Текст книги "Самоубеждение (ЛП)"
Автор книги: Downing Street
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
– Да, да, ты прав, милый, да! – вновь согласилась она, – Смотри, я.. ох! боже, как хорошо!.. я по-поменяю все прямо… сейчас!
Вывернув руку, она схватила со стола карандаш и начала царапать поправки на страницах. Мартин продолжал неторопливо трахать ее, время от времени выдвигая новые предложения по поводу текста. Он был не уверен, что поступает правильно, но его это не слишком заботило. Кальпурния не высказывала ни малейших возражений по поводу того, что за нее переписывают ее главную статью. Она лишь послушно писала фразы под диктовку, счастливо постанывая и вскрикивая от удовольствия.
Однако, ближе к концу, когда ее почерк стал уже совершенно неразборчивым, она перестала пытаться слушать, и полностью сконцентрировалась на более приятном деле. Журналистка протянула обе руки вперед и вцепилась в край стола. Широко расставив обутые в сапоги ноги, она покачивалась вперед и назад, в одном ритме с ускоряющимися движениями мужчины. Ее груди были расплющены о полированную столешницу, упругая попка приподнята вверх.
– Да, дорогой, да да дааа! – тяжело дышала она. Спутанные волосы спадали ей на лицо, – Ох, блин, я знала, что не смогу сопротивляться. Ни-ничего не могла сссделааать. Все газеты… все в кармане… они все твои… я твоя… ты поимел всех… поимел меняяяя…
Невнятное бормотание переросло в стон блаженства, и ее тело захлестнул оргазм. Женщина задергалась на столе, извиваясь в сладких судорогах. Ее вагина пульсировала, истекая влагой. Ощущение мощных спазмов вокруг его члена стало последним ударом и для Мартина – с громким рычащим стоном он сам начал кончать. Струи спермы выстреливали из его фаллоса словно из пушки.
Наконец, абсолютно вымотанный и измученный, Мартин рухнул на спину Кальпурнии, придавив ее к столу. Они полежали так с полминуты, приходя в чувство и переводя дыхание. Мартин посмотрел на черновики статьи, разбросанные по столу.
– У тебя там опечатка, – прошептал он.
– Ммммм, хорошо… – промычала в ответ Кальпурния. Ее глаза были закрыты.
Когда они в конце концов привели себя в порядок и оделись, Кальпурния засунула смятые страницы обратно в сумку. Мартин проводил ее до двери.
– Спасибо тебе, Мартин, – вздохнула она, положив ладонь на дверную ручку, – Спасибо, что позволил мне сохранить мою работу.
Мартин открыл дверь, и Кальпурния на заплетающихся ногах вывалилась в приемную. Впопыхах натянутая кожаная миниюбка едва прикрывала ее ягодицы. В приемной царила абсолютная тишина. Все четыре находившихся там сотрудницы неподвижно сидели на местах с пунцовыми лицами. Саммер закусила губу и крепко сжала ноги вместе. Джоан теребила верхнюю пуговицу своего жакета. Мартин с ужасом сообразил, что забыл выключить интерком у себя на столе, и все содержание их “интервью” было услышано во всех подробностях. Не произнося ни слова, он развернулся и скрылся за дверью, мечтая провалиться сквозь землю.
*****
Несколько часов спустя, Мартин разговаривал по телефону.
– Конечно. Я буду рад приехать, – произнес он, – Не проблема. Однозначно. О да, конечно – это дело тоже продвигается. Отчет будет готов в ближайшее время, – он повесил трубку, – Присси, отметь в календаре, пожалуйста. Мне надо посетить открытие выставки в художественном музее завтра днем.
Присцилла сидела на краешке стола. Одна ее нога была демонстративно закинута на другую. Она взяла календарь и сделала пометку.
В последние дни, Присцилла окончательно прекратила делать вид, что является чем-то большим, чем украшение для депутатской приемной. Сегодня она была одета в белый кружевной топик, который мало что прикрывал, будучи скорее похож на бюстгальтер с рукавами. Ее миниюбка была столь просвечивающей, что очертания узких белых трусиков можно было различить с любого ракурса не особенно приглядываясь. Вместо традиционных босоножек, ее ноги украшали мягкие белые ботильоны, но с такими же высокими и тонкими каблуками, как и обычно. Она перекрасила ногти в белый цвет, под стать нынешнему наряду. Одному богу известно, когда она все это успевала.
– Это же коллекция, которую пожертвовал тот богатей, который недавно умер, да? – спросила Присцилла.
– А ты откуда знаешь? – он отвлекся от разглядывания ног своей помощницы. Вместо чулок сегодня на ней были какие-то ажурные гетры, увенчанные еще одним слоем кружева чуть выше колена. Весь наряд был чрезвычайно легкомысленным, женственным и сексуальным.
Дверь кабинета была открыта. Мартин слышал доносившийся из приемной шум голосов, звон телефонов. Время от времени, мимо двери проходила та или иная из его длинноногих сотрудниц в короткой юбке.
Присцилла хихикнула. Ее серьги в форме маленьких колокольчиков болтались на длинных нитях, почти доходя до плеч.
– Ну ты, типа, вообще читаешь свою коррпес… корресподн… в общем, почту? Я вчера взяла для тебя рекламу – там все написано.
Она потянулась к стопке бумаг и писем, накопившихся на столе, и достала коричневую брошюру небольшого формата. «Коллекция Карлсайда: Редкие Изделия из Камня» – гласили золотистые буквы надписи.
– А, ладно, я все равно собирался это посмотреть, – лениво бросил Мартин.
Он открыл каталог. В городской музей поступила небольшая, но ценная частная коллекция каменных декоративных предметов. Некоторые из украшений имели форму каких-то фигур и религиозных символов. Другие были просто камнями с нанесенными резцом узорами. Все изделия были весьма красивы.
Зазвонил телефон. Присцилла сняла трубку. Она потеребила белое ожерелье на шее, окруженное каскадом ее белокурых волос.
Мартин продолжил листать брошюру. На одной из страниц была фотография дарителя. Это был исключительно состоятельный пожилой господин, который недавно скончался от естественных причин. Мартин узнал его. Это был Карлтон Карлсайд – тот самый старик, что пришел на его выступление под ручку с той самой Шикарной Телочкой, в тот самый день.
На следующей странице были изображены некоторые из экспонатов коллекции. «Каменные талисманы и обереги» – гласила надпись сверху. Некоторые из талисманов имели небольшие углубления в центре – один из таких когда-то принадлежал королю Генриху V. Другие экземпляры обладали разными узорами, но все имели округлую форму и гладкую, полированную поверхность.
Мартин извлек из кармана свой собственный амулет. Это был камешек примерно 7 сантиметров в длину, продолговатый, плоский и блестящий. Неглубокая впадина на одном конце как раз подходила под размер большого пальца. Гладкая поверхность была приятна на ощупь – эффект был очень расслабляющим, как перебирание четок. Материал был черным, похожим на обсидиан.
Мартин всегда думал, что это не более чем кусок полированного камня. Но теперь у него возникли подозрения, что эта безделушка может оказаться ценнее, чем выглядит на первый взгляд.
Присцилла все еще болтала по телефону, заговаривая зубы кому-то из спонсоров. Она небрежным движением поправила бретельку своего смелого топа. Будь ее одежда хоть немного более прозрачной, ее бы наверняка арестовали на улице за непристойное поведение. День, между тем, был не то чтобы особенно жарким.
Мартин посмотрел на талисман, предавшись воспоминаниям.
В конце тех памятных дебатов, когда он впервые раскрыл свой спонтанно созревший план защиты парка Макграт, Мартина сразу же окружила толпа людей. Он все еще был потным и полу-ослепшим от яркого освещения на сцене. Большинство собравшихся людей лишь обвиняли его в провалах Хиггинса. Он выдерживал град претензий и жалоб с максимально возможной выдержкой. Несколько человек неожиданно даже поздравили его, похвалив за смелость.
Шикарная Телка тоже находилась в толпе. Эта женщина была головокружительно сексуальна, в своем супер-коротком обтягивающем платье, на высоченных платформенных каблуках. Белая ткань платья контрастировала с ее ровным загаром. При этом, она умудрялась не выделяться в толпе обычных людей, а словно находиться над ними – как богиня, пришедшая из другого, высшего мира, где безупречная красота являлась нормой.
Толпа начала рассасываться. Мартин внезапно обнаружил себя лицом к лицу с престарелым спутником Шикарной Телки.
– Мои поздравления, юноша, – произнес старик, протягивая руку, – Выдающееся выступление. Чрезвычайно выдающееся. Я, вероятно, уже не успею за вас проголосовать, однако хотел бы передать свои наилучшие пожелания. Продолжайте сражаться за то, во что верите.
Мартин пожал ему руку. Рукопожатие старика было крепким и уверенным, хотя Мартин и ощутил дрожь в руке собеседника. Шикарная Телка стояла рядом. Она улыбнулась, и температура словно сразу поднялась на несколько градусов. У нее была, наверное, самая красивая грудь, что Мартин когда-либо видел в жизни.
– Сп-пасибо, – промолвил Мартин, внезапно смутившись, – Я приложу все усилия.
Старик отпустил его руку.
– Прощайте, мистер Миллер, – учтиво произнес он, – И удачи вам во всем.
Он двинулся к выходу. Шикарная Телка последовала за ним. Даже удалившись на другой конец зала, она все еще производила завораживающе-гипнотический эффект. Мартин глазел, пока ее фигура не скрылась за дверью.
Спустя пару секунд он посмотрел вниз. В его раскрытой ладони лежал маленький черный камень.
– …Мартин. Маааррртиннн. Аллооо!
Он очнулся, встряхнув головой. Присцилла улыбалась ему сверху-вниз.
– Ой, извини, Присси, я тут задумался, – он убрал камень обратно в карман.
– Волнуешься о заседании на следующей неделе, да?
– Ну, немного.
– Так и думала.
Она грациозно соскочила со стола. Мартин проследил, как его ассистентка неторопливо шествовала к двери. Она взяла за правило ходить, слегка отставив руки в стороны. Сначала ему показалось, что Присцилла собирается уходить. Но вместо этого, она закрыла и заперла дверь, после чего столь же неспешно вернулась к его столу.
– Я знаю, что тебе сейчас нужно, милый. Я же не могу, типа, ну знаешь, оставить тебя в таком… напряженном состоянии, нельзя чтобы ты волновался… – она остановилась, чуть не доходя до его кресла, и опустилась на корточки.
– Присси, погоди, – запротестовал Мартин, когда она начала ползти к нему на четвереньках, – Ты не обязана… В смысле, ты ведь уже… этим утром…
– Знаю, знаю, – отмахнулась женщина, протянувшись к его ширинке. Она мило рассмеялась, – Но, типа, иногда, я хочу больше… эмм, то есть, ты хочешь больше одного раза в день, правда? Это же, как ее… моя обязанность – чтобы ты был в хорошем настроении, – она мягко выудила твердеющий ствол Мартина из штанов. Нежно погладила его.
Мартин не предпринял никаких серьезных усилий, чтобы остановить ее.
– Ну, если уж ты так настаиваешь… – добродушно промолвил он. С его уст сорвался вздох, когда мягкие губы обхватили его член, заглатывая почти до основания.
Мартин расслабился в кресле, позволив Присцилле исполнять ее обязанности. Он подумал мимоходом, не являются ли три минета за день излишеством. Тот, что он получил от Анджелы, на самом деле не считался, так как девушка остановилась, не доведя процесс до конца – ради того, чтобы он мог поиметь ее на ковре. Таким образом, оставались два раза от Присси. Он громко простонал. Она была такой умелой. «А, какого черта,» – решил он, тяжело дыша, – «Сегодня пятница, все-таки…»
========== Часть 5 ==========
Часть V
Мартин постукивал сложенным зонтом по перилам лестницы, возвращаясь в свою штаб-квартиру утром во вторник. Его одолевали мысли о последних странных событиях. Он машинально потирал камешек в кармане.
Только что состоялась очередная деловая встреча – он совершил новую попытку убедить депутата от 10 участка в том, что буферная зона вокруг парка МакГрат не станет прецедентом для заморозки всего строительства в городском центре. Вряд ли его аргументы произвели какое-либо впечатление на коллегу по горсовету – скорее всего, тот так и остался при своем мнении.
Гораздо больших успехов Мартин добился, пусть и невольно, с симпатичной официанткой в кафе. Когда она принесла счет, мужчина неожиданно обнаружил приписанный на оборотной стороне номер телефона – а также параметры фигуры. Он понаблюдал, как девушка обслуживает других посетителей, очень привлекательно смотрясь в своей форменной белой блузке и короткой черной юбке. Судя по всему, данные о себе она указала вполне точные. Пришлось настоятельно просить, чтобы она взяла у него деньги за обед.
Вообще, подумать Мартину было о чем. Плановое заседание совета было назначено на следующий день, а он все еще был совершенно не уверен в поддержке своего законопроекта. Мэр нетерпеливо требовала отчета от комитета по транспорту. Встреча рабочей группы в понедельник была длительной и крайне утомительной.
Детектив МакКлинток еще дважды навещал его офис, вновь прибегая к угрозам с безосновательными обвинениями и требовал доступа к архиву. Мартин всерьез полагал, что скрывать ему нечего, однако старался защитить своих подчиненных. О местонахождении коррупционных денег он знал не больше, чем сам назойливый сыщик.
Полицейский продолжал угрожать уголовным преследованием за чинение препятствий представителю власти. Мартин опасался, что рано или поздно он приведет угрозу в действие. Сопровождавшая его офицер Ридли – напротив, ничего не говорила, лишь писала что-то в блокноте.
Беркулози также оставался досадным сдерживающим фактором, хотя реальных успехов в своей кампании по очернению депутата Миллера он, к счастью, пока не добился – Рейчел об этом позаботилась. Мартин даже чувствовал себя немного виноватым из-за использования столь нечестных приемов. Особенно виноватым он чувствовал себя в день, когда говорил с Беркулози по телефону и одновременно трахал его молодую жену у себя на столе.
Вообще, это была идея Рейчел – ответить на звонок. Мартин в тот момент стоял перед столом, и глубоко вгонял свой ствол между ног лежащей перед ним женщины. Рейчел крепко сжимала ногами его спину. Ее груди подпрыгивали с каждым движением. Мартин был совсем не готов к ведению делового разговора в такой момент, но Рейчел протянула руку и включила динамик телефона.
– Мистер Беркулози, – с трудом промолвил Мартин, не прекращая движений, – Ч-чем… могу быть… полезеннн…
С другого конца провода немедленно полились ругательства.
– Твою мать, Миллер, какого хера ты там делаешь! – загрохотал голос бизнесмена из динамика.
Мартин схватился за ноги своей любовницы, разводя их пошире.
– Д-делаю? – выдохнул он, – Вы… п-про что?
– Ты прекрасно знаешь, про что! Я тебя предупреждал по поводу твоего чертового закона о парке МакГрат. Проект “Таун Парк 2” пойдет в работу – нравится тебе это или нет. Я вложил в эту идею слишком много времени и денег, чтобы мне тут ебал мозги какой-то политический недомерок.
– О-о! Ох, да уж побольше тебя! – выпалила сквозь стоны Рейчел.
– Что это, Миллер? – с тревогой воскликнул Беркулози, – С тобой кто-то есть там?
– Нет! Нет, эмм, конечно, нет! – он бросил панический взгляд на женщину. Та в ответ лишь изогнула губы в виноватой улыбке. Она взмахнула ладонью, откидывая взмокшие волосы от лица.
– По… послушайте, мистер Беркулози, я… о боже, как хорошо… То есть, как хорошо, ч-что вы, ммм, делитесь своими… ммм, тревогами, но я… уфф, я думаю, аааах! Думаю, что это компетенция … ох!… Совета…
– Не заливай мне баки, Миллер! – резко ответил Беркулози, – Мы оба знаем, что этот мораторий – целиком и полностью твоя задумка. Весь совет был готов дать мне добро. Если ты прекратишь вставлять палки в колеса, законопроект сдуется моментально.
– Но… но я не могу… не вставлять… сейчас. Я так… о боже, я так близко… почти конч… в смысле, время кончается… заседание уже з-завтра!
– Если ты выдвинешь свой проект на голосование, то проиграешь. Ты выставишь себя на посмешище и потеряешь все остатки репутации, которые у тебя еще есть. Ты правда этого хочешь, Миллер? Говорю тебе, все голоса у меня в кармане.
Мартин вопросительно взглянул на Рейчел. Женщина держала во рту прикушенный палец, чтобы сдержать стоны. Она помотала головой. Мартин понадеялся, что это значило “нет”.
– Я… я не думаю, ч-что вы.. что вы… говорите правду. Я думаю… ох блин!.. я думаю, вы просто недовольны потому, что… не можете поиметь жену… нет! в смысле, не можете получить… поддержку. Поддержку, да.
– Я хочу только того, что по праву принадлежит мне! – вскричал Беркулози, изменившимся от гнева голосом, – Слушай, Миллер, я знаю все про твои грязные игры. У тебя есть кто-то в моей организации. Кто-то, кто сливает тебе информацию. Ты конечно, имени не назовешь, но скажи хоть, ради интереса, за сколько сребреников продался этот иуда?
– Я… понятия не имею, о ч-чем вы говорите.
– Я не дурак, Миллер. Поверь мне, крысу я скоро найду. И тогда, друг мой – тогда посмотрим, кто кого поимеет!
Мартин уже почти ничего не слышал. Рейчел начала издавать короткие сдавленные всхлипы, что возвещало о близости ее оргазма. Мартин наклонился и крепко поцеловал женщину, пытаясь заглушить ее возможный крик. Он до упора вошел в нее, раздвинул еще шире ее обтянутые чулками ноги, задирая их выше, так, что каблуки ее туфель смотрели точно в потолок. Он сумел совершить еще всего несколько фрикций, прежде чем напрягся, задрожал и извергся. Он сдавленно хрипел с каждым судорожным выстрелом спермы в горячую щель Рейчел. Но этих его последних движений для женщины оказалось более чем достаточно, чтобы преодолеть точку невозврата. Мартин увидел, как ее большие карие глаза закатились, она затряслась всем телом и покатилась на волне собственного оргазма.
Мужчина и женщина превратились в сплошной сплетенный комок потной, разгоряченной плоти. Они тихо вздыхали, постепенно приходя в себя. Рейчел бессильно лежала, раскинувшись на столе, Мартин наваливался на нее сверху. Откуда-то издалека донесся чей-то голос – Беркулози все еще вещал в телефонную трубку, не зная, что его никто не слушает. Мартин протянулся к аппарату.
– Спасибо за звонок, – лениво бросил он, и отключил телефон.
Мартин еще раз нервно потер камень-талисман, вспоминая все это. Рейчел заверила его, что муж никогда ничего не заподозрит. За последние годы она успела достичь высочайшего мастерства, изображая из себя красивую дурочку, так что находилась в некотором смысле вне подозрений – муж просто считал ее слишком безмозглой, чтобы представлять для него какую-либо угрозу.
Мартин переступил порог двери, над которой гордо красовалась табличка “Мартин Миллер”. В офисе царил обычный шум и суета. Как всегда, короткий путь от приемной до собственного стола занял у него добрых пятнадцать минут, и вызвал сильнейшую эрекцию. Едва он появился на пороге, как Анджела и Саммер бросили все дела и кинулись помогать ему повесить зонтик и донести дипломат до дверей кабинета. Девушки осыпали его поцелуями и объятьями, словно он вернулся из кругосветного путешествия, а не с обеда.
Джоан, когда он поровнялся с ее столом, попросила подписать бумаги, официально заверяющие устройство ее дочери на летнюю практику. Под жакетом на секретарше не было блузки. Мартин видел, как массивная грудь едва не вываливается из кружевного корсета.
Мартин больше не занимался сексом с Джоан после того единственного раза в кабинете. Ну, если не считать двух случаев, когда секретарша доводила его до оргазма своими грудями – в самом что ни на есть буквальном смысле. Она достигла в этом искусстве большого мастерства и даже почти не прибегала к помощи рук. Джоан предложила такого рода услуги в благодарность за трудоустройство своей дочери, и объясняла это тем, что ее сиськи все равно так отвлекают несчастного начальника, и она просто должна проявить повышенную заботу.
Она также взяла за правило звонить ему на мобильный каждый вечер, дабы получить разрешение заняться любовью со своим мужем. Муж Джоан в последнее время проявлял изрядный сексуальный аппетит – видимо, не только Мартин по достоинству оценивал новый облик женщины.
Наконец, дошла очередь до Присциллы. Она усадила его в свое кресло, а сама запрыгнула на подлокотник, положив свои ноги ему на колени, и начала рассказ о поступивших за время его отсутствия звонках. Крашеная блондинка была одета в коротенькое жемчужно-серое платье-ночнушку в своем традиционном стиле, и яркие босоножки с узкими ремешками, которые обвивали ее ноги до колен. Пока женщина говорила, поглаживая его волосы, Мартин наблюдал за Анджелой и Саммер, которые деловито переносили папки в ящики шкафа. Обе девушки были в исключительно коротких юбках и на платформенных каблуках. Они поочередно нагибались за новыми папками к стоявшей на полу коробке.
– Что это там? – спросил Мартин, любуясь обнажившейся попкой Анджелы. На ней были тонкие серебристые стринги.
– А, да финансовые записи, – ответила Присцилла, скрестив ноги, – Полиция их изымала на прошлой неделе по ордеру. Все еще ищут улики против Хиггинса. И против тебя, кстати, тоже. – она игриво коснулась кончика его носа пальцем.
– Нашли что-нибудь? – спросил депутат, не отрываясь от увлекательного зрелища.
Трусики Саммер были голубыми, под цвет ее высоких сапог. До Мартина вдруг дошло, что вообще-то, девушки вполне могли бы просто поставить коробки на стол, а не нагибаться каждый раз до пола. Но удобство, похоже, было на последнем месте в их приоритетах.
– Конечно же, нет, – хихикнула Присцилла, – Они взяли те же записи, что и в прошлом году. Наверное, Макклинток надеялся, что пропустил что-нибудь в тот раз.
– Он больше не приходил, надеюсь?
Женщина снова непринужденно рассмеялась. Ее большие сережки засверкали, покачиваясь.
– Не-а. Приходила его младшая напарница. Как бишь ее там… Ридли, кажется.
– А, ну это еще не так страшно. Она вроде нормальная, – он попытался отвести взор от своих бесстыдных сотрудниц. Перевести взгляд было некуда, кроме как на ноги Присциллы.
Она нагнулась поближе, и прошептала ему на ухо:
– Между прочим, эта полицейская мадам все еще здесь. У тебя в кабинете. Говорит, у нее есть еще пара вопросов.
– Дурдом какой-то.
Мартин был совершенно не в настроении для беседы с полицией. С неохотой, он поднял ноги Присциллы со своих колен и встал с кресла. Он надеялся, что эрекция исчезнет, прежде чем полицейская успеет заметить.
Он зашел в свой персональный кабинет, прикрыв за собой дверь.
– Приветствую вас, господин депутат, – раздался приятный женский голос.
Офицер Ридли сидела с ногами на столе Мартина. Она была одета в короткое бирюзовое платье из какой-то мягкой обтягивающей ткани. Сидела она, откинувшись назад, опершись на руки и согнув ноги в коленях. Шпильки ее туфель упирались в столешницу, длинные белокурые пряди спадали на плечи.
– Вы… вы не в форме, – глупо прокомментировал Мартин.
– Вам нравится, господин депутат? – проворковала блондинка. Она грациозно соскользнула со стола, поднявшись на ноги, – Инспектор Макклинток попросил меня посетить вашу штаб-квартиру, чтобы, ну, знаете, вернуть изъятые документы. Я решила по пути заехать домой, переодеться.
Говоря это, она медленно двигалась вперед. Темный нейлон блестел, обтягивая ее длинные ноги.
– У меня сложилось впечатление, судя по вашему офисному персоналу, что вы предпочитаете тех женщин, которые не боятся показать свою женственную сторону, – она подошла вплотную и обвила его шею руками.
Мартин лишился дара речи.
– О-офицер Ридли, я… я не… вы не можете…
Женщина подалась вперед и поцеловала его. Поцелуй был долгим, нежным и чувственным. Когда она наконец оторвалась от его губ, Мартин обнаружил, что его ладони легли на спину гостьи. Он ощутил, как вновь вставший по стойке смирно член начал выпирать сквозь брюки.
К его стыду, офицер Ридли тоже это ощутила.
– Ох ты, – прошептала она, задвигав бедрами, – Похоже, кто-то рад гостям! – она наградила мужчину еще одним поцелуем.
– Но, но, офицер Ридли…
– Моника.
– Ммм, ну, да, Моника… а как же ээ… инспектор Макклинток? Он не будет… Ах!
Нежная ладошка легла на его ширинку.
– Инспектор Макклинток переведен на другое направление. Он позволил эмоциям вмешаться в профессиональную деятельность. Стал просто одержимым. Был жууутко недоволен, когда Хиггинс умер, не успев предстать перед судом. Пытался на вас отыграться, – она умолкла, чтобы еще пару раз поцеловаться с собеседником, – Макклинток хотел продолжить поиски пропавших денег. Был уверен, что они спрятаны где-то в известном вам месте.
Снизу раздался тихий звук расстегиваемой молнии. Моника тихо всхлипнула.
– Он… он продолжал надеяться ч-что мы найдем что-то… крупное. О да, что-то большое…
События развивались слишком быстро, чтобы Мартин успевал реагировать.
– Что вы хотите… ох! То есть, з-зачем…
Моника засунула ладонь ему в штаны. Она окинула взглядом кабинет в поисках подходящего места.
– Мы, ммм, мы не нашли против вас ничего, разумеется. Абсолютно ничего, и поэтому… О господи, ну давай же, иди сюда!
Буквально схватив Мартина за его мужское достоинство, она потащила его к одному из гостевых кресел перед большим столом.
– Ты меня просто восхищаешь! – прошептала она, вновь кидаясь к нему в объятия, – Я до сих пор помню, как ты поставил на место Макклинтока, в тот первый раз. Он пытался взять тебя на понт, запугать, выжать признание. Он все время это делает с подозреваемыми. А ты плевать на него хотел. Я… я никогда не видела, чтобы кто-то был настолько хладнокровен, настолько спокоен, настолько равнодушен ко всем его угрозам. Ты просто смеялся ему в лицо.
Она продолжала поглаживать член Мартина одной рукой. Ее горячее тело и жаркое дыхание сводили с ума. Женщина, между тем, продолжала свою исповедь:
– Я увидела это ни с чем не сравнимое выражение превосходства на твоем лице. Тебя это забавляло. Словно тебе просто доставляло удовольствие издеваться над ним.
Формально говоря, в тот достопамятный момент ему доставляло удовольствие нечто другое – а именно губы Саммер под столом, но Мартин не видел нужды объяснять это. В любом случае, ему не дали возможности. Зачарованная полицейская буквально вешалась на него, целуясь, ласкаясь и тяжело дыша.
– Никогда не встречала настолько смелого, настолько уверенного в себе мужчины, – дрожащим голосом выдохнула она, – И меня это охренеть как заводит!
Она внезапно отпустила его.
– Я хочу тебя… ох черт, я хочу с тобой… хочу, чтобы ты… чтобы помог мне кончить… закончить это рас… расследование, – она задрала свое мини-платье обеими руками и сдернула вниз колготки. Трусиков на ней не было, – Раз уж мы потратили столько времени, допрашивая тебя, – пояснила она, – Будет справедливо, если у тебя появится шанс задавать вопросы мне. Абсолютно любые вопросы. И не бойся… быть со мной пожестче… мммм, пока я не скажу все, что ты хочешь.
Она повернулась назад. Перегнулась через невысокую спинку кресла, взявшись обеими руками за подлокотники. Ее обнажившаяся попка была высоко задрана в воздух. Она вывернула шею, посмотрев на мужчину.
– Ну давай же, Мартин! – подстегнула она, – Начинай допрос! Выбей из меня всю правду!
На мгновение, Мартин просто стоял неподвижно, слишком ошарашенный, чтобы двинуться с места. Туфли офицера Ридли едва касались пола. Ее ноги были широко раздвинуты, до упора натягивая спущенные до бедер темные колготки. Упругие округлые ягодицы были выставлены напоказ, снизу виднелись очертания розовой щели половых губ – более явного и недвусмысленного приглашения к сексу трудно было вообразить.
Пока его разум пребывал в нерешительности, член Мартина решил принять приглашение. Мужчина расстегнул брюки и извлек свое орудие. Он сделал шаг вперед. Положил ладонь на каждое из аппетитных полушарий. Слегка приподнял женское тело повыше, словно взбивая подушку. Офицер Ридли застонала от желания. Мартин решительно направил свой стержень к цели. Отверстие было влажным и податливым. Он аккуратно ввел свой член короткими, медленными движениями, пока не погрузил его полностью в теплую глубину. На какое-то время, он задержался внутри, наслаждаясь ощущением женской плоти вокруг своего фаллоса. Затем частично извлек его, и начал размеренные возвратно-поступательные движения.
Вскоре сладострастные стоны и вздохи наполнили помещение. Мартин вонзался в полицейскую все сильнее и сильнее. Шпильки Моники скребли по ковру, отчаянно пытаясь найти опору. Она до боли сжимала руками подлокотники кресла.
– Допрашивай меня! – простонала она, – Спрашивай что хочешь!
– П-почему Макклинтока перевели?
– Ах! Ах, да, да, кто-то по… пожаловался капитану. Сообщили, что Макклинток слишком… о господи, продолжай, я сейчас взорвусь!.. слишком докучает одному влиятельному политику. Не имеет никаких доказательств. Капитан решил… закрыть дело. Инспектор оооочень зол. Ммммм, как мне нравится, когда ты так делаешь! Еще раз, прошу!
– Кто-то пожаловался? Кто?
– Это секрет. Никогда не скажу.
Мартин хлестнул ладонью ее зад.
– Кто?! – повелительно вскрикнул он.
– Это был аноним… Ай! – еще один удар, – То есть, я не… Ай! Я не могу, оххх… ай! Хорошо, ладно, это сделала я. Отправила письмо капитану. Макклинток такой козел. Сует свой нос куда не надо Ммммм, засади мне поглубже, милый!
– А что с пропавшими деньгами? – он задвигался быстрее.
– Де-деньгами? О, ммм, о боже, как хорошо, как хорошо… Да, деньги. Всё, их списали. Они где-то спрятаны, наличными. Никто не знает, где. Никаких концов. Только что-то насчет “черного куба”…
– “Черного куба”? Это еще что? – кресло начало шататься.
– Я не знаю. Ай! Нет, правда не знаю. Это было на… ооооох, о боже, что ты со мной делаешь… было на… ай!… записях прослушки. М-может быть, может быть, пароль. К сейфу, или банковской ячейке. Не знаю. Ох, еби меня милый, я сейчас уже… ааааах, аааааах, ааааааа!!!
Мартин с трудом удерживал Монику, начавшую неконтролируемо дергаться и взбрыкивать в судорогах оргазма. Кресло грозило опрокинуться. Она вцепилась зубами в обивку, чтобы унять свои крики.
Мартин чувствовал, как ее вагина сжимается и пульсирует. Он схватил ее за бедра обеими руками, подался тазом вперед и запрокинул голову. В следующую секунду его тоже настиг пик удовольствия.
К моменту, когда мужчина полностью извергся, Моника уже отходила от своего экстаза. Внутри у нее было так скользко от их смешавшихся выделений, что член Мартина крайне легко выскользнул. После этого силы оставили женщину, и она, потеряв равновесие, кувыркнулась вперед через кресло, неуклюже рухнув на пол.
Она полежала там какое-то время, отдыхая. Ее грудь тяжело вздымалась. Бирюзовое платье было задрано до пояса, порванные колготки все еще связывали ее ноги. Она потеряла одну туфельку. Моника подняла утомленный взгляд на Мартина.
– Мне нравится ваша манера допроса, господин депутат, – произнесла она.
***
– Дамы и господа, заседание объявляется открытым, – объявила мэр на следующее утро. Гул множества голосов в зале заседаний совета мало-помалу утих. Мартин сидел на своем положенном месте, последний раз обсуждая с Присциллой подготовленные материалы. После объявления мэра, женщина похлопала его по плечу, желая удачи, и скромно присела на стул чуть позади.
