Текст книги "Древний *СИ)"

Автор книги: Dmitriy Small

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Причём лица, части из них, ничего не выражают. Пока не начнут возносить свои первые жертвы. Тогда их глаза наполняются страшным огнём. Азартом и фанатичностью. И даже менее эмоциональные люди с автоматами, благоговеют от происходящего… И ты сам уже не в силах оторвать взгляд, от уверенной работы кинжала в руке, забирающего жизнь. Пока на алтарь неизвестного Бога, не кинут и твою голову.

Алви видел. Он не раз уже натыкается на такие рисунки. Пройдясь по местам жертвенников, ты не останешься прежним. Алви чувствовал. Как каждая последующая минута промедления, отражается в твоем сердце. Болью. Алви знал. Что кинжал в руке сектанта не остановится, пока его не вырвет иная сильная рука, и не засунет в глотку культиста.

Но сейчас Алви отвлекался и переживал за своего Монстра. Кажется он действительно начал путать отвагу с глупостью, и похоже платить за это будет прямо сейчас.

Женя находилась вместе с Учителем, за неё Алви почти не переживал, потому как Лео мог защитить кого угодно. Да, они так же примут участие в ликвидировании этой секты, но вступят в бой несколько позже.

Поколебавшись несколько секунд, Алви все же принял решение атаковать силой Улья. При частичной трансформации, ему было неудобно держать автомат. Потому, сделав ставку на свою природу, он аккуратно сложил оружие, снял куртку и обувь.

Легкий зуд, с последующим усилением всех запахов и звуков, охарактеризовали вхождение в частичную трансформацию. Пригнувшись, Алви опустился на четвереньки, чтобы в следующее мгновение словно заправский спринтер набрать скорость. Промчавшись между группами патрулирования, низко прижимаясь к земле, Алви не был обнаружен. Трава была недостаточно высокой для того, чтобы скрыть человека, вставшего в полный рост. Но вполне высокой для его текущей формы. Добежав до ангаров, Алви приметил один поднятый шлюз дебаркадера. Направившись туда, он с легкостью скрылся в недрах массивного здания. Коробки с мебелью, обшитые пленкой части мягких деталей. Множество рядов с паллетами. Пробежав склад насквозь, Алви аккуратно выглядывал в окна, пока не обнаружил искомое.

Группа людей, на парковке перед небольшим офисным зданием уже начала свой страшный ритуал.

Несколько тел было свалено не так далеко от человека с кинжалом. Пятнадцать бойцов с автоматами стояли по периметру, и охраняли продолжавшийся ритуал.

Встроенный осмотрев ближайшие выходы, Алви принял решение покинуть ангар с торца здания.

Заперто. Не беда. Опустившись на корточки, Алви просунул в щель смыкающую две створки собственные когти. Плавно отогнув оба угла, он освободил себе путь, не создав при этом лишнего шума. Остановившись у кромки здания, он потянулся к собственной силе. Навык маскировки был не абсолютным. Его можно было разглядеть при должном усердии, так как его силуэт не пропадал полностью, а словно начинал пропускать сквозь себя свет. Более всего, в этой форме он напоминал стеклянную статую. Да, через неё можно увидеть что угодно, но очертания при движении все-же будут значительно заметны.

Но, поскольку иной формы скрытности им не изучено, Алви пользовал то, что было.

Делая ставку на скорость он вновь пригнулся чуть ниже к асфальту парковки и достаточно быстро разогнался.

Его заметили метров за двадцать. И надо отдать должное сектантам, они достаточно хорошо отреагировали. Свист пули, и последующий за ним звук выстрела, ознаменовали начало схватки. Ближайший культист был просто сметен ударом когтей. Прыжок, перекат. Легкий стук крошки асфальта, от прилетевшей рядом пули, но Алви в том месте уже не было. Вторым Алви приковался словно щитом, а сектанты сами наделали в нем дырок. Третьего Алви припечатал как раз телом второго. Четвертый и пятый стояли близко друг к другу, потому Алви вдарил по ним аналогом молнии. Шестым Алви зашвырнул в седьмого, но тот успел отпрянуть от летящего «снаряда». Лишь для того, что бы все равно быть убитым, но уже ударом когтей. Маскировка слетела на восьмом. Вероятно в ход пошли какие-то личные навыки Сектантов. Восьмым убитым была женщина, ей Алви просто свернул шею.

Петляя и постоянно меняя траекторию собственного перемещения Алви прыгал между стрелков, пока они пытались прикрывать начавшийся отход Сектанта с кинжалом.

Однако с того края, куда намеревались отойти культисты, раздались одиночные глухие выстрелы, благодаря чему, отход по первому сценарию был невозможен. Более того, пара выстрелов возымела таки небольшой эффект, что вылилось в ещё два упавших тела. Нагоняя пробежавшую было в сторону процессию, Алви ворвался в уже более плотную оборону врага. Жар от когтей плавил воздух. Сильные удары сопровождались легкими хлопками, и от каждого такого удара на одежде сектантов оставались следы копоти.

Схватив одного из автоматчиков за лицо, Алви отметил, что после подобной хватки противник почти не способен продолжать сопротивление. Болевой шок от расплавлены глаз и трескающейся кожи был сильнее возможной воли человека.

Оставшиеся четыре бойца продержались также недолго. Явно больше опасаясь когтей Алви они подставляли спины под пули ловко отстреливающей их из засады Жени. Именно ее пистолет простреливал ноги и руки оставшимся сектантам.

Добивая последнего автоматчика каплей Кляксы, Алви пристально наблюдал за спокойным, уже никуда не убегающем жрецом.

– Мозги отшибло? – Не меняя боевой формы, Алви плавно подошёл к сектанту. – Для попавшего в руки маньяка, ты как-то чересчур весел и спокоен, не?

– На все воля Стикса. – с некой гордостью ответил жрец.

– Кинжал гони. – протянул руку Алви, при этом ожидая резкого выпада.

– Вы не сможете им воспользоваться. Да и зачем вам те силы, с которыми вы не сможете совладать, юноша. – подняв взгляд с Алви на успокаивающую людей, все ещё стоявших на коленях, Женю, произнес сектант.

– Я? Что вы дядя. – прыснул Алви. – да я бы ни за какие блага Улья не решил пользоваться им.

– О. Вы просто хотите меня обезоружить. Ну это иное дело. Но я Вам не рекомендую тогда его касаться, руками. – на этих словах, культист раздвинул полы плаща и аккуратно протянул Алви оружие, уже завернутое в белую ткань.

– Спасибо дядя. – принял очередной инструмент смерти Алви. Уже четвёртый в его небольшой, пока, коллекции.

Короткий, но очень быстрый удар кулаком в челюсть, и жрец плавно опускается на асфальт парковки. Учитель просил не убивать главного. Впрочем, Алви был уверен в судьбе этой падали. Не от его рук, так от более умелых рук Леонарда, это порождение ада отправится туда, куда следует.

Прекрасный день.

Урка не заставил себя долго ждать. На протяжении всей битвы Алви чувствовал, что с Монстром все нормально. Но опасения все же были. Пока он не увидел довольную рожу обожравшегося Зараженного.

– Где Лео? – спросил Алви у подошедшей к нему девушки.

– Разговаривает с главным, этих. – пнув ногой по трупу автоматчика, просветила Алви, Женя. – Тут прям все по взрослому было, че-то типа штаба развернули даже. Вот он щас там и развлекается.

– Что с людьми?

– Пара хрюкать начали, походу превращаются уже. Остальные в психозе. А че ты хотел?

– Ну, мы спасли их от чёртого ритуала. От Улья же спасти не в силах. Тут лотерея как обычно. Но я думаю это все не напрасно. Одного-двух иммунных мы сегодня выведем…

Женя ничего на это не ответила. Лишь тяжким вздохом она показала своё отношение ко всему происходящему. Пусть так. Алви все равно был очень доволен этим ветреным днём.

Глава 6
Камнем по голове

Глава 6. Камнем по голове.

Герольд.

Тьма в человеке. Каждый, так или иначе, чаще добровольно, запирает свою тьму в клетку социальных норм и так называемых, приличий. Возводит куцые укрепления, порой не предназначенные для той роли, кою вынуждены нести. Ну и конечно, эти самолично возведенные из оберток морали укрепления – рушатся под натиском первого же настоящего испытания. Для каждого, свои заборы и преграды. У каждого, свои мотивы и цели. То, что для одного человека является непреложной догмой, для иного будет несущественным. Но каждый, будет скрывать свою тьму от окружающего мира. Люди стесняются ее, словно это не их часть души, а что-то наносное. Им настолько не комфортно со своей тьмой, что они сторонятся любых ее проявлений.

Когда же, предательство собственного «Я» переступает некую грань… Те самые возведенные заборы. То человек, в лучшем случае – пребывает в состоянии расстройства личности. А в худшем – и вовсе слетает с катушек.

Глупые люди. Тьму нельзя закрыть стеной из навязаных социальных кирпичиков. Потому, как рано или поздно, она все равно – истребует своё. Но тьму можно обуздать. Не лишать себя части собственной парадигмы личности, а выстраивать с ней симбиоз. Позволяя опосредованно влиять на повседневную жизнь, и тем самым развиваться как единый субъект, без предательств самого себя. Тьму нельзя растить в клетке. Морить голодом, издеваться, притворяться словно это и не тьма вовсе за прогнившими прутьями. Напротив, тьма растет лишь тогда, когда лишена оптимального рациона. Умный человек отпустит свою тьму. Накормит ее. И тогда, у всех на виду, она более не будет обузой и грузом души. А станет надежным плащом, на плечах субъекта, невидимая более никем и не ощущаемая самим Человеком…

—… Эй, братан… Нервы у тебя конеш. – убирая руку от плеча Герольда, пытался перекричать музыку в наушниках парень, лет восемнадцати. – Прибыли, стаб.

– Задремал – опуская руку с автомата на стоящий рядом с сиденьем рюкзак, Герольд вглядывался в казалось, знакомое лицо парня.

– Вы ведь Знахарь, да? – скорее утверждал молодой рейдер, первым выпрыгивая из кузова «Маршрутки».

– Возможно. – так и не припомнив, где он ранее встречал мальчишку, Герольд проследовал за ним. – Бывай.

Парень что-то ещё говорил, но Герольд развернувшись, побрел в сторону уже знакомой улочки внутри Стаба, что был одним из ближайших к Академии. Герольд не помнил название сего сооружения, но будучи «студентом» он часто проходил тут своеобразную практику с Шанцом. Потому прекрасно ориентировался в кривых нагромождениях, именуемых здесь вагончиками. Ноги сами вели его в сторону одного из приличных заведений местного социального образования.

Вытянутый корпус, с множеством овальных окошек. Плотная, окованная жестью дверь и крепкий запах продуктов самогоноварения. Внутри десяток небольших столиков, для приватных бесед, с глазу на глаз, расположенных по углам и два широких вытянутых стола, условно расположенных в центре зала. Где собственно, люди в большей массе и восседали. Пили, ели, травили веселые байки. В общем, проводили тот самый, практически единственный доступный в Улье, массовый досуг.

– Здрасьте – махнул рукой Гер, в больше мере, привлекая внимание человека за стойкой, нежели проявляя вежливость.

– И тебе не подохнуть – как всегда, блеснул уровнем сервиса, работник забегаловки.

– Возьму тот столик – указав на нужный объект дулом автомата, Герольд подтвердил намерение расстаться с суммой, обозначаемой как депозит, в этом месте.

– Че будешь есть? – проявил чуть большую заинтересованность, и разительно задрав планку сервиса, служащий «бутылки и стакана».

– Буду мясо…

– Нету, пока, мяса. Курица есть. С грибами и майонезом. – начал более детальную работу с гостем трактирщик. – Картоха вареная, рис, лук с укропом, помидоры, огурцы соленые и эти… – пару раз щелкнув пальцами, вероятно для ускорения работы нейронов, произнес Иммунный. – Снеки, вот. Пиво только бутылочное, водка есть. Ну и брага наша, это как всегда в достатке.

– Курица, картоха ну и браги кувшин. Снеки не надо. Потом, может ещё че надо будет, маякну. – отсчитав три, положенных для депозита виноградины, Герольд проследовал в свой темный уголочек.

Местная брага была произведением искусства, хоть и шла как продукт, по большей мере, побочный. Основная часть, все же перегонялась в чистый самогон. Коий скупался по давнему договору, Академией. По первости, Гер долго отнекивался от дегустации сего пойла, но Шанц был очень настойчив. Было в казахе что-то такое, что со временем способно было сломать, либо обойти любую предвзятость и настороженность.

С легкой улыбкой, пребывая в тени воспоминаний, Гер просидел до самого появления милой официантки.

– Приятного аппетита. – дежурно улыбнулась девушка лет двадцати, составляя с подноса глубокие тарелки. – Брага очень холодная, не простудитесь. – Поставив на середину стола пузатый, «вспотевший» графин девушка еще раз мило улыбнулась и ушла в недра таверны.

Тремор рук. Учащенное сердцебиение. Скверный признак.

Легкое касание запаха девушки, ее тонкая шея и красивые руки, что были оголены до локтей побудили Герольда на несвоевременные мысли. Однако, как и с «розовым слоном», запретить себе думать о ней, он более не мог.

Обед был пресным. Брага… Просто холодной. После опустошения первого графина, второй принёс работник, что находился у стойки. И лишь спустя час, Герольд вновь увидел свою «любовь».

Как часто с ним случилось в прошлом, чувства пришли внезапно. На следующий день, возбуждение сменится расчетливостью и стальной убежденностью. Пройдёт множество времени, он изучит ее. Поймёт. Просчитает.

Ну а после… После он начнёт Игру… Игру с одним финалом. Всегда. Эта девушка пополнит его коллекцию ледяных изваяний.

Тёмная сторона Герольда проявляет себя вновь. И на этот раз, впервые в этом мире, она вновь избрала, вполне конкретную цель.

* * *

Василиса.

Вонь, похабные смешки и постоянные шлепки по всем местам, что были обозначены как мягкие. На ногах, ляжках, попе – синяки присутствовали постоянно. Как будто подобное поведение, должно вызывать у девушек, не только лишь омерзение… Бесит.

Улей. Кошмар на яву. По каким законам мироздания, она должна была попасть в это страшное место. Почему она не стала монстром? Уж лучше бы так, без личности и памяти о себе. Один выстрел ради споровика, с только зарождающейся виноградиной… Вася не сомневалась в том, что будучи монстром она бы не прожила и месяца. Но почему-то тогда, очутившись по эту сторону тумана, она искренне сожалела о том, что «победила» в этой рулетке. Да, ей тогда выпало Зеро. Сорвала банк. Однако многие забывают, что зеро это – «ноль». Вот и Василиса, выиграла тогда большой и жирный ноль…

В подтверждении мыслей о крупной неудаче, тогда, ей ещё раз «повезло». Потому как оказавшись в огромной человеческой мясорубке, ее приметили местные. Спасли. Вывели. Успокоили. Довезли до стаба. Однако даже оказавшись в условно безопасной зоне, Вася с большим трудом смогла вникнуть в ту информацию, что была напечатана на листовке. Кажется, тот промокший от слез флаер, до сих пор покоится в ее вещах. Как напоминание о горе и жестокости судьбы.

Миловидная внешность, русые, вьющиеся волосы. Некогда озорные веснушки на лице. Курносый носик и большие карие глаза. Ее можно считать привлекательной. Несмотря на худощавую фигуру. Благодаря чему, ее достаточно быстро приняли на должность официанта, в первой же забегаловке. Отчасти, помогая на кухне и вынося еду суровым дядькам и теткам, она понемногу начала отходить от первого шока Улья. Окунувшись в работу, она находила в ней покой и хоть какую-то стабильность.

Однако, мимолетное чувство безопасности в очередной раз рассыпалось словно жемчуг из порванного ожерелья. Ее внешность, безусловно, позволяла существовать в Улье без необходимости выхода в опасную зону, вне стен стаба. Но она же была и настоящим магнитом для всяких отморозков и придурков. В самой забегаловке, ей относительно нечего было опоясаться. Все, что выходило за грань шлепков и сальных шуточек пресекалось руководством как таверны так и стаба. Хоть в этом мире и не было единого свода законов и правил сосуществования людей, однако внутри забегаловки, местные не допускали драки, ругань, любого проявления насилия к персоналу и окружающим. Что было, конечно, не заботой о персонале, а единственным способом сохранить имущество в целостности. Людей можно найти, почти на любые должности. Но регулярные ремонты и поиск мебели в этом мире не такая уж тривиальная задача. Значительно дешевле поддерживать условный порядок на своей территории, чем постоянно рисковать, при подборе материалов для строительства. Их логистики, и успешного применения…

Первый раз, ее изнасиловали спустя двенадцать дней после устройства на работу. Местный постоялец, не вызывал каких-либо подозрений с ее стороны. Он оставлял на «живец», всегда был вежлив и учтив. Никогда не касался ее попы и ног… Пока она не попалась ему в вполне светлом переулке, по дороге на дальний склад. Не понимая, почему он перегородил ей путь, она ему даже успела мило улыбнуться… Пока урод, не схватил ее за руки. После, он скрутил ее запястья и задрал подол рабочей формы. Василиса пыталась закричать, но то-ли от ужаса, то-ли потому, что у насильника был соответствующий Дар, она так и не смогла произнести ни единого звука. Только всхлипывания и скулеж. Не похожий на скулеж собаки или быть может какого– то иного зверя. Это были звуки отчаяния и боли…

Вечером того же дня, ее доставили к хозяину таверны, тот с видимой озабоченностью выслушал ее и пообещал принять меры.

Каково же было ее удивление, когда через пару дней, все еще не отойдя от позора и боли, Вася увидела в окно, как ее насильник мило беседует с работодателем.

Собрав вещи, тогда, она превозмогая себя, в отчаянии ушла искать справедливости в руководстве стаба, но там ей без всякой эмпатии заявили, что все что у неё между ног, теперь, будет лишь ее проблемами. И что бы она не бегала по важным людям, а наконец уже поняла, куда попала.

Второе изнасилование, было спустя полтора месяца после первого. Тогда, Василиса смогла перебираться в иной стаб и сделав над собой усилие, устроится на очередную работу. Внешность, все так же помогала ей на первых этапах. Но и финал ее новой работы был столь же предсказуем. Однако на этот раз, насильник был не постояльцем, а ее непосредственным нанимателем.

Обезумев от горя и несправедливости, она тогда бросилась за стены стаба, в поисках собственной смерти от лап и когтей, но жестокий мир не хотел играть с ней в поддавки. Спустя несколько часов скитаний, она так и не встретила ни одного монстра. Словно насмехаясь над ней, Улей привёл ее к очередному отряду «нормальных» людей.

Но главное, в том отряде, из восьми человек – была достаточно сильная девушка. Как оказалось, она была значительно старше того возраста, на который выглядела. И при этом она занимала должность заместителя руководителя отряда. Ее по настоящему уважали и даже немного побаивались. Лика быстро взяла Василису под свою опеку, и более никто не позволял себе неуважительного отношения к ней. Они проехали несколько стабов, и в каждом месте, не находилось смельчаков, дерзнувших как Василисе, так и Лике. Ее знали и уважали не только в «Рыжих» (так назывался отряд, в котором состояла Лика), но и вне его.

Но очередное пристанище, стало для Васи обманом. Таким же ужасным фарсом. Как только иммунная узнала причину столь странного названия отряда (ибо рыжих там не было), всякое желание продолжать с ними путешествие, было напрочь отбито.

То, чем занимались стронги, было безусловно важным делом. Но в погоне за своеобразной славой, некоторые отряды прибегали к ужасным деяниям. Рыжими, отряд Лики прозвали по простой причине. После уничтожения очередной банды Муров, они любили срезать тем скальпы. Зачастую на живую. Что если приложить определенные ассоциации, с нескольких метров напоминает, как раз бордовую окраску голов.

После данной демонстрации, Вася ещё несколько дней мучилась кошмарами. А когда их отряд прибыл в очередной стаб, она слёзно попросилась остаться в нем. Лика страшно обиделась, но препятствовать не стала.

Спустя полтора месяца, Иммунная работала в тот самом стабе, в котором тогда рассталась с Ликой. Ее никто не трогал, а те кто поглядывал на Васю с нескрываемыми чувствами, вскоре узнавали о ее близком знакомстве с Ликой, и как правило более не интересовались ни душой ни телом официантки. Ну, или Василисе наконец везло…

Такой расклад, на какое-то время полностью устраивал Василису.

Однако, Улей не тот мир, в котором жизнь долго стоит на одном месте.

* * *

Последние пара недель стали настоящим психологическим безумием.

Сперва Василиса чувствовала на себе липкий, ни чем не мотивированный страх. После, чувство страха сменилось паранойей, и постоянным ощущением что за ней следят. Однако, как она не старалась, понять или заметить чего-либо необычного, она не могла. Слава Улью, ее по прежнему обходили стороной идиоты и буйные. А те, кто, то-ли по незнанию, то-ли по причине личной упертости, все же решался к ней подкатить, быстро исчезали из поля зрения девушки. Как ей показалось, про одного из «ухажеров» она даже слышала новости. В контексте того, что тело его было найдено с множеством колотых ранений…

* * *

Герольд.

Василиса. Красивое имя. Но, как не странно, она была не первой с таким именем. Лукерья, Клаудия, Василиса, Павла… Странный выбор родителей, на взгляд Знахаря. Кто-то объяснял возврат популярности старых имён – запросом на уникальность репродуктивной молодёжи тех лет. Гер же считал, что тому виной было желание родителей не иметь ассоциации с теми или иными знакомыми. Плюс банальное желание выпендриться…

Василиса. Прошло две недели с тех пор, как он встретил ее впервые. Герольд очень любил этот период. Знакомство. Он изучил ее график, поведение. То, что она любит, чего боится. Он уже знал как и что он будет ей говорить. Как будет ухаживать… Любить… И как он закончит эту сказку.

* * *

Василиса.

Как же она не любит сюрпризы…

То, что многие принимают как серость и рутину, Василиса принимала с благодарностью.

Если ее день был спокоен и похож на вчерашний, то это и было для Иммунной истинным счастьем существования.

Приключения, монстры, ужасы и страсти этого мира, пугали ее каждый раз. Как, порой, ей было приятно забыться. Представить, что она в безопасности, без всех этих странных изменений людей. Без страшного полога мертвечины, именуемой в этом мире, кислым туманом. Без суровых дядек Иммунных, что порой страшнее и безумней Зараженных…

Как же ей хочется просто жить, работать… Она уже даже не мечтает о неком эфемерном женском счастье, что в былые времена по своему ее прельщало. Нет. Ей не надо излишеств. Только возможность спокойно жить. Существовать…

– Пятнадцать споранов, я не каждой предлагаю такую плату. – грубо хватая за запястье, проскрипел сурового вида дядька. От него пахло спиртным и чем-то кислым. – Подумай, хорошенько подумай. Я не урод, насильничать не стану, но и огорчать меня не стоит. Я в этом регионе не последний человек. Поняла?

– Простите – пропищала Вася. – я должна работать, нам… Нам нельзя, простите…

– Двадцать. Но учти, редко какая шлюха тут, столько стоит. Придётся отработать каждый споран…

– Ты ей не нравишься. – внезапно в разговор вклинился неприметный мужчина, лет двадцати семи-восьми. – Думаю, за это количество потрохов, ты купишь не одну шлюху.

– А тебе малец, какое дело до моих потрохов? – спокойно спросил дядька, впрочем отпустив запястье Иммунной.

– Не все продаются. Она – кивнул в сторону Васи глупый парень. – Она не продаётся.

– Ты че бля несёшь? – явно веселясь, спросил мужик. – Вот, я с вас, молодых, хуею. Насмотритесь мультиков про супергероев, и давай налево и право нести пафосную хуйню. Возомнят себя героями-попаданцами, и давай искать справедливость. Думаешь ты крутой? Сопляк.

– Хех, а ведь реально. Так все и выглядит. – улыбнулся в ответ Иммунный. Правда, улыбка его была какой-то неестественной, словно он лишь недавно начал примерять на себя разные маски эмоций…

– Дурак ты парень. – теряя интерес к собеседнику, констатировал дядька. – Ну, голубка, согреешь мужчине кровать?

– Нам правда нельзя, извините. – быстро подхватив с соседнего стола пустую посуду, Василиса сбежала в дебри забегаловки.

Сердце бешено стучало, выбивая сумасшедший ритм. Опять из-за неё, чуть не возникло конфликта. Такие ситуации самые опасные в ее жизни. Когда к ней приставал лишь один мужчина, ей всегда удаётся отшутится и уйти. Тихо, почти без проблем и осложнений. Но именно тогда, когда за неё кто-либо пытается заступиться, как раз и возникают самые большие проблемы. Мужчинам в любом из миров, не так много надо для организации мордобоя. А в этом, учитывая, что сломанные носы и костяшки заживают за пару-тройку дней, им и вовсе не нужны хоть сколь-либо значимые резоны.

Попросив на кухне тетю Дашу, сменить ее на время, Вася приступила к работе по очистке овощей. Часто, чтобы разрядить обстановку в зале, Иммунная менялась с поварихой. Впрочем, та сама была рада, порой, променять затхлые залы с готовкой на хоть как-то вентилируемые помещения, забегаловки.

Спустя пару часов, необходимый пул заготовок был выполнен, и ее смена подошла к концу. Карина привычно чмокнула ее в щеку, и спустя традиционные пять минут щебетания, приступила к выполнению обязанностей разносчицы.

Вася сменив, относительно пестрый наряд в цветах заведения, на повседневную мешковатую одежду, называемую в ее мире оверсайз, тихо покинула заведение. Легкое споровое голодание, давало о себе знать, но до «дома» было рукой подать, потому на данную неурядицу, Вася предпочла не обращать внимания. Возвращаться она не любила, да и в целом, казенный живец, был достаточно отвратным. Дома у неё был прохладный, достаточно сильно подслащенный и разбавленный напиток. Да, его количества нужно было не пару глотков, а почти стакан, но по вкусу это было сродни легкому вермуту. Уж лучше плавно тянуть сладкую бурду, чем махом влить в себя обжигающую гадость…

Мороз по коже, слабость в ногах и частое сердцебиение. Когда до знакомой двери оставалось не более тридцати метров, она увидела, лежащее в подворотне тело. Мужчина хрипел и пытался подняться, но тут же падал на грязную землю. Вася хотела закричать, позвать на помощь, но внезапно узнала в лице полном мук, молодого парня, что недавно заступился за неё. Вспоминая, что второй мужчина был каким-то местным воротилой, она не решилась привлекать внимание властей. Ведь это означало бы неминуемую смерть для этого глупого парня. Свои всегда прикрывают своих.

Превозмогая себя, осознавая свою косвенную вину за случившееся, она таки решилась помочь идиоту.

С огромным трудом, испачкавшись в крови, она таки смогла довести мужчину до своей комнаты. Решение было спорным, но все же наступать на свою совесть было ещё тяжелее. У Васи не было опыта обработки ран и хоть какого-то врачевания, но в этом мире и не требовалось каких-либо специализированных познаний в оказании первой помощи. Нужно лишь остановить кровь и дать больному Живец, много воды, а после обильно кормить. Все что нужно паразит сам сделает. Он не допустит ни сепсиса ни лихорадки. Сам вырастит необходимые ткани, и поставит больного на ноги за каких-то сорок-пятьдесят часов.

Впрочем, весь срок Василиса и не планировала выхаживать больного. Она твёрдо решила дать парню возможность пережить в ее комнате эту ночь, а после любыми путями она выпроводит его, и ее совесть будет абсолютно чиста. Дожидаться того момента, когда мужчина вновь станет сильнее ее, Иммунная не желала.

Ночь выдалась хлопотной, но в целом не такой уж обременительной, как того она ожидала. Мужчина поблагодарил ее через несколько часов, а сам пообещал уйти утром. Что и выполнил, практически с первыми лучами солнца. С трудом, он поднялся на ноги, и несколько раз поблагодарив скрылся в темном проеме коридора.

* * *

Герольд был странным. Пожалуй она таких ещё не встречала в этом ужасном месте. Он не прикасался к ней, с тех пор как был в ее комнате, да и тогда, это она обтирала его жуткие ранения. Он, ни словом ни делом не ущемлял ее личное пространство, не был навязчивым, не посягал на ее свободу и лишь пару раз, с того злосчастного дня посетил ее работу. Однако, как-то так случилось, что где бы она не появлялась, так или иначе она пересекалась с ним. Сперва она думала что он преследует ее, но после того как он извинился, что часто оказывается с ней рядом, он покинул место встречи, без дополнительных разговоров и оправданий, она подумала, что это все забавно. В следующий раз она сама остановила его, как только тот кивнув начал собираться и покидать очередное место встречи. Тогда, они мило пообщались о каких-то мелочах и он все же сбежал. Забавный.

Спустя ещё пару недель, они уже вместе сидели за одним столом в его комнате, где он с упоением рассказывал про свой Дар. Оказалось, Гер был настоящим Знахарем. Что невероятно восхитило Василису. В этом мире, с огромным количеством смертельны Даров, у него был один из немногих, которым бы и она хотела обладать. Он, в отличие от большинства Иммунных, мог спокойно существовать в рамках стаба. Без всякой необходимости охотится и убивать. В принципе, ему, по большому счету, не нужно было постоянно иммигрировать. Потому-то он и находился вместе с ней в одном человейнике. Он не стремился уходить из безопасной зоны. Он хотел остаться. И просто жить.

* * *

Василиса волновалась. Пожалуй даже слишком. Последний месяц был для неё чем-то невероятным. Она вновь научилась улыбаться. В ее сердце горела Надежда на новую жизнь. На счастье. Вчера, Герольд долго краснел и смущался, но все же признался ей в любви. Она ждала этого, но в то же время, очень боялась. Счастье? В Улье? У неё?

Все это было как в сказке. Она ждала некого подвоха, долго думала над тем, почему Улей решил дать ей возможность жить? Ведь все складывалось слишком хорошо. Мужчина, который сможет обеспечить их жизнь и относительную безопасность внутри стен стаба. Ей не нужно будет работать где-либо, не потому, что она не хотела или не могла работать, а потому, что это всегда будет сопряжено с рисками в домогательствах. Она будет работать. Но дома. С ее мужчиной. Помогать ему, держать в порядке дом и их быт. Ему так же не нужно покидать стены безопасного стаба. Ей не нужен герой, очередной командос, что убивает Зараженных десятками. Он всегда будет рядом. Всегда с ней…

В благостных мыслях проходила ее смена. Все дела решались сами собой. К ней никто не приставал, ничего в тот день не происходило. Ее рабочий день практически заканчивался, а после, она пойдёт на ТО самое свидание, после которого, их в полной мере можно будет назвать парой…

Только…

Очередной разбившийся стакан, стал наконец сигналом, который заставил обратить на себя внимание. Неуклюжесть. Дрожжь. Периодическая гипертония. То, что Василиса списывала на излишнее волнение, перед предстоящим свиданием, все более напоминало то, о чем ей приходилось ранее только слышать.