сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
========== Часть 1 ==========
Солнце взошло в небе и залило комнату желтым светом, сумев пробраться сквозь приоткрытые шторы. Даже когда она пыталась закрыться от неприятного солнечного света, он всё равно обдавал лицо и попадал прямо в глаза, заставляя хмуриться и стонать.
Когда она пыталась хоть немного продлить свои блаженные грёзы, прозвенел будильник. Девушка чуть не швырнула его об стену с разочарованием, всё больше нарастающим в уставшем теле. Как смеет этот дурацкий металлический хлам прерывать её сон?!
С тяжелым вздохом Гермиона поднялась с кровати и поплелась на кухню, начиная свою неизменную утреннюю рутину. Прежде чем перейти к приготовлению завтрака лишь для себя одной, она наполнила миску любимым полуфабрикатом.
Как всегда, потянулась за своей палочкой и попыталась нагреть воду простым заклинанием — пораженный вздох сорвался с ее губ еще до того, как она попыталась сотворить магию.
После двух неудачных (и разочаровывающих) попыток применить заклинание, она отказалась от этой идеи и просто использовала свои верные маггловские спички — вряд ли это было первое утро с тех пор, как ей пришлось их использовать, однако терпение истощалось с каждым днем.
Девушка налила себе чашку кофе и поспешила обратно в свою комнату, чтобы успеть подготовиться к работе. В это время ее кот просто наблюдал за тем, как хозяйка суетится вокруг, укладываясь немного вздремнуть.
Потратив добрых полчаса на то, чтобы собрать волосы в беспорядочный, но презентабельный пучок, Гермиона спустилась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и вышла из своей квартиры. Она так делала всегда, даже если знала, что реальной причины для спешки не было.
Наконец, девушка села на свой велосипед (довольно странное приспособление для волшебной деревни, по словам ее чрезмерно любопытных соседей) и направилась в маленький книжный магазин, которым она владела, что был в нескольких кварталах отсюда.
С тихим раздражением проигнорировала любопытные взгляды старых ворчливых ведьм, что каждый раз пялились на нее, когда она совершала свои ежедневные поездки на работу. И хотя Гермиона никогда по-настоящему не общалась с ними, она все еще могла слышать вопросы в их головах каждый раз, когда встречалась с ними глазами на ту самую короткую секунду.
Но ее не волновали приподнятые в недоумении брови. Если бы кто-нибудь спросил, она бы просто сказала, что езда на велосипеде — это хорошее упражнение, которое в идеале должен перенять волшебный мир. Не говоря уже о том, что это намного безопаснее, чем эти чертовы быстрые метлы. В общем-то, это на самом деле был не только способ передвижения, но и отличный способ поработать над собственными мышцами.
Ещё она говорила им, что иногда аппарировать было слишком хлопотно — особенно учитывая, насколько это могло дезориентировать из-за громких звуков и ужасной тошноты, которые следовали сразу после перемещения.
И напоследок, она говорила им, что нет. Ее действительно не волновало их молчаливое осуждение и любопытные взгляды.
Её. Это. Не волновало!
Это была просто ее обычная утренняя рутина — у нее не было причин время от времени (или же чуть чаще…) не делать что-то по-маггловски, и это тоже никого не касалось. И после почти трех лет повторения одного и того же снова и снова можно было с уверенностью сказать, что она просто привыкла к этому.
Всего за пару минут езды на велосипеде она добралась до места назначения — «Золотые книги Грейнджер» — ее небольшого (и, заметьте, безумно успешного) магазина, что располагался прямо на углу Эбби-Лейн-стрит между цветочным магазином и ларьком с мороженым.
Мерлин! Даже спустя годы после того, как Гермиона начала свой бизнес, она никогда не уставала от чувства абсолютной гордости, которое наполняло ее грудь всякий раз, когда смотрела на свой причудливый книжный магазинчик.
Особенно зная, что все это она создала сама!
Волшебница вошла внутрь и, закатав рукава, направилась к неразобранным стопкам картонных коробок, которые она получила буквально на днях. Она опустилась на колени рядом с ними и начала вынимать книги одну за другой, планируя заполнить пустые полки новым товаром.
Она знала, что это отнимет много времени. Но это также немного помогало ей успокоить ее беспокойный разум.
Спустя время, проработав несколько часов в одиночестве в глубокой концентрации и своём собственном ритме, она услышала звон колокольчика, оповещающий о прибытии посетителя, но прежде чем Гермиона повернулась, чтобы поприветствовать своего посетителя, услышала знакомый голос, эхом разносящийся по ее магазину.
— Снова это, Грейнджер? Что ты делаешь — забыла, что ты ведьма?
В его низком баритоне звучали дразнящие нотки, которые заставили ее горло слегка сжаться, несмотря на то, что она уже давно должна была привыкнуть к его высокомерию.
Это был просто еще один аспект ее рутины.
Тем не менее, кончики ушей покраснели, а лицо и шея запылали, хотя она изо всех сил старалась не поддаваться волнению. Гермиона покачала головой, изображая безразличие, и стряхнула ворсинки и пыль, скопившиеся на ее одежде, прежде чем встать и посмотреть на него, высоко подняв подбородок и выпрямив спину в неудачной попытке казаться выше.
Но даже тогда ее голова едва доставала только до мужских широких плеч — она изо всех сил старалась не ахнуть, как глупая девочка-подросток, когда увидела его темно-синюю рубашку, которая идеально сидела на нем, — и обнаружила, что вынуждена вытянуть шею, чтобы встретиться с ним взглядом.
В его глазах виднелся особый блеск, казалось, он вот-вот проникнет в самую душу.
Разорвав зрительный контакт и продолжив заниматься текущей задачей, Грейнджер изо всех сил старалась для его же блага игнорировать тот факт, что он был чертовски красив.
— Я ничего не забыла, Малфой, — девушка закатила глаза, бесцеремонным движением показывая ему свою палочку, надежно спрятанную в кобуре, а затем быстро пряча ее обратно под одежду, прежде чем он смог по-настоящему дотянуться до нее, чтобы осмотреть.
— Я уверен, ты знаешь, что и в этом есть своя прелесть. Так зачем же сортировать все эти книги вручную? — на его губах появилась странная ухмылка, когда Малфой скрестил руки на груди, и, когда он выдохнул легкий смешок, вспышка веселья просочилась сквозь его белые зубы
На самом деле Драко задавал этот самый вопрос уже более сотни раз, и все еще ждал, что Грейнджер придумает ответ, каждый раз будто ожидая, что он внезапно изменится.
Она верила, что происходящее — это само безумие.
Но то, как Малфой смотрел на нее — с каким–то проницательным видом, который вынудил её ощущать смятение — заставило прикусить язык, когда она изо всех сил пыталась ответить ему сразу.
Пока она колебалась (притворяясь, что слишком занята, чтобы действительно обратить на него внимание), Малфой выхватил свою палочку и взмахнул ею, заставляя простым заклинанием все лежащие в картонных коробках книги взмыть в воздух и без особых усилий расположиться на своих местах.
Черт возьми… Этого нельзя было избежать.
Сопротивляясь желанию теребить край своей одежды, Гермиона пожала плечами.
— Послушай, я уже говорил тебе это, я…
У меня просто почти не осталось магии. Вот и всё.
Даже мысли об этом казались сюрреалистичными, но после многих лет повторяющегося кошмара, что происходил с ней наяву, она больше не могла это отрицать.
Ее магия угасала.
Боги, как бы ей хотелось признаться в этом вслух — прокричать, что есть мочи, во всю глотку или что-нибудь в этом роде. Она вообразила, что однажды выкрикнуть это — будет успокаивающим откровением!
Возможно, она попробовала бы это где-нибудь в достаточно пустынном месте… Посреди темного леса или каких-нибудь случайных руин замка, которые никто никогда не удосужится посетить.
Но Гермиона также знала, насколько это может быть опасно, если такая огромная и чрезмерно важная информация, как эта, внезапно просочится наружу.
У стервятников, работавших на «Ежедневный пророк», был бы отличный день, если бы они узнали её «маленькую» тайну. А потом, как только они опубликовали бы это во всех крупных газетах, любящие посплетничать волшебники и ведьмы, которые, казалось, жили только для того, чтобы анализировать каждый шаг «Золотой Девочки», сразу начали бы подвергать её безумному осуждению и мучениям.
И это был бы только вопрос времени, когда её враги, которые всё ещё оставались поблизости, даже спустя годы после войны — сторонники чистоты крови и выжившие Пожиратели Смерти, узнали об этой новости. (Назовите её параноиком, если хотите, но она действительно больше не хотела рисковать).
Так что, как бы сильно она не верила, что он действительно изменился (к лучшему), Гермиона пока просто не могла полностью доверить Малфою свой самый большой и самый темный секрет.
Чёрт! Никто другой тоже не мог знать об этом!
И Грейнджер могла только надеяться, что ей удастся найти способ решить свою проблему самостоятельно, прежде чем кто-нибудь обнаружит то, что она скрывала годами.
— Мне просто иногда нравится делать всё по-маггловски, — продолжила она с натянутой улыбкой, которая, как она знала, была далеко не убедительной. — Это расслабляет.
— Скорее, отнимает много времени.
— Тогда хорошо, что я не ленивая!
— Это называется быть эффективным, — Малфой прищелкнул языком, дразняще растягивая слова.
— Ну… Я думаю… Спасибо тебе за помощь, — усмехнулась Грейнджер с добродушным смехом, подтолкнув его в бок, прежде чем подойти к стойке. — Но мне всё ещё нужно работать, даже если в обслуживании клиентов нет очарования!
— Справедливо, Грейнджер. Я буду прямо за углом, если тебе снова понадобится моя помощь, — он одарил её очаровательной ухмылкой, медленно направляясь к разделу истории её книжного магазина и рассматривая книги, пока Гермиона ухаживала за парой других покупателей, которые так вовремя решили зайти.
Гермиона наблюдала за ним краем глаза, восхищаясь тем, как он элегантно прогуливался по проходам, словно был одним из тех шикарных героев из ее любимых исторических романов. Остановившись у нужного стеллажа, Драко потянулся, чтобы взять книгу с верхней полки и пролистать несколько страниц, затем захватил еще парочку книг под мышку и направился к прилавку, чтобы совершить покупку.
— Держи, Малфой, — как-то слишком ласково произнесла Гермиона, протягивая ему приобретенный товар и пытаясь понять, куда он их вообще их положит. Конечно, она знала, что в поместье, в котором жил Драко, была огромная библиотека, но наверняка она уже была заполнена донельзя!
И эти мысли стали спусковым механизмом для воображения — ей пришлось бороться с внезапным желанием облизать губы и прямо-таки удерживаться от распускания слюней по поводу того, что у него дома была огромная личная коллекция книг.
Держи себя в руках, чёрт возьми! Ты не должна думать о таких вещах!
— Спасибо, Грейнджер, — кивнул Малфой, имея наглость дерзко подмигнуть ей, когда уходил, как будто точно знал, что происходит у неё в голове. «И до завтра. Мерлин знает, как сильно ты нуждаешься в моей помощи».
О, какой же невыносимый придурок!
***
Сделав глубокий вдох, Гермиона посмотрела на изящное лебединое перо, что лежало на столе, горящим взглядом — почти таким же обжигающим, какой была летняя жара.
Живоглот отдыхал рядом с ней, дремал в луче солнечного света, падавшего из окна, рядом с ее уже пустой кофейной чашкой — казалось, его совершенно не интересовала вся эта головоломка, вспыхнувшая в ее голове.
Тихим, но решительным голосом она произнесла знакомое заклинание, которое выучила еще в школе, и направила палочку на перо.
— Вингардиум Левиоса, — выдохнула Гермиона с идеальным произношением и правильным взмахом палочки.
Так же безупречно, как делала это много раз в прошлом — с воспоминаниями, вспыхивающими в голове, о том, как она самодовольно поправляла своих друзей из-за такого простого заклинания, зная, что у нее было мало причин ошибиться самой.
И все же это дурацкое перо отказывалось сдвинуться с места.
И Грейнджер тоже отказывалась плакать по этому поводу — игнорируя то, как глаза защипало от непролитых слез, а ужасная горечь неудачи скручивала желудок. Трудно было признать, но неподвижное перо не оставляло никаких сомнений.
Гермиона Джин Грейнджер — самая яркая ведьма своего возраста. Героиня войны, награждённая орденом Мерлина Первой степени. И, согласно Ежедневному пророку: «Самая известная магглорожденная ведьма в Британии — возможно, в мире — современности!»
И сейчас... По сути, сквиб.
О, какими поистине жестокими порой могут быть Вселенная и Боги! Забрали её магию без причины. Просто так!
Подумать только! Гермиона провела большую часть своего раннего детства, даже не зная, что магия вообще существует, и что был шанс — каким бы маленьким он ни был — что могла бы провести всю жизнь, даже не догадываясь о существовании волшебного мира.
Но в конце концов она получила своё письмо, и её отправили в странный новый мир, где пришлось приспосабливаться к новой среде — полной враждебных заносчивых людей, которые считали её недостойной своей магии, — а потом она пережила целую войну, сражаясь с засранцем-мудаком Тёмным Лордом, который настаивал на том, что такие люди, как она, должны быть устранены.
Над ней издевались и мучили в течение многих лет.
Гермиона потратила много времени на учёбу и усердную работу, чтобы доказать всем, что, независимо от своего происхождения, она может быть такой же способной, как и любой другой в классе.
Грейнджер стёрла воспоминания своих родителей — на самом деле, всю их жизнь, — и отправила их в другую страну, чтобы они никогда больше не возвращались.
Истекала кровью, плакала и мучилась в чьей-то чужой гостиной.
И для чего? Чтобы в конце потерять всю магию. Это была чушь собачья!
Вот почему она отказывалась отступать и просто сдаваться, даже если пришлось бы провести бесконечные часы, безуспешно пытаясь вернуть свою магию.
Гермиона вытерла пот со лба, проклиная невыносимо жаркую погоду, и вновь вдохнула, пытаясь собраться с мыслями перед тем, как повторить заклинание, почти ожидая — и боясь — что перо останется на том же месте, что и было весь день.
Но потом… При захватывающем повороте событий Гермиона наблюдала, как белое перо на мгновение задрожало, а на следующее — взмыло вверх. Облегчённая улыбка стала шире, когда её глаза проследили за пером, поднимающимся всё выше и выше, почти к потолку.
Гермиона чувствовала, как в её венах пульсирует магия, когда управляла своей палочкой инстинктивными жестами; когда магия просачивалась из самой сердцевины. Магия всё ещё казалась слабой и была немного незнакомой для неё. Но всё равно проявлялась…
И это всё, что было невероятно важно для неё.
Грейнджер как раз собиралась завизжать от восторга, когда вдруг услышала позади себя громкий стук в дверь. Её кровь — та самая, что только что бурлила от истощённой магии — похолодела, когда девушка с ужасом оглядела свой кабинет.
— Грейнджер? Ты там?
Чёрт / Блин!
Она же должна была знать, что Малфой рано или поздно придёт! В конце концов, он появлялся почти каждый день, и, как бы ей не нравилось его присутствие в книжном магазине, все равно вёл себя как любопытный придурок, особенно если чувствовал, что ему не уделяют достаточного внимания.
— Просто… — заикаясь, произнесла она, как раз в тот момент, когда лебединое перо — подарок на день рождения, который подарил ей в прошлом году Малфой — бесцеремонно упало на пол. — Одну секунду!
Нужно было действовать быстро.
Поморщившись при виде кучи учебников и рабочих листов, в которых подробно описывались основы заклинаний, — которые лучше было бы положить в сумку какой-нибудь одиннадцатилетней девочки, — Грейнджер решила, что пытать счастье с помощью Заклинания Освобождения от Чар, скорее всего, закончится плачевно.
Вместо этого Гермиона лихорадочно начала обыскивать комнату, а именно помятые картонные коробки, что валялись в углу. Нужно было найти старое пыльное красноватое одеяло, которое она получила от Молли Уизли целую вечность назад и до сих пор никогда не использовала его.
Время было ограничено — Малфой стучал настойчивей. Звук становился всё громче и громче. У неё не оставалось возможности найти что-нибудь получше.
Поэтому она просто накинула одеяло на книги и спрятала свою палочку обратно в кобуру, молясь, чтобы Малфой не счёл это странным.
— Грейнджер?
Гермиона услышала, как он снова позвал её, и, стараясь скрыть тот факт, что просто таяла в этом тесном пространстве, махнула несколько раз веером, прежде чем позволила ему войти.
