Текст книги "Белоснежка и команда мечты"

Автор книги: Даша Семенкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

2.3.

И снова пришлось идти в Цитадель. На сей раз не ради простой формальности – им предстояло встретиться с главным горняком, Великим Мастером, о котором Дара говорила исключительно с благоговением. Насколько Лиза успела понять, элитой местного общества были гномы, достигшие совершенства в своем деле – те, кто совершал открытия, творил шедевры или изобретал нечто, доселе неизвестное. Традиция, достойная уважения.

Таких талантов было немного, иногда в целом поколении ни одного, и относились к ним с искренним почтением. Видимо поэтому Дара взяла Лизу в качестве поддержки – несмотря на то, что Хайдар сам пригласил ее, девушка места себе не находила от волнения.

Когда они спустились на третий подземный этаж, у бедняги побледнели щеки и руки дрожали, так она разнервничалась. Да еще гномы, встреченные по пути к управлению (абсолютно все они были мужчинами), не стеснялись отпускать шуточки и подначивать Дару.

– Не обращай на них внимания, – Лиза пыталась утешить подругу. – Они просто боятся, что какая-то девчонка утрет им носы. Пойдем быстрее, начальство ни в одном из миров ждать не любит!

В просторной приемной царила суета. Обстановка тут была скорее рабочей, чем торжественной: искусно отделанные стены скрыли за деревянными досками, полками и стендами, а пол почти невозможно было рассмотреть из-за множества отпечатков грязной обуви – то ли хозяин не заботился о чистоте, то ли уборщики не успевали отмывать за непрерывным потоком посетителей. На полках теснились разноцветные камни и кристаллы, какие-то железяки, стеклянные сосуды со срезами грунтов. Доски были в несколько слоев увешаны картами, списками, графиками и бог его знает, чем еще.

Возле одной из карт несколько гномов горячо спорили, пытаясь перекричать друг друга и размахивая руками. Никто не опасался, что шум может помешать начальнику, казалось, они вообще забыли, где находятся.

– И я говорил, говорю и буду говорить вам об этом, мно-го-уважае-мые! – басил самый громкоголосый. – Имею право, я на пятом уровне каждого нетопыря в морду знаю, а ваш Анпил – бездарь, горлопан и выскочка. Пусть хоть две смены в разведке нижних ярусов продержится, и, если вернется, не обмочив штаны, его слово будет иметь вес. А пока пусть угомонится и язык свой, коли такой длинный, засунет себе…

Он уточнил куда, и не подумав сбавить тон. Кто-то из его товарищей хохотнул одобрительно, кто-то закричал, от волнения сорвавшись на фальцет:

– Нет уж ты сперва послушай!

Дара, стесняясь, попятилась было, но Лиза пресекла дезертирство. Нимало не смутившись, она подошла к ближайшему из спорщиков и коснулась его плеча:

– Извините, – дождалась, когда он переведет на нее непонимающий взгляд, и спросила: – Великий Мастер, то есть Хайдар, свободен?

– А? Что? Наверное. Я че-то не видел. Ты загляни, ага?

И вернулся к спору, моментально забыв про Лизу. Наверняка он даже не заметил, что она человек, или просто это было не так интересно, как разговор, от которого его отвлекали. Лиза пожала плечами:

– Тогда пойдем, чего ждать-то? Раньше сядем, раньше выйдем.

– Куда сядем? – пролепетала Дара, робко стуча в дверь.

– Входите! – отозвался едва различимый из-за шума мужской голос.

– Я же просила! – донесся раздраженный женский.

За дверью еще что-то сказали, но звуки потонули во взрыве хохота, от которого едва не затряслись стены приемной. Рассудив, что хозяин здесь наверняка мужчина, потому на недовольство в женском голосе внимания можно не обращать, Лиза буквально втолкнула Дару в кабинет, поздоровалась и притихла, с интересом осматриваясь.

«Так вот он какой, Самый Главный Рудокоп, внушающий ужас и трепет! Да уж, выглядит действительно суровым. Вон как смотрит – будто давит гранитной плитой. Но кажется мы не вовремя».

– Простите, – в унисон ее мыслям сказала Дара, дергаясь к выходу, но Великий Мастер жестом остановил ее и указал на маленький деревянный диванчик напротив себя.

– Ничего, мы уже закончили, – голос его звучал глухо и хрипло, будто горло заполнял песок. – Погода меняется, демоны ее забери…

Он сидел, откинувшись на высокую резную спинку своего кресла, выставив вперед левую ногу с закатанной выше колена штаниной. Нога была обмазана подсыхающей белесой грязью, но даже сквозь нее виднелись жуткие шрамы, будто неведомое чудовище изжевало когда-то голень и выплюнуло. Устроившись на низенькой скамейке, крепкая молодая женщина растирала что-то в медной ступке, глядя на посетительниц недобро.

– Просила же, дайте хоть полчаса покою. Нет – всем надо, всем срочно. У всех под хвостом скипидаром намазано…

– Перестань, Манжэ, – осадил ее хозяин кабинета. – Они по делу. Работа у всех. И у меня тоже работа. Спасибо за помощь, но давай-ка выбросим твое ведьминское зелье, и будет с меня.

– Вам надо сделать припарку, или ночью так скрутит, что все на свете проклянете.

– Нет, достаточно. Прибинтуй-ка мои магниты. Горняка камень лечит, – он посмотрел на девушек. – Дара Эрмегот. Ты быстро, раньше первой недели большой воды я тебя не ждал. Или отказаться пришла?

– Нет, ни за что! – воскликнула Дара, но тут же взяла себя в руки. Потупившись, шагнула к Великому Мастеру и протянула листок: – Вот. Список участниц экспедиции, как вы велели. Мы готовы. Вы обещали… Скажите, что нам еще надо сделать, и мы отправимся в путь.

Чтобы ухватить список, ему пришлось наклониться – ближе Дара подойти побоялась. Лиза заметила, как напряглись желваки на резких, будто киркой высеченных скулах. Не просто так этот гном позволил лечить себя в рабочее время, боль беспокоила его много сильнее, чем казалось со стороны.

Он углубился в изучение списка, раздумывая над каждой строчкой, а Лиза украдкой изучала его. Несмотря на рассказы девчонок о его легендарном прошлом, суровый вид, множество шрамов, полученных точно не из-за неловкости, массивное телосложение, тяжелый подбородок и складку между нахмуренными бровями, он не внушал страха. Уважение – пожалуй, но не желание лебезить и пресмыкаться. Рядом с ним хотелось проявить себя, показаться лучше, стать лучше. А еще появилась уверенность, что если уж он возьмется помогать, то точно все получится.

– Я ничего не скажу про твою группу. Это твоя экспедиция и твое решение. Насчет магии я бы возразил, но что уж теперь, дело сделано. Только вот до меня донеслись слухи, что этот ваш человек – не просто человек, а с чудо-способностями. Что скажешь…

– Лиза. И нет у меня на самом деле никаких способностей, – призналась девушка. – Этот слух… Кое-кому было очень нужно, чтобы так думали. Простите нас, пожалуйста.

Великий Мастер перевел пристальный взгляд с Лизы на Дару, щеки которой сразу вспыхнули, как маков цвет. «Если бы он не был главным в их деле, да еще старше как минимум вдвое, я бы заподозрила, что она к нему неравнодушна», – подумала Лиза, скрывая улыбку. Надо бы запомнить эту мысль, чтобы как-нибудь подшутить над подругой.

– Я согласилась на это, чтобы одна из нас смогла пойти, – сейчас той было совсем не до шуток. – Ее отец не отпускал, и… В общем, так получилось.

– Зря вы это затеяли, – проговорил Хайдар, делая пометки в списке. – Все спешишь куда-то, подождала бы пару дней, и не нужно бы было… Ладно, пустое. Главное, что слухи не оказались правдой.

– Почему? – не удержалась Лиза.

– Мы здесь магию не жалуем. Предпочитаем полагаться на знания, свои способности, силы природы и технику. А все эти нестабильные и ненадежные материи – глупости и морок, пусть таким люди балуются, среди них разгильдяев и мечтателей больше, чем толковых… – он покосился на Лизу и осекся. – Извини, не хотел обидеть.

– Да нет, вы правы. У нас таких много, к сожалению.

– У нас тоже встречаются, но мы это не поощряем. Здесь ценят дело, а не фантазии.

Он поднялся, опираясь о подлокотник, и Лиза невольно уставилась на него, забыв о приличиях. Великий Мастер оказался очень высоким для гнома – даже самые рослые из тех, кого Лиза встречала, были не выше нее, а Хайдар – как минимум на полголовы. Дара рядом с ним и вовсе казалась крошкой. Размах его плеч впечатлял: наверняка в дверь своего кабинета Хайдар проходил боком.

Прихрамывая, он подошел к массивному шкафу, порылся в его недрах и извлек два свитка. Подхватил со стола толстенькую кожаную папку и вручил все Даре.

– Вот карты и записи последней экспедиции. И некоторые мои заметки, если сумеешь в них разобраться. Изучай пока.

– Спасибо, – кивнула Дара, прижимая папку к груди. Похоже, над этими бумагами она сегодня опять просидит до рассвета.

– А заявки отдадите на складе, – Хайдар протянул несколько небольших листков. – Зайдите к ним завтра до обеда, лучше все вместе, пусть начнут подгонять снаряжение. Будут проблемы – дайте знать, но вообще я насчет вас распорядился. Теперь идите, готовьтесь. Вызову, как время придет.

Домой Дара летела, как на крыльях, сияя от счастья. Лиза едва поспевала следом. Спокойно пообедать не удалось: подруга с трудом дождалась, пока они с дедушкой опустошат тарелки, наспех прибрала со стола, и, не дав спокойно поболтать за чаем, вновь потащила Лизу на выход. Пора было забирать новую одежду.

Зато вечером нашлось чем заняться: пока Дара с головой зарылась в полученные в Цитадели документы, исписывая страницу за страницей бисерным почерком, Лиза примеряла обновки. Она вертелась перед зеркалом, машинально поддакивая в ответ на беспорядочные вопросы Дары, не одного толком не понимая. В свою очередь та говорила, что Лизе все очень идет, не поднимая на нее глаз.

2.4.

Понеслись суматошные дни подготовки к экспедиции. Дара вскакивала, как ужаленная, еще до рассвета и тормошила Лизу, попутно готовя завтрак. Пока та успевала продрать глаза, умыться и одеться, заполошная хозяйка раскладывала на половине стола свои карты и записки, доставала чернильницу и погружалась в графики и расчеты. Дедушка заканчивал беседовать с гостьей о погоде и отправлялся на работу в шахту, а Дара, опережая его, бежала в Цитадель справляться о провианте, или на конюшню, или еще куда-то. Если не приходили Аюна с Аяной или Номин – тогда они продолжали корпеть над бумагами.

Лиза чувствовала себя лишней и не находила, чем бы заняться. Сперва она честно старалась участвовать в подготовке, но быстро сдалась, все равно толка никакого. Лишь отвлекала Дару, вынуждая отвечать на бесконечные вопросы и пояснять вещи, для нее самой элементарные. Даже в картах Лиза не могла разобраться самостоятельно. На них были нанесены не только высоты, реки и овраги, но и всякие хитрые знаки, обозначавшие выходы пород, возможные залежи руд и прочее, понятное только геологу.

Гулять одной по городу оказалось неуютно: гномы были все так же вежливы, здоровались с ней и не удивлялись человеку, но слух о ее магических способностях сыграл против Лизы. Ее сторонились и смотрели вслед с опаской.

В одну из таких прогулок ей встретилась Балсан. Красотка неторопливо вышагивала посередине улицы, а рядом катил тачку с мешками один из друзей-весельчаков, чернявый, широкоплечий и носатый. Балсан беззаботно щебетала. Парень внимал, поглядывая на нее с обожанием.

– Приветик! – крикнула она, заметив Лизу. – Что делаешь?

– Да так, ничего. Не знаю, чем заняться, если честно.

– А пойдем со мной! Посмотришь ферму, поболтаем. Ты ведь у нас еще ни разу не была?

Прежде, чем Лиза успела ответить, девчонка взяла ее под руку, пропуская приятеля с тачкой вперед.

– Ты работаешь на ферме?

– Угу. Вся наша семья работает на ферме. Кормим город! Эй, под ноги смотри! – прикрикнула она на своего помощника, когда тачка громыхнула, налетев колесом на камень. – Сломаешь – понесешь мешки на спине. И колесо чинить будешь.

Тот обернулся и пообещал, что понесет эти мешки хоть до самой границы и что доставит все в целости и сохранности, но Балсан лишь капризно поджала губы и нахмурила брови. Лиза украдкой улыбнулась, глядя на кокетку.

– Замечательная работа, – вежливо сказала она. – Свежий воздух, парное молоко, и животные – они такие милые…

– Ну уж, милые! Когда целый день за ними хлев чистишь да воду носишь, пока спина не отвалится… А сена сколько заготавливать! Надоело. Я вообще никогда не хотела оставаться там.

– Разве в шахте работать проще? – изумилась Лиза. – По правде говоря, мне сложно поверить, что ты мечтала именно об этом.

– Не проще, но уж точно интереснее. И вообще, стать одной из первых девушек-горняков – здорово же!

Они миновали крайний ряд домов и вышли на накатанную грунтовку. По весне ее размыло, пришлось идти по покрытой дерном обочине. Тачка увязала и цеплялась колесами, но парень упрямо толкал ее вперед, стараясь не показывать, что ему тяжело.

Дорога поднялась на пригорок, и перед глазами возникла та самая ферма. Три симпатичных жилых домика с верандами, увитыми плетьми спящего пока винограда, вокруг – бело-розовая пена цветущего сада, чуть поодаль чернели квадраты пашни. Через дорогу от домов сгрудились приземистые строения, над ними возвышались навесы для хранения сена. Потянуло запахами хлева и сырой земли.

– Уютно тут у вас, – сказала Лиза, проходя через калитку следом за Балсан.

Та в ответ лишь сморщила носик и велела своему ухажеру относить мешки в птичник. Сама она уселась на верхнюю перекладину изгороди и подставила спину выглянувшему из-за облаков весеннему солнцу. Не найдя лучшего варианта, Лиза последовала ее примеру.

Они сидели, вяло болтая о жизни на ферме и наблюдая, как носатый гном выполняет за Балсан ее работу, как вдруг тот замер в дверях птичника, попятился, испуганно глядя на что-то за спиной девушек. Как по команде, они обернулись.

– Ой, мамочка… – тихонько взвизгнула Балсан, спрыгивая с забора и оправляя подол. Затем нацепила на лицо улыбку и крикнула уже громче: – Ой, мамочка! А я как раз привезла зерно и собиралась…

– Знаю я, чего ты собиралась, бездельница! – гаркнула приближавшаяся к ним дородная, статная женщина-гном. – Тебя только за смертью посылать, дальше порога не доберешься, еще и мужиков наведешь! Устроили тут!

Она надвигалась, как грозовая туча: хмурая, стремительная и неумолимая. Хворостина, зажатая в руке, не оставляла сомнений в ее намерениях. Незадачливый поклонник сообразил, что прятаться уже бесполезно, и двинулся к забору, косясь на мамашу своей зазнобы с опаской.

– Куда это ты, Удбал, собрался? – она приблизилась неожиданно быстро, и парень, поняв, что сбежать не выйдет, склонился в вежливом полупоклоне. – Или разонравилась тебе моя егоза?

– Доброго вам дня, матушка Алтана, – пролепетал он в ответ. – А я как раз собирался пойти вас поприветствовать…

– Так ты ко мне, что ли, заявился? – насмешливо переспросила матушка, подбочениваясь. – Надо же, что делается! Давненько ко мне молодые ухажеры не бегали.

– Мамочка, он просто помог мне зерно довезти, – вмешалась Балсан, держась на безопасном расстоянии. – И заодно разгрузить. Он уже уходит, правда, Удбал?

Тот закивал и направился к калитке, осторожно обходя угрозу. Но спокойно покинуть территорию не успел: стоило ему повернуться спиной, как розга со свистом хлестнула пониже поясницы. Бедолага не выдержал, схватился за ушибленное место и припустил бегом.

– Еще раз здесь увижу – отхожу так, что неделю сидеть не сможешь! Ишь, нашелся кавалер!

– Пожалуй, я тоже пойду, – Лиза изо всех сил старалась не рассмеяться.

Почему-то гнева этой боевой женщины она не боялась. Ей вообще все происходящее вокруг до сих пор казалось каким-то ненастоящим, словно сон или спектакль, где она просто зритель. Вопреки ожиданиям, когда матушка Алтана перевела взгляд на Лизу, лицо ее расцвело в радушной улыбке.

– Так это ты та самая девушка из другого мира? Давно хотела познакомиться! Если есть время, может, чаю попьем? Я как раз пироги достала, еще горячие, – она развернулась к дочери: – А ты иди, работай! И так полдня собакам хвосты крутишь.

Балсан растерянно взглянула на Лизу, будто придумывая, как бы ее выручить. Но гостье и в самом деле нечем было себя занять, так почему бы не поболтать с новой знакомой.

– С удовольствием! – сказала Лиза, подмигнув подруге.

Дом семьи Балсан оказался намного просторней, чем жилище Дары, и был обставлен богаче: занавески на окнах и белоснежная скатерть расшиты цветами, огромный самовар сиял, словно позолоченный, на подоконниках и полочках стояли статуэтки и расписные вазы. Ковров было больше, мебель – вся в резных завитушках. И дверей во внутренние комнаты было две, а сами комнаты намного просторнее, чем вытянутая, как пенал, крохотная спаленка Дары.

Все указывало на то, что здесь живет большая семья, и двое братишек Балсан встретили их в доме. Один, в полотняных штанишках и нелепой длинной рубахе, похожей на ночную сорочку, радостно побежал навстречу матери, второй полз следом – этот был совсем еще малыш.

– Вот, младшенькие мои, – сказала Алтана, беря на руки кроху. – Балсан у нас единственная девка, вот и приходится мальчишкам друг друга нянчить, нас двоих на всех не хватает.

– А сколько у вас детей?

– Шестеро. Как Балсан родилась, я все сокрушалась, что не сын, уж больно первенца хотела. Видать, прогневала праотцов. С тех пор у нас один за другим всё сыновья… Да ты не стой у порога, садись за стол, я сейчас этих козявок займу и буду тебя потчевать.

Лиза надеялась не столько на угощение, сколько на интересную беседу. От каждодневной выпечки и долгих чаепитий с вареньем и медом она успела прибавить пару сантиметров в талии, а узнать побольше о жизни горожан от кого-то, кто интересуется не только рудой и минералами, было бы кстати. Но хитрая матушка Алтана позвала ее вовсе не за тем, чтобы о чем-то рассказывать. Напротив, ей не терпелось расспросить Лизу о мире, откуда та прибыла. Ее можно было понять: не каждый день в городке появлялись такие гости.

2.5.

Как описать реальность, в которой живешь с самого рождения? Лиза и не думала, что будет так сложно. С какой бы стороны она не подступилась, все выходило неладно, и рассказ упирался в нечто необъяснимое.

Где она живет? В однокомнатной студии, которую взяла в ипотеку благодаря помощи родителей. Что такое квартира-студия Алтана кое-как поняла, но, когда гостья начала рассказывать про многоэтажки, электричество, автомобильные дороги и прочее, о чем здесь представления не имели, разговор зашел в тупик.

Как проводят время обычные люди в ее мире? Ходят в кино, на вечеринки, занимаются спортом, путешествуют. Кино и самолеты Алтана отнесла к магии, а такая привычная для Лизы вещь, как спорт, вызвала совершенно необъяснимую реакцию.

– То есть ты хочешь сказать, что люди бегают по кругу, поднимают тяжести, плавают туда-сюда? Просто так, без цели, ради того, чтобы бежать, тащить и плыть? И это не работа? – она прыснула, махнув полной, сдобной рукой: – Еще скажи, что за это не им деньги платят, а они!

– Ну… Вы будете смеяться, но вообще-то так и есть, – ответила Лиза.

Хозяйка и впрямь зашлась хохотом. Подумав, Лиза поняла, что самыми близкими к понятию «спорт» занятиями у гномов были кулачные бои, представлявшие собой симбиоз тренировки воинов и тотализатора, и праздничные состязания охотников, рыболовов, опять же, воинов. Как в первобытные времена – демонстрация навыков, необходимых для выживания.

– А ты сама? – отсмеявшись, спросила Алтана. – Чем на хлеб зарабатываешь?

– Я журналист, – сказала Лиза, и, видя в ответ непонимание, попыталась объяснить: – Пишу статьи для журналов и газет. У вас в городе есть газета?

Выяснилось, что здесь существует что-то вроде стенгазеты: выпускаемый в нескольких экземплярах листок с краткими новостями, сообщениями о чьих-то высоких достижениях и важной информацией. А иногда еще и статейками, порицающими и высмеивающими особо провинившихся. Писали и разрисовывали его вручную, а потом вывешивали в специальных местах: на трех этажах Цитадели, на рынке и на главной площади.

– Так ты, значит, писарчук? – догадалась Алтана. – То-то у тебя руки такие холеные, нежные. Хотела бы я, чтоб моя вертихвостка тоже себе кабинетную работу нашла, но мало того, что пишет, как курица лапой, так еще и неусидчивая – ни одной науки толком не освоила.

– Балсан очень смелая девушка, – защищала подругу Лиза. – Работать шахтером и в моем мире мало кто из девушек отважится, хоть у нас это давно разрешено. А она не побоялась выступить против запретов.

– Запретишь ей, как же, – проворчала собеседница, но по глазам было видно, что она все же гордится дочерью. – И эта ваша экспедиция не дело, а чистая авантюра, уж прости за прямоту. Я все надеюсь, что она найдет себе жениха хорошего, нарожает детишек и угомонится.

– Так у нее женихов целая толпа, проходу не дают.

– Ай, глупости это все. И с вами увязалась по глупости, ей лапши на уши навешала эта девчонка, а моя и рада. – Алтана поставила чашку с недопитым чаем и подперла ладонью щеку. – Нет, я про Дару ничего плохого не скажу, но разбаловал ее дед. Все жалел сироту, одна она у него осталась, а ей бы твердая рука не помешала.

– А что случилось с ее родителями? – Лиза не осмеливалась задать Даре этот вопрос, боясь расстроить.

Оказалось, девушка лишилась обоих родителей давно, когда была совсем маленькой. Отец ее был торговцем, и однажды, когда его караван возвращался из далеких земель, на них напали разбойники. Гномы отбивались, защищая свое добро, но численное преимущество было на стороне грабителей. Лишь двоим из торговцев удалось унести ноги и вернуться в Цитадель, остальные погибли, в том числе отец Дары.

Тела вернули в город и похоронили. Мать Дары была безутешна, оплакивая молодого супруга. Даже маленькая дочь не смогла облегчить ее горя. Но хуже всего, что она не собиралась оставлять его смерть безнаказанной. Жажда мести погнала на поиски убийцы, и, как ни старались родные и друзья ее удержать, в один из дождливых осенних дней она исчезла.

Прошло несколько недель. Все уже решили, что она сгинула в лесу, задрали ее волки или погибла от рук разбойников. Но внезапно она вернулась. Изможденная, израненная, женщина едва держалась на ногах. Под взглядами изумленных горожан она дошла до могилы мужа и бросила на землю длинный острый нож, оружие его убийцы. Только потом побрела в свой дом, где слегла и умерла спустя три дня, будто завершила все, что должна, и не желала больше задерживаться в этом мире.

– Упрямая была, – закончила Алтана свой рассказ. – И себя ни за что сгубила, и дочку сиротой оставила. Вот и Дара в мать пошла упрямством, хоть и не помнит ее почти. Хлебнет еще горя с таким характером…

– Зря вы так, – тихонько сказала Лиза. – Без упрямства мало чего в жизни добьешься. И вообще – как бы над ней ни насмехались, чем бы ни пугали, а ведь смогла настоять на своем!

– Все, что она пока сумела – удивить главного горняка. Без его слова никто бы ее и слушать не стал. А то, что ты говоришь… Женщине положено быть ласковой, веселой и хитрой, а не с норовом как у дикой лошади. Ну добьется она своего, и что? Думает, рудокопы ее за свою примут? – Алтана покачала головой. – Те же гномы, которые раньше умилялись малышке, помогавшей дедушке в шахте, теперь житья ей не дадут.

– Но все-таки поступок Дары достоин уважения. Пусть у нее самой ничего не выйдет, но за ней придут другие, и постепенно все изменится. Мне кажется, очень важно, чтобы каждый имел возможность выбирать, как жить и чем заниматься. Возможность для всех, на равных.

Алтана вздохнула и посмотрела на Лизу с жалостью.

– Ничего, ты еще молодая. Вам всякое кажется возможным. Не бывает, чтоб все были на равных. Вот во все чудеса, про какие ты рассказывала, верю: и в летающие машины, и в телеги, которые сами едут, и в живые картины, а в такое ни за что поверить не смогу.