Текст книги "Мой учитель — монстр (СИ)"
Автор книги: Dayrin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
– (Твоё имя), ты лучший для меня шедевр, – горячо прошептал в ухо, оторвавшись от поцелуя, прикусывая за мочку уха, пока ты дорисовывала узоры пальцами по холсту его лопаток.
– Инк, – долго растянула его имя, целуя шею, в лордозе{?}[Лордоз – физиологический изгиб позвоночника кпереди] которой мерцали перламутром иризации{?}[Иризация – оптический эффект, проявляющийся у некоторых минералов в виде радужного цветового сияния при ярком освещении на ровном сколе камней и особенно после их полировки.] межпозвоночные диски.
– Моя хорошая… Ты будешь со мной? Станешь делить со мной ненормальный взгляд на мир? – монстр снова не спрашивал. Он просил. Бодал лбом, осыпал поцелуями, руками гладил тело, с которого полотенце сползло мягкой тканью белизны. А ты жмурилась, таяла от касаний, дарила в ответ доверчивую ласку, не в силах оторваться от того, кто манил и пугал тем, что вдруг оттолкнет. Но нет, ты ошиблась, все подозрения – ничто. Он действительно хотел быть с тобой, дышать тобой, как вдохновением, дарить себя и в ответ взять тебя наградой.
– Мне кажется, что я была с тобой с первого взгляда, Инк, – шепнула тихо, целуя кляксу необычного пятна на щеке и скуле, чувствуя, что монстр ластился нежнее и никуда не торопился.
Ведь дождь за окнами мотеля глотал любое время, любые взгляды отводил прочь.
Глотал ваши стоны, рождённые из дыхания в ответ на учащенный чувствами и движениями пульс.
Тебе казалось, что все твое тело теперь пропиталось ароматом сладкого акрила и дерева. Это первое, что ты почувствовала, проснувшись следующим днём, напрочь проспав все утро. Потянулась сонно и медленно, ощущая приятную смесь неги и лёгкой боли в бедрах, и на спине, кажется, царапины жглись линиями. Но это было так прекрасно, что ты решила – неважно, будет ли будущее. Было чувство, что время замерло на одном месте, даже часы здесь не тикали, а ты и не торопилась узнать, который час. Ты даже думала, что быть может, приснилось. Что нет его рядом, а если и был, то ушел, как часто случалось у других в таких порывах страстной прихоти. Но все эти мысли скомкались негодным рисунком, полетели в мусор, когда чужие руки мягко погладили нагое тело под одеялом, осторожно уложив под себя. Эти теплые косточки со сладковатым запахом ты не спутаешь ни с чем. Никогда.
– (Твоё имя)? Как ты? Я вчера немного сорвался, прости~, – монстр ласково ткнулся носом в твою шею, прося прощения за оставленные на теле знаки его обладания тобой. Нечаянно поставленные, но тебе отчего-то понравилось. Не так уж их было много, но зато сколько удовольствия получили вы оба…
– Это было слишком хорошо, чтобы просить за это прощения, – смешливо ответила, пропуская у его ребер руки, прижимаясь ближе в уютном кольце чужой защиты. Так хорошо, как никогда не было прежде. И ни одно чувство идеально найденной композиции не сравнилось бы по созвучности с душой в момент такой близости.
– Как я рад вчерашнему дождю, – промурчал Инк, неторопливо рисуя дорожку поцелуев до твоих губ, которые слегка прикусил, приглашая в неспешный танец, полный взаимной ласки. Подобную утру, которое вы неожиданно встретили вместе. Оно солнечными лучами провело границу, до которой вы жили порознь, довольствуясь лишь странными беседами, неуместной для студентки и учителя близостью. Время измеряя продолжительностью взглядов… Дождь действительно стал подспорьем для маленькой уловки предприимчивого монстра, нагло утянувшего тебя в омут, что буквально заждался вас обоих. Вы будто оттягивали этот момент специально, наслаждаясь игрой, ходьбой по острию, похожим на танец двух странных существ, испытавших притяжение, против которого ни одна душа пойти не в силах… И плевать, насколько вы были странными в своем поведении, видении мира, взглядов на жизнь.
Плевать… Ведь вы так сильно любите друг друга.
Комментарий к [Инк] Чуть больше света там, где сидишь ты…
Если вдруг кто-то не читает шапку работы, то и здесь продублирую, что это будет сборник работ. Ставлю завершён, но истории будут пополняться, примерно их будет 10, если не больше.
https://vk.com/fantasmasofyoursoul
Группа автора.
========== [Бастиан] Любить меня не будет больно… ==========
Комментарий к [Бастиан] Любить меня не будет больно…
Рейтинг – NC-17
Бастиан – мой персонаж. И на него есть офигенные арты в моей группе.
https://vk.com/wall-212422204_313 – это его описание и арт.
https://vk.com/wall-212422204_365 – арт от художницы Xenan.
Серьезно, посмотрите и почитайте про него, он того стоит ^_^
«Жизнь – это как струна гитары. Бывает, она рвётся, и вы грустите, вам больно. Но струны можно натянуть заново.»Ангус МакКиннон Янг
– Мать моя гроза, как ты умудряешься так лажать, (Твоё имя)? – хриплый, низкий голос заставил тебя вздрогнуть и затравленно взглянуть в глаза преподавателя, светившиеся лунным светом, надолго замерев на дуге лазурного кольца в левом. Бастиан, чье имя было на слуху всей академии, славился строгостью, и ты в полной мере ощущала на себе гнет его придирчивого и горячего нрава, способного выйти из себя лишь с оборотом одного слова. Ты это знала, но отчего-то ещё ни разу не видела этого лично – все ограничивалось лишь таким вот раздражением на твое тотальное неумение учиться играть на гитаре. Пальцы вечно в кровь, мучений масса, сна почти нет, а успех ни на шаг не приблизился. Да и не нужен он был тебе… Ты на эти уроки ходила добровольно лишь по одной причине – поменьше быть дома. Хотя, домом это место ты могла бы назвать с натяжкой, пряча крупные синяки на боках, полученные от очередного побоя человека, что значился отчимом и единственным опекуном, но на тебе вымещал лишь одно чувство.
Ненависть. И, оно, кажется, взаимно.
Приходилось искать способы быть где угодно, но не там… Вот и тратила месяцы на такие уроки, но смутно понимала, что из-за постоянного напряжения и невозможности заниматься в домашних условиях успехов не предвиделось. И уверенность в том, что Бастиан прогонит тебя взашей росла с каждым днём…
Вот и сейчас, ты замерла, глядя на разлет его огромных крыльев, распластанных по полу кобальтом и лазурью окантованных перьев и едва дышала. Резкость пугала, до потери мысли и дыхания, и когда монстр быстро рукой провел по своему лицу, ты зажмурилась, привыкнув к боли. Инстинктивно ждала удара… Бастиан замер, щуря глаза и стиснув острые зубы, озадаченно глядя на такое твое забитое движение. Пальцем почесал темно-синюю жилу, расчертившую щеку от рта до виска слева и протяжно хмыкнул, будто с какой-то смутной досадой.
– Слышь, мелочь, сколько здесь работаю, впервые такую тихоню на своих занятиях вижу. Удивлен, что при таком отсутствии успехов ты упрямо гнешь свою линию. В чем причина? – крылатый монстр склонил к плечу, скрытому за кожаной курткой, голову, осматривая тебя с головы до ног, словно видел впервые. Проницательно, пристально, придирчиво. А ты прижимала к деке{?}[Дека – это усилитель звука колебания струн. ] ладонь, чтобы скрыть дрожь руки и взгляд отведя к окнам маленького класса, за которыми блестел искрами рыжий закат теплой весны. Здесь пахло старой аудиторией, скрипучим паркетом, пылью и чем-то таким, что напоминало ветер. Ты думала, что, вероятно, так пахнет этот монстр, словно олицетворявший собой порождение бури. Что видом, что характером. И подбирая слова ответа на его вопрос, ты столкнулась с тем, что не можешь…
Не можешь лгать.
Перевела к нему глаза, вздохнула, собираясь с духом, а гитару отставила в сторону, устало жмурясь.
– Если перестану, то согнусь сама. И не уверена, что тогда не сломаюсь вовсе, – пожала плечами виновато, – простите.
Монстр удивлённо вскинул голову и крыльями зашуршал, поднимая, отчего стал казаться ещё больше. А ты не могла не смотреть на потрясающий перелив синей тьмы маховых перьев, в которых словно путалось ночное небо.
– Ладно, иди, мелочь. Послезавтра в то же время, – ответил монстр тихо, не в силах отказать в занятиях. Он ощутил, даже не касаясь, что ты не врала ему. И видел в твоих глазах лопнувшие струны души, болезненно… Бастиан понимал шестым чувством – что-то случилось. Случилось нечто такое, что ты была готова разломиться напополам, а он не мог позволить этому случиться по мановению собственной ошибки. Что-то в тебе его цепляло… Пусть ты и не знала об этом.
Не знала, но восхищалась Бастианом.
Тем, что он, вопреки всем слухам, не был несправедливым, жестоким. Не оскорблял никогда, пусть и мог язвить, выражаться чуть жёстко, но ты всегда понимала, что этот монстр честен. Все говорил по делу, лишнего не позволял, искал подход, чтобы действительно научить. Монстр, которого боялись, о котором ходили самые разные слухи, но ты его уважала. Конечно, немного опасалась, но не из-за того кем был он… А из-за того, что сделали с тобой.
Попрощалась с ним тихо, собрав устало вещи, гитару в чехле перекинула через плечо, слабо улыбнулась воспоминаниям о том, что эту вещь когда-то подарила мама, навсегда покинувшая этот мир. И каждый раз накидывая на плечо лямку с музыкальным инструментом, тебе казалось, что она все еще здесь, держит за плечо и подбадривает…
Ушла обреченно сгорбившись под гнетом мыслей и чуть припадая на ногу, не заметив, как пристально в спину провожал взгляд учителя, что непрерывно думал о том, что могло почти сломать человека, не источавшего собой ни грамма фальши и зла.
Бастиану это не нравилось.
Ты вышла в длинный коридор, залитый закатом, пустой и немножко пыльный, став топтаться на месте, стоило взглянуть на часы. Хотелось плакать от досады, ведь отчим сегодня был дома, снова придерется к тому, что ты поздно, снова пьян, снова побои поверх свежих… Ты устала. Больно, плохо, нет сил. Поправила лямку, ещё и сумка оттягивала книгами плечо, и пошла через пролеты многих окон академии, но не устремляясь к парадной лестнице, как делали те немногие, что оставались на факультативы, а к той, что над ней, ведущую на этаж выше. Ответ пришел словно бы сам собой, ведь там складировали мягкую мебель, стояли кофейные автоматы, двери старого актового зала были заперты многие годы, а свет даже никто не трудился включать. В кармане приветливо звякнула мелочь, и на душе стало самую чуточку легче, ведь появился шанс снова не появляться дома, попить кофе или чай и хоть как-то, но поспать, не боясь, что скинут с постели или обольют спьяну ледяной водой. Ты знала, что за это поплатишься, но сил твоих больше не было, хотелось передышки.
Так и ночевала здесь пару дней и даже на занятиях с Бастианом появился небольшой успех, но стоило снова вернуться домой, как все перечеркнуло очередной попыткой сломать тебя совсем. Теперь ты сидела в своем маленьком убежище, к чертям прогуляв все пары. Глаза покраснели от слез, которых уже не осталось, нога болела после особенно жестокой стычки дома, от которой ты упала, содрав локти до крови. Губа, разбитая, ныла с пульсацией сердца, но сильнее всего болела душа. Было так одиноко, внутри холодело до страшного, будто постепенно угасало стремление жить, и как это ни странно, но думала ты о своем учителе по игре на гитаре. Хотела быть хоть немного похожей. Такой же сильной, дерзкой, способной дать отпор одним взглядом и жестом, но вместо этого слышала, как трескается последний внутренний стержень, готовый рассыпаться в пыль. Ты прикрыла глаза, калачиком свернувшись на мягкой, обитой бархатом, скамье, гитару, что уцелела накануне чудом, уложив на дощатом полу рядом. Голод ворочался под ребрами почти весь день, но в итоге бросил попытки достучаться до измученного разума, оставив после себя лишь лихорадочную слабость и нежелание шевелиться.
Ты провалилась в дремоту, не отличая яви и сна: чудились шаги, знакомый тембр ворчливого голоса и писк кофейного автомата, гул ветра, дождя, который шел вчера, когда ты фактически убежала из дома, потрескивание паркета, чей-то голос и касание, от которого ты вздрогнула, будто плетью прошлись по гематомам. И первым, что увидела было свечение в полумраке подернутых отблеском плавленного металла глаз и синих жил на дымчатых костях, напоминавших почти черный мрамор. Ты испугалась спросонья, едва не свалившись с мягкой скамьи, но обронив небольшой рюкзак с вещами, который во сне неосознанно обняла, рассыпав тем самым немногочисленные пожитки.
– Что за дела, мелкая? Ты время видела вообще? И… – Бастиан осекся, скользнув более пристальным взглядом по твоему сонному и испуганному лицу. Ты замерла, даже не смея сесть, ожидая чего угодно и больше всего боясь ругани, крика, грубости… Да только ничего из этого не последовало – монстр оторопело смотрел на твои разбитые губы, потрёпанный, болезненный вид – даже с его довольно паршивым зрением монстр это заметил, невольно полотна темных крыльев склонив над тобой и, наконец, переводя совсем порыжевший из-за сильных эмоций взгляд к твоим застекленевшим глазам.
– (Твоё имя), что произошло? Чуяла моя душа, с тобой что-то неладное стряслось… – Бастиан насилу усадил тебя, тут же отдернув руки, когда ты не смогла сдержать шипения, сорвавшееся с губ против воли. После сна все стало болеть ещё ощутимее, и из-за этого стыдом залило уши, а глаза поднять на учителя не было силы воли.
– Кто это сделал? Ты хоть родителям позвонила? – скелет строго нахмурился, высматривая в частично выпавших из рюкзака вещах твой телефон.
– Отчим, – вяло ответила, но монстр понял все не совсем верно.
– И что, он заедет за тобой? Из-за погоды задержался? – Бастиан осторожно подцепил пальцами лямку рюкзака, сложив туда парочку выпавших тетрадок и ручек.
– Это сделал отчим, – ответила чуть тише, проясняя это недопонимание.
Все вещи рухнули обратно на пол с глухим стуком соударения о сухое дерево.
– А?! Зажарь меня молния, ты щас не шутишь? – голос преподавателя стал громче, отчего приобрел низкие нотки демонического рычания, – он тебя только бьёт или?..
Явно вспыхнувшая в монстре ярость заставила все перья на поднятых крыльях встать дыбом, а глаза наполниться адовым пламенем преисподней, намекая на родство Бастиана с демонами, о чем тот предпочитал не распространяться, да только его самого чисто визуально порой за спиной сравнивали с таковыми. Ты вся сжалась от резкости его движений, громкости грозного голоса и смогла лишь помотать головой, отрицая последнее его неозвученное предположение. Бастиан заметил, что ты буквально каменела от его злости, и тут же на свои места встали все те твои жесты, когда ты чуть жмурилась, будто ожидая насилия, пусть ненарочно, но уже инстинктивно пытаясь спрятаться от боли или вздрагивала, когда где-то громко хлопала дверь. Душа монстра болезненно сжалась, ведь ты всегда ему была симпатична за целеустремленность, честность и тихий, покладистый, совершенно неконфликтный лад. Он искренне не понимал, как можно было поднять руку на такую малышку.
– Я тебя не обижу… Но и другим обижать не дам. Выше нос, мелкая, – Бастиан совладал с гневом, осторожно крылом прикрыв твою спину, едва ли касаясь, но тепло, что шло от перьев ты ощутила лопатками, осмелившись поднять взгляд к небезразличным глазам, – ты как хочешь, но здесь ночевать нельзя.
Ты похолодела, представляя, как спать придется, черт знает где, но внешне ничем себя не выдала, пытаясь оправдаться и выпросить возможность ночевать в этом уголке.
– Ох, ну… Пожалуйста, я же никому здесь не мешаю, я тихонько, – начала заламывать дрожавшие пальцы, но монстр поспешил прекратить твое волнение.
– Тц, да я не о том, дурная ты. У меня перекантуешься, а там видно будет. И не делай такое лицо, (Твоё имя), возражений не приму, – Бастиан уверенно поднял с пола твою гитару и вещи, выпавшие на пол из рюкзака, вновь запихнул обратно, всучив все тебе, но тут же замер, сидя перед тобой на корточках, нечитаемо уставившись на то, как рвано ты дышала, – ты идти то можешь, утёнок?
Ты всем телом ощущала, как ходуном ходят от дрожи ноги и руки, волновалась почти панически, даже зубы стучали тихонько, но ты всё равно уверенно кивнула, порывисто поднявшись и терпя все напоминания, которые огнем горели на коже под одеждой после последней несостоявшейся ночёвки дома. Бастиан встал следом, возвышаясь на целую голову и глядел недоверчиво. Чувствовал, что правды из тебя в этом было не выжать, но понимал, отчего оно так сложилось, и не стал приставать с расспросами. Мягким сгибом крыла подтолкнул в спину, побуждая идти за ним, и спокойно отправился к лестнице, нарочно сбавив шаг и кося на тебя взгляд белых огоньков глаз, в центре которых клубился уголь тьмы его внимания. Он словно сканировал: походку, твои взгляды, движения рук, язык тела. И увиденное ему очень не нравилось – во всем этом сквозила не только ощутимая физическая, но и душевная боль, способная действительно сломать живое существо.
Ты не особенно всматривалась в то, куда вы ехали на метро, какой номер автобуса довёз до окраин, но очень хорошо запомнила тропинку, что вела до дома преподавателя, стоявшего деревянным аккуратным брусом на отшибе города, за которым начинались усыпанные туманным лесом холмы. Бастиан отпер дверь и впустил тебя, совершенно измотанную, внутрь, тут же зажигая свет и скинув берцы, в которых ходил постоянно. Ты вяло скинула ботинки рядом, медленно начала стаскивать куртку, морщась от боли в ребрах, но тут же ощущая, что чужие руки помогают ее снять. И тут же пискнула испуганно, когда крылатый скелет подхватил тебя на руки, осторожно прижимая к себе и унося куда-то в глубину прогретого дома, в котором превалировали коричневые, теплые тона убранства: от обшитых вагонкой стен, до дощатого пола, скрытого мягким ворсом бурого ковра в гостиной. Но унес он тебя в спальню, где широченная постель была скрыта пушистым пледом и парой выделанных, аккуратных овечьих шкур, а окна от потолка до края кровати открывали панорамный вид на дикие холмы. Испуганно сжалась, вдруг подумав, чем придется платить за кров, но монстр тут же отсек все страхи, бережно усадив на кровати и заглядывая в глаза. Крылья монстр старался опускать к полу, будто стремился показать, что имеет добрые намерения, не будет доминировать или давить своей силой, коей несомненно обладал.
– Да не бойся ты так, я тебе ничего не сделаю. Не на диване же тебе спать, пока не восстановишься, – он чуть улыбнулся, чтобы хоть немного подбодрить, – где и что болит? Переломы есть?
– Мм, нет, просто синяки, ссадины на локтях и губа рассечена, – отмахнулась, но монстр лишь нахмурился, недовольно ворча, что походило на какое-то низкое драконье курлыканье.
– Ну что за дела, ну как можно такую беззащитную… – начал бормотать, поднимаясь и потягивая полотна крыльев поочередно, устремляясь к небольшому комоду у входа, откуда начал вынимать упаковки и тюбики каких-то лекарств и мазей. Затем, вспомнив что-то, с ворчанием вышел, а вернулся уже с тарелкой, поставив ту перед тобой, наполненную ломтиками аккуратно порезанных фруктов. Сам устроился рядом, чуть ткнув пальцем в твое плечо.
– Давай, пока поешь, а я все обработаю, – он протянул руку ладонью вверх, показывая, чтобы ты дала ему свою. Но ты сперва завороженно посмотрела на линии полупрозрачных, синих жил на его руке и мизинце и только потом свою руку вложила в его, смущаясь от того, что фактически погладила.
– Спасибо, Бастиан, – удручённо ответила, – я не хочу навязываться Вам. Отчим убьет меня, если узнает, – ты почти живьём представила гнев своего единственного родственника и невольно мурашки пробежали по спине, а в носу противно защипало от отчаяния.
Словно загнанный зверёк.
– Во-первых, давай уже теперь на “ты”, раз такое дело. А во-вторых, я тебя к нему не отпущу, утёнок, – ответил монстр, с трудом удерживаясь, чтобы не добавить, что сам убьет этого ублюдка, посмевшего избивать неспособную дать сдачи падчерицу, что ничем не заслужила такого к себе отношения, – ни о чем не думай и просто отдохни. Я конечно тот ещё брюзга, но не против твоей компании, мелочь, – крылатый монстр бережно промакивал ссадины на твоих руках ваткой антисептика, а затем заклеил перевязочным пластырем, каждое касание оставляя смутным чувством давно позабытой ласки. Ты неуверенно принялась есть, вздыхая от того, как это было вкусно, пусть и щипало соком небольшое рассечение на губах. Тропических фруктов ты не ела, наверное, со времён, когда мама ещё была жива, и это сладкое чувство на языке почти возвращало в детство. Невольно взгляд упал на зеркало над комодом, что отражало в себе блеск бликов аквариумной лампы, видневшейся в гостиной, как и бока крупных серебристых рыб в чистой воде и каменистом оформлении.
– Это барбусы{?}[Ба́рбусы – лучеперые рыбки из семейства Карповые.]? – спросила ты с интересом, указав в направлении гостиной. Аквариумистика была твоей давней мечтой, неисполнимой, отчего ты частенько любила посещать океанариум или даже просто зоомагазин, чтобы полюбоваться на подводных обитателей, о которых знала немало интересного.
– Хммм? А, да… Любишь рыбок? – Бастиан уже заканчивал со второй твоей рукой, бережно заклеивая чистые ранки, которые едва заметно пощипывало от антисептика.
– Да, очень. Много про них читала в былые времена, да и мама многое о них рассказывала, – поделилась с ним, доев кусочек спелого апельсина, чей сок приятно холодил горло.
– Покажи синяки, намазать надо, – скомандовал деловито, чуть дернув крыльями, и ты не стала перечить, осторожно задрав джемпер до груди, оголяя огромные пятна посиневших до темно-лилового ребер, – ебаный~ ты… Кхм… Черт, (Твоё имя), – монстр даже растерялся, увидев такой кошмар на нежной коже.
– Это выглядит куда хуже, чем ощущается, – попыталась оправдаться, отводя взгляд к окнам, где пейзаж стремительно чернел вуалью ночи, опущенной на изгибы холмов, ощущая, что кожи коснулось тепло чужих рук с комком мягкой мази, отчего ты вздрогнула.
– Тшшш, все хорошо, – успокоил монстр, начав очень осторожно, круговыми движениями накладывать мазь на гематомы, глядя в твои глаза, когда ты все же повернулась, цепляясь за его взгляд. Смотрела и понимала, что без него погибла бы намного раньше, ведь Тиан был чем-то таким, что своей уверенностью теперь стал опорой взамен той, что в самой тебе давно надломилась с жалобным треском. И его руки на твоей талии своей лаской словно задевали струны глубоко внутри, играли на них мелодию едва различимой нежности, от которой замирала душа. И приходило отчего-то понимание, шальная мысль о том, что ни один учитель не поступил бы так, как он…
Ему было не все равно по другой причине.
Ты улыбнулась благодарно, в ответ ловя его ответную, осторожную, но добрую эмоцию, отчего веснушки белых, голубых и тёмно-синих тонов заиграли блеском Млечного пути на его скулах. Красивый…
Бастиан заворожен был твоим доверием, настолько, что одно из крыльев пропустил за твоей спиной, прижав к лопаткам вплотную, желая укрыть, защитить и уберечь от новых тягот. Остановить это несправедливое безобразие и… оставить тебя здесь маленькой, живой и доброй спутницей, какую разглядела в тебе его одинокая душа.
– Не больно делаю? Ты пищи если что, утёнок, – ласково попросил, переключаясь ко второй гематоме, бережно растирая, пока ты немного ежилась мурашками от двояких ощущений…
– Немного, но это ничего, спасибо, – кивнула ему в знак одобрения, но крылатый монстр все равно стал ещё осторожнее. И когда закончил, сам опустил твою кофту, медленно погладив затем твои плечи, ниже, до кончиков пальцев, которые ободряюще сжал.
– Пока так, а с остальным давай завтра разберемся, тебе лучше всего сейчас будет поспать, а утром ванну примешь нормально. Уборная вон там, а я в гостиной, зови, если чего нужно. Договорились? – Бастиан собрал упаковки от пластырей, смяв их в кулаке.
– Как мне Ва… тебя отблагодарить, Бастиан? – запнулась ты, ощущая, что его крыло на спине чуть шевельнулось, словно погладив.
– Отблагодаришь тем, что быстро поправишься. И зови меня Тиан, мелочь. Здесь я тебе не преподаватель по гитаре, с которой у тебя полный раздрай, хах, – усмехнулся он, вставая с мягкой постели и уходя из комнаты, не в силах перестать чудаковато улыбаться, пока ты провожала взглядом переливы его великолепных крыльев. Упала на спину, выключив бра и любуясь тем, как загадочно мерцали какие-то хрустальные стекляшки на потолке, повязанные на крупные ветви, что украшали его своды вкупе с гирляндой из маленьких, медных плафончиков… Здесь было так уютно…
Ты так и уснула с улыбкой впервые за долгие месяцы нескончаемого страдания.
Спала долго, без всяких сновидений, почти без движения. Настолько длительно, что даже любивший поспать подольше Тиан заволновался, придя в спальню с горячим завтраком, больше, правда, подходящим по времени для обеда. Сел рядом взволнованно, начав тебя несильно толкать, нависая сверху большой, крылатой тьмой в домашней футболке черного цвета и коричневых штанах свободного кроя.
– Хей, заболела совсем? Малыш, ты как? – звал он, видя, как ты с трудом разлепила веки, потерянно глядя на знакомые яркие глаза. Картинка вертелась краткой амнезией – ты не могла понять ни где ты, ни когда ты.
– Мм? Чего? – непонимающе прищурилась, а затем и вовсе потерла лицо ладонями, постепенно возвращая память, да и чувствовала ты себя в самом деле лучше благодаря такому долгому сну, – долго я проспала, да?
– Вот же ж… Я уж испугался, что тебе хуже стало, уже день в самом разгаре, а ты будто растаявшее в жаре облачко. Как самочувствие? – Тиан вздохнул с облегчением, садясь ровнее и рассматривая твое сонное лицо. Рядом у окна уже лежала стопка чистых вещей и полотенец для тебя, а сам монстр в руках держал кружку с чаем и деревянную тарелку, полную картошки и кусочков аппетитного мяса, от одного аромата которого желудок призывно заныл, привлекая внимание твоего учителя.
– Как видишь… С такими темпами начну объедать, – улыбнулась, радуя его тем, какой могла быть живой. И твоя попытка шутить его искренне радовала, став добрым знаком и лучшей наградой ему за доброту и неравнодушие к тебе во всех смыслах этого слова.
– Как бы я сам тебя не съел, утёнок. Знаешь же, какие легенды насочиняли студенты? – Тиан передал в твои руки завтрак, удовлетворенно глядя, как ты тут же начала есть, бурча под нос благодарности.
– Ох, это вкусно~. Ты сам готовишь? Это уничтожает любые слухи о тебе, знаешь ли. Хотя, признаться, я не слушаю сплетни о ком-то. Все же личное знакомство покажет все, как оно есть, без лишних глупостей и домыслов, – протянула довольно, запивая все чаем с явным привкусом дикого чабреца и мяты.
– Конечно сам… А на счёт домыслов… А, впрочем, неважно. Рад, что тебе стало легче, мелкая, – Тиан спокойно глядел на то, как ты уплетаешь горячий завтрак, казавшийся тебе умопомрачительно вкусным. Настолько, что ты даже промычала тихонько от удовольствия, наслаждаясь вкусом идеально подобранных специй. А от этого звука по всем жилам Тиана пронесся табун мурашек, распушив перья на крыльях приятным чувством и желанием слышать это вновь, но в несколько другом ключе. Монстр отвернулся, стиснув зубы, коря себя за недопустимость подобной эмоции, заставившей его смутиться – даже румянец цвета сине-рыжей Авроры проступил на веснушчатых скулах. Ты всего этого не заметила, увлеченно доедая завтрак, но вместе с тем ты ощущала смятение от того, что пользовалась вот так, даром, чужой добротой. Не привыкла к такому, было неловко, немного страшно от неизвестности, в которой некому подсказать или направить… Это вдруг навалилось такой волной пережитого стресса, что аппетит моментально угас, заставив отставить почти пустые тарелку и кружку на тумбочку со стороны двери и стеклянным взглядом уткнуться в руки. Тишиной ты привлекла внимание крылатого преподавателя, что обернулся озадаченно, смеривая твою сжавшуюся поверх мягких шкур в комочек фигуру полным недоумения взглядом.
– Ты чего? – спросил тихо, чуть опустив изгибы крыльев, на перья которых ты перевела взгляд, отмечая, что у спины они были очень светлыми, напоминая лазурь рассветного неба или моря на коралловых отмелях атоллов.
– Я… Тиан, что мне делать? – подогнула колени к груди, обнимая их и действительно не понимая, в какой момент жизни свернула не туда. Нет, плакать не хотелось, но неизвестность пугала и вгоняла в какое-то холодное оцепенение, словно в кровь вогнали огромную дозу лидокаина, лишив душу способности искать решение. И в этом вопросе куда больше, чем интерес к рутине одного дня.
– Успокойся для начала. Не думай ни о чем, все будет в порядке. Я днём отойду ненадолго, ты можешь делать, что вздумается, но не уходи из дома и, желательно, больше спи и ешь, – ответил невозмутимо, дав тебе четкое направление, за которое ты ухватилась подобно утопающей, отмерев от оцепенения и кивнув монстру, что чуть качнул крыльями, довольно жмурясь на твое согласие.
С этого дня твоя жизнь обрела краски, большая часть которых тонами уходила в синеву.
Ты совершенно точно вспомнила, как дышать именно рядом с Тианом, более не интересуясь делами отчима, благо твое совершеннолетие было прикрытием от любых вопросов. Но неловкости это не убавило, как и желания не быть зависимой, а потому, стоило тебе прийти в норму, ты занялась поисками подработки. Но и уроки игры не бросила, занимаясь теперь, на радость монстру, дома, ведь ему лишний час торчать в академии было весьма лениво, о чем он не стесняясь сообщил, рассмешив тебя таким откровением, непривычным от того, что был старше, и ты даже не представляла – насколько. И работа действительно нашлась, прямо в стенах учебного заведения, где библиотекарю требовалось подмастерье, и теперь вечера ты проводила за починкой десятков переплётов книг, и к стертым струнами пальцам добавились ещё и царапины от сотен листов бумаги. Тиан снова ворчал на тебя, пытался переубедить, но ты была непреклонна, заявив, что работа ещё никому не вредила, и монстр смирился, хотя внутри все ещё клокотал протест… И не только он, ведь этот крылатый, грозный на вид, но безгранично добрый в душе скелет, проникся к тебе довольно сильной привязанностью, и для себя успел признать, что ее не вырвать из души, не разломив ту надвое.
В один из таких вечеров, получив очередную зарплату, ты подъезжала к дорожке до дома совершенно уставшая. Впереди ждали выходные, и мысли то и дело крутились вокруг Бастиана, что в последнее время любым своим действием вызывал непривычную дрожь глубоко внутри, словно крыльями десятков крошечных бабочек щекотало диафрагму, заставляя затаить дыхание на ноте рваного выдоха.
Отрицать свои чувства было бесполезно.
Но стоило выйти из автобуса, как все оборвалось выстрелом навылет, ведь перед тобой стоял он. Отчим…
