Текст книги "Тайны Логофетов (СИ)"

Автор книги: Чик Чирик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава 23. Взросление

Больше 30 лет назад.

И вот наступило лето. На улице стояла немыслимая жара. Солнце палило так, будто стремилось сжечь все, что попадало под колючие лучи. Он сидел на скамейке, ел мороженое и смотрел на двух друзей. Точнее – на друга и девушку, которую успел полюбить так, что даже дыхание замирало от чувств. Ему уже исполнилось тринадцать, он перечитал кучу книг, пересмотрел море фильмов и понял, что за чувство испытывает к девушке с синими глазами. Почти год они существовали друг для друга, но буквально неделю назад в их жизнь вихрем ворвался Витя. Неукротимый, взрывной, сорви голова, который стоял сейчас и рассказывал очередную захватывающую историю, а девушка сидела и внимательно слушала. По ее пальцам уже потек шоколад с мороженого, но она этого не замечала. У Кирилла появилось желание вытереть ее ладони платком, но он был уверен, что и этого Марина не заметит, так захватил ее рассказ Вити. Казалось, она заглядывает тому прямо в рот и весь окружающий мир померк за ненадобностью. Ему ничего другого не оставалось, как сидеть рядом и мысленно плакать, что Марине интересней слушать друга, чем его. Витя, жестикулируя, повествовал что-то о путешествиях на кораблях, о пиратстве, островах и сокровищах. Вроде бы, он пересказывал какую-то книгу. Девушку так затянуло, что в глазах ее читалось: «Хочу так же! Хочу быть свободной! Бороздить моря и океаны в поисках приключений!»

– А вместо руки у него был крюк. Но даже несмотря на это, она влюбилась в него с первого взгляда, потому что знала – не смотря на его устрашающую внешность, он человек чести. – Вещал Витя, сам увлекшийся своим повествованием. – А прозвище его было «Храброе сердце». Сильный, волевой, завоевавший большую часть океана. Его территории были безграничны. Никто не мог прибрать к рукам и малую часть его владений. Он бороздил просторы с целью наживы. Только вот обкрадывал он тех, кто, на его взгляд, не имел права владеть несметными сокровищами. А именно – его соперники – те, кто так же звался пиратами, но являлись кровожадными и жестокими тиранами.

Кирилл тяжело вздохнул, встал и пошел в ближайший магазинчик за очередным мороженым. Друзья не заметили его отсутствия, когда он вернулся, картина не изменилась.

– «Храброе сердце» дал своей любимой прозвище «Морнемир» – черный алмаз. У нее были черные длинные волосы и черные глаза. Ее внешность вдохновила пирата на подобную характеристику.

Лишь когда Витя закончил, Марина произнесла восхищенную речь.

– Ты знаешь так много интересных историй. Я понимаю – это все выдумки, но ты рассказываешь их бесподобно. Я даже поверила, что все это может превратится в правдивую сказку.

– Когда-то это было правдой. В далеком прошлом существовали пираты. Может, их истории не были столь романтичны, но они и не были менее интересны.

– Однако я не знаю ни одного пирата. – Грустно проговорила Марина.

– Есть много литературы на эту тематику. – Решил все-таки вставить свою лепту в беседу Кирилл.

– Возможно, но у меня нет времени читать что-то помимо учебников и того материала, что мне задают на дополнительных занятиях. – Еще больше приуныла девушка. – Даже сейчас меня мама отпустила ненадолго.

А потом она щелкнула пальцами и предложила друзьям поехать на озеро искупаться. Все охотно согласились, но у Кирилла на сердце тяжелым грузом повисла картина двухминутной давности. Жалел ли он, что Марина познакомилась с Витей? Скорее да, чем нет. Но ведь он его друг. Рано или поздно они бы познакомились. Или это действительно произошло слишком рано? Он ведь так и не разгадал Маринино отношение к себе. Ему казалось, что им интересно вместе и все его неловкие объятия, и комплименты нравятся девушке, но теперь он в этом усомнился. Или он делает слишком поспешные выводы? Ведь сначала и он слушал Витю раскрыв рот. Сейчас то он привык к его болтовне, однако Марина не дружит с ним больше двух лет.

Добравшись до озера, друзья сразу же разделись и бросились к воде. Людей было много. В такую жару это и не удивительно, тем более, был выходной день. Но у них не было с собой ни покрывала, ни корзинки с провизией, ни полотенец, поэтому они не занимали свободное место, а просто бросили одежду на траву у кромки воды и попрыгали в воду. В их планы входило просто искупаться и поехать обратно домой. Но купание затянулось. Они весело дурачились, брызгались, ныряли, хватали друг друга за ноги под водой, соревновались, кто на сколько задержит дыхание и в общем-то прекрасно проводили время. Всех окутала радость, даже Кирилла. Он и забыл о своих гнетущих мыслях, полностью растворившись в атмосфере озорства и веселья. Глаза Марины восторженно сверкали, и он был по-настоящему счастлив, что она отдыхает от тяжелых, загруженных будней. Они нашли хорошее укромное местечко и за камышами их совсем не было видно. Вдоволь нарезвившись, парни начали выбираться на берег. Кирилл уже успел натянуть шорты, а Витя завалился на траву подставив тело под горячие лучи солнца и взяв травинку в рот. Заложив руки за голову, он довольно щурился и подергивал ногой в такт музыке, которая звучала на противоположном берегу у кого-то в приемнике. Кирилл сел по-турецки и ждал, когда же выйдет на сушу Марина. Она поправляла длинные, спутавшиеся, волосы и потому задержалась. Когда она наконец начала выходить, Кирилл застыл, как статуя, не смея пошевелиться и отвезти от нее взгляд. Девушка купалась в своей белой маечке и после воды все ее наметившееся прелести выпирали соблазнительными буграми, а темные соски выделялись так, будто майки не было вовсе. Это заметил и Витя. Он ткнул друга в ляжку и улыбнулся, как довольный кот, наевшийся вкусных, жирных сливок. Это отрезвило Кирилла так, будто на него вылили ведро холодной воды. Он резко вскочил, схватив футболку, подбежал к девушке, и стараясь смотреть ей только в глаза, натянул на нее свою вещь. Он случайно дотронулся до правой груди и покраснел так, словно его только что самого раздели на глазах у всего честного народа. Марина, не сразу поняв, что произошло, сначала вопросительно уставилась на Кирилла, а проследив, куда тот смотрит, ахнув, прикрылась руками и отвернулась, скрывая смущение. Неловкий момент разрядил Витя, вскочив и заявив, что пора возвращаться. Обратно ехали они в полном молчании. Витя загадочно ухмылялся, Марина понура смотрела в окно, не решаясь взглянуть на парней, а Кирилл смотрел то на одного, то на другую в надежде разглядеть в их лицах хоть каплю желания пообщаться. Но это было бесполезно. Каждый думал о чем-то своем, и он не решался нарушить ход их мыслей. Когда они прибыли в город, Витя, весело махнув ручкой, направился куда-то по своим делам, а Кирилл отправился провожать Марину. Это вошло в привычку. Даже не сговариваясь, не спрашивая хочет ли она этого, он просто шел рядом с ней к ее дому. Марина по-прежнему молчала, поэтому Кирилл вознамерился взять инициативу в свои руки и начать разговор первым.

– Марин, ты как? – не найдя ничего лучше, проговорил он.

– Раньше, это не было проблемой. – Словно не впопад сказала она, но он понял, что девушка имела в виду. Они растут и развиваются не только головой, но и телом, и для кого-то, а в частности для Марины, это явилось проблемой, к которой не легко привыкнуть.

– Я понимаю, наверное. – Неуверенно произнес Кирилл, и попытался взять ее за руку, но Марина увернулась и резко остановилась.

– Скажи, чего ты хочешь? – она твердо и даже зло смотрела на парня ожидая ответа. Кирилл растерялся от неожиданности. Он часто моргал, пытаясь понять привиделось ему сейчас это или нет. Марина никогда с ним так не разговаривала. Грубо, с каким-то надрывом. Неужели он ей так сильно надоел со своими приставаниями?

– А что я могу от тебя хотеть? – непонимающе пожал он плечами.

– Не придуривайся! К чему эти твои хватания за руки? Эти обнимания? Провожания каждый вечер? Что я, по-твоему, дура? – она топала ногой, будто пыталась утрамбовать в землю свои вопросы, отгораживаясь ими от Кирилла.

– Марин, успокойся. Что на тебя нашло? – он никак не мог понять, что случилось, и чем заслужил обвинения. А это были именно обвинения. Только ведь он не сделал ничего плохого.

– Ничего на меня не нашло. Все вы мальчишки одинаковые! – прикрикнула она и ткнула кулачком в грудь Кириллу.

Он так и остался без футболки, поэтому почувствовал, какая у Марины холодная рука, не смотря на жаркую погоду. Солнце еще ярко светило и прохладный ветерок вечера еще не завладел территорией, чтобы обдавать прохладой. Кирилл словил руки Марины и сжал в своих ладонях, приблизил к губам и начал часто дышать, стараясь согреть их своим теплым дыханием. Марина ошалело следила за ним не в силах вырвать руки. Она моментально пожалела о своих словах, ведь он не такой. Кирилл никогда не был тем мальчиком, который думает о девочке плохо. Даже сегодня, он помог ей в то время, как Витя смотрел на нее довольно ухмыляясь. Даже сейчас он стоит перед ней без футболки, не просит ее обратно. Он никогда не пытался заглянуть ей под юбку или ухватиться за грудь, даже несмотря на то, что она была еще крошечной. Никогда не лез к ней целоваться, даже не зная, что это такое, и как это делать. В ее классе все мальчишки только так себя и вели. Однажды они даже закрыли нескольких девчонок в классе и заставляли их показать грудь. Это было так унизительно и противно, что, вспомнив сейчас об этом, Марина заплакала. Кирилл посмотрел на девушку и вконец растерялся. Неужели он опять сделал что-то не так? Ему стало жалко ее, поэтому выпустив холодные ладошки, отступил на шаг и спрятал руки в карманы шорт. Марина горько плакала и размазывала слезы по всему лицу. Он не мог долго смотреть на нее. Его сердце разрывалось, глядя на то, как Марина плачет. Не сдержавшись, он все-таки подошел к ней и начал вытирать девушке слезы. Слезы высыхали на его пальцах моментально, как только он прикасался к щекам девушки, но он не обратил на это внимания, ведь Марина не сопротивлялась, а напротив, покорно стояла перед ним и ждала, когда слезы перестанут литься из глаз.

Успокоившись, у девушки даже получилось вяло улыбнуться и сказать слова благодарности. Кирилл, не торопясь проводил ее до подъезда, и они еще немного посидели на скамеечке.

– Я хочу окончательно прийти в себя, что бы мама не задавала мне лишних вопросов. – Объяснила девушка.

– Хорошо. – Кирилл мог бы вечно сидеть вот так рядом с ней и болтать, или молчать, неважно, главное, что она совсем близко.

– Прости, что я на тебя накричала. Мне сейчас не очень легко.

– Может расскажешь, что случилось? – он не настаивал, он просто поинтересовался, и Марина это знала, но она от стыда сквозь землю провалиться, если расскажет ему такую постыдную историю. Девушка отрицательно мотнула головой и улыбнулась. Потом встала, чмокнула его в щеку и ускакала в подъезд.

Кирилл сидел и улыбался, как дурачок. Он посидел так еще пять минут, а затем, окрыленный, направился к остановке. Все-таки он ей нравится! Вот теперь он полностью спокоен и может не переживать по пустякам!

Глава 24. Размышления

Наши дни.

Макс слишком вспыльчив, легко поддается гневу. Но благодаря этому, в нем просыпаются силы. Для его тела наступило не простое время. Оно сопротивляется таким резким переменам, однако, чему быть того не миновать. Это что-то вроде заболевания, когда организм сам начинает бороться с вирусом, и, если не справляется, тогда на помощь приходят различные дополнительные препараты. К сожалению, в этой ситуации, если организм не справится сам – человека ожидает летальный исход. Не раз он наблюдал гибель товарищей, лишь от нехватки сил справиться с нахлынувшими способностями. В Максе собраны все пять стихий. Страшно представить, насколько ему будет тяжело. Но ведь неспроста, Бог так щедро его одарил! По крайней мере, ему остается лишь надеяться, что неспроста.

Такие мысли посещали святого отца на следующий день после происшествия. Но вот, что его всерьез взволновало, так это исчезновение Эмилии. Всю ночь он провел без сна, бросив все силы на ее поиски. Вместе с ним не спали еще несколько хранителей, это было так эгоистично с его стороны, но что он мог с собой поделать? Ведь она ему как дочь. Она единственный луч света в его жизни. Он проклинал себя за то, что пошел у нее на поводу. Зачем настояла на этом задании, а главное, зачем он послушался ее? Второй раз священник жалеет о содеянном. В первый раз он не виноват, у него не было другого выбора. Когда в Эмилии открылись способности – это значило только одно – она станет частью их ордена. Не было другого пути. У него не было возможности препятствовать ей, ведь все решил Всевышний с самого начала. И второй раз случился вчера, когда отпустил девушку одну на такое опасное задание. О чем он только думал, соглашаясь с ее аргументами? Старый дурак! Аргументы! Какие, в данной ситуации, могут быть аргументы? Наступило опасное время, раз Гиппомен соизволил выйти на главную сцену лично. Он ведь не должен знать о его духовной связи с Эмилией. Если прознает, то ни девушке, ни ему самому несдобровать. Гиппомен воспользуется этим преимуществом обязательно, и остается лишь догадываться, куда заведет этого ненормального его извращенная фантазия.

Священник опустил голову и зажмурился, сейчас, он просто сходит с ума, и чувствует себя постаревшим лет на двадцать. А что он сам потом будет делать без Эмилии? Он умрет, наверное, от сердечного приступа и все дела. Он не сможет пережить столь дорогую для него утрату. Никто не должен знать о его отношении к Эмилии. Всю жизнь он скрывает свои отцовские чувства к девушке, только некоторые хранители знают о том, что он сам растил девочку с пяти лет.

Но появлением Гиппомена…

Давно они не встречались. Больше пяти лет назад это имя всплыло однажды, но тогда они так и не встретились лицом к лицу. Тогда все было не так масштабно. Теперь то он понимает, что Гиппомен лишь на время затаился, чтобы выстрелить в спину, как он умеет это делать. Давно у него созрел план? Ведь Самаэль действует уже давно. Это своего рода ритуал? Сколько лет – это продолжается? Но главное, к чему в итоге это должно привести? Каков будет масштаб трагедии. Гиппомен, как далеко ты готов зайти, ради своих фантазий?

Ведь когда-то все было не так. Все было по-другому. Но, к несчастью, Господь распорядился по-своему судьбой этих двух людей. Служители Бога и Сатаны. Пусть даже они одинаково начали идти по жизни, синхронно сделали первый шаг, это не помешало им сбиться и в дальнейшем идти разными путями.

Сидя на скамье перед алтарем, священник вновь углубился в свои болезненные воспоминания. Память унесла его далеко назад, закружила в вихре ранящих сердце картин. В последнее время, он слишком часто возвращается в прошлое, хотя, именно сейчас, ему надо полностью сфокусировать свое внимание на настоящем.

Произошло все, когда ему было семь лет. Слишком маленький, чтобы увидеть смерть своих родителей и слишком большой, чтобы досконально запомнить каждую деталь того поворотного дня в его жизни. События того дня часто преследовали его во снах. Двадцать третье декабря, вечер. Дорога, вокруг украшенные ели, которые ярко сверкали и переливались всеми цветами радуги. На снегу лежит два тела – папа и мама. И крик ребенка. Отчаянный и душераздирающий. Этот кошмар снился ему много лет, и каждый раз он вскакивал потный и напуганный с постели, и долго пытался прийти в себя. Это было будто наваждение. Ему всегда казалось, что он чувствует холод того самого сугроба, в котором сидел и ту боль, раздирающую душу. Святой отец точно и не помнил, когда видел этот сон в последний раз. Сейчас ему снилось все что угодно, кроме тех ужасных картинок, которые он старался не вспоминать вовсе.

Судьба свела двух людей, пусть и ненадолго, но зато это было незабываемое время. Далекое время, словно это было в прошлой жизни. Хотя в какой-то степени так оно и есть. Сейчас у него новая невероятная жизнь, которую он с удовольствием бы променял на жизнь обычного ничего незнающего человека. Многие называют это обычным существованием, и не каждый понимает, какими возможностями обладает. Скольких разочарованных, потерянных и разбитых людей он встречал. Всегда задавался вопросом: «Настанет ли в жизни человека такое время, когда он всем будет доволен?» Ответ всегда был один и тот же «Нет!» В отличие от Гиппомена, отец Кирилл всегда старался философски относиться к своей жизни. У него это получалось, но иногда все же наставали такие времена, как сейчас, например, когда он сетовал на судьбу. Несмотря ни на что, Господь к нему благосклонен, он это знает. Сложно понять его выбор в пользу этого священника-одиночки. Святой отец позволяет себе слишком много вольностей по отношению к Всевышнему. Сомнение, недоверие, злость, обида, негодование. Год от года все больше и больше отрицательных эмоций пронзают сердце богослужителя, и все меньше сил остается бороться с ними. Он стареет! Но, несмотря на это, у него появилась цель. Максим! Вот его главная и единственная цель. Ему нужна помощь и поддержка старших и опытных. Бог выбрал священника не просто так, а также, не просто так свел их с Максом вместе. Господь никогда не совершает поступки от скуки. Если так есть, значит так надо! По крайней мере, так он учил и учит до сих пор всех, кого встречает на своем пути. Он тот, кто способствует соединению человека с Богом. Это его миссия, которую ему приходится совестливо выполнять. Наставляет людей на путь истинный, помогает поверить в Бога. Его личные отношения к Господу и все его мысли останутся при нем. Слишком долго он живет и слишком много пережил, что бы у него образовалось какое-то единичное мнение на счет того, Кто создал все вокруг. Часто оно менялось и не всегда в лучшую сторону.

Но, опять же, это то, что останется с ним навсегда.

Глава 25. Посетитель

Наши дни.

Очнулся я от мягкого и нежного прикосновения. С трудом распахнув глаза, пытался понять, где нахожусь. Сначала, в глазах все плавало, но потом картинка начала приобретать очертания. Мария Антоновна макала в таз с водой полотенце и прикладывала к моему лбу. Постепенно я все вспомнил. Дернувшись, чтобы подняться, ощутил жгучую боль во всем теле и застонал.

– Максим, лучше лежи спокойно.

Прежде чем ответить я пару раз сглотнул.

– Где Эмилия?

– Сейчас тебе надо подумать о себе. Не буду скрывать – ты в ужасном состоянии.

– Что со мной?

– Перелом трех ребер, при этом одно из них пробило легкое. Вывих плеча и перелом запястья. Сотрясение мозга. Сильный ушиб таза, бедренной кости и коленной чашечки. Доктор сказал, что какое-то время ты не сможешь ходить.

– Что?! Но я должен…

– Ты должен лежать! – крикнула на меня моя учительница и в глазах ее зажглись не добрые искры. Мне оставалось лишь тяжело вздохнуть, правда, с небольшим перерывом, так как мои легкие не позволяли сделать это в полную силу.

– Сейчас ты в больнице. И, я надеюсь, ты не наделаешь еще больше глупостей. Мне уже пора, поэтому полагаюсь на твое здравомыслие. Если природа им тебя не обделила, конечно.

Она встала и направилась прямиком к выходу, не махнув даже ручкой на прощанье.

И вот я остался сам в одиночной палате, разглядывать свои новые апартаменты. Койка, тумба, телек, окно закрывают жалюзи и раковина. Сколько времени мне здесь лежать? Если бы не мое состояние, то кинулся бы прямо сейчас на выручку Эмилии. Она в опасности. Ищут ли ее? Как собираются спасать девушку? Почему именно в такой момент, я прикован к кровати? Мне ничего другого не оставалось, кроме как пробовать заглушить бурю, бушующую внутри. Эта безысходность сводила с ума! Я попытался хотя бы привстать в кровати, но тут же нахлынувшие головокружение и тошнота не позволили сделать этого. Сотрясение мозга? Перелом ребер и повреждение легкого? Да я тому ублюдку шею сверну при встрече, за свое нынешнее положение! Что же они собираются сделать с Эмилией? Неужели хотят ее убить?! Остается надеяться на то, что она необходима им живой! Перед глазами начали всплывать страшные картины пыток. Они избивают ее? Насилуют? Нет! Нельзя думать об этом, иначе я точно свихнусь. Наверняка ее ищет отец Кирилл, он точно не сможет бросить Эмилию в беде. Вышли ли они на их след? Боже, я сейчас закричу! Мне надо действовать, а не отлеживаться и раздумывать, кто и чем занимается в данный момент. Желание встать с койки было еле сдерживаемым. Я уже почти скинул левую ногу на пол, но вторая была крепко прибинтована к какому-то бруску дерева. А может, это приспособление имело название, но мне было все равно – я рвался в бой, который приходится откладывать из-за своего положения. Больше всего выводила из себя физическая слабость, когда морально ты готов на все трудности этого мира. Мысль о том, что Эмилии угрожает опасность, не покидала меня ни на секунду. Она высверливала в моей голове огромную дырку, через которую на волю вырывались вся злость и гнев на всех, кто замешан в похищении.

Потом я неожиданно вспомнил о Денисе. Я не мог ошибиться! Это действительно был мой брат! Все ли с ним сейчас нормально? Выглядел хуже меня нынешнего.

Как он оказался в Москве? Но больше всего волновало, как он оказался втянут во все это? Он один из Хранителей? Если да, то я безумно рад, хотя и время для радости не подходящее. Столько лет безуспешных поисков! Столько разбитых надежд! А в итоге всё вновь упирается в орден.

Я включил телевизор, что бы в палате не было тихо. Чтобы атакующие мозг вопросы не потрошили и без того истерзанное нутро.

Переключая с канала на канал, я наткнулся на новости. В них говорили что-то о глобальных разрушениях, о необычных природных катаклизмах, обрушившихся на город. Вслушиваться не получалось. Вновь начал погружаться в свои душевные переживания. В голове была куча мыслей, давящих на мозги. Мои немые вопросы лишь травили сердце. От этой безысходности – съедаю себя изнутри. Интересно, еще кто-нибудь в данный момент переживает одновременно физическую и душевную боли? Наверное, более «удачливого» человека не сыскать!

– У меня прямо слезы наворачиваются!

Я даже не удосужился посмотреть в ту сторону, откуда прозвучала эта язвительная фраза. До боли в ушах надоедливый голос. Вот кого мне не хватало, так это Ворона под боком!

– Эй, вообще-то, я все слышу! – постучал он себя по виску.

– Я старался сказать, как можно громче и внятней. – Ответил, все так же неосознанно таращась в экран телевизора.

– О, вижу, ты уже посмотрел последние шокирующие новости. – Не обращая внимания на мои слова, проговорил Ворон.

– Нет. – Сказал, как отрезал.

– Что? Да ты пялишься прямо в телек! Ох, милый мой, ты так совсем зачахнешь скоро.

Он пару раз шагнул и завалился рядом со мной на койку. От тряски и от моей попытки отпрыгнуть от него, я ощутил жгучую боль во всем теле, даже дыхание перехватило. Кое – как справившись с приступом, я отмахивался от дружеских объятий гостя мужского пола, да еще и без одежды. Не сразу получилось разобрать, что он там щебечет, но потом, когда до меня дошло, я застыл и все – таки позволил ему меня приобнять за плечи. Ворон говорил все о тех же новостях, которые прошли мимо моих ушей и моего разума. В них говорилось о том случае. Варшавское шоссе, где столкнулись силы, не поддающиеся объяснению обычных людей, превратилось в свалку из деревьев, камней, бетона и грязи. Самого шоссе не стало. Люди передавали свои впечатления от увиденного зрелища, и все говорили одно и то же: «Казалось, дорогу вырвали с корнем». Свидетелей происшествия не было, поэтому все свалили на погоду. В тот день и в самом деле была необъяснимая буря. Однако сложно представить себе силу ветра, что бы целое шоссе превратилось в груду камней. Синоптики разводят руками, утверждая, что не было никаких предпосылок к такому урагану.

– Как там мой брат? И что там произошло? – мне страшно было услышать правду, но я должен знать. Ведь дело касается Эмилии, а точнее ее жизни. Ворон перестал обниматься и превратился в нормального человека. Для меня именно в этот момент он стал нормальным, когда принял серьезное выражение лица.

– Дэн поправиться. Ты уверен, что хочешь услышать это от меня? Может, пусть лучше священник тебе расскажет все?

– Его здесь нет, а ждать еще – это выше моих сил. Я тут с ума схожу. Наверняка все заняты важными для миссии делами, а я лежу прикованный к койке и ничем не могу им помочь. Так расскажи мне хотя бы, что случилось. – Не знаю, почему я так разоткровенничался, но это была чистая правда.

Он сделал глубокий вдох и начал рассказывать.

– Эмилия следила за Варшавским шоссе, так как не захотела идти на праздник. Она сказала, что из-за тебя! – и многозначительно глянул на меня.

Я постарался не реагировать на его конкретику, еще начнет задавать ненужные вопросы и съедет с темы. Но то, что она выставила меня виновным в ее нежелании идти на День рождение, немыслимо. Я? Я причина ее плохого настроения?

– Ладно, понял! – понимающе хмыкнул он. – Всех подробностей я не знаю, так как сам там не был. Знаю лишь, что она встретила того придурка, которого мы ищем и завязалась битва. Она сражалась не на жизнь, а на смерть, но отваги недостаточно, чтобы победить такого сильного врага. Эмилия вызвала на помощь…Дэна. У него сила воздуха, поэтому силы стали, более-менее, равными. На определенный промежуток времени.

– Как она сражается, если обладает силой духа? – решил уточнить я.

– Нам особенно тяжело. Но для этого мы учимся драться.

– Что-то типа каратэ? – удивился я.

– У тебя странное чувство юмора! Если мой противник обладает силой огня и может харкнуть в меня горящей слюной, думаешь, я смогу вот так легко отбить ее своей ладонью?

– Хватит издеваться! – прикрикнул я. – Рассказывай дальше!

– Зануда! На чем я остановился? Ах да, Гиппомен явился в самый неподходящий момент. Они почти победили маньяка, когда на весь город вдруг обрушился настоящий ураган. Мы с тобой наблюдали это из окон машины, но на поле битвы буря была в пять раз сильнее.

– Кто такой Гиппомен?

– Он само зло, прославился на весь мир из-за своей жестокости. Не хочу вдаваться в подробности этого имени. Почитай беотийские сказания и поймешь, хотя я не понял.

– Прочесть что?! И ты это читал?! – сложно было представить Ворона, сидящего в библиотеке и изучающего энциклопедии.

– Иногда узнав лишь имя или прозвище врага, можно определить его способности, не вовлекая себя в драку с ним. А затем хорошенько подготовиться к битве.

– Глупость какая-то! – хмыкнул я. – Для чего называть себя громко кричащим именем и заранее раскрывать себя? Почему не назваться как-то по-простому.

– У всех наших врагов есть два имени. Божественные и земные. Каждый из них, как и мы, проходит через стадии рождения, взросления, становления. И не все из них обладают, силой сразу выскочив из утробы матери. Их способности также открываются со временем. А приспешники Дьявола, еще и перерождаются. О Гиппомене известно было уже очень и очень давно…

Мне нечего было на это ответить. Невероятные все же эти хранители и их враги!

– Кого и стоит опасаться, так это Гиппомена. Он так же обладает силой духа. Превращается в гепарда, но при этом легко может пользоваться скоростью этого зверя, находясь в человеческом обличии. По правде, об этом субъекте больше известно священнику, поэтому я и хотел, чтобы он тебе все рассказал.

Мне сразу вспомнилось наше с Мишей приключение. В Битцевском лесопарке я тоже видел человека в плаще, который бежал со скоростью звука и спокойно перепрыгивал с ветки на ветку, не останавливаясь. Это был тот же человек, без сомнения. И я так беспечно кинулся за ним, толком и не разобравшись в ситуации. Меня тогда будто подменили. Я вообще сейчас сам на себя не похож. Виталик, брат старший, как-то в разговоре пожаловался на жену во время ее беременности. В подробности не вдавался, но в общих чертах рассказал, как у нее часто менялось настроение, мнение, желание из-за гормональных скачков.

– Что с тобой? – Ворон аж отстранился от меня, видимо мое гнетущее настроение даже его напугало.

Не стоит думать о таком! Я и так постепенно начинаю себя ненавидеть за несдержанность и неоправданное поведение, не хватало только еще больше портить себе настроение сравнениями себя с беременной женщиной. Совсем уже крыша едет!

– Чем он так опасен? – решил я вернуться к проблемам насущным.

– Те погодные условия создал он. Это единственный человек, который может руководить природой, как ему вздумается. Конечно, в рамках разумного. До поры до времени, он имеет право лишь изредка, в своих целях, управлять стихией природы, не причиняя глобального вреда жизни простых людей.

– А разве не этого они добиваются?

– Зачем им гибель миллионов жизней?

Я лишь пожал плечами.

– Ты серьезно не догоняешь?!

– Не беси меня! – почему он не может быть не раздражающим мою нервную систему человеком?

– О чем снимают фильмы и рисуют мультики про Богов? Аид, Зевс и все остальные.

– Причем здесь это?!

– Чего всегда добивался Аид? – он помотал головой, когда понял, что я не собираюсь отвечать на вопрос. – Дурья башка! Он всегда мечтал выбраться из своего загробного мира и захватить Олимп. Для чего Сатане эти мелкие пешки, которых он считает тараканами на своей кухне? Ему нужно нечто большее! Он хочет нарушить все законы и порядки. Он стремиться захватить всемирную всепоглощающую власть.

И я в это во все поверил в свое время?

– У меня было такое же лицо, когда я впервые услышал о таком. Мне казалось, что где-то в помещении запрятана скрытая камера, и через время я увижу себя по телеку в развлекательной программе.

Я осмотрелся. Неосознанно вгляделся во все промежутки и углы. Я и сам не заметил, как ищу в помещении блестящее стеклышко объектива. После чего услышал заливной смех Ворона. Все это время он следил за мной и в итоге не выдержал.

– Как же мне нравиться наблюдать за тобой! Это так уморительно! – Он долго хохотал, а я думал. Еще только месяц назад я думал об учебе, работе и жилье. Думал, как спасти себя и свое будущее. Теперь же я должен думать о том, как спасти весь мир.

– Почему все так круто изменилось? – проговорил себе под нос, задав вопрос окружающим меня стенам. Ворон перестал смеяться и серьезно уставился на меня.

– Ты не первый, кто задает этот вопрос. И не последний. Сотни лет продолжается эта война, и никто не сможет сказать, когда она закончиться и закончится ли вообще. Весь мир состоит из положительного и отрицательного, зла и добра. И мы с тобой, друг мой, всего лишь звенья одной длинной цепи.

– Но ведь, если хотя бы одно звено даст слабину, вся цепь порвется.