Текст книги "Эта вечность (СИ)"

Автор книги: Девочка с именем счастья

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Because of you

Благодаря тебе

I never stray too far from the sidewalk

Я научилась не сворачивать с верного пути.

Because of you

Благодаря тебе

I learned to play on the safe side so I don’t get hurt

Я научилась оберегать себя от страданий.

Медленно, стараясь причинять ангелу как можно меньше боли, вытаскивает сердце. Гадриэль практически не морщиться, потому что эта боль теряется на фоне остальной. Та, которая в крыльях, та, которая в душе. Гадриэль чувствует, как теплые руки демона держат его сердце в своих руках. Так было всегда, только теперь более осязаемо. Все теперь стало реальным. Ровенна хочет раздавить сердце быстро, но давит его медленно. Гадриэль хрипит.

− Я люблю тебя. – признается Ровенна, и ангел внезапно понимает, что это первый раз, когда она призналась в этом. Чтож, если ради этого надо было умереть, это не напрасно.

Because of you

Из-за тебя

I find it hard to trust not only me,

Я разучилась доверять не только самой себе,

But everyone around me

Но и людям вокруг.

Because of you I am afraid

Из-за тебя мне страшно.

− Обещай, что когда ни будь скажешь это еще кому-нибудь. Ты не останешься одна. Ты полюбишь. – Гад вскрикивает последний раз, и его сердце рассыпается в песок. И тогда Ровенне действительно ощущает все горе, что на нее свалилось: она порывисто вскрывает, утыкается в грудь Гадриэля, где ранее бьется сердце и ревет. Нет, не плачет, а именно ревет. Это дикий вопль, это крик раненого зверя. И больше не было смысла быть сильной. Она не могла заставить себя перестать плакать, унять слезы. Ей было так больно, что если бы тысячи стрел пронзили ее тело, то это было бы не так нестерпимо, как сейчас. Ее сердце разбилось, разорвалось на части. И те, разбросанные по свету, уже не смогут собраться воедино. Никогда. Она знала это так же точно как то, что никогда больше не улыбнется и не посмотрит на нее ее возлюбленный.

И Ровенне больше не хотелось быть большой и храброй. Хотелось стать маленькой и незаметной, чтобы спрятаться, укрыться от всего мира. От этого самого большого горя. Проснуться бы и понять, что ничего этого еще не было. Что это все кошмар, сон, просто сон. И тогда бы Ровенна ни на миг не отошла от Гадриэля. Она бы сделала все, чтобы его спасти. Всё.

− Ее сердце разбилось. Тогда, мне было действительно больно и страшно за сестру. Она не двигалась около трех лет. Исхудавшее существо, которое было некогда прекрасной, полной жизни, красавицей. Лицо бледное, дыхание коротко и затруднительно, широко раскрытые блестящие глаза смотрели пристально и бесцельно. Она медленно умирала я не мог оставить ее, поэтому сидел возле нее неустанно, защищая своё единственное сокровище, потому что у меня тогда не было Анны. Я неотрывно вглядывался в любимое лицо сестры. Слезы наворачивались на глазах при виде несчастных запавших щек, провалившихся глаз и печати страдания на недавно еще молодом и красивом лице. Долгое время она лежала неподвижно. Я несколько раз прикладывал ухо к запавшей груди, стараясь уловить слабое биение отработавшего сердца. Казалось, что раздавив сердце Гадриэля, она убила саму себя. Эти три года были худшие в нашей жизни. Косвенно, но это повлияло на решение Повелителя переродить нас. И тогда, я надеялся, что Ровенна смоет быть счастлива. – Финник пристально вглядывался в лицо вампира. – И она стала, стала счастлива. Когда в те два года отсутствия, Азазель предложил ей воскресить Гадриэля, Ровенна лишь загадочно улыбнулась. Знаешь, так немного грустно, но в ее глазах было что-то другое…любовь. Она любила тебя уже тогда. И я понял, что она стала счастливой, что Ровенна восстановила свое сердце. Благодаря тебе. Я должен тебе сказать спасибо. Спасибо за сестру.

Шок? Нет, слабовато. Такое короткое слово, состоящее всего лишь из трех букв, вряд ли может передать все те чувства, которые вампир испытывал в тот момент. Тут нужно какое-то более точное определение, но мысли путаются, мешая подобрать подходящий эпитет, фразу, словосочетание… Да хоть что-то, способное помочь выразить эти ощущения. Рейджи даже сейчас не теряет всю свою серьезность: он короток кивает Финнику, встает и целеустремленно направляется в свои с супругой покои. Ровенна. Мысли крутятся вокруг этой девушки, вокруг ее прошлого. Что он еще о ней не знает?

− Она отказалась хранить Гадриэля в аду. – вспоминает он слова Финника. – И эту неделю она ходит на могилу ангела. Ровенна возвела ему прекрасный склеп, величественный. Она прощается с тем, кто когда-то научил ее любить. Это часть ее прошлого, тебе надо с ним смериться. А еще лучше − принять.

В их покоях мрак, разгоняемый лишь светом свечей. Ровенна в ванне – слышится звук плескаемой воды, а ее платье – темное как ночь – лежит на постели. Малышка Белла в своей комнате, которую получила в шесть лет. Если не считать служанок, которые бесшумно выскальзываю по одному только жесту, они в комнате одни. Вода стихает, звук босых ног по кафелю. Рейджи подходит к двери, и замирает. И что они скажут друг другу? Будет ли все по-прежнему? Рейджи бесшумно опускает руку на ручку, но не может заставить себя открыть дверь.

− Рейджи? – зовет Ровенна, и вампир толкает дверь. Ровенна стоит около большого зеркала, пытаясь покрепче закрепить полотенце. Ловит его отражение в зеркале и вновь опускает глаза.

− Болтался с Финником? – спрашивает шатенка, и слабая улыбка озаряет ее лицо. Неестественно бледное, отмечает Рейджи. – Даже знаю, что он тебе рассказывал.

− Спросил бы тебя, ты бы не ответила. – Ровенна приоткрывает рот, будто от удара, и Рейджи жалеет о своей резкости. Он бы ответил на ее месте? – Просто мне было легче слышать от Финника про твою…про твои отношения с кем-то. Тогда бы я не выдержал.

− Рейджи. – вновь повторяет демон, как-то растеряно оглядывая ванную. Впервые за это время Рейджи слышит в ее голосе не только недовольство, но и что-то другое. Что? Страх?

− Я бы хотел спросить тебя. – начинает вампир, и шатенка медленно кивает. – Я… Когда Финник рассказывал обо всем этом… у меня появился вопрос. Ты действительно любишь меня?

Ровенна разворачивается резко, мокрые волосы ударяют по лицу. Она смотрит на Рейджи округлившимся от удивления и…страха глазами. Сжимает края полотенца, и вампир замечает, как ее грудь начинает быстро подниматься и опускаться.

− Что? – надо было понять, что сейчас она чертовски расшатана, и каждая подобная мелочь может вывести ее из эмоционального равновесия. Рейджи мягко улыбнулся, стараясь успокоить взволнованную супругу, и делает шаг к ней. Ровенне не отступает, но и на встречу не идет.

− Реджина использовала Райто, и я просто подумал… − вампир быстро качает головой. – В прочем, это уже не важно.

– Что? – в ее глазах появляется тревога. – Почему ты так считаешь? Как ты можешь так думать?

− Прости, ляпнул глупость. – поспешно отнекивается вампир, вновь приближаясь к Ровенне. Она все еще в шоке от его вопроса, и мысли разбегаются. – Ровенна, подойди ко мне… пожалуйста.

Демон хлопает яркими желтыми глазами. Ровенну бьет крупная дрожь, хотя в ванной комнате довольно тепло; она не двигается.

− Как ты мог такое подумать? – в голосе явно зазвучали истерические нотки. – Я бы никогда… Я люблю тебя!

− И это все, что мне требовалось услышать. – вампир сам подходит к супруге и протягивает руку к ее щеке. Но Ровенна внезапно перехватывает его руку и отводит от своего лица. Малиновые глаза обводят ее лицо, в волнение непонимания что делать. Ровенна закусывает губу и внезапно ведет руку вампира вниз, прикладывает к своей груди. Туда, где бьется сердце. Прикрывает глаза и тихо приказывает.

− Почувствуй…Слушай его, Рейджи. – и Рейджи слышит. И чувствуют. Рейджи медленно выдыхает, заглядывая ей в глаза. Ровенна наблюдает за ним прикрыв глаза, и вампир внезапно вспоминает все те моменты, когда ему казалось, что ее сердце бьется. И это происходит снова. Как тогда. Тогда, много лет назад.

− Сердце демона может биться. – тихо говорит она. – Каждый раз, когда демоны искренни влюбляется, даже если оболочка мертва, сердце может биться на коротки мгновенья. Это показатель истинной любви. С Гадриэлем… − голос снижается до едва различимого шепота. – С ним мое сердце билось, но всего пару раз. А с тобой… с тобой оно бьется как будто постоянно. Слышишь?

Он слышит. Дьявол, оно бьется. Он чувствует. Как подушечки пальцев, что касались ее груди, несколько раз подпрыгнули. Слегка. Самую малость. Но это действительно произошло. Снова. И он смотрит на неё. Пристально. Не моргает. Пока всё ещё не верит. Но она верит. Сейчас. Первый раз. И этого, Дьявол, более чем достаточно.

− Слышишь? – уже более требовательно повторяет Ровенна. Ее глаза широко распахнуты.

− Слышу. – усмехается вампир, и появляется неуместное желание протолкнуть руку глубже, увидеть ее сердце. – Оно мое.

− Да. – выдыхает демон. – Никто еще…Я не кому не позволяла коснуться своего сердце. Но если хочешь, ты можешь быть первым.

Рейджи улыбается.

– Ты – все, что мне нужно. – обводит кромку полотенца. Ровенна порывисто выдыхает и прижимается к вампиру. Так крепко и безнадежно, что Рейджи вспоминает тот раз, когда они встретились после неудачного бала. Тогда она так же прижималась к нему, словно ища спасения; она как будто утешается таким образом.

− Все хорошо. Успокойся. – шепчет вампир, гладя демона по голове. – Я рядом. И всегда буду рядом. Я люблю тебя, Ровенна.

− Я боялась. – признается шатенка. – Я волновалась, что узнав об этой истории, ты негативно отреагируешь. Я действительно любила Гадриэля, очень долго страдала по нему, а потом… потом в жизни появился ты, и вселенская скорбь стала просто некой темной печалью. И когда мне предложили его воскресить, вспомнила тебя. И не смогла. Гадриэль всегда будет со мной, как тот, кто показал мне светлое чувство. А ты… ты помог мне разобраться в себе, помог воссоздать любовь. Ты стал ею для меня.

Рейджи улыбнулся ей в макушку, зарываясь лицом в темные волосы. Рейджи кладет одну руку Ровенне на щеку и поднимает голову. Сакамаки послушно смотрит на него. Рейджи прикасается к сомкнутыми губами, робко, недоверчиво. Замирает, ожидая ответа. Она отвечает на поцелуй мягко, аккуратно, раскрывает губы приглашая продолжать. Это совсем не то, чего вампир сейчас ожидал. Не то, чего он боялась. Ровенна делает то, чего раньше не позволяла в принципе некому – позволяет Рейджи изучать себя, позволяет вести. И вампир, захваченный в врасплох, внезапной нежностью ее губ, податливостью ее реакции торопиться продолжать.

Когда он все-таки находит могилу Гадриэля, он думает, что должен все-таки поблагодарить Гадриэля. Ведь он, в некотором смысле, спас ее. И за одно это вампир должен благодарить ангела. Но за ту боль, которую он причинил Ровенне, хочется злиться на Гадриэля. Но он сохранил Ровенну для Рейджи, пусть и неосознанно, и Рейджи смирится с таким прошлом супруги. Потому что это часть нее, а значит часть и его самого.

Комментарий к Because Of You (некий сиквел, с элементами некого приквела)

Моя самая масштабная глава. Эту идею вынашивала давно и хотя строила на нее большие планы, осталась недовольна результатом. Хотелось написать что-то грандиозное, слезоточивое, но итог мне не понравился. Возможно, потом перепишу. А как вам? Не слишком ли я испортила наш любимый пейринг Рейджи/Ровенна? В общем, именно на эту главу мне нужна максимальная критика.

========== Волнение Королевы (сиквел) ==========

Пс, _НяНяНяШкА_ Помоги ошибки исправить.

Ровенна никогда не падала в обморок. Да, она могла потерять сознание от болевого шока, но вряд ли нашлась такая пытка, которая смогла бы довести Ровенну до такого состояния. И на основании всего выше изложенного Финник пришел к выводу, что упасть в обморок просто так сестра не может. Однако это было не совсем так. Первые месяцы после войны Шу, Рейджи и Аято не могли посвятить все свое время возлюбленным, поскольку вместе с Азазелем находились на Земле. Трое детей Повелителя же восстанавливали Ад и поддерживал там порядок. Вечера же наполнялись семейным уютом, которые трое наследников давно не испытывали. Краски сгустились, когда вовремя совершенно обычного и ничем не примечательного разговора с братом, Ровенна просто закрыла глаза и упала ему в руки. Вот они идут и разговаривают, Назлы и Кара плетутся сзади, а спустя минуту Ровенна без сил оседает на пол. Не упала только благодаря тому, что у Финника прекрасная реакция.

− Ровенна? – обеспокоенно позвал Король, но сестра не откликнулась. – Черт возьми! Назлы! Кара! – Назлы подскочила к Господину, и помогла поднять бережно Ровенну, а Кара сломя голову понеслась к доктору – не смотря на то, что Ад был построен в стиле Османского дворца, кухня, библиотека и тем более «больница» были более чем современны. Больница же была снабжена более чем современными и дорогим аппаратами, так что сомнений в том, что состояние Королевы будет выявлено сразу сомнений не составляло. Тем более, когда Король гневно заявил, что если с его сестрой что-то серьезное, головы им не сносить. Как бы его не уговаривали, уйти Финник приказал делать свое дело, всего лишь позволил скрыть Ровенну перегородкой. Руки дрожали, как будто шатен выпил не одну бутылку сильного алкоголя, да и примерно так же было в голове. Что черт возьми происходит?!

− Ну что с Госпожой?! – рыкнул парень, стоило женщине появиться перед ним. Демонисса поклонилась. – Чего ты ждешь?! Отвечай!

− Господин, с Госпожой все хорошо. – на лице женщине появилась радостная улыбка. – Госпожа в положении.

В положении. Беременна. Финнику понадобилось пару с минуту, чтобы осознать сказанное, а потом на его лице растянулась глупая улыбка. Король засмеялся.

− Назлы! Назлы! – служанка послушно вошла в комнату, поклонившись. – Сообщи эту новость Повелителю и…

− Никому, Назлы! – оборвал радость брата стальной голос сестры. Тот обернулся на нее, все еще улыбаясь. Ровенна поправила платье, разглаживая складки, и сложила руки на животе. – Не говорите никто, никто не должен знать об этом.

− Но…

− Финник! – Ровенна повысила голос, и с улыбкой заявила. – Сначала я расскажу Рейджи, но до этого момента никто не должен знать. Как будто сам не знаешь, что если новость выйдет за пределы этой комнаты… так что ни кому!

− Я понял сестричка. – служанки и женщина так же послушно закивали. – Пока ты не разрешишь, об этом никто не узнает.

Ровенна благодарно улыбнулась и положила руки на свой пока что плоский живот. Мама. Она снова станет ею.

Уже в своих покоях, она приказала никого не пускать, разделась и приложила руки к животу. Доктор – лекарь, врач, как угодно – поставила третью неделю. Третью! Что-то, а в беременности она понимала очень многое, так что родит она где-то уже через пять месяцев. И у не буде еще один ребенок – дочь или сын. Интересно, как отреагирует Рейджи? Ровенна видела, как его немного угнетает то, что детство Реджины и Присциллы он пропустил, но он успел воспитать Беллу. А этот малыш (-ка) будет выращена двумя родителями. О, Люцифер, какое же это чудо! Ровенна прикрыла глаза.

Рейджи, Повелитель и двое других Сакамаки вернулись через несколько дней. Живот Ровенны еще не успел вырасти, и больно не выделялся. Первый месяц беременности, но Королева не рискнула выйти встретить родных – сказала, что плохо себя чувствует, и стала ждать, когда вампир придет в ее покои сам. Рейджи не заставил себя долго ждать – ворвался в комнату через две минуты и пятнадцать секунд. Ровенна тут же радостно повисла на любимом, не дав ему разглядеть себя. На счет ее положения, они с Финником договорились так – когда они с Рейджи покинут дворец, то Финник расскажет новость всем. Не раньше, в этом плане на брата можно положиться.

− Ровенна. – прошептал ей в волосы вампир. – Мне сказали, тебе не здоровится, но видимо, сейчас тебе лучше.

− Да, намного. – радостно оповестила Ровенна, широко улыбаясь. – Я думала, мы погуляем. По земле, желательно.

− Если ты хочешь. – легко согласился Сакамаки, обнимая Ровенну. – Решила, куда пойдем?

− Есть местечко на примете.

Ровенна чего-то недоговаривала, как понял Рейджи, но она вся излучала такой оптимизм и любовь, так что вряд ли случилось что-то серьезное. Они гуляли по выбранном Ровенной пляжу молча, как самая обыкновенная человеческая пара. Демон спокойно положила голову на плечо вампира, переплетая их пальцы одной рукой, а другой крепко обнимая невесту за талию. Ровенна шумно вдыхает свежий морской воздух и жмурится, скрывая выступившие от боли слезы – настолько ярко светило солнце. Саутенд-он-Си встретил их приятной погодой с легким ветерком, и красивыми видами на загадочный океан: такой бескрайний и завораживающий, что девушка не может оторвать глаз. Вопреки правилам дворца, на Ровенне было короткое зеленое платье чуть выше колен, а длинные волосы собраны в свободную косу. Вампир же с удовольствием оставил пиджак и галстук в комнате, прогуливаясь с любимой в одной рубашке и тонких офисных брюках. Что-то не меняется, но разве Ровенне была разница?

− Рейджи. – шатенка лукаво улыбнулась. – Сыграем в игру?

− Ну и что ты задумала, демон? –улыбнулся вампир. Ровенна отстранилась и встала перед вампиром.

− Если ты меня догонишь, то я тебе кое-что расскажу. – условия были настолько детскими, что Рейджи не сразу понял, что Ровенна от него хочет. Такая забава была скорее в стиле пропавшего Райто или, возможно, Аято, но Сакамаки не припомнил чтобы сам таким занимался. Но Ровенна выскальзывает из его рук и, заливаясь задиристом смехом, босиком бежит по воде. Туфли остались лежать на песке. Рейджи хохочет и бежит вслед за ней. Вода под их ногами разлетается брызгами, но обоих бессмертных это не волнует. На общественном пляжа вряд ли они стали заниматься таким дурачеством – не то чтобы чужое мнение бессмертных волновало, просто Ровенне нужна была романтичная и одиночная ситуация. Другое дело, на нелюдном пляже.

Ровенна быстро утомилась бежать, и украдкой приложила руку к животу. На много она не оторвалась, и ожидала что ее вот-вот схватят, но ничего не произошло. Демон обернулась и тут удивленно изогнула брови: никого не было. Рейджи за ней не бежал? Досада кольнула куда-то в солнечное сплетение, и Королева собралась развернуться, как ее подхватили с противоположной стороны и подняли над песком, отчего Ровенна взвизгнула и вцепилась в руки Рейджи, и закружил ее на руках.

– Все-все, Рейджи, хватит! У меня голова закружится, – она смеялась так искренне и звонко, что вызвала у строго вампира улыбку, не презрительную или насмешливую, как обычно, а ласковую, настоящую, такие улыбки он дарил только Ей…

Рейджи позволил ей встать на песок и поддержал ее, когда она слегка покачнулась.

– Я люблю тебя, – он обнял ее за талию, прижал к себе и прошептал куда-то в шелковистые длинные волос: − Ты мне обещала кое-что рассказать.

Ровенна улыбнулась еще ослепительней, хоть немного и нервничала. Демон выпрямилась.

− Я не привыкла сообщать такие новости, но… − демон сделала глубокий вдох. – Я беременна.

До Рейджи плавно доходил смысл этой фразы, а Сакамаки смотрела на него с довольной ухмылкой. Вампир не мог поверить. Она беременна? Отрицание. Радость. И снова отрицание. Вампир не мог поверить в это и в тоже время так хотелось, чтобы это было реальностью. Да. Вампир хотел этого.

− Ох, черт, Ровенна… − названная звонко рассмеялась и прижалась к вампиру, целуя в губы.

− Ну, примерно таких слов я и ожидала.

– Да, подожди. – Ровенна кивает; Рейджи нежно касается её губ и кладет руку на её живот. Брюнет чувствую это тепло, которое излучает их (!) ребенок и просто не может в это поверить. За столько лет никакая женщина не смогла столько сделать и так изменить Сакамаки, как самоотверженная Королева – Ровенна Сакамаки. – Наш ребенок…

Она улыбается и такое чувство, что Ровенна больше никогда не перестанет улыбаться, она кладет свою руку на его. Вампир жадно впитывает все те чувства, что исходят от шатенки.

− Наш…

− Какой срок? – целует её в лобик, легонько поглаживаю его.

− Эм… – Ровенна задумывается, пока вампир покрывает ее лицо быстрыми поцелуями. – Месяц… может немного больше.

− Месяц?! – удивленно смотрит на нее. – Почему раньше не сказала?

− Узнала пока ты был с Отцом на Земле. А мне не захотелось сообщать через кого-то. – она гордо вздернула голову. – И вот, я сообщила.

− Ох, демон. – вампир закатывает глаза. – Как же я тебя люблю.

Спустя четыре месяца

− Адам.

− Очень смешно.

− Айзек.

− Банально.

− Аластеир.

− Аластеир, охренеть. Мы пять месяцев ждали кого? Аластеира! Зашибись просто!

Амара застонала и откинулась на диван. На маленьком столике стояли различные сладости – на последнем месяце беременности, Ровенна особенно сильно налегала на всемирные виды десертов. Третья беременность не отличалась по сложности, но характер Ровенны все-таки немного испортился. Она пользовалась всем на полную катушку, но никто ей и слова не сказал. Амара же поддерживала падчерицу во всем, и ранее сорившиеся они сдружились. Сейчас, когда Повелитель с сыновьями и затем опять отбыл на Землю, Амара, Шах и Бейхан внимательно следили за Ровенной. До родов оставались считанные дни, но дела не терпели отлагательств, и Рейджи, скрепя сердце, покинул супругу – уже супругу – впервые за всю ее беременность. Королева же приняла такой поворот дел спокойно, лишь иногда ругаясь с тетушками и мачехой на счет имени ребенка. Они с Рейджи уже выбрали имя для будущего сына, но знали его только будущий дедушка и сами родители.

− Амара, оставь ее. – Шах – высокая, черноволосая женщина с пронзительными карими глазами, и оболочкой Дениз Чакыр –тепло рассмеялась. – Уверена, мой внук будет носить по истине геройское имя.

− Конечно здорово что у тебя будет сын. – вступила в разговор Бейхан, тоже медленно пережевывая виноград. – Три дочери есть, остался Наследник.

Ровенна усмехнулась. Вроде бы ее родня не была эдакой «пожилыми тетушками», но зачастую в их разговорах проскальзывали отпечатки древности. И тем не менее, Ровенна очень любила этих демониц. Она улыбнулась.

− Мне кажется, имя уже выбрано, просто кое-кто не хочет говорить. – легко пожурила племянницу Бейхан, на что Ровенна лишь виновато улыбнулась.

− Я хочу выйти на балкон. Не поможете?

Три женщины согласная закивали головами; Амара аккуратно схватила беременную Королеву под локоть и помогла подняться. Больно стало как–будто везде и сразу. Внутри что-то дернулось в обратном направлении.

Разрывы. Переломы. Адская боль.

Накатила и отступила чернота, сменившись волной боли. Ровенна не могла дышать – однажды демон уже тонула, но теперь все было иначе, слишком горячо в горле.

Ее разрывало, ломало, кромсало изнутри…

Вновь чернота.

Голоса, крики, новая волна боли.

− Ровенна?! – обеспокоенный голос Шах, которая подхватила девушку, стоило ей изогнуться в неправильном виде.

– Видимо, плацента отделилась! – взвизгнула Амара. Изрыгая кровь, Ровенна задергалась, забилась, как на электрическом стуле. Лицо у нее было безжизненное – она потеряла сознание. Ее сотрясало изнутри, спазмы сопровождались громким треском и хрустом.

На долю секунды женщины оцепенели, потом Бейхан и Амара подхватили шатенку на руки и, выкрикивая слова так быстро, что их было трудно разобрать, вместе с Шах телепортировались к акушеру. Повсюду сияли яркие лампы. Ровенну, мертвенно-бледную в ослепительном свете, уложили на стол. Ее тело билось, как рыба на песке. Врачи суетились, Шах одновременно придерживала Ровенну и срывала с нее одежду, Бейхан воткнула шприц ей в руку.

Реальность была красной, Ровенну словно сбивал автобус, колотил профессиональный боксер и топтали быки одновременно; демона окунали в кислоту и распиливали на части. В реальности тело дергалось и извивалось, но от боли сама Ровенна пошевелиться не могла. Вокруг нее суетились люди, но боль была настолько безумная, что можно было только кричать до срыва голоса.

Что-то невероятно острое, острее любого ножа, пронзило Королеву насквозь – несмотря на пытки, слова неожиданно обрели смысл. «Плацента отделилась» – Ровенна поняла, что это значит. Ее ребенок может погибнуть внутри нее.

– Вытаскивайте его! – заорала демон акушеру. Почему он до сих пор этого не сделал? – Он задыхается! Быстрее!

Шах и остальные не покинули операционную, лишь отошли, чтобы не мешаться. Их красивые лица вытянулись, побледнели – почему все происходит так? Другие роды проходили же нормально, почем сейчас ситуация так катастрофически летит в Тартарары и еще ниже. Шах закричала не своим голосом:

− Спасайте его! Живо! Иначе я на вас Ад обрушу!!!

− Сестра, успокойся. – взмолилась Бейхан, расширившимися глазами смотря на все происходящее. Амара не могла вымолвить и слова – страх окутал всех троих липкой паутиной.

– Госпожа, морфий…

Наследный Принц умирает, а они вздумал ждать, пока подействует обезболивающее?!

– Нет! Быстрее… – выдавила Ровенна и не смогла закончить. Даже эта боль был настолько уничтожающе для демона, что слова давились с трудом. Ровенна еще не оказывалась в такой ситуации, но понимала, что сейчас на кону жизнь ее сына.

− Делайте что велено! – голос Амары раздался откуда-то из далека. Свет в комнате стал заплывать черными пятнами, когда холодное острие новой боли вонзилось девушке в живот. Что-то было не так, Ровенна невольно начала бороться, чтобы защитить свое чрево, своего ребенка, но Королеве не хватило сил. Легкие ныли, словно в них сгорал кислород.

Боль вновь начала утихать, хотя демон и держалась за нее, как могла. Сколько же прошло времени? Несколько секунд или минут? Боль исчезла совсем. Ровенна онемела, ничего не чувствовала и не видела, зато могла слышать. В легких опять появился воздух, он раздирал глотку грубыми пузырями.

– Ровенна, будь с нами! Слышишь? Будь с нами! Не уходи! Слушай мой голос! Заставляй сердце работать, Ровенна!!

Амара? О, Амара все еще здесь, все еще пытается ее спасти…

«Ну конечно», – хотела ответить демон. У нее нет выбора, она не может поступить иначе. Ей надо попробовать заставить сердце работать. Девушка попыталась найти сердце, ощутить его, но безнадежно заплутала в собственном теле. Она не чувствовала того, что должна была чувствовать, все было не на своих местах. Ровенна заморгала и нашла глаза. Увидела свет. Не совсем то, что искала, но лучше, чем ничего. На белках ее глаз выступили красные пятна: лопнули капилляры.

− Пошли прочь! – внезапно свет загородило лицо Шах-Кубан. Она оторвала длинные рукава своего платья. Бейхан и Амара появились с другой стороны, но Королева могла разглядеть лишь три темных пятна. В ярком свете кожа Ровенны казалась багровой и черной, а вовсе не белой. Огромный сотрясающийся живот набухал темно-красным. Шах схватила скальпель.

− Шах, не медли, он умирает!!! – не своим голосом завизжала Бейхан, что веселой Госпоже было совсем не типично. Она опустила руку, и яркая кровь хлынула из-под скальпеля: как будто перевернули ведро, включили кран на полную мощность. Ровенна дернулась, но не закричала. Она все еще не могла дышать.

– Искусственное дыхание? – нетерпеливо прорычала Шах. Амара ответила быстро, ничуть не смутившись.

– Да!

– Делай! Я вытащу ребенка, пока…

Снова жуткий треск, громче всех предыдущих, такой оглушительный, что Шах с Бейхан замерли в ожидании ответного вопля. Тишина. Сведенные судорогой ноги демона неестественно обмякли. Бейхан до сих пор держала голову племянницы, чтобы та не захлебнулась в собственной крови.

– Позвоночник, – в ужасе выдавила Амара.

– Давай, живо! – рявкнула Бейхан сестре, и Шах покрепче перехватила скальпель. – Она ничего не почувствует!

Амара – без всякого омерзения присущее таким как она – склонилась над Ровенненой головой. Губы вроде были чистые, Амара приникла к ним и выдохнула в рот полные легкие воздуха. Подрагивающая грудь расправилась: дыхательные пути были свободны.

На губах Амара ощутил вкус крови. Сердце демона билось, неровно, но билось.

«Давай, давай, – ожесточенно думала мачеха, вдувая в падчерицу очередную порцию воздуха, – ты обещала, что сердце не остановится». После она услышал мягкий, влажный звук скальпеля по коже. На пол снова закапала кровь.

От следующего звука Бейхан и Амара в ужасе вздрогнули. Как будто рвалось железо. Что делает Шах? Им доводились видеть ситуации, в которых ради спасения надо отгрызть кусок мяса от живого тела, но чтобы такое делала Шах… Никто из них никогда не попадал в такие ситуации, а старшая Госпожа держалась крайне профессионально: она приникла лицом к Ровененному животу. Зубы демона – верный способ порвать вампирскую кожу. Так вот что делает Шах-Кубан…

Амара вновь содрогнулась, выдыхая в Ровенну воздух. Она вдруг закашлялась и заморгала, вращая невидящими глазами.

− Давай же, девочка, давай! – онемевшими губами шептала Бейхан. Она вращала глазами, пытаясь увидеть ее – или Шах, – но ничего не видела. Бейхан все равно не сводила с нее взгляда. И тут тело Королевы замерло в руках Госпожи, хотя ее дыхание восстановилось, а сердце еще работало. Все понял: все кончено. То, что сотрясало ее изнутри, больше не в ней. Самое время слабо выдохнуть. Худшее позади. Шах подумала, что после, когда все успокоиться, можно будет даже похвалить сестру и невестку – они, в конце концов, приняли роды, а женщина не помнила, чтоб вытворяла что-то подобное. Все случается первый раз. Бейхан заботливо взяла ребенка на руки, закутывая в белую пеленку. Ее платье, как и Шах с Амарой, было нещадно залито кровью, но что такое платье, в конце концов? Их внук и Ровенна живы, а значит все будет хорошо.

Амара не разделала их восторга, всматриваясь в налитые кровью глаза Ровенны, почувствовав, как руки шатенки слабо приподнялись. Ровенна заставила свои губы шевельнуться, протолкнула пузыри воздуха наружу, превратила их в шепот. Потом усилием воли подняла руки.

– Дай… – прохрипела она надтреснутым шепотом, – дай мне.

Амара не смогла оторвать взгляд от лица Ровенны. Она заморгала и наконец посмотрела куда-то, наконец увидела. Едва слышный стон сорвался с ее губ.

− Габриэль, дорогой мой. – прошептала новоявленная мама. Бейхан не смогла сдержать глупого хихиканья.

− Габриэль, значит. Можно было догадаться.

Шах прижала теплое тельце к ее рукам, будто Ровенна сама взяла его. Влажная кожа малыша была прохладная, на Ровенна через кожу чувствовала, как по венам сгустками передвигается демоническая кровь. Наконец-то Королева сумела сфокусировать зрение; все вокруг стало абсолютно четким. Габриэль часто-часто дышал. Его глазки были широко распахнуты, а лицо такое напуганное, что Королева чуть не рассмеялась. Маленькую, идеально круглую головку толстым слоем покрывали кровавые сгустки. Глаза были знакомого – но потрясающего – малинового цвета. Кожа под кровью казалась бледной, сливочной или цвета слоновой кости. И только щеки горели румянцем.