Текст книги "Весна в октябре (СИ)"

Автор книги: Desmondd

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава 13

Годайме Хокаге Конохагакуре внимательно всматривался в экран компьютера, попутно листая и просматривая отдельные листы из толстой стопки распечаток, лежащих на столе. Пробы ДНК, цифры и графики не врали. Безумно сложный и опасный эксперимент, в удачном исходе которого Орочимару порою сомневался, завершился несомненным успехом.

Проблем с интеграцией ДНК Хаширамы Сенджу оказалось даже меньше, чем Орочимару надеялся в своих самых оптимистичных прогнозах. Тело Наруто приняло чуждый геном как родной. К изумлению Саннина, изменений чакры не произошло вовсе, что было совершенно необъяснимо.

После небольшого курса реабилитации, пришёл черёд второго этапа – интеграции пяти кеккей-генкаев с помощью техники Химеры. Теневые клоны с нужными кеккей-генкаями были извлечены из свитка, парализованы с помощью Канашибари но дзюцу и разложены в специально отведённых местах огромной печати, кропотливо начертанной вокруг ёмкости с субъектом эксперимента. После активации печати и впрыскивания генетического субстрата этих шиноби, Орочимару дождался, пока клонов не втянет вовнутрь и бросился проверять состояние субъекта. Видимо техника Химеры всё же была несовершенной. Жизненные показатели стали прерывистыми, сердцебиение участилось до тревожных двухсот пятидесяти ударов в минуту, а показатели активности чакры и гормонального баланса приблизились к красной зоне.

Орочимару был готов к крайним реанимационным мерам, но этого не понадобилось – исцеляющее свойство чакры Марики Узумаки вернуло субъект в стабильное состояние. Пусть пульс подопытного и был учащён, а температура повышенной, но со временем организм джинчурики справился с посторонним влиянием, интегрировав в себя чуждые геномы. Об успешном завершении этого этапа эксперимента Орочимару узнал, когда все жизненные показатели рывком вернулись в оптимальную зону, кардиомониторы перестали издавать тревожные звуки и все индикаторы за считанные минуты вновь загорелись успокаивающим зелёным цветом.

Орочимару наблюдал за подопытным семьдесят два часа, пока не убедился, что не предвидится никаких рецидивов. И тогда эксперимент вошёл в свою завершающую фазу. Субъекту с заданным интервалом были проведены инъекции чакры всех девяти биджу, от Кьюби до Ичиби. Орочимару ожидал, что подопытный плохо перенесёт чуждую человеку ДНК, он ожидал, что чакра биджу будет негативно действовать на субъект. Но его опасения были напрасны. Подопытный легко принял препарат Кьюби, затем спокойно пережил последующие инъекции геномов оставшихся восьми биджу, и Орочимару был уже готов праздновать успех. Но случилось непредвиденное. Чакра всех девяти зверей дала странный кумулятивный эффект – у тела подопытного начался быстрый клеточный распад. Несмотря на всю регенерацию Узумаки, несмотря на ДНК Хаширамы Сенджу, тело джинчурики не выдерживало. На коже начали появляться язвы и гематомы, а в конечностях начался тремор. Орочимару вновь воспользовался чакрой Узумаки, но она стабилизировала пациента лишь ненадолго.

Саннин применил последнее средство – печать Цунаде. До того считавший, что слишком перестраховывается, Орочимару понял, что чакры может не хватить. Дзюцу восстанавливало повреждения, но они появлялись снова и снова. Через некоторое время Саннин отметил, что показатели интенсивности распада заметно снизились, пусть чакры всё равно не хватало. Орочимару не оставалось ничего другого, как воспользоваться своей чакрой, горстями глотая восстанавливающие пилюли. И вот когда Саннин начинал задумываться о чакроистощении, состояние подопытного вновь рывком стало стабильным.

Последнюю неделю Орочимару провёл, неустанно наблюдая за жизненными показателями субъекта, для этих целей он даже перенёс в лабораторию свой рабочий стол и обязанности Хокаге исполнял из подвалов госпиталя, принимая лишь отдельных Анбу и Марику Узумаки. Последняя беспокоилась о своём названном племяннике, но Орочимару легко её успокаивал, показывая сфальсифицированные рапорты хода эксперимента. После того как Орочимару пояснил ей, что он слишком беспокоится о здоровье маленького Наруто, поэтому всю генную терапию производит в максимально щадящем режиме, Узумаки удовлетворилась объяснением затянувшихся сроков.

С Цунаде также не возникло никаких проблем. Выгоревшая в госпитале Танзаку главная диагностическая печать задержала напарницу достаточно, чтобы игорный фестиваль завладел её вниманием. Орочимару посчитал организацию бесплатной выпивки для игроков великолепной задумкой и собирался выписать агенту Корня небольшую премию – Цунаде крепко застряла в городе, пусть, к изумлению Хокаге, свою работу всё равно выполняла исправно.

И вот теперь, после недели наблюдения за стабильным состоянием субъекта, она прислала ястреба с сообщением, что прибывает через три дня. И за эти три дня Орочимару следовало сменить тело. Впрочем, ему для этого хватало и считанных часов.

– Вы звали меня, Хокаге-сама? – спросил Орочимару Обито Учиха.

– Да, вы вовремя, Учиха-сан, – улыбнулся Саннин. – Скажите, насколько вы освоили дзюцу вашего Риннегана?

– На удовлетворительном уровне.

– Замечательно. Скажите, то допросное дзюцу, при котором пользователь может извлечь душу допрашиваемого, вам уже доступно?

– Полагаю, что вы читали мой доклад.

– Ну-ну, Обито-сан, мне интересно ваше мнение о своих текущих способностях.

– Я не слишком много пользовался этим дзюцу, восприятие информации из души допрашиваемого мне пока что даётся тяжело.

– Но сам процесс извлечения души происходит успешно?

– Совершенно верно.

– Прекрасно. Следуйте за мной.

Орочимару подвёл Обито к большому танку с зелёной жидкостью, верхний люк в который был открыт, впуская вовнутрь дополнительные пучки шлангов и проводов системы жизнеобеспечения.

– Вы должны извлечь душу из этого субъекта. Ни в коем случае не пытайтесь считывать информацию, если, конечно, не хотите ощутить тысячелетний опыт Кьюби.

– Вы уверены, Орочимару-сама? Это же ребёнок!

– Раньше вас, Обито-сан, это не останавливало. Считайте, что вы завершаете начатое годы назад. Я приказываю вам как Хокаге.

Обито отрывисто кивнул, подошёл к танку и взобрался наверх по приставленной сбоку лесенке. Он засунул руку в зеленоватый раствор и дотронулся до головы подопытного. Не было никаких печатей и названий дзюцу, просто фиолетовое сияние глаз Обито и полупрозрачный колеблющийся силуэт, протянувшийся за рукой Учиха.

Орочимару довольно глянул на издавшие тревожные трели приборы, на загоревшиеся красные лампочки, на активировавшиеся печати. Через некоторое время подталкиваемое кардиоводителем сердце начало отсчитывать редкие удары, налаживая циркуляцию крови, а расползшиеся по коже субъекта цепочки символов стабилизировали чакру внутри тела. Лампочки одна за одной меняли свой цвет на жёлтый.

– Обито-сан, подождите, пожалуйста, в соседнем кабинете. Или знаете что? Вы свободны, я вас вызову чуть попозже. Как Хокаге я объявляю происходящее в этой лаборатории S-ранговым секретом и разглашение запрещаю кому бы то ни было, включая моих преемников на посту лидера деревни. Вам всё понятно?

– Вы же знаете, что после Котоамацуками я не могу ослушаться приказов Хокаге. Предельно понятно.

– Очень хорошо. Вы мне вскоре понадобитесь, так что будьте готовы.

Дождавшись, пока Обито скроется за дверью, Орочимару усмехнулся. Удлинившейся рукой он потянулся к танку и аккуратно, стараясь не запутать и не повредить многочисленные провода, трубочки и шланги, положил тело на специально приготовленную кушетку. Саннин извлёк скальпель и попытался сделать надрез на руке Наруто. Несмотря на то, что рука ощущалась такой же мягкой и податливой как обычно, отточенное лезвие не смогло повредить кожу. Орочимару приложил больше усилий и рассмеялся, увидав, как скальпель в его руках с треском сломался. Он открыл рот, из которого высунулась змея, и достал из её пасти свой верный меч Кусанаги. Быстро взмахнув клинком, Орочимару попытался нанести рану Наруто. Но несмотря на всю силу легендарного меча, разрез получился очень маленьким, крови выступило немного, а рана, засияв зелёным светом, затянулась прямо на глазах. Орочимару быстро собрал выступившую кровь пипеткой, достал предметное стекло и поместил туда маленькую капельку. Закрепив предметное стекло в микроскопе, Орочимару приступил к тому, ради чего всё это затевалось.

Он подошёл к мерно дышащему телу и вытянул из его рта интубационную трубку. Тело закашлялось и стало прерывисто дышать. Не теряя времени, Орочимару руками развёл челюсти субъекта и просунул в раскрытый рот свою истончившуюся голову. Сделав небольшое усилие, он проскользнул в рот своему новому телу и исчез в глубинах пищевода.

Закрытые глаза Наруто распахнулись, засияв фиолетовым светом. Внезапно его кожа стала бледнеть, фиолетовый свет погас, глаза стали золотыми со змеиными вертикальными зрачками. Белокурые волосы стали стремительно темнеть и отрастать, достигнув средины спины. Тело начало расти и наливаться объёмом, формируя на себе привычную одежду Хокаге. Прошло несколько десятков минут, как Змеиный Саннин Орочимару, Годайме Хокаге Конохагакуре но Сато, встал с кушетки, с удовольствием потянулся и подошёл к лабораторному столу.

Подняв с него заблаговременно заготовленное зеркало, Орочимару с полным удовлетворением наблюдал, как его змеиные глаза засветились красным, как в них вращаются три томоэ. Затем томоэ расплылись, сформировав фигуру из трёх загнутых лезвий. Активировав напоследок Риннеган, Орочимару рассмеялся, положил на стол зеркало и исчез во вспышке Хирайшина.

* * *

Глаза Орочимару блестели от удовольствия, а с губ не сходила довольная пугающая улыбка. Он проверил возможности своего нового тела и сказать, что он был впечатлён – значило промолчать.

Тот давно изученный свиток с дзюцу Хаширамы, который Орочимару конфисковал у Данзо, дал ему приличный репертуар техник Мокутона. Никаких дзюцу Скорости и Стали Хокаге не знал, но простое наполнение тела комбинированной чакрой либо невероятно замедляло время окружающего мира, либо делало его и так несокрушимое тело неуязвимым для любых физических атак, включая раны Кусанаги. Ладонь с двумя ромбами Стихии Тьмы, испробованной в сражении со своими клонами, исправно поглощала ниндзюцу и точно так же возвращала их назад в противника. Стихия Кристалла впечатлила не меньше – он смог превратить траву, деревья и даже дзюцу в друзы розового неуничтожимого кварца, но требовалось узнавать или разрабатывать техники, а это было задачей недалёкого будущего.

Трансформация Мудреца оказалась коварной вещью. Орочимару убедился, насколько был прав Наруто, предложив поставить себе Проклятую Печать. Любое раздражение и сильные эмоции вызывали лютый гнев и желание убивать, идущие из самой глубины души. Один лишь раз поддавшись этому чувству, Орочимару осознал себя трёхметровым гигантом посреди огромной просеки уничтоженных деревьев, а от множества Моку Буншинов, с которыми он устраивал спарринг, не осталось и следа. Саннина не расстраивала эта потеря контроля – он и так умел управлять своими эмоциями, но для полного овладения геномом Джуго ему требовалась помощь Джирайи. К этому вопросу нужно было подходить осторожно – пусть напарник не особо обременял себя заботой о своём крёстном сыне, о смерти Наруто ему не следовало знать.

С этой силой, с этими способностями, с этим бездонным океаном чакры, Орочимару чувствовал, что способен в одиночку противостоять всему миру. Впрочем, подобной задачи перед ним не стояло – он, вопреки расхожему мнению, не особо любил сражения, вступая в них только когда этого требовали его многочисленные цели.

По окончанию проверки своих новых сил, Орочимару отметил некоторое падение контроля – следствие многократно увеличившихся объёмов чакры, но обширный опыт и многочисленные трюки, которые Саннин изучил за свою долгую жизнь, позволяли обойти этот недостаток. Впрочем, с тем количеством чакры, что у него было в данный момент, используя метод тренировки предыдущего обладателя его нового тела, можно было вернуть старые навыки в течение месяца, а в течение полугода достичь идеального контроля Цунаде.

Орочимару вновь улыбнулся, окинув взглядом огромную плешь поваленных и измочаленных деревьев посреди густого леса. Быстрым мокутондзюцу он восстановил разрушения, сделав этот участок леса ещё гуще и зеленей чем раньше. Бросив последний взгляд по сторонам, он во вспышке Хирайшина переместился обратно в лабораторию.

Прекрасное настроение не покидало его до конца дня. Он внимательно изучил образец своей крови, провёл тщательный анализ ДНК, убедился в цельности и в отсутствии деградации генома. Когда все нужные подтверждения были получены, Орочимару уничтожил все образцы, а протоколы опытов, чакроэнцефалограммы, электрокардиограммы и все носители с записями эксперимента запечатал в свиток и проглотил.

Теперь, когда Орочимару обладал превосходным телом, он достиг идеала как шиноби. Но Саннин считал себя, в первую очередь, учёным и исследователем. Существовал ещё один бесценный инструмент, без которого Орочимару ощущал себя неполным. И ликвидацией последнего несовершенства следовало заняться прямо сейчас.

Орочимару встал из-за рабочего стола и создал Моку Буншин. Клон подошёл к стеллажу и достал оттуда ёмкость с Бьякуганом. Поставив её на стол, он приблизился к коленопреклонённому Орочимару. Окутанной голубым сиянием Чакра но Мес рукой, клон провёл по голове оригинала. Но скальпель чакры смог лишь надрезать кожу на голове, не сумев пробить кости черепа. Орочимару предполагал, что подобный результат вероятен, поэтому протянул клону Кусанаги и офуда с печатью блокировки чакры. Тот кивнул и налепил печать на переносицу оригинала. Наполнив меч голубой чакрой Футона, он провёл лезвием по голове Орочимару. Быстро, пока рана не успела затянутся, Орочимару руками растянул ставшие эластичными кости своего черепа, обнажив беззащитный мозг.

Клон отложил Кусанаги и достал из ёмкости глазное яблоко Бьякугана. Задействовав несколько ограничивающих поток чакры печатей, клон кропотливо провёл иннервацию додзюцу, присоединив глаз к хиазме зрительных нервов. После того как клон провёл соединение глазных каналов чакры с соответствующими кейракукей мозга, он вложил додзюцу между полушариями, расположив зрачок вертикально вверх.

Тщательно проверив и перепроверив свою работу, клон одобрительно кивнул. Руки Орочимару разжались, кости черепа сомкнулись. Клон деактивировал офуда, разрез окутался мягким зелёным сиянием и через считанные секунды бесследно исчез.

Орочимару встал и прошёлся по лаборатории. Он довольно кивнул клону и тот, улыбнувшись характерной змеиной улыбкой, развеялся в клубах дыма.

Руки Саннина мелькнули в печатях и на висках набухли вены. Орочимару закрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям нового додзюцу. Как и предполагалось, собственный мозг и стенки черепа не были препятствием для Бьякугана. Его взгляд охватывал всё окружающее пространство, за исключением небольшого сектора под ногами. Сосредоточившись в нужном направлении, Орочимару мог видеть на несколько километров, менять диапазоны зрения, делать людей полупрозрачными и наблюдать за работой их внутренних органов, либо же проявлять систему чакры настолько подробно, что глаз различал даже отдельные тенкецу.

Орочимару громко рассмеялся. Использовать настолько гибкий и многогранный инструмент всего лишь для нанесения точных ударов ему казалось небывалым кощунством. И вот теперь, когда он мог обеспечить чакрой любой свой даже самый сложный проект, когда он мог видеть любые, даже самые незначительные потоки чакры и без вскрытия наблюдать за всеми процессами, происходящими внутри живых организмов, Орочимару наконец-то почувствовал себя завершённым.

* * *

Орочимару откинулся в удобном кресле Хокаге и с довольным видом окинул глазами кабинет, в котором он не появлялся столь длительное время.

Теперь, когда одна из его основных целей была выполнена, оставалось несколько второстепенных. Несмотря ни на что, озаботиться о них следовало незамедлительно.

Орочимару не собирался оставаться Хокаге навечно. Максимум, который учитывали его планы – ещё один-два десятка лет, а затем он собирался сосредоточиться на научной деятельности. Ведь столько тайн материи, чакры и души было не раскрыто, столько загадок таило мироздание. Но для успешной исследовательской деятельности ему требовались материалы и оборудование. Ему требовались деньги. Успешное финансирование, не завязанное на деревню и дворец даймё. И у Саннина имелись способы решения этой проблемы.

Одним из перспективных направлений была Корпорация Гато, которая недавно начала оккупацию маленькой островной страны. Для Хокаге поступок глупца Гато был сродни подарку на день рождения – существовало бесчисленное количество способов перехватить управление корпорацией, но следовало обставить рейдерский захват подобающими декорациями.

– Заходите, Яманака-сан, – сказал Орочимару, почувствовав чакру вызванного шиноби за дверью кабинета.

– Добрый день, Хокаге-сама, – спокойно произнёс глава Корня.

– Изложите свои соображения по проекту «Волны». Я читал рапорт, но мне нужно личное мнение человека, курирующего проект.

– Оптимальным решением будет провести операцию по варианту «Праведный Гнев». В Стране Волн появилось сопротивление силам Гато под руководством некого рыбака Кайзы. Мой агент прикрывает его, отребьем Гато было совершено несколько безуспешных попыток убийства нашего будущего ставленника. Стране Волн предстоит ещё некоторое время прочувствовать угнетение, затем повстанцы нападут на силы Гато, захватят его в плен, и раскаявшийся магнат перепишет активы компании на нашего управляющего. Кайза обязательно станет главой местного правительства и у нас будет надёжный плацдарм с весьма умеренным налогообложением.

– Предлагаете уничтожить Гато, а кому-то из Анбу занять его место?

– Это один из вариантов. Ещё Гато может быть подвергнут гендзюцу и действовать в соответствии с нашими требованиями. Но я бы предпочёл ликвидацию, наследником корпорации должен стать один из хороших управленцев, которые есть в вашем распоряжении.

– В среди членов спасённых из Кири кланов найдётся несколько подходящих людей. Но лучше всего, чтобы связь Страны Волн с Конохой не была достоянием широкой общественности. Дайте задание Ноно Якуши подобрать подходящие кадры среди шиноби Деревни Скрытых Туннелей.

– Прошу прощения, Хокаге-сама, но это не самое удачное название для деревни.

– Все умеют только критиковать! Ладно, а что вы скажете о деятельности корпорации?

– Торговлю наркотиками и человеческий трафик желательно прекратить, а контрабандой заниматься весьма осторожно.

– Поясните.

– Несмотря на некоторое увеличение прибыли, появляется ненужный риск для наших будущих активов и негативный имидж компании. С учётом налоговых льгот Страны Волн мы получим достаточное финансирование, чтобы сопутствующие нелегальной деятельности риски не стоили того.

– Хорошо, я полностью оставляю операцию на ваше усмотрение. В качестве специалиста по гендзюцу можете привлечь Итачи Учиха, я отдам ему соответствующие распоряжения. Он также поможет с подделкой документов, если в этом будет такая нужда. Свободны.

Фу Ямнака кивнул и скрылся за дверью.

Орочимару мысленно перебирал все перспективные направления. Богатая и процветающая Страна Луны, во главе со своим «королём» вместо нормального даймё, была настолько богата, что её собственную валюту принимали во многих Великих Странах. Орочимару решил устроить какую-нибудь провокацию, натолкнуть кого-то из высокопоставленных чиновников на идею государственного переворота, дабы потом героически спасти этого «короля» и получить хорошее финансирование и освобождение от налогов. Но это было вопросом пары-тройки лет, когда обновлённая корпорация Гато прочно встанет на ноги.

Ещё по одному из текущих проектов он ждал рапорта от Какаши Хатаке, вернувшегося пару дней назад с миссии.

– Заходите, Хатаке-сан, – сказал Орочимару.

– Добрый день, Хокаге-сама! – поздоровался Какаши.

– У меня не сильно много времени, расскажите о текущем прогрессе.

– Молодая актриса Юки Фуджиказе действительно оказалась принцессой Страны Снега Коюки Казахана. Я связался с её импрессарио Сандайю. Его настоящее имя – Сандайю Асабасан, капитан 50-го полка Казахана. Он обещает поддержку местных сил. Пусть повстанцев не так уж и много, но они могут быть прекрасным прикрытием для наших шиноби.

– Что насчёт технологии чакроброни? Справятся ли наши шиноби без потерь? Смогут ли захватить нужные образцы?

– По словам наших агентов, поддержка Дото основана на пропаганде того, что Сосецу Казахана довёл страну до экономического коллапса непомерными затратами на свои научные исследования и проекты.

– На самом деле это не так?

– Агенты докладывают, что большая доля бюджета Сосецу шла на строительство некого огромного сооружения, предположительно мощного оружия. Но это часть правды. Исследования Сосецу обеспечили развитие технологий, что привело к повышению благосостояния. После узурпации власти Дото экономические показатели упали и до сих пор не вернулись на уровень времён Сосецу.

– Отлично. Вашей задачей, Хатаке-сан, будет продумать детали операции. Внести раскол в силы Дото. Получить чертежи и рабочие образцы чакроброни, проверить предназначение сооружения Сосецу. Если это всё же оружие, и транспортировка в Коноху невозможна, его следует уничтожить. Запросите у клана Яманака специалистов по психологической реабилитации, после чего проведите терапию принцессе Казахана. После успешного возвращения законного правителя, мне нужно подписанное соглашение об научном и торговом сотрудничестве с Конохагакуре но Сато. Список необходимых сил и ресурсов предоставите после получения результатов разведки и составления плана операции. Выполняйте.

– Слушаюсь, Хокаге-сама! – ответил Какаши и исчез в вихре листьев.

Орочимару поморщился от подобной показухи, но Хатаке был достаточно ценным кадром, чтобы позволить ему некоторые послабления. К тому же его отказ от хронических опозданий был слишком важным, чтобы сбивать его ненужными выговорами.

Хокаге довольно потянулся. Мысли его вновь вернулись к своему телу. Он был практически неуязвим к физическим атакам и, благодаря новым глазам мог игнорировать большинство гендзюцу. Но оставалась область, в которой он все ещё был уязвим, искусство, способное справиться с самыми могущественными сущностями. Фуиндзюцу.

К счастью, большая часть техник запечатывания не была мгновенной, многие требовали неподвижности жертвы, остальные длились от целых минут до десятков секунд. Существовало несколько предметов, которые несли угрозу Орочимару. И если некоторым Сокровищам Мудреца из Кумо в будущем, по мере освоения Онмьётона, было суждено пропасть, сменившись совершенными подделками, то местонахождение меча Тоцука было до сих пор неизвестно. Орочимару допускал некоторую вероятность собственного поражения, и знал, что следует обязательно подстраховаться. Над соединением собственной Проклятой Печати, дзюцушики Хирайшина и доработкой получившейся формулы до его текущих нужд Орочимару работал длительное время, закончив лишь когда его будущее тело уже получало первые геномы.

И теперь Саннину требовался запас резервных тел, не менее сильных, чем его текущее. Выращивание в пробирке собственных клонов не подходило – пусть направление и сулило перспективы, но процесс пока что был несовершенным, образцы получались слишком слабыми либо вообще нежизнеспособными. Впрочем, у него было решение текущей задачи, поражающее своим изяществом и избавлением сразу от нескольких затруднений.

– Заходите, Обито-сан! – радушно сказал Орочимару. – Я жду именно вас.

Вошедший в кабинет глава клана Учиха склонил голову.

– Хокаге-сама!

Орочимару подошёл к нему, положил руку на плечо и Хирайшином перенёс их обоих в лабораторию. Предложив Обито некоторое время посидеть на удобном диванчике, он отправился в отдельное пустое помещение, где на полу уже была начерчена печать, схожая с раскинувшей крылья птицей.

Саннин вытянул руку над печатью. Плоть на ней сменила цвет, став серой и бугристой. Она пошла волнами, собравшись в большую каплю на кончиках пальцев. Капля сорвалась и упала прямо на печать. Орочимару широко раскрыл рот и, гротескно выпятив челюсть, выплюнул изо рта большой белый свёрток. Руки Саннина вытянулись длинными змеями, подхватили свёрток и положили в центральное место печати. Ладонь прошла по ткани свёртка, и та распалась, разрезанная лезвиями Ветра. Руки Орочимару мелькнули в печатях, и офуда, прилепленная ко лбу злобно таращащего единственный глаз связанного Данзо, отпала.

– Здравствуй, Данзо! Хороший сегодня денёк, не правда ли?

– Что ты задумал, Орочимару? – прохрипел бывший глава Корня.

– Прекрасный вопрос, коллега! – лицо Хокаге украсила пугающая улыбка. – Напомни, зачем ты отобрал глаз Шисуи Учиха?

– Ты же знаешь, чтобы в случае прорыва Кьюби, я мог его обуздать Мангекё Шаринганом!

– Хочу тебя обрадовать, Кьюби не мог вырваться из печати, даже в случае смерти малыша.

– Ты самонадеян! Всем известно, что после смерти джинчурики...

– Ку-ку-ку-ку, можешь считать это экспериментально проверенными данными.

– Что? Ты хочешь сказать что Наруто Узумаки...

– Мёртв? Несомненно. Он был убит по моему приказу прямо у меня на глазах. И никакой Кьюби не вырвался, ведь некоторым идиотам неизвестно, что Шики Фуджин привязывает печать не к телу, а к душе джинчурики.

– Что ты наделал, Орочимару? Кьюби – сильнейшее оружие нашей деревни!

– Твои данные устарели. Сильнейшее оружие Конохи – обладатели Риннегана, каждый из которых способен уничтожить Скрытую Деревню, остановить любого биджу и поразить множество врагов. И самый сильный владелец Глаз Бога, – жёлтые змеиные глаза Хокаге засветились фиолетовым светом. – стоит перед тобой. Ты же, Данзо, нашу деревню чуть не уничтожил!

– Я делал всё для блага Конохи!

– Да, я знаю. Но это только говорит, насколько ты был не на своём месте. Руководить подразделением Анбу должен кто-то компетентный, а идиоту типа тебя там нечего делать. Я много беседовал с Нагато. До того как он стал привязан к Конохе узами семьи и клана, он ненавидел нашу деревню из-за трагической и случайной смерти своих родителей. Если бы из-за тебя погибли Конан и Яхико, кстати, они теперь одни из моих лучших шиноби, Нагато не желал бы ничего больше, чем уничтожить Ханзо и всю нашу деревню. И для гибели всей Конохи ему хватило бы одного дзюцу. Но всё изменилось. С той же яростью, что он мог бы захотеть уничтожить Коноху, он желает её защитить.

– Ты убил члена его клана, его младшего брата. И ты смеешь называть идиотом меня?

– О, не беспокойся. Наруто-куну пойдёт небольшой отдых. Они с Шикамару-куном слишком уж не жалеют себя в своих соревнованиях. Но рад что ты так беспокоишься, мне пригодится твоя помощь.

– Что ты несёшь, глупец?

– Знаешь, для этого дзюцу мне нужно хорошее сильное тело с мощной чакрой, иначе результат будет неудовлетворительным. Изначально я собирался использовать искусственного человека из клеток Хаширамы-сама, о бесконечном источнике которых мне рассказал Обито-кун. Но вспомнив, как ты беспокоился о Кьюби, я решил, что лишить тебя такой возможности будет просто неправильно. Теперь ты сможешь, в какой-то мере, лично контролировать биджу.

Глаз Данзо расширился и в нём мелькнуло понимание.

– Ты не посмеешь!

– Для тебя есть ещё одна новость. Я – Хокаге! Посмею я или нет, зависит только от меня самого.

Орочимару впечатал ладонь в основание печати.

– Кучиесе: Эдо Тенсей!

Данзо зло зарычал, но квадратные листочки пепла, вырывающиеся из засветившегося пола, быстро облепили его тело и заткнули раскрытый рот. Через несколько секунд на месте лежащего связанного пленника стоял, опустив голову, Наруто Узумаки в своих привычных оранжевых шортах и чёрной футболке с красным камоном своего клана на груди.

Быстро, не давая джинчурики прийти в себя, Орочимару подскочил к нему и погрузил в затылок кунай, к рукояти которого была прикреплена красная бирка офуда. Начавшее проясняться лицо Наруто расслабилось и обмякло, слегка отвесив челюсть. Безжизненные глаза мертвеца пылали фиолетовым светом Риннегана. Орочимару взял руку Наруто и развернул её ладонью вверх. При виде двух ромбов Стихии Тьмы, Саннин издал довольный смешок. Идеально!

Орочимару мог вернуть Наруто к жизни и сам, обладание Риннеганом давало инстинктивное знание многих дзюцу. Но он не знал, какова цена истинного воскрешения и проверять на себе не собирался.

Обито Учиха ему был нужен именно для этого. Орочимару позвал своего подчинённого и, приказав раздеться до пояса, начал закреплять на нем датчики приборов и офуда с диагностическими печатями. Затем, убедившись, что приборы исправно считывают показатели, он ушёл и вернулся, ведя за руку безвольного Наруто. При виде убитого им ребёнка, глаза Обито расширились.

– Орочимару-сама, – прошептал он.

– Оживи его! – резко приказал Орочимару. – После использования дзюцу ты некоторое время побудешь здесь, мне нужно видеть динамику твоих жизненных показателей.

– Слушаюсь, Орочимару-сама! Гедо: Ринне Тенсей но дзюцу!

Тело Наруто окутало зелёное сияние, серый пепел взметнулся небольшим вихрем и тут же опал. Орочимару подхватил джинчурики, пока тот не пришёл в себя, унёс его в комнату отдыха и уложил на диван.

Опущенные веки Наруто задрожали, а глаза открылись. По сияющему фиолетовым светом Риннегану пошли трещины и глаза осыпались острыми неживыми стеклянным осколками.

– Дядя Орочимару! – закричал Наруто. – Я ничего не вижу!

– Я же предупреждал, что эксперимент с додзюцу может быть неудачным, – издал смешок Орочимару. – У меня остался ещё один непарный Бьякуган, я могу имплантировать тебе разные додзюцу. Или мы всё же можем попытаться завершить твой расчудесный эксперимент.

– Давай попробуем Бьякушаринган! – от былой хандры у Наруто не осталось и следа.

– Только учти, если с глазами вновь будет неудача, я просто имплантирую тебе Шаринган Шисуи.

– У нас всё получится! – непререкаемым тоном заявил Наруто. – Ты слишком крутой для неудач!

– Ку-ку-ку, мне нравится твой энтузиазм. Только учти, тебе придётся самому обеспечивать чакрой печать регенерации. Все запасы чакры закончились, для завершения эксперимента мне пришлось выложиться почти до полного истощения.

– Спасибо-спасибо-спасибо, дядя Орочимару! Я ни на секунду в тебе не сомневался!

– Благодарю, конечно, за добрые слова, но ты лучше скажи, сможешь ли не сжечь печать? Учти, объемы и сила твоей чакры теперь увеличились многократно. Сейчас ты один из самых сильных людей мира.