Текст книги "Истерзанные (СИ)"
Автор книги: Darr Vader
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
– Твои гнусные сплетни осквернили нежный слух миледи, – кожаная косица извивалась змеей, – услышь тебя его милость, лишил бы языка.
– М-миледи, – на дублете солдата были вышиты башни Фреев, – у меня и в мыслях не было вас оскорбить.
– Ты назвал леди Старк ведьмой, обвинил в убийстве… оклеветал благородную даму, – кнут со свистом рассек воздух. Латник схватился за меч, но хлыст обвил его запястье, и Плясун резко дернул на себя. Наемник упал лицом в снег, рукоять клинка выскользнула из его пальцев прямо под ноги Арье. Широкое полуторное лезвие, припорошенное сыпучей белой пылью, тускло сверкало на бледном свете равнодушного зимнего солнца тонкой полосой стали. Тонкой, как игла.
– Может, тебя тоже к Станнису и его красной девке отправить, а? Что скажете, миледи? – Бастардовы парни перед ней выслуживаются, ведь она супруга лорда Винтерфелла. Солдат Фреев хрипел и задыхался – нога Деймона покоилась на его затылке, впечатывая лицо несчастного в снег. Затем, Плясун опустился на одно колено, сжал в кулаке ворот плаща латника и потянул вверх, вынуждая того поднять голову. У вольника длинные седые волосы и крючковатый нос, лицо покрыто морщинами, и в маленьких блестящих глазках плескалась злоба, страх и ненависть. Арья ощутила горечь на губах. Этот человек смотрел на неё глазами Уолдера Фрея, человека, предавшего её брата. Утробное рычание заклокотало в груди девушки, взгляд застлала алая пелена, в голове эхом звучал крик, пронизанный едким отчаянием. И ее клыки впились в горло оленя, захлебнувшегося агонией и собственной кровью.
Многоголосая волчья песнь взлетела к небесам.
– Наша миледи не волк, – приговаривал Деймон-Плясун, кнутом срывая одежду с вольника, – ты, видать, волков сроду не видел. Так мы тебе покажем.
Вдвоем с Молчуном они втащили мужчину на стену. Арья могла их остановить, приказать им, спасти жизнь человеку Фреев. Быть милосердной. Но разве кто-то пожалел ее мать? Или Брана с Риконом? Крик выброшенного из крепости солдата заглушил смех и хохот, грубые шутки. И эхо, протяжное эхо волчьего плача.
– Развлекаетесь, миледи? – Рамси, усмехаясь, шел к ней в тяжелом бархатном плаще, подбитом волчьим мехом. За ним неловко семенил Теон. Грейджой словно боялся взглянуть на северянку, но то и дело его взгляд шарил по фигуре девушки. Он старался не попадаться Арье на глаза после того, как Рамси приказал ему запустить язык между ног собственной леди-жены. Волчица не тосковала по его обществу, однако… Болтон протянул супруге пышную муфту из лисьего меха. – Примите, разлюбезная женушка. Не могу же я допустить, чтобы у моей леди замерзли руки.
– Благодарю, милорд, – в голосе еще рокотал отголосок призрачного рычания. Тонкие пальцы рассеянно взъерошили темно-рыжий с черными подпалинами мех. Муж самодовольно выпятил грудь.
– Волчий бы тебе больше пошел, но на охоту сейчас не поедешь. Как только погода успокоится, поедем с парнями на волков. Да и девочкам моим не терпится. Пошли, – Рамси сжал ее локоть и потянул в замок, – у меня есть еще один подарок для тебя.
Подарки… с чего бы это? Это совершенно не радовало, только беспокоило. Может, супруг задумал еще какую-то пакость? Вместо Теона в их постели побывает одна из прачек? Вдвоем с Арьей они будут развлекать лорда, тискаясь и целуясь? В бордель Катаи захаживал один купец, который любил наблюдать за девушками. Обычно его развлекали Алаяйя и Марей, иногда присоединялась и Дарей… девушка скривилась, попыталась вырвать руку их цепких пальцев Болтона, но его хватка стала сильнее. Юноша промолчал, что только сильнее встревожило Арью.
Одна из сук ощенилась пару дней назад. Рамси велел выбрать самых сильных щенков, а остальных утопить. И сейчас он гордо демонстрировал жене крошечный серый комочек. Мать угрюмо поглядывала на лорда исподлобья, глухо рыча, но Бен Бонс был рядом, на случай если собака все же кинется.
– Я назвал ее Арьей, – осклабился Болтон, сжимая тонкую шейку щенка. Малыш запищал, отчаянно мотая головкой. Глисента с яростным визгом бросилась на помощь, скаля клыки, но псарь удержал ее за ошейник. Сука давилась гневом и яростью, рвалась к своему щенку, которому Рамси медленно и неспешно, будто смакуя, ломал шею. – Первой родилась, кусала сестер и братьев, когда они ее от сосков, мамки отпихивали, – юноша сгреб малышку за шкирку и встряхнул так, что она запищала. – А вот коли я за нее возьмусь… серьезно так возьмусь… – щенок заскулил и задрыгал лапами, Глисента надрывалась и билась в руках Бена Бонса. Ногти Арьи впились в ладони, жалобный плач ни в чем не повинного существа резал ей слух. Рамси, глумливо ощерившись, потянулся за кинжалом. И тут же пошатнулся от тяжелой пощечины.
Девушка вырвала дрожащего щенка из рук мужа, прижала его к груди. Когда отец и Робб принесли лютоволчат, Нимерия была не больше этой собачонки, но никогда не скулила и не тряслась. Но тогда и Бастард к ней не притрагивался. Горькая усмешка искривила губы северянки. Позволить умереть человеку и спасти зверька… прекрасно понимая, что жизнь этого щенка обойдется ей куда дороже.
То, что Арья подняла руку на мужа, видел Теон. Видел Бен Бонс. Видела дюжина слуг, солдаты Флинтов и Сервинов, Абель, бренчащий на лютне, и лорд Хостин. Однако все сделали вид, что ничего не произошло, но по заалевшему шраму Болтона девушка поняла, что супруг в ярости. Белесые глаза его потемнели, и от его взгляда северянка невольно поежилась. Чтобы потом надменно вздернуть подбородок, сузив серые глаза. Она волк. В ней течет кровь Севера. И какого-то бастарда, по издевке ставшего ее мужем, она не испугается. Арья будет сильной. Несмотря ни на что.
***
Щенка, и вправду оказавшегося девочкой, она назвала Рейнирой, в честь принцессы Таргариен, которая не побоялась биться за трон. Пусть она и пала, и ее брат скормил Рейниру своему дракону, но она вступила в битву с мужчинами. Выбрала бой, а не жалкое прозябание в вечной тени… но ведь она была рождена принцессой, за ее спиной стояла армия. А у Арьи нет никого, кроме щенка, которому всего пара дней от роду.
Рейнира только ела и спала, изредка ворочаясь на коленях у леди Старк, подставляя ей розовый животик. Приходилось тайком водить к себе Глисенту, чтобы она кормила дочь. Когда Бен Бонс в первый раз явился в покои Арьи, девушка поспешно спрятала щенка под шкуры, но сука, почуявшая Рейниру, натянула поводок и заскулила. На немой вопрос во взгляде северянки, псарь пожал плечами.
– Лорд Русе позволил.
Против отца муженек пойти не рискнет.
Скрутив гнездо из овчин, Арья уложила туда щенка. Рейнира тут же забилась в самую глубь так, что наружу остался торчать только кончик подрагивающего хвостика. Вся она серая, только на лапах, мордочке и хвосте белые пятнышки. Единственный друг волчице.
Как жаль, что это не Нимерия…
Теперь она еще более уязвима. Раньше муж грозил ещё сильнее искалечить Теона. Предатель, он заслужил смерти… но никак не игр Рамси. А на сей раз взгляд Болтона падет на Рейниру. Её он может освежевать на глазах у жены, а потом бросить шкурку девушке в лицо. Арья глотнула теплого молока, пахнущего медом и летом, уже почти позабытым. Интересно, куда Русе Болтон дел Иглу? Она уже терялась, но потом всё же вернулась к леди Старк. Северянка хотела, чтобы Игла была в руках, когда она будет рубить голову Рамси. Колоть нужно острым концом. Это Арья запомнила хорошо.
Снега выпало столько, что сугробы выросли выше человеческого роста. Скоро весь Винтерфелл так укроет снежным одеялом, что будут торчать только верхушки башен, и темным пятном предстоит зиять богороще. Но скоро и вороны ее покинут. Запасы еды стремительно тают, еще немного, и солдатам и вольникам будет нечего есть. Хотя, если зарезать леди Поросеночка, то точно хватит до конца зимы и останется еще на весну. Невеселый смешок Арьи прозвучал в унисон со скрипом отворившейся двери.
– Ну, – гнусаво протянул муж, вваливаясь в комнату, – и где твоя шавка?
Походка его была нетвердой, от юноши разило элем. Девушка отошла подальше от кровати, чтобы ненароком не привлечь внимание Рамси к меховой берлоге Рейниры. Болтон, пошатываясь, прошел мимо нее и тяжело упал в кресло. Северянка скрестила руки на груди.
– Тебе-то что? Своих псин мало?
– Так это ведь тоже моя псина, – Рамси икнул и тряхнул головой. Толстые губы поблескивали от жира, сальные волосы падали ему на лицо. На светло-алом бархате дублета темнели винные пятна. – Все здесь моё! И ты тоже, сука! – он резко вскочил на ноги, с ловкостью, необычной для пьяного, подскочил к чуть опешившей Арье. Его рука сжала в кулаке ворот ее платья. – Думаешь, мой отец будет вечно тебя защищать? Как только сдерем шкуру со Станниса, все разбегутся по своим норам, и уж тогда… – от улыбки Рамси на девушку накатила дурнота. А лорд-муж с силой надавил ей на плечи, вынуждая встать перед ним на колени.
– Ну-ка, женушка, – его пальцы зарылись в волосы на затылке девушки, надавили, ткнув северянку лицом в пах Рамси, – язычок у тебя острый, а вот как ты им работать умеешь, – Болтон неловко распускал шнуровку на бриджах, алчно сопя. Арья дернулась в тщетной попытке отстраниться, уперлась кулаками в бедра юноши. – Что, не хочешь?
Он безжалостно дернул её за каштановые локоны, ладонь Рамси хлестнула девушку по губам. Боль ослепила Арью на мгновение, и когда взор прояснился, северянка увидела перед собой член супруга, уже тронутый возбуждением. Рамси сжал его в руке и чуть подался вперед, проводя головкой по окровавленным губам леди Старк. Дурнота накатила вязкой душной волной, Арья отвернулась, и новая пощечина обожгла скулу. Болтон сжал волчий подбородок, надавливая все сильнее и сильнее, чтобы супруга приоткрыла губы.
– Ну же, открой пасть, сука, – лицо её лорда-мужа налилось кровью, а шрам, напротив, побелел. Пляшущий огонек свечи наполнил взгляд Бастарда бледно-золотистым пламенем, отражением дикой смеси безумия и желания, толстые губы искривились в жадном оскале. – Открывай или выбью тебе все зубы!
Нет, нет! Пусть сдирает с неё кожу, вяжет со своим кобелем, но это!.. Арья изо всех сил сжала зубы, превозмогая боль в разбитой губе. Рука супруга переместилась на горло девушки. Северянка задержала дыхание, серая сталь её взгляда впилась в искаженные пьяной яростью черты Болтона. Его пальцы сжали шею девушки будто тисками, и через несколько мгновений легкие разрывало от нехватки воздуха, сердце рвалось из груди. Раскаленный поток крови ударил в голову, руки Рамси все сильнее сдавливали горло Арьи. Она вцепилась в его запястья, силясь разомкнуть хватку Болтона, била его по животу. Глаза обожгли слезы, застилавшие взгляд мутной пеленой. И внезапно ладони мужа исчезли с ее шеи. Арья едва не упала, жадно хватала ртом воздух, и Рамси с хриплым стоном просунул член меж ее приоткрытых губ. Девушка рванулась в сторону, протестующе замычав, но рука Болтона надавила ей на затылок, впечатывая лицо леди Старк в пах юноши.
– Каждая шлюха умеет ротиком работать, но ведь ты у меня леди, – Рамси хохотнул, поглаживая супругу по голове словно собаку, – я тебе помогу.
Он начал двигаться, грубо, быстро и рвано, проникая до самого горла. Руки Арьи безвольно упали, щелочное унижение нахлынуло на нее волной. Разве отец поступал так с ее матерью? Или Робб со своей королевой? Муж довольно пыхтел, прикрыв глаза, лицо его было безмятежным, а в уголках губ таилась высокомерная ухмылка. Глаза девушки недобро сузились. Кажется, вино затуманило ему разум, и он позабыл, что у волков есть клыки.
Арья резко сжала зубы.
Она сначала ощутила пряную остроту крови, лишь затем слух хлестнул пронзительный вопль Рамси. Болтон с силой оттолкнул жену, воя на одной ноте и зажимая ладонями пах. Меж толстых бледных пальцев проступила кровь, темно-багровая, практически черная. Тонкие струйки, щекоча, струились по губам и подбородку Арьи, девушка брезгливо сплюнула сквозь зубы и принялась остервенело тереть лицо. Болезненный спазм сжал желудок, северянку стошнило желчью. Острая горечь обожгла язык.
– Сука, мра-азь… падла! – визжал муж, катаясь по полу. Волосы льнули к его лицу, мертвенно-бледному, блестящему от пота. – Освежую-у…
Этот человек сделал Теона калекой, заморил голом леди Хорнвуд, истязал стольких девушек… его боятся и ненавидят. Но скулящего, бледного до синевы парня, чьи губы плаксиво кривятся, не испугается даже последний конюшонок. Смех слетел с окровавленных губ Арьи. Законный лорд Винтерфелла, Рамси Болтон, посмотрите только! Юноша с трудом поднялся на колени, леди Старк отступила на шаг. Вид супруга, столь жалкого, наполнял ее таким весельем, что впору петь и плясать. Счастливый смех бурлил в груди.
– Да я… я тебя за это… убью-у!.. – в глазах Рамси девушке почудилась обида, – волчья тварь… – винный хмель уже выветрился из его головы, теперь он был пьян от боли. – Сука… я же тебя…
– Милорд! – в комнату влетел один из его ребят, тощий хлыщ с вечно красным ртом от кислолиста. Завидев лорда на коленях, прижимающего ладони к члену, и Арью, чье лицо измазано кровью, Алин побурел и приоткрул рот. Пальцы леди Старк сжали холодную ручку медного кувшина.
– Что тут творится, Неведомый забе… – Кисляй свел глаза на переносицы и что-то невразумительно пробулькал, когда тяжелый штоф обрушился ему на голову. Вино вперемешку с кровью хлынуло по его лицу, мужчина медленно осел на пол. Арья поспешно захлопнула дверь, пока на крики не сбежались остальные прихвостни ее благоверного.
Рамси пытался подняться на ноги. Одной рукой он держался за край стола, вторую продолжая прижимать к паху. Слюна пузырилась в уголках его губ, глаза казались осколками льда. Он ринулся вперед, пытаясь схватить жену за руку, но его пальцы лишь мазнули по подолу ее платья.
– Ты моя… слышишь?! – прохрипел он, приподнимаясь на локте. – Моя!
– Я волк, – промолвила девушка, замахиваясь, – а волки никому не принадлежат!
Он предатель. Предатель и убийца. Ее отец собственноручно казнил перебежчиков и изменников.
Она Старк.
На медном боку кувшина осталась вмятина. Северянка швырнула его под кровать и, перешагнув через распростертого на полу мужа, кинулась к сундуку. До смерти Алина дела никому нет, но она убила сына Русе Болтона… жаль, что отца прикончить не удастся. Ей нужно бежать! Спрятаться… но где? Непослушные пальцы путались в шнуровке платья, сквозь шум крови в ушах она услышала тонкий плач. Рейнира, разбуженная криками и шумом, пыталась спрыгнуть с постели на пол, но боялась, испуганно переминала лапками. Арья прикусила губу. Одной ей будет не легко, а щенок – только обуза, но…
Рамси едва слышно застонал. Арью окатило холодом, сердце пропустило удар. Нельзя оставлять врага недобитым… но в любой момент может войти служанка или один из бастардовых ребят.
Штаны Болтона болтались на ней, а поношенный, подбитый мехом дублет скрывал маленькую грудь. Сорвав с Алина плащ, она закрепила его медной пряжкой у горла, натянула капюшон. Пригревшаяся у нее за пазухой Рейнира тихо посапывала.
– Только сиди тихо, – прошептала девушка пересохшими губами, приоткрыв дверь. Обычно ее комнату охраняли двое, один Неведомый знает, где носит второго. Но то для Арьи удача. Опустив голову она сбежала вниз по лестнице. В главном чертоге гомонили, и северянка, не желая встретиться с тем, кто мог узнать ее в лицо, решила пройти через кухню. Если боги действительно существуют, ей удастся скрыться, а Рамси сдохнет, истечет кровью еще до полуночи.
– Эй ты, – чьи-то пальцы грубо сжали плечо Арьи, – куда это собрался?
– Лорд Рамси велел, – буркнула Арья, ниже опустив голову. Толстяк в замызганном фартуке насмешливо хрюкнул, совсем как свинья.
– Да, и что же он тебе велел, а? Ну-ка, за работу, – он отвесил девушке подзатыльник. Рейнира беспокойно заворочалась, – собирай хлеб да вяленое мясо для дозорных. Станнис у ворот.
Станнис? Сердце Арьи сорвалось на безумный бег. Болтали, что Станнис обосновался на Стене, а там Джон… северянка принялась торопливо пихать еду в сумку. Ясное дело, солдаты ее не получат, а леди Старк надо что-то есть, пока она будет добираться до Стены.
Снег падал. Кружился, плясал в воздухе, безмятежно-равнодушный. Звуки барабана отмеряли секунды и стук сердца. Холод. Такого мороза Арья еще не ведала. Вцепившись в сумку и поглаживая свернувшегося клубочком щенка, девушка петляла в лабиринте тропинок. Хруст снега, чистый морозный воздух и острая ухмылка месяца. Все это было так ново и так… знакомо, что, не удержавшись, Арья улыбнулась полумесяцу в ответ. Позади слышались крики – никак Рамси нашли?
Девушка побежала, но снег хватал ее за ноги, ветер норовил сдернуть с головы капюшон. Рог зазвучал совсем рядом, еще ближе завыл одинокий волк.
========== Железнорожденный ==========
Еще одно тело нашли там, где не ждали.
Кислый Алин лежал в покоях леди Арьи. Темно-бордовая лужа растеклась под его головой, остекленевшие глаза с немым укором пялились на Теона. Мод подозрительно обнюхивала мертвеца, Серая Джейна жадно лакала кровь, угрюмо косясь на Теона. Но ему было мало дело до покойника. Лорда Рамси, бледного и протяжно стонущего, аккуратно переложили на кровать под руководством мейстера и белесым взглядом Русе Болтона. Его белое сухое лицо с тонкими полосками губ было холодно и бесстрастно, но в блеклых лунах его глаз Теон заметил нечто новое. Тревогу… и боль? Рамси прижимал окровавленные руки к паху, на бриджах так же темнели черные разводы, волосы юноши слиплись от крови. Толстые губы двигались, дыхание с присвистом вырывалось из его груди. Мейстер Родри, что-то успокаивающе бормоча, попытался отвести было ладони лорда Рамси от изувеченного члена, но тот взревел в голос, исступленно забился на кровати. Он схватил мейстера за тяжелую цепь и швырнул на пол. Круглые белые глаза Рамси обвели комнату.
– Жена… – прохрипел он, искривив губы. – Где моя жена?..
– Найдите леди Арью, – коротко приказал лорд Русе и, круто развернувшись на каблуках, направился прочь из комнаты. Одна из девочек Рамси зарычала на него, ощерив пасть, багровую от крови Алина, но Болтон пнул суку по тощему боку, и собака, поджав хвост и заскулив, забилась в угол. Теон торопливо побрел вон из покоев, а вслед ему доносились вопли Рамси. Вонючка не должен оставлять своего хозяина… Вонючка, Вонючка, хитрая кучка. А Теон?.. он неуклюже спускался по лестнице, держась рукой за стену. Теон из дома Грейджоев… сладко звучит… и солоно да горько. Как морская вода, которой окропил его дядя Эйерон по прибытию Теона на Пайк. Копейщики Болтонов отпихнули его в сторону, тяжело прогрохотали сапогами по каменным ступеням. Их топот звучал в унисон с боем барабанов. Накрылся план Абеля, дочка лорда Эддарда улизнула и от него, и от Рамси. Когда милорд приказал Вонючке ртом ласкать Арью, девушка смолчала, но взгляд ее был острее ножа Свежевальщика. Глаза она закрыла, не желая смотреть на предателя и убийцу братьев. Но ведь Брана и Рикона он не убивал… И где теперь прячется Арья? Уж не в крипте ли, не под защитой каменных лордов и королей Севера? Что сделает с ней Русе Болтон за искалеченного сына? Отсутствующие пальцы ломило, призрачные суставы выворачивало. Теон провел языком по обломкам зубов и явно ощутил вкус крови. А снег все падал и падал, словно Север вздумал похоронить их всех под сугробами. Девок Абеля не видно, да и сам певец куда-то запропастился. Ноги Теона сами повели его в богорощу. Может, Арья там прячется? Кто ее спасет, если не старые боги. Они ее помнят. Помнят боги и Теона. Снег всё зовет его по имени. Сильные пальцы Ровены сжали его локоть. Теон рванулся было в сторону, но увечная нога вдруг подкосилась, и он едва не упал. Прачка удержала его, презрительно поджав губы. Теон улыбнулся ей, продемонстрировав осколки зубов.
– Леди Арья решила не дожидаться Станниса и избавилась от мужа сама, – однако, Рамси жив, пусть и здоровым назвать его сложно. Хоть все его зубы и пальцы на месте, теперь лорд ничем не лучше Вонючки. Вонючка – хитрая штучка… – Что теперь делать будете?
– То же, что и задумали, – промолвила Холли, подошедшая в сопровождении остальных прачек.
Ива с длинной черной косой взглянула на Теона хмуро, исподлобья. Не красавица, но мила – черты лица правильные, ресницы пушистые, а губы тонкие. Раньше бы он не замедлил бы усадить ее к себе на колени, потискать тугие груди, поцеловать… Теона Грейджоя девки целовали охотно. Вонючку самая поганая шлюха поцеловать не захочет.
– Это безумие, – в горле пересохло, он сжал в кулак остатки пальцев, – Болтон созывает войско.
– Войско поклонщиков, – фыркнула Миртл, передернув плечом, – значит, спешить надо. Как выйдем из замка – и прямиком к Станнису. Никто даже не хватится.
Дуры вы, дуры! Теон едва не застонал от отчаяния. Если поймают, то отведут к лорду Русе. Или к Рамси, если тот в себя придет. А испытать на себе нрав изувеченного, оскопленного собственной женой лорда Рамси Теон не хотел. А ежели тот еще и проведает о том, что Вонючка предал хозяина, помог прачкам похитить леди Арью… Теон Грейджой замотал головой. В ушах зазвенело от хлесткой пощечины.
– Осталась в тебе хоть капля мужества, Переметчивый? – прорычала Ива и брезгливо обтерла ладонь о штаны. – Мало ты зла принес дому Старков? Тебя они растили, учили заменили тебе семью, а ты все за свою смердящую шкуру печешься!
– Шкуры не останется ни у кого из нас, если Рамси нас схватит, – женское прикосновение, пусть и лишенное нежности, приподняло уголки рта Теона в кривой улыбке. С выбитыми зубами премерзкое, должно быть, зрелище. – И где нам искать Арью?
Раньше она частенько переодевалась мальчишкой. Затеряется среди лакеев и конюшат, проскочит на охоту… ох, как бранилась тогда леди Кейтилин. А Теон знай себе смеялся вместе с Роббом и Джоном. А теперь нет ни Робба, ни леди Кейтилин, что пела ему на ночь, когда Теон Грейджой не мог уснуть. Остались только он и Арья.
– Мы в богорощу пойдем, – Ровена потянула его за руку, – а вы в крипте посмотрите да уберите дозорных со стен.
Только бы старые боги не отвернулись от них…
Даже богороща побледнела, не выдержав непрерывного снегопада. Пруд по краю покрылся тонким ледком, сосульки украсили задумчивый лик чардрева ледяной бородой. Исчезли вороны. Их пропажу, нахохлившихся птиц, черных как вести, Теон заметил раньше, чем услышал глухой утробный рык. Он резко остановился, но Ровена нетерпеливо дернула его за рукав.
– Пошли, что встал, Переметчивый?.. – женщина осеклась, когда из мглы навстречу им выступил волк. Зверь, вдвое крупнее обычного хищника, крадучись, ступал по прелой земле. Лютоволк, мелькнуло в голове Теона с неожиданной радостью. Но Ровена напряглась, выхватила кинжал. Глупая, где ей тягаться с лютоволком, сильным и свирепым? Теон помнил, что сделали Лето и Лохматый с одичалыми, когда те напали на Брана. Умереть в лапах лютоволка, от клыков самого Севера… о таком Вонючка не смел и мечтать. А что же Теон? Останется здесь, будет водить хороводы с призраками? Лютоволк приближался, прижав уши и вздыбив шерсть на загривке. Ровена, выпустив руку Теона, отступала назад, выставив перед собой кинжал. Ее лицо белесым пятном выделялось в полумраке, глаза, круглые от ужаса, с лихорадочным огоньком страха, пляшущим в их глубине, не мигая взирали на зверя. Клинок в ее руке дрожал.
– Переметчивый, – ее шепот был не громче снегопада, – Переметчивый, беги… я его задержу.
Как он побежит-то? Рамси о том успел позаботиться. Теон стоял странно спокойный, даже когда лютоволк повернул голову в его сторону и повел носом. Ну вот он, конец, смотрит на него карминно-красными глазами и скалится. Сейчас он прыгнет, и больше Рамси до него не доберется…
– Переметчивый! – крик Ровены зазвенел в густом воздухе богорощи. Зверь серой молнией бросился вперед, женщина не успела даже замахнуться. Волчьи клыки сомкнулись на руке Ровены, кровь брызнула алым фонтаном. Прачка зашлась в истошном крике. Запел рог, Винтерфелл огласило имя.
– СТАННИС! СТАННИС! СТАННИС!
Девичий крик резанул по ушам Теона.
– Нельзя, Нимерия! Назад!
***
Крысы совершенно их не боялись. Бегали рядом, воровали скудную еду пленников и шипели, когда Теон замахивался на них. Одна особо злющая и голодная тварь укусила его за большой палец, ранка воспалилась, и рука горела до локтя. Баюкая раненую руку, Грейджой сидел, прислонившись спиной к стене. Цепь обвивала запястья и лодыжки Теона, Железнорожденного, не Вонючки, а рядом, на соломенном тюфяке лежал лорд Рамси Болтон. Или Рамси Сноу, Болтонский Бастард, отродье изменника, семя убийцы. Старые боги были на стороне Баратеона, лик чардрева улыбался ему. Улыбался и Теон остатками зубов. Если бы хозяин видел, что его Вонючка улыбается кому-то, отрезал бы ему губы. Которые побывали между ног его леди жены. Пред взором Грейджоя предстала морда лютоволка с пастью, перемазанной кровью Ровены. Прачка выла, лежа на земле, и бордовая жижа хлестала из обрубка ее руки. Арья выступила вперед, положив руку на хребет Нимерии. Девушка и лютоволчица смотрели на Теона одинаковыми глазами. Глазами цвета окровавленного льда, глазами чардрева, глазами зимы. Зима близко…
– Вонючка, – слабый голос Рамси вынудил его вздрогнуть. Звякнули цепи. – Вонючка, не бросит своего хозяина. Верно, Вонючка?
Рамси не мог ходить. Стражники шептались, что член у него посинел и опух, и рана исторгает гной и кровь. Теон слышал как они бились об заклад, дескать скоро ли хер у Бастарда отвалится. Прошлой ночью, когда Рамси стонал слишком уж громко, несколько рыцарей Флорентов избили его. Досталось и Теону. Но после вопли не в меру ретивых латников долго оглашали темницы Винтерфелла. Станнис Баратеон берег Рамси Сноу для своего красного бога.
– Чего молчишь, Вонючка? Забыл голос хозяина? – устало произнес Бастарда с нотками злобы, почти забытой, истершейся в памяти Теона. Юноша приподнялся на локте, кряхтя, хрипло рыча сквозь зубы. Теон когда-то был принцем Винтерфелла, а Рамси именовался лордом, женился на дочери Эддарда Старка. Теперь равны они – калека и бастард, оба предатели в глазах короля.
– Кто ты?
Эхо отразилось от стен, многоголосым стоном пробежало по темнице. Кто спрашивает, Рамси или старые боги? Винтерфелл знает, кто он такой, его не обманешь. Лютоволчица тоже узнала его. Зверь знала, что Теон не убивал Брана и Рикона, что волчьей крови на его изувеченных руках нет.
– Оглох что ли, Вонючка?! – Рамси истерично хохотнул. Его зубы и глаза тускло блеснули в густой темноте. – Все меня бросили… я взял ее перед людьми и богами, а она сбежала…
Теону показалось, что юноша плачет. Сотрясается всем телом, всхлипывает, плаксиво кривя губы, но лающий смех Бастарда огласил темницу. Он перевернулся на спину, раскинув руки и обратив лицо к потолку, холодному и равнодушному как Север. Интересно, смогла ли красная жрица Станниса остановить снегопад? Теон поднес к губам кусок хлеба. Из-за прореженных зубов его быстро не съешь, а мерзкие грызуны все крутятся рядом. Но еду все же надо беречь? Запасы Винтерфелла почти растаяли, а королю надо кормить своих людей. Переметчивого и Бастарда и так кормят через раз, жидкой кашицей да костями с остатками мяса, а скоро и даже то немногое пожалеют принести.
– Скоро вы сполна расплатитесь за свои грехи. Владыка Света возьмет ваши жизни и усмирит пургу, – любили говаривать их тюремщики, но Теон только усмехался.
Здесь Север, дом старых богов. Какой-то красный пришелец здесь так же чужд как и Станнис со своим огненным сердцем. Зима близко… и никакой огонь ей не страшен.
А Рамси с каждым днем становилось все хуже. Несколько раз являлся мейстер, поил его маковым молоком, но даже Вонючка понимал, что это вовсе не сострадание и не милосердие. Просто король желал, чтобы Болтонский ублюдок дожил до казни.
– Посмотрим, как он завопит, когда огонь начнет лизать ему пятки!
Чтобы сломать Теона Грейджоя оказалось довольно сладкой лжи и свежевального ножа? Лорду же Винтерфелла оказалось достаточно клятвы, произнесенной под сенью чардрева. Слишком смело было бы надеяться, что боги мстят за пальцы и зубы Теона. Слишком много призраков… здесь. Он слышал их плач, слышал, как они бьются об стены, царапают камни, силясь добраться до Теона. Миккен, сир Родрик, старая Нэн, что рассказывала ему сказки, когда он был мальчишкой… мельничиха и ее сыновья… они знают его. Теон чуть запрокинул голову, прикрыл глаза. Больше он не забудет… Теон, Теон, Теон… до чего сладко звучит.
Пришли за ними не скоро. Теон, потерявший счет во времени, даже сначала не понял, что люди короля явились за пленниками. Рыцарь с огненным сердцем на груди рывком дернул за цепи, поднимая Грейджоя на ноги. Второй, лысый и кряжистый, пнул Рамси в бок.
– Поднимайся, гнилое семя! Король желает видеть твою бастардову рожу.
– Отрежем твой хер и возложим на алтарь Красного Бога! Тот самый членик, которым ты дочку лорда Старка обесчестил.
– Муж жену не бесчестит, – улыбнулся Рамси, и его белесые глаза скользнули по Теону, согбенному под тяжестью кандалов, – скажи им, Вонючка. Скажи, пока можешь…
Сказать о чем? О том, что губы его побывали между ног леди Арьи? Неожиданно для себя Грейджой улыбнулся. Это делал Вонючка, а не он. Вонючка, Вонючка, хитрая штучка… а он Железнорожденный. Ноги юношу не держали, бриджи его оказались замараны и сзади, и спереди, Рамси смердел теперь ничуть не меньше своего Вонючки. Теон шел сам, медленно, подволакивая увечную ногу и путаясь в цепях, а Болтона… Сноу рыцари тащили волоком. Но в бледно-серых глазах еще горел безумный дикий огонек. Теперь притворяться слугой он не будет, молить и упрашивать тоже. А король не захочет такого миловать. Станнис восседал в большом чертоге, где до него сидел Болтон, до которой зал занимал Теон Грейджой, и лишь потом Старки. Однако сегодня бело-серое знамя с лютоволком украшало стену позади короля на пару с алым огненным сердцем, на котором резвился коронованный олень Баратеонов. Взгляд Теона скользил по лицам присутствующих. Дастины, Рисвеллы, конечно же, Амберы, Мандерли… не зря Русе Болтон сомневался в их преданности. Арья сидела рядом со Станнисом. Поверх платья из тонкой серой шерсти она надела стеганый дублет, и серые глаза девушки показались Грейджою бездонными. Теона приковали к стене, как собаку, а Рамси выволокли на середину зала перед королем. Худой, изможденный, чьи пронзительные синие глаза вонзились в рыхлую фигуру сгорбленного Рамси, он был совсем не похож на своего брата Роберта. Скорее тень его. У которой почти не осталось силы.
– Надеюсь, мое место достаточно мягкое для королевской задницы, – глумливо усмехнулся Бастард, облизывая потрескавшиеся губы.
