Текст книги "Возвышение (СИ)"

Автор книги: Deus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

Интерлюдия. Власть имущие

Имперский город – сердце всей Империи. Этот город является столицей Сиродила – родины имперцев. Символично то, что сам город находится в центре всего Тамриэля, а в центре города находится Имперский дворец – центр всей власти. Именно отсюда правит Тит Мид 2 – нынешний император, который взошёл на престол в 168 году четвертой эры, и правит уже двадцать пятый год.

После коронации, он унаследовал ослабленную Империю, состоящую из Хаммерфела, Хай Рока, Скайрима и Сиродила. Имперские вооруженные силы также были ослаблены из-за множества войн, в которые вовлекалась Империя. Таким образом, Тит пытался наладить шаткое положение, что ему не дали сделать. Спустя всего три года правления, к нему пожаловали послы из Талмора, потребовав серьезный ультиматум: дань, роспуск Клинков, и признание поклонения Талосу вне закона. Император не мог с этим смириться – так началась Великая война.

Во время этой войны, ему удалось пережить захват Имперского города, и покушение талморского ассасина. Он не смог вступить в решающий бой – битва за Красное кольцо – как её назвали после. Этому помешало ранение, но его верные генералы смогли справиться. Однако, победа в битве, не давала Империи возможности наступать на Альдмерский Доминион. Их войско было ослаблено, и продолжение конфликта могло привести к краху Империи. Во время совета, было решено пойти на подписание Конкордата Белого Золота, что многим не понравилось. Таким образом, Хаммерфел пришлось отделить от империи, чтобы не отдавать оккупированные земли эльфам, а недовольство ярлов Скайрима, было уменьшено сундуками с золотом.

С тех событий прошло больше десяти лет. Империя начала восстанавливаться, и набирать сил, но до былой славы ещё не скоро. Хоть считается, что Хаммерфел независимое государство, но так лишь на виду. Стоит Империи набраться сил, и пойти войной на Альдмерский Доминион, как Хаммерфел снова присоединиться к ним.

«Глупцы, не понимающие сути, – размышлял Император, пока читал донесения о недовольстве нордов. – Не могут смириться с запретом, если бы не обдуманные действия этого мальчишки Ульфрика – никакого запрета бы не было».

Запрет на поклонение Талосу, никак себя не показывал в первые годы, лишь после завоевания Маркарта, и требований Ульфрика Буревестника – из-за недовольства Талмора – пришлось ввести более суровые запреты на поклонение. Император не мог знать, что те действия, были специально созданы альтмерами, чтобы посеять раздор в начинающей восстанавливаться Империи.

Если бы Ульфрик не стал требовать открытого поклонения Талосу, то не было бы никаких эмиссаров на землях Скайрима, шныряющих по землям провинции, и выискивающих неугодных. Также, что более важно, не стало бы повышаться недовольство некоторых ярлов, о чём сейчас читал Император.

«Как же всё не вовремя, ещё десять лет, – он разминал переносицу, отложив в сторону письма, – Может даже меньше, и можно было начать готовиться к противостоянию с Альдмерским Доминионом. Если бы только, Торуг смог наладить положение в Скайриме, после своей коронации, – его размышления прервал вошедший советник».

– Император, пришло новое донесение, – советник передал не распечатанное письмо в руки Императору.

– Присаживайся Ацилалий, – распечатав письмо, Император принялся вчитываться в текст, хмурясь всё больше с каждой строчкой, – О-о-ох, – он испустил протяженный вздох, передавая письмо близкому советнику.

Прочитав текст, верный советник императора начал понимать, что вызвало такие действия у Тита. Ульфрик продолжал разжигать конфликт с Талмором, что вылилось в постоянные патрули эльфов вдоль мест поклонения Талосу. При этом, альтмеры расширяют наблюдение в провинции.

Не все новости были плохими, в письме указывалось, что было уничтожено последнее пристанище Темного Братства, а также на момент отправки письма, в Солитьюде готовилось войско для борьбы с древним кланом вампиров. Подобные действия не несут особого влияния по отдельности, но именно из их совокупности, постепенно растет стабильность региона. Что более удивительно для Ацилалия, так это имя человека, давшего начало этим событиям.

– Похоже, ваш кузен набирает политический вес в Скайриме, – сказал Ацилалий, убрав в сторону письмо.

– Если бы, его мать не раз писала мне, что Перегрину нет дела до власти. Все свое время он уделяет обучению магии, – покачал головой Тит, – Он еще слишком молод, чтобы совмещать и то, и другое.

– Я бы не был столь категоричен, порой случается, что маги достигают высоких политических должностей, – возразил советник, – Что уж говорить про Талмор, где правят сплошь одни маги.

– Возможно, когда-нибудь он и пойдет подобным путём, но не забывай, мальчишке всего 18 лет, не думаю, что доживу до того времени. У тебя есть предложения по нашей проблеме?

Ацилалий задумался, он понимал о чём идет речь. Эскалация конфликта, не идет на помощь стабильности Скайрима.

– Ульфрик, безусловно, поступает импульсивно…

– Как всегда, – вставил свое мнение Тит.

– Верно, но мы не можем сейчас действовать против него. У него есть поддержка от нордов и некоторых ярлов. Нам нужна веская причина для решения этого вопроса.

– Как бы это не превратилось в нечто большее.

– У Торуга хорошая репутация, среди тех же нордов, мы поможем ему, если конфликт будет более явный. Как нам известно, у них с Ульфриком хорошие отношения, возможно они уладят всё мирно.

– Так бы было лучше для всех. Мы не сможем выделить много людей для подавления восстания, если оно произойдет, – размышлял император, вспоминания текущие военные силы, – Легионеры охраняют границы, и поддерживают порядок, выделим слишком много – это окажется плачевно для Империи.

– Истинно так, Тит. Нужно оказать поддержку Торугу, как-нибудь поднять его политический "вес", чтобы на его сторону встало больше людей… На всякий случай.

– Да уж… На всякий случай.

Глава 20

Вампиры могут сильно отличаться по своим возможностям. Самые слабые особи, лишь немногим сильнее простых людей, и не подвержены старению, такие не сильно отличаются от диких зверей. Они обычно живут в пещерах, где прячутся от солнца, не имея за собой лучших жилищных условий. При этом, когда их настигает сильный голод, они выходят на охоту, где их часто убивают. Их можно отнести к первой ступени вампиризма. Вампиры второй ступени, уже обладают более продвинутыми возможностями. К ним можно отнести быстрое перемещение, а также использование заклинание поглощение крови, знание о котором сами всплывают в их сознании. Чаще всего, встречаются особи этих двух ступеней.

Более сильные вампиры, чаще всего, получают свои силы напрямую от представителей Кланов. Конечно, даже слабый вампир может со временем продвигаться по своей эволюции, но это не легкое дело. Для таких перемен, им приходится постоянно поглощать кровь, и не всю подряд. Самая ценная магия идёт от разумных, напитанных магией. Помимо поглощения крови, они также должны развиваться магически, чтобы подтолкнуть своё тело к трансформациям.

Поэтому, самые сильные вампиры находятся в Кланах, контролируя свою численность. Их основной костяк состоит из третьей ступени – рядовых членов – способных без обучения, помимо вышесказанных умений, обладать зачатками некромантии. Ими управляют приближённые лордов – четвёртая ступень. Эти особи обладают всем спектром возможностей, за исключением тех, которые доступны только лордам. К ним относится начальная трансформация, своеобразная пародия на лорда-вампира. Именно с ними пришлось столкнуться отрядам воинов, напавшим на Замок Волкихар. Всего пять таких особей, передвигаясь по просторному помещению главного зала, разобрались с почти двумя отрядами. В каждом из которых, состояло около двадцати пяти человек. При этом, двое из этих вампиров ещё оставались живыми, хотя один из них, раненный несколькими серебряными болтами и парой глубоких царапин – находился при смерти.

Вот только, это не давало радости нападавшим. Как они поняли – после появления Харкона – глава Клана уничтожил почти весь четвёртый отряд. В главном зале, и соединенных с ним проходах, находились только остатки двух отрядов, и начинающий уменьшаться третий.

Укрывая себя магическим щитом, а также стоящих рядом, Перегрин пытался придумать хоть какой-то план, чтобы противостоять бушующему лорду-вампиру.

«Это опасно, он постоянно перемещается, – размышлял маг, – Так мне в него не попасть, да и толку, он сразу восстановит повреждения, если они не будут смертельные, – его взгляд упал на Грэга, сражающегося с одним из подчиненных Харкона, – Нужно помочь с оставшимися двумя, и расправиться с лордом толпой».

Откинув напавшего кровососа с помощью телекинеза, Перегрин сформировал Огонь солнца, сразу же пустив его в раненого вампира, занятого сражением с Грэгом, и ещё двумя легионерами. Магу повезло, заклинание ранило нежить в спину, оставив очередную рану. Небольшой заминки хватило, чтобы Сияние Рассвета поставило точку в его существовании. Его действия заметил Харкон, разозлившийся из-за убийства очередного подчиненного. Исчезнув во вспышке тёмной энергии, вампир появился рядом с Перегрином, снова атакуя острыми когтями.

«Не в этот раз, – маг сформировал усиленный оберег, напротив приближающейся руки, – Да ты…»

Защита не сработала, также как и укрепление тела с помощью магии. Перегрин успел отодвинуть назад голову, что спасло его от смертельной раны, но когти вспороли его грудь, задевая кости.

Испустив крик из-за сильной боли, он оттолкнул от себя всё вокруг, пытаясь защититься. Харкона откинуло в сторону, когда он стабилизировался, ему пришлось вступать в бой с несколькими стражами. Стоящим рядом двум воинам, повезло меньше, их неприятно приложило об стены, от чего они потеряли сознание.

Перегрин не мог продолжать бой, полностью концентрируясь на лечении. У него не было времени залечить прошлое ранение, которое до сих пор отдавалось болью, с этим же придётся повозиться дольше. Ему пришлось скрываться под невидимостью, и отходить в сторону свободного прохода, пока живые продолжали сражение.

Пока маг пытался залечить серьезную рану, несколько стражей, и легионеров, включая Грэга – сражались с последним подчиненным Харкона. В отличие от простых солдат, носитель света Меридии, умел управлять магией Восстановления, что сильно помогало в борьбе с нежитью. В основном он использовал оберег и лечение, сражаясь в основном с помощью клинка. Каждый удар Сиянием Рассвета, прибавлял на телах нежити, неизлечимые простым образом раны. Их нельзя было вылечить простым поглощением крови, поэтому оставшийся вампир находился в невыгодном положение. Харкон не имел возможности помочь ему, так как сражался с главными членами Стражей Рассвета, взаимодействующих вместе, и старающихся прикрыть друг друга.

Удар. Нежить уклонилась вправо, получив очередной серебряный болт в своё тело. Перемещение в тени, на которое идёт удар на опережение. Вампир теряет свою руку, и падает на пол, где его добивает последний имперский маг. Грэг осматривает зал, перед его взором предстают множество мёртвых тел. Сейчас это его не волнует, он пришёл отомстить вампирам. Страж направился на помощь к другим, сражающимся с Харконом.

«Ни одной раны, – промелькнула мысль в голове Грэга, – Он слишком быстро регенерирует».

Битва с главой Клана Волкихар продолжалась.

***

Поместье Чёрный Вереск представляло собой одно из лучших зданий Рифтена. Уступая лишь Крепости Миствейл – резиденции ярла этого города. В поместье уживались все члены семьи. Помимо этого имения, семье Чёрный Вереск принадлежала медоварня, производящая Черновересковый мёд.

По мнению многих жителей Скайрима, Черновересковый мёд уступает другому – Мёду Хоннинга, который производят вблизи Вайтрана. Семья Чёрный Вереск в целом, и Мавен в частности, ничего не могут поделать с этой проблемой. Поэтому Мавен приходится продвигать свой товар другими способами, нежели повышением его качества.

Помимо двух зданий в Рифтене, их семье принадлежит резиденция, которая находится во владениях Рифтена. Там они хранят свои богатства, охраняемые десятком наёмников, долгие годы служащих их семье.

До того момента, когда Мавен начала управлять делами семьи, они не обладали тем же влиянием, которым обладают в данный момент. В возвышении её семьи на политической арене, помогли подкупы, запугивания, и знакомства с Гильдией Воров и Тёмным Братством.

«С этого момента, придется обходиться без Темного Братства, – Мавен обдумывала последние события, во время заполнения письма для управителя ярла, – Как этот мальчишка смог узнать, где они находятся».

Откладывая перо с чернилами, она принялась перечитывать письмо.

Дражайшая Ануриэль!

Ярл проявила великую мудрость, выбрав тебя своим управителем. Должность сия как нельзя лучше соответствует твоему характеру, так как требует немалого хитроумия, обходительности и, с позволения сказать, таланта исполнять свои обязанности с надлежащей тактичностью и осмотрительностью.

Ты стала весьма ценна для нашей деятельности. Полагаю, присланное с данным письмом платье придётся тебе по вкусу. Помни: мой успех принесёт успех и моим друзьям.

Хотелось бы, однако, напомнить, что ты обещалась запретить поставки мёда Хоннинга в город. Кроме того, я по-прежнему в ожидании отряда городской стражи для сопровождения моих товаров. Я понимаю, что особенности нрава твоей госпожи, великой Лайлы Руки Закона, таковы, что поиск подхода к ним требует времени, однако я прождала уже слишком долго.

При условии, что ты и далее будешь служить моим интересам, я продолжу заботиться о твоих.

Ожидаю скорого ответа.

– Мавен

Она поставила печать, и отправилась на первый этаж, прихватив письмо. На первом этаже находились двое из её детей, дочка Ингун и сын Сибби. Мавен обратилась ко второму:

– Сибби, отнеси это письмо управителю ярла, и сделай это быстро.

– Ох, мама, я хотел отправится на встречу к Свиди, – он попытался отказаться.

– Твоя встреча отложиться на десять минут, ничего страшного, – Мавен вложила в его руки письмо, обратив внимание на дочь, – Идём со мной Ингун, поговорим в моем кабинете.

Удивившись вниманием своей матери, девушка отправилась за ней на второй этаж. Когда они расположились напротив друг друга в кабинете, её мать строго посмотрела на неё.

– Мне не нравятся твои увлечения, твоя варка зелий пустая трата времени, – высказалась женщина, смотря на опустившую голову дочь, – Однако, одна польза от этого есть.

Подняв взгляд на свою мать, Ингун показалось, что ей послышалось. Мавен никогда не поддерживала её стремлений в области Алхимии.

– Какая? – спросила девушка.

– Помниться мне, ты подружилась с мальчишкой Вичи.

– Д-да, он помогал мне с зельями, и написал несколько подробных рецеп…

– Опустим эти нюансы, – мать прервала её, – Через две недели, я хотела отправить людей, чтобы они связались с Сервием Кассием. Чтобы договориться о поставках Черновереского мёда в Хай Рок. Ты отправишься с ними.

Ингун не поняла, зачем ей отправляться в Солитьюд, ведь она мало понимает в торговле:

– Но… Зачем мне ехать?

– От тебя требуется только одно, постарайся углубить свои отношения с его сыном – Перегрином, чтобы добиться меньших выплат за перевозку, – Мавен продолжала говорить, смотря на застывшее лицо дочери, – Раз тебе так нравиться варить эти зелья, добейся этого, и я больше не стану перечить твоим целям.

– У-углуби-ить? – опешила девушка, – Ты хочешь чт…

– Я хочу одного – результата, – Мавен снова перебила её, – И как ты его добьешься, мне всё равно. Хочешь дальше заниматься своими зельями – договоришься с ним о уменьшение пошлин на товары, – женщина улыбнулась, – Если сможешь на нём жениться, будет даже лучше, а теперь можешь оставить меня.

– Да, мама.

Наблюдая за потерянным взглядом дочери, которая обдумывала слова матери – Мавен задумалась о дальнейших действиях. Ей требовалось как-то продвигать бизнес семьи, и первые планы уже были продуманы. Они заключались в приватизации единственной пасеки в окрестностях Рифтена, и разбирательстве с Хоннингом – производителем лучшего мёда в Скайриме.

«Никчёмный Арингот, зря ты решил пойти против меня, – Мавен злилась на альтмера, управляющего пасекой. У них был договор, согласно которому, она помогает избавиться от конкурентов, а тот в свою очередь, должен был импортировать мёд на её медоварню. На прошлой недели, альтмер поменял свои планы, – Что же, пора Гильдии Воров поработать, – также она вспомнила о её личном конкуренте, – Нужно будет продумать, как расправиться с Хоннингом, но это позже».

***

Перегрин не спешил возвращаться в бой. Рана, нанесённая древним вампиром, до сих пор заживала, под воздействием заклинания Восстановления. Больше всего времени уходило на заживление костей, поврежденных от острых когтей.

– Сраный кровосос, как же больно, – прошипел маг, – «Магическая защита почти не подействовала, ещё немного, и мне бы был конец, – сжав зубы от боли, он думал о происходящем, – Подожду здесь, пока не вылечусь полностью. Надеюсь, эти Стражи оправдают свою профессию, и хотя бы не сдохнут за это время».

После заращивания костей, Перегрин вынул металлический флакон, из внутреннего уплотненного кармана. Небольшой флакон, который можно было спокойно сжать в одной руке, содержал в себе одно из лучших зелий восстановления доступных магу. По горлу потекла приятная жидкость – отдавая теплом по всему телу – начиная регенерацию тканей. Совместным усилием зелья и магии, лечение ускорилось в разы.

Спустя несколько минут, потраченных на лечение, маг был готов продолжать бой. Он привстал с холодного камня, сделав глубокий вдох, и медленных выдох, чтобы восстановить дыхание. Следом настало время для обновления заклинаний с долгим эффектом: усиление и укрепление. Помимо них, маг накинул на себя огненный плащ, который не использовал раньше, чтобы не навредить стоящим рядом солдатам – сейчас это его не так заботило. Многие погибли, а их главная цель, ещё резвилась в большом зале.

Перегрин не стал возвращаться первым, сначала он призвал грозового атронаха, направив его вперёд. Он не знал, способен ли Харкон видеть его под невидимостью, но использовал это заклинание на всякий случай. Против самого Перегрина, скрывающиеся противники не играли никакой роли, ведь их было видно с помощью зрения души. Таким образом – в отличие от заклинания "Обнаружение жизни", которое показывает лишь живых существ – зрение души, позволяет увидеть скрытую нежить и даэдра.

Следуя за призванным атронахом, парящем по коридору, в сторону сражения, Перегрин готовился взять реванш у слуги Молаг Бала.

Глава 21

Харкон оказался сильнее, чем ожидали Стражи Рассвета. Его скорость была выше других вампиров, а раны регенерировали в разы быстрее. После расправы над последним имперским магом, перемещаясь по помещению, вампир постоянно атаковал одиночные цели, чаще всего это были не опытные Стражи, легионеры старались держаться вместе. Несколько смертей спустя, воины сформировали три группы по несколько человек, чтобы не давать ему, буйствовать без последствий.

Подготовить мощное заклинание – чтобы заставить вторгнувшихся в замок воинов, отступить из их построения – Харкону не давали выцеливающие его арбалетчики и одна лучница. Поэтому, древний вампир поступил иначе, начиная воскрешать мёртвых солдат. Вампирское воскрешение мёртвых работало немного иначе, нежели из ветви Некромантии. Это заклинание позволяло воскрешать ограниченное число прислужников. У Харкона таких было четверо. Восставшие трэллы не обладили большими силами, и не могли сравниться с живыми воинами, но могли отвлекать их на себя, что позволило продолжать истребление стражей с легионерами.

Восставшая нежить сразу же бросилась в бой, пытаясь расправиться хоть с кем-то. Изран сражался с трэллами, защищая стоящих сзади арбалетчиков, но он понимал – таким образом они проиграют. По его мнению, стоило пойти ва-банк: "Всё или ничего", – подумал он тогда. Воины начали уставать, если дать вампиру больше времени, он уничтожит их не напрягаясь. Отбив атаку очередного мертвеца, резким горизонтальным взмахом меча, ему удалось срубить его голову. Это дало ему свободное "окно", чтобы решить следующие действия. Он заметил Грэга, сражающегося с вампиром, мелькавшим вокруг него, и оставляющим неприятные раны на теле Стража. Из редких разговоров с бретонцем – которые происходили раньше, после вступления Грэга в Стражи Рассвета – Изран знал о возможностях этого человека. Благодаря поддержки от Меридии, пока он сражается с её артефактом, все магические свойства усиливаются, позволяя таким образом, быстро залечивать раны в сражении.

«Только не подставься», – промелькнула мысль в голове Израна, когда он побежал на помощь бретонцу.

Перепрыгнув через один из разрушенных столов, стоящих раньше вдоль зала, Изран начал помогать Грэгу. Раны от серебряного оружия мешали регенерации вампиров, но не убирали её полностью в отличие от Сияния Рассвета. Каждая нанесённая рана этим мечом, отдавала болью по Харкону. Чтобы излечиться от них, ему пришлось бы дождаться рассеивания магического эффекта, или убрать его самому – этого ему не позволяли сделать.

Два опытных Стража смогли дать отпор вампиру, но он не спешил проигрывать этот бой. Заметив, как воины, разобравшиеся с трэллами, начали его окружать – Харкон применил тёмное перемещение на вершину балкона, сразу же окружив себя щитом магии крови. Серебряные болты отскакивали от этой защиты, не позволяя ранить вампира. Харкон этим воспользовался, призвав двух горгулий, сразу же напавших на стражей.

– Ваши потуги ничтожны, – сказал Харкон, – После смерти, вы вдоволь послужите мне.

Горгульи были сильными противниками, уступающими разве что вампирам третьей ступени и выше. Только в отличие от вампиров, которые сражались с помощью скорости и магии. Горгульи брали уклон на силу, не давая противникам, применять удары крупными лапами на блок.

Теперь у Харкона появилось больше пространства для маневров, когда оба Стража были заняты с его призывом, как и орчиха, стреляющая по ним из лука. Он уже собирался вступить в бой с другими воинами, чтобы выбить побольше арбалетчиков, как в его щит попала молния. В одном из проходов, ведущих в зал, которые находились по бокам помещения, показался Грозовой атронах, сосредоточив своё внимание на вампире.

Грозовой атронах был неприятен вампиру, хоть он не наносил такого же урона, как огненная версия, но молнии были быстрее огненных шаров. Что уж говорить о выжигании маны, так нужной ему сейчас. Ведь раны от огня он может залечить, а если закончится мана – ему конец.

В связи с новыми обстоятельствами, возникшими из-за появления атронаха, Харкону пришлось отменить щит, после очередной вспышки молнии. Поймав момент для атаки, он переместился к атронаху, тем самым пробивая ядро призыва. Снова использовать Тёмное перемещение ему не дали. Стоило вампирским когтям пробить ядро, как в его спину ударила тонкая струя огня, оставляя глубокую продолговатую рану.

Личная разработка Перегрина, применённая из невидимости, не так сильно навредила вампиру, как этого хотелось. Поэтому, в начинающего разворачиваться вампира, прилетел толчок телекинеза, откинув его в другой конец зала. У мага не было времени, чтобы провожать взглядом, улетающего Харкона – обернувшись к горгульям, занятым сражением со Стражами, Перегрин принялся закидывать их заклинаниями.

Горгульи дали всё необходимое Харкону – время. Они отвлекли внимание сильнейших в отряде на достаточное время, чтобы вампир смог немного восстановиться, и снова начать воскрешать трэллов.

Битва затягивалась. Это повлияло на других людей, находящихся вне замка. Патруль вокруг замка, не дал никаких результатов, вампиры не сбегали из их логова. Легат Рикке приняла решение – отправить все оставшиеся силы на помощь. На кораблях остались несколько стражей и жрица, чтобы предотвратить возможную диверсию. Легионеры под командованием Рикке, в быстром темпе продвигались по коридорам замка. Тем временем, ряды сражающихся редели с каждой минутой.

После призыва новой нежити, в поведение Харкона произошли изменения. Древний вампир понял, что не сможет быстро расправиться с основной «силой» нападающих, поэтому принялся метаться по залу, нанося серьезные раны всем попавшимся. В каждый свой удар, он вкладывал магический яд, который производился благодаря его трансформации в лорда-вампира.

Случайные порезы нанести проще, нежели стараться убить каждого. В скором времени, когда пали все горгульи, Харкон принялся исполнять свой план. Он взлетел вверх, остановившись над центром помещения. Окружая себя магическим щитом, вампир использовал одну из возможностей лорда-вампира – Подчинение крови. Эта магия позволяла на короткое время, управлять пропитанной ядом кровью, усиливая её магией, и придавая любые формы.

Раненные ранее войны, чью кровь пропитал магический яд, начали падать на землю. Их тела сводило судорогами, а из отверстий вытекала кровь, которая направлялась к вампиру, формируя вокруг него сферу. Улумфе это не понравилось, как и всем, находящимся здесь. Орчиха стояла на возвышенности, откуда шли две лестницы в зал. Именно отсюда, ранее они пришли в обитель вампиров. Она хотела запустить очередную стрелу, вот только, её рука не нащупала их за спиной.

«Ой-ой, не нравится мне это», – подумала девушка, когда заметила действия вампира – кровавая сфера начала формироваться в подобие лезвий.

Развернувшись в обратную сторону, она побежала вглубь прохода, чтобы скрыться от действия Харкона. Ей это помогло, в отличие от тех, кто не мог сделать подобного.

Кровавые лезвия выстрелили в стоящих снизу, лишь маг и Грэг смогли защититься, прикрывшись магическим оберегом. Стоило крови опасть на землю, как разогнавшийся вампир, оказался напротив мага. Перегрин попытался оттолкнуть вампира, но того удержала магическая кровь, кружившаяся вокруг него. Тогда маг создал магический щит, вложив в него все силы. На измененном лице вампира появилась предвкушающая ухмылка, когда длинные когти прошли через магический щит, словно нож через бумагу, пробивая грудь Перегрина, и в последствии разрывая на части его сердце.

***

Отряд Братьев Бури, во главе с офицером Ингрид, двигался в сторону Винтерхолда. Они направлялись в Коллегию Винтерхолда, чтобы закупить заполненных камней душ, в которых нуждался придворный маг Ульфрика.

Обычно, на сопровождение не отправляют офицеров, особенно такого как Ингрид, способную на равных сражаться с несколькими обученными войнами. Потребность в этом, всплыла из-за Гильдии Воров, которые начали мелькать в последнее время, после долгого затишья.

Нордка посмотрела на величественную статую Азуры, стоящую на горе. По мнению девушки, эта статуя являлась настоящим произведением искусства, и олицетворяла всю веру данмеров в Азуру.

«Нужно будет построить такую же во славу Талоса, когда разберёмся с проклятыми эльфами, – подумала Ингрид, – Мы норды, и не должны быть ничем хуже тех же данмеров».

Подъехав на своей лошади к Ралофу, одному из её личных подчиненных, она сказала:

– Я хочу посетить статую Азуры.

– Зачем? – не понял норд, – Неужели тебя интересует этот Даэдра, – уже более тихо сказал он.

– Не Даэдра – статуя, – поправила его, – Уведомь остальных о привале, я не задержусь на долго.

– Как скажешь.

Она давно знакома с Ралофом. Ещё до вступления в Братья Бури, он помог ей. Всё началось с их встречи, произошедшей в Ривервуде, где раньше жил Ралоф.

Ингрид родом из Сиродила – хотя оба её родителей являются нордами – и всё своё детство прожила вблизи границ Скайрима. Слушая сказки от отца о её предках, ещё в детстве она хотела посвятить себя воинскому ремеслу. Увидев желание своей дочери, отец стал проводить с ней тренировки. Сам он являлся стражником в деревне, а до рождения дочери был наёмником. В свою очередь, мать Ингрид, которая была жрицей Кинарет, обучила её магии Восстановления, по сей день помогающей в её деле. Когда девушке исполнилось шестнадцать лет, собрав свои небольшие пожитки, и попрощавшись с семьей, она отправилась в провинцию Скайрим, чтобы вступить в ряды Соратников.

Уже находясь в Ривервуде, ей довелось услышать историю о делах Талмора в отношении их бога. Об этом ей рассказал Ралоф, пока она проживала в доме его семьи, которые приютили Ингрид на пару дней. Узнав о Талморе, который стремился положить конец поклонению Талосу, и империи, не стремящейся им помешать – она поменяла свои планы. Ралоф также рассказал ей о Ульфрике, в ряды которого он собирался примкнуть.

Тогда Ингрид решила отправиться в Виндхельм, чтобы примкнуть к Братьям Бури, где проживает по сей день. С момента её вступления прошло больше пяти лет. За это время она смогла продвинуться до офицера, что являлось нонсенсом в их рядах. Вот только не было глупцов, желающих возразить такому быстрому продвижению по службе. Помимо умению сражаться, которое она продолжала оттачивать после вступления в ряды Братьев Бури, и магии Восстановления – Ингул была сильнее, выносливее, и ловчее остальных воинов. Она сама не знала, почему так получается, ведь так было с её рождения.

Умение владеть разным видом оружия, командование, магия, и даже скрытность – для неё всё давалось легко. Стоило только продолжать обучаться. Скоро должен был пройти её очередной день рождения, на которым ей исполнится двадцать два года. К этим годам, в рядах Братьев Бури, никто не мог противостоять ей. Разве что сам Ульфрик, используя Ту'ум, смог бы победить её.

«Вступив к Братьям Бури, я приняла правильное решения. Соратники уже не те, что были в давние времена. Находясь в их рядах, я бы только повторила путь своего отца».

В скором времени, её путь на вершину горы закончился. Перед ней предстала возвышающаяся статуя во всей красе. Местность вокруг статуи пустовала. Из рассказов других солдат, которые были направлены на этого Даэдра, Ингрид знала о жрицах, которые раньше проживали возле статуи Азуры.

«Видимо их больше нет, – подумала девушка, – Жалко, может они бы смогли поведать мне, что ждёт Братьев Бури».

Налюбовавшаяся на статую девушка, спустя несколько минут, развернула свою лошадь, и отправилась обратно, к ожидающим подчиненным.

Лишь холодный ветер, который не доставлял ей никакого дискомфорта, провожал уход Ингрид, и словно шёпот доносился вслед:

– Интересно…