сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
— Ты в порядке? — спросил Малфой, практически врываясь в кабинет с широко распахнутыми глазами. Он крепко сжимал в руке свою палочку и оглядывался вокруг, словно искал какие-либо признаки опасности. — Ты бледная!
— Да–да, я в порядке, — выдохнула Грейнджер, сминая свои руки и стараясь смотреть куда угодно, только не на него.
Бледная?! Кто бы говорил!
— Я просто… Собиралась вздремнуть.
— А… Вздремнуть? — Малфой приподнял бровь, когда уголки его губ потянулись вниз. Он с отвращением прищелкнул языком, указывая на ее стол, где лежало чудовищно толстое одеяло Молли. — Под этим?
— Какие-то проблемы?
— Очевидно — у нас середина июня, Грейнджер. Чудо, что ты ещё не растаяла от жары, — его голос понизился на тон или два, он шагнул ближе к ней, чтобы продолжить: — Ради Мерлина, здесь даже нет охлаждающего заклинания!
Боже милостивый, неужели это убьет его, если он хоть иногда будет чуть менее проницательным?
— Да, хорошо, — кивнула она, вытирая пот со лба и мысленно благодаря Богов за то, что могла винить во всем жару, а не волшебную тренировку, которой занималась чуть раньше.
Осознав открывшуюся перед ней возможность, Гермиона схватила его за руку и с фальшивой улыбкой потащила прочь из своего кабинета.
— Знаешь, что? Ты правильно подметил — я думаю, мне всё же нужно подышать свежим воздухом! Пойдём!
Малфой сузил глаза — это его не убедило, но он больше не хотел давить на неё. Просто последовал за ней и даже зашёл в магазин мороженого за угощением, ведь Грейнджер продолжала притворяться, что ужасно чувствует себя из-за жары — что заставило её поблагодарить Богов за его благоразумие.
Что ж, если ей удастся скрыть тот факт, что её магия угасает, и даже получить немного мороженого, она вряд ли будет жаловаться.
— Уверена, что с тобой всё в порядке?
Гермиона почувствовала, как он легко толкнул её в бок и уставился на неё, поджав губы.
— Ты сегодня тихая.
— Я… — она прикусила нижнюю губу, а затем пожала плечами, нервно усмехаясь. — Да, разумеется! Просто немного устала — может быть, слишком много работала в последнее время.
Только Гермиона могла знать, насколько «правдивы» были ее слова.
— Однозначно, — усмехнулся Малфой с очаровательной ухмылкой. — Я волновался, понимаешь? На секунду испугался, что случилось что-то ужасное… Звал тебя целых десять минут!
Зная его, это было скорее десять секунд. Но её сердце всё ещё билось чуть быстрее, тронутое мыслью о том, что Малфой искренне беспокоился о ней.
Хотя, Грейнджер предполагала, именно так ведут себя друзья — заботятся друг о друге. И было неоспоримо, что Малфой смог стать хорошим другом. Даже если временами это звучало сюрреалистично.
Он появлялся в её книжном магазине почти столько же, сколько существовало заведение, на самом деле — посещал магазин почти ежедневно, чтобы купить огромное количество книг, начиная от нумерологии и заканчивая маггловской научной фантастикой и всем, что вообще было возможно.
Каждый раз Малфой старался побыть рядом и составить ей компанию, пока она работала — разговаривая на совершенно случайные темы. Обсуждал их любимых авторов и делился сплетнями о самых любопытных соседях в её деревне.
Грейнджер видела его на протяжении почти трёх лет. Было вполне естественно, что в ней вспыхнули особые чувства.
С каждым бывает.
За эти годы Малфой сильно повзрослел — не только его заостренные черты смягчились и стали более зрелыми, что хорошо сочеталось с его ростом и аристократичной грацией, но и стал меньшим придурком — особенно после того, как отказался от отвратительных взглядов о чистоте крови после окончания войны. Это помогло ей открыть в нём иную — забавную и сообразительную сторону.
Сначала Гермиона была в ужасе от мысли тосковать по кому-то вроде него, но шли дни — и по мере того, как она узнавала его всё больше и больше, было невозможно не чувствовать, как её сердце учащается лишь при одном его виде.
И всё же, как бы ей не нравилось, что Малфой есть в её жизни, Гермиона хорошо знала, что не стоит высказывать ему эти глупые чувства.
Да, Малфой любил говорить с ней о Мэри Шелли и Кафке — и он также, казалось, был рад выслушать все её идеи всякий раз, когда она время от времени вдохновлялась на изучение какой-нибудь сложной темы. Но, тем не менее, Грейнджер вообще почти ничего не знала об этом человеке!
Она знала, что Малфой всё ещё жил в своем гигантском поместье, которое, по его словам, было полностью перестроено после войны, — и что жил один: его мать скончалась пару лет назад, а его отец был лишь оболочкой человека, вернувшегося после Азкабана.
На этом всё.
Гермиона почти ничего не знала о его жизни. Понятия не имела, была ли у него работа, и работал ли он вообще, учитывая, насколько был богат как наследник семьи Малфоев; девушка не могла представить, что ему вообще нужно было работать хоть день в своей жизни. Она также не знала, были ли у него другие друзья или, возможно…возлюбленная.
Тем не менее, это не мешало ей просто восхищаться им издалека…
Грейнджер почувствовала, как он снова подтолкнул её в бок, и покачала головой, пытаясь прервать мысли и заставляя себя вернуться в реальность.
Чёрт возьми! Ей действительно следует перестать отвлекаться!
— Да, ну… — ответила она, как только снова собралась с мыслями. — Я просто была занята на работе.
— Занята? — в его голосе послышалась нотка сарказма. — Но разве ты не собиралась просто вздремнуть?
— Э–э-э… Конечно! Но… Я…
— Знаешь, что? — Малфой усмехнулся, глядя на неё с изогнутой бровью. Его тон намекал на то, что он знает куда больше. — Кажется, я не хочу знать, что ты делала, сидя там в полном одиночестве.
— Не будь таким пошлым! Просто хотела вздремнуть! — Грейнджер усмехнулась, нервно прищёлкнув языком, проглотила мороженое и быстро направилась в книжный магазин, чтобы уже закончить этот разговор, пока он не стал чересчур личным.
Она подошла к высоким книжным полкам в самой дальней части магазина в надежде найти какое–нибудь занятие, даже не заботясь о том, чтобы услышать, что там Малфой спросил её ещё раз — точно всё ли в порядке.
Вместо того, чтобы ответить ему, Гермиона просто схватила скамейку, чтобы взобраться на неё и вытереть книжные полки (которые, честно говоря, не нуждались в уборке), игнорируя то, как её руки слегка задрожали. Беспокойство начало нарастать.
В конечном счете, это было ошибкой.
Гермиона не осознавала, что деревянная скамейка была слишком старой для того, чтобы вставать на неё всем весом, и как только она взобралась, маленькое неустойчивое сооружение начало дрожать и издавать громкий треск, который заставил её сердце замереть. Внезапно Грейнджер начала падать, и ей ничего не оставалось, как ухватиться за книжную полку рядом с собой — и рискнуть уронить её на себя.
Что за скучный способ умереть — особенно учитывая тот факт, что любая опытная ведьма или волшебник просто использовала бы свою магию, чтобы убраться подальше от опасности. Да и вообще не нажить себе особых проблем.
Она закрыла глаза и со сдавленным криком готовилась почувствовать удар своего тела о пол, а затем боль и книжная полка, которая наверняка последует за ней вместе с десятками книг, придавив её насмерть.
Но… Боль так и не последовала.
— Грейнджер!
Вместо этого она почувствовала крепкую хватку на своей талии, тепло окутало её. Когда Грейнджер решилась открыть глаза, всё, что могла видеть, была широкая грудь Малфоя, прижимающая её к себе — почти раздавившая её, когда его руки сжались вокруг неё.
И над ними зависла книжная полка, а книги невесомо парили в воздухе, не давая им упасть на пару.
— Чёрт, — прохрипел Малфой с усилием, отказываясь отпускать её, даже когда Гермиона вскрикнула и попыталась вырваться из его объятий. — Ты чуть не довела меня до чёртового сердечного приступа!
— Я не… — выдавила она, наблюдая, как Драко молча ставил книжную полку и книги на место, а затем починил старую скамью лишь одним взмахом палочки. — Малфой, я…
— Почему ты не использовала магию, Грейнджер?
Чёрт, похоже, он был сыт ложью по горло — что-то в хрипотце его голоса заставило её почувствовать себя совершенно беззащитной.
Если бы Гермиона сама не была так потрясена, то, наверное, сейчас была бы в слезах. Вздрогнув, она поняла, что Драко выглядел нервным, потирал затылок и хмурил брови. Она увидела, как он смотрит на её неиспользованную палочку.
В ртутном блеске его глаз была тяжесть, которая заставила её усомниться во всем, что она когда-либо знала о нём.
Неужели он наконец-то понял?
Конечно же.
Иначе почему бы Малфой выглядел таким совершенно убитым из-за того, что она не потянулась за своей палочкой — или вообще не попыталась защититься с помощью магии? Был разочарован в ней. Вероятно, теперь он даже перестанет общаться с ней, учитывая, что Гермиона больше не была способна сотворить простейшее заклинание, даже для того, чтобы спасти свою собственную жизнь!
Как унизительно.
Дыхание застряло в горле, угрожая лишить её жизни из–за нехватки кислорода. Она с ужасом ждала, что Малфой продолжит, в то время как он сделал паузу на добрую долгую минуту.
Когда Драко заговорил вновь, его голос был мягким, но в нём проскальзывали нотки осторожности:
— Летнее солнцестояние наступит меньше чем через неделю.
Что?
Грейнджер моргнула. Из всех вещей, которые она ожидала от него услышать, это вообще не входило в число предполагаемых вариантов.
— Прости?
— Солнцестояние, — повторил он, будто это стало звучать менее странно со второго раза. Что же, это было абсолютно не так. — Когда Солнце движется по своему самому северному пути в небе… Я уверен, что вы знаете об этом. Думаю, тебе следует поехать со мной в Уилтшир на это время. Там будет собрание.
Ей что, это приснилось? Весь разговор казался абсурдом, но боль от падения всё ещё отдавалась в мышцах.
— Поедем с тобой… В… В Уилтшир?
— Точнее, в Стоунхендж, — Малфой рассмеялся, но улыбка казалась не совсем искренней — это был скорее способ поднять настроение, но, увы, безуспешно. — В это время года там прекрасное огненное шоу. Уникальное чувство.
— Я… Почему ты приглашаешь меня?
— Это просто… Давай назовем это чутьём. Мне кажется, что тебе это нужно.
Драко отказался вдаваться в подробности. Произнёс заклинание, чтобы обезопасить книги и полки по всему магазину прямо перед уходом, оставив её одну и совершенно сбитую с толку.
Честно говоря, всё его поведение казалось ей странным, и Гермиона могла только догадываться, что этот внезапный разговор был чем-то, что он хотел сказать уже давно. Для кого-то, кто гордился тем, что был очарователен с молодыми ведьмами, Драко опредёленно вел себя странно, приглашая кого-то на…
На?..
Летний праздник. Очевидно, это было не свидание.
Верно?
***
Это была плохая идея.
Вероятно, ей следовало бы просто развернуться и убежать, пока у неё был шанс — и пусть всё любопытство, что жило в её голове, катится к черту!
Гермиона ехала на велосипеде по мощёным улочкам маленькой деревни прямо на территории поместья Малфоев — поскольку не могла летать или аппарировать из-за своего нынешнего затруднительного положения. Чувствовала, как сердце готово выскочить из горла, когда заметила массивное поместье сразу за холмами.
Грейнджер могла только представить, что сказал бы Малфой, увидев её у своей входной двери потной из-за длительной поездки и с велосипедом в руках. С другой стороны она подозревала, что он всё равно ожидал, что она появится маггловским способом.
Прошла неделя с того отвратительного дня в книжном магазине, но с тех пор она не видела Малфоя — что было довольно странно. Вид его проницательных серых глаз, смотревших прямо сквозь неё, когда Драко спас её от падения, всё ещё был запечатлен в памяти, вместе со стыдом от осознания того, что её раскусили.
Накануне на подоконнике появился огромный филин с гербом Малфоев в когтях и письмом в клюве, в котором сообщалось, что она должна появиться за несколько минут до полудня — и это была практически вся информация, которую получила от него за всю неделю волшебница.
Это заставило задуматься, почему Гермиона вообще потрудилась прийти, учитывая, как расплывчато Малфой внезапно решил выдавать информацию. Но после нескольких дней, проведённых без сна из-за гложущего любопытства, она, наконец, решила всё равно прийти.
Даже если тихий голосок в голове умолял уйти.
— Грейнджер, — знакомый голос прорвался сквозь мысли, и Гермиона обернулась, заметив Малфоя, стоящего прямо перед ней.
Он был одет в церемониальную мантию — изысканное зелёное льняное одеяние, украшенное прусско-голубой мантией с золотыми деталями, нанесёнными на ткань. Его плечи были расправлены, а подбородок высоко поднят, что делало его ещё более похожим на какое-то божественное, неземное существо.
Так или иначе, это был очень подходящий ему образ.
И это сразу же заставило её почувствовать себя неловко из-за простого светло-голубого платья длиной до середины икры, которое она решила надеть в тот день.
Чёрт возьми, он мог хотя бы уточнить, какая одежда нужна.
— Малфой, — поприветствовала Гермиона его с притворной уверенностью. — Что ты здесь делаешь? Я думала, что встречу тебя в Поместье.
— Мне пришлось бы потратить целую вечность, если бы я стал ждать, когда ты появишься на моем пороге.
— Ой, да ладно тебе! — она усмехнулась. — Маггловские методы не такие уж медленные!
— Я имел в виду тот факт, что это поместье, Грейнджер, — ухмыльнулся Малфой, смеясь ещё громче, когда увидел, что девушка покраснела. — Просто подумал, что тебе будет легче, если я встречу тебя здесь, а не там.
Её губы сжались в тонкую линию — на самом деле Грейнджер не хватало смелости поблагодарить его за внимательность, но всё же она чувствовала себя чрезвычайно благодарной за это.
—Тогда тебе повезло, что я вообще решила прийти, — попыталась отшутиться Грейнджер, хотя её голос дрожал.
Боги, почему она вдруг так занервничала?
— Представь, как было бы ужасно, если бы ты простудился в этом нелепом наряде.
— Нелепый наряд? Да ладно?! — Малфой засмеялся, подходя ближе к ней и беря её за руку. Он даже не потрудился спросить, не против ли этого Грейнджер, и продолжил тоном, не допускающим возражений: — Я аппарирую нас на место сейчас, Грейнджер. Приготовься.
С громким хлопком они внезапно оказались посреди Стоунхенджа — с плитой из тяжелых камней, красиво украшенной разноцветными нитями сезонных трав, свисающими с них, и волшебными огнями вокруг.
Поля были пусты — по крайней мере, так ей показалось сначала, — пока её глаза не уловили безошибочный отблеск магии, окружающий весь воздух. Внезапно Гермиона поняла, что вокруг были фейри, жужжащие, как пчелы, и устраивающие свой собственный праздник.
И хотя рядом с ними не было никаких инструментов или музыкантов, играющих на них, её сердце колотилось о грудную клетку так, словно оно билось в такт неизвестной, священной песне.
— Малфой, — выдохнула Гермиона, глядя на высокий незажжённый костер в центре, разведённый прямо перед высоким каменным алтарём и украшенным дубовыми ветвями и подсолнухами. — Что всё это значит?
— Это Лита, Грейнджер, — растягивая слова, объяснил он, без помощи палочки вызывая кувшин вина из цветов бузины и наливая им два бокала, в то время как Грейнджер удивленно подняла бровь. — И я знаю, что твоя магия медленно угасает.
Внезапно она почувствовала, что задыхается, и завораживающее зрелище прекрасного обряда было разрушено в считанные секунды.
О, Боги, нет. Не позволяй ему говорить это вслух!
— Не знаю… Я не понимаю, о чём ты говоришь!
— Ты знаешь, — Малфой отхлебнул вина, глядя на неё полуприкрытыми глазами. — И я тоже. Ты хитра, Грейнджер, но не оскорбляй мой интеллект! Я посещаю твой магазин уже три года, ведьма, и прекрасно знаю, что происходит.
— Но у меня всё ещё есть магия! — она практически кричала, сжимая свою бесполезную палочку. Ложь была горькой на вкус, но после многих лет её произнесения Гермиона поверила, что признать правду просто невозможно.
— Грейнджер, пожалуйста. Ты только вредишь себе этой ложью.
— Я не лгу! Ты понятия не имеешь, о чём говоришь.
— Знаешь, что ты не единственная с такой проблемой? Многие люди испытывали трудности со своей магией во время войны, хотя большинство из них обращались за помощью до того, как всё стало слишком плохо.
— Обращались за помощью? — Грейнджер усмехнулась. — Мне не нужна помощь.
— Хочешь дождаться, когда всё станет совсем плохо? Тогда она будет нужна? — его слова пронзили Гермиону, как нож. Всё его тело, казалось, выросло на дюйм или два выше ее, поскольку внушительная сущность дала о себе знать.
