Текст книги "Страж (СИ)"

Автор книги: crazyhead

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

А что это за странная… штука на полу? Сис-те-ма о-то-пле-ния?! Никогда о такой не слышал! А почему под ногами, неудобно же! Ладно, понял… буду смотреть внимательнее…

Вся эта бурная деятельность заставляла Лорда нервно ежиться, но проходила большей частью мимо него, лишь иногда задевая самым краешком. Те изменения, которые вносил княжич в жизнь замка, мало волновали стража, он привык не обращать внимание на бытовые условия. Единственное, что вызвало его протест: попытка княжича заменить дверь в покои. Януш хотел поставить двустворчатые двери, но Фоирчерн воспротивился.

– Почему? Они красивые, резные, толстые, прочные…

– Створок две.

– И?

– Мне придется открывать обе, чтобы войти.

– Да с чего?

– Я гораздо шире. Иначе не впишусь, – мрачно сказал страж, княжич измерил его габариты, и вынужден был признать, что это действительно так.

– А обе открыть лень?

– Ты же знаешь, я вечером пожрать люблю. Руки заняты. Так пнул ногой – дверь открылась, а если створок две, уже неудобно.

– Ну… ладно, – с неудовольствием отступился Януш,– я их тогда куда-нибудь в другое место пристрою, а то чего они лежат, пылятся…

– Да где ты их вообще нашел-то? – удивился симус, осматривая толстенные, покрытые затейливым орнаментом дверные полотна.

– Да там же, где и кровать! В одном из дальних покоев устроено нечто навроде кладовой. Стоит множество разномастных предметов мебели, какие-то страшенные напольные вазы, несколько свернутых ковров… ты уж извини, но управляющий у тебя не очень. Это же надо было так все запустить!

Фоирчерн подавил в себе совершенно детское желание оправдаться. В присутствии Януша он немного робел.

Все еще не верилось, что очень красивый человек, вот так просто, без долгих, утомительных ухаживаний согласился стать лампрогом. И не просто милостиво согласился: сделал ответный подарок от себя и от Зийлина. Когда княжич на церемонии застегнул на шее симуса цепочку с двойным подвесом, Фоирчерн залился краской, потому что вместо куртуазного выражения восторга, смог только совершенно по-дурацки улыбнуться и неловко обняться с обоими лампрогами.

В тот момент он очень жалел, что в свое время отмахивался от уроков риторики и этикета. Ему всегда казалось верхом глупости говорить всякие дежурные любезности. Сейчас любезности были бы отнюдь не дежурны, но слова не шли на язык.

Правда вечером, когда они все укладывались в раздобытую Янушем в рекордные сроки постель, он все же нашел в себе силы произнести, потеребив кулон:

– Это много значит для меня… не получается складно сказать… но я счастлив, что вы ко мне так!..

Речь получилась даже не просто короткой, а куцей и непонятной, но лампроги заулыбались, зажали его с двух сторон своими телами и вечер продолжился весьма приятственно.

***

– Поможешь мне? – Фоирчерн подкрался совершенно незаметно, Зийлин даже вздрогнул.

– Как? – лаконично спросил он, оглядывая непривычно одетого Лорда. Симус предпочитал простую, удобную, немаркую одежду и, хотя была она отличного качества, в общем и целом обликом не походил на правителя. Вот, тот же князь Сикнол всегда ходил в тяжелом бархате, или парче, сверкал перстнями и не появлялся без массивной цепи и венца – символов княжеской власти.

Лорд же не носил драгоценностей, только в первый день надел на шею толстую цепь с медальоном. Позже мужчина уже его с ней не видел. Потому было так странно видеть Лорда в черном бархатном камзоле, с блестящими пуговицами, достопамятной цепью, меховой мантией, перстнями и странной формы венцом.

– Выгляжу как павлин, да? – поморщился Лорд, с раздражением откидывая назад полу мантии.

– Нисколько. Тебе очень идет, – вежливо произнес Зийлин.

– Отлично. Значит, ты не откажешься нацепить нечто, столь же… расшитое и тесное, и помочь мне в вершении суда?

– Я? Я же ничего не понимаю в ваших законах!

– Прелесть в том, что на таких судах Лорд руководствуется только своим собственным представлением о справедливости, ну, и еще иногда советуется с лампрогами.

За последнее время Зийлин достаточно изучил Фоирчерна, чтобы предположить, в чем на самом деле кроется причина неожиданного предложения.

– Ты терпеть не можешь этим заниматься, и хочешь попытаться скинуть на меня неприятное дело?

– Почти, – симус нисколько не смутился, даже улыбнулся воину, – мне необходимо, чтобы лампрог был рядом, хоть один из вас, иначе боюсь не совладать с раздражением и убить кого-нибудь.

– Что, неужели все настолько плохо?

– Ну…

Зийлин должен был признать, что, таки да, впрямь невыносимо. Нелюди как будто совершенно не понимали, перед кем находятся. Они орали, оскорбляли друг друга, размахивали руками…

В итоге воину надоел весь этот балаган. Он совершенно спокойно объявил прием просителей закрытым. Перенес все слушания на следующую неделю и предупредил, что со следующего приема будут введены в действие новые правила. Просьба ознакомиться с текстом, который вывесят на дверях.

– А… ты чего? – растерянно спросил симус, когда не менее удивленные подданные покинули зал.

– Слушай… вот ты приоделся. Венец для них нацепил. Кольца даже. И что? Как они позволяют себе подобное поведение в твоем присутствии?!

Лорд хотел было сказать, что люди тоже… не особо следуют этикету, но вовремя вспомнил, что лампрог – это не подданный, это – нареченный. Партнер. Тот, без кого не можешь. А все остальные… возможно, он просто их распустил. Вот и получается не рассматривание дел, а цирк какой-то с заламыванием рук, слезами и чуть ли не драками.

Симус вздохнул, попинал задумчиво стену, в голову не приходило никаких мыслей:

– Ну, у тебя есть какие-то идеи? – обратился он к лампрогу.

– Слушай, я не знаю, почему у тебя тут так получается. Вот, к князю тоже ходили на поклон, я все время рядом с Янушем, а княжич часто присутствовал на всяких таких мероприятиях. Он же наследник…

– Так, вроде, он говорил, что не родной и потому князь его скорее прибьет, чем отдаст венец? – страж удивленно поднял брови.

– Воспитывали его как наследника. Никак не ущемляли, наверное, чтобы потом не было подозрений. Погиб бы, скажем, княжич на охоте, или в горах под обвал попал, зуб даю – ни у кого ни единой мысли бы не возникло. Януш даже сам не догадывался о своем происхождении, случайно узнал.

– Как такое можно утаить? Все же знают…

– Ну, когда погиб отец Януша, княгиня была в тягости, но еще так… не заметно. Потом Сикнол почти сразу после похорон объявил о свадьбе, у нас траур в таких случаях не принят. Когда княгиня разрешилась, то по срокам выходило, что это вполне мог бы быть отпрыск Сикнола, новый князь сразу объявил мальчика наследником. Это уж потом, когда княжич подрос, стало понятно, что скорее всего его отцом был все-таки Хебер, так как юный княжич совершенно не походил на своего отца, но вот на усопшего брата… но вслух о том не говорили, Януш случайно узнал. Кажется, мы отвлеклись! Начали-то совсем не об этом…

– Слушай, давай переоденемся во что-то… более удобное? – симус досадливо поморщился и почесал запястья, – эта вышивка жутко колется!

Зийлин усмехнулся и согласно кивнул. Золотая нить хоть и выглядела со стороны красиво, нещадно царапалась. Сам он стоически терпел тесную, колючую и слишком тяжелую одежду, но Лорд, кажется, совершенно не переносил таких неудобств.

Во время приема жаждущих правосудия, воин почти все время держал обе руки на плечах стража, тихонько разминая каменные мышцы, и старался унять раздражение Лорда, у которого то и дело удлинялись когти, что являлось признаком потери контроля. Когда это происходило, Зийлин наклонялся к симусу, шептал ему: «Спокойнее!» и украдкой целовал шею. Никого такое поведение лампрога не удивляло: симусу был необходим почти постоянный контакт со своими нареченными.

На самом деле, считались вполне приемлемыми даже гораздо более интимные прикосновения. На древних гравюрах симусы любили своих нареченных прям при всем честном народе. Сам Фоирчерн об этом даже не заикался. Януш наткнулся на гравюру в одной из книг и сразу отправился выяснять отношения с Лордом. Зийлин, понятно дело, пошел следом.

Фоирчерн, увидев картинку, которую ему гневно сунул под нос кипящий негодованием Януш, покраснел, насупился и сказал, что читал про людей.

– У вас так не принято… да и… ну… вот, мама, например, никогда так не делала. За ручку держались. Целовались. Прижимались друг к дружке. Но при всех, эт не… Кроме того, это же, на рисунке, сатир. Они вообще завсегда готовы. Даже… склоняют…

– Сатир? Никогда про таких не слышал! – удивился Януш, внимательно разглядывая нелюдя в книге.

– Они нездешние. Из-за моря. Знаешь, насколько я помню, этот сначала и не был лампрогом, его вынесло на берег во время шторма… там забавная была история. Рассказать?

Княжич, несколько уже успокоенный, с интересом кивнул. Книга, где была найдена срамная гравюра, была на непонятном языке и прочесть не удавалось, только иногда кое-какие слова становились понятными, но от усилий начинала довольно ощутимо болеть голова. А любопытно! Истории всякие Януш любил. Крепко взяв тихо улыбающегося Фоирчерна за руку, княжич потянул симуса в покои, и там, удобно устроившись в кресле с бокалом вина, принялся слушать историю.

Страж рассказывал просто, без излишних заковыристых пассажей, только самую суть, но людям все равно было интересно его слушать.

– После сильных штормов иногда находят на берегу презабавные вещицы. Бывает водных жителей выкидывает. И всегда находятся любители после шторма пройтись по песочку, авось, да найдется что интересное. В общем, Сикинида(10) нашла ребятня. Сначала решили, что дохлый. Но потом он дернулся и стало понятно, что неизвестный еще жив. Только весь переломан. Ну, его – к целителю. Лечили, лечили, оклемался. Сказал, что прозывают таких, как он сатирами, он со своими куда-то там плыл, но во время шторма его смыло волной. Вот. Веселый такой. Любил играть на флейте и был не дурак выпить. По правде, говорят, что почти все время пил. Но плохо ему от этого не было, так и ладно. А Нис(11), тогдашний Лорд, никак не мог сойтись со своим лампрогом. Почему-то ему нарекли всего одного, да и тот – вулвер. Ну, вы знаете про них, да?

Люди почти синхронно покачали головами. Симус налил себе тоже и сел прямо на пол у ног Януша, прислонившись к ним спиной.

– Голова волка, тело покрыто шерстью и единственное, что интересует – рыбалка. Он весь день где-то пропадал. Нису было плохо. Сикинид же – новое лицо, забавный, про другие земли рассказывает. И оказалась у сатиров еще одна особенность – похотливы сверх всякой меры. Некоторое время Нис крепился, но сатир совершенно не знал удержу и зрители не были для него помехой. Понятное дело, что страдающий от недостатка внимания страж в конце концов не выдержал и его нагнул. Через некоторое время Нис заметил, что прикосновения сатира его успокаивают. А так как Сикиниду нравилось трахаться у всех на виду, то и получилось, что пиры в то время обыкновенно заканчивались всеобщим свальным грехом, да и сам замок начал походить на филиал борделя.

– Интересно, – заметил Зийлин, – а те, кто правил после?

– Ну, понимаешь, этот сатир был не совсем правильным лампрогом, да и Нис тоже… несколько попал под его влияние. В итоге у многих самок разных видов родились полусатирчики. Характером все в папочку. Потому все это безобразие продолжилось, когда детки подросли. Оказалось, что для сатиров понятие «стыд» просто не существует. Через несколько поколений, когда кровь вредоносного существа несколько разбавилась, нелюди вновь вспомнили, что есть некие приличия. Так что, можете не волноваться: для большинства моих подданных публичное соитие – шокирующее событие.

… в итоге насчет суда оба пошли советоваться к Янушу. Тот предложил ограничить время изложения дела несколькими минутами и ввести жесткие правила поведения.

– Странно, что твои подданные сами не понимают таких вещей. Они у тебя вообще какие-то разболтанные! – заметил Януш, симус вздохнул, мысленно соглашаясь.

После обсуждения основных моментов, люди решили взять это дело под свой контроль и Лорд тихо с облегчением выдохнул. Ну, вот – еще одна постылая обязанность перекочевала на плечи деятельных лампрогов. Фух! Счастье-то какое!

(10) Сикинид (Сикинн) – Сатир, слуга Диониса, изобрел вид пляски сикиниды, названный его именем.

(11) Нис – один, единственный выбор (ирл.)

***

– Идем, хочу тебе кое-что показать! – Януш требовательно взял за руку Лорда

и потащил за собой.

Фоирчерн переставлял ноги, и думал, что раньше никто так его не хватал. Даже в голову не приходило. А теперь княжич подскакивает и – цап! И ведь вот, какая штука – не хочется вырываться, или шуметь по этому поводу. Наоборот – приятно, что так запросто прикасается.

Тем временем юноша подтащил симуса к бывшей бальной зале, Лорд еще хотел удивиться, что он там забыл, но все моментально стало малозначимым, когда Фоирчерн увидел его. Зийлина. Мужчина работал с мечом. Полуобнаженное тело, пот на спине блестит россыпью блесток, плавные, сильные движения, мышцы, перекатывающиеся под кожей…

Симус чувствовал, что рядом точно так же замерев стоит княжич. Они оба словно выпали на время из жизни, завороженные воином.

– Я хотел, чтобы ты тоже это увидел, – прошептал Януш, – Он прекрасен, не так ли?

– Так… – еле слышно пробормотал страж, зачарованно наблюдая за напрягшимися на спине мускулами.

– Самое смешное, что он в это не верит. Совсем как ты. А вы у меня такие красивые, век бы смотреть, не налюбоваться! – тихо произнес княжич притягивая симуса за талию.

– Мне тоже твоя морда нравится. Очень, – сказал страж, подозревая, что говорит что-то не совсем то, что нужно.

Слова, наверное, прозвучали слишком громко. Потому что Зийлин остановился и повернулся в их сторону.

Страж перемялся с одной ноги на другую, мысленно поздравил себя с тем, что идиот, и с опаской воззрился на Януша. Тот вздохнул, потом улыбнулся:

– Эх, ты! Чудовище мохнатое! Повезло тебе, что мы – не сирены, которые прежде всего ценят затейливые комплименты!

– Повезло… – согласился симус.

Зийлин тем временем определил меч на стойку, взял полотенце, вытер пот, накинул безрукавку и подошел к «зрителям».

Януш тут же хлопнул его по ягодице, заслужив за этот сомнительный знак внимания аналогичный ответный жест.

– Опять странно смотрел на то, как я тренируюсь? У меня от этих твоих взглядов дыхание сбивается! – улыбнулся мужчина.

– Мы вместе… смотрели, – Фоирчерн притянул к себе разгоряченного лампрога, уткнулся в шею и с удовольствием вдохнул запах.

Пахло здоровым телом и мускусом. Руки начали действовать почти без вмешательства головы: симус наслаждался, вдыхая аромат, приятнее которого не было на свете, а руки уже жадно шарили по телу, забирались под ткань, оглаживали чуть влажную кожу.

– Ну, чего вы, как с голодного острова? – засмеялся Зийлин и симус, приподняв голову понял, что уже не один обнимает воина: подошедший со спины Януш нетерпеливо поддает бедрами и мнет мужчине пах.

– Ты слишком соблазнителен, когда тренируешься, – промурлыкал княжич.

– Да ладно тебе! – недоверчиво усмехнулся воин и тут же охнул от весьма ощутимого шлепка.

– Это так, и не спорь!

– Во имя груди Инаны, Януш! Что ты творишь? – простонал Зийлин, почувствовав, что руки княжича уже оказались под одеждой и теперь ласкают напрягшуюся плоть, – давай хоть до покоев дойдем!

– Может, я тоже немного сатир? – предположил юноша, нисколько, казалось, не смущенный тем, что их могут увидеть в столь пикантном положении.

– Копыт нет, – проворчал Фоирчерн с неохотой отпуская Зийлина. – У всех полукровок копыта.

– Хм. А ведь это бы все объясняло… – воин задумчиво осмотрел княжича, – ну, если бы были копыта.

– Дурни… – проворчал Януш, крепко вцепляясь в своих лампрогов и утаскивая их в сторону покоев…