Текст книги "Я - такой или проблемы переселенцев (СИ)"

Автор книги: crazyhead

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Когда я заселился в этот бедный район, то не предполагал, что задержусь здесь надолго – думал, пару месяцев перекантуюсь, найду работу и перееду куда-нибудь, где будет покомфортабельнее.

Дом, где мне удалось найти недорогую жилплощадь, был старым. Половицы зловеще скрипели, на стенах – допотопные бра ещё начала века, вечный полумрак в коридоре. Конечно, никакого лифта, на свой третий этаж подниматься приходилось ножками. Сначала этот налет старины мне показался даже интересным: обои в цветочек, дощатые полы, тяжёлые занавеси и – подумать только! – газовая лампа в комнате. На первом этаже располагалась столовая, так как в квартире не было ничего похожего на кухню. Меня это устраивало, готовить я все равно не умел. Немного неудобно было с чаем – получалось, что за каждой чашкой нужно спускаться вниз, наливать из большого чана с кипятком, а затем медленно подниматься по лестнице, стараясь не расплескать.

В магазинах как раз появились электрические чайники, я заглядывался на них некоторое время, но цена для меня была заоблачная. Кроме того, домовладелец объяснил мне, что проводка не выдержит такого прибора, и посоветовал купить обычный простенький кипятильник. Я отмыл банку из-под маринованных огурцов, и у меня в комнате появился источник кипятка. И задешево – кипятильник стоил копейки.

Так я думал. Однако, налив воду из-под крана, обнаружил, что она отнюдь не поражает прозрачностью. Н-да, трубы-то в доме не менялись с момента основания, так что неудивительно. Пришлось закупиться бутылками с чистой водой. Теперь все – у меня действительно появилась возможность пить чай, не выходя из комнаты!

Постепенно у меня на новом месте установился стабильный распорядок дня: утром я спускался вниз – завтрак начинался в семь, к восьми все уже было съедено, поэтому если хочешь кушать, вставать приходилось рано. Впрочем, это было даже хорошо: проглотив кашу и запив её чаем, я с утра пораньше отправлялся на поиски работы.

Вот только она пока не находилась. У меня не было каких-то завышенных требований, но по счетам все же надо платить, следовательно, оплата труда должна быть такова, чтобы покрывать квартплату. Мне же упорно предлагали какие-то гроши. Может, это из-за того, что я приезжий и у меня пока нет прикрепления к этому городу? Настроение мое, первоначально весьма приподнятое, с прошествием дней начало неуклонно портиться.

– Доброе утро, Йоло! – пожилая соседка приветливо улыбнулась, я вежливо поклонился в знак приветствия.

Сказать по правде, кумушка – та еще карга. Поговаривают, она сжила со свету трех зятьев, и я в это охотно верю – вечно придирается и кричит почем зря. Мне тоже от нее пару раз доставалось за то, что скрипел ступенями лестницы в десять вечера. А еще она обожает рассказывать жуткие истории по вечерам: про умрунов, неупокоеных, зловещих двойников. У меня от ее историй мороз по коже: вроде, глупо в двадцать лет верить в подобную чепуху, с другой стороны здесь, в Нийском государстве, существование мистического полагают доказанным фактом. Даже специальная организация есть по борьбе с навью.

В моей родной деревне призраков считали бабушкиными сказками и поднимали на смех всякого, кто о них заикался, так что я для себя так и не решил – верить в подобное или нет. Ни разу за всю свою жизнь не сталкивался ни с банным, ни с лесовиком, ни с водяными чертовками, словом, ничто не указало мне на то, кто прав в этом споре, потому я держался стороны.

Наверное, оттого-то и получилось так, что когда я столкнулся с этим самым «мистическим», то сделал все неправильно.

Первый раз это случилось в столовой. Горели газовые лампы, соседка бормотала про то, что сегодня «нехорошая» ночь и следует повесить чертополох надо входом, я слушал ее вполуха, а потом краем глаза заметил что-то странное: по стене, будто сама по себе, ползла тень. Стоило мне ее увидеть, как у меня свело затылок и дикий страх охватил все существо; мои соседи сидели, тот же, чья тень появилась на стене – шел. Никто из присутствующих не мог отбросить эту жуткую тень. Она была необычна – темнее остальных, с очень четкими, словно вырезанными из черного картона контурами, тогда как другие тени в мягком желтом свете имели размытый край.

Мой разум отстраненно отмечал несоответствия, пытаясь объяснить явление, в то время как тело сходило с ума – сердце колотилось, конечности ослабли, в ушах зазвенело. Я хотел указать соседям на тень, но понял, что не могу пошевелиться. Попробовал крикнуть, однако горло сжало и ни звука не вырвалось из моего приоткрытого рта. Я хрипел, проговаривал слова… ни один человек не посмотрел на меня, меня словно бы не было в комнате. Люди занимались своими делами, а я оказался в каком-то пузыре – меня не касались чужие взгляды, их внимание избегало меня. Я не оставлял попыток закричать, ибо всей кожей ощущал, что приближается нечто опасное, нечто враждебное всем и каждому в столовой, я пытался предупредить товарищей об угрозе, но ничего не выходило.

Некто, чьи передвижения я мог отслеживать лишь по тени, остановился около меня. Я ясно видел очертания существа, они демонстрировали нечто невообразимое: лысый череп со сквозными дырами на месте глазниц, изо рта во все стороны торчат длинные клыки, какими ни один зверь не может похвастаться. Дополняли жуткий образ тонкие пальцы с шишковатыми суставами, загнутыми когтями не менее ладони в длину и туманное тулово. Каких-либо ног я так и не рассмотрел. Впрочем, анатомия загадочного пришельца вскоре перестала меня занимать: пасть тени открылась и клыки впились в мою собственную тень, вгрызаясь в затылок. Обжигающая боль пронзила все мое существо, мою голову будто разрывали на куски, я хотел закричать, но связки были немы. Я чувствовал, их, эти клыки, и с каждым рывком зубов что-то важное навсегда покидало мое тело, может быть, даже душа.

Еще немного и от меня совсем ничего не останется, я буду пуст. Помню, как плакал от ужаса, от подступающего небытия.

Внезапно все кончилось. Тень медленно отплыла от меня в сторону, я снова мог говорить и двигаться. Окружающие по-прежнему не обращали на меня внимания, и я, пошатываясь, вышел из столовой. Три этажа, на которые я обыкновенно взлетал, показались мне почти непреодолимыми.

***

Мне казалось, что дух лишил меня всех сил, я боялся, что теперь заболею, но на следующее утро мое самочувствие было отнюдь не настолько плохо. Проснувшись, я полежал, прислушиваясь к себе, ощупал гладкую кожу затылка и осторожно поднялся. Умылся ледяной водой – бойлер внизу пока еще не нагрелся, потому была только такая. Затем выпил чаю в своей комнате и переоделся в уличную одежду. После вчерашнего происшествия я не решился сесть на свое место в столовой – решил, что позавтракаю пирожком, купленным у лоточника. Или вообще обойдусь.

Несмотря на потрясение, я купил газету с вакансиями и отправился обходить наиболее перспективные. Завтракать в итоге не стал, на ужин съел пару свежих горячих баранок и запил их сладким чаем. Но обедать все-таки пришлось в столовой.

Понимание того, что дух может настигнуть меня в любом месте, не отменяло того, что пребывание в столовой вызывало во мне беспокойство. Я сел и уткнулся в тарелку, стараясь не думать о тенях.

– Всем добрый вечер! – раздался радостный голос от дверей, заставив меня вздрогнуть и выплыть из размышлений.

Я поднял голову, и у меня екнуло сердце, когда я столкнулся с насмешливым взглядом карих глаз. В дверях стоял незнакомец. Довольно симпатичный: молодой, веснушчатый, со здоровым румянцем. Почему-то при взгляде на него мне хотелось скрыться. Не знаю, отчего. Сердце заколотилось, а он тем временем уверенно прошел в мою сторону и присел рядом:

– Меня зовут Эдрид (1), я теперь буду здесь жить! – пухлые губы улыбнулись, парень смотрел прямо мне в глаза, чувство тревоги усилилось, я еле выдавил из себя приветствие и свое имя, а протянутую руку проигнорировал.

– Что ж, здравствуй, Йоло, – проговорил Эдрид с какой-то странной интонацией.

Мне было так жутко, что я даже не смог доесть гороховую похлебку, хотя и был голоден. Находиться рядом с парнем было просто невозможно, остальные едоки, кажется, ничего такого не ощущали, а я был вынужден покинуть столовую.

Уже в своей комнате, растянувшись поверх заправленной постели, я недоумевал – что на меня нашло? Если припомнить внешность – совершенно обычный юноша, так чего я разволновался? Наверное, после вчерашнего расшатались нервы. А, может, дух мне привиделся? Смерть матушки, продажа дома, переезд, волнения и переживания – вдруг все это пагубно сказалось на моем душевном здоровье, и разум начал играть со мной дурные шутки?

Спалось мне как-то беспокойно. Утром, запирая дверь, я столкнулся с Эдридом. Он подошел, поздоровался, сообщил, что его поселили совсем рядом, а потом вдруг наклонился и прошептал:

– Ну что ж ты вчера так быстро убежал, не доел? Ведь тебе нужно восстанавливать силы. Скоро я снова захочу есть.

Эти слова заставили меня остолбенеть, мгновенно накатил страх, пальцы задрожали. Не зная, что на это ответить, я замер с глупо выпученными глазами и приоткрытым ртом, а Эдрид ласково мне улыбнулся, попрощался и, как ни в чем не бывало, спустился в столовую.

Я не знал, что и думать. Мне послышалось? Вряд ли. Эдрид – дух? Так бывает? Нужно достать чертополох! Кажется, Ида что-то про него говорила. Что еще можно сделать?

– Уважаемый Йоло! Эй! – по лестнице поднимался домовладелец.

Это был доброжелательный толстячок, довольно общительный и я подумал: может, он знает, как бороться с кровожадными духами? Я уже хотел было обсудить с ним этот вопрос, но мужчина перебил меня, объяснив, что спешит. И сообщил пренеприятные новости – квартплата со следующей недели поднимется.

Прикинув в голове траты, получил печальный результат – монет хватит еще недели на две. Печальная ситуация. Н-да, ни кола ни двора. После смерти матушки мне в наследство осталось много долгов, пришлось продать дом, чтобы их оплатить. Отдав кредиторам причитающиеся им монеты, я остался с весьма скромной суммой на руках. Мне надо поторопиться с поиском работы, иначе придется съезжать и снимать себе не квартиру, а комнату. А там уж и до вонючего угла в темном подвале недалеко.

Весь день я рыскал по вакансиям. В нескольких местах меня обнадежили, но пока перспективы были весьма смутные. Озабоченный собственным пропитанием, почти забыл о странном разговоре. Но вечером, едва посмотрев на Эдрида, почему-то сразу понял, что жуткая тень наведается ко мне снова. Это осознание было внезапным, как толчок, теперь у меня не было и малейшего сомнения: Эдрид – это чуть не убивший меня дух. Откуда я это взял? Отчего появилась твердокаменная уверенность в том, что еще утром я подвергал сомнению? Не знаю. Еще один необъяснимый факт.

Тем временем Эдрид встал совсем близко от меня, наклонился и прошептал, обдувая шею ледяным дыханием:

– Кушай хорошо, а то ослабеешь.

Эти простые слова вдребезги разбили остатки самоконтроля.

– Нет, нет, не приходи ко мне! Не приходи!

На меня накатили страх, чувство безысходности и ощущение близкой смерти. Я умолял его, глотая слезы, а он улыбался, глядя мне в глаза. При мысли о неминуемой боли, о жутком монстре, пожирающем саму мою суть, у меня темнело в глазах и подгибались колени. Что угодно лучше неотвратимого медленного умирания! Возможно, кто-то скажет, что мужчине не пристало умолять о пощаде и рыдать от ужаса, что человек должен принимать испытания с достоинством… что ж, обидно это осознавать, но я, видимо, не так храбр, как герои песен и эпосов. Они непременно радовали бы окружающих невозмутимостью и силой духа. Я же корчился от страха, мне было настолько жутко, что в душе моей не осталось места для стыда – по правде, мне было безразлично то, какой жалкой личностью я предстаю.

Дух никак не отреагировал на мои сбивчивые мольбы.

– Ешь! – повторил он с нажимом, улыбнулся мне в последний раз и уверенным шагом вышел из столовой.

Прошло немало времени, прежде чем я пришел в себя настолько, что смог украдкой оглядеться. Был уверен, что другие постояльцы таращатся на зареванного соседа, но никто на меня не глядел. Снова. Даже Ида, любопытная старушенция, обходила меня взглядом. Ради интереса я проделал эксперимент: подошел к сосредоточенно жующей женщине и постоял рядом пару минут. Она ко мне не повернулась. Будто меня нет. Я невидим?

Люди жевали, тихо переговаривались, обсуждая прошедший день, передавали друг другу соль и куски хлеба, кто-то втихаря вливал в чашку вино. На меня никто не обращал внимания. Совсем.

– Добрый вечер, Ида! – громко проговорил я, женщина вздрогнула, подняла на меня глаза, долго вглядывалась в мое лицо и хмурилась, словно пытаясь что-то вспомнить, потом нехотя ответила на приветствие и перевела взгляд на тарелку.

Больше она на меня не посмотрела. А раньше не упускала возможности поболтать. Ясно. То есть – не ясно, конечно, но понятно, что здесь дело нечисто. Живот подводило от голода, но есть парадоксальным образом не хотелось. Даже тошнило немного. Я прихватил в комнату пару кусков хлеба и стал ждать тень. И почему я не принес чертополох, авось помогло бы?

Может, просто убежать? Вдруг эта тварь не может выходить за пределы дома? Окрыленный этой мыслью я опрометью кинулся вниз по ступеням, добежал до двери, вот уже и порог, за ним – улица… я уж было обрадовался, но тут ноги отказались идти. Я не смог поднять подошвы ботинок от пола. Подергал за колено руками – не сдвинуть, как приклеено! А вот в сторону лестницы – пожалуйста! Идут, предатели! Пришлось подниматься обратно. Сбежать не получилось. Отчаянье затопило меня, а потом на стене появилась тень.

Она медленно подплыла к моей собственной тени, протянула руку, по коже головы шкрябнули когти. Я попытался отмахнуться, но мое движение встретила пустота. В воздухе никого не было, дух был бесплотен или же обретался именно на стене. Я дернулся, тень моя переместилась, я ощутил прикосновение – как раз там, где соприкоснулись наши тени. Дальнейшие попытки убедили меня в том, что я не могу оттолкнуть дух, так как он не материален. Единственное, что мне удалось – увернуться от первого укуса, присев. Причем, уворачивался я именно от тени, уводя свою тень в сторону. Однако, долго наши догонялки не продлились, тень меня настигла и впилась в плоть, мучительно прогрызая шею. Это было невероятно больно, но я не мог кричать, скованный неожиданной слабостью. Обморок в данной ситуации был бы благословением, но сознание не покинуло меня, я прожил каждую мучительно-долгую секунду.

Когда создание отпустило меня и длинные зубы покинули плоть, я был полумертв, во всяком случае, мне так казалось. Однако уже через четверть часа мне удалось подняться на ноги, а затем проснулся аппетит, припасенный хлеб был уничтожен в мгновение ока.

По непонятной причине на следующий день я был не только жив, но и вполне бодр. Ужасные атаки призрака не оставляли ран, ничего не болело, я был абсолютно здоров телесно, хотя и ощущал себя напуганным и деморализованным. Непонятно было совершенно – а смогу ли я сегодня выйти из дома? Увидят ли меня остальные жильцы? А потенциальные работодатели? Страшно.

Эдрид поджидал меня около дверей. Я глядел на его улыбчивое, приятное лицо и отчего-то не находил в себе ни капли ненависти, только было немного обидно, что для своего питания он выбрал именно меня. Почему бы не сожрать Иду? Она уже старая, никому не нужная, докучливая, неприятная. Почему я, а не она? Я так и спросил. Дух ласково улыбнулся в ответ, на щеках появились милые ямочки:

– Ты же гадость не ешь? Вот и я не хочу. Она мерзкая. И невкусная. А ты – сла-а-аденький.

– Найди кого-нибудь другого. Не надо больше ко мне приходить, – я снова сделал попытку вымолить себе жизнь.

– Зачем? Мне и так нормально. Иди лучше покушай. Правда. Ты вчера почти не ел.

Эдрид нежно погладил мою щеку, я не знал, как реагировать на эту его уверенную жестокость. Тут мне пришло в голову: в некоторых историях от нечисти можно было откупиться. Иногда – перехитрить. Ну, последнее мне вряд ли удастся – я всегда слушал рассказы вполуха и понятия не имею, как запутать духа. Может, спросить его, чего он хочет? Вдруг есть какое-нибудь выполнимое желание?

– Мне от таких делов кусок в глотку не лезет, – проговорил я, – отстань, а? Чего ты ко мне привязался, наверняка же в городе полно вкуснявых людей! Давай я для тебя что-нибудь сделаю, а ты от меня отвяжешься?

– Что-нибудь? – дух хмыкнул. – Можно. Приходи ко мне после заката, согрей своей лаской. Комнату знаешь. А не придешь – я приду. Покушать.

Эдрид зловеще улыбнулся и, насвистывая, спустился по ступенькам вниз. Перестук каблуков был ровен, ни капли спешки или нервозности в уверенном шаге, словно любое мое действие его устроит. Я замер, в который раз шокированный этим злобным привидением.

«Подарить ласку»? Нет, ну это же с ума сойти! Разве духам такое потребно? Мне всегда казалось, что – нет. Но что я знаю о духах? Почти ничего. Это ведь не такой призрак, который воет на месте внезапной трагической кончины? И не из тех, что, полубезумные, бродят по дорогам, умоляя встреченных странников найти тело и захоронить по обряду. Эдрид, наверное, даже и не призрак. Может, какой-нибудь демон? Тогда плохи мои дела: демоны твари сильные. Согласиться? В раздумьях я и сам не заметил, как спустился в столовую, Эдрид тут же поставил передо мной тарелку, улыбнулся кухарке, и та, растаяв, налила для него не жидкий чай, а крепкий кофе. Так же передо мной появились: солонка, два куска хлеба с маслицем и сахарница. Эдрид ласково улыбнулся, шепнул: «Кушай!» и ушел.

– Не буду тебе портить аппетит! – сказал он на прощание.

Его карие глаза лучились теплотой и пониманием, россыпь веснушек делала лицо очень человечным и абсолютно не демоническим. Никакой мрачной белизны, жгуче-черного взора и тому подобного. И все-таки меня в его присутствии посещала необъяснимая тревога. Интересно, если я закрою глаза, смогу определить его появление по холодку, разливающемуся в груди?

***

Вечер наступил как-то слишком быстро, почти незаметно. Я задумчиво смотрел в окно, лениво пересматривая объявления во вчерашней газете и чиркая по бумаге огрызком карандаша, вдруг сердце заколотилось, как бешенное. Я заозирался и с ужасом заметил клыкастый череп, медленно ползущий в мою сторону. Кажется, я взвизгнул. Все сомнения по поводу того, стоит ли принимать условие духа разом покинули меня. Я вскочил и опрометью бросился за дверь, тень легонько уколола меня в зад, когда я пробегал через нее. Трясущимися руками открыв шпингалет, вышел в коридор, оглянулся на тень – та находилась на прежнем месте и, вроде бы, не собиралась меня преследовать. Значит ли это, что я еще могу избежать незавидной участи быть погрызенным, постучавшись в соседнюю дверь? Попробовать стоит. Ну, как у меня получается так дурить? Пропустил время и разозлил духа!

Эдрид открыл, стоило мне стукнуть по полотну костяшкой. Ничего не понимаю – он же только что был тенью, как он так быстро переместился и стал человеком?

– Йоло, какая неожиданность! Я уж решил, что ты решил покормить меня, а не приласкать!

Эдрид мило улыбнулся и, деликатно взяв меня за руку, мягко потянул в свои апартаменты.

На ощупь дух ничем не отличался от человека. Было полное ощущение, что я раздеваю обычного симпатичного парня. Ничего потустороннего: никаких рогов – только густые чистые волосы. Пахнут мылом и немножко – чем-то горьковатым, похожим на полынь. Рта на затылке, как у некоторых ёкаев тоже не было.

Зубы – человеческие, не обрежешься, даже когда проводишь по кромке языком. И гнилью от него не несло, пахло мятой, словно он только что почистил зубы. Только дыхание было холодным, как и сам рот. И еще он закрывал глаза, когда целовался – совсем по-человечески.

Лишних конечностей, например, на животе не наблюдалось. Была маленькая родинка около впадины пупка и несколько темных волосков, тянущихся от него вниз, к паху. Отсутствие хвоста было почти ожидаемым. Половой орган тоже не таил сюрпризов: ни наростов, ни глаза, ни шипов. И на ласки реагировал так же, как любой другой член. Семя, которое он выплеснул мне в рот, было с горчинкой и слишком холодным, но в остальном – обыкновенным. Ни тебе неожиданного цвета, ни странного вкуса.

После разрядки Эдрид уложил меня рядом с собой на кровать, крепко обнял обеими руками и прижался так сильно, что мне сложно было дышать. Мы немного полежали в этом положении – голый Эдрид позади, я, все еще в одежде, прижимаюсь к нему спиной, а потом ладони Эдрида медленно поползли вниз к пуговицам на моих брюках. В тишине, нарушаемой только нашим дыханием, он осторожно расстегнул их одну за другой, к тому моменту, как его пальцы коснулись моей плоти, я изнывал от нетерпения, а он все кружил, легко притрагиваясь к коже кончиками пальцев, распаляя меня сильнее и сильнее неторопливыми, ленивыми движениями. Руки скользили по животу, спускались ниже, путались в волосках паха, терли ствол и головку, потом снова уходили наверх. Я заерзал – это было очень непривычно: так неспешно и нежно. Наконец ему надоело меня мучить, и он взялся за дело основательно. Когда я излился, Эдрид прикоснулся к моей шее холодным носом и тихо проговорил:

– Если хочешь, можешь остаться на ночь. Мне нравится, как ты пахнешь.

– Пожалуй, все же пойду. Отпусти? – Эдрид неохотно разжал руки и ехидно прищурился:

– Страшно ночевать в одной постели с нечистью?

– Нет. То есть да, но это не потому, почему ты думаешь!

– Ха-ха, – Эдрид рассмеялся, блестя крепкими белыми зубами, – я ничего не понял, Йоло, попробуй объяснить еще раз!

– Когда ты ко мне подходишь, сразу становится тревожно. Думаю, с закрытыми глазами тебя почувствую. Как в таких условиях заснешь?

– Ты такой забавный, Йоло! – снова смех и милые ямочки, но мне сложно отрешиться от беспокойного стука собственного сердца. – Ну, пока тогда. Завтра ввечеру – жду. Иначе, ну, ты знаешь – зайду поужинать.

Эдрид ласково гладит мои щеки и целует в губы, у меня от этих простых действий екает в паху. Думаю, что не буду медлить завтра с визитом.

***

Не знаю, как это получается; наверное, слишком устал за долгий день – меня приняли на работу посыльным, и, не чуя под собой уставших ног, я умудряюсь задремать перед самым закатом. Просыпаюсь от прикосновения острых зубов.

– Эдрид, нет! Я сейчас! Не надо! Я… случайно заснул! Ну, перестань, я просто устал, не надо! Перестань!

Сердце колотится как бешенное, проносится мысль: время просрочено, а духу все равно – ласкаться со мной или жрать, он и внимания не обратит на слова. Долгое мгновение ничего не происходит: зубы давят на затылок, я громко, со всхлипами, дышу, а призрак размышляет, чего ему хочется больше – лопать или трахаться.

Медленно, по чуть-чуть, давление слабеет. Потом совсем исчезает, я сажусь и со страхом гляжу на двигающую челюстями тень, а потом со всего духу бегу к соседской двери. Эдрид ждет меня в проеме, руки скрещены на груди, глаза недобро щурятся.

– Йоло, я не понимаю – то ли ты врунишка, то ли совсем дурачок! – жалуется мне на жизнь дух.

– Некоторым нужно думать об оплате счетов! Не знаю, где ты берешь деньги, но на меня они с неба не падают! – раздраженно сообщаю я, от усталости кружится голова, а глаза слипаются, несмотря на привычную в присутствии Эдрида тревогу.

– Что, правда, так уж устал? Мне казалось, ты не работаешь?

Эдрид приподнял бровь, я со вздохом махнул рукой:

– Сегодня первый день. Забегался.

– Хорошо, я поверю. Но больше не обманывай моих ожиданий, я не люблю пренебрежения! – строго произнес дух, я вздохнул:

– Как можно такое пообещать? Я что, специально заснул, что ли? Просто прилег на секундочку…

– Что, даже сейчас спать хочется? – с толикой сочувствия спросил дух, я смущенно кивнул, он захохотал и провел меня внутрь квартиры.

В мою ладонь лег маленький овальный кусочек кожи на цепочке, на мой недоуменный взгляд Эдрид пояснил:

– Это оберег. В нашей стране такой носят все от мала до велика. Спасает от злых духов.

Я выразительно поднял бровь: «оберег» совершенно спокойно держал самый злобный и зубастый из известных мне духов.

– Что смотришь? Конечно, это убожество не отпугнет никого мало-мальски сильного. Зато ты перестанешь потеть и трястись при моем приближении.

Было в этом что-то неправильное: дух вручает мне защиту от… себя. Я примерил подарок. Впрямь стало покойнее. Конечно, я все еще тревожился, но это уж так – чуток. Эдрид уложил меня на постель, медленно раздел, поглаживая и обцеловывая каждый обнажавшийся участок тела, сон немного отступил: все-таки дух носил весьма привлекательную личину и амуры с ним были мне отнюдь не противны. После того как мы оба получили удовольствие, духа потянуло на разговоры:

– Ты ведь не местный, Йоло, да? А откуда?

– Из Лесада, наши царства имеют общую границу…

– Знаю, знаю! Йоло, я отлично разбираюсь в географии. Но отчего ты решил податься сюда, в Нийское государство?

– Эм… наша деревня от города далече. Сюда ближе. А у меня ни тут, ни там знакомых-то нет, так что просто пошел, куда топать меньше. Говорят, в городе проще заработать.

– А границу-то ты как пересек? – удивился дух.

– Так недавно ее для граждан нашего царства открыли. Можно свободно туда-обратно шастать, даже и без платы.

– И не боязно было в навьи владения соваться? – полюбопытствовал дух, я смущенно кхыкнул:

– А у нас это… в вас никто не верит.

– Что? – дух захохотал. – Ты не веришь в потустороннее?

– Теперь – верю, – со вздохом признался я.

– Ты такой смешной! – дух еще некоторое время хихикал, не в силах остановиться, наверное, его весьма потешало мое неверие, потом он наконец замолчал и серьезно посмотрел на меня, – тебе обязательно надо прослушать лекции. Они там совсем очумели, что ли? Запускать в город абсолютно темных людей! Не понимаю, о чем только градоначальник думает! Значит, слушай: здесь нечисти – полно. И почти безобидной, и смертельно опасной. Чтобы не пропасть ни за грош, требуется изучить основы, то, что здесь каждый дитенок ведает. Для приезжих существуют специальные курсы, там тебе объяснят, что к чему.

– Да знаю я про эти курсы! – я поморщился, одновременно и удивленный, и раздосадованный этой неожиданной и непрошенной заботой. – Они платные, а у меня каждая монета на счету.

– Йоло, глупый мальчишка, это важнее какого-нибудь нового котелка!

Дух глядел на меня раздраженно, и на какой-то миг я забыл о том, что он – нежить, вообще не человек и даже вряд ли им когда-либо был. Вздохнув, я подробно рассказал ему о матушке, долгах, потерянном доме (в котором было все современное, даже лифт!), собственном бедственном положении и отчаянных поисках работы.

– Теперь понятно, – дух кивнул головой, – но как только заработаешь, рекомендую тебе сразу посетить эти полезные курсы. Это действительно очень важно.

Я пообещал ему только, чтобы он отвязался и сразу же забыл об этом. А через неделю Эдрид, с которым мы теперь виделись постоянно, протянул мне конверт. Внутри скрывалось несколько бумажек, я такие видел только издали. Ассигнации, вот как они называются.

– Этого хватит на пару книг по теме. Я знаю, что читаешь ты медленно, но уж напрягись ради собственного блага. И не забудь записаться на лекции.

Я держал в руках средства, подаренные мне противной человеку нежитью для того, чтобы я смог как можно лучше защититься от нави. В этот момент мир мой перевернулся, и я осознал, что и впрямь совершенно ничего не знаю о мистическом мире духов. И об Эдриде.

– Зачем ты мне это дал? – спросил я, дух улыбнулся, иронично приподнимая бровь:

– Йоло, ты совсем меня не слушаешь, я же только что объяснил…

– Ты сказал, на что я должен их потратить. Клянусь, я все, до копейки, пропью, ежели ты не изволишь объясниться! Зачем? Почему тебе важно, чтобы я прослушал эти курсы?

Эдрид хохотнул, задумчиво почесал бровь:

– Почему ты просто не хочешь взять то, что я даю? О, хорошо, не гляди на меня с таким видом. Все крайне просто: я не желаю, чтобы ты пострадал по незнанию. А ты пострадаешь. Не всегда же тебе будет везти, как со мной. Что? Не веришь, будто тебе повезло?

– Моей кузине повезло, – мрачно проговорил я, убирая конверт в стол. – Присела срать в лесочке, на нее наткнулся баронет, втрескался по уши в ее пышный зад и в конечном итоге забрал этот прекрасный зад к себе, вместе с кузиной. Живет она, значит, теперь в огроменном поместье и в ус не дует, только шляпки новые покупает. А ты меня чуть не сожрал. Не, я не жалуюсь – то, что не слопал, это, конечно, великолепно, но все-таки и не так, чтобы совсем уж везение.

Эдрид захохотал столь весело, что аж слезы из глаз брызнули:

– Ой, не могу! Йоло, а если и тебе какие-нибудь материальные блага перепадут – тогда сразу удачным все это покажется?

– Вот ты смеешься, – я поглядел на ухохатывающегося духа с неодобрением. – Я действительно мало про духов знаю. Не ведаю – нужна ли тебе одежда, деньги, кров. Но мне-то все это потребно. И голодать что-то неохота.

– Понятно, кушать все любят, – с намеком ответил Эдрид и облизнулся, – но, – продолжил он свою мысль, – что, если этот распрекрасный баронет – старый, жирный и с маленьким членом?

– Кузина от него была в восторге. Он ей сапожки теплые на зиму справил, – рассеянно ответил я, отвлекшись на то, с каким изяществом Эдрид поправляет волосы. – А насчет внешности… ну, разве это так уж важно?

– Что и это – тоже, скажешь, не важно? – Эдрид немного театрально развел руки в стороны и его тело в один момент развеялось, обратившись в плотный белый дым.

Пелену разнесло по комнате неизвестно, откуда взявшимися ветерками, на обоях выросла клыкастая тень. Я наблюдал за происходящим с интересом – ни разу еще не видел, как он превращается в жуткий силуэт, приклеенный к стене. Была, конечно, толика беспокойства, но в последнее время я приучился видеть в Эдриде человека. Нет, я не забыл, что обаятельный кареглазый мужчина на самом деле – жуткое потустороннее существо, просто мы столько часов провели, лениво лаская друг друга, что я… кажется, стал относиться к Эдриду как к загадочному любовнику, а не как к опасному чудовищу. Эдрид с самого начала, с первого моего на него взгляда, вызывал во мне необъяснимую приязнь, теперь же она переросла в нечто большее. Мягкая улыбка, столь часто возникающая на его лице при разговоре со мной, заставляет мое сердце биться чаще.

Несмотря на все вышесказанное, зловещая тень, конечно же, пугала меня, как и всякого разумного человека. Я ощущал ее чуждость, само ее существование сбивало меня с толку, лишало невозмутимости… и все же, я был почти уверен: дух меня не тронет. Даже сейчас при мысли о том, что силуэт – это Эдрид, я почувствовал душевное тепло, которое помогло преодолеть нерешительность и страх. Я оглянулся на собственную бледную тень, протянул к Эдриду руку, однако мои «теневые» пальцы до него не доставали. Тогда я подошел ближе, все время проверяя – а как там движется моя тень? И когда наши тени соприкоснулись, я ощутил под кончиками своих пальцев твердый коготь. Видимо, я могу дотронуться до духа только, если он сам этого хочет. Эдрид стоял неподвижно, думаю, он отлично слышит в этом виде: