Текст книги "Отречение (СИ)"

Автор книги: ДоМиСоль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

========== Исход битвы ==========

На небе, словно фейерверк, вспыхивали золотистые огни, и тянулись дорожки от стремительного пролетающих фафнеров. Остров Тацумия, стоящий посреди океана, погрузился в хаос. Враги и защитники, сливаясь в одно целое, перекрывали ясное голубое небо, и свет солнца, отражаясь от тел фестумов, пробивался сквозь полчища и проникал глубоко в воду. Остров был защищен не только волновыми щитами. Около часа пилоты фафнеров сдерживали натиск врага, уничтожая его и неся собственные потери. Перевес сил был явно на стороне фестумов, однако человечество не сдавалось до последнего.

– Я уничтожу его, Соши, – настойчиво произнёс Казуки, глядя на золотистое сияние, заполонившее все небо. Он, как пилот-ас, брал на себя самую большую ответственность и расправлялся с десятком фестумов, одновременно защищая друзей. Сейчас его целью стал огромный Сфинкс, который пробивался на остров любой ценой.

– Не смей. Ты не справишься один! – уловив в голосе друга непоколебимую решимость, Минаширо судорожно просматривал данные, которые предоставляла ему система «Зигфрид». Он пытался выяснить, кто бы из пилотов мог помочь Казуки, однако все едва справлялись с собственными задачами.

– Больше никто не сможет, – возразил Макабе, поворачиваясь к огромному фестуму, который, прорывая щит, надвигался на остров. – Остальные либо ранены, либо сдерживают натиск с другой стороны. Только я свободен!

– Подожди, пока не придёт подмога! – настаивал на своём Минаширо, не видя иного выхода. – Марк Цейн скоро освободится!

– Нет времени, ты и сам это понимаешь, Соши, – чувствуя через пересечение, что напарник взволнован, произнёс Казуки. Координатор, зажмурив глаза, сделал глубокий вдох. Времени действительно катастрофически мало, необходимо принять решение сейчас же.

– Хорошо, – в итоге согласился он. – Покончим с ним вместе. Я разрешаю тебе вылет, но на этот раз слушайся меня во всём!

– Да, – напряженно ответил Макабе и тут же вступил в отчаянный бой. Голос Соши прервался – ему было необходимо контролировать остальных пилотов, которые сдерживали атаки фестума в разных частях острова. Сознание Минаширо не могло находиться в нескольких фафнерах одновременно, поэтому ему часто приходилось переключаться, чтобы спланировать тут или иную атаку. Но общую картину он тоже видел, благодаря чему быстро перестаивался от одного к другому.

– Казуки, справа! Он бьёт справа! – поняв намерения фестума, Соши едва успел предупредить друга, однако Макабе отреагировал на удивление быстро и отклонился влево, одновременно блокируя удар.

– Я вижу, Соши, – донеслись до него тихие слова. – Он хочет поглотить моё сознание.

– Неужели… – Минаширо просмотрел все данные пилота, однако никаких ментальных повреждений в разуме не было. – Ты сопротивляешься?

– Да. Скоро я с ним покончу. Осталось немного, – Марк Зайн резко двинулся назад и, облетев фестума, нанёс удар сзади, однако не смог до конца прорезать его сущность и добраться до ядра. Сфинкс развернулся и схватил фафнера прямо за «плечи», стал давить так сильно, будто пытался его расплющить. Соши что-то говорил, усиливая пересечение, но Казуки едва мог воспринимать смысл его слов: фестум снова атаковал его сознание.

«Всё же это странное ощущение, – практически не чувствуя своего тело, юноша был вынужден смотреть в искрящиеся золотом глаза, которые пытались утянуть его в небытие. – Почему вы так стремитесь слиться с нашим сознанием? – мысленно спросил он фестума. – Может быть, мы тоже смогли бы это сделать?»

Казуки с трудом закрыл глаза и попытался вытолкать фестума из своей головы. Мало того, поставил перед собой цель забраться в его сознание и попытаться захватить его так же, как могут захватывать они. Однако, произошло нечто странное: голова мгновенно наполнилась оглушающей болью, и Макабе закричал, распахивая глаза. Небо и океан исчезли, а перед глазами расстилалось бесконечное золотое сияние. Сначала Казуки показалось, что фестуму удалось одержать над ним верх, и он ассимилировал, однако юноша до сих пор ощущал своё тело.

– Значит, ещё ничего не кончено, – прошипел он, собирая остатки сил для последнего удара. Как ни странно, но фестум отпустил Зайна, и теперь пилот мог атаковать его в полную силу.

– Отлично, – Соши облегчённо выдохнул, когда туман после мощного взрыва рассеялся, и над морем засияла одинокая фигура Марк Зайна. Несколько минут назад Макабе нанёс фестуму сокрушительный удар, отправляя его в небытие. Как ни странно, но после его уничтожения другие пилоты расправились с остатками врага и начали возвращаться на остров, сопровождая раненых. Снаружи остался только Казуки.

– Возвращайся, Казуки. Этот бой был сложным, – прикрыв глаза, добавил Минаширо, ощущая, как сердце до сих пор колотится в груди, а руки слегка подрагивают от напряжения. Несмотря на то, что Соши находился в сердце Алвис, ментально он присутствовал в самом эпицентре сражения вместе с другом.

– Что такое, Казуки? – открыв глаза и увидев, что Марк Зайн так и парит над морем, Минаширо нахмурился. – Почему ты не возвращаешься? – он быстро проверил все данные. – Врагов больше нет. Этот был последним. Казуки?

– Я… – голос пилота прозвучал настолько тихо и глухо, что Соши показалось, что их пересечение снизилось до предельного значение.

– Ты что-то чувствуешь? – насторожился координатор.

– Он правда уничтожен, Соши? – неуверенно спросил Макабе.

– Конечно. Ты же сам его устранил, – изумился Минаширо, – возвращайся, – повторил он. – Необходимо проверить твоё состояние.

– Да, – Марк Зайн медленно развернулся в сторону острова, как вдруг начал стремительно падать и рухнул прямо в море.

– В чём дело Казуки? – Соши двинулся вперед, чуть не вскакивая с кресла. – Казуки? – взволнованно повторил он, не слыша ответа. – Ты ранен? – выводя на экран данные пилота, спросил Минаширо. Жизненные силы были на пределе, однако видимых повреждений на теле не наблюдалось.

– Кажется, я не смогу вернуться, Соши, – прохрипел юноша. – Я не знаю, куда возвращаться.

– Как это – куда? На остров!

– Я… не вижу его, – наконец проронил Макабе, а от его слов спину Соши обдало холодом.

– То есть… – не веря, повторил он.

– Кажется, что-то с Марк Зайном, – перебил его Казуки, не дав договорить. – Что-то произошло перед тем, как я нанёс последний удар. Этот фестум посмотрел на меня… И вдруг стало темно. И теперь перед глазами лишь тьма. Я даже не видел, как добил его, поэтому и спросил тебя. А теперь Марк Зайн, почему-то, перестаёт слушаться меня. Можешь проверить, что с ним? – с надеждой спросил Макабе. Соши, не шевелясь, смотрел на экран, где отражались все показатели пилота и техническое состояние мехи.

– С Марк Зайном всё в порядке, Казуки, – тихо произнёс он через долгие тридцать секунд.

– Тогда… – Макабе тоже отозвался не сразу, а в его голосе послышался страх.

– Я выведу тебя, – тут же произнёс Соши, не давая ему осмыслить ситуацию. – Переключись на автопилот, я возьму Зайна под контроль.

– Хорошо, – безэмоционально ответил Казуки, чувствуя, как его меха движется сама по себе. Прошло ещё несколько минут в кромешной тьме и тишине. Затем движение остановилось, и появились новые звуки. Что-то окружало его: голоса, дыхания, запахи… Всё обрушилось одновременно, стоило парню выбраться из кабины, и в первые секунды он был абсолютно дезориентирован в пространстве. Он думал, что выбравшись наружу избавиться от этой тьмы, а ничего не изменилось…

– Казуки!

Наконец-то сквозь шум голосов он услышал самый близкий, который вернул ему ясность рассудка. Развернувшись к нему, пилот сделал неуверенный шаг навстречу.

– Соши? – вытягивая руку, позвал парень.

– Не волнуйся, Казуки, – его ладонь тут же крепко стиснули чужие пальцы. – Для начала нужно пройти обследование и всё выяснить, прежде чем поддаваться панике, – быстро протараторил Минаширо, таща друга в госпиталь.

– Я не поддаюсь панике, – пробормотал Казуки, осторожно передвигая ноги. – Я уже понял, что я не вижу и…

– Это может быть просто последствие ассимиляции. У нас есть препараты, которые могут снизить этот эффект, – снова перебил его друг.

– Да, – тихо отозвался Макабе, внутренне ощущая, что дело здесь не только в ассимиляции. Тот последний фестум… будто вытащил у него что-то, забрал часть души с собой. Он пытался завладеть сознанием Казуки, но парень выстоял, а потом…

Новые звуки наполнили его разум. Голос Тооми-сенсей, затем звук МРТ. Ему помогли раздеться и пройти полное обследование. Невольно юноша отметил, что его слух обострился настолько, что он мог уловить даже самый отдаленный шепот или шорох, а так же отличить звук одного аппарата от другого и даже назвать принадлежность. Не сказать, что раньше у Казуки был плохой слух, но настолько абсолютным он никогда не обладал.

– Казуки-кун… – до парня донёсся тихий голос Тооми-сенсей, и он развернул голову в её сторону. Почему-то он уже знал, что она скажет. Его внутреннее существо уже заранее приготовилось и смирилось с этой мыслью. Может быть, поэтому эта новость не стала таким ударом.

– Пока мы не можем восстановить твоё зрение, Казуки-кун, – негромко произнесла она. – Обследование показало, что это вызвано не феноменом ассимиляции, а чем-то другим. Все препараты, которые имеются у нас в наличии не дали результатов. Возможно, это какая-то неизвестная нам мутация, вызванная пилотированием Марк Зайна…

Казуки, склонив голову, продолжал слушать её рассуждения. Да, он предполагал такой исход, но внутри всё болезненно сжалось, когда Тооми-сенсей объявила об этом. Однако больше потери зрения Казуки волновало другое.

– Я смогу и дальше пилотировать фафнер? – прервав Чизуру, спросил он.

– Это исключено, – внезапно раздался голос отца, который находился здесь же. – В таком состоянии ты не сможешь продолжать бороться. Это просто самоубийство.

– Но… – парень в панике замотал головой, будто озирался по сторонам, однако видел перед собой лишь один цвет. – Соши, если мы усилим пересечение до максимума, тогда ты сможешь управлять мной и…

Чьи-то руки легли ему на плечи, а пальцы с силой стиснули их. Прервавшись, Макабе снова опустил голову и сомкнул зубы, понимая всё без слов.

– Это… Слишком большой риск, Казуки, – с трудом произнёс Соши, который стоял позади него. – Командующий прав – в бою от тебя не будет пользы. Если бы ты мог хотя бы различать объекты, тогда вероятность успеха была бы приближена к твоему первоначальному состоянию благодаря пересечению, но при полном отсутствии зрения…

Соши замолчал, видя, как парень стиснул колени ладонями. Он так же почувствовал, насколько напряглись плечи Казуки и поспешил убрать свои руки, думая, что лишь больше раздражает его. Макабе медленно поднялся на ноги и, не сказав ни слова, направился к выходу из кабинета, видя рукой по стене и с помощью неё определяя направление.

– Тебе лучше остаться здесь, Казуки-кун, – Чизуру тоже встала со стула.

– Зачем? – Макабе остановился у самой двери.

– Возможно, наблюдая за тобой, мы сможем разработать лекарство…

– Разве Вы сами верите в эти слова, Тооми-сенсей? – слабо улыбнулся парень. – Ведь это не связано с ассимиляцией. Будто я на самом деле… ослеп, – с трудом выговорив последнее слово, добавил Макабе. Доктор, прижав ладонь к глазам, вновь опустилась на стул.

– Прости, Казуки-кун, – с сожалением произнесла она, – мы на самом деле сейчас ничего не можем сделать.

– Не волнуйтесь. Я прекрасно справлюсь без посторонней помощи, – глухо ответил пилот. – Дома я буду чувствовать себя гораздо лучше, – на ощупь найдя ручку, он толкнул дверь.

– Я помогу тебе добраться до дома, Казуки, – взглянув на командующего, Соши последовал за другом. Макабе старший мрачно кивнул, оставаясь в кабинете Чизуру, чтобы обсудить с ней ещё несколько вопросов. За всё это время он так и не расслабил пальцы, стиснутые в кулаки.

– Не стоило. Я бы дошёл сам, – ощущая присутствие Соши рядом с собой, пробормотал Казуки, неуверенно идя вперёд.

– Конечно, – скептически прокомментировал Минаширо, хватая парня за руку и оттаскивая влево – тот чуть не врезался в дерево. – Хотя в целом ты справляешься хорошо – больше половины пути уже пройдено, осталось немного, – Соши двинулся вперёд, однако тут же остановился, чувствуя, что друг застыл на месте. Казуки, стиснув пальцы в кулаки, опустил голову и ссутулил плечи. Волосы падали на глаза и закрывали лицо, поэтому Соши не мог разглядеть его выражение. Хотя и без этого было понятно, что парень пребывает в глубоком отчаянии, и лишь благодаря своей стойкости и мужественности может скрывать это.

– Как… можно с этим жить, Соши? – едва слышно спросил Казуки, не двигаясь с места. – Не видя ни моря, ни неба, ни зелени лесов, и каждый день пребывая лишь во тьме. Пилотируя фафнер я был готов к смерти, но сейчас мне кажется, что это хуже смерти. Неужели я справлюсь с этим? – его голос задрожал, и, приподняв руку, он прижал предплечье к глазам. Соши, несколько секунд простояв поодаль, приблизился к нему вплотную и прижался своим телом. Голова Казуки коснулась его плеча.

– Когда я потерял один глаз, мне тоже казалось, что я жив лишь наполовину. Конечно, эти слова – ничто по-сравнению с тем, что испытываешь ты, но ты справишься, Казуки, как никто другой. Я буду рядом с тобой, всегда, – склонив голову, Соши коснулся щекой его макушки. Тело пилота вздрогнуло, и он теснее прижался к Минаширо.

– Не сдерживай себя, – ощущая, как друга трясёт, добавил он. – Сейчас тебя никто не увидит.

– Спасибо, Соши… – выдохнул тот и, стиснув зубы, беззвучно зарыдал, чувствуя, как форма друга становится мокрой от его слёз.

========== Никогда ==========

«Интересно, каким он получился? – снимая с гончарного круга готовый горшок, подумал Казуки, осторожно проводя пальцами по всей его поверхности. – Отец всегда говорит „неплохо“, но даже не знаю, что обозначает это слово. Жаль, что не могу увидеть его лицо – сразу бы обо всём понял…» – юноша тяжело вздохнул, поднимаясь на ноги и ставя готовое изделие на полку, рядом с остальным. С того трагичного момента прошло уже несколько недель. Казуки было невероятно сложно привыкнуть к этой новой жизни, лишенной света и ярких красок. Как и сказал Соши, будто половина мира перестала существовать для него. Просыпаясь и засыпая, он видел лишь ночь, но если раньше ночь была наполнена лунным светом и прекрасным сиянием звёзд, которым можно любоваться бесконечно, то сейчас в ней не было ничего. Разве что запахи, звуки и ощущения. Лишь благодаря им Казуки чувствовал, что его жизнь продолжается и находил в себе силы к дальнейшему существованию.

Теперь он не мог пилотировать фафнир, не мог даже наблюдать за битвой, поэтому большую часть времени проводил дома, у моря, либо в кафе. Все его навыки заметно снизились, однако благодаря упорству начали появляться новые. Например, раньше он никогда не проводил столько времени в мастерской и не мог изготовить даже один горшок. Теперь, тренируясь день за днём, парень смог добиться хоть какого-то успеха. Его очень успокаивало это занятие, и Казуки ощущал, что оно ему подходит как никогда. Потому что здесь зрение играло не такую важную роль, какую играли пальцы. Удивительное ощущение пластичной глины в руках открывало возможности, которых он раньше не видел. Чувствуя себя творцом, юноша познавал мир заново, удивляясь деталям, которых раньше не замечал. Он мог создавать, мог изменять и даже разрушать в погоне за совершенством. Здесь, в этой мастерской будто существовал его отдельный маленький мир, наполненный запахами и звуками, которые принадлежали лишь ему.

Казуки не нравилось покидать его и возвращаться в реальность, однако это было необходимо, чтобы не разорвать те связи, которые ещё удерживали его здесь. Работа в кафе очень помогала отвлечься от тяжелого груза, что висел на душе. Поначалу Казуки было трудно готовить, не видя ничего под своими руками, однако друзья помогали, да и расположение всех предметов он знал досконально. Да, скорость готовки намного уменьшилась, зато качество оставалось на высоте.

Дома его часто навещали друзья, пытались развеселить и подбодрить. Казуки чувствовал, как они стараются, поэтому постоянно улыбался, стоило им собраться вместе. Его голос был очень мягким, а слова тщательно подобранными. Он хотел, чтобы они видели и знали, что с ним всё хорошо. Чтобы продолжали жить своей жизнью и не терзать себя мыслями о нём. Это его судьба, и эту тяжесть должен нести он один. Казуки хотел именно этого – оградить других от своего несчастья. Однако не всегда выходило по его желанию.

– Что такое, Шокора? – слыша, как лежащий рядом с ним пёс тихонько заскулил, спросил Казуки. Теперь он жил в одном доме с парнем, исполняя почётную обязанность поводыря и друга.

Входная дверь открылась, за спиной послышались шаги. Казуки остановил гончарный круг и выпрямился, пытаясь понять, кто зашёл в дом. Друзья были у него с утра, отец в Алвис, значит…

– Это я, Казуки.

Юноша улыбнулся, услышав знакомый голос, а Шокора, завиляв хвостом, поднялся на ноги и подбежал к гостю.

– Я уже догадался, по шагам, – произнёс Макабе, не поворачивая головы.

– О, – удивился Соши, присаживаясь на корточки и поглаживая собаку. – Твой слух настолько обострился? – парень осматривал мастерскую, которая была заставлена горшками.

– Не только слух. Обоняние и осязание тоже. Кажется, я могу почувствовать даже песчинку на своих руках, – Макабе приподнял ладони, на которых были заметны следы от глины. – Кстати, хорошо, что ты зашёл. Можешь сказать, хорошо получилось, или нет? – Казуки медленно поднялся на ноги и приблизился к полке, на которой стояли последние горшки. Вытянув руку, он коснулся каждого, ощущая, какой из них самый сырой.

– Этот? – Соши нахмурился, всматриваясь в изделие, а Казуки затаил дыхание, ожидая его вердикта.

– Да. Отец всегда говорит «нормально», но мне нужна более критическая оценка.

– Хммм… – задумчиво выдохнул Минаширо, не находя слов.

– Что? Совсем так плохо? – испуганно переспросил Казуки.

– Не то, чтобы… – начал Соши, но быстро изменил направление своей мысли. – Тебе ещё есть куда расти, – откашлявшись, сказал он.

– Вот как… – ставя горшок на место, пробормотал Казуки. Друг тоже не говорит ему всей правды, стараясь не расстраивать.

– Ты сегодня выходил куда-нибудь? – видя, что Макабе поник, Соши постарался увести разговор в другую сторону.

– Пока нет. С утра заходили Тооми с ребятами, потом я ушёл в мастерскую, и… – парень стиснул края рабочего фартука, что был на нём. – Сегодня ведь было сражение, верно? – напряженно спросил он.

– Да, – нехотя ответил Соши. Хотя Казуки не видел его, он всё равно отвёл глаза в сторону. Когда дело касалось фафнеров или фестума, Минаширо ощущал себя не в своей тарелке в присутствие друга.

– И как? – ожидая ответа, спросил Казуки.

– Всё в порядке. Уничтожили их меньше, чем за час. Никого не потеряли, – чувствуя, что Макабе ждёт именно этих слов, добавил он.

– Хорошо, – Казуки облегченно выдохнул. – Марк Зайн ведь никто не пилотирует?

– Нет, мы справляемся без него, – отчеканил Соши.

– Хотя с ним было бы намного быстрее, – пробормотал Казуки.

– Так или иначе, нам бы всё равно пришлось менять стратегию, – спокойно ответил Соши, снова глядя на друга. – Не хочешь прогуляться? Знаю, ты не любишь выходить днём, но уже стемнело. Вокруг тихо и никого нет.

– Уже стемнело? – рассеянно произнёс Казуки. – Надо же, я не думал, что прошло столько времени. Ну как, Шокора, пойдём гулять? – юноша протянул руку и вскоре почувствовал, как в ладонь утыкается горячий влажный нос. Парень снял фартук и повесил его на крючок, затем хотел распустить волосы, как вдруг вспомнил, что его руки грязные.

– Только руки вымою, – пробормотал он, развернувшись к двери.

– Кхм, – Соши преподнёс кулак ко рту.

– Что? – Казуки снова застыл на месте и нерешительно развернулся.

– Не только руки, – с некоторым смущением произнёс Минаширо. – Ты весь перепачкался.

– Правда? – изумился Макабе. – Но ведь на мне был фартук.

– Должно быть брызги от гончарного круга.

– Тогда придётся принимать душ. Подождёшь меня?

– Да, конечно. Тебе помочь? – предложил Соши.

Казуки странно дёрнулся и заторопился к ванной комнате.

– Нет, я справлюсь сам, – пробормотал он, в спешке споткнувшись и чуть не упав.

– Осторожней! – Соши подбежал к нему, но парень успел восстановить равновесие. – Вдруг поскользнёшься на мокром кафеле? В любом случае, я должен проконтролировать тебя, – важно заявил Минаширо и, схватив друга за руку, потащил его в ванную.

– Раздевайся, – оставив Казуки посреди комнаты, парень включил воду и настроил её температуру.

– Что? Подожди, Соши! – испуганно воскликнул Макабе, когда друг прикоснулся к одежде. – Я правда справлюсь сам!

– Да? – недоверчиво переспросил тот, но всё же отошёл в сторону и замер. – Принесу тебе сменную одежду, – заявил Минаширо, когда Казуки неловко снял с себя рубашку под его пристальным взглядом,

– Спасибо… – рассеянно поблагодарил тот, слыша, что дверь закрылась. Оставшись один, Кауки быстро разделся и зашёл в душевую. Отчего-то он чувствовал сильное смущение. Да, они и раньше мылись в общественной бане, все вместе, после успешного сражения, не испытывая ни капли конфуза. Но сейчас, лишенный способности видеть, Казуки чувствовал себя беззащитным даже перед лучшим другом, которому доверял больше всех людей на свете. Но если так пойдёт и дальше, вдруг он начнёт скрывать от него не только своё тело, но и свои мысли?

– Соши? – выйдя из душа и выключив воду, Казуки застыл на месте, слыша и ощущая лишь тишину. Минаширо должен был давно вернуться, однако парень не чувствовал его присутствия. Он был один во тьме. Может быть, друг и вовсе не приходил к нему, а его образ – лишь плод его воображения и несбывшегося желания?

– Соши, ты здесь? – в отчаянии спросил Казуки, вытянув руку, идя вперёд и ощущая лишь безграничную пустоту. Внезапно его ладонь крепко сжали, и Макабе, остановившись, судорожно вздохнул.

– Я тут, Казуки, – тихо произнёс Минаширо. Он стоял чуть правее, поэтому юноше пришлось развернуться. – Что случилось? – удивился Соши, видя, как напряжено лицо друга.

– Я думал, что ты ушёл и не вернулся, – дрогнувшим голосом ответил Каукзи. – Нет, – он замотал головой, зажмуривая глаза. – Думал, что ты вообще не приходил, что тебя не было рядом со мной…

– Что с тобой, Казуки? – Соши крепко обнял его и прижал к себе. – Я же обещал, что всегда буду рядом с тобой. Разве ты забыл? Или не веришь мне?

– Верю, – справляясь с собой, прошептал парень. – Просто когда остаюсь один в этой тьме, мне становится страшно. Не покидай меня, Соши… – стиснув рубашку на его груди, мучительно попросил он.

– Никогда…

========== Шокора ==========

– Казуки-кун, проводить тебя до дома? – мягко спросила Майя, снимая с себя фартук и вешая его на крючок. Рабочий день в «Ракуэне» давно подошёл к концу.

– Нет, всё в порядке, – покачал головой Макабе. – Я знаю дорогу, тем более, со мной Шокора, – он потрепал питомца по голове, а тот довольно поджал уши и тихо тявкнул.

– Но ведь… – заикнулась Майя. Она хотела сказать, что уже поздно, однако тут же поймала себя на мысли, что Казуки теперь всё равно – темно на улице, или нет.

– Правда, – повторил юноша. – Не хочу тебя задерживать, Тооми, ты и так делаешь для меня слишком много. Тебе нужно отдохнуть. Вчера ночью на нас напали, ты сражалась, а сегодня с самого утра пришла в кафе. Получается, уже вторые сутки на ногах. Не нужно таких жертв.

– Ты пожертвовал гораздо большим, Казуки-кун, – печально проронила она, но всё-таки не стала настаивать и покинула кафе, пожелав другу спокойного вечера. Казуки, опираясь руками в стойку, вслушивался в удаляющиеся шаги. Когда всё стихло, он прошёл в зал и опустился за ближайший столик.

«Наверное, он слишком буквально воспринял мои слова», – мысли тут же вернулись к тому дню, когда он попросил Соши не оставлять его. С тех пор Минаширо постоянно находился рядом, использую любую свободную минуту для встреч с ним. Наверное, если бы не работа в Алвис, Соши и ночевал бы в его доме. От такого внимания Казуки чувствовал себя немного виноватым: получается, он забирает у друга то время, которое тот должен уделять защите острова. Ведь он обязан постоянно находиться там, чтобы при атаке фестума первым запустить систему «Зигфрид».

«Я ведь просто хотел, чтобы он не забывал обо мне. Чтобы не физически, а мысленно был со мной, как при пересечении, – поднимаясь на ноги, Казуки подозвал к себе Шокору и прицепил к ошейнику поводок. Питомец, поняв, что нужно делать, тут же выскочил из кафе. – Неужели я больше никогда не испытаю того чувства, когда наши сознания сливаются воедино?» – грустно подумал Казуки, не очень уверенно идя по пустой дороге. Шокора бежал впереди, ощутимо натягивая поводок, и юноше приходилось поторапливаться.

«Хотя знать о том, что я больше не смогу сесть в Марк Зайн – ещё мучительнее», – тяжело вздохнул Макабе.

– Куда ты так бежишь? – он попытался чуть затормозить пса, а тот внезапно вовсе остановился. Казуки тоже замер, вслушиваясь в его учащенное дыхание. – Что с тобой? Ты что-то чуешь? – присаживаясь подле него, спросил юноша. Шокора громко тявкнул и рванулся вперёд настолько резко, что поводок выскользнул из пальцев Макабе.

– Постой! – он побежал следом, слыша звуки его лап, однако те быстро исчезли, растворившись во мраке. Казуки, тяжело дыша, снова остановился, чувствуя неясную тревогу. Обычно пёс никогда не оставлял его одного.

– Шокора! Шокора! – приложив ладони ко рту, кричал он, бредя по мощёной дороге. Где-то справа от него раздался короткий собачий лай, и юноша, улыбнувшись, поспешил в сторону звуков.

«Похоже, он побежал к пляжу», – сориентировавшись по запаху, в какой стороне море, Казуки сошёл с мощеной дороги и побежал к пляжу по тропинке, часто спотыкаясь и натыкаясь на кусты, которые исцарапали ему все руки. Пройдя несколько метров, он снова останавливался и звал своего питомца, но тот больше не откликался, поэтому юноша был вынужден идти наугад. Наконец, добравшись до моря, Казуки облегчённо вздохнул, ступив на ровную поверхность пляжа: хотя бы теперь не придётся ни с чем сталкиваться.

– Шокора! – снова позвал он, идя вдоль кромки воды. – Обещаю, я завтра с тобой поиграю, а сейчас пойдём домой, уже поздно. Шокора!

Приглушенный лай снова перекрыл его голос, и Казуки, остановившись, затаил дыхание, вслушиваясь в него и пытаясь определить направление. Он слишком отклонился на восток. Вычислив, куда бежать, парень снова сорвался с места. Наверное, прошло около десяти минут, прежде чем он осознал, что не представляет, где находится. Макабе добежал до какого-то здания, однако никак не мог припомнить, что может находиться рядом с пляжем. Похоже, здание было заброшено, поскольку под ногами и тут и там валялись обломки кирпичей и прочий мусор, а стены были неровными.

– Шокора? – уже менее уверенно позвал он. – Ты здесь?

Казуки остановился, касаясь рукой стены и не решаясь зайти дальше. Пёс больше не лаял, однако парню показалось, что недалеко от него раздаётся какой-то шум. Отстранившись от стены, он сделал несколько шагов вперёд, и вдруг…

– Ах!..

Парень сдавленно закричал, чувствуя, что куда-то проваливается. Его лодыжку будто зажал капкан, а сверху упало что-то ещё, придавив его к полу. За всем этим грохотом снова раздался лай Шокоры, и Казуки тихо застонал, ощущая боль в ноге и плечах. Послышались быстрые лёгкие шаги, и частое дыхание оказалось прямо у его лица. Влажный собачий нос уткнулся в его щёку, и Казуки с трудом шевельнул языком.

– Шокора… – с надеждой прошептал он, ощущая присутствие живого существа. – Зачем же ты убежал от меня? Смотри…. что получилось, – юноша попытался пошевелиться, но только добавил себе боли, отчего снова застонал. Какая же неудачная у него вышла прогулка! И как теперь выбраться отсюда? Он даже не знает, где он находится!

Тихонько скуля, пёс обнюхивал зажатого между обломков парня. Казуки чувствовал, как горячее дыхание касается щеки, затем кончиков пальцев правой руки, которой он не мог пошевелить. Зацепившись зубами за край его рубашки, питомец попытался вытащить хозяина, но тот даже не двинулся с места, а кусочек ткани так и остался в его зубах. Громко гавкнув, пёс сорвался с места и куда-то убежал.

– Шокора?! – поняв, что животного больше нет, Казуки почувствовал сильный страх. – Нет, подожди! Не оставляй меня, Шокора! Шокора! – тщетна звал пса юноша, оставаясь в полном одиночестве. Постоянная тьма, окружающая его, стала казаться ещё мрачнее. Ослепший, обессиленный, обездвиженный, да ещё и одинокий… За что судьба наказывает его, принося всё новые удары?

Мучительно. Невыносимо мучительно лежать в этой тьме, не в состоянии даже пошевелиться. Сколько времени уже прошло? Час, а может, и два? Станут ли его искать? Даже если и да, то, скорее всего, к утру, когда начнёт светать. Но ведь никто не подозревает, где он. Тооми последней видела его, тогда он собирался домой по прямой дороге, но она не знает, что он сильно отклонился от курса, а, добежав до пляжа, снова куда-то свернул. А если его не найдут? Сколько он протянет так, без еды и воды?

«Неужели я могу погибнуть вот так? – ужаснулся Казуки, когда тишина, бездействие и пустота стали невыносимыми. – Настолько нелепо и бездарно? После того, как я столько раз возвращался живым после атак фестума? Тогда для чего? Уж лучше бы я тогда погиб там, принеся хоть какую-то пользу, хотя бы как Шоко…»

Его глаза сами собой стали закрываться, а сознание медленно уплывало. Бесконечные минуты не останавливались, а, казалось, становились ещё длиннее. Он не знал, взошло солнце, или ещё нет, не слышал вокруг себя ни единого звука, хотя его слух стал острее. Значит, никто его не ищет. Его покинули все, даже Шокора. И почему он до сих пор держится за этот мир? С каждой минутой его мысли становились всё мрачнее и мрачнее, а от попыток выбраться сил совсем не осталось. Он переставал чувствовать свои руки и ноги, да и разум то и дело покидал его. парень старался держать себя в сознании до последнего, однако сон, который сулил избавление и от физической и от духовной боли, был слишком притягателен. Ведь в этом нет ничего плохого, если он немного поспит. В конце концов, это просто сон и ничего более.

– …ки. Казуки! Очнись, Казуки!

Не успел он окончательно отключиться, как послышались голоса и множество разнообразных звуков. Кто-то звал его, кто-то пытался освободить от завалов, кто-то вливал в рот воду. Здесь больше, гораздо больше одного человека. Они все пришли за ним?