руке телефонный шнур и с надеждой вглядываясь в окно, возле которого стоял.

– Ох, Натан, – почему-то грустно вздохнул он. – Сейчас мне еще рано приезжать. Может быть, на твое шестнадцатилетие. Прости, малыш, но пока я не могу приехать.

Стало так горько. Зря я мечтал. Мне вновь придется жить обычной жизнью, а мечты так и останутся мечтами. И никто никогда меня не заберет. Снова захотелось реветь. Что-то я веду себя как девчонка.

– Натан, мальчик мой, прости меня, – все еще оправдывался крёстный. – Я знаю, что тебе хочется увидеть меня. Я тоже очень хочу быть ближе к тебе, но пока не могу. Мне нельзя приезжать. Зато я пришлю тебе подарок на день рождения. Хорошо?

– Правда? Ты пришлешь мне подарок? – я не верил.

Мир вновь засиял всеми цветами. Мне никто кроме родителей ничего не дарил. Но все мои подарки на Новый Год были практичными и нужными. Одежда или вещи для школы. Они никогда не покупали ничего такого, что хотелось бы иметь маленькому мальчику.

– Конечно, милый, – заверил крёстный. – Что ты хочешь?

– Я… я… не знаю, – почему, когда можно попросить все что угодно, совершенно ничего не приходит в голову.

– Я не знаю, что любят мальчики твоего возраста, – рассмеялся он. – Что ты любишь, Натан? Твоя мама так ни разу внятно мне не ответила, а то я давно прислал бы тебе подарок. Но, надеюсь, она покупала тебе по моей просьбе то, что тебе нравилось, да?

– Ну… – я недоуменно нахмурился и повернулся к матери.

Та стояла недалеко от меня и чуть ли не грызла свой маникюр. Никогда не видел ее такой нервной. Что с ней? И о чем говорит мой крёстный? Какие подарки?

– Натан, – голос стал напряженным.

Мне даже показалось, что из трубки повеяло холодом. Я передернул плечами, словно стоял на пронизывающем ветру. Но, несмотря на такую его реакцию, я почему-то совершенно не испугался. Страх куда-то пропал, а меня переполняли совсем другие чувства. И в основном злость на родителей , которые так долго скрывали от меня такого чудесного крёстного.

– Мне ничего от тебя не дарили, – проговорил я, с удовольствием наблюдая, как моя мать бледнеет.

Совершенно неожиданно мне стало приятно от мысли, что теперь-то крёстный устроит ей взбучку. Или не будет верить и перестанет любить. Мне хотелось, чтобы он любил только меня. Только одного мальчика в мире. Тут я подумал о том, что у крёстного могут быть свои дети, и испугался. Я не хотел этого. Боялся, что мне придется делить моего кумира с кем-то другим. Это – мой герой! Мой шанс на счастливую жизнь! И я не намерен никому его отдавать.

– Больше такого не повторится, – жестко произнес крёстный. – Теперь я сам буду присылать тебе подарки.

Мать вдруг подскочила и выдернула у меня трубку, причитая в нее:

– Орион, это совсем не то, о чем ты подумал…

Даже мне было слышно, как крёстный рявкнул на нее:

– Замолчи и отдай телефон обратно Натану! С тобой я поговорю позже!

Мать психанула, кинула трубку на тумбочку и улетела по лестнице. А я тут же схватился за пластиковый прямоугольник, опасаясь, что связь прервалась, и я не смогу больше поговорить с крёстным. Орион. Мать назвала его так. Это его имя?

– Да! – воскликнул я.

– Не обращай на нее внимания, Натан, – спокойно ответил мой кумир. – Я хоть и не смогу приехать, но позабочусь, чтобы у тебя была достойная жизнь. Расскажи мне о себе. Ты же ходишь в самую лучшую школу? Я специально высылаю на это средства. Ты хорошо одеваешься? Ешь? Они тебя не обижают? Что ты любишь? Я хочу знать о тебе все, малыш.

В тот момент я был опьянен его вниманием. Это было даже лучше, чем я мечтал. Крёстный казался мне сказочным сном, и я не желал просыпаться. Только тарахтел и тарахтел, делясь всем-всем. Он внимательно слушал, и это наполняло меня теплом и спокойствием. Это было божественно прекрасно.

Мне было всего лишь почти одиннадцать, и я многого тогда не понимал. А может, на меня так подействовала надежда, что все может исправиться. Потом уже, став немного старше, я осознал, какими же глупыми были мои мечты. Я не думал о том, как странно, что человек, который имел со мной даже не родство, а просто связь, тратит такие деньги на меня. Ну кому крёстные оплачивают школу? А ведь мать еще не дарила мне подарки, как говорила ему. И одежду должна была покупать на его деньги. Содержат меня, оказывается, совсем не родители, а крёстный.

А еще это притяжение. Даже его голос действовал на меня: сразу хотелось закрыть глаза и подчиниться всему, что он прикажет. Меня тянуло к крёстному с неимоверной силой, слишком странной и порочной, но тогда я этого еще не понимал. Тогда крёстный стал всем моим миром. Я, как сопливая девчонка, мнил его принцем на белом коне, который приедет и заберет меня. Только вот еще не знал, что желания имеют обыкновение сбываться. Даже такие.

На день рождения мне пришел подарок. Откуда-то из Англии, а ведь это где-то за морем. Это было странно, но так прекрасно. Находясь так далеко, он нашел время и возможность поздравить меня.

Я бегал с этой коробкой, упакованной в праздничную бумагу и с большим бантом, и не решался её открыть. А потом он позвонил. Но этот раз беседа была недолгой, но Орион – а он разрешил называть его так – поздравил меня с днем рождения и пообещал, что завтра же мать поведет меня по магазинам и купит столько одежды, сколько я пожелаю.

Я был счастлив. Наступил мой рай.

Теперь меня уже не могли шпынять за внешний вид. Не сказать, что после этого что-то изменилось в отношении окружающих ко мне, просто причины для придирок стали другими, но я и этому был рад. И где-то в глубине сердца тешил себя мыслью, что приедет крёстный и даже эти нападки прекратятся. Ведь Орион меняет мою жизнь в лучшую сторону.

А подарком оказался ноутбук. Ох, сколько радости доставила эта вещь. Теперь, наверное, я даже стал круче некоторых в классе, потому что позволить такую игрушку себе могли далеко не все.

Мать скрипела зубами, но ничего не могла поделать. В какой-то момент я понял, что она меня презирает за что-то, но не сказать, что был сильно огорчен. К тому времени в моей голове уже был лишь Орион.

Крёстный стал для меня целым миром, а я был миром для него. Ну, я так надеялся. И сейчас надеюсь.

Мать стала водить меня в бассейн, ведь я сказал Ориону, что хочу научиться плавать. Еще я записался на дополнительные занятия по иностранным языкам, потому что Орион как-то обмолвился, что хотел бы показать мне мир.

Дальше подарки посыпались на меня безостановочно. Многое приходило посылками, что-то покупала мать, а я подтверждал Ориону, что мне купили это, какие-то вещи крёстный просто заказывал на наш адрес по интернету.

Гоночный велик был со мной до первого серьезного падения – я вывихнул ногу. Стоило Ориону узнать об этом, как велосипед сразу же пропал из дома. На роликовых коньках я катался всего месяц, пока чуть не попал под машину. О скейте заикнулся всего раз – мне было отказано наотрез.

И странное дело, если бы мне отказала мать, я бы обижался и злился, но стоило Ориону сказать «Нет», и я видел лишь заботу обо мне. Это шло откуда-то изнутри. Я просто не могу думать о крёстном плохо – он был и даже сейчас остается моим идеалом.

Из активных видов спорта у меня осталось плавание. О баскетболе и футболе мне не стоит мечтать даже через несколько лет, потому что я обещался остаться маленьким и худым, в то время как остальные мои ровесники росли как на дрожжах. Еще был бейсбол, но он мне никогда не нравился.

Зато Орион поощрял мою любовь к книгам и технике. Любые примочки к компьютеру, книги появлялись у меня по первому требованию. Правда, комиксы он не одобрял. А то, что не одобрялось крёстным, я обходил стороной.

В двенадцать мне был куплен навороченный мобильный. Теперь я мог сам слать ему смски в любое время и был счастлив от этого. Наше общение стало намного более тесным и близким, хотя до сих пор этого было мало.

Я стал все оценивать с позиции взглядов крёстного. Ни один соседский парень не мог сравниться с ним, а потому беззастенчиво мной игнорировался. Друзей так и не появилось. Через год я задумался об этом и пришел к выводу, что Ориону нравилось быть для меня центром вселенной, нравилось мое безразличие к остальным. Но я уже просто не мог разочароваться в крёстном.

В четырнадцать я осознал, что не такой, как все. Это было странно. Я уже многое понял и о себе, и о других, и о родителях, и самое главное – об Орионе. Но, как я уже говорил, разочароваться в нем я просто не мог, а потому просто закрывал глаза на все странности.

Все вокруг только и говорили о девчонках, сексе, отношениях. Я всегда считал ровесников глупыми, необразованными и отсталыми. Но вдруг оказалось, что в этом плане отстал я. Эти дети уже обсуждали такие взрослые штучки, в то время как меня совершенно не волновали ни голые женщины, что в количестве встречались на просторах интернета, ни банальная дрочка, о которой шептались одноклассники. Мне не хотелось.

К тому моменту я был достаточно продвинутым и понимающим, так что первым делом полез решать свои проблемы в сеть. Не то чтобы это действительно волновало меня так сильно – я привык быть не таким как все – но, наверное, мне было завидно, что моим недалеким одноклассникам доступно то, чего я не могу понять.

Я начитался всей этой фигни: девчонки, геи, извращения. И ничто во мне даже не дрогнуло. Пришлось признать, что либо я еще не созрел, в отличие от других, либо просто асексуален.

Зато я налег на языки, которые с каждым днем давались мне все легче и легче. Учитель просто нарадоваться не мог и поражался моим способностям. Теперь я изучал французский, европейский английский и итальянский.

Год, оставшийся до моих долгожданных шестнадцати, пролетел незаметно. Я старательно учился, по прежнему игнорируя одноклассников. Благодаря плаванию моя фигура начала немного развиваться, но я все равно оставался тем же тощим и хлипким пацаном.

Приближался день моего шестнадцатилетия. И где-то за неделю до дня рождения как снег на голову свалилась смс от Ориона:

«Приезжаю завтра. Встречай».

ГЛАВА 2

Аэропорт в нашем городе, конечно же, отсутствовал. Выходило, что Орион должен был приехать на рейсовом автобусе, но почему-то это совершенно не укладывалось в голове. Я бы скорее сделал вывод, что он прибудет на своей машине, но раз мне указано было встречать, то все-таки поехал на автовокзал.

В школу я даже собираться не стал. Матери было, похоже, плевать, она и слова не сказала по поводу моего прогула, собралась и ушла к кому-то домой выполнять заказ. Отец уехал еще раньше, я его в последнее время вообще видел все реже и реже.

Так что я встал, когда уже хорошо выспался, умылся и спустился в кухню. Еще вчера я посмотрел по интернету расписание автобусов. Рейс из ближайшего крупного города с аэропортом был только в полдень, так что спешить было некуда.

Залил миску хлопьев молоком и без аппетита сжевал. Если честно, я волновался, хоть и старательно прятал чувства. Но все-таки… Орион. Он приезжает.

Этот трепет внутри не желал никуда деваться. Я жаждал увидеть его все эти три года, жаждал до дрожи. А вот теперь наконец мое желание сбудется. Оставаться спокойным в такой ситуации просто невозможно. Какой он? Как выглядит? Так получилось, что у родителей не было ни одной его фотографии, а сам Орион их не присылал, только мои просил все чаще и чаще. Это казалось странным, но я мирился со всеми его прихотями, да и было их не так уж много.

Одежду подбирал тщательно и долго. Хотелось выглядеть в его глазах самым лучшим. Потом все-таки собрался с силами и вышел из дома. Ехать пришлось на автобусе, и я очень волновался, что мой внешний вид после автобусной давки будет далеко не таким хорошим, как изначально, но мне повезло. Людей было не очень много – я даже умудрился сесть возле окна и простучал зубами от волнения до самого автовокзала.

Приехал, конечно же, заранее. Просто сел на лавочку недалеко от места, куда должен был подъехать междугородний автобус, и стал ждать. Сначала постоянно осматривался, выглядывая непонятно что, потом малость угомонился и вперил взгляд в мобильник. Там у меня было закачано несколько книг, и я решил немного отвлечься, а то от волнения уже стало подташнивать.

Неожиданно увлекся так сильно, что появление перед моим лицом чьей-то руки и коробочки в ней стало неожиданностью.

– А? – вздрогнул я и перевел взгляд на лицо человека, что подошел так близко.

Сердце ударило пару раз и замерло, не в силах биться дальше. Это он? Это мой крёстный? Я вопросительно нахмурился, оглядывая мужчину с головы до ног. Не может быть! Это не он. Сердце разочарованно забилось дальше.

– Простите? – тон у меня не самый дружелюбный.

Это точно не может быть мой крёстный. Мужчине передо мной на вид меньше тридцати лет, может даже двадцать пять. А еще он хорош собой, словно снимается для обложек журналов. Точно не Орион!

– Это подарок тебе, Натан, – улыбка мужчины была милой и приветливой. – Примешь?

Голос. Этот голос. Не может быть! Просто быть такого не может! Моим родителям сейчас почти по сорок лет. Крестили они меня примерно в двадцать пять. Значит и крёстный должен быть их возраста, если они дружили в детстве. Ну, пускай ему было даже восемнадцать тогда, но ведь уже прошло шестнадцать лет. Значит, сейчас ему как минимум должно быть тридцать четыре. Но никак не двадцать пять! Только вот голос однозначно говорил о том, что передо мной стоит Орион. Я выучил каждую его интонацию, я знаю о чем говорю. Но все это никак не желало укладываться в голове. Может, он просто выглядит моложе своих лет?

– Привет, – мой взволнованный шепот едва ли можно было расслышать.

– Привет, – Орион еще раз улыбнулся и неожиданно запустил руку в мои волосы, легонько их взъерошив. – Расслабься, Натан, я не кусаюсь. Ну что такое?

– Я… Просто я не ожидал, что ты… Такой.

Видимо, у меня было такое растерянное выражение лица – хоть картину пиши. Крёстного, кажется, это очень развеселило.

– Надеюсь, ты не разочарован, – Орион вдруг подмигнул. А потом просто взял меня за руку и вложил в нее ту самую коробочку. – Это подарок. Тебе скоро исполнится шестнадцать, станешь совсем взрослым. Поэтому отныне я буду относиться к тебе именно как ко взрослому. И подарки будут соответствующие. Откроешь?

– Д-да… – кивнул я и принялся срывать с коробки упаковочную бумагу.

Руки немного тряслись, так что торжественное вскрытие подарка затянулось. Но я все-таки распаковал его и стал счастливым обладателем часов. Обыкновенных наручных часов – таких, которые можно было увидеть в избытке в витринах ювелирных магазинов. Отец вечно засматривался, желая выглядеть круче в своем кругу офисных клерков, но позволить себе такую дорогую покупку не мог. А тут подарок. Ребенку. Честно, я даже дар речи потерял, потому что не знал, что сказать.

Не то чтобы я так сильно хотел часы, но этот подарок действительно нес в себе другой, более глубокий смысл. Не удовольствие, нет. Скорее признание меня равным, ну, или почти равным. Но уж взрослым точно.

– Нравится? – Крёстный наклонился ближе, заглядывая в глаза.

– Очень, – голос немного сел.

Вся эта ситуация была такой непривычной, и Орион… Ох, я еще не до конца осознал, что он приехал! Снова впился в него взглядом, впитывая внешность с дотошностью и вниманием.

Не слишком высокий – я буду ему по плечо. На мою радость, тоже худощавый, так что рядом с ним я не буду смотреться таким уж мелким и тощим. Ведь мы, наверняка, теперь часто будем вместе, он будет водить меня по разным местам, и вообще… А может, еще и из школы забирать будет. Мои мечты вновь замельтешили, расталкивая друг друга и стремясь первыми развернуться во всю ширь.

Орион был невообразимо прекрасен. Ну а разве могло быть иначе? Он ведь мой герой, кумир! Я буду с гордостью идти рядом, когда он будет забирать меня из школы. А все остальные пускай завидуют, что у меня такой шикарный крёстный. Да еще и молодой.

– Давай наденем, – Орион сам забрал часы из моих рук, отрегулировал ремешок и защелкнул на моем запястье.

На моей худой руке они смотрелись немного массивно, но не слишком. Видно, он специально подбирал небольшой вариант. Но это же Орион! Он может предвидеть все.

– Спасибо, – пробормотал я, переводя взгляд с подарка на крёстного.

Я до сих пор не могу поверить, что это он. Что он рядом со мной и такой внимательный. Орион только еще раз тепло улыбнулся.

– Ладно, не будем торчать тут, – крёстный огляделся по сторонам. – Нам сегодня еще нужно сделать много дел. Ты же со мной, да?

– Конечно! – с энтузиазмом закивал я, нагло хватаясь за его руку.

Схватился и замер. Орион не стал вырывать ее, а только кивнул и повел меня куда-то. А я шел и наслаждался. Мать не любила водить меня за руку, так что приходилось семенить следом. Отец вообще редко со мной куда-то ходил. Но Орион ведь не такой! Кажется, ему тоже доставляет удовольствие идти со мной вот так.

Не знаю, видел ли я в нем близкого человека, которого не видел ни в отце, ни в матери. Но я точно знал, что Орион заботится обо мне, его волную я, а значит он для меня ближе всех.

Как я уже говорил, крёстный просто был центром моего мира, и рядом с ним я чувствовал себя самым значимым и нужным. Просто огромное удовольствие для ребенка, на которого до этого не обращали внимания.

Кстати, я не сразу сообразил, что вещей-то у Ориона и не было. Одна жалкая спортивная сумка. Но совсем небольшая. А ведь он говорил, что собирается приехать надолго – возможно, навсегда. Так где всё остальное? Или крёстный передумал?

– А куда мы идем? – спросил, переживая, что Орион не задержится рядом, а вновь куда-нибудь исчезнет и больше не вернется.

Глупо, наверное, но я только обрел его и совсем не хотел терять вновь.

– Сначала в гостиницу, – и почему мне кажется, что когда крёстный смотрит на меня, выражения его лица смягчается? – Подобрать дом в округе будет не таким быстрым делом, а утруждать твоих родителей своим присутствием совсем не хочется.

– Да? – разочарованно протянул я.

Мне, наоборот , хотелось, чтобы он постоянно был рядом. Тогда мать бы и слова не посмела мне сказать, да и вообще, хочу греться в его тепле и заботе.

– Не волнуйся, – Орион улыбнулся, словно видел мои мысли насквозь, – мы будем проводить вместе очень много времени. Ведь я сюда приехал только ради тебя, Натан. Ты же знаешь, что ты единственный кто мне дорог.

Да. Я единственный. Я тоже центр его мира. Хотелось успокаивать себя этим вновь и вновь. У Ориона нет ни жены, ни детей. А все свое время он хочет посвятить мне. Крёстный сам часто говорил это. Значит, мне не следует беспокоиться.

– Хорошо, – кивнул я как послушный мальчик.

Ну а потом он просто поймал такси, и мы поехали в лучшую гостиницу. Там Орион быстро о чем-то договорился с администратором и оставил свою сумку в номере. В очень хорошем номере, как я отметил. Хотя я уже давно не сомневался, что мой крёстный очень богат. Он так легко дарил мне дорогие подарки, да и оплачивал школу и не только.

– Ладно, – произнес Орион, оглядываясь по сторонам, когда мы уже вышли из гостиницы. – Дом я потом сам поищу, а пока мы вместе, давай лучше куда-нибудь сходим.

– Давай! – с восторгом отозвался я, вновь цепляясь за его руку.

И мы пошли. Вначале в парк аттракционов, где перепробовали все-все. Еще я ел сладкую вату и попкорн так, что у меня потом все лицо было сладкое и липкое. Орион только смотрел и улыбался немного странно, но совсем не отчитывал как мать. Затем мы зашли в кафе, потому что я проголодался.

Почему-то все считают, что дети любят лишь колу, картошку фри и сладости. Но это не так. Моего самосознания хватало на то, чтобы понять одну вещь: питаясь так, очень скоро можно стать похожим на Тревора, моего жирного одноклассника. Так что я с удовольствием съел овощной салат и кусок печеной курицы.

– Я очень люблю морепродукты, – рассказывал Орион, пока я старательно пережевывал свою порцию. – Креветки, мидий, кальмаров. Еще очень нравится итальянская кухня и французская. Потом мы как-нибудь съездим в Париж, и я свожу тебя в одно замечательное место. Тебе понравится.

Я только хлопал глазами и не мог себе представить, что такое когда-нибудь случится. Но в любом случае я верил крёстному. Сомнительно, конечно, что родители разрешат мне куда-то поехать, но, уверен, Орион способен придумать что угодно. С тех пор как начал учить иностранные языки, я мечтал повидать мир. Уехать куда-нибудь далеко-далеко, где не будет тупых одноклассников и равнодушных родителей, а только Орион, я и весь мир для нас.

– Что у тебя завтра со школой? – спросил крёстный, когда мы вышли из кафе и просто неторопливо брели вдоль улицы.

– Ну, занятия как обычно, – вздохнул я, – до обеда, а потом свободен. Правда, в пять еще плавание, а в семь – языки.

– Значит, ты освободишься только к девяти? – удивился крёстный и слегка нахмурился.

– Но я могу не пойти! – тут же откликнулся я.

Мне хотелось проводить с ним как можно больше времени. А что по сравнению с этим жалкие занятия, плавание и языки? Совсем ничего!

– Не надо прогуливать, – покачал головой Орион и улыбнулся. – Иди на свои занятия, а я займу этот день обустройством. Давай лучше я заберу тебя после основных занятий, и до пяти мы походим по магазинам. Или ты не любишь шопинг?

– Люблю, конечно люблю, – замотал я головой, чтобы он не вздумал передумать.

С Орионом я готов был любить всё что угодно. Но впрочем, магазины и без этого оставались для меня чем-то прекрасным и восхитительным. Наверное, потому, что раньше мать никогда не покупала мне желаемое, да и вообще нечасто водила в торговые центры.

– Вот и договорились, давай я запишу адрес твоей школы, чтобы знать куда подъехать, – крёстный повел меня к скамейке, что располагалась неподалеку.

Здесь, в центре города, можно было найти много парковых зон, фонтанчиков со скамейками и других мест для отдыха. Ну и, конечно же, бесчисленное множество магазинов и торговых центров. Справа стоял фургончик-мороженица, возле которого бегали озорные малыши.

Взгляд сам собой устремился туда, а рот наполнился слюной от воображаемого вкуса шоколадного мороженого. Такого на рожке с подливкой тоффи и посыпанного мелкими орешками.

– Последний урок заканчивается в двенадцать, – пояснил я, пока Орион скрупулезно заносил адрес школы в мобильный телефон, – я буду ждать возле самого входа, если вдруг ты не успеешь.

– Успею, – уверенно кивнул крёстный. – Я же не могу допустить, чтобы ты ждал. – А потом вдруг ошарашил: – Хочешь мороженого?

– Ага, – только и выдохнул я, сверкая счастливыми глазами.

Вроде и наелся в кафе, но отчего-то так сильно захотелось сладкого, что сдержаться просто не было сил.

– Пойдем, – Орион насмешливо щелкнул меня по носу и потащил к фургончику.

Там мне был предоставлен выбор, и я долго сомневался: брать шоколадное или же фисташковое. В конце концов, крёстный купил оба. Мы уселись на лавочку и с удовольствием ели их вместе, часто меняясь и выхватывая мороженое друг у друга. Ни с кем и никогда я так не дурачился. Это было незабываемо – один из тех моментов, что я хотел бы сохранить в своей памяти навсегда.

– Хочешь шарик, Натан? – спросил Орион, с улыбкой наблюдая за возящейся рядом малышней.

– Эй! Я же уже не ребенок! – возмутился я, тоже оглядываясь на девчонку с кучей воздушных шаров в руках.

Шарик хотелось, даже очень.

– Правда? – крёстный издал смешок, протянул руку и стер что-то с моего носа.

Оказалось, капельки мороженого.

– Ага, – мне ничего не оставалось, как покраснеть и отвести взгляд.

Вот ведь свинья. Не мог есть аккуратнее. Орион задумчиво облизал липкий палец, которым недавно тер мой нос.

– Это очень хорошо, Натан, – загадочно улыбнулся он. – Я очень долго ждал этого.

– Почему? – с любопытством спросил я, хлопая глазами.

– Чуть позже узнаешь, бесенок, – подмигнул Орион, взял меня за руку и потянул к продавщице шариков.

Домой я был отправлен на такси, с кучей воздушных шаров в руке, накормленный по самое не могу и счастливый без меры.

ГЛАВА 3

Только вот там мое фееричное настроение моментально опустилось до отрицательной отметки.

– Что это? – сразу же спросила она, с тревогой уставившись на мои шарики.

– Орион подарил, – радостно ответил я, любуясь, как шары бестолково тычутся в низкий потолок гостиной.

Пожалуй, привяжу их к кровати и буду как в том мультике, где старикашка путешествовал в домике на шарах. Я даже хихикнул, представляя себе, как моя кровать взмывает вверх. Только вот мать живо вернула меня в реальность:

– Что? Орион здесь?

Ох, я так испугался этого визгливого вскрика. Такое ощущение, что что-то горит. И чего она так истерит?