Текст книги "Вождь саамов (СИ)"

Автор книги: crazyhead

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– То, что мне надо, ты дать не можешь, – горько усмехнулся Пал.

– А все же?

– Свобода. Я хочу делать только то, что хочу. Вот так. И этого ты мне дать не можешь.

Йерк рассмеялся сухим неприятным смехом:

– Пал, но этого даже я не могу! Да, со стороны кажется, я плюю на обычаи и вытворяю, что желается, но на самом-то деле меня бы давно уже разорвали, если бы не поддержка. И она не далась мне просто так. За мной идут, потому что я даю пищу, безопасность, со мной племя стало сильным. Я угробил уйму сил на это. И знаешь, что? Всегда может появиться кто-то. Он будет сильнее и умнее. Или нет, но за ним будет стоять больше людей. И все мои старания пойдут прахом. Мне останется подчиниться. Или умереть. Есть еще третий вариант – быть умнее. Отступить, а потом переиграть его. Вернуть свое преимущество. Вот расскажи мне, какое-такое у тебя было преимущество дома…

Йерк приобнял Пала, в руке вождя как по волшебству появилась склянка с крепкой настойкой, и хранитель от неожиданности взял протянутый сосуд. Пришлось пить – негоже отдавать обратно не отхлебнув. На третьем глотке чужой вождь перестал казаться таким уж чужим и неприятным. Пал обыкновенно потреблял только лечебные зелья, пить не привык и его моментально развезло. Йерк все допытывался, чего же желается Палу; хлебанув еще юноша подумал: а вдруг вождю и впрямь интересно?

Сначала Пал поведал о своем любимом домике и шустрых, умненьких, послушных мальчуганах, которых сам подобрал и вообще – почти что спас. Почти все обитатели дома так или иначе остались без крова над головой. Пал приютил и выделил каждому небольшой паек из собственных запасов. Парни за это помогали с зельями. Работы было много, Пал – требовательный учитель и кое-кто из приживал сбежал через какое-то время, найдя для себя что попроще.

С мальчишек, о которых Пал вспоминал с умилением, разговор плавно перешел на Ноака.

– Непочтительный, болтливый, суетливый, шумный… – Пал мог бы перечислять список прегрешений Ноака бесконечно.

– Неужели и впрямь так плох? – удивленно переспросил Йерк. – Я за ним подобного не замечал.

– Ты вождь. При тебе он смирный. А со мной… эх! – Пал горестно махнул рукой, припомнив последний разговор с мелким парнишкой.

– Так что – не сможешь научить?

– Он – бездарь! – категорично изрек Пал.

– Ладно. Коли так – обойдемся без Ноака.

– Это как? – встрепенулся Пал. – Хранителя невозможно заменить на другого! Или? Нет… Йерк, он, конечно, бездарь, но умертвлять…

Единственной возможностью поменять одного хранителя на другого было торжественное умертвление предшественника. Пал слышал, что где-то на севере в племенах не один хранитель, а несколько, но мало ли что болтают! Говорят еще, что северные пьют кровь врагов и поедают их сердца! Пал не очень верил в подобное, потому к россказням о чудных обычаях относился с некоторым недоверием.

Еще бывало – Палу это отец сказывал – что хранитель одного племени положит глаз на хранителя другого племени, вот тогда один из них второго замуж забирал, а вождю приходилось искать нового хранителя.

Палу было сложно представить ненормального, который пленится костлявым лохматым Ноаком, значит…

– Не-не! Ты неправильно понял. Ноак останется моим хранителем. А ты тем временем подберешь себе дом, какой удобнее, высмотришь парней посмышленее и научишь всему! Главное, чтобы они слышали хворь, как ты! И – все довольны. Я получу, что мне нужно, ты – спаситель родного племени, с почестями отправишься домой…

– Эй, Йерк, ты ничего не забыл? – захмелевший Пал совсем запамятовал о том, что ведет речь с самим вождем, но тот, кажется, не имел ничего против простецкого обращения. – Спаситель – это Лудде. А я… даж не знаю, кто… И с чего это парни будут слушаться пришлого хранителя? Неее… не думаю, что выйдет что-то из твоего плана… нестыковки!

– Да ты погодь! – азартно махнул рукой Йерк. – Придумаем все! Никаких нестыковок! Ты мне только скажи – нравится мысль? Согласен?

– Сносно.

Йерк торжественно кивнул, и они скрепили соглашение очередным глотком настойки. У Пала уже были глаза в кучку, и Йерк начал думать о том, как ему дотащить два невменяемых тела до деревни, учитывая то, что он и сам уже вряд ли способен на подвиги. Внезапно Пал прервал его размышления, до боли вцепившись в руку. Темные глаза глядели требовательно, хмельная благожелательность из них почти ушла:

– Скажи мне, вождь, – неожиданно твердо вопросил хранитель, – на что тебе мой брат?

– Волнуешься? Не бойся. У нас с ним все по сговору.

– Тоже соглашение? – усмехнулся Пал.

– И соглашение. Как же без него. Но и приязнь есть – не на сухую. Чем-то я приглянулся твоему брату.

– А он тебе? – пытливо спросил хранитель.

– И он мне.

– Это хорошо, – удовлетворенно улыбнулся Пал и протянул Йерку маленькую склянку, – выпей, протрезвит, а то мне одному Лудде не дотащить.

***

На празднике Пал все приглядывался к Лудде – они так и не успели перекинуться хоть парой слов – но на довольном лице брата не было и следа печали. Верно, Йерк не соврал.

Когда молодые под вой труб и буханье барабанов, смеясь, отправились в общий теперь дом, Пал протолкался к брату и тихо сунул горшочек с плотно закрытой горловиной.

– Сам знаешь, зачем, – пробурчал он, краснея.

Конечно, крутившийся рядом с новообразовавшейся парой Ноак не преминул поддеть пришлого хранителя:

– Из своих запасов? Ты всегда это с собой берешь? Ничего себе, вот это вера в лучшее! Надеешься, что кто-то прельстится твоей зеленой мордой?

Пал покраснел еще сильнее, тем более, что Ноак попал не в бровь а в глаз – Пал действительно всегда брал разные зелья и мази, просто на всякий случай… но на это возлагал определенные тайные надежды. Пал сжал кулаки, даже возникла подлая мыслишка тишком травануть несносного мальчишку. Кровожадные мечты прервал спокойный голос Йерка:

– Интересно. Мой хранитель мало того, что не озаботился ни моим здоровьем, ни здоровьем Лудде, так еще и шуточки шутит. Ноа, я думал, ты умнее.

Тут уж пришел черед Ноака беспомощно краснеть и сжимать кулаки – вождю не возразишь.

– Твой хранитель расстроился, – заметил Лудде уже за плотно закрытой дверью.

– Твой тоже. А Ноаку это полезно – уж кому как не ему понимать, насколько нам важны знания Пала. Еще недавно руки заламывал, выл и в пыли катался – ничем не мог помочь людям, а теперь ишь – кусается! Ревнует, что ли? Дурень мелкий. Если он все время так, то я понимаю, почему Пал ничему не хочет его учить! Ух, всыпал бы ему, да занят! – Йерк одним махом скинул одежды и, улыбаясь, развел руки.

У Лудде сорвалось дыхание: он так долго мечтал о поджаром теле, об этих острых волевых чертах лица. Он нежно взял в свои ладони лицо Йерка и спросил, замирая:

– Можно?

В их племени даже жена и муж не целовали друг друга без разрешения – это слишком интимно: более, чем обычное соединение. Обыкновенно пары терлись носами и только те, у кого были по-настоящему близкие отношения – целовались. Лудде не знал, какие обычаи в племени Йерка, но решил, что спросить никогда не лишнее. Йерк хмыкнул, его ноздри раздулись и узкие губы буквально напали на рот Лудде.

Йерк целовался так, будто хотел съесть Лудде или по крайней мере задушить своим языком, который он старался пропихнуть как можно глубже. Лудде же в свою очередь старался проникнуть в рот Йерка и исследовать все его закоулки. Они так увлеклись этим поцелуйным поединком, что, кажется, забыли совершенно обо всем. Даже о том, ради чего все это затевалось.

Первым пришел в себя Лудде. Запихивая язык за верхнюю губу и поглаживая гладкие зубы, он подумал – а что дальше? Ему, в принципе, было все равно, кто из них выполнит роль жены, а кто мужа, но больше хотелось быть мужем… уступить эту возможность Йерку? Тот, наверное, будет рад. Но если сделать так, не получится ли такого, что Йерк утвердится в этой роли и… Лудде будет вынужден всегда быть тем, кто терпит неудовлетворенность? Не слишком ладно выйдет. Подстегиваемый этой мыслью, Лудде решил воспользоваться тем, что Йерк совершенно потерялся в ощущениях, и занять ведущую позицию.

Великий, грозный, внушающий страх вождь поплыл от нежных ласк, одуряющего запаха молодого тела, уверенных больших ладоней и… просто позволил Лудде делать все, что он хочет. Так что дорвавшийся наконец до вожделенной плоти юноша прижимался, гладил и вылизывал жилистую шею, царапая язык о еле заметную щетину.

Лудде убедился, что Йерк наслаждается происходящим и не торопится менять диспозицию, согнул ногу вождя в колене, одной рукой открыл подаренную братом баночку и, погрев густую пахучую жижу на пальце, чтобы не холодила кожу, начал втирать, осторожно раздвигая края отверстия. Йерк нахмурился, вильнул попой, уходя от прикосновения, но Лудде зачерпнул еще немного снадобья и обвил скользкими пальцами член Йерка, отвлекая вождя от неожиданных ощущений сзади и целовал, целовал, целовал.

Очнулся Йерк только когда Лудде начал проталкиваться внутрь. Сначала вождь просто отталкивал партнера, что не произвело на тушку Лудде никакого впечатления, так как он был тяжелее, а потом Йерк тихо зашипел:

– Сдурел?

– А чего? – деланно удивился Лудде, продолжая потихоньку проникать внутрь.

– Эй! Ты же… ты что?

– Я уже почти внутри, не зажимайся, – посоветовал Лудде.

– Я забью тебя до смерти! – прошипел Йерк, моментально взъяряясь.

– Это почему? Кто кого по песку валял, а? – Лудде прекратил движение, но позиций не сдал.

Йерк тоже замер, перестав дергаться, и нахмурился:

– Не понял. При чем тут бой?

– А при том! Если я проигрываю, то по обычаю моя жизнь переходит в твои руки. А я выиграл. Но ты – вождь, следовательно, твоя жизнь не может принадлежать ни мне, ни моему отцу. Однако по древним, почти забытым обычаям, ты должен выполнить мое желание. И я хочу тебя.

– Я не знаю такого обычая, – отрезал вождь.

– Хорошо, – зловеще протянул Лудде, медленно закипая.

Парень не часто злился, но нежелание Йерка ему принадлежать взбесило до красных звезд перед глазами. Он очнулся через несколько ударов сердца – Йерк под ним хрипел и дергался. Конечно, никому не нравится, когда его душат.

– Ты мой, – сообщил Лудде Йерку, когда тот пришел в себя, – не смей сопротивляться мне.

– И чего теперь: все время так будет? – в глазах Йерка медленно появлялся холод, и Лудде передернуло: меньше всего на свете он хотел бы, чтобы его любовь, его наваждение смотрело на него так.

– Нет, что ты… ну чего ты, а? – прозвучало беспомощно и даже жалко, Лудде ткнулся своими губами в белую полоску плотно сжатых губ. – Я так тебя люблю… так давно…

Жаркая страсть почти схлынула, хотя член стоял так, будто был выточен из камня. Лудде кинуло в дрожь при мысли, что они с Йерком насмерть поссорятся еще даже не начав семейной жизни, он уже начал жалеть, что был столь настойчив… губы Йерка расслабились, тело перестало напрягаться, силясь вырваться из захвата. Лудде рискнул и отпустил руки вождя, которые крепко прижимал к матрацу, шершавые ладони тут же устроились на его спине.

– Двигайся уже. Чего замер? Хей, не спи!

Лудде, воодушевленный не слишком доброжелательным подбадриванием, продолжил. Вроде, шло достаточно легко. Лудде немного осмелел, прибавил скорости, Йерк больно куснул его губу и поддал бедрами вверх. Потом пальцы Йерка впились в плечи Лудде, дыхание вождя стало прерывистым, глаза закрылись… на Лудде накатило какое-то безумие:

– Скажи, что тебе нравится! – требовал он.

– Да… – чуть слышно отвечал Йерк, и у Лудде сердце заходилось от восторга.

Чуть позже, когда они, утомленные, лежали обнявшись Лудде забеспокоился – что, если Йерк проспится, переосмыслит все произошедшее и решит, что Лудде его оскорбил? Душа парня не была спокойна – он воспользовался преимуществом в силе и… о чем он вообще думал? Да сам он за такое самоуправство семь шкур бы спустил!

– Йерк…

– Отстань, я сплю!

– Е-е-е-э-рк!

– Плять! Что?

– Еще разочек?

– Ррр! Ладно!

Вождь глянул на Лудде злым взглядом и перевернулся на живот, выставив белую незагорелую задницу.

– Я не совсем это имел в виду… – пробормотал Лудде, погладив манящие половинки, – В смысле… хочешь меня?

– Нет! – голос Йерка был приглушен подстилкой, но даже так в нем слышалось раздражение.

– Почему? – опешил Лудде.

– Потому, что я… бу-бу-бу… – Йерк тихо пробубнил что-то в матрац, совершенно неразборчиво.

Лудде провел ладонями по идеальной спине, задержался на плечах, помял валики мышц и, добившись тихого вздоха, спросил еще раз:

– Йерк, повернись ко мне и скажи внятно.

Тело под руками напряглось, потом Йерк тяжело вздохнул и перевернулся на спину:

– Ну? – с вызовом произнес вождь.

– Гну! Так почему?

– Потому что меня и так все устраивает. Я… мне так нравится.

Лудде кивнул, принимая к сведению. Йерк хмурился и щурил глаза, недовольный собственным признанием. Лудде невероятно сильно тянуло к нему: такому злющему и как будто даже колючему, но настолько – до дрожи, до марева перед глазами – желанному… он лег сверху, опираясь на локти, чтобы не задавить и потерся носом. Йерк фыркнул, поерзал и со смешком спросил:

– Что, добавки захотел?

– Ага, а можно?

– Ух ты, ты даже спрашиваешь? – ехидно протянул Йерк.

– Ну, я не знал, что тебя каждый раз нужно уговаривать, все-таки союз заключили… ай! Не щипайся!

– Все ты знал, наглый гаденыш! – прошипел Йерк, однако, несмотря на недовольное лицо, не сделал ни одной попытки скинуть с себя Лудде, даже наоборот – больно впился ему в ягодицы, притягивая к себе.

– Скажи, что тебе не понравилось, и я больше так не буду, – пообещал в каком-то дурацком порыве Лудде, прекрасно понимая, что если Йерк радостно уцепится за эту возможность, выполнить сказанное никак не получится – он так хотел обладать этим телом, что вряд ли смог бы удержаться хотя бы от попыток.

Йерк вдавил кончики пальцев так сильно, что Лудде зашипел сквозь зубы:

– Мне нравится, когда меня берут, и ты прекрасно это понял, – проговорил вождь.

Йерк смотрел с вызовом, и вообще выглядел так, будто с большим удовольствием поколотил бы Лудде. Просто за то, что заставил признать вслух то, что вождь собирался замолчать.

– Ага. А еще я понял, что тебе не нравится то, что тебе это нравится. А я как бы в этом виноват.

– Если бы ты на меня не накинулся…

– То что? Сам же ты бы никогда не признался. И чего?

Лудде прекрасно представлял себе, каким могло бы быть их первое соитие: сам он от чужого отростка в своем заду никогда в особом восторге не был. Потерпеть, конечно, можно. И даже какое-то удовольствие получить. Но это ни в какое сравнение не шло с тем восторгом, пекущим в груди жаром, что он ощутил, входя в Йерка. Очень сердитого на него теперь только за то, что сделал ему хорошо. Лудде поглядел на любимого с укоризной, тот дернул ртом и, оскалившись, прорычал:

– Заткнись! Все! Не хочу об этом говорить! Давай уже!

Йерк резко раздвинул сведенные до того ноги и хлопнул ими по бокам Лудде, красноречиво показывая, чего он от него ждет. Того не пришлось просить дважды.

========== -3– ==========

Пока взрослые веселились и отплясывали, Пал все приглядывался к мальчишкам и парням чуть постарше, пытаясь рассмотреть, у кого котелок варит лучше, чем у других. Хотя как тут рассмотришь? Детишки всех возрастов с гиканьем бегали вокруг взрослых, путались под ногами, те, что постарше, выклянчивали глоток настойки. Некоторые дудели или помогали барабанщикам отбивать ритм, кто-то пританцовывал и хлопал в ладоши… Kак тут поймешь – соображает или нет? Пал вздохнул. В своем племени ему потребовались годы для того, чтобы набрать и кое-как обучить пяток парнишек. Сколько же это займет здесь?

Пал рассеянно улыбнулся подбежавшему подростку и помотал головой на просьбу дать кувшин – в его сосуде была не настойка, веселящая сердце, а зелье, дающее спокойствие уму. Пал подумал, что еще несколько суток можно позволить себе ее принимать, а потом придется сделать перерыв… сколько их еще будет – дней, прожитых в чужом племени? А все по воле Госты. Пал поморщился – отец, конечно, отчудил. Взял и уехал, даже не попрощавшись. Это… кольнуло. В принципе, Пал его понимал: старик наверняка был счастлив, что все так удачно сладилось. Племя переживет глухой сезон, никто из детей не умрет с голода, конечно, ради этого можно было пренебречь душевным спокойствием младшего сына. Но обида, как себя не уговаривай, оставалась.

Одно хорошо – Лудде рядом. Он не даст Пала в обиду. Да и Йерк настроен миролюбиво и благожелательно, чего сложно было ожидать от вечно напряженного и вспыльчивого вождя.

Праздник шел своим чередом, от гама и всеобщего мельтешения у Пала разболелась голова. Поднявшись, он начал проталкиваться в сторону менее оживленного места, намереваясь уйти в тот дом, в котором провел последние дни. Этот дом – не тот, где он развесит пучки трав и любовно сложит горшочки для зелий. Тот он еще не выбрал – позже, когда утомленные Йерк и Лудде выползут к людям и будут принимать поздравления и выслушивать шуточки – если, конечно, найдутся смельчаки. Краем глаза Пал заметил Ноака, который заливисто смеялся и преданно заглядывал в глаза какому-то парню. Тот воспринимал ужимки парнишки весьма прохладно. Пал хмыкнул – на его взгляд Ноак был еще слишком юн для подобных заигрываний. Вот через пару лет он, пожалуй, будет очень даже ничего. Жаль, что вредный характер никуда не денется.

– Эй, ты ведь Пал? – незаметно подошедший воин, если судить по внушительному мачете на поясе, смотрел хмуро и хранитель насторожился, но все равно кивнул.

– Ох, хорошо, что я тебя нашел, а то бы Йерк шкуру содрал… – некрасивое, пересеченное шрамом лицо исказилось в улыбке. – Mеня вождь к тебе приставил. Сказал: «Cлушай его, как меня, везде за ним ходи, следи, чтоб не обижали». Вот. Ты это… куда? Я – с тобой. Меня Дагер (9) зовут, если тебе интересно.

Произнеся эту короткую речь, мужчина выжидательно уставился на Пала.

– А я… спать хочу. Меня в том доме поселили, я туда, – махнул рукой хранитель.

Его неожиданный подчиненный кивнул головой и невозмутимо потопал вслед. В помещении Дагер деловито осмотрелся, кинул шкуру на утоптанный пол и устроился с явным намерением спать прямо там. Пал подавил неуместную неловкость – хочет Дагер вертеться на жестком полу – пусть, и, приняв очередную порцию зелья, устроился на достаточно удобной постели.

Вопреки опасениям, заснул он почти мгновенно, забота Йерка, пусть и расчетливая, вызвала неожиданную теплоту в груди. Все-таки в незнакомом племени Палу было не слишком уютно. Племя большое, много мужчин, много женщин. К чужим хранителям принято относиться с почтением, но в каждой деревне есть люди, нарушающие порядок, а ссоры Пал не любил. Драться он не умел да и слаб был, а от чужих криков и злобных взглядов ломило виски и подгибались ноги. А с таким видным мужчиной, как Дагер, никто не посмеет лезть к чужаку. И это хорошо.

– Ох ты! Подцепил-таки зазнобу! – издевательски пропел мерзким голосом Ноак, едва увидев Пала и Дагера выходящими из дома. – Не пожалел, что баночку брату отдал? Небось, тяжело пришлось?

Пал поморщился и, тяжело вздохнув, молча прошел мимо, Дагер недоуменно нахмурился, но тоже промолчал, так как вообще не понял, о чем речь.

– Эгей! Если сильно болеть будет, приходи – полечу! – зло крикнул им вслед Ноак, и Пал подумал, что это уже ни в какие ворота не лезет.

– Мелкое бездарное хамло! – прошипел он себе под нос; Дагер сделал вид, что ничего не слышал.

Чтобы успокоить всколыхнувшуюся злобу и раздражение, Пал решил заняться любимым делом – надо разведать окрестности и выяснить, где растут нужные ему травки и коренья. Сегодня он воздержался от приема зелья – начало подташнивать и это было признаком того, что пора сделать перерыв, а потому даже мелочь вроде глупых высказываний Ноака вызывала раздражение. Если бы отношения с местным хранителем были нормальные… да хотя бы нейтральные! Можно было бы пойти за травами вместе… Пал вздохнул – многое стало бы проще, если бы Ноак не был вредным, злобным…

Хождение по лесу в компании молчаливого спутника успокаивало. Ближе к вечеру Пал даже решил, что все, в общем-то, неплохо складывается. Этот парень, Дагер, ему понравился. С таким можно работать. Спокойный, ненавязчивый, мужчина раскрывал рот только по делу и незамедлительно выполнял все, что Пал приказывал.

Сначала Пал сомневался – привлекать ли Дагера к поиску и добыче корений? Не посчитает ли мужчина такое поручение оскорбительным для воина? В чужом племени могут быть иные представления, не такие как у луле. Но Дагер сам предложил помощь, и до самых сумерек оба с увлечением выискивали еле заметные холмики.

По приходу Пал бережно разложил с трудом добытые богатства на расстеленных в самом темном углу больших пальмовых листьях. На следующий день они вышли из селения, едва рассвело, и до темноты бродили. В это раз Пал попытался зайти как можно дальше в лес. Заплутать он не боялся, ведь с ним опытный воин и охотник, отлично знающий окрестности. Дагер несколько раз ненадолго отлучался и возвращался то с гроздью спелых плодов, то с несколькими тушками птиц, видимо, попавшимися в заранее расставленные силки.

Утром следующего дня дверь дома вождя открылась и оттуда под веселое улюлюканье вышли молодожены. Йерк пару минут постоял, прижимая к себе Лудде, а потом гаркнул, погнав людей «заниматься делом».

Пал стоял немного поодаль, потому не расслышал, что Ноак сказал вождю, но видел его реакцию: он нахмурился, наклонился и тихо произнес на ухо своему хранителю что-то такое, от чего тот покраснел и быстро ретировался. Потом Йерк начал вертеть головой – как выяснилось, искал Пала. Приметив юношу, вождь улыбнулся и потянул Лудде в его сторону.

– Будь весел! – Йерк закричал приветствие издали, успев произнести его первым, Пал с удивлением посмотрел на лучащегося довольством и радостью вождя и осторожно ответил:

– Будь весел, вождь.

– Как ты? – Лудде подошел вплотную и тихо спросил: – Тебя никто не обижал? Как твоя хворь?

– Лучше. Со мной Дагер, так что никто не лезет…

– Ты уже выбрал дом? – перебил Йерк, вклиниваясь в беседу и собственническим жестом подтягивая Лудде к себе за талию.

– Есть один подходящий, только там придется кое-что подправить…

– Отлично, веди, показывай. Слушай… – Йерк пошел рядом с Палом и заметно понизил голос; – Что такое с моим Ноаком? Он какой-то… странный в последние дни. Представляешь себе, предложил свои услуги хранителя. Мол, «жену» надо проверить, не испортил ли я чего… Если бы не был мне братом, я бы его прям там пришиб бы!

– Вообще-то, это он правильно сказал… – осторожно произнес Пал, с недоумением глядя на сжимающего губы вождя. – Хранители всегда внимательны к таким союзам, могут быть травмы, а молодые часто небрежны, что потом ведет ко всяким нехорошим вещам…

– Так-то так. Но ты ведь помнишь, кто учил Ноака? Я! Прежний хранитель научил меня всему, что знал сам, брат тогда был еще слишком мал, но уже назван следующим хранителем. То есть я и без шкета в состоянии определить что там в порядке, а что – нет!

– Предложить-то он был должен. Таков обычай.

– Пф. Ноак знает меня достаточно хорошо, чтобы сообразить – не стоит так мне говорить! – проворчал Йерк.

Пал почел за лучшее промолчать: он считал что Ноак не слишком умен, что и подтверждалось выходками юного хранителя, но не говорить же об этом его брату-вождю?

Выбор дома Йерк одобрил и тут же снарядил нескольких мужчин построить необходимые Палу навесы и подлатать крышу.

– Пал, насчет мальчишек… присмотрел кого-нибудь?

– Даже не знаю, как приступиться, – признался хранитель, разводя руками, – дома оно как-то само получилось… можно сказать, повезло. Я же специально никого не выбирал. Приблудились.

– Я попросил Ноака найти кого-нибудь толкового. В общем, вечером он тебе их пригонит, ты глянешь.

– Да, вождь, – послушно произнес Пал уже заранее чувствуя раздражение от необходимости видеть веснушчатое несчастье.

***

Как и предполагал Пал ничего путного из затеи вождя не вышло. Ноак ехидно улыбался, приведенные им парни неловко переминались, Пал с тоской разглядывал трех на удивление неказистых подростков.

Неказистые – это еще мягко сказано. Один – с явными признаками головной слабости: черты его лица были искажены, глаза смотрели на переносицу и он все время немного раскачивался. Второй был столь худ, что Пал заподозрил червячную хворь. Парень передвигался с видимым трудом. Третий на первый взгляд не был больным, но почему-то отвечал на вопросы очень медленно и еще иногда путал слова.

Пал мысленно похвалил себя за предусмотрительность – увидев едва ковыляющую процессию под предводительством знакомой тощей фигурки, он сразу послал Дагера за Йерком. Что-то подсказывало ему – Ноак, гаденыш, непременно что-нибудь выкинет. По расчетам Пала вождь уже должен был подойти, а пока не пришла подмога, способная усмирить жуткое вредное чудовище по недоразумению ставшее хранителем большого племени, Пал спокойно опрашивал пришедших.

– Так, – раздался властный голос Йерка, – это что?

Вождь с недоумением оглядел подростков. Он прекрасно знал каждого из них, знал и то, что для работы эти несчастные не годились.

– А? Ты что здесь делаешь? – растеряно спросил Ноак, и почти одновременно с этим Пал ответил на вопрос:

– Ноак привел мне помощников. Кажется, он очень старался, выбирая их.

Йерк сжал кулаки и молча двинулся на брата, тот по-девчоночьи взвизгнул и, не раздумывая, сиганул в проем окна.

– Ах, ты дрянь! – раздался ему вслед рев Йерка, дернувшегося было за беглецом.

– А ну стой! – Лудде крепко схватил вождя за талию, тот дернулся:

– Пусти! Ведь уйдет!

– Ты нужен здесь. Стой. Не станешь же ты бегать за братом по лесу?

– Стану! – прорычал Йерк, вне себя от ярости.

– Ну а догонишь, так чего? Лицо разобьешь?

– Хворостиной отхожу, чтобы знал, как пакостить!

– Йерк, не дури. Еще успеешь. Он же все равно вернется.

Вождь постоял неподвижно, остывая, потом повернулся к Палу:

– Я прошу прощения за брата. Он понесет наказание. Сам его выпорю. Не понимаю, что на него нашло! В него словно злой дух вселился! – растерянно добавил Йерк.

Пал поежился – он не был сторонником насилия. Когда появился Йерк и на наглом востроносом личике Ноака нарисовались растерянность пополам с испугом, Пал испытал торжество. Так ему и надо, этому Ноаку! Не будет гадить! Однако мысль о том, что тощую спину покроют вздувшиеся кровью рубцы – разозленный вождь не станет придерживать руку – вызвала в Пале сожаление и даже какую-то тоску. Йерк был известен своим крутым норовом. Что, если он немного переборщит и… как-нибудь навредит, пусть и не намеренно?

– Я смотрю, Ноак и впрямь не слишком искусен, – не совсем по теме разговора произнес Пал, – вот у этого мальчика явно завелись черви, от того он столь худ и слаб, – Пал указал на тощего парня.

– Ты можешь это исправить?

– Могу. Но я – пришлый. Хранитель племени не давал мне свое соизволение…

– Он его тебе даст, не сомневайся! – сквозь зубы пообещал Йерк и повернулся к выходу, собираясь уходить.

– Погоди, вождь. У меня просьба.

– Какая?

– Прошу, не трогай Ноака. Он слишком юн и хрупок, а ты – силен и горяч… зачем мне еще один больной? У меня и трав-то необходимых нет…

Йерк покачал головой и хохотнул:

– Жалко стало? Ну-ну… странный ты, Пал, но будь по-твоему. Сделаем вид, что забыли. А что с помощниками делать будем?

– Было бы неплохо собрать всех мальчиков и как-то испытать… какие-нибудь загадки пусть порешают, соберут на скорость фигуру из веточек – мне нужны мальчики с ловкими пальцами.

– Я подумаю… только надо приурочить к какому-нибудь празднику. Что ж ты раньше не сказал? Сделали бы такое развлечение на свадьбе! Ладно… пойду, покумекаю, может, дотумкаю до чего…

Особо кумекать Йерку не пришлось: случай предоставился уже на следующий день. В деревню неожиданно пожаловал вождь того. Йерк с радостью принял еще не старого здоровяка – у них с племенем того велась активная торговля. Вот и сейчас Матс пожаловал не с пустыми руками, а с полными корзинами разного добра.

Йерк повелел устроить праздник в честь гостей, на нем-то и соревновались мальчишки, разделенные на группы по возрастам – чем старше, тем сложнее задания. Пал глядел на них внимательно, даже нацарапал несколько пометок на куске твердой коры.

Празднества растянулись на несколько дней, ибо Матс прибыл не просто так – ему был нужен особенный человек для племени: тот, чье семя плодородно (10). Йерк отдал ему одного из своих мужчин, и Матс щедро одарил за это племя.

– Слушай, а этот-то чего радуется? – тихо спросил Пал у Дагера, тыкая пальцем в широко улыбающегося мужчину. – В чужое племя ведь уходит!

– Так это ж Тико! А… ты ведь не знаешь, все время забываю, что ты не отсюда. Он лентяй и лоботряс, каких еще поискать. Но баб любит! Страсть как! Это ж для него мечта начинается, а не жизнь. Матс живет далече, у них там хворь лютая ходит, многие ждут помощника, который принесет счастье к их очагу. А у нас все почитай сами могут дитев завести. Даже и дома для помощника-то нет! Так что Тико повезло – будет теперь жить, не тужить.

На этом же празднике всклокоченный Ноак перед всей деревней невероятно громким противным голосом поприветствовал Пала и уверил, бросая на пришлого хранителя злобные взгляды, что будет рад, если иноплеменник применит свои знания в его деревне. Палу показалось, что уши мрачного парня были слишком красными и даже немного… измятыми? Наверное, тощий мальчишка начнет его ненавидеть еще более люто… Палу была неприятна эта мысль – он предпочитал быть со всеми в мире, а тут – не получалось.

Зато теперь Пал мог с чистой совестью пользовать людей своими зельями и принимать плату – местный хранитель позволил.

Йерк пришел к Палу через пару дней, к этому моменту хранитель уже составил примерный список из десяти кандидатур. Вождь помог Палу окончательно определиться, кого-то отсоветовав, а кого-то порекомендовав, а вечером к Палу в дом уже стучались мальчишки, держащие подмышками свои пожитки.

***

– Вроде удачно получилось, – произнес Йерк передавая блюдо с лепешками Лудде.

На деревню опустился вечер, делегация того наконец отбыла в сторону дома, можно было немного расслабиться. С помощниками тоже разобрались. Родители с удовольствием отдали детей обучаться приготовлению зелий, ведь это значит, что семья всегда будет иметь все необходимые притирки и мази, Йерк не сомневался: каждый из парней получил строгий наказ – слушать хранителя внимательно.

Теперь Йерк наслаждался спокойным отдыхом. Напротив него развалился Лудде, на его губах играла легкая улыбка, а взгляд был таким же, как тогда, после боя – нежным, лучащимся. Йерк грелся под ним, как ящерица на солнце. Вождя все еще немного смущало это отношение: и то, как спокойно Лудде воспринимал его вспышки, и то, как бесстрашно совался под горячую руку, не сомневаясь, что Йерк не причинит ему вреда, и то, как собственнически обнимал ночами. А ведь еще были горящие вожделением глаза, наглые, уверенные прикосновения, страстные поцелуи… Как отдашь такое сокровище обратно сморчку-Госте? Ну уж нет! Йерк решил – Лудде должен остаться с ним. А посох… ну, свой можно передать. Пусть только попробует кто-нибудь вякнуть! Но это все потом. Госта еще много сезонов будет крепко сжимать свой посох. Во всяком случае, Йерк на это надеялся. Сейчас же надо просто жить, наслаждаясь неожиданным счастьем.