Текст книги "Навеки плечом к плечу (СИ)"
Автор книги: duPlessis
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
– Чтобы я сказал, что люблю тебя? Так да – до безумия, до ужаса – какой бы коварной и лицемерной сукой ты ни был. И жизни без тебя не мыслю.
Трандуил распахнул глаза и теперь смотрел на него с приоткрытым от недоверия ртом. А Торин, поняв, что наконец озвучил самое сложное, отвел глаза. Вот и все, черта пройдена. А дальше – дальше…
– Я хотел отдать тебе Аркенстон тогда.
Торин неверяще затряс головой, закрыв лицо ладонями. Потом рассмеялся, отчего плечи его слегка подрагивали. Потом все звуки смолкли.
– Зачем ты говоришь мне об этом только сейчас? – с невыносимой горечью в голосе сказал он. – Столько лет, веков, тысячелетий! Трандуил! Неужели ты не понимаешь, что скажи ты это раньше, все могло бы быть по-другому!
– А ты хотел по-другому?
Трандуил вновь ощутил усталость. Секундная радость от признания Торина – столь необычного, больше похожего на оскорбление, но все же вполне недвусмысленного – прошла и развеялась, оставив в душе чувства сожаления и давней вины. Он сел и отвернулся, закрыв глаза. Смогут ли они быть друг с другом дальше?
– Не смей! – Торин обнял его сзади, верно поняв овладевшие им эмоции. – Не делай этого, эльф! Только не сейчас! – Он целовал, гладил его по груди и плечам, позволяя долго сдерживаемой нежности вырваться наружу, и Трандуил понемногу расслаблялся. Недоверчивый, опустошенный, он, тем не менее, проигрывал зову тела и совсем сдался, когда Торин зашептал ему в ухо: – В этом мире меня ничто кроме тебя не держит.
Никогда их соитие не было настолько мягким и трепетным, как в этот раз. Будто заново знакомясь с телом эльфа, Торин дарил ему нежные, неторопливые ласки, медленно целуя, гладя, ловя соскальзывающие с губ вздохи и хриплые стоны. И когда они оба достигли вершины своего удовольствия, Торин долго не хотел выходить из тела эльфа, наслаждаясь единением с самым любимым в мире созданием и восхищаясь его физическим совершенством. Гладил по спине нежными, но твердыми ладонями, разминал затекшие мышцы широких плеч, распутывал длинную жемчужную кудель, пропуская ее сквозь пальцы. Опустившись поверх, он прихватил губами острый кончик уха и тихо прошептал:
– Перевернись, эльф.
Трандуил медленно перевернулся, и Торин машинально взбил под его головой подушку, отчего эльф легко усмехнулся. Торин тоже усмехнулся, сидя между его ног, сам удивляясь не понять откуда взявшейся заботливости. Они долго молча смотрели друг на друга, играясь пальцами, пока за дверьми не послышался возглас:
– Посол из Лотлориена, государь!
========== Часть 6 ==========
Комментарий к Часть 6
Дорогие читатели – все те, кому хватило дождаться продолжения, – мне стыдно, что заставила в этот раз так ждать. В связи с этим маленькое напоминание о том, что было в прошлой главе:
После покушения на его жизнь Трандуил возвращается в Ласгален, Торин отправляется за ним, они пытаются выяснить отношения, но тут прибывает посол из Лориена. Ссылаясь на первую главу: в планах Галадриэль снять магический купол с Лориена.
Глава последняя. Очень надеюсь, что наши короли наконец найдут способ мирно сосуществовать вместе.
И, как всегда, выражаю благодарность моей Iris-Kella – больше чем просто бете, ибо именно ей принадлежат некоторые важные идеи этого в фика. В частности – о произошедшем в Лориене.
Спасибо всем, кто был все это время со мной!
«Галадриэль, внемли мне!»
Ответ последовал сразу, окатив его волной раздражения. Трандуил был слишком силен и чувствителен к осанве, чтобы не распознать скрытое за вежливыми словами недовольство:
«Ты обещал не вмешиваться, Аран!»
«Я не вмешиваюсь – я хочу показать последствия. Смотри».
Если бы Галадриэль попыталась разорвать контакт, то не смогла бы. За тысячелетия отсутствия в Арде Владычица утратила свою магическую власть над Лориеном и на ее восстановление потребовались бы века. Невидимые же нити чар Трандуила – сложные магические наговоры и заклинания, на тысячелетия скрывшие эльфийские земли от взгляда человеческой расы, – овивали лес сложными путами, и как бы она ни старалась распутать эту хитрую вязь за прошедшие месяцы – с тех пор, как она заявила о своем желании открыть Лориен для людей, – ей удалось снять с леса лишь крайний магический барьер. И сейчас Трандуил блокировал ее чары, не давая прервать связь.
Король был в Лориене – сквозь нити осанве, усилившегося под действием чар, Галадриэль видела его глазами и слышала его ушами. Бесчисленными капиллярами из земли к его рукам тянулась магия – поднималась из-под земли, притягиваемая тем, кто ее накладывал, и, вместе с тем, в разы увеличивала его могущество. Он ступал не спеша, и она тянулась за ним, как и шлейф его одеяния – тяжело и протяжно, поднимая ветер и закручивая в воздухе опавшие листья. Лес уже погрузился в густые сумерки, и могучие, древние, словно мир, деревья устремлялись вверх темными колоннами. Трандуил иногда останавливался, оглаживая рукой кору, и Галадриэль разглядела сделанные ножом засечки. Никогда эльфы не прикасались к деревьям подобным образом, и до этого момента лишь дождь, ветер и мох рисовали на них свою историю.
«Эльфы не могли сделать подобного».
«Ты права, не могли. – Трандуил повел ладонью, заживляя рану. Неспешно осмотрелся, обратив взор на тлеющую от брошенной сигареты траву, сломанные ветки и какой-то мусор, затоптал грозящий разгореться огонек. – Это сделали «друзья» эльфов – люди».
Галадриэль хмуро наблюдала за его действиями, понимая, к чему он ведет.
«Ты не переубедишь меня, Аран!»
«Я все же попытаюсь. Слышишь?»
Галадриэль прислушалась. Погруженная в собственные мысли, она не обратила внимания на чуждые лесу звуки: треск, скрежет и приглушенные голоса. Всмотревшись, заметила и движущиеся параллельно движению Трандуила тени. Люди шли врассыпную, всматриваясь в темноту и не зажигая фонарей, явно таясь и переговариваясь короткими фразами. Периодически останавливались, дабы сделать засечку. Галадриэль еще больше нахмурилась, поняв, что у всех у них в руках оружие.
– Что-нибудь есть?
– Ничего, – послышался треск рации. – Очередная пустышка. Если остроухие тут и обитают, то зарылись в норы.
«Это еще ничего не доказывает, Аран».
«Ты еще ничего и не видела».
Недовольные друг другом, они прекратили мысленный диалог, и теперь Галадриэль слышала лишь приглушенный мхом звук шагов и бряцанье металла, но и это в повисшем ночном безмолвии было подобно фальшивым и режущим слух нотам. Постепенно в них вплелся и тихий голос Трандуила, монотонно и многократно повторяющего одни и те же слова. Голос постепенно креп, становился все сильнее и громче, смешиваясь с поднимающимся ветром. Люди, должно быть, услышали – остановились, вскинув оружие и приникая к прицелам.
Слова произносимых заклинаний не были знакомы Галадриэль, но, казалось, даже воздух вокруг короля искрил от напряжения. На последних словах Трандуил вскинул руки, высвобождая скопившуюся внутри и вокруг энергию, и поток магии устремился вперед, смешался с воздухом и невообразимым образом обрел фигуры и формы. Эльфов. Стройные, длинноногие, они беззаботно восседали на ветвях деревьев – достаточно далеко, чтобы не заметить приближение, но уже видимые в приборы ночного видения. Что впереди – эльфы, люди поняли сразу. И тут же разгруппировались, разошлись, стремясь заключить в кольцо, переговариваясь в основном жестами.
– Никого не выпускать! – тихо прозвучал приказ. И мерзкий смешок за спиной вдруг послужил какой-то искрой:
– Эльфийка – моя. Получатся бессмертные детиш…
Договорить не удалось – в следующий момент что-то произошло, пошло не по плану – эльфы вдруг вспорхнули и бросились врассыпную, а тишина огласилась криками и автоматными очередями, ибо, поняв, что их обнаружили, люди открыли пальбу. Подобно воде, рвущейся из внезапно открытого затвора, из людей хлынула ненависть. Послышался злой окрик капитана:
– Всех завалить! Не дать уйти!
И гневные, яростные возгласы повсюду вокруг:
– Я вам, с-сука….
– Убью падлу! Паскуда…
– Попал!
Галадриэль оцепенело молчала, наблюдая за этим диким ночным шабашем. Люди, словно сорвавшиеся с цепей псы – озлобленные, брызжущие слюной, – сыпали проклятиями, рассекая тьму долгими очередями. Тут и там лес озарялся протяжными огненными всполохами – палили по всякой бегущей тени. Выстрелы гремели еще долго – отдаваясь приглушенным, расходящимся эхом, и только спустя несколько часов безрезультатных преследований люди снова собрались вместе – нашлись даже раненые – все списали на эльфов, особо не разбираясь.
Ни одного эльфа пристрелить или поймать, естественно, не вышло, и от того злоба стала еще пуще. Полившийся дождь усугубил ситуацию, и к рассвету не спавшие, вымокшие насквозь и ожидавшие ответного нападения наемники начали лаяться между собой. Кто-то предлагал пойти назад, вернувшись с подмогой, большинство – идти дальше: мстить.
Раздавшиеся в лесу голоса вновь пробудили боевой пыл. Забыв о спорах, люди бросились на звуки. Трандуил двигался параллельно, направляя и уводя в нужном направлении – по взмаху руки то тут то там раздавались голоса, мелькали фигуры – неуловимые, но привлекавшие внимание. Вновь гремели выстрелы.
«Ты изобретателен, король», – едко заметила Галадриэль.
«Предпочитаешь, чтобы это были реальные эльфы?» – отозвался Трандуил не менее холодно и желчно, чем она.
Шаг за шагом он снимал с леса скрывающие чары, позволяя людям проникнуть чуть глубже. Ослепляющая пелена ярости потихоньку спадала, уступая усталости и глухой злости, и люди озирались по сторонам, не веря глазам. Ибо дубы, растущие на окраинах, наконец сменились белоствольными, незнакомыми человечеству Меллорнами – деревьями Лориена, и листья их светились под выглянувшим солнцем, сбрасывая с себя золотое опыление. Легким покрывалом оно ложилось на землю, мерцало в воздухе, золотило белую кору. Оседало на ладонях драгоценной пылью.
Тут и там сквозь листву проступали золотящиеся таланы – жилища эльфов, давно ими покинутые. На них вели изящные круговые лестницы, украшенные вычурной резьбой и мерцающей россыпью самоцветов. Любившие природу, свет и звезды, эльфы не придавали большого значения камням и металлам – если они не представляли собой особой ценности, – а потому часто использовали их как дополнительное украшение. Но так велико было их искусство, столь тонкой – работа и великолепной – огранка, что летним днем скромное и давно оставленное эльфами поселение выглядело как сокровищница.
Отойдя от шока и убедившись, что поселение пусто, люди медленно, но верно начали впадать в некое подобие безумия. Поначалу несмело, украдкой, кто-либо сгребал ладонью золотую пыльцу, ссыпая ее в карман – видно, сам цвет драгоценного металла лишал разума – или выковыривал ножом цветные камни, но постепенно неуверенность истаяла, подавленная банальной жаждой наживы. Забыв об угрозе, они набивали карманы пылью и камнями, отдирали блестящие элементы, ломали перила, чтобы забрать с собой фрагменты, – до тех пор, пока веками сохранявший свой первоначальный вид поселок не был разорен, и они не набросились друг на друга, обвиняя в том, что кто-то взял больше. Наконец, кто-то выкрикнул:
– Что вы лаетесь, кретины? Впереди – целый лес!
Теперь ненависть к эльфам перевешивалась лишь горящей в глазах алчностью. Галадриэль молчала, Трандуил – тоже. Только бы орку – которых, к слову, давно на Земле не водилось, – не было бы понятно, что ситуация притянута за уши. Далеко не все люди подобны этим – Трандуил это знал, Галадриэль, естественно, так же. Но целью он ставил донести одно – открой Владычица границы Лориена, и люди придут самые разные, и в их числе обязательно будут такие. Более того – Лориен станет объектом большой политики, в которой будут замешаны огромные деньги. Эльфы против людей не выстоят.
С каких пор он брал на себя труд кого-то там в чем-то убеждать? Трандуил мрачно усмехнулся. Достаточно было слов: «Я запрещаю», и Лориен навеки остался бы сокрытым. О том, что эльфы Золотого леса как и прежде признавали его своим королем, дал ясно понять прибывший посол.
«Владычица сняла чары с крайних рубежей леса, – сказал он. – Совсем рядом с нашими жилищами теперь бродят люди. Высматривают, переговариваются с кем-то по рациям. Их вид не доброжелателен. Ты был нашим королем на протяжении нескольких тысячелетий, в мире и спокойствии мы воспитывали наших отпрысков и желали бы оставить все по-прежнему. Но если ты, Аран, поддерживаешь решение нашей Владычицы, мы подчинимся. В противном случае – от имени населения Лориена, я прошу тебя повлиять на решение Галадриэль, ибо она тверда словом и не хочет ни к кому из нас прислушиваться».
Я запрещаю.
Но Торин говорил с ранящей злобой в голосе:
– Ты, как Трор, – сказал, будто обрубил! Ничье мнение в расчет не ставишь!
Словно пощечину дал. Трандуил дернулся – нежелание спорить после их объяснения и нежного соития разлетелось в пух и прах – ничто не могло задеть больше, чем упоминание о ненавистном Троре. Сколько бы тысячелетий не минуло, воспоминание о встрече с Королем гномов до сих пор разъедало сердце. Не говоря уж о том, что камни Ласгалена так и остались далеким и недостижимым сокровищем.
– Не сравнивай меня с этим упертым гномом, – процедил он сквозь зубы.
– Этот «упертый гном» – мой дед, если ты забыл, эльф. Я пойду в Лориен с тобой!
– Воистину, ума у внука не больше, чем у деда!
– Не заговаривайся, эльф!
– Ты там лишний. Или что – ты научился колдовать?
– А сильно помогла тебе твоя магия в последний раз? – Торин схватил его за локоть, дернув к себе. – Валялся на асфальте, без сознания, среди горы тел.
– Ты ничего не знаешь! – Трандуил выдернул руку, отвернувшись. То был момент слабости, пропущенной в сердце стрелы возможного предательства, лишившей его силы. Теперь он чувствовал, что силен, как никогда прежде – этому тоже был причиной Торин. Именно поэтому Трандуил вдруг глубоко вздохнул и взял себя в руки. – Торин, Торин, – примирительно позвал он. – Ты ничем мне там не поможешь. Тебе лучше остаться.
Торин не принял это. Отвернулся, направившись к двери и резко бросив:
– Вели своим эльфам вывести меня к Эребору!
Более суток минуло со времени их разговора, но воспоминание о нем засело занозой в сердце, и недолгая радость от признания Торина развеялась, сменившись обычной ранящей мыслью: неужели им так и не суждено найти взаимопонимания? Или, быть может, проблема была в нем? Личная жизнь – это еще не вся жизнь. Может, стоило позволить Торину принимать в ней больше участия?
Груз нерешенных проблем снова стал давить на плечи, вызвав чувство усталости и недовольства собственной жизнью. Трандуил тяжело вздохнул и сошел с места, на этот раз двинувшись полукругом – замыкая кольцо чар на участке в несколько километров и тем самым закрывая людям путь вперед и назад.
Человеческая психика несовершенна, и когда к вечеру, после долгих блужданий, наемники вновь очутились на месте селения, и стало понятно, что они ходят по кругу, ими начала овладевать тихая паника. А между тем шёл к концу день, истаяла золотая пыльца, которой были набиты карманы, и люди ощутили злость предательски обманутого человека, которая, смешавшись с паникой, обратилась против эльфийских жилищ – теперь они уже откровенно рушили, ломали, топтали, пока не осталось ничего, на чем можно было отыграться. А на следующий день вновь в безумии толкали пыльцу в карманы, будто забыв, что это – не золото. Потом кончились еда и припасы, и злость переросла в отчаянную истерику. Словно псы, они начали грызться меж собой – уже было неясно, кто главный, кто – подчиненный, перед лицом угрозы смерти все были равны и все друг друга ненавидели. Люди палили из оружия, порой – просто так, и весьма быстро теряли налет столь прославляемой цивилизованности.
«Довольно!»
«Хочешь, чтобы они жили?»
Ответа не последовало. Трандуил усмехнулся и резко провел перед собой рукой, снимая скрывающий занавес и представ перед поляной, на которой грызлись наемники. Они даже не сразу его заметили.
– Что заставило людей прийти в Королевство эльфов с оружием в руках?
Люди замолкли, ошалело выпучив глаза, но уже в следующий момент на него было наведено более десятка дул автоматов.
– Стой, где стоишь!
– Я уже стою, смертный.
– Неужто эльфики соизволили выйти на переговоры? – развязно бросил один из них. – Мы думали, вы только бегать горазды.
Ненависть, минутой назад направленная друг на друга, вмиг сменила направление, обрушившись на Трандуила. Он слушал с непроницаемым лицом и лишь головой повел, наблюдая за тем, как его осторожно окружали. На последней, особенно цветистой на мерзости фразе, он криво усмехнулся.
– Что ты скалишься, паскуда?!
– Это ты мне говоришь, смертный?
– Мы сейчас проверим, менее ли ты смертный, чем я! – Наемник бросился на него с ножом. Трандуил отвел руку и схватил его за горло, подняв над землей. Нож выпал, и человек вцепился в его запястья, пытаясь ослабить хватку и отчаянно дрыгая в воздухе ногами. При всей силе и подготовке, люди были ниже и слабее его – эльфа и короля, – и тысячелетия прошли с тех пор, когда среди людской расы был кто-то ему равный.
– Отпусти его, эльф, или превратишься в решето! – крикнул один из стоящих, и Трандуил резко разжал пальцы, направив взгляд на говорившего. Губы слегка дрогнули. Он даже не посмотрел на напавшего, а ныне судорожно хватавшего ртом воздух у его ног.
– Я отпущу, – сказал он. – Отпущу всех и даже позволю забрать награбленное с собой, – с этими словами Трандуил подцепил носком сапога усыпанную камнями пряжку – явно из разоренного поселения – и швырнул ее к ногам говорившего, – но вы никогда сюда не вернетесь. Или…
– Или что?
– Или ты сейчас самолично проведешь нас в свой дворец, тварь… – послышалось за спиной, и в спину ему уперлось дуло автомата.
– Или… – как ни в чем не бывало продолжил Трандуил, – никто из вас больше никогда не покинет лес. Третьего варианта я вам не даю.
– Ты не понял, тварь, это у тебя нет вариантов…
Трандуил растянул губы в усмешке и оглядел окруживших его людей. Не сложно было предвидеть, что даже перед угрозой смерти они выберут возможность наживы.
– Вы сделали выбор, – медленно проговорил он и резко вскинул руки. От неожиданности кто-то нажал на курок, за ним – другой, третий, четвертый – механически, уже не видя цели, ибо скрытый завесой могущественных защитных чар Трандуил исчез из поля их зрения. Палили друг друга.
«А теперь, Галадриэль, – мысленно воззвал Трандуил, уходя, не оборачиваясь, – ты вольна делать то, что считаешь нужным».
Ответом было молчание.
***
По мере того, как подчиненные выступали перед Трандуилом с докладами, Торин медленно, но верно шалел. Если он и представлял, насколько широка сфера вмешательства эльфов в мировой порядок, то явно весьма смутно. Дело с шахтой, исследовательский город далеко на востоке, еще пара тройка дел, в которые он был частично посвящен, – были лишь каплей в море по сравнению с тем, что держал под наблюдением Трандуил – от экологии до политических конфликтов, военных вмешательств, деятельности международных организаций и прочего.
Вернувшись, Трандуил незамедлительно собрал совещание и просил его присутствия. С чего бы? Раньше эльф не утруждал себя даже посвятить его в подробности дел, в которых требовал непосредственного участия – еще одна из причин для глухого недовольства. Теперь же он сидел здесь и то и дело направлял изумленный взгляд на сидящего по другую сторону стола короля эльфов. Тот сидел к нему боком, внимательно слушая доклады, изредка хмурясь или же согласно кивая. Устав удивляться, Торин решил, что время вопросов еще настанет и просто сосредоточил на нем все свое внимание.
«Ты хоть спал, вредина?»
Трандуил, будто услышав его мысли, слегка повернул голову и направил на него удивленный взгляд. Торин вдруг почувствовал поутихшее вроде раздражение и сердито отвернулся, по привычке подняв руку, чтобы отвести за плечо прядь. Пустое – отрезал. Сейчас клял себя за вспыльчивость, но тогда, по возвращению, был настолько зол, что не удержался от этой мальчишеской выходки – знал, что Трандуил относится к его волосам с каким-то непонятным трепетом, а потому кромсал с особой мстительной радостью. Теперь за эту мелкую пакость ему было не по себе – особенно после неверящего взгляда, который бросил на него при встрече эльф.
– Свободны.
Торин вздрогнул, осознав, что за мыслями пропустил окончание совещания. Трандуил изучал какие-то бумаги, потом глубоко вздохнул, устало прикрыв глаза и потерев лоб. Торин встал, чтобы попросить секретаршу сварить кофе.
– Торин. Останься. Прошу.
Он удивленно обернулся. Чересчур отрывисто и как-то даже неуверенно прозвучал этот хорошо поставленный, вечно высокомерный голос.
Трандуил перевел дух и благодарно кивнул. Собрав бумаги, он сложил их стопкой на стол и присел на столешницу.
– Ты удовлетворен?
– Чем я должен быть удовлетворен, эльф?
– Ты не раз заявлял, что желаешь знать все о нашей деятельности.
– Неужто ты научился слушать кого-то, помимо себя?
Трандуил тяжело вздохнул.
– Как раз это, – терпеливо отозвался он, – я и пытался сделать. Подойди.
Торин неспешно приблизился, держа руки в карманах. Трандуил неуверенно положил ему на плечи ладони, медленно погладил, потянув к себе.
– Поцелуй меня.
Теперь вздохнул Торин – казалось, за тысячелетия вместе, единственное, чему он научился, – грубо хватать и подчинять себе, не брезгуя причинением боли. И теперь он не знал, что делать. Трандуил, будто почувствовав его нерешительность, резко привлек его к себе, завлекая в поцелуй – довольно грубый и требовательный. Тело ожило разом, запылав привычным желанием. Больше не задумываясь, что делать, Торин подхватил эльфа под бедра и усадил на стол, машинально выдергивая рубашку из брюк, чтобы прикоснуться к горячей коже, и не отрываясь при этом от тонких губ.
– Подожди… Нет! – Разум вновь возобладал над телом, когда они были уже на столе.
– Да! – Трандуил сердито дернул его на себя, прикусив шею. – Сейчас!
– Нет! – Торин уперся руками в столешницу, с усилием оторвав себя от эльфа. В кои-то веки мозг возобладал над телом, и как бы оно ни горело, требуя немедленной разрядки, Торин ясно ощутил, насколько тверд и неудобен стол, и увидел, насколько усталым выглядел эльф, хоть щеки его и пылали от внутреннего жара и желания. Не хотелось унижать ни его, ни себя, в очередной раз овладевая его телом наспех, не понять где. Трандуил не понял хода его мыслей – тонкие губы недовольно скривились.
– Что тебя не устраивает, Торин? – Он начинал злиться. Усталость смешалась с тяжелым, тянущем желанием, и он был как никогда близок к тому, чтобы навсегда прервать эти измучившие его отношения.
– Ты устал, – вдруг сказал Торин и облокотился на стол, отводя в стороны жемчужные волосы. На лице эльфа отразилось смятение.
– И что? – помолчав, спросил он. – От этого я хочу не меньше. – Скользнув руками вниз, Трандуил обхватил ладонями его ягодицы и вжал бедра в свой пах. Торин зажмурился, не в силах сдержать стон от соприкосновения своего жаждущего мужского естества с другим.
– Да…. Хорошо… – Он вдруг сдался и, резко сев, расстегнул ремень и ширинку на брюках эльфа. Трандуил приподнял бедра, позволяя стащить с себя брюки, и уже потянулся к ремню Торина, когда тот прижал его к столешнице.
– Лежи!
Трандуил недовольно открыл рот, но уже в следующий миг удивленно вдохнул, ибо теплые губы припали к его животу, язык обвел пупок и скользнул вниз, то зализывая укусы, то сменяясь горячей сухостью губ. Хотелось поднять бедра, но сильные руки прижали его к столу, и Трандуил лишь протяжно и восхищенно застонал, когда язык прошелся по головке. Обхватил руками голову Торина, он ворчливо выдохнул:
– Зачем отстриг волосы, глупый гном?
Тот изумленно хмыкнул:
– Ты всегда так благодаришь тех, кто доставляет тебе оральное удовольствие?
Трандуил не ответил, захлебнувшись воздухом, так как Торин, наконец, взял головку в рот. Пока не глубоко – позволяя языку порхать по нежной коже и нырнуть в углубление, слизнув соленую жемчужину. Потом назад и глубже, еще и еще, туда и обратно – пока Трандуил не начал стонать в голос. Торин выцеловывал сетку венок, обводя их языком, помогал руками – облизнув пальцы, скользнул ими внутрь, осторожно нащупывая нужную точку. И поднял взгляд, восхищенно наблюдая за тем, как прекрасен был эльф в страсти.
Никогда Торин не думал о том, что можно получить подобное удовлетворение, просто доставляя кому-то удовольствие. Не кому-то, конечно, но все же. Облизнув губы, он подтянулся на руках и накрыл своим телом эльфа, приникнув к его губам. Поцелуй получился ленивым и солоноватым, и Торин, хмыкнув, перекатился на бок, привлекая Трандуила к себе. Устроив его голову у себя на плече и сплетясь ногами, он жалел лишь о том, что это – не постель. Впрочем, кто-то, кажись, так не думал – ибо уже через несколько минут по тихому размеренному дыханию Торин понял, что эльф спит.
Зарывшись в его волосы, Торин поцеловал его в висок и прошептал на ухо:
– Ты уверен, что здесь удобно ночевать?
Трандуил вздрогнул и поднял веки. Несколько секунд они вглядывались друг другу в глаза, потом нехотя сползли со стола, и принялись поправлять одежду. Торин надел пиджак, разгладил рукава, затолкал руки в карманы и замер, ощутив холод знакомой вещи. Ожерелье Ласгалена.
С тех пор, как он вернулся из Эребора, желание отдать их Трандуилу просто не отпускало. Теперь это казалось несусветной глупостью – хранить их у себя так долго. Несколько тысяч лет минуло, и чем больше проходило лет, тем меньше их хотелось возвращать. Но после последней встречи с эльфом это стало чуть ли не необходимым. Он вдруг со всей ясностью ощутил терпение и любовь к нему Трандуила – были времена, когда эльф ставил ожерелье выше своей жизни и жизни многих эльфов, но после битвы пяти воинств даже не вспомнил о них, просто уведя войско. Сам же Торин, придя в себя после чудесного исцеления, так и не нашел в себе силы простить коварного эльфийского короля и не захотел отблагодарить его, вернув желанное.
Подойдя к Трандуилу, он взял его ладонь и вложил туда ожерелье, тут же сомкнув пальцы.
– Что это?
– То, что следовало вернуть уже давно.
Трандуил раскрыл ладонь и взглянул на некогда желанные камни. Потом отвернулся и присел на спинку дивана.
– Не нужно было.
– Нужно! – Торин сел сзади, обняв его со спины. – Хватит! Я понял, что нужно оставить прошлое в прошлом. Я так долго винил тебя в коварстве и лицемерии, что забыл, как много ты на самом деле для меня сделал. И ты меня спас – когда-то ведь нужно это признать. А ещё я люблю тебя, эльф, всю жизнь любил. И эта любовь – лучшее, что когда-либо у меня было… Просто прости меня за все!
Он отвел волосы и поцеловал Трандуила в шею. Тот молчал, да Торину и не нужно было ничего слышать. Пусть не говорит ничего, лишь позволит всегда быть рядом. Хотелось обнять и не отпускать – никогда осознание любви к эльфу не было таким острым. И никогда не хотелось проявлять ее так открыто. Торин вообще не был романтиком – Трандуил, впрочем, тоже, – но сейчас хотелось любить и не скрывать этого.
– И ты прости меня.
Торин сжал объятия сильнее, вдруг с ясностью поняв, что Трандуилу тоже нужно было его прощение. Странно было осознавать, что заносчивая ледышка может испытывать какие-то чувства, тем более, чувство вины. Но по боли в тихом голосе было слышно – испытывает. Торин тихо усмехнулся, уткнувшись в сребровласый затылок.
– Остается радоваться, что мы, наконец, сказали друг другу это, да, эльф?
Трандуил обернулся и молча обнял его в ответ, прижавшись к плечу лбом, и от этого на душе Торина вдруг стало удивительно тепло. Погладив эльфа по голове, он оставил еще несколько мягких и долгих поцелуев. Пожалуй, хватит на сегодня разговоров – на самом деле, хотелось просто быть рядом – где-нибудь в более уютной обстановке, хотя и стол на поверку оказался хорош…..
– Поехали домой, эльф, – пробормотал он, – пока ты не заснул снова.
