Текст книги "Коллекция упавших звёзд (СИ)"
Автор книги: D Scriptor
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
4. Альфа должна успевать всё
Солнце клонилось к закату, когда Лотта почувствовала подкожную вибрацию браслета, на котором завела будильник. Министр осторожно, чтобы не разбудить спящего омегу, соскользнула с кровати, подбирая разбросанную одежду и прикрывая нагое тело. До начала трансляции ещё тридцать минут, она успеет подготовиться. Лотта выпрямилась, убирая брюки и сюртук в корзину для стирки, которую Коул заберёт завтра рано утром, послала Тэйке сигнал через браслет, чтобы принёс ей кофе и свежие пирожные с кирийскими орехами – она заказывала их сегодня кухне. Леди Аркана послала запрос и развернулась обратно к кровати, любовно глядя на раба, такого нежного и измотанного, но явно до одури счастливого. Нагнулась к его лицу, запечатлев короткий поцелуй на лбу, и заботливо поправила покрывало. Пусть спит, к совещанию она всё равно подключится в своём кабинете.
В качестве наряда на мероприятие министр выбрала традиционный костюм Сэйки: длинную тунику, которую стоило обвязать широким, расшитым бусами, поясом, и тёмные брюки, собранными внизу штанин «гармошкой». Лотта провела по дорогой ткани рукой, сдувая невидимые пылинки, и приложила наряд к телу, любуясь на себя в зеркало. Леди Аркана не была самовлюблённой, но она прекрасно знала, что по-запретному красива. Статная, высокая с округлыми бёдрами, упругой задницей и длинными ногами, с копной тёмных, сияющих в свете солнца волос до самой поясницы, с мягкой манящей грудью. Лотта убрала от себя наряд, позволяя в зеркале отразиться ничем не прикрытому телу. Соски до сих пор были тёмными от недавних ласк, при воспоминаниях о которых вспыхнули щеки. Альфа растянула губы в улыбке, через плечо глядя на Баку; вспомнила, что и он лежал нагишом, но вовремя встряхнула головой, вспоминая, что совещание начнётся через двадцать минут, а ей ещё предстоит сделать причёску.
Леди Аркана не держала прислугу. Она не любила, когда её тела касались с целью привести в порядок. Она считала это пошлостью, ведь чужие прикосновения должны дарить любовь и сексуальное наслаждение, а не заботиться о чистоте. Лотта и сама была в состоянии вымыться, причесаться и натереть кожу маслами. Конечно, она позволяла наложникам ходить с ней в купальни, но и там всё оборачивалось наслаждением и громкими стонами. Министр считала, что рабы нужны только для любви, а не для работы.
Она аккуратно расчёсывала волосы гребнем, собирая в толстую косу и закалывая её шпильками-невидимками. Лотта любила свои волосы, они придавали ей уверенности. Когда леди была совсем юной, жаркие космы её раздражали, но сейчас она понимала, что они были настоящим даром, и благодарила маму, которая запретила дочери отстригать роскошные волосы. Старшая Аркана не занимала никаких государственных должностей в министерствах или Парламенте, госпожа Эката вела своё дело, основав целую компанию. Будучи альфой, мать Лотты выбилась в самые верхи, и сейчас лениво отмахивалась от предложений занять должность мэра или министра. Она больше любила своё дело и свой дом. И очень любила отца. Старшая Аркана совсем не понимала дочь с её экзотическим гаремом и любвеобильностью, ведь сама Эката всю жизнь любила одного-единственного омегу. Ну, а Лотта в свою очередь удивлялась и сестре, и матери, ведь как можно увлечься кем-то одним? Министр и помыслить не могла, чтобы обойтись одним Тэйкой или Коулом, Рэем или Баку. Она безудержно любила их всех.
Леди заулыбалась своему отражению, ощущая себя абсолютно счастливой после возвращения домой. Возможно, некоторые считали её потребность в большом количестве омежьего внимания дикостью, но альфы с планеты Сэйки могли себе это позволить, и Лотта не была исключением.
Раздалось лёгкое жужжание браслета, а после – стук в дверь, оповещающий о приходе Тэйки. Министр отмерла, торопливо набрасывая на голое тело лежавшую на пуфе накидку, и быстро подошла к двери, чтобы последующий стук не разбудил спящего Баку.
– Ваше кофе, госпожа, – учтиво поклонился Тэйка, держа поднос с незамысловатой трапезой: чашкой горячего напитка и тарелкой с тремя прелестными пирожными.
– Спасибо, – отозвалась она тихим шёпотом, принимая еду и благодарно кивая. Сполз край накидки, обнажая левую грудь, и Лотта видела, как напряглись плечи старшего омеги. От зажёгшихся огоньков на дне тёмных зрачков подпрыгнуло сердце, но альфа понимала, что через каких-то десять минут начнётся трансляция, поэтому нахмурилась и коротко приказала: – Ты свободен, иди.
Тэйка вздрогнул, заискивающе, словно обиженный ребенок глянул в её глаза, но министр уже развернулась, закрывая ногой дверь. Не время. Она опаздывала, а похотливый взгляд омеги был слишком возбуждающим. Лотта виновато закусила губу, понимая, что старший омега поверил, будто она ждала именно его в таком ненадлежащем виде, но его надежды не оправдались. Но на самобичевание времени не оставалось, поэтому альфа раздражённо фыркнула, ставя поднос на тумбу и быстро, резкими движениями натягивая на себя наряд. А ещё Тэй видел спящего на ложе хозяйки Баку. И что это мелькнуло в его глазах в тот момент? Ревность? Лотта нахмурилась – невольникам дома Арканы запрещено было ревновать, это чувство приравнивалось к измене, и старший омега прекрасно об этом знал. Министр должна будет с этим разобраться, но позже.
Леди затянула потуже сияющий пояс, одновременно отхлебнув из чашки сладкого кофе. Зажмурилась от удовольствия и подхватила одно из пирожных, направляясь в соседнюю комнату, в свой рабочий кабинет. Совещание должно продлиться не дольше часа, а потом Лотта займётся оставшимися на сегодня омегами: Рэем, Коулом, Тэйкой и… тэнгуном. Альфа шумно выдохнула и потёрла переносицу; оставалось только надеяться, что доктор Неццу за ним приглядит.
***
Министр Аркана прокомментировала свои отчёты по новому плазмопроводу с Коурги на Сэйку, который представлял собой скреплённые между собой орбитальные станции, на которых располагались обрабатывающие заводы. Так тратилось меньше энергии и средств – доставлять сразу же готовый продукт, а не первичное сырьё было намного дешевле. Лотта на утреннем собрании как раз таки подписала документы, дающие добро на строительство приёмного пункта в Гигане, чтобы трубы из космоса разносили плазму сразу по всей Сэйке. А сейчас отчиталась перед членами Парламента и премьер-министром президента ОРСВ.
– Этот плазмопровод откроет перед нами невероятное количество возможностей, – в заключение заявил министр Нейк, глядя на леди Акрану с сияющей голограммы. – Вам, министр Лотта, предстоит проследить за тем, чтобы этот проект обвенчался успехом. На него выделено немалое количество средств: согласно вашим отчётам мы подписали договор на триста тысяч коургских монет, – и я полагаюсь на вас.
– Так точно, министр. Со следующей недели я начну дистанционную работу…
– Вы меня не так поняли, – Нейк сурово глянул на Аркану, подняв руку. – Вы отправляетесь на Коургу со следующей недели до конца полугодия включительно. Финансы столицы должны быть в надёжных руках.
Лотта сглотнула, от обиды и неожиданности защемило в груди, и альфа гордо вздёрнула подбородок, глядя на голограмму. Так надолго она ещё никуда не ездила. Неужели опять придётся жить на Коурге вдали от дома? Но, с другой стороны, четыре месяца не так много, да и жалование приличное. А этот проект и правда очень важен для Сэйки: если плазмопровод оправдает возложенные на него надежды, Парламент перестанет отдавать заоблачные суммы на транспортировку горючей плазмы. Сэйка станет ещё мощнее, ещё независимее, и сможет пустить все силы на захват новых планет. Это долг Лотты.
– Так точно, министр, – она серьёзно кивнула, сжав кулаки. – Я всё сделаю. Сегодня же начну собираться.
– Парламент благодарен вам, министр Аркана. Вы – пример истинного патриота своей родины, – Нейк приложил руку к сердцу в уважительном жесте и обратился к остальным членам собрания, сверкавшим яркими голограммами: – Совещание объявляется закрытым. Всем спасибо, все свободны, – альфа первым отключился от сети, и его примеру последовали все остальные.
Лотта с секунду смотрела в пустое пространство площадки для трансляций. Сквозь открытое окно прокрался ветер, шурша тяжёлыми портьерами, где-то в саду пели птицы, и слышалось отдалённое ржание степней. Леди Аркане очень хотелось проведать своих питомцев, потрепать их вытянутые морды и похлопать по крепким шеям. Заявление премьер-министра выбило её из колеи, и хозяйка поместья никак не могла привести мысли в порядок – уж слишком неожиданным было то, что её отправляют в четырёхмесячную командировку. Хотя, конечно, в свете последних событий связанных с плазмопроводом этого можно было и ожидать – Парламент очень печётся о пущенных в многозатратные проекты деньгах.
Министр глубоко вздохнула, откинувшись на спинку кресла, на котором сидела, и хмыкнула, уже мысленно перебирая какие вещи она возьмёт с собой на Коургу, какие поручения отдаст доктору Неццу и Тэйке. Как некстати было то, что отпуск господина Рика начинался как раз со следующей недели! Придётся обойтись как-то без него. Сама Лотта сможет через онлайн-трансляции руководить поставками саженцев и принятием пропитания, а уж Тэйка на месте займётся разгрузкой. Нужно будет предупредить поваров и одобрить меню для наложников на четыре месяца вперёд. Столько дел; нужно успеть всё за оставшиеся пять дней.
Лотта крутанулась на кресле, позволяя несильным потокам воздуха возникающим при вращении ударять по лицу. Будет очень одиноко там, на чужой Коурге, без тёплых объятий и жарких ночей. В мысли министру тут же закралась шальная идея взять нескольких рабов с собой в командировку, а почему нет? Она же хотела показать им ярмарку? Тем более, что в следующих месяцах течка будет у Коула, Самарта и Нико – змеевидного парня с агрессивной и воинственной планеты Лагурры. Оттуда же были привезены говорящие змеи пустынь, которыми торговали на Коурге. Этот наложник приходился младшим сыном вождя захваченного республиканцами племени, которые жили в богатых минералами пещерах. Его бы продали на чучело, как военный трофей какому-нибудь сэйканскому генералу, но Лотта опередила их всех, предложив Грэгу двойную сумму. Иногда торговец шутил, что «его любимая клиентка» слишком расточительная на оборвышей. Но так или иначе Нико жил в доме Арканы вот уже третий год, суровый и гордый, но такой страстный и бесподобный со своими зелёными, будто вся молодая листва Лагурры, глазами и длинным раздвоенным языком. А чего стоили мягкие переливчатые чешуйки, которыми были покрыты руки и ноги, часть груди, скулы и пах. Министр зажмурилась – решено, течные омеги должны будут полететь с ней, так и Тэйке забот меньше, и совесть Лотты будет чиста.
Воодушевленная, она соскочила с места, спеша вернуться в спальню, где её ждал Баку. Она мечтала подарить парнишке сушеные почки карситты – редкого растения с почти что мёртвой планеты 3-его Сектора Мю. Желтоглазый наложник собирал коллекцию гербария, и этот подарок должен привести его в дикий восторг. Лотта вышла прочь из кабинета, пытаясь отвлечь себя от нерадостных мыслей о нескольких месяцев вдали от дома и любимых омег. Хотелось зарычать от бессилия, но Аркана держала себя в руках, прекрасно понимая, что на первом месте всегда стоит родина, а потом уже всё остальное. И даже собственные чувства.
Баку, кажется, только недавно проснулся, сидел, сонно моргая и оглядываясь по сторонам. Красное шелковое покрывало спало, обнажив трогательно худую грудь, на которой алели укусы альфы. Леди даже довольно хмыкнула, мягко подкрадываясь к кровати, опустилась на самый краешек и похлопала рядом с собой.
– Иди ко мне.
Омега встрепенулся и послушно подполз, пристроившись возле госпожи и робко подняв глаза. Лотта только грустно улыбнулась, обнимая Баку и прижимая носом к своему плечу, тот шумно вздохнул и замер, не смея даже дрогнуть. Четыре месяца без его прекрасных глаз – худшие четыре месяца, но течка начнётся только в следующем полугодии, поэтому брать его на Коургу бессмысленно.
– Я привезла тебе подарок, – вспомнила она, коснувшись губами синей макушки. – Я думаю, тебе понравится, – альфа отстранилась и встала, подходя к корзинке, которую Тэйка оставил у входа.
– Вы так добры, моя госпожа…
– А ты очень горячий и вкусно пахнешь, – ответила она, даже не глядя на парнишку, знала, как он покраснел и опустил глаза. – Поэтому заслуживаешь всего самого лучшего.
«Все мои мальчики заслуживают только самого лучшего», – добавила она про себя, нагибаясь к корзине и выуживая из неё красивую склянку с сушеными почками тёмно-зеленого цвета. Невзрачные на вид, но как сложно их добывать. Лотта целое состояние отдала за эту маленькую баночку.
Министр развернулась и подошла обратно к кровати. Взяла опустившего голову Баку за подбородок и заставила посмотреть себе в глаза.
– Я думаю, это станет прекрасным дополнением твоей коллекции, – альфа протянула ему склянку, с удовольствием наблюдая, как засияло лицо наложника. Ради этого она готова спускать все свои деньги на что угодно.
– Госпожа… – Парнишка согнулся в неуклюжем поклоне. Шелк слетел, обнажая нижнюю часть тела, и Лотта заулыбалась, накрывая раба обратно и целуя в лоб.
– Рада, что тебе понравилось.
В окно светило вечернее солнце, и леди Аркана должна наведаться в покои Коула и Рэя, как и обещала, а после – в лазарет, она очень хотела вновь увидеть златовласого тэнгуна. И, конечно, сказать Тэйке о долгой командировке и поблагодарить старшего омегу за то, что следил за дворцом во время её отсутствия.
5. Она не хотела покидать их
Лотта не пошла к старшим рабам сразу после совещания, как собиралась. Министр блуждала по саду, глубоко погруженная в мысли о будущей командировке. На долину Падающих звёзд уже опускались лёгкие сиреневые сумерки, накрывая собою бескрайнюю степь и высокие вековые сосны. Стелились по дорожкам мощенным камнем и окутывали резные перила беседок. Леди Аркана вдохнула родной воздух, ощутив лёгкий аромат ночных цветков, что уже начали распускаться, прикрыла глаза, любовно проведя по листьям декоративных вьюнов. Она создавала свой мир много лет, по росточку высаживая сад, по кирпичику строя дворец, по камешку выкладывая тропинки. Леди сама нарисовала себе жизнь такую, которую захотела, не это ли истинное счастье? Министр Лотта Аркана сама себе госпожа.
Она села на ступеньки одной из беседок, подперев голову руками, и полушёпотом начала напевать любимую мелодию. Это была баллада о борьбе, которую ей пел ещё прапрадед – альфа шестого поколения рода Аркана, когда Лотта была совсем маленькой. Господин Клэрк повторял, что внучка должна бороться, чтобы достичь высот, и леди полностью оправдала его надежды. Он умер в триста шестьдесят один, пятнадцать лет назад, дожил бы – гордился министром межпланетных дел ОРСВ, своей внучкой, которой пел песни. Ведь Лотта сама всё сделала и всего достигла. Сама!
– Моя госпожа.
Альфа подняла глаза. Перед ней, в свете закатного солнца, стоял Вик – второй по старшинству омега дома Аркана. Длинные волосы цвета топлёного молока были собраны в высокий хвост под стать степням, которыми омега занимался наверняка целый день, а сейчас, закончив с вечерним выгулом, шёл во дворец на ужин. Лотта не проследила, так он и не обедал.
– Как дела в конюшнях?
– Молодняк готов к продаже, – смиренно ответил тот, но альфа-то видела танцующих бесенят на дне ореховых глаз.
Лотта кивнула, понимая, что за неделю нужно будет ещё и оформить документы на степней, которых она продает на грядущие скачки в Гигане. Их заберут в следующий понедельник, а значит, всё должно быть готово уже к пятнице. Она благодарно глянула на конюха, который выполнял большее количество обязанностей в стойлах: выгул, объезд, кормление и чистка. Вик умел обращаться со степнями лучше, чем кто-либо ещё. На Кирию он рос вместе с ними в буквальном смысле – его племя разводило этих зверей для езды. А здесь, в доме Арканы, хозяйка определила омеге целую конюшню, чтобы он объезжал для скачек молодых степней и заботился о жеребятах.
– Отлично, – выдохнула она, поднимаясь. – На следующей неделе за сделкой проследишь сам, – министр поморщилась, вмиг ощутив накопившуюся за день усталость.
– Что-то случилось, госпожа? Может, я смогу помочь? – Вик наклонил голову на бок, ловя её взгляд и улыбаясь без губ. Лотта хмыкнула. В отличие от Тэйки, этот омега с удовольствием пользовался тем, что являлся одним из старших, понимал, что леди дорожила его помощью и знала ему цену. Слишком независим, слишком смел, слишком фамильярен.
– Я уезжаю на четыре месяца на Коургу, – альфа нахмурилась, чуть отвернувшись. – Тебе придётся самому проследить и за остальными запланированными продажами. Я буду передавать инструкции через Тэйку.
– Как же я без вас, моя прекрасная леди? – он растянул губы в улыбке, но Лотта-то услышала как он расстроен. Четыре месяца без альфы в свете того, что как один из старших, Вик жил от течки до течки, – тяжкие четыре месяца. Сердце болезненно сжалось, и министр нахмурилась ещё больше, потерев переносицу. Нужно было наведаться к Коулу и к Рэю, но…
Лотта резко вскинула на него глаза. Два взгляда: один тёмно-карий, жгучий, глубокий, другой – светло-карий, ореховый, голодный и смеющийся. Министр с секунду не могла оторваться от созерцания красивого точёного лица в обрамлении молочных прядей, от фигурных губ и пушистых ресниц, а потом, словно отмерев, прижала омегу к столбу беседки.
– Вижу, вы соскучились не меньше моего? – горячим шёпотом поинтересовался Вик, смело заведя руку за её голову и запустив в мягкие тёмные волосы.
– Не дерзи, сладкий, – прошипела она, пройдясь рукой по наглухо застёгнутой рубашке, подцепила одну пуговицу и обнажила шею, пройдясь языком по трепещущему кадыку. Омега громко выдохнул, опустив руки на её плечи, и закинул голову вверх, призывая продолжить. Лотта заулыбалась, припала губами к коже, нежно посасывая. Укусила, обильно обслюнявив, и двинулась ниже, чувствуя, как подкашивались ноги дерзкого кирийца.
Она купила его сразу за Тэйкой, через год, но уже на Коурге после захвата Кирию. Тогда же она познакомилась с Грэгом, который рьяно рекламировал светловолосых аборигенов с новой планеты. От сэйканцев кирийцы отличались, пожалуй, только цветом волос, исключительно тёмного молочного оттенка и отсутствием опознавательных тату. Внешнее строение, анатомия, физиология – всё это совпадало. Для соития Вик был невероятно удобен, тем более, что был одного роста с госпожой. Лотта любила проводить с ним ночи, но в последнее время слишком отдалилась из-за младших, которым требовалось много внимания.
Словно извиняясь, альфа отогнула ворот рубахи, нежно расцеловывая ключицу и беря его руку в свою, сжимая. Почувствовала грубые мозоли из-за работы в конюшнях и выдохнула, стыдливо понимая, что даже не заметила, когда они появились. Да, Лотта Аркана справлялась с одиннадцатью омегами, но порой справляться и любить – разные вещи.
– Не знаю, как на счёт вас, но я точно соскучился, моя леди, – тихо прошептал омега, ответно сжимая её ладонь. – Слишком давно…
Лотта договорить не дала – оторвалась от ключицы и прижалась к нежным губам, кусая и оттягивая горячую кожу. Она знала, что слишком давно они не были наедине, слишком давно не делились друг с другом ничем, слишком давно не целовались так упоенно и искренне. Течка у Вика была три месяца назад, а следующая будет нескоро – в следующем полугодии, да и то тогда Лотта приходила от силы три раза за весь период, посчитав, что наложник уже взрослый, справится. А у министра дела, дела, дела… Леди Аркана очень отдалилась от него, а омега ничего, не жаловался.
Альфа вылизывала языком полость, вжавшись в его тело и ощущая его тепло. Слышала, как он постанывал, ответно толкаясь в её рот. Лотта знала, что непристало заниматься этим в саду, хоть и в беседке, но чувствовала, что до чьей-либо комнаты им уже не дойти – собственное возбуждение не давало продыху, а о распалившемся Вике и говорить не стоит, омега едва на ногах стоял от вскруживших голову ласк. Министр торопливо расстегнула оставшиеся пуговицы, отбрасывая прочь рубаху, и опрокинула невольника наземь, сев сверху и глядя в похотливые ореховые глаза. Привезённые с Коурги высокие сапоги для верховой езды она, конечно, оставила в комнате, но дала слово вручить их завтра сразу после утренней трапезы.
– Я тоже соскучилась, – выдохнула Лотта ему в ухо, потершись промежностью о голый живот. Вик часто задышал, прикрыв глаза, и широко улыбнулся. – Будешь лыбиться – отымею по самые гланды, – грозно пообещала она, торопливо стягивая простую тунику, в которую успела переодеться после совещания.
– Вы озвучили моё самое сокровенное желание, госпожа, – бесстыдно заявил тот, сверкнув глазами. Министр состроила сердитую рожицу, но тут же хмыкнула, нагибаясь для нового жаркого поцелуя.
Дул лёгкий ветерок, шурша листьями вьюна, что оплетал беседку глухой стеной. Сквозь редкие щели пробивалось уже не яркое солнце, освещая танцующие в тишине сада разгорячённые тела. Лотта нехотя слезла с омеги, устроившись между его согнутых коленей и нетерпеливо стянув брюки. Прошлась рукой по сильным ногам, подняла взгляд на стоящий колом небольшой член и жадно облизнулась, видя, как по капле стекает смазка. Вик поёрзал, положив ладонь на живот, но не мешал альфе любоваться своим обнажённым телом. Грудь блестела редкими бусинками пота, топорщились трепетные розовые соски, и член вздрагивал от нетерпения и холода. Лотта отметила, что не прочь была нарисовать наложника в таком виде в окружении широких листьев и в свете закатного солнца. Но собственное возбуждение заставило встрепенуться и избавиться от последних элементов одежды.
– Вы как всегда прекрасны, моя леди.
– Да? Ну посмотри секунду, – милостиво разрешила Аркана, встав на колени и расправив плечи, слегка покачнувшись, чтобы красивые груди трепыхнулись от её движения и ввели Вика в полное замешательство. – Нравится?
Ответом послужил лишь вздох, и Лотта довольно улыбнулась, закидывая сильные ноги себе на бедра, коснулась кончиком пальца своего напряженного клитора и в предвкушении закусила губу, глядя на готовый тёмный анус омеги. Мокрая плоть слегка пульсировала, истекая соками, и министр под громкий стон прошлась головкой клитора по входу, сама замирая от чувств. Поймала взгляд омеги и резко вошла до самого основания, чувствуя горячую тугую плоть. Министр толкнулась, вонзив ногти в нежную кожу бёдер, и глухо зарычала, когда разряд удовольствия прошёлся от низа живота по хребту к самому сердцу. Обхватила изящными пальцами дрожащий член и снова двинулась под протяжный стон и шорох каменных плит под спиной Вика. Скользила рукой от основания до мягкой головки, не останавливаясь, вбивалась в податливое невольное тело, любуясь разметавшимися по белым камням волосами и задыхающимся от удовольствия омегой. Он излился ей в кулак на первых же толчках, содрогаясь в оргазме и выгибаясь змеёй.
– Никакой выдержки, – сквозь стоны прицокнула Лотта, продолжая проникать в тёмную дырочку ануса, зачарованно наблюдала, как кольцо мышц то поглощало её клитор, то выворачивалось при выходе наизнанку, открывая самое сокровенное всеобщему обозрению.
– Скажете тоже, – еле слышно простонал Вик, безвольно виляя задницей в такт мощным толчкам. Леди Аркана только хмыкнула, скользя пальцами по обмякшему члену, наминая нежные яички под блаженные всхлипы омеги. Этот вечер он запомнит надолго. До самого возвращения альфы хватит.
Лотта с рыком кончила внутрь, и уменьшающийся в размерах клитор скрылся под половыми губами, а о недавно произошедшем напоминал только всё ещё раскрытый анус вздрагивающего омеги. Министр, тяжело дыша, нависла сверху, облизав медленно вздымающуюся грудь, дошла до лица, жадно поцеловав.
Нужно было возвращаться во дворец, только вот измотанный Вик вряд ли дойдёт до спальни самостоятельно. Лотта фыркнула, натягивая тунику и брюки, одела ничего не соображающего наложника и с лёгкостью подхватила на руки. Тот рефлекторно обнял её за шею, прижавшись к груди. Длинный хвост сверкал в лучах закатного солнца, пока альфа несла своего омегу по мощенным камнем тропинкам чудесного сада.
***
Вик заснул сразу, только его голова коснулась подушек.
Вечерело, и солнце уже больше чем наполовину скрылось за горизонтом, обещая скорую ночь. Лотта оглядела комнату наложника, отмечая, что не зря приучала каждого из рабов к чистоте и опрятности: спальня была прибрана, даже несмотря на то, что Вик с утра до вечера пропадал в конюшнях, а возвращался уставший. Министр улыбнулась, вновь поворачиваясь к наложнику и потрепав его по светлой чёлке. Пусть спит, завтра они с ним должны будут заполнить документы на степней и ещё раз проверить готовность сделки.
Министр осторожно поднялась, задумавшись над тем, чтобы послать Тэйку передать сувенир с Коурги, но остановилась на том, чтобы отдать его Вику лично. Тяжело вздохнула, покидая пределы обители, и заспешила по широкому коридору, застеленном однотонным красным ковром. В панорамные окна глядела ночь, наблюдая за леди Арканой, уставшей и измотанной, невероятно расстроенной заявлением министра Нейка. Кто бы знал, как она хотела следующее полугодие провести дома! Заняться конюшнями, начать подготовку к грандиозному празднику, отмечаемому в конце каждого года. По традиции Сэйки, начало Нового Цикла жизни нужно встретить с размахом, чтобы провести его в счастье и достатке. В доме Арканы знали толк в торжествах, каждый год устраивая роскошные приёмы для министров и чиновников ОРСВ. Но после всего этого, когда парламентские шишки уезжали пьяные и счастливые, Лотта устраивала праздник и для своих омег, тёплый и домашний с камином и подарками. Альфа улыбнулась воспоминаниям, сбавляя шаг.
Во дворце было тихо – омеги готовились ко сну. Леди остановилась посреди длинного коридора, прислушиваясь к малейшим звукам, но ничего не уловила. Порой эта тишина напоминала ей Коургу, чужую и нежеланную, напоминала одиночество. А ведь… Лотта так боялась остаться одна. Министр болезненно поморщилась, припустившись в сторону южного крыла, туда где была комната Коула.
…Ей было 15 полных оборотов, когда её настигла первая любовь. Им был омега, такой нелепый, что и вспоминать смешно. Нескладный, длиннорукий, с щербатым лицом, высокими, но некрасивыми скулами. Лотта полюбила сильно и, ей казалось, навсегда. А ведь она была альфой, увидела своё, так бороться до конца. Но тот придурок или глупым был, или очень вежливым. Отмалчивался, словно Аркана была пустым местом. А ведь она так любила! Министр горько усмехнулась. Они с ним подружились так искренне и крепко, и только Лотта успела подумать, что ей хватит и дружбы, как он решил ответить отказом на её давнешнее признание. Это больно ударило по гордости, альфа начала отдаляться, теряясь среди общих знакомых. Прознала, что у него появился парень, закрылась от него, и он оставил её. Лотта не смогла сохранить даже дружбу.
Но сейчас нелепый призрак прошлого всего лишь пережиток. Теперь леди Аркана никогда не будет одна. Никто ей не откажет, и она никого не потеряет. Теперь у неё есть одиннадцать верных омег, которых она любила отчаянно, как не любила того придурка. Министр остановилась у двери в комнату Коула, улыбнувшись краешком рта. Видел бы тот недотёпа её сейчас, понял бы, кого потерял.
Тихий стук был только формальностью, но леди её соблюдала, терпеливо дождавшись, пока ей откроют. Всё-таки рабы имеют право на личное пространство. Как бы смеялись члены Парламента, услышав такое заявление?
– Моя госпожа.
Кажется, наложник тренировался с копьём – смуглый торс, не по-омежьи накаченный, блестел от пота, напряжённый и соблазнительный. Коул не оставлял надежды стать личным телохранителем своей хозяйки, чтобы сопровождать её на все выезды. Лотта была не скептична по отношению к этой идее, даже наоборот, поддерживала, но разве она позволит своему любимому рабу подвергать себя опасности? Ответ очевиден. Хотя, в свете полёта на Коургу, Коул сможет примерить на себя эту роль, хоть и в чисто формальном виде. Лотта была уверена, что это его обрадует.
– Я пришла к тебе, – объявила она, не сдержав усталого вздоха. Как она была измотана.
– Я ждал вас, моя госпожа.
Молодой воин сверкнул чёрными, как сама ночь, глазами, пропуская альфу внутрь. Один из старших, один из верных, один из лучших, Коул был красив, здоров, образован, силён и, самое главное, привязан к своей госпоже как никто другой. В близкий круг вошли только он, Тэйка и Рэй не просто так. Того же Вика Лотта считала слишком свободным. Да, он любил свою хозяйку, но эта любовь была сердечной, присущей горячему молодому парню, а эти трое были именно верными, будто Аркана была их королевой. Как псы, но любимые псы, тех, которых пускаешь на диван, не страшась шерсти.
– Поговори со мной, Коул. Я очень устала. Я привезла тебе трофейное копьё родом из 2-го сектора Каппы, отдам его завтра после утренней трапезы… Так устала, – Лотта едва дошла до ковра, усеянного подушками, и тяжело опустилась, растянувшись перед камином. Удовлетворить трёх омег за последние четыре часа – слишком много.
– Не волнуйтесь, моя госпожа, – наложник мягко опустился рядом так, чтобы его глаза оказались напротив её. – Мне достаточно того, что вы рядом. – Коул взял её ладонь, поднося к своим губам и мягко целуя. Лотта только улыбнулась, щуря глаза и наслаждаясь жаром его тела. Аборигены с дикой планеты Микита были похожи на жаркое солнце – они пылали. Коул был смугл, изящен, крепок. В его глазах сияли огни. Министр завороженно провела второй рукой по его лицу, огибая точёные скулы, чёрные брови, прямой нос и пухлые губы, остановилась на них пальцем. Её всегда завораживали острые хищные клыки микитийца, нужные для того, чтобы раздирать добыче глотку. Лотта сглотнула, а Коул послушно раскрыл рот, позволяя госпоже тронуть самым кончиком пальца крупный белый клык, невольно представляя, как жалко трепещет несчастная лань, пойманная охотником Микиты. Альфа любила, когда раб её кусал, оставляя фиолетовые синяки. Это было диким мазохистским наслаждением, о котором знал лишь чернокосый воин.
– Я слишком устала для спаривания, – поморщилась Лотта, отнимая руки.
– Вы просто можете сделать, что захотите, – легко отозвался Коул, глядя на неё бесконечно верными глазами. – Только прикажите, моя госпожа.
– Просто обними меня, Коул.
И он повиновался сиюсекундно, обвивая крепкими руками её тело и прижимая к себе. Потёрся носом о голую шею, вызвав тихий вздох. Альфа ответно прижалась к нему, забросив ноги на его бедра. В случае с Коулом она позволяла побыть себе немного слабой. Непростительно, она знала! Ведь омега нуждается в сильном, гордом, уверенном и властном альфе… Но Лотта не признает даже самой себе, что иногда хотелось почувствовать себя защищённой. Наверное, именно за этим ей и нужен Коул – отдаться неправильному желанию.
