Текст книги "Эта вечность (СИ)"

Автор книги: Девочка с именем счастья

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

− Очередное увлечение, которое бы быстро прошло, если бы ангел покорился сестре сразу. Ровенна, как демон, не испытывала проблемы в подобном. Она ненавидела Гадриэля, просто хотела заставить ангела пасть. Теперь переспать с ним было делом принципа. Но планом Венн не суждено было сбыться: мы покинули Османскую империю по приказу отца. Ровенна была не настолько глупа, чтобы сообщить об этом ангелу, поэтому, когда он понял, что нас нет, мы замели все следы, и отправили в ад столько душ, сколько смогли. Практически весь дворец. Нас забавляла эта ситуация, мы довольно долго высмеивали ангела. Ровенна даже забыла о нем, погрузившись в государственные интриги Будапешта, где мы в принципе и осели. Бейхан и Бальтазар с новорождённым сыном и отцом вернулись в Ад. Следить за нами остались Аластор и Шах. С Гадриэлем мы вновь пересеклись спустя только двадцать шесть лет. Вновь начали веселится на полную катушку, и ангельская братья вновь решила нам испортить все веселье. Вновь поручили это Гадриэлю, поскольку в прошлый раз он не справился.

На Будапешт, уютно расположившийся в просторной долине, величаво опускалась ночь. Щедро усеяв свой путь мерцающими звездами, она распахнула бархатные черные крылья, обнимая притихший в напряженном ожидании мир. Превратила блиставший красотой город, сохранивший в своем облике архитектурное наследие различных исторических периодов, в пугающий и мрачный лабиринт кривых улочек и узеньких переулков, в которых таилась опасность.

В призрачном свете восходящей на небосвод луны Будапешт выглядел потускневшим и словно бы сжавшимся от страха. Это отчетливо ощущалось в том, как настороженно щетинились зубчатыми стенами древние замки, и в том, как испуганно современные дома и дворцы жались к старинным церквям и соборам с остроконечными шпилями. Над городом повисла гнетущая тишина. На улицах, освещенным тусклым, будто бы дрожащим от страха, светом фонарей не было ни припозднившихся прохожих, ни экипажей.

Все искали убежища. Аристократы запирались в особняках и дворцах, простые горожане забивались в свои дома. Спеша укрыться под защитой каменных стен, тяжелых засовов и замков люди зажигали свечи, керосиновые лампы и газовые светильники, но все эти приспособления и светильники дарили лишь ничтожные блеклые огоньки пламени, которые легко поглощала наступающая ночь. Считанные минуты отделяли несчастную землю от того жуткого мгновения, когда она окажется во власти ночных ужасов.

В этой мистической обстановке никому из жителей города и в голову бы не пришло приблизиться к нагнетающему тоскливый ужас кладбищу. А потому они сильно удивились бы, увидев мужчину, застывшего между темнеющими надгробными камнями. Впрочем, откуда им было знать, что он это – ангел Божий Гадриэль?

Он был высок, строен и обладал спортивным сложением. Его подтянутую и тренированную фигуру подчеркивала простая удобная одежда: высокие сапоги на шнуровке, брюки черного цвета, теплый свитер и черный жилет с карманами, в одном из которых помещались серебряные часы на цепочке. Дерево бросало густую тень на лицо незнакомца, обрамленное длинными, до плеч, черными волосами, не позволяя как следует рассмотреть глубокие карие глаза, тонкий нос и полные твердые губы.

Косые лучи луны высвечивали склепы и памятники, бросая на замершую от страха землю длинные и тени. Их призрачные пальцы тянулись к мужчине, вторгшемуся на кладбище в жуткий ночной час, но Гадриэль не замечал их. Все его внимание было приковано к демонам, окружавшим его. Это было троя мужчин, явно выше и шире ангела в плечах, а также женщина. Правда, ангел не узнавал не одного демона: женщина – явно не та Ровенна, а мужчины – не Финник с Коу. И цель демонов была предельно ясны: убить ангела и кинуть его тело гнить на этом кладбище. Гадриэля такая перспектива не устраивала.

Демоны медлили, ничего не говорили. Лишь смотрели на окружённого ими ангела горящими от ненавистью глазами. Приходится быть максимально сосредоточенным. Женщина первая бросается на Гадриэля.

Ровенна сидит на одной из веток дерева и с усмешкой смотрит на развернувшуюся потасовку. Вопреки всем уговором Шах, на Ровенне не платье, а подобие того, что сейчас на ангеле: черные обтягивающее брюки, белая блузка с рукавами-фонариками, короткие сапоги на толстой подошве с затейливой шнуровкой и черное пальто. Если бы не миловидное личико ее оболочки и тонкая фигурка, то ее можно было бы принять за молодого парня. Нынешняя ее оболочка – миловидная девушка лет пятнадцати, с короткими рыжими волосами и пронзительными голубыми глазами. Да, ее можно было принять за парня только если у вас минус двадцать на каждый глаз. Когда женщина-демон кидается на ангела, Ровенна замирает в ожидание. Она никогда не видела, как сражаются ангелы, потому что в Инстабуле драк не было, лишь небольшие стычки. Не драки. Демон отмечает, что Гадриэль довольно ловкий и справляется с женщиной меньше чем за минуту. А вот с мужчинами сложнее: первого он ранит ножом в плечо, и рана внезапно озаряется небольшой вспышкой и до Ровенны доносится запах палёной плоти. Что это за оружие? Кажется, мужчину это не убивает, но Гадриэль отталкивает его и тот врезается в каменную плиту. С остальными справится сложнее. Демоны атакуют ангела с разных сторон, и пока Гадриэль отбивается с лицевой стороны, другой заносит удар в спину, а ранее откинутый в сторону с усилием бьет ангела в живот. Клинок отлетает в сторону, и три демона продолжают избивать ангела. Сопротивляясь, Гадриэль умудряется оторвать руки ранее раненому демону. Даже сейчас он достойны противник, отмечает Ровенна. Внимание рыжей привлекает кинжал, который поблескивает в свете луны. Все-таки это очень интересная вещь, любопытно, как он действует?

Демон незаметно соскальзывает вниз по стволу, практически сливаясь с могильным мраком. Кинжал призывно поблескивал в лунном свете. Ровенна присела, внимательно разглядывая его. Вроде, ничего необычного. Длинное тонкое лезвие, тяжелая рукоятка. Рыжая протягивает руку и оружие оказывается в руках демона. Непривычно. Ровенна умела обращаться с разным видом оружия, но вот этот клинок ей доверия не внушал. В руке держался неудобно, лезвие было слишком длинным, а потому легкое, а мечи с которыми Королева работала ранее были тяжелыми. К тяжелому она и привыкла. Но, посмотрев на труп женщины, Ровенна быстра справилась с собой. Интересно, а что если…

Демоны продолжали нещадно избивать ангела. Уже двоя, поскольку один из мужчин был без рук. Гадриэль харкал кровью, но продолжал сопротивляться, только уже с меньшим запалом.

− Надо с ним кончать. – с презрением выплюнул один из них. – Где клинок?

− Этот? – Гадриэль широко распахнул глаза, поморщился от боли, но все-таки нашел говорящего. Коротковолосая рыжая держала в руках клинок и задумчиво крутила в руках. Это была явно не та Халиме, но сущность Ровенны он узнал сразу. Даже этот запах – терпкий запах падшей женщины. Ее руках оружие способное его убить, но эта женщина медлит. Он оглядывает демонов, всего на секунду задерживает взгляд на Ровенне, но демоны видно не понимают, кто это.

− Дай клинок. – приказывает один из них, и красивые брови Ровенны взметаются вверх.

− Что, простите?

− Клинок! – вопит демон, и рыжая улыбается. Качает головой. – Значит будет так…

Она была невероятно красива. Красива в этой смертельной схватке, где любой другой – особенно женщина – уже лежал бы на земле, истекая кровь. Но не она. Демон, на которую Гадриэль смотрел, облокотившись спиной на какую-то каменную плитку, двигалась слишком стремительно, чтобы ее противники могли причинить ей хоть малейший вред. Хотя их было двоя против нее одной, это, казалось, нисколько не смущало стройную и гибкую девушку в центре. На ее пальто имелся лишь один тонкий порез от ножа и на этом видимые повреждения заканчивались. Один мужчина уже лежал на асфальте неподалёку, печатавшись головою в надгробье. Один ещё дрались. Неудачно замахнувшись и предположительно метивший в висок, отвёл руку назад слишком сильно и даже не успел вернуть её в исходное положение, когда мощный удар кулаком в лицо свалил его на землю. Раздавшийся при этом хруст ломающего носа неприятно дополнил без того мрачную картину. Лицо человека, который теперь лежал на асфальте, напоминало кровавую маску. Ровенна закусила губу, видимо расстраиваясь, что все произошло так быстро. Скучно.

− Сзади! – прохрипел ангел, и демон круто развернулась. Ранее вырубленный вновь был на ногах, и теперь дрался с еще большей ярость, этим самым подогревая азарт демона. Мужчина пробовал незаметно подойти к Ровенне из-за спины, в надежде, что она не заметит его – и не заметила бы, если бы не ангел – и тогда он сможет завершить схватку зажатым в руке ножом. Но его намерениям не суждено было сбыться. Мгновенно реагирующая женщина, резко крутанувшись вокруг себя, выбила нож и тот с громким звяканьем откатился прочь. Притянув нападающего за волосы, Ровенна с ужасающей силой ударил противника об асфальт.

− Клинок. – вновь посодействовал Гадриэль, чувствуя, что ему становится лучше. Ровенна ловко крутанула оружие в руке, и с размаху всадила его в шею одного демона. С распахнутыми от восторга глазами наблюдала, как рана ослепляет небольшая вспышка и знакомый запах паленого. Забавно. Тот мгновенно обмяк. В наступившей тишине пару раз булькнуло, кровь толчками выливалась и глубокого пореза, откуда Ровенна только что вытащила нож. Вот и всё. Второму она вонзила в грудную клетку, и вновь экстаз от убийства этим клинком. Так странно. Так глупо. Так сказочно волшебно.

Они стояли друг на против друга. Ровенна без всякого напряжение или испуга смотрела на ангела, а тот внимательно изучал демона. Нет, если бы она сейчас заколотит Гадриэля его же клинком, то ничего необычного по сути не произойдёт – демон убил ангела. Все логично. Но Гадриэль мог напасть первым, возможно, вырвать клинок и убить ее. Один удар в грудную клетку – и она мертва. Но никто из них не двигается, ожидая первого удара от противника. Ровенна не выдерживает первой:

− Забавная штука. – она незатейливо крутит клинок в руках. Спокойное, ничего не выражающее лицо, без тени раздражения. Казалось, она почти наслаждается происходящим. Лишь несколько прядей рыжих волос выбилось из причёски и упало на лоб. Если бы не это, да не тонкий порез на пальто рядом с рукавом, трудно было бы предположить, что она вообще совершала быстрые движения. Не говоря уже о драке. – Что это?

− Оружие. – задумчиво отвечает Гадриэль, озадачено глядя на демона. Ровенна смеется и в голубых глазах мелькают веселые и какие-то похотливые огоньки.

− Это видно. Мне нужно конкретика.

− Конкретика. – повторят ангел. – Это ангельский клинок. Он убивает демонов и ангелов. И еще многих.

В глазах демона нет страха. Она лишь с весельем смотрит на ангела, ожидая действий от него. Гадриэль делает шаг вперед, но ни один мускул не дрогнул на ее лице.

− Я спасла тебя. – мурлычет Ровенна. – С тебя должок, птенчик.

− Клинок.

− Я оставлю себе. – и прежде, чем ангел успевает возмутиться, она игриво подмигивает ему и добавляет. – Чтоб всегда помнить о том, как я спасла ангела. – он явно растерян. Ровенна кокетливо улыбается и растворяется в темноте кладбища. Ангел остается один.

− Это было действительно странно. Ровенна спасла ангела. Мы не то чтобы были против, просто немного удивлены. В такой ситуации было бы уместно сказать «Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало». Аластор и Шах были немного этим обеспокоенным, но поняв, что ангел не то чтобы очень опасен, успокоились. Мы планировали задержаться в Будапеште довольно на долго, строили шикарные планы, мечтали. Ровенна не заикалась о сваей новой игрушке, веселилась вместе с нами. Кинжал, правда, всегда при себе держала. В течение пяти дней, об Гадриэле мы не слышали. Ни он, ни другие ангелы нам не докучали. Сестра не волновалось об этом. То есть, если бы с Гадриэлем что-то случилось, приняла бы это легко. И прошу заметить эту разницу: о тебе она стала беспокоиться сразу. – Финник ухмыляется. – Но по прошедшею пяти дней, Гадриэль снова объявился у Ровенны дома. Вообще-то, мы жили в одном доме, но вместилищем Венн была одна аристократка, так что у нее был свой. Будапешт всегда был прибежищем блудниц и борделей там было больше, чем всего остального. Мы с Коу строили некий бордель в собственному доме, что сестре конечно не нравилось. Нет, она конечно могла… поиграть с девушками, но предпочитала выпивать в одиночестве в своем доме. Гадриэль застал ее в один и таких вечеров.

Когда сзади раздается шелест крыльев, Ровенна не оборачивается. Она, наверное, поэтому и вязла его клинок, потому что знает, что Гадриэль придет за ним. Он не разочаровывает. Ангелы кажутся такими предсказуемыми. Особенно этот. Она на хорошо знает, что Гадриэль мог бы прийти раньше, если бы хотел. Возможно, у него были более важные дела, а может, он просто не хотел ее беспокоить? Ровенна действительно было наплевать, это была возможность хорошенько повеселиться.

О его приходе возвестили шипения флуоресцентных ламп и откровенно мелодраматичные раскаты грома за окном. И вот он был здесь, спокойный и угрожающий, нарушающий ее личное пространство. Его глаза холодные и пустые, и ей не верится, что это тот же ангел, которого она недавно спасла, и который несколько помог ей, чему оба были удивлены. Хотя казалось, их обоих уже ничего не может удивить. Ровенна не очень нравится эта ситуация, но она растягивает ярко накрашенные губы в зловещей усмешке, тем самым пытаясь разрушить маску холодности. Она не боится его, хотя, пожалуй, стоит.

– Я думаю, у тебя осталась одна моя вещь, – он рычит, и голос его напоминает наждачную бумагу.

– Ты это имеешь в виду? – Ровенне доставляет удовольствие дразнить ангелочка, с ухмылкой вертя в руках клинок и наблюдая, как он отражает свет. Она чувствует себя странно, держа в руке что-то древнее и смертельно опасное, явно непредназначенное для нее. Но от этого так весело. Давно она не играла так, забытые чувства веселья просыпаются в ней.

– Да, – ангел подходит ближе, и девушка еле сдерживается, чтобы не отступить. – Отдай мне.

− Думаю, нет. – протягивает она, и в этот раз ангел не теряется. Он делает шаг вперед. Может, она и напугана, но ее испуг сродни адреналину, который чувствуешь, когда прыгаешь с большой высоты. – Я спасла тебя. Неужто, тебе так жалко?

− Я сделал ошибку, когда позволил тебе забрать его. – цедит Гадриэль. – Отдай мне его, демон.

− Демон? – Ровенна, будто оскорблённая, изгибает бровь. Она уже давно перестала обращать внимание на подобное обращение, кроме того, он просто обозначил ее сущность. − Ты бы за двадцать шесть лет хоть чтобы новенькое придумал. И да, клинок не отдам.

Гадриэль впирает яростным взглядом в Ровенну. Что не так с этим демоном? Все женщины-демоны расчётливые и хладнокровные суки. Демоны не дышат, демоны не живут, демоны не могут поступать по совести; ведомые своими собственными желаниями, они, однако, порой оказываются честнее ангелов. Гадриэль понял это еще в своё первое близкое знакомство с этими существами. И с тех пор необыкновенное чувство любопытства захлёстывает ангела. Демоны не могут любить, но эта женщина испытывает к своей семье искрение чувства. Ангелу нравится наблюдать за демонами – поправка, только за одним демоном – Ровенной – и неожиданно для самого себя, он узнает Королеву довольно таки неплохо. Ровенна любит удивлять, любит веселиться, любит… чувствовать. Ровенна крайне рада, когда у неё это получается. Эта рыжая – шатенка, блондинка, брюнетка: какое у нее настроение – приводит ангела в замешательства, видя себя не как…демон. Не как те существа, которые пытались убить его. Она спасла его, поступила…по-человечески. И Гадриэлю приходит мысль, что демоны не такие, какими он их представлял. Точнее, не все.

– Что ты сделаешь для того, чтобы я отдала клинок тебе, птенчик? Девушка должна иметь некоторый стимул, птенчик.

Целоваться Гадриэль умеет – Ровенна понимает это, когда он внезапно приближается, а демон неожиданно оказывается прижата к теплом телу ангела. Демон смеётся сквозь поцелуй, и хочется спросить, чем он занимался эти пять дней, что научился такому? Он знает, как надо её обнять, как касаться губами её губ, как вдыхать и выдыхать с такими сексуальными звуками, чтобы у неё перехватывало дыхание.

А у Ровенны давно не перехватывало дыхание. Ни один реальный парень, ни одно другое существо не мог сравниться этим «невинным» ангелом Божьим, который с силой прижимает её к себе и трахает её рот своим языком так, что волей-неволей становится интересно, кто его такому научил. Но Ровенна знает точно, что может научить ещё большему.

У невинных мальчиков есть одна особенность: они быстро учатся. Ровенна точно знает, что Гадриэль из таких. Оторвавшись от её губ, он выжидающе смотрит снизу-вверх своими карими глазищами, не зная, что делать дальше. Контраст заводит. Взрослый, хорошо сложенный мужчина, а во взгляде – незамутнённый ангельский интерес, смешанный с зарождающимся вожделением, и незаданный вопрос, на который она знает ответ. И эта мысль смешит демона прежде, чем…

***

− Клинок.

Ровенна смеется, и Гадриэль не может не признать, что ему нравится этот звук. Демону как будто нравится это делать: рушить все его убеждения, все то, в чем он был свято уверен. И смех демонов так же теперь звучит для него по-другому. Ангелу теперь начинает казаться, что ему нравится ее смех. Гадриэль слышал его раньше. Дем…Ровенна смеялась так громко и часто, что ее настроение можно было понять только услышав этот звук. В отличие от других демонов, ее смех как будто всегда был наполнен теплом и заботой. Ангел понимает, что это верх глупости, но не может не наслаждаться этим звуком. Уже три дня, а клинок все еще у нее.

− Нет. – ангел тяжело вздыхает, а Ровенна опять тянется к нему.

− Большего сумасшествия я в жизни не видел. Мы все боялись, что в одно мгновение Гадриэль не выдержит и убьет ее. Но он…даже не пытался. Аластор выдвинул предположение, что ангел хочет склонить сестричку на сторону света. Само по себе, это глупая и лишенная смысла идея. Ровенна долго еще смеялась над этим. Но цель была выполнена, игра закончилась, Ровенне было в пору оставить ангела. Но она этого не сделала. Каждый раз отмалчиваясь, вновь и вновь проводя время с Гадриэлем. Тут еще надо посмотреть, кто кого на чью сторону склоняет. Не то чтобы нам было все равно, но Ровенна не видела ничего опасного и Шах подвоха не ощущала. Пришлось смериться с присутствием ангела. Нет, он конечно открыто не заявлялся наши дома, просто иногда пересекались. В течение пятидесяти лет мы думали, что это пройдет. – Финник хмурится. – А потом… потом я понял, что сестра любит его.

− Гадриэль. – демон налетает на ангела сзади и прыгает ему на спину. Ангел притворно кряхтит, словно она тяжелая, и хватает ее под колени. Ровенна удобно устраивается на его спине. – Неси меня! – визжит рыжая – она все еще не сменила оболочку.

Ангел возмутительно подбрасывает ее прикидывает ее себе лицом. Ровенна складывает руки на шеи Гадриэля и радостно улыбается.

− И все же, я быстрее добралась до Италии. – гордо оповещает демон и с самым задумчивым видом говорит. – Signor, si perde di nuovo mi (Синьор, вы опять проигрываете мне). –

Ровенна смеется, а Гадриэль хмурится.

− Да, ты опять выиграла. – а потом усмехается, так не по-ангельски, и действует быстрее, чем демон успевает что-то понять. – Вот и твоя награда.

Ровенна чувствует, как ее отрывают от земли, а через секунду перед глазами только одна вода. Венн кричит, скорее от возмущения, но в воде только пузыри «клубятся». Демон всплывает.

− Гад, это слишком!

− Только вот не сокращай мое имя подобным образом. – закатывает глаза ангел, и присаживается около берега, протягивая руку. – Давай помогу.

Ровенна благодарно улыбается и хватается за руку ангела. Это даже забавно – насколько долга история их отношений, а Гадриэль все еще так наивен. С дьявольским смехом, она дёргает его на себя, и спустя пару мгновений, Гад уже бултыхается рядом. Демон не может сдержаться и заливается еще громким смехом.

***

− Ты была мертва.

Блондинка заливисто смеется, и вновь проводит расчёской по длинным волосам. Гадриэль замечает, что Ровенна не любит длинные волосы, если они ниже лопаток, то она их отрезает. Гадриэлю наоборот, не нравятся короткие волосы. Он каждый раз пытается отсрочить время, когда он отрежет их – если это оболочка изначально не с короткими волосами. Ангелу хочется провести рукой по мягким волосам, пропустить сквозь пальцы. Ровенна это делает, но не разрешает ему прикасаться к ее волосам. В их отношениях так много «нельзя», что Гад просто иногда хочется уйти. Пытается сказать об этом самой Ровенне, но она лишь растягивает губы в грустной улыбке и ничего не отвечает. Гадриэль понимает, что с демоном ангел некогда не будет счастлив, но все-таки пока он счастлив.

Когда ему сказали, что демон мертва, Гадриэлю казалось, что у него из-под ног выбили землю. Светлые волосы, так непривычно смотреть на нее. Еще непривычнее и больнее от того, что она мертва. Он может восстановить сосуд, он может… А что, собственно, он может? Гадриэль поджал губы, даже не заметив, что у него слезятся глаза. В животе все скрутило от неприятного ощущения, его тошнило, ему хотелось плакать, ему хотелось видеть ее… Но ангел чертовски хочет, чтобы демон была жива. Чтобы снова играла с его ветловым именем, напоминала о том случае на кладбище…, Да он готов снова обработать все ее раны, лишь бы увидеть ее улыбку еще раз.

И тогда она появляется за спиной, дьявольски усмехается и зовет его. Гэл – очередное сокращение, но сейчас ангел готов терпеть все. Все, потому что она жива. Длинные светлые волосы ниспадали волнами на плечи и спину. Она посмотрела на ангела, и осведомилась.

− Насколько резать? – Гэл бы сразу сказал: ни насколько, но лишь устало показывает чуть ниже плеча. Ровенна согласна кивает, и вновь поворачивается к зеркало на этот раз взяв в руки ножницы. Она уверена, что волосы демона должны быть короткие, особенно у нее – влезающей в драки и любящей опасные авантюры. Еще она устала отмывать их от крови. Она осторожно расчесала свои волосы, разделяя их на две большие пряди. Даже если они будут короткими, то аккуратными. Ровенна крепче сжала ножницы и натянула одну прядь своих волос. Раздался пронзительный скрежет, когда лезвия разделились. Ровенна решительно поднесла ножницы к волосам чуть ниже своих плеч. Её рука поднялась выше, и, прежде чем Гадриэль успел очередную попытку остановить ее, она быстро отрезала волосы.

− Та Ровенна которая любит тебя, и которая любила Гадриэля разные. В их отношениях было довольно много ограничений, вызванные тем, что они разной расы. Тебе она позволяет намного больше, даже в простом моральном смысле. И с тобой она другая. Да даже ее волосы – они длинные, она позволяет тебе касаться их. Это знак…избранности, точно. И возможно, Ровенна даже бы оставила его ради тебя, если бы…Если бы не вырвала ему сердец еще тогда.

− Гадриэль?!

Ровенна подхватывает ангела, который кашляет кровью и пытается понять, где находится. Демон пока еще не паникует, просто немного сбита с толку. Демоны не чувствуют жалости, сострадания, демоны не умеют утешать, демоны не привязываются ни к кому… Черт возьми, может ли она считать себя демоном? Но главный вопрос – на что она вообще надеяться сейчас?

− Твою же мать, − ругается демон, чувствуя что-то липкое и горячее на руках, которыми она держит ангела. Гадриэлю стыдно, а еще до ужаса больно. Особенно – больно, Ровенна чувствует это каждой клеточкой своего тела. И сейчас она волей-неволей сама загибается от страха. Аккуратно усадив Гадриэля на кресло, она села напротив него, внимательно вглядываясь в его нынешнее состояние.

А оно оставляло желать лучшего. Он был весь в пыли и грязи, некогда белая рубашка стала чуть ли не коричневой, а пиджак в некоторых местах был даже порван.

− Что с тобой? – дрожащим голосом спрашивает демон, метаясь на кухню, за аптечкой. Гадриэль тяжело дышит и истекает кровью. Сердце демона начинает болеть.

− На небесах…они все узнали.

Гадриэль глухо застонал, когда девушка снимала намертво прилипшую к коже ткань, но она делала это так аккуратно, что он хотел сказать ей, что не надо этого делать… Из горла вырвался лишь слабый хрип, а она продолжила раздевать его. Его тихие стоны и хрип демоница не смогла пропустить мимо ушей, но она сняла с него футболку, и притащила виски со стаканом. Поднеся стакан к его рту, она прошептала – Пей, это вместо обезболивающего. Он, с трудом, но все-таки при ее помощи, выпил весь стакан и зажмурился, боясь смотреть на свое тело. Ангел сжал руки в кулаки и закусил губу, боль, бывшая невыносимой, от алкоголя становилась терпимее.

− Гэл, что они сделали? – она слышит ужасный рассказ о том, что сделали ангелы с братом, узнав о его связи с демоном. Они вырвали ему крылья, ломали его морально и физически, выжгли глаза. Кровь заливала глаза. Гадриэль видел все вокруг в кровавом тумане. Но кричать и стонать было не в его стиле. Это же ангел Господин. А Ровенна…Ровенна ничего не могла сделать. Демон сидел рядом со слепым ангелом, сжимая его руку и рассказывая их прошлое. Ровенна ненавидит это чувство – чувство беспомощности, невозможности сделать хот что-то. Она просто…просто может быть рядом, пока ее ангелу больно. В груди внезапно стало нестерпимо больно. Гадриэль занялся кашлем, выплевывая собственные легкие.

− Расскажи мне ещё раз, – еле слышно прошептал ангел, когда Ровенна замолчала, нарушая повисшую гнетущую тишину, слабо улыбнувшись, и его глаза вновь загорелись искрой мимолётного быстро проходящего счастья.

− Что? – дрогнувшим голосом спросила она.

− Расскажи про нашу… жизнь. Какой она будет, – совсем без сил прошептал Гадриэль. Все его существо было пропитано отчаянием, усталостью и безнадёжностью, что лишь усиливало трагический смысл его просьбы. Он понимал, как не будет сильна демон, она не сможет что-то изменить.

Тихий стон, похожий на вой раненного животного, сорвался с губ Ровенна, но она старалась заглушить его, чтобы ее возлюбленный не видел в каком она отчаянии. Ровенна тоже понимала, что всё предрешено, хотя до сих пор рьяно сопротивлялась ужасной действительности, не хотела в неё верить. Глаза вновь заблестели от непролитых слёз, голос дрожал от натиска горя, что затуманивает разум, и единственное чего хочешь в этот момент: просто выть от накатившей вновь боли и отчаяния.

Ровенна кое-как совладала с собой и эмоциями, что захлестнули ее. И медленно проговорила безжизненным голосом:

− Мы будем самыми счастливыми, − проговорила демон, стараясь, чтобы голос звучал ровно и бесстрастно. Затем замолчал, вновь борясь с самим собой. Гадриэль невероятно изогнулся, застонав от боли, но все-таки положил голову на колени демона. Посмотрел на нее пустыми глазницами, и Ровенна не смогла подавить всхлип. Провела рукой по слипшимся от крови волосам, и Гадриэль протянул руку наугад к ее.

− «Потому что…» – прохрипел Гадриэль. Ровенна послушно провела своей рукой по волосам, заставляя их отрасти практически до пят, и ангел зарылся в них лицом. Светлые пряди окрасились кровью, и это так раздражало Ровенну, но сейчас она не могла вымолвить и слова.

− Потому что у меня есть ты, − вновь дрогнувшим голосом проговорила она. И вновь замолчала. Потому что на этом было все. Эти слова – пусты. В них нет смысла, они никогда не станут явью. Потому что через несколько минут – часов, секунд – он погибнет, и никакого «мы будем счастливы» не будет. Но никто же, не запрещал им помечтать немного, верно?

− А у меня ты… – подхватил Гадриэль. И с хрипом внезапно говорит. – Я хочу попросить тебя…

− Все что захочешь. – с улыбкой, которую он не увидит, отвечает демон.

− Они…они хотят убить меня. – демон горько усмехается. Они уже убили тебя. – Если я умру от ран, что они нанесли мне, тогда можно считать, что они убили меня. – его голос затихает, а до Ровенны не доходит смысл его слов до сих пор. Что он от нее хочет? – Прошу, вырви мне сердце.

Глаза Ровенны расширяются. Он не может просить ее об этом. Демон может вырвать сердца кому угодно, любому существу. Но вот может она это сделать с умирающим на ее руках ангелом? Нет, точно нет. Она вновь подавляет истерическое рыданье, хотя слезы крупными градинами скатываются по ее лицу.

− Нет…нетнетнетнет. – панический голос Ровенна, больше похожий на несвязное бормотание, заставил Гадриэля вырваться из той тьмы, куда его сознание уже медленно начинало погружаться.

− Ты должна. – Гадриэль отводит руку от своих волос и прикладывает руку к тому месту, где бьется сердце. Точнее, трепещет как крылья колибри. – Давай. Я…не могу позволить им убить себя. Я верил тебе мою жизнь. – Ровенна судорожно выдыхает, заходится в приступе рыданья, но все еще в сознание соображать. Она лишь крепко зажмуривается и часто-часто качает головой. Быстро, настолько, что серебрение длинные сережки больно бьют по щекам. – Теперь я вверяю тебе свою смерть.

Ровенна сжимает рубашку ангела в области сердца. Всего лишь протолкнуть руку внутрь. Вытащить сердце и раздавить. Ничего сложного. Но почему рука так предательски трясётся? Почему демону не дано убить ангела.

− Гадриэль. – прошептала девушка, стараясь не плакать. Она поможет. Она сделает всё. Ради него. Возводит глаза к небу и начинает напивать какую-то незамысловатую песню.

I will not make

Я не повторю

The same mistakes that you did

Твоих ошибок.

I will not let myself

Я не позволю своему сердцу

Cause my heart so much misery

Так страдать.

Проталкивает руку туда, в самое сердце. Чувствует, как орган трепещет в ее руках, но внезапно спокойно замирает, отбивая ровный ритм, пусть и с паузами. Ровенна не смотрит на то, что делает. А даже если бы и хотела, не смогла бы: длинные волосы лезут в глаза, а слезы застилают глаза.

I will not break

Я не сломлюсь,

The way you did, you fell so hard

Как ты. Тебе было так больно падать!

I’ve learned the hard way

Нелёгким путём, но я научилась

To never let it get that far

Не доводить себя до такого состояния.

Гадриэль чувствовал, что для него все закончено. И он больше не боролся с этим. Он сделал главное – он победил. Вновь. Он защитил своего демона, ту, кого любил. Да, пусть в этот раз ценой собственной жизни. Но так вышло. И сердце сжалось от страха. Он оставляет ее здесь. Чтобы отправиться в неизвестность. Чтобы больше не быть. Никогда. И даже его демон, его Ровенна, не сумеет его спасти. Не в этот раз. Прости.