Текст книги "Клан (СИ)"

Автор книги: crazyhead

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Так уж вышло, что первым моим любовником стал очень красивый омега. Наверное, именно поэтому он был такой капризный. Впрочем, бесконечные «хочу» я еще как-то мог вынести, но вот внезапные всплески раздражительности, когда я вдруг оказывался «дурак» и «отстань», выбивали из колеи. Я мог внезапно получить по рукам за объятие или быть прерван на полуслове, потому что у него «нет настроения выслушивать ерунду». Глядя на круги под прекрасными глазами, оправдывал его тем, что парень сильно устает на ответственной работе, сам себя уговаривал не обижаться, вполне успешно, доложу я вам, и давил в себе горькую обиду пополам с едким раздражением.

Наверное, это была неправильная тактика. Потому что дальше становилось только хуже. Все меньше ласковых взглядов, приятных мелочей, вроде приготовленного любовником завтрака, или спокойного совместного просмотра какой-нибудь ерунды вечером, или обсуждения книг. Все больше «отстань», «убери руки», «у меня болит голова», «помолчи» и «почему ты никогда за собой не убираешь?».

И вот я уже «чурбан», «свинья», «грязнуля» и… я остаюсь один. Несколько дней пил по вечерам. Много, до тошноты, появляясь на работе помятым и злобным. Потом взял пару дней отгулов – начальник дико обрадовался этому решению, ему уже надоело успокаивать и отпаивать чаем девочек из бухгалтерии и регистратуры. Наши бухгалтера – это отдельная песня, так что в своем поведении я ни в коем случае не раскаиваюсь – учиться надо было лучше. Но все-таки, наверное, не следовало называть девочек «купившими диплом идиотками», пусть даже у нас все именно так про них и думают… толкового спеца не так просто найти…

Вернувшись с кратковременного отдыха, с новыми силами вгрызся в работу.

Конечно, здоровый молодой организм требовал регулярного удовлетворения определенных потребностей. Игнорировать подобное практически невозможно – характер портится, агрессию становится трудно сдержать… и, во имя физической целостности окружающих, я отправился на поиски омежки мечты.

ОН встретился мне на третий день ежедневного, как на работу, хождения по клубам. Высокий, изящный, со вкусом одетый. Макияж – только самую чуточку, чтобы подчеркнуть глаза… а запах! Манящий, влекущий, аромат здорового, готового к спариванию омеги.

Около него уже крутилось несколько альф, но я сразу понял, что они мне не соперники: омега слушал их вполуха, благосклонно принимал подношения в виде коктейлей, но глаза его сканировали пространство в поисках кого-то более подходящего. Моя внушительная фигура произвела впечатление и на омегу, и на менее крупных поклонников: соблазнительный парень вперился в меня внимательным взглядом, а альфы нехотя отодвинулись в сторону. Мы с Тони быстро нашли общий язык, и уже через два часа он выгибался в моих объятиях, умоляя засадить глубже.

Омега оказался горячей штучкой, несколько месяцев я был на седьмом небе от счастья. Тони сразу переехал ко мне, радостно оставив дом родителей. Оказалось, что парень еще учится – на дневном. По вечерам подрабатывает. Конечно, я сразу сказал, что эти деньги он может оставить себе, я вполне способен прокормить нас обоих, Тони, казалось, другого и не ждал. Его родители считали, что молодому омеге необходимы определенные средства:

– Папочка говорит – окольцуешься, тогда и остепенишься, а пока надо веселиться! – пояснил Тони, задорно блестя глазами.

Что ж. Я не против. Было приятно, приходя под вечер, встречать ласкового, красивого омежку. Мы ужинали полуфабрикатами, которые я покупал по дороге (Тони сразу объяснил, что учеба и работа съедают почти все его время, потому обеспечение питанием на мне) и падали на диван перед телеком. Любовник держал на коленях ноут и одним глазом поглядывал на экран, длинные ухоженные пальцы барабанили по клавиатуре.

Тони увлекался аниме. Он мог болтать об этом часами, я старательно держал глаза открытыми, стоически игнорируя судорожное желание зевнуть во всю пасть. Это, как я понял опытным путем, будет считаться непростительным поведением и после подобного проявления пренебрежения омега будет дуться весь вечер. Невнимания Тони не терпел. Надо было обязательно участливо его слушать.

Иногда омега интересовался моими делами, и тогда уже я ловил себя на мысли, что взгляд Тони через пять минут разглагольствований о работе становится совершенно стеклянным.

Не знаю, когда это началось, но постепенно вечерние посиделки сошли на нет. Все чаще милый мой омега удалялся с ноутом в другую комнату и часами переписывался с кем-то. Пару раз заглянул из любопытства через плечо: просто треп ни о чем, не понимаю, почему нельзя делать это рядом со мной?

Пытался привлечь его внимание, но от меня просто отмахивались, словно от надоедливого кусачего насекомого.

После дневных забот хочется чуть-чуть простого тепла, мне многого не надо: ухватиться за мягкий бочок, сжать пальцами бедро, приобнять за плечи… но Тони досадливо ежился, сбрасывал руку, бормотал: «мешаешь!» и отодвигался, продолжая отстукивать морзянку на ноуте.

Пару раз, было, вспылил. Тони поджал губы и заперся в ванной, забрав с собой ноут. А через несколько дней он сказал, что нам надо расстаться. Потому что я «совершенно не уважаю личное пространство». Сказать-то сказал, но еще почти два месяца оставался жить со мною, я все надеялся, что парень перестанет дурить и передумает, но, как-то раз придя домой, обнаружил, что вещей стало гораздо меньше, а омеги и след простыл, только записочка: «Пока!». Вот ведь, ветреник! Одно слово – «свободная омега»!

Потом появились и исчезли Алекс, Роберт, Сэмми… омеги не задерживались надолго в моем доме. Некоторая ветреность для них естественна, молодые люди не готовы связывать себя обязательствами в самом начале жизни, они ищут идеальных отношений. Или просто толстый хуй на одну ночь.

Ничего удивительного, что однажды я обнаружил себя сидящим на кухне, поглощающим самолично отваренные пельмени, и мрачно размышляющим об омегах «второго класса». Уж они-то хозяйничать умеют! Приятно прийти домой, а там… еда! Домашняя, а не гадкие полуфабрикаты. Впрочем, ужаснувшись глубине своего падения, я твердо изгнал все связанное с «непривитыми» омегами из своего сознания. В самом деле, «непривитые» – больше звери, чем люди.

С развитием цивилизации, медицина нашла возможность обойти некоторые… физиологические моменты, изрядно портящие качество жизни. Например, омеги в период течки больше не превращаются в слабо соображающий сгусток вожделения, у альф не сносит крышу от влекущего запаха, мы не устраиваем поединки и не пытаемся подчинить слабейшего. В большинстве. Есть небольшой процент тех, к кому судьба не была благосклонна, на кого не действуют никакие медицинские ухищрения. Бедняги вынуждены жить большими кланами, подчиняясь самому сильному альфе. В прессе регулярно появляются леденящие душу статьи об ужасах, творимых жестокими альфами. Контролирующие организации не могут уследить за всеми. Я знаю, что так происходит не всегда. Однако, никто не станет писать о стае, в которой все хорошо. Народу это не интересно. Ему подавай будоражащие кровь подробности и фотки несчастных полуголых омежек.

Несмотря на собственное решение ни о чем таком не думать, идея-то в душу запала. На следующий день поймал себя на том, что пристально вглядываюсь в отражение, пытаясь соразмерить свои габариты с другими альфами. Так, на глаз, я – больше и мощнее многих. Обычно, встретив мой прищур, оппонент сникает и спешит уступить дорогу. Пару раз это не срабатывало, тогда в ход шли кулаки, я неизменно выходил победителем. Значит ли это, что мой гормональный статус позволит создать семью с «непривитым» омегой? Всем известно, что быть физически сильным и быть лидером – не одно и то же. Омега-«естественник» не сможет сосуществовать со слабым альфой, точнее в этом союзе не будет гармонии, омега все время будет рваться на свободу, чтобы разыскать более сильного партнера.

Косвенно о гормональном статусе может сообщить то, как с тобой общаются окружающие. Я все время размышлял об этом и в конце концов заметил, что вот уже несколько недель пристально наблюдаю за реакцией на меня собеседников. Что я понял за это время: омеги охотно шли на контакт. Даже несчастные девочки из бухгалтерии, которых я все время довожу до слез. Альфы держались по-разному. С шефом, к примеру, было достаточно трудно, он все время давил. Я не поддавался, но… он же мне деньги платит! Приходилось иногда уступать его требованиям, хоть и не хотелось. Пожилой мужчина почти всегда был раздражен, наши беседы нередко проходили на повышенных тонах. С водителем, напротив – спокойные деловые отношения.

Поразмышляв еще немного, решил, что нужно прекращать маяться дурью – косвенные признаки это хорошо, но есть же анализы! Раз уж я все равно думаю об этом, почему бы не разрешить все сомнения одним махом?

Не затягивая более с выяснением подробностей собственной физиологии, зашел в лабораторию этажом ниже и сдал тесты на гормоны.

Уже вечером лаборантка подала листок с результатами:

– Вы же понимаете, Брай, что, согласно инструкции, ваши данные занесены в реестр? – прощебетала она на одном дыхании.

– Это еще зачем? Лидия, напоминаю: в реестр заносятся только «непривитые», у меня же действие состава подтверждено! Вот отметка!

Я раздраженно ткнул в шапку, в графу «Прививка». Напротив нее красовалась жирная галка, как это можно не заметить? Мне совсем не хотелось, чтобы отец получил данные, это его совершенно не касается.

– Но… я всегда думала – Вы просто фильтры носите… – пролепетала омежка, тихонько пятясь.

Она была испугана: еще бы – все медсестры уже привыкли, что я невероятно придирчив. В свое оправдание могу сказать, что к себе мои требования ничуть не мягче. Впрочем, вряд ли кто-то на это обращает внимание, поэтому за годы работы в клинике за мной закрепилась репутация педанта и зануды, порой становящегося резким и грубым. Омега растерянно хлопала глазами и прижимала кулачки к груди… дурища! Раздраженно выдохнув, махнул рукой – все равно дело уже сделано.

– Постарайтесь в следующий раз быть внимательнее с документами! – проворчал я, покидая лабораторию, чтобы не наговорить ничего лишнего. Все-таки коллеги.

Этот эпизод достаточно сильно меня разозлил. Напомнил о прошлом.

Мой омега-родитель был привит, но в юности его угораздило влюбиться в отца, представителя «второго класса». Глупый романтичный омега поперся за отцом в его клан и на десять лет застрял в этом очаге старообразности и консервативности. Я родился на первом же году их совместной жизни, покидал клан уже в сознательном возрасте. Многое из детских воспоминаний сейчас вызывает отторжение.

Помню, что омеги во время течки становились совершенно невменяемыми, да и альфы тоже. Я не раз заставал взрослых ебущимися, где попало. Это было… не слишком приятно. Возможно, потому, что родитель-омега настоял на прививке, которая делается на первый же день жизни. Естественно, кроме меня и папы других привитых в клане не наблюдалось. В итоге оказалось, что я по своим реакциям отличаюсь от остальных детей. «Непривитые» относились к подобным сценам совершенно равнодушно и только я брезгливо шарахался от пыхтящих друг на друге туш.

Омеги клана в присутствии альфы были тихи и покорны, этого требовала сама их звериная суть. Они ластились к сильнейшему, старались угодить. Все, кроме моего отца. Он держался особняком. И всегда оставался верен своему альфе. Вот, только альфа не был верен ему.

Отца-альфу зовут Картер, он недостаточно силен, чтобы быть главой клана, его место у трона. Номер два. Помощник, заместитель, правая рука. Я не могу назвать его плохим человеком, это все проклятая природа. «Непривитые» не хозяева сами себе. Когда у кого-нибудь из клана начинался гон, альф влекло к доступному телу. И моего отца тоже. Только очень сильный человек способен игнорировать буйство собственной плоти, например, вожак. Но отец – не дотягивал. Он – не мог…

А через десять лет в клане появился новенький и… Картер сказал, что это его омега. Он заполняет все вокруг своим восхитительным запахом, именно он – пара. Конечно, папа-омега не обрадовался такой постановке вопроса. Он был зол, обескуражен, разбит, сама мысль о том, что посторонний мужчина является парой любимого Картера казалась нелепой… несколько сеансов у психолога помогли отцу поверить в реальность и необратимость произошедшего. Мы с отцом покинули клан, хотя Картер уговаривал нас остаться. Говорил, что его хватит на обоих. Но для отца это было уже слишком.

Конечно, я понимаю, что Картер не виноват. Физиология не оставила мужчине выбора. Однако, когда папа попытался после совершеннолетия зазвать меня в клан, отказался. В том числе и потому, что не собираюсь подчиняться какому-то там вожаку. Я сам себе вожак!

Мысли о клане, где я вырос, воспоминания о нашем большом доме, о ватаге ребятни, что вечно бегала вокруг строения, вытаптывая клумбы, любовно разбитые омегами, размышления о детстве, преследовали меня весь день.

Потому звонок Картера совершенно не удивил, он будто был логичным продолжением этого «вечера памяти».

– Здравствуй, сын! – произнес альфа как ни в чем не бывало.

Я втянул воздух сквозь зубы, меня шибануло застарелой обидой и раздражением. Понимаю, что Картер повел себя единственно возможным способом, но чувства – штука иррациональная, я испытываю к своему отцу тщательно сдерживаемую неприязнь и ничего не могу с этим поделать.

– Добрый вечер, – с некоторым сомнением поздоровался я.

– Слушай, тут такое дело… – отец замялся, – ты не думал о том, чтобы встать во главе клана?

– Чего?

Отец звонил нечасто и всегда по делу. Поздравлял с праздниками, сообщал о рождении очередного единокровного брата. Кроме регулярных звонков, были еще открытки и небольшие подарки на Новолетье, День Альфы и Праздник начала жизни. Мужчина старательно поддерживал отношения, несомненно, это говорило в его пользу. Я столь же тщательно соблюдал приличия: отсылал подарки ни разу не виданным братьям, спутнику отца, главе клана, сухо поздравлял по телефону. Пусть каждый контакт и приносил глухое раздражение, ощущаясь тяжелой повинностью, рвать связи с родней я не спешил. Папа-омега поощрял это решение. Он всегда повторял: Картер не виноват, что так получилось.

Вопрос отца был неожиданнен. Честно сказать, я готовился выслушать подробный отчет о новорожденном, возможно, дать консультацию по лечению какого-нибудь ребятенка или взрослого – все иногда болеют, даже «непривитые», а я – хороший врач и мои консультации для детей клана, естественно, бесплатны. А вместо этого такой странный вопрос.

– Мне переслали данные. Ты сегодня сдавал, тут даже дата, вот, присутствует… уверен, что прислали по ошибке, но я уже просмотрел. Хорошие такие показатели. Ты мог бы стать вожаком…

– Зачем мне такая морока? – перебил я, не сдержавшись, предложение отца настолько удивило, что привычное раздражение рассеялось, уступив изумлению.

– Да, понимаешь… у нас тут клан без главы остался… нет-нет, не наш, соседний. А там альфы все слабенькие, ну, никак не тянут… ты же понимаешь, без руководства стая одичает, они станут опасны и другого выхода, кроме отстрела никто не предложит. А стая молодая, омежки симпатичные…

При мысли о клановых омежках – послушных и ласковых, подставляющихся под руки – в паху приятно потяжелело. Интересно, каково это, когда на тебя смотрят с безусловным восхищением? И никакого «отстань»? И ужин готовят, а не опять пельмени или пицца? Напомнил себе о том, что быть главным – это еще и большая ответственность, в том числе, финансовая, поправил член, отогнал будоражащие образы и продолжил разговор:

– А чего вы их к себе не возьмете? Земли присоедините, и все!

– Недавно приняли нескольких новеньких, клан за последние годы разросся… и… только между нами: Ленард не справится с таким количеством молодых, дурных альф. Мы не молодеем, к сожалению. У нас в проекте разделение клана, но это еще нескоро, надо, чтобы будущий вожак вошел в силу…

Сотовый телефон, лежащий на столе, пискнул, извещая о приходе ммс, придерживая трубку плечом, раскрыл пришедшее сообщение. Фотографии. Три омеги, четыре альфы. Все симпатичные, молодые. У омежек модные стрижки, пирсинг в губах, подведенные черным глаза, татуировки. Несколько необычно для «непривитых». Обычно альфы требуют от клановых омег скромности. Я всмотрелся в изображение темноволосого омеги: легкая лукавая улыбка, кольцо в носу, на груди – надпись. Не могу разобрать, что написано. Он обнажен, на фото видно начало линии роста волос в паху. Плоский живот, едва намеченные бицепсы. Худощав, белокож, на носу и щеках – россыпь трогательных веснушек. Жаль, что нельзя услышать его запах. Внешне он показался мне весьма… притягательным. И он может стать моим. Стоит только решиться…

– Это от тебя ммс пришло? – рассеянно уточнил у отца, перелистывая фотки.

– Должен же ты понимать, от чего отказываешься! – прогудел Картер.

– Я еще ничего не решил. Кроме того – вот так, с бухты-барахты, никто не делает. Мне нужен официальный запрос и личная встреча…

– Брайан, у нас нет времени. У НИХ нет времени. Крайний срок – завтра. Что происходит с кланом без альфы, ты знаешь… – трубка гулко вздохнула.

– Но почему так быстро? По закону положено не менее полугода…

– Да время-то уже прошло! Мы искали, посылали запросы, только все впустую. В последние годы рождается все больше омежек, сильные альфы все при кланах… никак не удается пристроить бедолаг… сын, ты подумай: может, хотя бы временно возьмешь их под крыло? Я понимаю, у тебя работа ответственная, а тут столько хлопот… с альфами сложно будет – молодые, горячие…

– Ты их хорошо знаешь? Что вообще за люди? Я туда переехать не смогу. Придется парням обживаться в городе. Получится? И ты еще не рассказал про детей… сколько, какого возраста?

– Малышни пока нет. Клан молодой. Вожаку было едва за двадцать, в него – вот, не поверишь! Молния шибанула. Насмерть. Неожиданная смерть. Ребят знаю достаточно хорошо, мы же соседи. Что все шоколадно врать не буду, ты же мне сын, грех обманывать… альфы борзые, самоконтроль никакой. Наверняка будут нарываться. Но ты же знаешь, что надо делать? – голос в трубке усмехнулся, меня бросило в жар от отцовского намека, пришлось даже положить мобильник с фотками, чтобы расстегнуть ремень и ширинку.

Конечно, знаю: нагнуть мордой вниз и показать, кто здесь главный. Я не поклонник грубости, но мысль о лысом крепыше, дёргающимся от моих фрикций, весьма возбуждает.

– Уверен, ты легко с ними справишься, – продолжил отец.

– Мне нужны данные на всех членов клана, включая медкарты, и официальный запрос, подписанный всеми, – сухо произнес мой голос, я повесил трубку и еще некоторое время всматривался в допотопный стационарный аппарат.

Сознание разделилось на два противоборствующих лагеря. Один был за омежек. Проблемы с альфами эту часть натуры не смущали, скорее вызывали сладкое предвкушение: я еще никогда не трахал альф. Вторая половина что-то блеяла про деньги, проживание с несколькими незнакомцами («их можно будет ебать!» – тут же радостно откликнулась на эту мысль первая половина), и… придется сменить квартиру на более просторную…

Пока я обдумывал «за» и «против», пикнул телефон – меня извещали о том, что клан, состоящий из семи человек, просит принять его под свою руку. Пальцы практически без вмешательства рассудка нажали «принимаю». Через несколько минут раздался звонок, и чиновник из органов контроля за людьми «второго класса» запросил устное подтверждение, затем мне была задана пара вопросов и… я стал вожаком. Вот так, за пару минут – взял и изменил всю свою жизнь!

Рефлексировать некогда, цапнув сотовый, набрал знакомого агента по недвижимости: надо поменять квартиру на более просторную, желательно в пригороде, лучше – коттедж. Если есть приемлемые варианты – в черте города. Клану принадлежит солидный земельный надел, он да плюс моя собственная жилплощадь – получается приличный капитал. Хватит на вполне пристойное жилище. Конечно, делать такую покупку, ознакомившись лишь с фотографиями – не дело. Но в данном случае выбирать особо не приходилось.

Обычно только одно оформление сделки занимает неделю, однако, для «непривитых» делается исключение. Полузверям трудно держать себя в руках: длительное пребывание в госучреждениях, очереди, переполненные людьми коридоры, бьющие по нервам запахи – выводят их из себя. Поэтому кланам все оформляется по сильно упрощенной схеме. Мой случай и вовсе срочный – в офисе управления, несмотря на поздний звонок, меня вежливо выслушали и обещали в восемь утра прислать документы на собственность.

Утро предсказуемо началось со скандала. Я заказал перевозку новоявленных подопечных на семь утра. Альфы заартачились и садиться в автобус отказались, кричали, что они никуда не поедут из своего дома. Особенно старался лысый здоровяк по имени Поли, его поддерживал русоволосый Расти. Санни и Реджи молчали, но вид имели угрожающий и недовольный, омежки сбились в стайку и испуганно переводили взгляд с меня на работников органов надзора, приехавших подтвердить, что стая взята под контроль.

Вчера я внимательно изучил документы на каждого, запомнил имена, характеристики, сведения из медкарт.

Можно было понять раздражение стаи – их выдергивали из обжитого угла, не спрашивая, увозили в незнакомое место. Но на то я и вожак. Мое дело – решать, их – слушаться.

К сожалению, оставить парней в их доме не было никакой возможности: у меня работа в городе, идет очередная эпидемия, вызовов много, отгулы не дадут. Промедлить с переселением не получится – вожак обязан жить со стаей. Весь клан должен обитать в одном доме или на определенной территории (если, к примеру, люди постановили существовать в лесу). Таковы законы.

О том, что переезд неизбежен, было известно заранее. Я оповестил стаю смской. У ног омежек громоздились чемоданы с вещами. Альфы демонстративно проигнорировали приказ упаковать все ценное и быть готовыми.

При взгляде на насупленные лица и непримиримо сжатые кулаки, в груди вскипело раздражение. Мне пришлось встать в пять, чтобы к семи быть на месте, в десять – первый пациент откроет дверь в кабинет, я специально проверил: запись забита до самого вечера. И сменяться ни с кем нельзя – это все мои, «родные», прикрепленные дети. Времени на споры нет, иначе опоздаю на работу. Не хотелось применять такие средства, но придется… вздохнув, достал из кармана пистолет и выстрелил транквилизатором в замерших от удивления альф. Препарат был рассчитан, исходя из данных о весе и метаболизме, подействовал сразу же, фармацевт уверил, что должно хватить до вечера.

Омежки дружно вздрогнули, я перевел на них взгляд и без слов дернул головой в сторону автобуса, парни похватали пожитки и с рекордной скоростью загрузились внутрь. Невозмутимые работники надзора помогли перенести бессознательных альф в транспортное средство, и мы отправились к новому дому.

В машине омежки сидели совершенно неподвижно, кажется, здорово напугались. Пока ехали, открыл браузер, зашел в личный кабинет и просмотрел карточки пациентов, записанных на прием, а также связался с лабораторией и получил данные анализов. Наметил необходимые мероприятия по первым трем детям…

Автобус трясся, гудел, я старался сосредоточиться на работе, но меня отвлекал пробивающийся сквозь запах бензина тонкий аромат здоровых юных омег и крепкий мускусный запах альф. От кого-то из моих подопечных пахло просто одуряюще. Не сильно, едва заметно, но совершенно волшебно, все пытался понять – от кого? Не ясно… такой еле заметный дразнящий обещанием запах…

Около двери в коттедж высилась груда коробок – я заказал фирме по грузоперевозкам упаковать мои вещи и доставить на место, приплатив за срочность.

– Коробки занести в дом. Что получится – разобрать! – коротко приказал я кусающему губы брюнету.

Омегу звали Ноа, он, судя по характеристикам, был самым ответственным.

Затем мы разместили альф в комнате, созданной специально для таких случаев: бетонная коробка с прикрученными к полу кроватями. Крепления надежно зафиксировали мятежных альф на тот случай, если они проснутся раньше срока. Это неприятная, но необходимая мера: неизвестно, что устроят обозленные мужчины, если очнутся в мое отсутствие. Мой знакомый постарался на славу – дом был приспособлен для нужд клана. Впрочем, надеюсь, мне эта комнатка более не понадобится…

Подхватив портфель, вышел на крыльцо, парни старательно разбирали завал из коробок, при моем приближении напряглись, но не шарахнулись, это хорошо. В моем прежнем клане омежки были совершенно безвольные и пугливые. Хотя их никто специально не кошмарил, но стоило чуть нажать, как они терялись и сникали. «Привитые» омеги иные – капризные, взбалмошные, эмоциональные. Надеюсь, мои не совсем забитые. Судя по внешности – не должны.

Окликнув Ноа, подозвал его к себе, омега смотрел на меня с осторожкой:

– Вот деньги – закажите на дом что-нибудь из еды. Ходить в магазин сегодня, пожалуй, будет некогда. Ваших смутьянов я запер. Вот, на всякий случай, ключ. Без необходимости не отпирай. Все понял?

– А если… в туалет?

– Вообще говоря, до вечера проснуться не должны. На холодильнике написан номер моего мобильника. При затруднениях любого порядка – звоните.

Ноа заправил челку за уши, кивнул, стараясь не смотреть в глаза. Я с интересом его оглядывал: одна рука покрыта черно-белым узором, на запястье другой я заметил вытатуированный контур сердца. Черные же джинсы украшали длинные цепочки, покачивающиеся и звенящие при каждом движении. Наверное, рядом мы смотрелись контрастно: на работу я был вынужден носить строгий костюм. Забавное соседство: неформальный подросток и взрослый мужчина в пиджаке, при галстуке и с солидным кожаным портфелем.

В ответ на мои слова Ноа сгорбился и уныло кивнул, ему было неуютно. Обычно «непривитых» успокаивают прикосновения, и я протянул к нему руку, положил ладонь на талию, медленно провел по кромке пояса, забрался кончиками пальцев под одежду… ноздри омеги вздрогнули, он кинул осторожный взгляд на мое лицо:

– Они хорошие… просто долго без вожака, вот крышу и рвет… – пробормотал парень еле слышно.

Переместив руку на попу, сжал упругую ягодицу. Ноа вздохнул, прижался ближе, я чувствовал толчки быстро колотящегося сердца. Наверное, переживает, что альфам потом от меня достанется. Хорошо, что я «прививочник». Вожаки плохо воспринимают открытое неповиновение, такое, как только что продемонстрировали альфы, наказание может быть очень суровым. На меня инстинкты и эмоции давят не так сильно и, конечно, здоровью парней вреда нанесено не будет.

– Твое мнение принято к сведению, – улыбнулся я и выпустил омегу.

Мне показалось неправильным выделять Ноа, поэтому я подошел к Олли – симпатичному парню с рваной челкой, и легко чмокнул его в губы. Омега одобрительно хихикнул. Потом я похлопал Мэриана – того самого веснушчатого милаху, что приглянулся мне еще на фото – по костлявой попе и вышел за ворота. Там меня ждала машина с водителем, мотор взревел, и я отправился на работу.

В обеденный перерыв позвонил отцу. Все-таки это он меня во все это втравил, не грех и совета спросить. Картер вздохнул:

– Ну, чего ты хочешь? Говорю же – альфы борзые. Придется учить. Я знаю – ты настоящий лидер, справишься. Главное – не перегни палку. Не калечь.

Обнадеживающе. Покопавшись в досье, вычитал, что и альфы, и омеги – проблемные. Кажется, почивший в бозе вожак их по всему региону собирал. Омеги – не типичные, оно и видно. Впрочем, для меня это не станет большой проблемой. Я же вообще привык к «свободным» современным омежкам. Главное, чтобы они мне давали, а капризы – не страшно. Даже хорошо, если они отличаются от бесхарактерных, бесцветных омег моего клана.

Альфы у меня тоже не простые. Каждого выгнали как минимум из трех кланов. Бузотеры и мятежники. Н-да… ну, посмотрим, как пойдет…

***

К вечеру заебался так, что аж мушки черные перед глазами. А еще этих… учить. Да и омег хорошо бы выебать… хоть они и не типичные, а все равно – кто же станет уважать слабосильного вожака? Будут презрительно кривить губки и хихикать за спиной. Был у нас в клане один альфа-скорострел, так над ним все омежки подсмеивались, ему даже потом пришлось перейти в другую стаю.

В доме пахло… едой. Давненько у меня дома так не пахло. Может, и никогда… тихо прошел внутрь, скользнул в сторону кухни. Шаг у меня тихий, да еще и привычка пользоваться специальным спреем для альф – чтобы глушить запах и не пугать маленьких пациентов… в общем, омеги, пьющие чай на кухне, меня не услышали, а я их – да.

– Поли перегнул палку. Нельзя было так! – произнес Мэриан и задумчиво потеребил кольцо в носу.

– Да и остальные… – вздохнул Ноа.

– Мне страшно. Что с ними будет? – Олли подул на челку, зажал руки между коленями и с надеждой уставился на товарищей.

– Выпорет и выебет! – предсказал Ноа, глотнув из чашки, – а нехер было выебываться!

– Мне их жалко… – Олли понурился, шмыгнул носом, потер глаза, размазывая тушь.

– А мне – не очень! – огрызнулся Ноа, со стуком ставя чашку на стол, – ты представляешь, что бы с ними сделал Айзек? А он еще спокойный был! Мы про этого мужика вообще ничего не знаем! Как так можно было! Вот же дебилы!

– Ты так злишься, потому что переживаешь, – заметил Мэриан, Ноа злобно фыркнул и отвернулся, потом все же снизошел до ответа:

– Вот раздерет новый их до кости, посмотрю, что ты тогда скажешь! И нам еще достанется, заодно!

Ну, что ж… все понятно. Долбоебы, но свои, родные. Омежки – добросердечные и жалостливые, конечно, переживают. Кроме того, взбешенный вожак может и на омегах отыграться. Конечно, вменяемые так не поступают: омег надо беречь…

Вернулся обратно, к двери. Нарочито громко ею хлопнул. Парни тут же выбежали встречать. Обнял и поцеловал каждого. От них так притягательно пахло, ширинка моментально встопорщилась бугром. Олли прямо там, в прихожей, встал на колени и расстегнул молнию. Ноа обвил руками, вовлекая в глубокий поцелуй, налившийся кровью член оказался во влажном плену, чьи-то руки гладили грудь. Я нетерпеливо двигал бедрами, Олли отдергивался, спасаясь от удушья, Ноа удерживал мои запястья, Мэриан расстегнул рубашку… омежки буквально накинулись на меня со своей лаской. Обнимали, гладили, целовали. Тихо млея под шквалом нежности, позволил парням взять инициативу в свои руки. Два юрких язычка облизывали член, тонкие пальчики поглаживали бедра и яички, потом один рот сомкнулся на стволе, а Мэриан нежно посасывал мошонку, причмокивая и облизываясь. У Мэри была модная стрижка с неровной челкой, чуть длиннее с одной стороны и очень мягкие на вид и на ощупь волосы. Ласково их пригладив, попросил: