Текст книги ""Стальная кожа" (СИ)"
Автор книги: Чиффа из Кеттари
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
========== Часть 1 ==========
Зимним утром хорошо зарыться поглубже в одеяло, поудобнее устроить голову на подушке – и обязательно отвернуться от незашторенного окна, – и подумать о том, что вот сегодня никуда не надо идти. Можно валяться в постели сколько захочется, потом неторопливо и даже лениво готовить завтрак – причем не такой, в котором количества кофеина разгоняет несчастный мозг с пятерки до сотни для последующих дневных геройств, а такой, чтобы утащить его обратно в постель и там под какой-нибудь годный сериальчик неторопливо жевать.. Омлет, печенье и какао, например.
Ленни любит какао, хотя вслух в этом признается только Барри, так что проблем возникнуть не должно.
– Ты просыпаться собираешься? – раздается насмешливо-безжалостное откуда-то сверху. Барри пытается натянуть одеяло на голову и еще немного погрезить о выходном, какао и безделье, но Снарт совершенно неумолим.
– Еще одно утро на спидфорсе – и спать сегодня будешь на коврике в коридоре, kiddo.
Барри искренне не понимает, чем Лена так раздражает его утреннее “сверхскоростное мельтешение”. Днем – пожалуйста. Вечером – легко. На улице, дома, в любой ситуации… Но утром – нет, не сметь. Теперь вот ковриком в коридоре грозит.
– То есть в дом ты меня все-таки пустишь, м? – Барри корчит страдальческую мину, когда Лен стягивает с него одеяло.
– Должен же я за тобой приглядывать, – хмыкает Леонард, осуждающе качнув головой.
На самом деле, дело вообще не в том, что Лена чем-то не устраивает спидфорс по утрам. Просто сонный, податливо-нежный, теплый Аллен – лучшее начало дня. Даже для профессионального вора.
– Приглядывать он за мной будет, ага, – Барри лениво потягивается, гибко выламываясь в пояснице, и только на секунду выпускает Лена из поля зрения, сонно моргнув, а тот уже успевает ловко подхватить длинные, тренированные ноги спидстера под колени и потянуть на себя, наклоняясь над слегка ошарашенным, проехавшимся спиной по постели Алленом.
– Доброе утро, соня, – как-то очень серьезно произносит Лен, немного наклоняясь над замершим, недоуменно нахмурившимся Барри. Аллен даже на секунду пытается вспомнить – не накосячил ли он где-то больше обычного, потому что на все его косяки Снарт обычно попросту не обращал внимания, а сейчас его голос звучал так, словно следующей фразой будет “нам нужно серьезно поговорить, Барри Аллен”.
Хотя прикосновения ни о чем таком не говорят – Лен неторопливо гладит его ноги, чутко выглаживая все изгибы твердых мышц и легко щекоча большим пальцем щиколотку прямо под выпирающей косточкой – Барри всегда от такой ласки сладко вздрагивает, жмурится, словно котенок и затаивает дыхание.
– Да-ай угадаю, – догадка, более чем очевидная, наконец-то пробивается сквозь сон, так и норовящий сморить Флэша вновь. – Ты собираешься уехать?
– На пару дней, – сосредоточенно кивает Лен. – Может даже на день.
– Мне стоит об этом знать? – вздыхает Барри.
Это все достаточно противоречиво. Защитник Централ сити Флэш, он же криминалист полиции Барри Аллен, не должен быть так бесповоротно, безнадежно и нежно влюблен в профессионального грабителя с кличкой Капитан Холод.
Ну вот не должен и все тут. Во имя здравомыслия.
Но Барри влюблен. Абсолютно взаимно. И ничто из этого не мешает Лену заниматься тем, чем он занимается, правда с некоторых пор он все-таки стал уезжать на пару дней – нет, Барри даже не спрашивал никогда, куда, – тем самым снижая вероятность на очередном ограблении столкнуться с Флэшем.
– А ты хочешь? – Лен наклоняется ниже, удобно опираясь локтями о кровать. Барри думает о том, что они могли бы успеть немного больше, чем утренние поцелуи – если только Лен не собирается свалить прямо сейчас.
Кажется, не собирается. Барри успевает провести горячими со сна ладонями по груди, успевает толкнуться бедрами навстречу, притираясь пахом к твердому члену, скрытому спортивными штанами, и успевает напрочь забыть смысл последнего вопроса, хрипловато-страстно, выдыхая в ответ:
– Хочу…
– Думаю, мы о разных вещах говорим, kiddo, – Лен даже не удивляется ни на секунду. Сильнее сжимает ладони на узких бедрах, теснее прижимает Барри к себе, и накрывает губами его губы, неторопливо толкаясь языком в мягкий, податливый рот. Барри что-то угукает и негромко постанывает Лену в рот, одновременно протискивая узкую ладонь под резинку штанов и трусов.
Длинные, сильные пальцы привычной и желанной лаской обнимают твердый член, и Лену как всегда хочется одновременно восторженно выматериться и застонать. Барри знает его лучше, чем себя, знает, как нужно приласкать Лена, чтобы у того пальцы дрожали, а лёгкие сводило смесью нежности и возбуждения.
Барри довольно стонет ему в рот, надрачивая неторопливо, основательно, растирая смазку по пальцам и рельефному от вздухшися венок стволу. Лен толкается бедрами навстречу, запуская пальцы во взъерошенные и спутанные со сна волосы Барри, и откровенно трахает его рот своим языком, иногда кусая мягкие губы, отчего мальчишка тонко, коротко охает каждый раз, цепляясь свободной рукой за плечо Леонарда, чуть туже сжимая ладонью головку.
Барри едва не хнычет от томного удовольствия, накрывающего тело тяжелыми, жаркими волнами. С Леном всегда так – горячо, но неторопливо. Всегда хорошо. Всегда ноги невольно разъезжаются шире от того, как сильно Барри его хочет. А от поцелуев в шею – сладкая дрожь вдоль всего позвоночника.
– Перевернись, – шепотом обжигает мочку уха, когда горячие, широкие ладони ложатся на бедра, направляя. Барри неохотно разжимает пальцы, напоследок скользнув подушечками по головке, налитой и влажной от смазки, и быстро перекатывается на живот, приподнимая бедра и дергая вниз пижамные штаны вместе с бельем.
– Охренительный вид, – счастливо-нежно комментирует Лен, оглаживая подтянутую задницу обеими руками. Барри заливается краской – не столько от слов, сколько от чувственности и искренности, с которой они произнесены, – и Лен наклоняется, оттягивая широкий ворот футболки на спину, чтобы прижаться мокрыми губами к горячей, порозовевшей коже. Чтобы Барри тихонько взвизгнул и дернул задницей, притираясь круглыми белыми ягодицами к возбужденному члену, чтобы попытался зарыться лицом в постель, чтобы шире раздвинул красивые, словно из слоновой кости вырезанные ноги.
Аллена можно даже не готовить особо – плеснуть на розовую, мягкую дырку немного смазки, остаток растереть по резинке, и достаточно. Барри с блаженным стоном принимает крупную головку, неторопливо раздвигающую податливые мышцы, и по-кошачьи изгибается, подаваясь ближе, когда Лен ведет ладонями по его спине, наклоняясь и погружая член глубже в разгоряченное, пульсирующее нутро.
На настойчивое жужжание мобильника из-под подушки Барри сейчас точно никто не рассчитывал. Леонард вообще на мгновение сжимает ладонями бедра любовника так, что Барри на секунду всерьез думает – не отпустит.
– Какого?… – только успевает произнести Аллен в трубку, изворачиваясь и виновато косясь на Лена. На показушно-заинтересованного и очень злого Леонарда.
– Банк грабят… – Барри, кажется пытается оправдаться, откладывая мобильник и подаваясь вперед, чтобы медленно сняться с члена.
– Банки застрахованы, kiddo, – Лен не то чтобы его останавливает. Просто придерживает кончиками пальцев, поглаживая, и Барри слабо вздрагивает, чувствуя, как клокочет внутри неудовлетворенное желание.
– Ну так не люди грабят… – несчастно объясняет Барри, и Лен просто убирает руки, отпускает. Злится так, что воздух вокруг чуть ли не искрится, и на шаг отходит от кровати, в следующее мгновение буквально сталкиваясь губами с вынырнувшим из спидфорса Алленом. Барри и сам не назвал бы поцелуй сейчас хорошей идеей. О нет – в глазах Лена нетрудно прочитать, что он думает обо всех мета-людях, от тех, кто грабит сейчас Центральный банк и до Флэша, на мгновение замершего перед ним с этим своим жалобно-виноватым выражением на красивой мордашке, наполовину скрытой маской.
***
– Бар, ты сегодня какой-то несобранный, – обвиняюще гудит Циско, не отрываясь от монитора. Барри в свою очередь не отрывается от мобильника, очень стараясь достать Лена смсками – все равно тот еще не мог быть на деле, так как прошло меньше часа с тех пор, как Барри свалил из их общей постели.
На сообщения Лен не отвечал, а звонить Барри не рискнул – при всех достоинствах Рамона тот все же был жутко любопытным, а объявлять о том, что он встречается с Капитаном Холодом, Барри определенно еще не был готов.
– Барри, – повторяет Циско, возмущенно переводя взгляд на друга. – Ты слушаешь меня вообще?
– Да, прости, – Барри встряхивается. – О чем ты говорил?
Циско делает глубокий вдох и поднимает глаза к потолку – весь его вид говорит о том, что ему невыносимо тяжело работать с такими безобразно неблагодарными и абсолютно не прислушивающимися к нему людьми.
Кейтлин тихонько хмыкает – кажется, Циско сегодня весь день в таком настроении, а отвлеченное поведение Барри его только усугубляет.
– Серьезно, прости, я весь внимание, – Барри убирает мобильник в карман, и вот надо же ему именно сейчас тихонько тренькнуть, оповещая о пришедшем сообщении. Рамон снова закатывает глаза и неопределенно взмахивает руками – вроде как делайте что хотите, он умывает руки от всего этого бедлама.
Барри мучается выбором всего полмгновения, быстро открывая пришедшую смс.
“Если не прекратишь закидывать меня сообщениями, то в следующий раз мы увидимся в Блэкгейт, kiddo”.
Барри совсем не хочет навещать Лена в Блэкгейт, но его просто перетряхивает нервными спазмами от того, что Лен по-прежнему злится.
– Если ты завел роман, то лучше признайся сейчас, потому что если я узнаю, что ты начал встречаться с девушкой и не поделился новостью об этом со мной, я буду в гневе, – серьезно предупреждает Циско, внимательно наблюдая за меняющимся выражением лица Барри – от радостного к расстроенному по мере прочтения сообщения.
– Нет, ничего такого, – в принципе честно отвечает Барри, снова убирая мобильник. – Нет, это… не то. Нет.
Кейтлин смотрит на Флэша с такой откровенной жалостью, что Барри становится немного не по себе. Циско только пожимает плечами, по всей видимости решив отложить экзекуцию на потом, и возвращается к разговору, которым безуспешно пытался заинтересовать Барри последние десять минут.
– Нужно сделать твою броню крепче. Точнее, надо её сделать более противоударной. Оно конечно замечательно, что ты быстро регенерируешь, но…
– Да, иногда не очень к месту отвлекаться на раскрошенные ребра, – кивает Барри, действительно стараясь сосредоточиться. Тем более, что Циско говорит о действительно важных вещах, над которыми они с Кейтлин давно работают.
– Я знаю, у кого есть то, что нам нужно, – быстро произносит Циско и отгораживается ото всех ноутбуком, поглядывая на друзей поверх экрана. – Но я понятия не имею, как нам это достать.
– В каком смысле “достать”? – Кейтлин подозрительно косится на Рамона, красиво приподнимая одну бровь – Барри даже невольно любуется этим коротким жестом, который у него самого всегда выходит скорее комично. Лен, во всяком случае, постоянно смеется, когда Барри таким способом пытается как-то обозначить свое недовольство.
– Уэйн Энтерпрайз нас… не очень… любят, – Циско нервно передергивает плечами. – Очень не любят. Я не то что не смог поговорить ни с кем из лабораторий, я дальше ресепшена не пробился. В некоторых случаях, работа на Стар Лабс это как клеймо на лбу.
– Почему так? – Барри навскидку пытается припомнить, чем Стар Лабс могла не угодить готэмской корпорации. – У вас же даже совместных проектов не было.
– Проектов не было, – Кейтлин поджимает губы с коротким вздохом. – Но у доктора Уэллса… у него были какие-то принципиальные разногласия с Люциусом Фоксом – он возглавлял технический отдел Уэйн Энтерпрайз.
– Он был гениальным техником, – с отчетливым восхищением вздыхает Циско. – О, он был просто непревзойденным гением.
– Был? – уточняет Аллен. – То есть Фокс умер?
– Умер, но Стар Лабс все равно теперь… как бы это помягче выразиться… персона нон грата в УэйнТех. А без доктора Уэллса они нас вообще всерьез не воспринимают, – признается Циско. – Так вроде как… Детишки играют в науку.
– Ничего себе, – Барри, не сдержавшись, возмущенно фыркает, быстро оглядев лабораторию. – Ну допустим. То есть получить у них то, что тебе нужно – не представляется возможным… А что это, кстати?
– Покрытие, поглощающее силу удара… не бесконечно, конечно, но эти показатели – наиохрененнейшие из всех, что я видел. Мы с Кейтлин и близко не подобрались к подобному, понимаешь?
Кейтлин согласно кивает подтверждая слова Рамона.
– Ну… может, еще раз поговорить?.. Постой, а откуда ты о нем узнал?
– Ну я вроде как… ну, я взломал систему Уэйн Энтерпрайз. Глубоко пробиться не смог, но кое-что я увидел. И теперь просто не могу выбросить это из головы. Нам нужно это покрытие.
– Но мы не можем прийти и сказать – “знаете, ребята, мы тут на днях хакнули вашу систему безопасности и увидели одну жутко засекреченную вещь, которая нам бы очень пригодилась. Не поделитесь?”
– Не поделятся, – согласно вздыхает Циско. – Но это не жутко засекреченная вещь, там есть такие уровни защиты, что нам они и не снились…
– Нас это не оправдывает, – замечает Барри.
– Мне бы пары часов наедине с Кейтлин и этой штуковиной хватило, – жалобно тянет Рамон, и смотрит на Барри словно маленький пушистый щеночек.
– Подожди… Ты что? Хочешь, чтобы я ограбил УэйнТех в Готэме?
И буду вместе с Леном сидеть в Блэкгейт, – внезапно проскальзывает шальная мысль.
– Барри не будет этого делать, – твердо заявляет Кейтлин и смотрит на Барри. – Не будешь ведь?
– Не-а, – Аллен трясет головой, стараясь не обращать внимания на обвиняющий взгляд Циско.
– Не надо грабить УэйнТех в Готэме. Это вещество… надо придумать ему название… синтезировано в местной лаборатории. Я думаю, это как-то связано с темной материей, но мне нужен или образец этой “Стальной кожи”, или исследования по ней…
– Барри не будет никого грабить. УэйнТех специализируется на оборонке, ты думаешь, у них нет чего-то, что способно удержать или засечь спидстера? Если в Централ сити узнают, что Флэш пытался ограбить… неважно вообще кого – нам всем конец.
– Кейтлин права, – Барри с сожалением смотрит на мрачнеющего Циско. – Они работают здесь уже давно и наверняка представляют лучше прочих, что творится в городе. И я не единственный спидстер, так что вполне вероятно, что… Циско, ну ты же все понимаешь.
Рамон со вздохом кивает и скрывается за экраном ноутбука, явно собираясь тяжело переживать.
– Циско… – Кейтлин поднимается со своего места, но останавливается, не дойдя нескольких шагов до Рамона.
– Все со мной в порядке, – Циско останавливает её коротким взмахом руки. – Всё в порядке. Ладно. Я тоже иногда выдвигаю безумные идеи. Но мы бы придумали отличный план ограбления.
– Мы не грабители, Циско, – мягко увещевает друга Кейтлин. – Мы не…
– Зато мы знаем одного отличного грабителя, – произносит Барри быстрее, чем его мозг соображает, что именно он ляпнул.
– Капитан Холод, – теперь Циско оживляется, а Кейтлин со вздохом закрывает лицо ладонью. – Вот тут не поспоришь – Снарт и без моей пушки гениальный грабитель.
– Барри, тебе же не кажется это хорошей идеей, правда? – Кейтлин, как единственный островок рационализма в море хаоса и безумных идей, старается разбудить это чувство и в Барри.
– Но если мы положим все на место потом, то никто не узнает и это не будет считаться ограблением, – выпаливает Циско, и Барри, в отличие от него, видит, как возмущенно округляются глаза Кейтлин.
– И как вы собираетесь уговорить Снарта на это? Учитывая вашу систему взаиморасчетов, в следующий раз ему может понадобиться нечто большее, чем помощь в извлечении бомбы из его сестры и пособничество в убийстве отца.
– Я ему в этом не помогал, – ворчит Барри, как и всегда с содроганием вспоминая этот эпизод. – Но это не плохой вариант.
– Да это отличный вариант! – Циско подскакивает и, яростно жестикулируя, наворачивает круг по лаборатории. – Ну что Холод может потребовать взамен?
Лучше тебе не знать, Циско, – Барри едва сдерживает улыбку, думая об этом. Хотя Лен может быть настолько зол, что и не согласится… Но это навряд ли.
– Пушку усовершенствовать, может, из тюрьмы его вытащить, так? Людей он не убивает, так что может это не такая уж большая плата?..
– Ты меня изумляешь, Циско, – Кейтлин осуждающе хмурится.
– А я думаю, всё классно, – Рамон смотрит на Барри в поиске поддержки, и Аллен согласно кивает.
Ну, может и не классно, но стоит поговорить с Леном, когда тот вернется.
– Только дело срочное – до Рождества “Стальную кожу” и все исследования перевезут в Готэм. А значит, у нас всего-то пара дней…
“Ты не поверишь, но у меня есть к тебе просьба… по твоему профессиональному профилю. Напиши, как вернешься в город. Дело срочное”
Барри не ожидает ответа от Лена в ближайшие часов десять-двенадцать, но, на удивление, тот отвечает почти сразу:
“Ты вляпался в неприятности, kiddo?”
Циско подозрительно косится на уткнувшегося в телефон Барри.
– А, – Аллен, опомнившись, вскакивает на ноги. – Да. Еще же нужно найти Снарта. Может, ты у Лизы узнаешь?
– Я не встречаюсь с Лизой, – ворчит Циско, мучительно краснея под чуть насмешливым взглядом Кейтлин. – Мы просто кофе пару раз выпили… И если Холод согласится на это дело, даже не смейте об этом упоминать!
– Он тебе голову, наверное, оторвет, – улыбается Кейтлин. – Так ты всерьез не можешь спросить у Золотого Глайдера, где её брат?
– Золотой Глайдер и Вайб… Отличная пара, разве нет? – Барри хлопает сердито ворчащего Циско по плечу, второй рукой быстро набирая ответ Лену:
“Нет, я не вляпался ни в какие неприятности. Просто у нас есть к тебе дело. У Стар Лабс. Я надеюсь, что ты поможешь…”
– Я не могу ничего спросить у Лизы, – упрямится Циско. – Я не хочу, чтобы она думала, что я её использую…
Барри секунду смотрит на смущенного, стушевавшегося Циско и принимает решение на секунду раньше, чем Кейтлин что-то скажет:
– Я сам его найду, не спрашивай ничего. У меня есть на примете пара мест, где можно получить информацию, – Барри обнадеживающе подмигивает Циско, вздохнувшему с явным облегчением.
“Буду в городе завтра утром. Что вы задумали?”
Барри мнется секунду, прежде чем снова убрать телефон в карман.
– Да. Я пойду и поищу его, – Барри неловко улыбается серьезно кивнувшей Кейтлин и старается не думать о подозрительном взгляде Циско.
Он же не может догадываться.
Барри останавливается в давно и хорошо знакомом баре, привычно оглядывается, но не видит ни Лизы, ни Мика – вообще ни одного знакомого лица, кроме маленькой барменши, равнодушно подавшей ему колу.
“УэйнТех. Нам нужно кое-что оттуда, на пару часов.”
Барри успевает допить стакан и заказать новый – и блюдце луковых колечек в придачу, – пока Лен наконец-то ответит.
Барри почти уверен, что будет аккуратно послан нахер.
“УэйнТех? Что-то взять, а потом положить обратно? Ты хоть представляешь, сколько будешь мне должен за это, kiddo?”
Аллен вздыхает с облегчением, набирая следующее сообщение:
“Нет, не представляю. Но я готов расплачиваться по твоему усмотрению, Ленни”
Барри тяжело сглатывает, отгоняя внезапные и совершенно сейчас неуместные фантазии о том, как он будет расплачиваться с Леонардом. Низ живота сводит приятной, томной судорогой, слабым возбуждением, теплом распространяющимся по всему телу, и становится только жарче, когда Барри читает ответ Лена:
“Все мои грязные фантазии, kiddo. Как минимум.”
“Возьму несколько выходных”
“Ты знаешь, чем меня соблазнить, kiddo. Встретимся завтра утром.”
“Приезжай сразу в Стар Лабс. Нам нужно торопиться.”
Барри возвращается в лабораторию – это занимает от силы около минуты, и, замерев посреди лаборатории, шумно выдыхает:
– Завтра утром он вернется в город. Тогда можно будет обговорить детали. Ребят, мне надо бежать – Джулиан рвет и мечет из-за того, что я до сих пор не на работе.
========== Часть 2 ==========
“Как ты смотришь на то, чтобы встретиться где-нибудь по дороге? Ты далеко от города?”
Барри тихо изнывает от нетерпения, сидя на балконе снартовской квартиры и вглядываясь в сонный ночной город.
Так хочется увидеть Лена, прикоснуться, поцеловать. Извиниться в конце концов за дурацкое утро, почувствовать, как Леонард расслабляется под умелыми прикосновениями рук, переставая сердиться.
“Часах в пяти от города”
И всё, потом тишина.
Барри сегодня бил все рекорды по невнимательности, Джулиан, кажется, готов был прикончить его канцелярским ножом, во всяком случае, в светлых глазах специалиста по мета-людям плескалась такая откровенная неприязнь, такое раздражение, что Лен, увидев бы эту картину, раз и навсегда перестал ревновать.
Хотя Барри вообще не понимал, какого черта Лен ревнует его к Джулиану, который не избавляется от своего соседа по лаборатории только потому, что слишком законопослушен.
Хотя еще он педантичен, аккуратен и умен. Отличный психотип для маньяка-убийцы, не оставляющего никаких улик.
Вот только в Централ сити не было никаких жертв маньяков.
Телефон снова коротко тренькает и Барри отвлекается от дурацких, но забавных мыслей о маньяке Джулиане. В новом сообщении координаты и название мотеля, по ним расположенного. Барри сверяется с картами, примерно рассчитывает время и, отправив короткий ответ Лену, срывается с места в направлении на юг от города.
– Опоздал, – Лен фыркает, отрывая взгляд от стакана с кофе, чтобы поднять взгляд на ввалившегося в кафе Барри. – Черт, серьезно, как ты умудряешься опаздывать, kiddo?
Барри не знает как реагировать, не знает – шутит Лен или всерьез раздражен, не знает, чем обернулось дело, на которое Лен уехал и понятия не имеет, какое у него настроение.
Барри думает о том, что он неплохо знает Леонарда, лучше чем многие, может даже лучше Лена знает только его родная сестра, но все равно этого недостаточно. Лен старше, умнее, опытнее и иногда Барри совершенно не умеет считывать его эмоции.
Барри садится на стул напротив Лена, и тот придвигает к нему тарелку с бургером и картошкой, стакан колы и пару энергетических батончиков производства Циско.
Барри расплывается в улыбке, с облегчением поймав взгляд смеющихся голубых глаз.
– Я подумал, что ты охеренно устанешь, пока будешь добираться. Восстанавливайся.
Барри угукает, откусывая поочередно от бургера и от батончика, пока Лен неторопливо цедит свой кофе с молоком и таскает с его тарелки картошку-фри.
– А батончики откуда? – Барри и до этого знал, что он влюблен. Но теперь он уверен, что просто безумно влюблен в человека, который сидит напротив, и неважно, чем Лен сегодня занимался – грабил банк или “изымал” ценные вещички из частных коллекций.
Может, когда-нибудь они поговорят всерьез об этом. Но на самом деле, Аллену на это наплевать – до тех пор, правда, пока Лен не попадется.
– Таскаю в бардачке парочку, – признается Лен, коротко, однобоко улыбнувшись. – На такой случай. Рассказывай, что у вас там за дело ко мне.
– Циско нашел разработку, которая сделает мой костюм более-менее противоударным. Ну, знаешь, переломанные ребра особого восторга ни у кого не вызывают, даже если они срастаются почти сразу же…
– Так это её нужно достать? – кивает Лен, в два глотка допивая кофе. – Какую-то чертовщину для твоей брони?
– Ага, – Барри кивает, сыто прикрывая глаза на мгновение. – Ребята пытались создать нечто подобное, но близко не подобрались к результатам УэйнТех.
– Ладно, я в деле, – Лен цапает с тарелки Барри еще одну картофельную полоску и задумчиво возит её в кетчупе. – А затем вы хотите положить все обратно, так?
– Циско говорит, что ему достаточно пары часов с этой разработкой. Нам шумиха не нужна, ты же понимаешь… Нам нужно просто средство, чтобы сделать мой костюм получше. Вот и все.
– Понял, – Леонард легко кивает, вставая из-за шаткого пластмассового столика, когда Барри доедает последний кусочек картошки, запивая колой. – Я в деле.
– Серьезно? – Барри запрокидывает голову, чтобы посмотреть на Лена – он, как обычно, в своей любимой парке, с капюшоном, надвинутым на глаза. – То есть, ты считаешь, что это реально?
– Иди в номер, – Лен кидает Барри ключ с круглым деревянным номерком предварительно взглянув на цифру. – Пятнадцатый.
Барри ловит его на лету, рассеянно покрутив в руках, но не возражает, в мгновение ока добираясь до крохотного номера на первом этаже мотеля. Тачка Лена стоит неподалеку, поблескивает гладким глянцевым боком в переливчатом свете неоновой вывески.
– Хочешь развлечься, красавчик? – развязно предлагает вынырнувшая откуда-то из темноты девица лет около тридцати, разукрашенная соответственно своей профессии.
– Н-нет, спасибо, – Барри внутренне содрогается, стараясь не вдыхать густой запах дешевых духов и пота.
– Недорого, зайка, – девица прислоняется спиной к стене возле двери в пятнадцатый номер, лениво наблюдая за тем, как Барри озябшими пальцами пытается засунуть ключ в скважину. Здесь действительно ночью холодно – Барри уже и забыл, когда у него так мерзли пальцы.
– Спасибо, мне ничего не нужно, – еще раз произносит Барри, наконец-то повернув ключ в замке, и быстро ныряя в номер. Холодный, пропахший лавандовым освежителем для белья. Барри даже думает открыть окно, чтобы проветрить, но тогда комнатка вымерзнет в одно мгновение.
– Пошла на хер, – раздается голос Лена возле двери, и проститутка, фыркнув напоследок что-то нечленораздельное, удаляется, бодро процокав каблуками по полу.
– Где был? – Барри оборачивается к Лену, закрывающему за собой дверь.
– Я вообще-то не беру с собой на дело резинки, – хмыкает Лен, бросая пачку презервативов на постель. – Пришлось купить. Замерз?
– Ага, – признается Барри, зябко обхватив себя за плечи. – Никакой, блин, романтики, Лен.
– Доболтаешься, в следующий раз цветов тебе куплю, с ними и трахайся, – предупреждает Леонард, подходя ближе к засмеявшемуся Барри.
– Ты становишься жуткой язвой, когда устаешь, – Барри наблюдает за тем как Лен стаскивает свою парку и ловит себя на нежелании раздеваться в этой холодной комнатушке, даже кутается в рубашку, которая никак не спасает от прохлады, не сводя взгляда с Лена. И обескураженно улыбается, когда Лен накидывает свою парку ему на плечи, даже капюшон на макушку надевает, и сам прижимается к Барри всем телом – горячий и вкусно пахнущий горчаще-цитрусовым парфюмом.
И парка вся теплая, прогретая Леном и пахнущая им – Барри невольно постанывает, подаваясь ближе, укладывая прохладные ладони Лену на грудь, и позволяет тому вести их обоих к постели. Лен тепло дышит в приоткрытые губы Барри, но не целует, дразнит, слегка улыбаясь своей обычной, немного насмешливой улыбкой.
Барри лезет руками под черную водолазку и, дорвавшись до голой кожи, греет руки под ребрами Лена, там кожа кажется обжигающе – приятно – горячей. Еще два шага, и Барри, совершенно не ориентируясь в пространстве из-за капюшона на глазах и постоянного шуршания парки, доверяется рукам Лена, ложась на кровать, утопая в теплой, пахнущей цитрусом ткани. Лен опускается сверху, придерживая края парки, чтобы не распахивалась, не впуская холодный воздух к Барри, урчащему от удовольствия словно большой, пригревшийся кот.
– Спасибо, – тихонько шепчет Барри в губы Лена, благодаря даже не за что-то конкретное, а просто за ощущение тепла и защищенности, за то, что Лен понял, насколько Барри нужно было его увидеть, почувствовать, прикоснуться.
За то, как Лен его понимает, несмотря на все их различия, на все несовпадения, которые неожиданно легко приглаживаются, пропадают, когда речь идет о них двоих.
Снарт коротко улыбается, замирая на мгновение, словно наслаждаясь искренней благодарностью, и легко затаскивает Барри поближе к изголовью кровати, сам становясь на колени между ног спидстера и наклоняясь над ним, оперевшись локтями о кровать.
– Нормально? – Лен коротко кивает на парку под спиной Барри, на немного мешающий, лезущий в лицо мех, но Барри только кивает, выпутывая из тяжелой ткани руки, чтобы опустить ладони Лену на спину. А затем подлезть пальцами под нагретую ткань водолазки, чтобы скользнуть по горячей коже вдоль позвоночника, чтобы почувствовать, как Леонард с плавной грацией выгибается, толкаясь пахом между ног застонавшего, захлебнувшегося новой волной возбуждения Барри.
– Хорошо, – беззвучно выдыхает Аллен, коленями стискивая бедра Лена, двигаясь навстречу, выдавая с головой все свое несдержанное, просто сумасшедшее желание. Пускай так – в богом забытом мотеле в хреновой туче миль от города, в промерзшем номере, на подстеленной под спину парке, но зато наконец-то вдвоем, и никто не помешает.
Лен несколько секунд жарко дышит в губы, а потом целует – жадно, словно месяц не виделись, словно Барри нужнее воздуха. Аллен слабо стонет в поцелуй, утопая в ощущениях, которых так много и они такие разные, но все только разжигают пламя, заставляют кровь в венах бурлить, а пальцы, прикасающиеся к Лену – сладко подрагивать.
Руки сами делают все, что нужно, подыгрывая Леонарду в их сложной, сбивчиво-сладостной пьесе, а сам Барри только следит за глазами Лена, за жаркой, страстной синевой, жаждущими искрами вспыхивающей только для него одного.
Подклад у парки неожиданно скользкий, но мягкий, в отличие от простыни, от соприкосновения с которой Барри старается уберечь свою голую задницу, сдвигаясь выше, и Лен ему в этом помогает, придерживая за бедра, направляя и контролируя каждое движение, перед тем как наклониться к груди Барри, медленно проводя губами влажную дорожку ниже ключиц.
– Лен, – Барри с коротким всхлипом зарывается пальцами в его волосы, растворяясь в прикосновениях уверенных, сильных рук. В том, как Лен гладит его ягодицы, как сжимает бедра, как оглаживает мягкую, жадно пульсирующую дырочку кончиками смоченных в слюне пальцев. – Лен, пожалуйста, пожалуйста…
Тело протряхивает сладким, длинным спазмом, возбужденный член мажет по животу каплями предэякулята, и Барри длинно, несдержанно стонет, когда Лен прижимается теснее, не давая холодному воздуху касаться кожи. Первый толчок совсем короткий, на пробу – смазки на презервативе слишком мало, и Барри невольно всхлипывает, теснее прижимаясь к Лену, чувствуя, как тот обнимает его одной рукой, приласкав, успокаивая.
Чувство заполненности и короткие, осторожные толчки под пристальным, по-звериному жадным взглядом Лена, плавят Барри нервные окончания. Вибрация прокатывается по телу почти нежданной волной – Барри уверен, что даже Лен лучше знает, когда Барри протряхнет очередной предоргазменной судорогой, чем он сам, и Барри благодарно стонет в губы наклонившегося над ним Лена, содрогаясь в первой, короткой вспышке оргазма.
