Текст книги "Как шутит Судьба (СИ)"

Автор книги: Dayrin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Вот ты где, Клео. Тебя все потеряли, всё нормально? – Даст подошёл к пирсу, засунув руки в карманы толстовки, бросив короткий взгляд на идеальную гладь морской воды залива, – холодновато уже для прогулки.

– Мм, я давно здесь, просто… Я уснула, если честно, – девушка виновато пожала плечами и встала, подходя к монстру ближе.

– Уснула? Надо было в доме поспать, разве здесь удобно? Ты же… не боишься меня? – Даст напряжённо нахмурился, делая выражение и без того строгого лица ещё более жёстким, но в интонации сквозило плохо скрываемое сожаление и огорчение.

– Что? Нет, Даст, ты чего? Здесь просто так… комфортно. Было солнечно, я и сама не заметила, как меня сморило. Ты бы тоже уснул, если бы был здесь… – девушка едва не добавила “со мной”, оборвав фразу на неестественной ноте, робко пряча взгляд в мшистую землю. А монстр расслабленно улыбнулся, ощутив, как его душа мягко вздрогнула, словно поняв и услышав недосказанные ей слова.

– Замёрзла, ласточка? Пойдем ужинать, – скелет одарил ее ласковым взглядом и повернулся к тропинке боком, предлагая вместе идти обратно. Клео немного покраснела от его обращения, но ничего не ответила, радуясь возможности побыть с ним вместе и, наконец, поговорить подольше, чем они позволяли себе на работе, изредка перебрасываясь короткими диалогами и играя в нечастые гляделки.

В столовой было немноголюдно – большинство коллег уже разошлось по домикам, и две фигуры, взяв подносы с ароматным ужином, уселись в уголке уютного помещения с круглыми столиками, тихо переговариваясь обо всем на свете.

– Завтра будет выезд на вёсельных лодках, поедешь? – спросил монстр, отправляя кусочек мяса в рот, с наслаждением разжевывая пищу, но при этом не отрывая взгляда от Клео, что заинтересованно ворошила вилкой салат.

– Да, с удовольствием. Можно будет сделать хорошие снимки и посмотреть на море поближе, – девушка приступила к еде, поедая свежие овощи и запивая еду сладковатым чаем, немного морщась от нелюбимого вкуса сахара.

– Грести нужно вдвоем, поплывём вместе? Или, может, ты хочешь с Мардж? – Даст немного прищурился, отрезав себе новый кусок мяса.

– О нет, Мардж слишком разговорчивая, да и я сомневаюсь, что она умеет управляться с вёслами. А я занималась греблей, – тушуясь добавила Клео, старательно отводя взгляд от его пронзительного гетерохромного внимания.

– Серьезно? Поразительно, что в таком хрупком теле скрыта такая сила, Клео, – с тихой нежностью отметил скелет и сам отвёл взгляд, спеша переменить тему, – можно посмотреть на острова в северной части, если хочешь. Там можно даже на берег выйти, я уже приезжал сюда пару раз, но один.

– Любишь путешествия? – темноглазая с интересом взглянула на монстра, отправляя картофельное пюре в рот.

– Да, но… Одному в последнее время слишком скучно. Столько впечатлений, но разделить их не с кем. Меня, знаешь ли, не назвать располагающим к общению, – Даст хмуро усмехнулся, – не всем по нраву мои молчаливые кости.

Клео немного помолчала, раздумывая над его словами, но сама ощутила, что не испытывала с ним того, о чем говорил монстр. Рядом с ним ей было комфортнее, чем с кем бы то ни было ещё. Как интроверт, она высоко оценила его деликатность, ненавязчивость и свободу личного пространства в общении, где, кроме того, нашлось очень много общих тем и интересов.

– Мне по нраву, – просто ответила она, впервые не отводя взгляда от его прямого удивления, что приятно перетекало из алого в лазурный в левой глазнице, прикрытой тенью капюшона, едва заметно искрясь более яркими оттенками.

После этого небольшого откровения монстр чувствовал себя увереннее рядом с симпатичной ему девушкой, позволив себе маленькую слабость, сократив расстояние чуть больше и возвращаясь с ней в дом уже бок о бок, чему та совсем не возражала, скромно улыбаясь на добрые шутки мужчины и рассказывая ему свои истории, которые тот слушал бы и слушал всю ночь напролет, но в поздний час все же настоял на том, чтобы Клео поспала в нормальной кровати после дороги в автобусе.

Утро пришло слишком быстро, не в силах разбудить ее довольный благодатным отдыхом организм, даже невзирая на то что, лучики бесконечного здесь рассвета ласково щекотали ее нос, пробившись сквозь окно, вынудив ту отвернуться к стене и закутаться в одеяло поплотнее. И только случайно скользнувшая по сознанию мысль о прогулке на больших лодках послужила ощутимым толчком. В буквальном смысле, ведь Клео подорвалась с кровати, едва не падая и поспешно глядя на часы. В глазах от резкого подъёма незамедлительно потемнело, и какое-то время Клео стояла, прислонившись к прохладной деревянной стене, ожидая возврата четкой картинки. Голые ноги, едва скрытые до колен мягкой ночнушкой, приятно грело солнце, лениво текущее золотом лучей сквозь стекло незадернутого шторами окна. Время ещё было, и девушка переоделась для небольшого путешествия уже не торопясь, собрав с собой рюкзак, куда уложила воду, фотоаппарат и печенье, припасённое со вчера из столовой. Накинув поверх рубашки светло-синюю куртку, она, сочтя себя готовой, покинула комнату, тихонько прикрыв за собой дверь. В холле ее встретил вернувшийся откуда-то Даст.

– Доброе утро. Завтрак выдали с собой, я взял и на тебя, пока очередь не набежала. Готова? – скелет осмотрел подругу с ног до головы и добродушно улыбнулся, когда она кивнула, – хм… Ещё одна деталь, – Даст скинул капюшон, накинутый поверх его темно-кирпичной кепки, сняв ее и надев на голову подруги под ее тихий и удивленный вздох. Монстр без головного убора выглядел несколько иначе, притягивая ее взгляд матовостью большого черепа. Хотелось погладить, и от этих мыслей темноглазая потупила взгляд, теребя рукав собственной куртки.

– Спасибо, Даст. Пойдем? – она несмело стрельнула глазами в его смеющиеся огоньки глазниц.

– Идём, ласточка. Море ждёт!

Многие толпились у пирсов неподалеку, выбирая лодки, шумно и весело галдя, одобрительным шумом разнобойных приветствий встречая подошедшую парочку. От такого внимания сразу множества глаз и голосов, Клео немного растерялась, но Даст, словно почувствовав ее дискомфорт, уверенно взял ее за плечо, направляя к случайному судну и помогая залезть, запрыгивая следом, начиная отвязывать державший её у причала трос. Девушка уложила вещи позади, уверенно беря в руки весла, начиная мягко отплывать от пирсов, ловко поворачивая лодку уверенными движениями рук. Даст подхватил ее ритм, начав грести второй парой весел синхронно, словно делал это всю жизнь, придавая их транспорту значительную скорость и оставляя ропот голосов далеко позади…

Вода приятно расступалась водоворотами под лопастями старых вёсел, даря дивный шелест и плеск водной глади, несущую их вперёд. Солнце билось о поверхность осколками искр, мечущихся по лицам пары человека и монстра, державших курс на отдаленную группу островов, где, как точно помнил скелет, было очень красиво и уединенно.

Мимо скользил пейзаж спокойного моря, приподнимая лодку на достаточно крупных в сравнении с обычным озером волнах, чей нос врезался в солёную твердь и вновь стремился по ним вверх и вниз, вторя командным и слаженным гребкам своих пассажиров. Клео даже успела утомиться, но внезапно взгляд опустился к ногам, что ощутили неприятное покалывание от коснувшейся шиколоток солёной, холодной воды.

Она наполнила дно лодки, незаметно подобравшись вплотную к вещам, намочив рюкзак и кроссовки на ногах.

– Что-то не помню, чтобы в лодке было столько воды, – серьезно отметила девушка, прекращая грести и внимательно глядя на мокрую линию бока деревянного суденышка. И она неторопливо поднималась вверх… Монстр так же пристально смотрел на открывшуюся им картину, а после заглянул за борт, где тонким шлейфом за ними по воде бежала дорожка пузырьков.

– Мать твою… Похоже днище было пробито. Только под весом начало набираться. Ты телефон брала с собой? – Даст всмотрелся в линию приближающихся позади них островов, до которых оставалось плыть ещё около получаса, оставив в прошлом надежду развернуться обратно – они уже гребли едва ли не пару часов. Клео пошарила по карманам, но с ужасом поняла, что телефон остался в номере. Даст, увидев в ее глазах лёгкую панику, отпустил повисшие в уключинах вёсла и успокаивающе погладил ее по плечу:

– Не бойся, ласточка, сейчас до острова доплывем, вылезем и разберемся. Осталось немного совсем. Ты ведь плавать умеешь, если что? – монстр вновь начал грести, кивая ей в призыве продолжать движение. Клео утвердительно промычала, подхватывая его ритм и сосредоточенно гребя к островам.

К скалистому покатому берегу они приплыли с большим трудом, промокнув почти насквозь, а лодка набралась практически полностью, вынудив бедолаг действительно доплывать последние метры своими силами. Клео запоздало подумала, что больше всего ей обидно за испорченные вещи и наверняка выведенный из строя фотоаппарат: рюкзак спасти от воды не удалось. Но думать именно об этом сил не было: девушка, вылезя на берег, устало растянулась на сухом и теплом мху острова, мелко дрожа от ледяной воды и усталости. Рядом опустился Даст, с беспокойством смотря на подругу, но тем не менее, сохраняя ауру непоколебимости, чтобы девушка не боялась того, что произошло.

– Не переживай, Клео, нас спохватятся к вечеру и пойдут искать. Главное, что с нами всё хорошо, – монстр снял промокшую толстовку и футболку, расстелив их на солнечном мху и камнях, работавших не хуже батареи на таком открытом месте, и внимательно посмотрел на темноглазую, лежавшую рядом, едва заметно заливаясь голубизной смущения от того, что ему придется ей сказать, – эм… Звучит ужасно, но если не хочешь заболеть, то тебе придется раздеться до белья и положить одежду сохнуть на солнце. Иначе ты переохладишься, а это уже опасно…

Клео озадаченно подняла на него взгляд, невольно задержавшись дольше необходимого на алых изгибах его души, мерцавшей за рёберной клеткой, торопливо впериваясь в его напряжённый цветной взгляд после. Но холод кусался почти физически больно, и она предпочла молча подчиниться, краснея едва ли не до корней волос, оставшись в конце концов лишь в тонкой майке поверх лифчика и трусов, сидя сжавшимся, холодным комком на берегу, обнимая колени и буравя воду недовольным взглядом. Будто она стала ей предателем, поставив в ужасно смущающие условия их обоих. В повисшей тишине было слышно лишь ропот моря, шелест листьев от деревьев немного позади них, и журчащие вскрики чаек у скал в нескольких километрах от острова. Неожиданно позади сел Даст, мягко беря за плечи и вытягивая ноги по обеим сторонам от девушки, полностью обнимая сзади с бережной плавностью, опасаясь испугать.

– Тшш, так будет теплее. Не бойся, я просто согрею, ласточка, прости, если неприятно, – тихий голос, ставший ещё ниже от сбавленного тона действовал успокаивающе, в то же время обдавая душу волнением, назвать которое неприятным Клео к своему стыду не смогла. Не ощутив ее сопротивления, Даст присел ещё ближе, вжимаясь горячими ребрами в худую девичью спину, а бедрами согревая ее – такие тонкие и бархатисто нежные, чуть дрожавшие от посягательств ветра. Руки он сомкнул на ее животе, а голову устроил на плечике, скользнув гладкой и теплой костью щеки и скулы по ее холодной коже на лице. Клео действительно стало теплее: с каждой волной дрожи становилось легче, пока монстр спокойно согревал ее собой, используя для этого жар собственной души, что согревала каждую его кость таким нужным им обоим сейчас теплом. Каждый раз, когда Клео дрожала, он жался ближе, ласково касаясь ладонями ее плеч, словно желая забрать её собой всю. Монстр искренне переживал, ведь люди были столь чувствительны к температурам, но к его облегчению, она действительно постепенно отогревалась, сводя на нет бьющую ее мелкую судорогу, словно напитываясь теплом его тела и летним солнцем, услужливо греющим их тесно сплетённые тела.

– Мне не неприятно, Даст, – тихо ответила девушка, запоздало поняв, что ему так ничего и не ответила, будучи слишком смущенной близостью с тем, кто давно занял теплое и важное место в душе, – я просто… стесняюсь и робею иногда. Прости, – девушка снова мелко вздрогнула, но монстр от ее слов едва сдержался, чтобы не провести носом по нежной щеке, отчасти радуясь тому, что Судьба дала такой способ сблизиться с той, чей вид, голос и образ мыслей отзывался в его душе приятным звоном тепла и нежности.

– Всё хорошо, – прошептал мужчина, довольно жмурясь от того, что девушка так мило тушевалась именно от его присутствия, наслаждаясь тем, каким теплым становилось ее нежное тело, которое он все же иногда поглаживал, не в силах удержаться от того, чтобы подарить ей немного ласки.

Солнце неутомимо помогало сушить одежду, и к исходу дня нерадивые путешественники смогли, наконец, одеться, оставив позади долгие часы теплых и невероятно близких объятий и разговоров, ставших на порядок более личными из-за сблизивших их обстоятельств. Даст был одновременно и огорчён этим фактом, пригревшись мягкостью ее хрупкого тела, и рад, поскольку держать себя в руках было все сложнее, и монстр едва не терял контроль от такой близости той, кто прочно засел в мыслях. И какое-то время они оба негласно приходили в себя, исследуя крохотный островок, покрытый редколесьем сосен и небольшой порослью водяники.

Клео вынула все из рюкзака, успев порадоваться, что фотоаппарат не успел основательно промокнуть благодаря чехлу, а взятая с собой еда оказалась цела, будучи запечатанной в упаковке. Даст при себе имел зажигалку, и когда девушка обошла остров по кругу, то обнаружила монстра разжигающим небольшой костер, предназначенный не только для дальнейшего обогрева, но и хорошим подспорьем в сигнале тем, кто должен отправиться их искать. Как только с огнем было покончено, монстр присоединился к сидевшей у огня молчаливой подруге, что после их откровений и тепла сидела притихшей тенью, словно сильно смущаясь, беспокоя этим душу скелета. А Клео действительно терялась теперь, узнав, что Даст считал её интересной и обнаружив с ним ещё многие общие увлечения. Но даже не это вводило ее в состояние близкое к перенапряжению. А то, что теперь её ещё больше тянуло к мужчине, словно кожа навечно запомнила эти горячие касания, полные нежности и заботы, к которой одинокая девушка не привыкла. И стрессовые обстоятельства будто обнажали каждый нерв, заставляя все воспринимать острее и ближе к сердцу, донося очевидный смысл слишком быстро и резко, не давая времени и возможности на размышления. Даст специально сел к ней вплотную, сперва касаясь плечом, но после решил действовать решительнее: чуть приобнял одной рукой за плечи, склоняя к себе ближе, действуя аккуратно и бережно, давая понять, что не станет настаивать, если она воспротивится. Душа Клео металась и буквально гудела от счастья, ликуя от предположений, что вся ее давняя симпатия может оказаться совершенно взаимной. Ведь всё указывало именно на это. Девушка решила идти до конца и смело ткнулась носом почти в самую шею монстра за линией капюшона, опаляя широкие позвонки горячим дыханием. Даст едва не потерял нить собственных мыслей, которые сбили волной горячих мурашек по всем его костям, а рука невольно сильнее сжала плечо Клео, тут же виновато потирая его, опасаясь, что мог сделать больно, но она лишь расслабленно вздохнула, касаясь второй его ладони, уложенной на его коленях, чтобы несмело обвести фаланги своим тонким пальцем. Монстр затаил дыхание, ощутив внезапную ласку от возлюбленной, неотрывно глядя за тем, как ее дрожавшая в волнении ладонь чертит на его пястных костях крошечные узоры. Он в удовольствии зажмурился, чуть улыбнувшись и поймав ее руку своей, слегка сжимая и оглаживая большим пальцем тыльную сторону девичьей ладони в молчаливой игре обоюдного трепетного чувства, выразить которое словесно они ещё не успели, но искры между их душами уже ощутили. До их сознания неминуемо дошло, что обоих тянет друг к другу уже давно…

Наступил тот самый сладкий миг до признания чувств друг перед другом, который оба хотели разделить и продлить подольше, наслаждаясь первым теплым очагом взаимного доверия, рождённого на этом острове надёжным клубочком нити крепкого чувства.

И посидев ещё немного в опустившихся сумерках никогда не наступающей ночи, готовившейся стать рассветом сразу после касания солнцем линии скал, первым не выдержал именно Даст, что по натуре всегда был уверенным и решительным. Особенно теперь, когда они остались далеко от всех, что дало потрясающую возможность увидеть друг друга ближе, чем когда-либо. Его душа беспрестанно ныла, взывая к действиям, притягивая к той, к кому привязался давно. И будучи однолюбом, Даст ещё тогда понял, что дело принимает серьезный оборот, терпеливо ожидая подходящего момента, что позволил бы разрушить барьер между ними.

Барьер, которого никогда не было…. Ведь Клео взаимно любила его, тайком нося чувства под сердцем…

Даст мягко поднял ее лицо за подбородок, отрывая от пригретого ей плеча, одаривая ласковым горящим взглядом, и нежно целуя после, ощущая, как щекотит душу, когда она с готовностью ответила на поцелуй, размыкая мягкие губы, позволяя углублять нежность, накопленную в монстре за многие месяцы, прижимая к себе ближе и оглаживая контуры спины, которую он совсем недавно грел собой…. И ещё не раз согреет позже, когда пожар их любви будет невозможно потушить ничем…

Послышался гул мотора катера, вынудив парочку разорвать поцелуй и всмотреться в очертания скал и леса, окрашенных рыжими отзвуками позднего вечера северного моря. К ним быстро приближалось спасательное судно, ориентируясь на пламя их маленького костра, спеша на выручку попавшим в переплет отдыхающим.

И уже возвращаясь обратно на борту лёгкого катера, Клео с сожалением отметила, что не успела признаться монстру в том, как давно его любит, боясь, что он сочтет ее влюбчивой дурочкой, способной потерять от него голову на второй день совместного отдыха. И это стягивало ее душу неприятными нитями нервного напряжения, отдаваясь во всем теле, вынуждая нервно покусывать губы и отвечать на вопросы администрации местных спасателей едва ли невпопад. Но даже по возвращению ее не оставили в покое, заставив писать кучу документов и расписок в корпусе администрации. Клео отпустили уже совсем ночью: измотанную, расстроенную и совсем одну, поскольку монстр делал все то же самое отдельно, и где он был сейчас, той было неизвестно. Она вернулась домой, обреченно вешая куртку, на которой виднелись белые соляные разводы после их неудачного купания в море. И она хотела было уже уйти к себе, огорчённо отмечая бархатистую тишину домика, как внезапно из кухни вышел темный силуэт Даста, сверкающего в темноте острыми рубинами глаз, в одном из которых плавился омут голубого опала. Скелет молча подошёл к ней, перехватывая за руку, и улыбнулся, после небольшой паузы огладив по щеке пальцами, готовый, наконец, сказать заветные слова, чтобы поскорее убрать любую возможность того, что Клео могла подумать, будто она интересна ему лишь на одну ночь… Даст не мог этого допустить…

– Клео, ласточка моя… Надо было мне раньше тебе всё сказать, ты должно быть думаешь, что я несерьёзен или хотел лишь позабавиться, но всё совсем не так. У… у монстров всё иначе, – монстр аккуратно взял ее за руку, мягко сжимая ее тонкие пальцы, и продолжил, – мы создаём пару на всю жизнь и так уж вышло, но… Меня тянет именно к тебе. И уже давно, Клео. Я… действительно люблю тебя своей душой. Это… Знаешь, я лучше покажу, – Даст расстегнул кофту, показывая, как в темноте дома сильно светилась его душа, освещая белую футболку красивыми линиями багряного света и темных теней от его мощных рёбер.

Девушка пораженно смотрела на это чудо, сетуя на то, как так вышло, что о подобном факте узнала лишь теперь. Собственная душа едва ли не придушила собой ее сердце, мечась и радуясь взаимности, о которой ей так хотелось сказать. Но дыхание у Клео словно перехватило, заставляя дышать поверхностно и часто, и вместо ответа ей удалось лишь нежно погладить его грудь, ощущая приятное тепло, идущее от жизненной силы, спрятанной за одеждой и костями, вырывая у Даста трепетный выдох. Он смотрел на нее неотрывно, чувствуя, как внутри нее трепещет нежная душа человека и улыбнулся, понимая, что ей так сложно озвучить ставшие очевидными ему чувства. Даст ласково притянул Клео к себе, утыкаясь носом в кожу около уха.

– Всё хорошо, ласточка. Просто скажи мне… Я так хочу услышать твой ответ, – монстр мягко погладил ее спину, доверительно смыкая объятия, которыми дарил такую надёжность и спокойствие, что Клео почти моментально ощутила, как схлынуло напряжение, дав возможность произнести такой желанный ими обоими ответ:

– Я тебя тоже люблю, Даст. Давно люблю, – тихо ответила девушка, ощущая, как усилилось тепло, идущее из глубины их тесных объятий в полумраке деревянного дома.

Даст довольно фыркнул, умиляясь робости любимой, бережно переплетая пальцы с ее рукой, и немного отстраняясь, чтобы без всякого предупреждения поцеловать ее в растерянные мягкие губы, буквально окуная в собственные чувства привязанности, какая бывает лишь у таких как он, вовлекая и ее в эту связь, протянувшейся нитью к ее трепетной душе, крепче которой на земле просто не существует…

Теперь их маленький отпуск навсегда запомнится им местом, в котором начались их отношения, пронесённые через всю их долгую жизнь, в которой они не раз вспомнят свое маленькое, но такое сладкое приключение.

Комментарий к – {Даст}

Ха, а вы думали сборник окончен? А вот и нет (づ｡◕‿‿◕｡)づ И будут ещё истории!

Друзья, хочу выразить слова поддержки в непростые времена. Я рада, если работы с приятной атмосферой помогают хоть немного отвлечься от театра абсурда современных реалий. Не важно, кто прав, а кто виноват. Мы все люди и живём на одной планете. Давайте не будем позволять каким-то эфемерным граням стереть то, что мы – люди… Друзья, братья, сестры. И всегда ими будем. Всем добра и любви и до встречи в новых историях!

(っ˘з(˘⌣˘ )

========== – {Эррор} ==========

Комментарий к – {Эррор}

Хей, да, сборник продолжает пополняться ^_^

“… у каждого существа должен быть кто-то, с кем он чувствует внутреннюю связь. Психические заболевания возникают тогда, когда человек полностью утрачивает ощущение этой связи. Но если появляется кто-то, с кем возникает эта общность, заболевание можно предотвратить.”Колин Уилсон

Юми бесцельно бродила по странному дому своего недоврага, рассматривая причудливую коллекцию сшитых им кукол, развешанных под потолком, чьи границы были давно утеряны в бесчисленном количестве кобальтовых нитей. Почему недоврага? Потому что друзьями их назвать язык не повернулся бы: постоянные стычки двух монстров, ругань, попытки драться, которые всегда заканчивались трехэтажным матом, разрушенными частями дома и парой случайных ушибов, которые, как ни странно, эти двое наносили себе сами в порыве страстной истерики, но друг на друга руки никогда так не подняли. Но и настоящими врагами их тоже не назовешь. Враг никогда не пустит к себе в дом (пусть Эррор и утаскивал ее пару раз насильно), и не заставит напару с собой смотреть какой-то весьма неплохой фильм или сериал, сидя на мягком бежевом диване у стены, накрытом темно-синим пледом, который Эррор связал когда-то лично. Но обоих совершенно точно всё устраивало. И прекращать подобное никто из них не хотел.

Юми мазнула лисьим хвостом по круглому стеклянному столику у дивана, задев на нём что-то и уронив. Девушка шагнула ближе, признав в предмете мелкую фоторамку из темного дерева и подняв ее к глазам обомлела, прижав к голове темные уши в тон хвоста, какие бывают у чернобурок. Со снимка на нее смотрел довольный трехцветный скелет, нагло приобнимающий спящую на диване Юми и делающий с ней это занятное селфи. Негодование волной взметнулось в душе, и девушка тихонько зарычала, протестуя против такой наглости и того, что внутри внезапно потеплело от этого их совместного, сделанного тайком кадра. Эррор, скорее всего, не успел спрятать компромат, ведь ее визит сегодня был спонтанным. Точнее, она к нему пробралась тайком, отыскав один из порталов, спрятанных недалеко от ее дома с неизвестной ей целью. Может и специально. Но возможно, он просто забыл о нем…

– Ах ты задница темнокостная, – протянула Юми, ставя фоторамку на место.

– И откуда тебе знать, какого цвета моя задница, извращенка? – раздался позади заедающий низкий голос, заставивший ее вздрогнуть и обернуться, впериваясь своим рассерженным огненным взглядом в его разноглазое безумие перемешанных оттенков.

– И тебе привет, Эррор. Я тут занятный снимок увидела, не подскажешь, кто фотограф? Скажу ему пару ласковых, – Юми почти нежно провела пальцем по груди Эррора, подойдя непозволительно близко, с наслаждением глядя, как того от чужого касания переклинило и зарябило от глюков, на миг перекрывая зрачки сообщениями об ошибках.

– Какой, нахрен, снимок? Ополоумевшая лисица! – скелет шагнул в сторону, обходя ее и утыкаясь взглядом в неспрятанную фотографию, которую так опрометчиво позабыл убрать с глаз подальше, – и вообще, какого дьявола ты здесь забыла? Не припоминаю, чтобы тебя сюда звали, бестия, – Эррор к девушке-лисичке не повернулся, старательно пряча пастельную янтарность личного смущения, опаляющего дымчатые скулы, исполосованные вертикальными, синими чертами его магии. Блуждая взглядом по немногочисленным предметам минималистичного интерьера собственного жилища, где предпочитал держать порядок помешанного на этом перфекциониста.

– А я не припоминаю, чтобы давала добро на совместные снимки, Эррор. Хоть бы вторую распечатал, я бы тоже взяла, – с искренней обидой выпалила та, округляя глаза от того, что только что сказала, но слова обратно уже было не вернуть. Монстр изумлённо повернулся к ней, ловя ее смущение и скользя цепким взглядом от ее рыжих, пламенных глаз до мягких губ, шеи, груди и ещё ниже, где по открытым коленям и голеням двигалась темнота лоснящегося шелком хвоста. По телу прошла мелкая рябь колючих помех, словно мурашки устроили по позвоночнику гонки, вынуждая выпрямиться напряжённой линией, возвышаясь над гостьей на целую голову.

– Если хочешь, бери. У меня есть… Ещё, – засмотревшись на ноги, ляпнул Разрушитель, тут же едва не уйдя в перезагрузку от осознания, как он только что прокололся, выдав очередной связанный с ней секрет.

– Чего? Ты сталкер что ли? Когда ты успел, хей, а ну покажи! – Юми смело шагнула к скелету, сердито прижимая ушки и взмахивая пушистым хвостом от досады, и до того эта картина понравилась Эррору, что он не сдержал довольной улыбки, подпуская ближе, склоняясь к ее рассерженному лицу и выдыхая, чуть прикрыв глаза:

– А больше тебе ничего не показать, Юми~? – поддразнил он ее, хотя лицо его все ещё светилось звёздочками медового смущения.

– Было бы что показывать, – фыркнула та, упирая руки в бока и смеривая его нарочито брезгливым взглядом, хотя у самой в душе закрутился тайфун эмоций.

– Тебя надо учить манерам. Мало того, что пришла без разрешения, так ещё и дерзишь Разрушителю Миров! – Эррор вышел из себя: его голос залагал сильнее, а лицо перекосило от злости. Но Юми решила довести начатое до конца, бесстрашно фыркая в ответ.

– Не развались от скромности, угольная косточка, – девушка-монстр нагло отвернулась, мазнув хвостом по его голым берцовым костям цвета вина, освещённого солнцем, доведя его до края. Эррор зарычал, выпуская столько нитей, сколько только мог намотать на пальцы, коснувшись полос синевы на скулах и ловя обидчицу в плен множества жгутов. Те опутали ее с ног до головы, переворачивая вверх ногами и продолжая бесконтрольно оплетать весь дом, превращая просторную комнату в логово паука. Эррор, захлестываемый бесконтрольным наплывом гнева и досады, уже не мог их остановить и сделал несколько ошибок, дернув не за те путы, из-за чего те оплели и его.

– Да пустота тебя раздери! – рявкнул он, бездумно дёргая за все нити разом, и с лагающим ором вперемешку с крепким матом, Разрушитель полетел вверх тормашками, спутываясь с пленом, в который поймал Юми, почти вплотную связавшись нитями с ней, оставшись висеть лицом к лицу, плотно прижавшись друг к другу без возможности вылезти, не рискуя что-то себе оторвать.

– Это все ты виновата, проклятая лисья душа. Отодвинься от меня! – Эррор почти орал, жутко глюча, вынуждая пленницу прижать уши к голове и чуть зажмуриться от повышенного голоса на скачущей тональности полного безумия.

– Я вообще-то связана, гений. Заткнись и успокойся. Только ты можешь управлять нитями, я, если ты не в курсе, вообще ничего особенного не умею, кроме как играть на твоих нервах, – недовольно протянула та, рассматривая чрезвычайно близкие сейчас глаза взбешенного и беспрестанно дергающегося монстра, – надо же, твои глаза действительно красивые, особенно если близко смотреть, – Юми с интересом присмотрелась к зрачкам, пока Эррор моментально замер, несколько раз щёлкнув в лагах и уйдя в перезагрузку с шипением и писком, напоминающим звук модема. Девушка пожалела, что ее руки крепко связаны, и она не могла ни тронуть Эррора, ни оттолкнуть: он был слишком близко, а его собственная рука была вытянута куда то за ее спину, будучи просунутой нитями между ее предплечьем и талией. Остальные конечности размещались более ровно и ее не касались, но положение более чем нервировало. Радовало что хотя бы её хвост был не запутан, позволяя тому двигаться с относительной свободой.

Эррор пришел в себя достаточно быстро, тут же фокусируя взгляд на спокойной собеседнице, которая, казалось, смирилась с их смехотворным положением.

– Перерыв окончен? Можно, пожалуйста, вниз? Я пришла не в путаницу поиграть, – она закатила глаза, нервно вдрагивая хвостом, когда рука Эррора зашевелилась у бока, пытаясь освободиться, но вместо этого практически погладила ее по спине, – хей! Руки не распускать, демон!

– Да заткнись ты, я не специально, дура. Я… Застрял, черт возьми, ничего не выходит, грррр! – скелет дернулся всем телом, толкая Юми собой, но легче от этого не стало: нити держали крепко, чуть ли не натянувшись сильнее от движений злого Разрушителя, почти до боли впиваясь из-за этого в кожу на ее ногах и запястьях.

– Ай, ай, хватит! Черт, сейчас твои нити мне ноги и руки отрежут, – Юми сердито зашипела и чуть поморщилась от неприятных ощущений.

– Лучше бы они твой язык отрезали, – злобно прищурился Эррор, но трепыхаться перестал, заметно расслабляясь, чтобы нити действительно не сотворили никому ненужной беды.