Текст книги "Риддикулус (СИ)"

Автор книги: Ebiscus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Гарри порылся в карманах мантии в поисках палочки, желая хоть немного прибрать за собой. Однако вовремя вспомнив о том, что та осталась в кабинете директора, гриффиндорец только тихо выругался и, не тратя больше ни секунды своего драгоценного времени, стремительным широким шагом направился к Дракучей иве, которая приветствовала его угрожающим потряхиванием своих длинных ветвей. Но Гарри вовремя добрался до заветного сучка, благодаря чему и не лишился головы, пролез в дыру под самым подножьем грозного дерева и погрузился во мрак.

В туннеле, как всегда, было холодно и промызгло. Пахло сырой землёй и плесенью. Ход был длинным, да и в почти материальной тьме Гарри то и дело натыкался на торчащие из земли коряги. Однако гриффиндорцу было глубоко плевать на это. Все его мысли занимало лишь то, что он увидит, завершив свой путь. И вот в какой-то момент впереди наконец забрезжил тусклый лунный свет, что пробирался сквозь щели между люком и землёй. Избранный не без труда толкнул его вверх, послышался грохот – по всей видимости, крышку завалило, – и Гарри неуклюже пролез в Хижину. Несколько долгих секунд юноша был ослеплён звёздным сиянием, что просачивалось в дом через щели и побитые окна, а потом, разглядев-таки помещение, в котором он оказался, лев с трудом распознал в нём то, что он видел когда-то на третьем курсе.

Визжащая Хижина и до сего момента не поражала красотой и великолепием, напротив, от неё всегда исходила аура зловещая и угрюмая, таинственная и по-настоящему недобрая. Но сейчас перед глазами было только лишь перевёрнутое с ног на голову небогатое убранство, стены, прожжённые испепеляющими чарами, балки под потолком, опасно покосившиеся и готовые вот-вот рухнуть и… Гарри замер, не сразу поверив своим округлившимся от удивления глазам.

Как есть, на четвереньках, не заботясь о сохранности мантии, он подполз к одной из опрокинутых тумб и вытащил из-под неё волшебную палочку – палочку, которая столько раз порывалась убить его. Всё-таки Альбус не соврал. Это действительно был конец. Глаза Гарри наполнились слезами, которые парень стыдливо утёр ладонью, а в груди всё больно сжалось. Однако, несмотря на это, пальцы Гарри приятно покалывало, словно в руках у него была своя собственная остролистовая боевая подруга. Гриффиндорец взмахнул ей, тихо шепнув «Люмос», и та без вопросов ему подчинилась, озарив помещение тусклым белым светом.

Несомненно, это была палочка Тёмного Лорда. Гарри хорошо помнил эти витиеватые узоры на ручке с подобием коготка в самом её низу. И словно боясь того, что его находку кто-то попытается отобрать, гриффиндорец, опасливо оглядевшись, припрятал её во внутренний карман мантии, встал на ноги и, борясь с желанием уйти и не мучить себя видом поля битвы, где в тёмных уголках можно было разглядеть и тёмные высохшие кровавые пятна, Гарри поднялся вверх по лестнице на второй этаж.

Там всё было не так трагично, как внизу. Здесь явно никто не воевал. Гнилая кровать, два ободранных кресла и просыревший до основания камин – все эти вещи были именно такими, какими их и запомнил гриффиндорец несколько лет тому назад.

Парень ленивым мелким шагом добрался до постели, от которой пахло золой и пылью, и аккуратно на неё улёгся, боясь, что пружины матраса безжалостно вопьются в его спину. Однако было довольно удобно. Даже очень удобно, или Гарри просто был слишком уставший и замученный, чтобы привередничать.

«Неужели и вправду прошло уже целых четыре дня с его смерти?», – снова повело льва. Это же прошептали и его обветренные губы. – «Я не верю», – однако данные слова уже не могли ничего изменить. – «Неужели…», – парень жалко всхлипнул и резко притих.

Неужели, когда Тёмного Лорда окружали авроры, он мирно посапывал в кровати, даже не предполагая о том, что происходит совсем недалеко от Хогвартса? Ах, если бы парень только выглянул в окно, он бы увидел, что школу окружили министерские псы, опасаясь того, что змееликий возьмёт в заложники детей. Если бы Гарри только присмотрелся, вдали он увидел бы вспышки от заклинаний. Ах, если бы Гарри только знал, что происходит у него прямо под носом, он бы обязательно помог Лорду и остановил это безумие, не дал бы колдуну умереть… Да даже если бы Гарри просто-напросто сдержал своё обещание и пришёл сюда в назначенное число, в полночь, абсолютно один, то мужчина не попал бы в засаду. Так стыдно и убого Поттеру было впервые. Он был во всём виноват, только он и его язык, не умеющий держать тайн.

Брюнет перевернулся на живот, ощутив, как волшебная палочка тёмного мага, припрятанная во внутреннем кармане мантии, со всей силы упёрлась в его грудь, причиняя несильную, но всё-таки вполне ощутимую боль, которую Поттер, несомненно, заслужил.

Главное не сломать драгоценное древко.

****

Гарри проснулся от яркого белого света, жестоко полоснувшего его глаза. Даже сквозь плотно сжатые веки Герой прекрасно чувствовал, как тот с каждой новой секундой становится всё более ярким и невыносимым. Несколько неудачных попыток закрыть лицо руками и сохранить чудесную безмятежность сна нетронутой не увенчались успехом. Гриффиндорец лениво потянулся, даже нашёл в себе силы смачно зевнуть и перевернуться на спину, но всё ещё не собирался подниматься на ноги. Однако же, ощутив, что в спину его упёрлось что-то острое (то была пружина матраса), парень неуверенно стал вспоминать – искренне не желая верить во что-либо из того, что помнил, – о том, где он и почему он здесь оказался. Сонливость как рукой сняло. На пару с кратковременной бодростью и желанием подняться с постели. И даже этот противный, гадкий свет уже не мог что-либо исправить. Но затем произошло ещё кое-что, что вновь выдернуло Гарри из сладкого забвения. В его висок грубо, настойчиво, несколько раз подряд упёрлась чья-то волшебная палочка. Гарри не составило труда даже в таком убогом состоянии различить, как с конца её, неприятно покалывая, лилась чужая магия. Все мысли в голове Гарри сжались в комочек, руки сами извлекли наружу палочку Воландеморта, и уже через миг гриффиндорец, стоя на паре негнущихся ног, смотрел на противное, бледное, словно сама смерть, лицо, что неприятное ухмылялось ему, освещённое Люмосом. На улице же всё ещё было темным-темно, чему гриффиндорец даже успел порадоваться.

– Поттер, вы уже второй раз направляете палочку на своего профессора, – проговорил Северус своим неизменно-холодным голосом, однако что-то в нём всё-таки было не так, как прежде, но Гарри никак не мог понять что именно. – Ужасный мальчишка, – неразборчиво хмыкнул колдун себе под нос. – Опять запустите в меня Экспелиармус? Неужели я не ошибся, и вы именно это хотите сделать? – едко протянул мужчина, отмечая то, что палочку Поттер всё ещё не опустил. – Мерлин, вы что действительно думаете, что я потащу вас к Дамблдору? Насильно? Сквозь ругань и крики? Мучая проклятьями? Издеваясь и язвя? Хм… вполне возможно, – в следующий же миг согласился сам с собой Снейп, блаженно растянув губы в ухмылку. И тут-то Гарри всё понял.

– Вы пьяны, – хмуро заключил он.

– Почти трезв, – беззлобно поправил его Северус, мягко продолжив: – Мы же празднуем, разве не так? – расслабленно протянул он. – Удивительно только, – и лицо Снейпа действительно исказило от этого самого удивления, – что алкоголь пробрал меня лишь сейчас… Как думаете? – обратился он к Гарри. Парень помялся, не зная, что ему нужно сделать или сказать в такой необычной ситуации. Однако палочку он так и не опустил, понимая, что в таком состоянии зельевар был не опаснее клубкопуха с динамитной шашкой за пазухой.

– Как настроение? – внезапно спросил Снейп, оперевшись спиной о стену, вероятно из-за того, что стоять самостоятельно он больше был не в силах.

– Просто отлично. Мы же празднуем, разве не так? – зло шикнул Гарри, абсолютно выбитый из колеи таким вопросом. – Британия радуется тому, что их Герой испачкал свои ручки чьей-то кровью. Я просто визжу от счастья.

– И это всё, что вас волнует? – недовольно, даже комично, нахмурился Северус, а потом мужчина неожиданно заёрзал и полез в карманы, для удобства закусив свою палочку, на конце которой всё ещё горел Люмос, зубами. – Я принёс кое-что… – промычал Снейп сквозь плотно стиснутые губы, – чёрт… Но, думаю, она вам уже не нужна…, но всё-таки… Ах, вот, – Северус протянул Гарри его забытую в кабинете Дамблдора палочку. – Заберите её поскорее, – хмыкнул он. – Мне кажется, она меня ненавидит, – та и правда свирепо искрилась в ладони Снейпа, выказывая ему своё дикое негодование. Однако стоило Гарри лишь доверчиво протянуть руку вперёд, как его тут же притянули к себе и захватили в крепкие, удушающие объятья, а палочка, оказавшаяся дешёвой иллюзией, растворилась в воздухе. Гарри дёрнулся, скривился, почувствовав запах огневиски, и притих, надеясь на то, что даже в таком плачевном состоянии Северус не сделает ему ничего плохого. Хотя, по исходу событий последних дней у Избранного был реальный повод беспокоиться.

Зельевар положил подбородок на плечо Поттеру и тяжело вобрал носом воздух, точно принюхиваясь. Он потёрся слегка небритой щекой о скулу Гарри и плотнее к нему прижался. Затем ладони мужчины, обжигающе холодные и большие, легли сначала на живот льву, а затем спустились чуть ниже и…

– Ну, всё, хорош! – совсем не по-геройски взвизгнул гриффиндорец, вырвавшись на свободу и вновь вооружаясь палочкой, но зельевар только плотнее прижался к стене, скрещивая на груди руки и протяжно зевая. Продолжать свои глупые выходки тот точно не собирался. Однако же, если бы Снейп не был пьян, то так легко избежать уже привычные за несколько месяцев приставания Поттеру вряд ли бы удалось.

– Ну и ладно… – обиженно цокнул Снейп. – Я вовсе не за этим сюда пришёл…

– Ага, как же… – сейчас у Гарри не было настроения спорить и выяснять с кем бы то ни было отношения. Поэтому поправив мантию и спрятав, наконец, драгоценную палочку с коготком на конце ручки в карман, Поттер направился к лестнице.

– Занятная вещица, – вдруг проговорил Северус. – Где достали?

Гарри не ответил, делая первый шаг вниз по лестнице.

– Какой вы сегодня несговорчивый, Поттер. Неужели всё-таки что-то случилось? – юноша сжал руки в кулаки, но как ни в чём не бывало продолжил свой путь. – Вы так расстроили мисс Уизли, – тем временем продолжил Северус. – Я почти на сто процентов уверен, что она до сих пор плачет в своей комнате, ожидая вас, а её дорогой старший брат, несмотря на поздний час, до сих пор рыщет по территории Хогвартса, выискивая того, кто её обидел, – и Гарри резко замер. Он действительно совсем забыл о Джинни и Роне, однако видеть их всё так же не хотелось. – Но мне, конечно же, – расслабленно проворковал Северус, – нет до этого дела. С него и с вас, Поттер, я уже снял баллы за ночные прогулки. Но вернёмся к тому, что вы от меня прячете, – резко перевёл тему зельевар, уяснив для себя то, что теперь гриффиндорец точно никуда от него не денется. Тот и впрямь замер на месте, еле сдерживая рвущееся наружу раздражение. – Покажите-ка эту чудесную палочку. Ну же, не томите меня. Я даже отсюда могу ощутить её мощь.

– Это не Ваше дело, – желчно выплюнул Гарри.

– Да неужели? – на губах Северуса расцвела презрительная улыбка. – Тогда я думаю, Дамблдор наверняка будет счастлив этой потрясающей находке. Он ведь каждый уголочек здесь вылизал, но так ничего и не нашёл. Да, – кивнул Снейп, – стоит немедленно сообщить обо всём директору. Прямо сейчас этим и займусь, – колдун оторвался от стены и хлипким, нетвёрдым шагом направился к лестнице. Он прошёл мимо Гарри, и парень только успел ухватить мужчину за рукав его мантии.

Ни прошло и одной минуты как со стороны гриффиндорца послышалось тихое, угрюмое:

– Не надо.

– Что-что? – сощурив глаза, промурлыкал Северус. – Кто-то что-то сказал?

– Не надо этого делать, – чуть громче проговорил гриффиндорец, перебарывая гордость и упрямство.

– Наверное, это сквозняк поддувает, – гадко прошипел Снейп, хохотнув.

– Пожалуйста, – убито протянул брюнет.

– И впрямь сквозняк, – мужчина уже хотел было пойти дальше, но Гарри не осталось ничего, кроме как всё-таки вытащить палочку наружу и показать её зельевару, который, несомненно, знал, чья она и многие миллионы раз видел её в руках своего Хозяина.

– Ах, – заворожённо выдохнул Снейп, – какая красота, не правда ли?

– Не правда, – на автомате брякнул Гарри. Мужчина только скептически на него посмотрел, притянул руку к древку, но вдруг отдёрнул себя, так словно оно как минимум могло его ужалить. Вероятно, эта палочка не раз становилась для зельевара орудием пытки. И Гарри прекрасно знал, насколько ужасен Круциатус, а оттого не стал насмехаться над струсившим профессором, только сочувственно на него посмотрел, но мужчина не заметил его взгляда, он всё ещё благоговейно поглядывал на искусно отделанное древко, а затем он проговорил:

– Тёмный Лорд пал. Хотите знать, кто именно его убил, мистер Поттер?

– Дамблдор, смею предположить, – при упоминании того, что до сих пор сводила юношу с ума, боль, будто бы физическая, пробежала по телу брюнета, вызвав мелкую дрожь. – Будто бы кто-то ещё, кроме него мог… – но лев так и не договорил. Неоднозначная полуулыбка расцвела на лице Снейпа. Она-то и заставила Гарри замолчать. – Ну и кто же это сделал? – напрягся парень.

– Думаю, следует поставить вопрос несколько иначе, – мужчина выдержал паузу. – А мёртв ли Тёмный Лорд Воландеморт вообще? – после этих слов Северус задрал рукав мантии. И Гарри не составило труда различить на мраморно-белой коже чёрную змею, выползающую из такого же чёрного черепа. – Знаете ли, Поттер, – учительским тоном проговорил колдун, быстро пряча метку, будто бы стыдясь её, – «пал» – не всегда значит мёртв.

– Но Дамблдор сказал, что…

– Верить этому старому прохвосту? – раздражённо перебил Гарри Снейп. – Вы в своём уме?

– Значит… – лев и сам не заметил, как лицо его переменилось, став более расслабленным и живым, не таким бледным и холодным, как прежде, – с ним всё в порядке? – Гарри сильно рисковал, интересуясь подобным. Но в принципе терять ему уже было нечего, в конце концов, Северус был одним из свидетелей его небольшой истерики в кабинете директора. Да и знал мужчина куда больше остальных. Ведь в ту памятную летнюю ночь колдун на славу погулял в подсознании Гарри и только чёрт знает, что он там видел. По крайней мере, о привязанностях своего студента тот, как минимум, догадывался. Именно поэтому подобным вопросом Поттер вряд ли вызвал бы ещё больше подозрений.

– Я бы не был в этом так уверен, – проигнорировав подозрительное волнение в голосе брюнета, заверил волшебник. – Всё же он свергнут и пленён Министерством. Эта истинная правда, но я уверяю вас – он живее всех живых. Отчего-то Альбус не спешит лишить его этой глупой привилегии.

– И где же он? – воодушевился Гарри, отведя взгляд в сторону.

Северус неожиданно рассмеялся.

– С чего вы решили, что я скажу вам о том, где он? – выдавил из себя профессор сквозь тихое хихиканье. – Или давайте так, – мужчина положил ладонь Гарри на плечо и придвинулся к парню чуть ближе или вернее – притянул того к себе, – услуга за услугу, – загадочным тоном прошептал на самое ушко Поттеру Снейп. – Вы – мне, а я – вам, мистер Поттер. И да… Думаю, рот меня вполне устроит.

Маги уставились друг на друга: Северус – нагло, а Гарри – ошеломлённо. Казалось, что ещё чуть-чуть, и у гриффиндорца нервно задёргается глаз.

– Вы что, шутите? – ответом на вопрос стала всё та же самодовольная ухмылка на тонких профессорских губах. Гарри тоже улыбнулся, но жалко и растерянно. Он с минуту стоял, не двигаясь, и молчал.

– Ну, так что? Мне уже снимать штаны? – пьяно ухмыльнулся Снейп, проведя ладонью по бедру Гарри. – Знайте, Поттер, я бы не хотел принуждать Вас, – прошептал мужчина, – но разве мне остаётся что-то, кроме этого?

Но Гарри не ответил. Он лишь на удивление покорно встал на колени, отвёл в сторону чёрную мантию, расстегнул ширинку на штанах старшего мага и вынул из нижнего белья его расслабленный член, уяснив для себя одну простую истину: нет ничего ужаснее достоинства пьяного недруга в паре сантиметрах от твоего лица. Оставалось надеяться только на то, что наутро зельевар ничего не вспомнит. Но всё же Гарри не мог отрицать того, что это было куда лучше, чем подставлять задницу. Отвратительно, гадко, но всё же лучше. К тому же, разве не этого хотел сам Гарри? Разве не наказания за свой проступок он так рьяно желал?

«Что ж, получите и распишитесь, Поттер», – подумал про себя брюнет.

Скорчив страдальческую мину, лев неуверенно прильнул губами к бархатной головке, вобрал её в рот чуть глубже и тут же отстранился. Тошнота, подступившая к горлу, упрямо подсказывала гриффиндорцу начать с чего-то более простого. Например, с руки. Именно это Гарри и сделал. Но Снейп не жаловался. И судя по всему, мужчине и так было довольно хорошо. Снейп стонал громко, не сдерживаясь и не скрывая ни толики из того, что он чувствовал, непрестанно комментируя каждое действие гриффиндорца шёпотом сквозь тихие всхлипы, тяжёлые вздохи и сбивчивые ахи. Руки профессора скользили по шее стоящего перед ним на коленях мальчишки, вплетались в его черные, извечно всклокоченные волосы и нежно ласкали его покрасневшие ушки.

Член Снейпа покрылся липкой смазкой, а на нежной алой головке выступила капелька белёсого семени. Ствол пылал и чуть заметно вздрагивал, пульсировал, но время шло, а зельевар всё не кончал. Гарри как только мог оттягивал неизбежное, но вскоре стало ясно, что на одних руках дело далеко не продвинется. Член мужчины стал опадать, а сам Северус откровенно посмеивался над попытками парня обернуть удачу на свою сторону. В итоге лев, скрепя сердце, таки пустил в ход язык. Горячий, красный, он скользнул от дырочки уретры вниз к уздечке члена, неумело подразнил её и быстро опустился к паре покрасневших яиц. После лев прижал член колдуна к его же торсу, открыв для себя полный доступ к упругой, аккуратной мошонке. Парень заглотнул её в рот, нежно посасывая каждое из яиц, обводя их языком и чуть заметно покусывая. И хоть последнее приносило Северусу огромное удовольствие, сам Поттер едва сдерживал себя от того, чтобы не сделать из профессора кастрата. Ко всему прочему юноша всё ещё чувствовал рвотные позывы, но, по крайней мере, терпкий запах, вкус и вид чужого достоинства стали ему (стыдно признаться) чуть более привычными.

Член Северуса вновь налился кровью, и Гарри, боясь упустить этот момент, попытался вобрать его чуть глубже в себя, что вышло у парня буквально сквозь слёзы и сопли. После этого гриффиндорец долгое время двигал головой вверх-вниз, сжимая губы в плотное, жаркое кольцо и помогая себе руками. Но вскоре шея у парня стала побаливать от монотонных, однообразных движений, а Северус, казалось, и вовсе потерял чувствительность, вопреки стоящему колом члену и сиплым постанываниям. В какой-то момент зельевар даже вытащил из-под мантии небольшую фляжку и вытянул из нее, по меньшей мере, целую половину огневиски или какой-то другой горячительной дряни. Лев исподлобья посмотрел на порозовевшее лицо мага, выпустил из-за рта его член и тихо проговорил:

– Вы что, каменный? – в его голосе читалось возмущение.

Северус молча смерил Гарри пронизывающим взглядом – глаза его были совсем мутными, – затем он убрал фляжку в карман и, обхватив голову мальчишки руками, почти на всю длину вошёл в рот Поттера. Колдун стал медленно покачивать бёдрами, постепенно ускоряя и задавая быстрый, нетерпеливый темп. Гриффиндорец взвизгнул, а из глаз его хлынули слёзы от еле сдерживаемого желания вытошнить порцию желудочного сока прямо на ноги зельевара. Благо за секунду до того как мальчишку всё же вывернуло, мужчина успел мало того что кончить, но и вовремя отойти в сторону, избежав одного весьма неприятного столкновения.

– Ну, – откашлявшись, прохрипел Гарри, – где он?

Северус застегнул штаны, поправил мантию и пристально посмотрел на брюнета.

– А где, по-вашему, могут держать самого опасного мага двадцатого столетия? Не в Азкабане ли? – вопросом на вопрос ответил Снейп, улыбнувшись так, как обычно это делал Дамблдор. – И не смотрите на меня такими страшными глазами, Поттер. Я не виноват, что даже под градусом соображаю лучше, чем вы.

Гарри безмолвно схватился руками за резко разболевшеюся голову и упёрся лбом в одну из гнилых ступенек, что-то тихо скуля.

– Наверное в ту ночь я всё-таки что-то повредил в вашей и без того пустой тыкве, Поттер, – довольный реакцией студента, проговорил Снейп. – И судя по тому, что я видел и знаю, вы ведь отправитесь спасать его, верно?

Гарри замер. Он хоть и предполагал, что Снейпу известно про него очень много, но это был первый раз, когда мужчина прямо ему об этом заявлял.

– И вы не скажете ничего против? – спросил Гарри и, не услышав вразумительного ответа, продолжил. – Ха, я всегда знал, что вы на его стороне… Мерзкий Пожиратель Смерти…

– Ошибаетесь, Поттер, – сухо произнёс Снейп. – Я не на его стороне.

– А на чьей же тогда? – вызывающе усмехнулся Гарри.

Снейп молча отвёл взгляд в сторону. Повисло долгое молчание, которое вскоре всё же было нарушено самим зельеваром.

– Если вы всё-таки решили наведаться в гости к дементорам, можете не волноваться, я не скажу об этом Дамблдору. И даже смогу аппарировать вас близ Азкабана. Не думаю, что вы знаете, где он, – мужчина неловко вернул разговор в прежнее русло. – Но вы можете рассчитывать на мою помощь только при одном условии. И вряд ли вы, Поттер, сможете мне отказать. Ведь Дамблдор так любит держать свои игрушки поближе к себе и вряд ли поддержит вашу идею наведаться в гости к Тёмному Лорду.

– Я весь в предвкушении… – убито протянул гриффиндорец.

– Я думаю, вам понравится…. – пьяно ухмыльнулся Снейп. – Я пойду с вами.

Гарри не понравилось.

========== Часть 4. Part 1 ==========

Эй, ты ведь знаешь куда нажать, если вдруг увидишь ошибку, так; D

Так уж вышло, что за последние пять лет Гарри Поттеру чуть ли не каждый день приходилось сталкиваться с лживостью людей, которые были готовы на всё, лишь бы небезызвестный герой обратил на них своё внимание. Это происходило так ужасающе часто, что гриффиндорец волей-неволей стал задумываться о том, а есть ли у него настоящие друзья? Или Рон с Гермионой просто слишком хорошо притворяются, используя его ради достижения своих, каких-то неизвестных ему целей, или ещё хуже – играют с ним в дружбу по чьей-либо указке?

Обычно Избранному было очень стыдно за подобные мысли, и он всегда старался как можно скорее от них избавиться. Но сейчас, стоя перед Хогвартсом, где его словно опасного преступника окружил весь Орден Феникса, он почувствовал себя по-настоящему несчастным. Маги всего за одно мгновение определились с выбором, выслушав рассказ необычайно довольного собой Снейпа. Мужчина стоял позади Гарри, прямо на границе дезаппариционного барьера, слегка пошатываясь и закрывая Избранному путь к бегству, как и все его некогда «близкие и дорогие», тыча в парня палочкой. Палочкой Лорда Воландеморта, которую зельевар ловко выбил из рук гриффиндорца, стоило юноше лишь понять, куда именно его аппарировали. И, к сожалению, первый, с кем встретился Гарри, был Аластор Грюм. Поэтому сейчас с правой руки юного льва алыми ручейками стекала кровь, а перед глазами то и дело всё меркло.

– Ничего личного, мистер Поттер, – пожал плечами Северус. – Всё во имя общего блага.

Гарри захотелось по-детски показать профессору язык, но мысль о том, что он этим самым языком делал меньше, чем час назад, вовремя его остановила.

И вот юноша стоял в оцепенении и не решался хоть что-либо сделать. Глаза гриффиндорца быстро перескакивали с одного лица на другое, но нигде парень не мог найти и тени поддержки. Только Дамблдор стоял, опустив руки и поджав губы. Он внимательно рассматривал своего подопечного, не решаясь хоть что-либо сказать. Гарри и сам не осмеливался произнести хоть слово в своё оправдание. Лгать снова не хотелось. В конце концов, Снейп, этот мерзкий ублюдок, говорил правду: он действительно хотел вот так вот налегке отправиться в Азкабан, чтобы выручить недостойного спасения человека. Подумав об этом и решив, что терять ему уже нечего, а драться хоть и с предавшими его, но всё же некогда любимыми друзьями он всё равно не сможет, гриффиндорец взял себя в руки, выпрямился, сжал ладони в кулаки и оторвал взгляд от собственных ботинок, а затем прямо и до боли открыто посмотрел в тускло-голубые глаза Дамблдора, впуская его в своё уставшее сознание, мысли, мечты и желания, отгораживая лишь самое интимное. Секунду директор ничего не предпринимал, будучи полностью увлечённым содержанием разума Героя, а затем, как и все остальные поднял палочку, кивнул в сторону Хогвартса, безбоязненно развернулся ко льву спиной, и вся процессия пошла за ним следом, напряжённо молча, то и дело окидывая парня презрительными взглядами.

– Идите вперёд, Поттер, – с трудом проворочал языком Снейп, вновь приложившись к фляжке с горячительным пойлом, но Гарри едва ли его услышал. Юноша не сводил взгляда с Гермионы и Рона, которые и посмотреть на него не решались… Гарри не отрицал, что был виноват. Но он не был готов к тому, что от него так легко отвернутся. Однако теперь парень, кажется, всё понял: он всегда был здесь один.

Вместо тёмных подземелий Избранного отвели обратно в светлый кабинет Дамблдора, откуда директор вскоре выставил всех членов Ордена Феникса, и Гарри, наконец, смог почувствовать себя чуточку лучше, не испытывая боле обжигающего презрения со всех сторон. Юноша совершенно не понимал, что его ждало теперь. Вероятно, это будет допрос, возможно обычная работа легилемента, а может, Дамблдор в очередной раз расскажет ему о силе любви, пока авроры, вызванные всё тем же Грюмом, спозаранку пытаются вспомнить, как пользоваться камином и летучим порохом…

Дверь закрылась, и Гарри цепким взглядом осмотрел кабинет. Удивительно, но его палочка в целости и сохранности лежала на небольшом кресле, едва-едва прикрытая от чужих глаз маленькой подушкой из красного бархата точно там же, где лев её и оставил. Конечно, с раненной рукой толку от боевой подруги почти не было, но всё-таки…

– Гарри, – гриффиндорца отвлёк мягкий голос Дамблдора. Старый волшебник уже успел сесть за свой стол, вызвав у юноши неприятное чувство дежавю.

Да, такое было миллионы и миллиарды раз: он, Герой, был готов к любой плохой новости, был готов сорваться с места, лишь услышав приказ, он стоял здесь же, на этом самом месте, и сейчас был даже рад тому, что больше сюда никогда не вернётся, но по Хогвартсу он всё-таки будет скучать. Ведь замок его ещё ни разу не подводил. Наверное, то же самое испытывал и Воландеморт. Гарри прекрасно помнил, что лишь это место мужчина считал своим домом.

– Садись же, не стесняйся, – мягко продолжил директор, указав на то самое кресло с бархатной подушкой, гостеприимно подъехавшее к его столу по взмаху старой, потёртой палочки.

Гарри тяжело упал на непривычно жёсткую седушку, кивнув и тем самым показав волшебнику, что он готов его выслушать.

– Итак, – всё тем же раздражающе доброжелательным тоном произнёс Дамблдор, – сейчас ты расскажешь мне всё, что знаешь, Гарри, – очки-половинки хищно блеснули в свету десятка свечей и солнца, что лениво поднималось над горизонтом. – Только так я смогу помочь тебе, – твёрдо проговорил маг, улыбнувшись в свою длинную седую бороду.

– Помочь? – Гарри показалось, что он ослышался. – Чем же? И зачем? – с недоверием произнёс гриффиндорец. – Вы сами всё прекрасно видели, – с насмешкой проговорил лев, сжав рану на руке здоровой ладонью. – Я показал. Вот тут, – парень повертел пальцем у виска и неприятно ухмыльнулся, совершенно не понимая, откуда в нём взялось столько злобы.

– Кхм, – директор отвёл взгляд в сторону, смутившись, – да, показал. Но ты не дал посмотреть мне на всё. Я ведь прав? – хитро улыбнулся мужчина. – И как я уже говорил ранее, – неожиданно перевёл тему маг, – в любви нет ничего предосудительного… Я не могу обвинить тебя в том, что от тебя не зависит, мой мальчик. И всё же ты поступил неправильно, скрыв от меня происходящее. Благо мисс Уизли…

– …предала меня и моё доверие, – закончил за мага Гарри. – Сейчас я не хочу говорить о ней, – жёстко произнёс Герой.

– Хорошо, – Дамблдор согласно кивнул, однако лев заметил, как на лице того проскользнула лёгкая тень раздражения. – Но я могу рассчитывать на твою честность хотя бы теперь? – волшебник поддался вперёд и чуть тише произнёс: – Гарри, ты ведь понимаешь: от того, что ты расскажешь мне сейчас, зависит твоё будущее. Мистер Уизли и мисс Грейнджер, вероятно, очень волнуются за тебя, мой мальчик… – и после этих слов, пропитанных властными нотками и, как ни странно, лебезением, кабинет совершенно внезапно погрузился в тишину.

Гарри внимательно разглядывал директора, разве что не решаясь смотреть тому в глаза, не в силах понять, было ли упоминание друзей неудавшейся попыткой манипуляции. Однако же в одном Поттер не сомневался точно: сейчас в директоре было что-то настораживающее и непривычно опасное. Волшебник явно был возбуждён, взбудоражен чем-то и никак не мог привести мысли в порядок. Дамблдор старался не давить, но в то же время не мог усмирить в себе…

«Любопытства?»

Из-за этого его шаги были слишком неосторожными, что даже невнимательный наивный гриффиндорец смог разглядеть за ними фальшь. А может, дело было в том, что впервые за много лет Гарри смотрел на этого старого мага без привычного доверия, туманившего взор?

Брюнет опасливо засунул руку под бархатистую подушечку и обхватил пальцами древко волшебной палочки, ощутив, как волна тепла пробежала по его больному телу, придавая уверенности. Он не собирался нападать. Нет… Это была скорее предосторожность… Ни больше ни меньше. Сперва ему хотелось выяснить, что же так взволновало бывшего профессора Трансфигурации. Что же тот успел напридумывать себе, пока копался в его голове?

– Вы хотите узнать, как давно я… – начал было Гарри, но его тут же бессовестно прервали.

– Нет, нет… – Дамблдор поднялся из-за стола и сверху вниз посмотрел на напряжённого гриффиндорца. – Я понимаю, – директор криво улыбнулся, – меня совершенно не касается то, что произошло, Гарри. Есть вещи, о которых не принято говорить с посторонними. Я прекрасно об этом знаю, – волшебник бодро рассмеялся, но уже через миг лицо его вновь стало серьёзным и сосредоточенным. – Но послушай меня, мой мальчик, – он вновь подался вперёд, а брюнет всё так же избегал его взгляда, – возможно, он говорил тебе что-то, – заговорщицки пробормотал Дамблдор. – Что-то важное.