Текст книги "Ведьмы"

Автор книги: Deserett

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Метаморфозы

В душе я рассуждал так: «Бежать мне некуда. Даже если я сейчас рвану изо всех сил и растолкаю их, мне всё равно не удрать: ведь дверь заперта, да ещё эти цепи! Мне конец! О милая бабушка! Что они собираются сделать со мной?!»

Вдруг что-то заставило меня обернуться и – о ужас! Я увидел прямо перед собой размалёванное и напудренное отвратительное лицо одной из этих ведьм, глядевшей на меня с открытым ртом. Но вот она очнулась и радостно заверещала:

– Он здесь! За ширмой! Хватайте его!

Она было схватила меня за волосы, но я увернулся и отпрыгнул в сторону. И помчался к выходу. Как я летел! Ужас происходящего гнал меня так, словно на моих ногах выросли крылья. Я обежал всю комнату и от всех сумел увернуться. Оказавшись у двери, я попытался сорвать цепь, но тщетно. Цепь крепко была прикручена к дверным ручкам.

А вот ведьмы ни на минуту не усомнились в том, что я уже попался. Они стояли спокойно, разбившись на маленькие группки, и переговаривались между собой, с усмешкой наблюдая за мной. Некоторые демонстративно зажимали носы пальцами, уже затянутыми в перчатки, как бы говоря: «Фу… Как здесь скверно пахнет… Пора отсюда уходить».

Но Великая старшая ведьма рявкнула на них:

– Да ловите же его, идиотки! Встаньте в ряд по всей комнате и идите на него! Загоняйте в угол! Хватайте! Тащите его ко мне!!

Ведьмы послушно выстроились в одну плотную шеренгу и двинулись вперёд, смыкая кольцо вокруг меня. Они приближались, всё плотнее обступая меня и подталкивая к одному из углов.

От страха, придавшего мне силы, я стал громко и пронзительно визжать и звать на помощь.

– Помогите! – орал я изо всех сил, пытаясь продвинуться к двери. – Помогите-е-е!…

А вдруг кто-нибудь в этот миг проходит по коридору…

– Хватайте же его. Заткните ему глотку! – прорычала Великая ведьма.

Пять или шесть пар когтистых лап в перчатках схватили меня за руки и за ноги, отрывая от пола. Кто-то зажал мне рот пыльной перчаткой.

– Сюда его! Сюда тащите! – раздавалось со сцены. – Червяк, шпионивший за нами! Он заплатит за это!

И меня потащили на сцену. Я чувствовал, как крепко вцепились в меня когтистые лапы. Я повис на них, голова моя болталась где-то у пола.

Я увидел ноги Великой старшей ведьмы, потом поднял глаза: она испепеляла меня змеиным взглядом. Сжимая в руке флакончик «Формулы-86 замедленного действия», она прошипела:

– А вот и лекарство! Зажмите ему покрепче нос, чтобы он разинул пасть!

Крепкие когтистые пальцы обхватили мой бедный нос. Я задержал дыхание и стиснул зубы. Но долго так терпеть я не смог, грудь моя просто разрывалась. Я приоткрыл рот, чтобы глотнуть хоть немного воздуха, и в этот миг Великая ведьма выплеснула мне в рот почти всё содержимое своего флакончика!

Какая же это была боль… Просто не передать словами. Мой рот горел, словно в него влили несколько стаканов кипятка! Но тут же я почувствовал, как сжигающее пламя стекает в грудь, в живот, перетекает в руки и в ноги, охватывает всё тело. Я завыл во весь голос от боли, но в тот же момент нечистая перчатка с силой запечатала мне рот.

В тот же момент я ощутил, как съёживается моя кожа. Можно ли описать это ощущение словами?… От головы до кончиков пальцев ног я съёживался, сморщивался, как воздушный шарик, из которого быстро выходит воздух и он на глазах уменьшается в размерах.

А потом меня что-то сжало, словно я находился внутри металлической капсулы, а чья-то невидимая рука повернула невидимый винт пресса, и с каждым поворотом этого винта моя оболочка начала сжиматься, превращая меня в мякоть, как апельсин, из которого иод давлением выжимают сок. В довершение всего я почувствовал тысячи мелких уколов изнутри: это пробивался сквозь кожу пушистый мышиный мех, серая шёрстка.

Откуда-то издалека до меня донеслось:

– Он получил сразу все пятьсот доз! Даже будильник не выдержал! Запомните, вы – свидетели необычайного, редкостного эксперимента!

Раздались аплодисменты, а я подумал: «Кто же я теперь? Ведь меня выдавили из моего собственного тела!»

Возле самого носа я различил доски сцены. Я увидел четыре лапки, с ужасом поняв, что они мои! Я не был больше мальчиком, я был маленькой мышкой!

– Давайте скорее мышеловку и сыр! – донеслось сверху до меня.

Но я не стал дожидаться такого конца. Я метнулся со сцены быстрее солнечного зайчика. Меня самого удивило, как стремительно я мог бежать. В мгновение ока я перескочил через десятки ведьминых туфель и уже был на ступеньках, ведущих в зал. В один миг я пронёсся под рядами стульев, но что интересно – я не слышал собственных шагов. Я нёсся бесшумно! Боль в теле утихла, и я чувствовал себя неплохо.

«Как интересно побыть мышкой, – мелькнуло у меня в голове. – Крохотной, бесшумной мышкой, которую эти кровожадные леди никогда не поймают».

Спрятавшись за ножкой стула, я притих.

Где-то далеко звучал голос Великой старшей ведьмы:

– Оставьте этого негодяя, он не стоит нашего внимания! Уходим, все уходим! На Солнечной веранде нас ждёт чай и этот глупый директор.

Бруно

Я быстро обежал вокруг ножки стула и сидел, наблюдая проходящие мимо меня сотни ведьминых ног в изящных туфельках. Они покидали зал для игры в мяч. Когда наступила абсолютная тишина, я тоже осторожно побежал к выходу.

И тут я вспомнил о Бруно, ведь он наверняка где-то здесь. Я окликнул его по имени, хотя боялся, что не смогу разговаривать как прежде: ведь мыши не говорят на человеческом языке. Поэтому громкий звук моего обычного голоса и чистая речь повергли меня в шок. И всё же я произнёс ещё раз:

– Бруно Дженкинс, если ты меня слышишь, то отзовись. Где ты?

Боже! Как удивительно: из моего крошечного мышиного ротика вылетали нормальные человеческие слова, а голос мой был обыкновенным голосом восьмилетнего мальчика! Но никто мне не ответил.

Я кружил между ножками стульев, и, признаться, мне нравилось находиться так близко к полу. Странно, но я не был огорчён своим новым положением. Я думал: «Ну что такого хорошего быть маленьким мальчиком? Неужели это лучше, чем быть мышкой? Я знаю, правда, что мышей не очень любят, их ловят, травят ядами, им угрожают кошки и мышеловки. Но ведь и мальчики иногда погибают. Они болеют, попадают под машины. А кроме того, они обязаны ходить в школу. Мышам же нет до этого никакого дела. Мышей не пугают экзамены или отсутствие денег. Что действительно беспокоит мышей, так это кошки и люди. Но не все! Моя дорогая бабушка, я уверен, будет любить меня всегда, в любом обличье. И как хорошо, что у неё нет кошки! Потом: взрослые мыши не должны идти в армию, они не воюют с другими мышами. Мыши дружат между собой, чего не скажешь о людях. Нет, – решил я, – быть мышкой не так уж и плохо!»

Так размышляя, обежал я весь пол большой комнаты и вдруг наткнулся на ещё одну мышь. Точнее, это был мышонок, припавший к полу от страха и сжимавший в передних лапках маленький кусочек хлеба. Он грыз этот кусочек с видимым удовольствием. Разумеется, это мог быть только Бруно!

– Привет! – сказал я. Он мельком глянул на меня и продолжал работать зубками. – Что это у тебя?

– Кусок бутерброда с паштетом. Кто-то обронил, ужасная вкуснотища.

Голос его, к удивлению, тоже был прежним.

Кое-кто, наверное, думает, что мыши только пищат, общаясь друг с другом (если, конечно, они умеют разговаривать между собой). Поэтому мне было так смешно услышать знакомый мальчишеский голос, который принадлежал этому крохотному созданию!

– Послушай, – сказал я ему, – раз мы оба теперь мыши, давай вместе подумаем, что же нам делать.

Он прервал свою трапезу и уставился на меня тёмными бусинками глаз.

– Что значит «мы»? – спросил он меня. – Если ты стал мышью, то и говори о себе.

– Но ты ведь тоже стал мышью, Бруно!

– Не болтай чепухи, какая я мышь? И вообще, перестань меня оскорблять, я же тебе не грубил! Зачем же ты обзываешь меня мышью?

– А ты сам разве не понимаешь, что с тобой произошло? – как можно спокойнее, чтобы не испугать Бруно, спросил я. – Ведь несколько минут тому назад в этом зале были ведьмы. Они превратили нас с тобой в мышей.

– Не ври! – возмутился Бруно. – Это неправда!

– Прекрати возиться с этой коркой и посмотри на свои руки! Ведь это лапки!

Он наконец послушал меня и посмотрел на свои лапки.

– Вот беда! – заплакал он. – Я и вправду мышь! Ну подожди, вот мой папа всё узнает!

– Он подумает, что ты стал лучше, чем был, – съехидничал я.

Бруно завопил:

– Не хочу! Не надо! Я не мышь! Я Бруно Дженкинс!

При этом он прыгал и плакал.

– Не плачь, – сказал я ему, – ведь случается кое-что и похуже. Зато теперь у тебя будет своя норка. А по ночам ты сможешь бегать в кладовую и лакомиться чем-нибудь вкусным! Знаешь, сколько в кладовых всего – изюм, кукурузные хлопья, шоколадное печенье! Ты можешь объедаться там целую ночь!

Бруно постепенно затих и слушал.

– Знаешь, – наконец взбодрился он, – а ведь это мысль! Но если я захочу холодного цыплёнка, как же я открою холодильник? Дома я по вечерам всегда закусываю чем-нибудь холодненьким.

– Не беспокойся об этом, – уверенно сказал я ему. – Твой богатый папочка купит тебе маленький мышиный холодильник.

Тут Бруно словно что-то вспомнил.

– А о каких ведьмах ты говорил? – спросил он меня. – Я ведь никого не видел.

– Та леди, что дала тебе вчера в вестибюле отеля шоколадку, она и была ведьма! Помнишь её?

– Ах мерзкая старая коза, – заверещал Бруно. – Ну я ей задам! Где она? – Возмущению его не было предела.

– Забудь, – постарался я успокоить его. – Даже не надейся отомстить ей. Главное для тебя теперь – это твои родители. Как они отнесутся к тому, что произошло с тобой? Как они будут с тобой обращаться?

– Боюсь, мой папочка выйдет из себя, – мрачно произнёс Бруно. – Да и мама боится мышей.

– Тогда у тебя возникнут сложности с родителями, – сказал я. – А вот моя бабушка воспримет всё, как есть. Я уверен в этом, потому что она знакома с проделками ведьм.

Бруно снова принялся за остатки бутерброда.

– И что ты предлагаешь? – спросил он.

– Наверное, нам нужно сперва всё обсудить с моей бабушкой, – сказал я важно. – Она-то уж точно знает, что надо делать.

И я направился к открытым дверям. Бруно, крепко зажав в лапке кусочек своего лакомства, поспешил за мной.

– Выйдем в коридор и помчимся быстрее пули, – сказал я ему, – только держись поближе к стене и не отставай! И не открывай рта. Нам надо постараться никому не попасться на глаза. Всё время помни: если нас увидят, мы погибли!

Я вырвал кусочек хлеба из его лап, отшвырнув его в сторону. И скомандовал:

– Давай вперёд, за мной!

Привет, бабушка, милая!

Едва выбравшись из зала для игры в мяч, я понёсся быстрее молнии. Вмиг я пролетел весь коридор, комнату отдыха, читальный зал, библиотеку; лишь мелькнув в столовой, я уже мчался к лестнице.

Держась поближе к стене, я проскочил всю лестницу, легко перепрыгивая со ступеньки на ступеньку.

– Бруно, ты здесь? – на бегу произнёс я, понизив голос, и услышал в ответ задыхающееся:

– Да!

Наши с бабушкой комнаты находились на пятом этаже отеля. Бежать так высоко было трудновато. Но, к счастью, мы никого не встретили на своём пути: люди предпочитают лифт.

На пятом этаже я резвой рысью добрался до двери бабушкиной комнаты. Перед дверью были выставлены для чистки два бабушкиных башмачка. Бруно мчался за мной, почти не отставая. У двери бабушкиной комнаты он спросил меня, запыхавшись:

– Ну а что теперь?

В этот момент я почувствовал на себе чей-то взгляд: из глубины коридора к нам приближалась наша горничная, которой я так боялся! Именно с ней не хотел бы я встретиться в моём нынешнем положении.

– Скорей! – шепнул я Бруно. – Прячемся в башмаках! – И мы шмыгнули внутрь бабушкиных туфель, надеясь, что горничная пройдёт мимо.

Но не тут-то было! Она остановилась как раз напротив двери и взяла башмаки в руки. Потом она зачем-то полезла пальцами внутрь, что заставило меня сжаться в комочек. Но когда она ткнула меня пальцем в бок, я не удержался и укусил этот палец. Я сразу же понял, что за глупость я совершил, но я укусил её за палец инстинктивно, не думая о последствиях.

Девица завизжала так пронзительно, что её услыхали, наверное, даже на дальних кораблях в открытом море. Выронив башмаки, она умчалась по коридору. И тут моя бабушка открыла дверь.

– В чём дело? – строго спросила она.

Выскочив из башмака, я стрелой промчался в комнату. Бруно, как ветер, влетел за мной.

– Бабушка, скорее закрой дверь! – закричал я что было сил. Бабушка с удивлением оглянулась: на ковре сидели две бурые мышки. – Пожалуйста, бабушка! – добавил я, и тут она осознала, что это говорю я, её внук, она узнала мой голос.

Она застыла на месте. Просто окаменела, превратившись в статую. Как поражённая молнией, она стояла не шевелясь в странной позе, а лицо её стало белее самого белого мрамора. Глаза её застыли на одной точке, и я боялся, что она потеряет сознание.

Но вот она очнулась, как будто до неё дошёл смысл моих слов. Она взяла себя в руки и направилась к двери. Но на полпути всё-таки остановилась и наклонилась, вглядываясь в наши мордашки. Слёзы градом полились из её глаз, и щёки сразу стали мокрыми.

– Бабушка, милая, не плачь! – воскликнул я. – Ведь всё могло кончиться гораздо хуже! А теперь вот мы всё-таки живы: я и Бруно. И мы удрали от них!

Медленно-медленно моя бабушка наклонилась и бережно подставила мне одну руку, а Бруно – другую и перенесла нас на стол. В центре стола красовалась ваза с бананами, и Бруно, конечно, сразу оказался в самом центре вазы и впился острыми зубками в жёлтую кожицу банана.

Бабушка, тяжело дыша, оперлась на спинку кресла, не сводя с меня взгляда.

– О мой милый! – прошептала она, и слёзы снова хлынули потоком у неё из глаз. – Бедный мой, дорогой мой мальчик! Что они сделали с тобой!

– Бабушка, я прекрасно знаю, что они сделали с нами. Но самое смешное, что я не переживаю ничуть! Я даже не злюсь! И, представь, мне даже хорошо! Конечно, я понимаю, что я уже не мальчик, и, вероятно, никогда им больше не буду. Но всё отлично устроится, если мы с тобой снова будем вместе!

Говоря всё это, я не утешал бабушку, а честно объяснял ей, что всё не так уж плохо складывается. Наверное, кому-то покажется странным, что я не оплакивал свою судьбу. Разумеется, это странно. Я всё понимаю, но объяснить не могу.

– Да, милый, я буду, как и прежде, присматривать за тобой, – сквозь слёзы произнесла бабушка. – А кто это с тобой?

– Это Бруно Дженкинс. Они его первого превратили в мышку.

Бабушка достала из сумочки коробку с сигарами и задумчиво начала искать спички. Пальцы её дрожали, она размышляла о чём-то, глядя в сторону, и никак не могла разжечь сигару. Наконец она затянулась, пропав в облачке сизого дыма. По-видимому, сигара её чуточку успокаивала.

– Где же всё это произошло и где эта ведьма теперь?

– Бабушка, она не одна, их там было несколько сотен! И все они сейчас в нашем отеле!

– Не хочешь ли ты сказать, – она быстро наклонилась ко мне, – что они проводят ежегодную встречу в нашем отеле?…

– Да! Уже! Они её уже провели, бабушка! И я всё-всё подслушал! С ними Великая старшая ведьма, и все они сейчас на первом этаже на Солнечной веранде! Они притворяются членами какого-то Королевского общества. И сейчас вместе с директором отеля пьют чай!

– А как же они поймали тебя?

– Бабушка, они меня учуяли!

Бабушка помолчала немного, посасывая сигару.

– Ты думаешь, они и вправду сейчас пьют чай на веранде? – спросила она меня.

Я подтвердил это. Бабушка курила, размышляя о чём-то, а я наблюдал, как волны тревоги набегают на её лицо, а в глазах отражается беспокойство.

Неожиданно она резко выпрямилась в кресле, и голос её стал строгим:

– Ну-ка, расскажи мне всё по порядку. И не тяни, излагай всё подробно и быстро!

Я набрал в грудь побольше воздуха и начал свой долгий рассказ о зале для игры в мяч, о своих занятиях с мышатами, о ширме, обо всех этих леди из Королевского общества за предотвращение жестокости к детям и обо всём остальном.

Увы! Я не смог найти слов, чтобы описать своё ужасное впечатление, которое произвело на меня лицо Великой старшей ведьмы, когда она сняла свою маску! Я только твердил:

– Это было так ужасно! Так страшно!

– Продолжай рассказывать, – прервала меня бабушка.

Её особенно потрясла картина сожжения дотла дерзкой ведьмы искрами из глаз их предводительницы. Бабушка явно разволновалась.

– Да, да, – говорила она, – я слышала о таких вещах, но мне не верилось! Ты первый, кто увидел это! У них это считается самым суровым наказанием и называется «поджарить, как лепёшку». Ведьмы буквально цепенеют при мысли, что любую из них может постичь такое наказание. Мне рассказывали, – продолжала бабушка, – что их предводительница взяла себе за правило на каждой ежегодной встрече испепелять одну из ведьм. Это держит их в повиновении и страхе.

Постепенно я перешёл к рассказу о «Формуле-86 замедленного действия». Но когда я изложил бабушке Великий план уничтожения детей всей страны, она вскочила на ноги в небывалом волнении:

– Я так и знала! – вскричала она. – Я знала, я предчувствовала, что замышляется нечто чудовищное!

– Но мы можем помешать им! – сказал я.

– Ведьмам нельзя помешать. Вспомни, какая сила заключена только в одном взгляде Великой старшей ведьмы. Она убьёт нас всех, изжарит, ты же сам это видел!

– Да нет же, бабушка! – засмеялся я. – Поверь, мы остановим это истребление всех детей, используя их же метод.

Бабушка прервала меня:

– А что случилось с Бруно?

Я рассказал всё подробно, а бабушка незаметно наблюдала, как Бруно налегает на вкусный банан.

– Он бывает когда-нибудь сыт? – спросила она меня.

– Уверен, что никогда, – выпалил я.

Бабушка нежно посадила меня на колено и начала приглаживать мою меховую одёжку, что мне было очень приятно.

– Объясни мне, пожалуйста, – попросил я её, – почему мы, превратившись в мышей, говорим и думаем как люди?

– Всё очень просто, – сказала бабушка. – Они могут уменьшить вас и покрыть тело шёрсткой, они знают, как превратить ваши ноги и руки в лапки и прочее. Но изменить вас они не могут: вы не стопроцентные мыши, вы – те же мальчики, но в обличье мышей. Вот и всё! Та же голова на плечах, тот же разум, ваш собственный голос. И слава богу, что всё это так!

– Выходит, что я не совсем обычная мышь, правда, бабушка? Я всё-таки личность или что-то в этом роде.

– Правильно, – улыбнулась бабушка. – Ты совершенно особенная мышь!

Несколько минут мы молчали, бабушка курила, ласково поглаживая мою шёрстку, а я притих у неё на колене. Слышался только треск разрываемой кожицы банана и знакомое чавканье Бруно. Я свернулся в клубок и размышлял. Никогда ещё мысли не проносились с такой скоростью в моём мозгу.

– Бабушка, – окликнул я её, – похоже, у меня появилась кое-какая идея!

– Слушаю, мой дорогой, – нежно отозвалась бабушка.

– Великая старшая ведьма назвала номер своей комнаты – четыреста пятьдесят четыре, и он находится на четвёртом этаже. А номер моей комнаты – пятьсот пятьдесят четыре, и мы живём на пятом этаже. Значит, её комната находится прямо под моей!

– Хорошо бы, чтобы так оно и было, – сказала бабушка. – Эти отели строят почти всегда одинаково, коробка над коробкой, так что она действительно может находиться прямо под нами. А что же дальше?

– Вынеси меня, пожалуйста, на балкон, мы должны кое-что проверить.

Каждая комната в отеле выходила на маленький балкон. Моя дорогая бабушка, нежно держа меня на ладони, пошла в мою комнату, а из неё – на балкон. И мы стали внимательно рассматривать, что там было внизу, под нашим балконом.

Наконец я сказал:

– Ну что же, если это и вправду её комната, держу пари, что я смогу туда пробраться.

– Зачем?! Чтобы снова попасть к ней в лапы? Нет, я тебе этого не позволю! – рассердилась бабушка.

– Но ведь они все сейчас пьют чай на Солнечной веранде вместе с директором отеля. И раньше шести часов Великая старшая ведьма не вернётся к себе в комнату. Только к этому времени к ней придут эти старые козы, то есть я хотел сказать, предки всех ведьм, ну которые самые старые из них… Она собиралась вручить им по флакону своего мерзкого коктейля.

– Ну хорошо, – сказала бабушка. – Допустим, ты проберёшься к ней в комнату. И что бы ты тогда сделал?

– Я бы разыскал то место, где она держит запасы своих флаконов, и утащил бы один. Ведь они очень маленькие, и я донёс бы его.

– Но меня пугает его убийственное содержимое, – задумчиво сказала бабушка. – Ну ладно, а что бы ты предпринял потом?

– Бабушка, – сказал я, – ты же помнишь, что в каждом таком флаконе пятьсот доз этого варева для пяти сотен человек. Мы смогли бы избавиться сразу от всех ведьм! Превратить их в мышей!

Бабушка даже слегка подпрыгнула на месте от моей блестящей мысли. При этом она чуть было не выронила меня, и я едва не свалился за перила.

– Бабушка, – закричал я, – пожалуйста, будь осторожна!

Она всё ещё бурно радовалась моей фантастической, моей потрясающей идее и даже назвала меня гениальным мальчиком. И тут же начала строить грандиозный план уничтожения всех ведьм Англии, в придачу с Великой старшей ведьмой, её же собственным оружием!

– Давай попробуем, – охотно согласился я. Бабушка при этом так разволновалась, что я чуть было опять не перелетел через перила балкона.

– Это будет величайшая победа над ведьмами за всю их тысячелетнюю историю! – воскликнула она. – Но работки нам хватит! Давай начнём прямо сейчас! Только как же мы добавим каплю этой «Формулы» в их пищу?

– Мы сделаем это позже, – предложил я. – Сначала надо добыть варево. Но как бы нам поточнее узнать, что комната внизу – именно та самая, где живёт Великая ведьма?

– Мы сейчас же всё уточним! – вскричала моя бабушка в волнении.

Она, казалось, помолодела от нашей идеи, двигалась быстро и энергично.

– Пойдём скорее, не будем терять ни минуты. Крепко держа меня в ладони, она поспешила из моей спальни в коридор и спустилась на четвёртый этаж, мягко постукивая по ковру своей палочкой. Мы оба всматривались в номера комнат, обозначенные золотистыми цифрами. Вот и четыреста пятьдесят четвёртая.

Бабушка осторожно толкнула дверь, но та, разумеется, была заперта. Тогда она внимательно осмотрела коридор, сравнивая его с нашим.

– Ты прав, – сказала бабушка, – эта комната находится прямо под твоей спальней.

Мы ещё раз пересчитали количество комнат от начала коридора, чтобы не ошибиться, и вернулись в мою спальню.

– Значит, действительно, это её балкон, и, посмотри-ка, дверь её балкона открыта! Но только, как ты туда спустишься?

К сожалению, я не мог ничего придумать. Наши комнаты располагались прямо над парадным входом в отель, а внизу, под балконами, блестели острые металлические зубцы ограды. И, упади я с балкона, я бы наверняка погиб.

Но тут бабушка воскликнула:

– Я придумала!

Вмиг мы оказались в её спальне, и, держа меня крепко в ладони, она резво начала что-то искать среди своих вещей, аккуратно разложенных на полочках шкафа. И вот у неё в руках – клубок шерстяных ниток с воткнутыми в него спицами, на которых болтался недовязанный шерстяной носок. Этот носок бабушка вязала для меня, но сейчас он показался мне таким огромным!

– Полезай внутрь, – сказала она, – а я спущу носок вниз, на её балкон. И давай поторопимся, ведь это чудовище вот-вот вернётся!