Текст книги "В пустыне нет слёз (СИ)"

Автор книги: Chibi Sanmin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

– Ну, как хочешь! Я тогда Карима позову…

Но не успел я прочистить горло, как альфа сграбастал меня в свои огромные ручищи и накрыл губы жадным мокрым поцелуем. Я даже пискнуть не успел, а его язык уже вовсю хозяйничал в моём рту, жадно вылизывал нёбо, острый ряд зубов и дрожащие от подобного напора губы. Я задыхался, упирался острыми кулачками в плечи мужчины, но даже не думал отстраняться, потому что целоваться с ним было слишком крышесносно и волнующе. Кажется, теперь я понимаю, почему Чонин не хотел мне его отдавать.

– Какой ты сладкий! Вишнёвый! Не могу! – хрипел Чанёль, покрывая лихорадочными поцелуями мою шею и ключицы.

Я лишь рвано дышал, послушно выгибаясь в его руках и мысленно прощаясь со своей девственностью. Когда острые зубы сомкнулись на моей шее, нежно прикусывая тонкую кожу и тут же целуя в извинение, я будто проснулся и отпрянул в угол колодца.

– Ты что сделал? – похолодел я, ощупывая пальцами след укуса.

– Это называется «поставил метку». Теперь ни один альфа к тебе не приблизится! – прошипел Чанёль, пытаясь прикрыть внушительный стояк в штанах. – Ты мог бы и раньше меня оттолкнуть, а не доводить дело до критической точки!

– Ты чуть меня не изнасиловал в яме рядом с трупом! Ты животное! – скорее для виду злился я. – Ещё и метку свою поставил! Даже разрешения не спросил!

– Я твой альфа, и мне не нужно твоё разрешение! И то, что ты не чувствуешь моего запаха, говорит лишь о том, что ты бракованный и у тебя проблемы с обонянием! – эмоционально размахивал руками Чанёль.

– Офигеть! – пришла моя очередь возмущаться. – Вот все вы, альфы, такие! Подавить, подчинить, властвовать! Но мы, омеги, тоже на многое способны! И не смей мне командовать, что делать! Метку он мне поставил! А о последствиях ты подумал, дурья башка?! Теперь каждый поймёт, что я омежка!

– Будешь рубашкой прикрывать. Или шарфик купим, – предложил Чанёль, зацепившись взглядом за покрасневшее место укуса.

Сердито пыхтя, я не стал отвечать, а лишь покрылся краской смущения. Если подумать, то Пак сейчас доказал свои чувства ко мне – не стал бы он метить чужого омегу просто так, из любопытства или чувства превосходства. Значит, я действительно ему нравлюсь и он хотел бы быть со мной? Этот сильный, уверенный в себе альфа, способный расправиться с кучей врагов, смело бросающийся в любые авантюры, обладатель сногсшибательного пресса, длинных ног, красивой улыбки и огромных карих глаз – мой?

– Иди сюда, холодно уже. – Чанёль притянул меня к себе здоровой рукой и крепко обнял, позволяя согреться.

Действительно стало ощутимо холодать – какой-то загробный морозец хватал за пятки, забирался за шиворот и разбегался мурашками по всему телу. Неприятно.

– Чанёль? – шёпотом позвал я, вжимаясь щекой в грудь альфы.

– Что? – мгновенно отозвался он.

– Я тебе нравлюсь? – кажется, даже сердце остановилось в ожидании ответа.

– Нравишься, – без тени сомнения.

– Ты мне, кажется, тоже.

Чанёль не ответил – его руки лишь крепче меня сжали.

***

Склонившись над скрюченным телом Чанёля, я рвано дышал и молча глотал слёзы. Яркие лучи утреннего солнца прекрасно освещали дно колодца, где к разлагающемуся трупу добавилось ещё одно бездыханное тело.

– Карим! Карим!!! – задрав голову, протяжно закричал я.

Старик будто только и ожидал моего вопля – не прошло и минуты, как я услышал приближающиеся шаги и скрип двери.

– Что случилось? – недовольно крикнул он, явив мне перебинтованное грязной тряпкой лицо.

– Он умер, Карим! – разрыдался я, тыча пальцем в Чанёля. – Я проснулся, а он не дышит! Посмотри, что с ним! Пожалуйста!

– Сдох? – Кривая ухмылка разрезала морщинистое лицо. – Правильно я сделал, что не стал тратить на него патроны! По нему было видно, что не жилец!

– Вытащи меня отсюда! Пожалуйста! – я разрыдался с новой силой и отполз в дальний угол.

Карим недоверчиво посмотрел на неподвижное тело Пака, затем на меня, бьющегося в истерике, и, что-то для себя решив, скрылся из виду. Меня всего трясло от страха и волнения, перед глазами расплывались цветные круги, горло сдавило спазмом, поэтому когда в колодец опустилась верёвочная лестница, позорно взвизгнул и зажмурился.

– Вылезай, давай, мой маленький! А то провоняешь мертвечиной, – победно скалясь, вещал Карим.

В последний раз взглянув на распластавшегося на дне колодца Чанёля, я прижал ладошку к ещё горевшим от его поцелуя губам и подошёл к лестнице. Пока я медленно поднимался, стараясь не смотреть вниз, Карим рассказывал мне какие деликатесы сделает из такого вкусного, натренированного альфы. Старый труп он, видимо, уже списал со счетов и держал в колодце лишь для антуража и устрашения случайных путников, попавших в ловкий капкан.

– Иди сюда, мой сладкий! – сахарным голосом пропел он.

Схватив меня за ремень брюк, старик вытащил из колодца и уложил на землю. Склонился надо мной, закрывая солнце, и широко улыбнулся.

– Какой маленький хорошенький омежка! Ох, и повеселимся мы с тобой! Утехой мне станешь на старости лет!

Крючковатые от старости пальцы коснулись голого живота и надавили, будто хотели оставить синяк. Меня в буквальном смысле колотило и выворачивало наизнанку от ужаса, а Карим и не думал останавливаться, склонившись надо мной и водя носом по моему телу. Он прошёлся вдоль груди, подмышек, зарылся в волосы, а мне хотелось пнуть его как следует и сбросить в яму, да вот только сил было недостаточно. Когда холодный нос остановился в миллиметре от шеи, я затаил дыхание и даже зажмурился от воцарившегося напряжения.

– Метка? – охнул Карим, и это стало его последним словом.

Мне в лицо брызнула горячая кровь, а через секунду я услышал звук упавшего на дно колодца тела.

– Ты как, Бэкки? – Чанёль, не обратив внимания на боль в плече, подхватил меня на руки и прижал к себе. – Он ничего тебе не сделал?

– Почему ты так долго поднимался, – обхватив тонкими руками чужую шею, всхлипывал я.

– Зато наш план удался, не так ли? – улыбнулся альфа.

Поставив меня на землю, он вытер окровавленное лезвие о штанину, а я испуганно заглянул в яму, увидев на дне распластавшегося Карима с перерезанным горлом. Жуткое зрелище.

– Идём, нечего тут смотреть! – потащил меня за собой Чанёль.

Хоть я и не хотел заниматься подобным мародёрством, но нам всё же пришлось порыться в вещах старика. Захватив с собой чудом найденную бутылку с водой, автомат и десяток пуль, а так же тёплые вещи, мы покинули столь «гостеприимный» дом, чуть ли не бегом бросившись прочь.

– Что теперь? – спросил я, цепляясь за ладонь Чанёля.

– Если идти вперёд, то обязательно куда-нибудь придём, – улыбнулся альфа, ещё час назад с успехом притворявшийся мёртвым. – На самом деле, в пустыне очень много людей. Это и караванщики, и песчаные бандиты, и вот такие каннибалы тоже встречаются, как ты заметил. Да и Городов сейчас немало – и больших, и маленьких. Так что не переживай, не пропадём! Ты не сильно проголодался?

– Немножко. Но кушать человечину всё равно не стану, – замотал головой я.

Чанёль лишь закинул руку на моё плечо и крепко притянул к себе. Так и шли с ним в обнимку, почти не разговаривая и изредка прихлёбывая из фляжки.

Видимо, к концу выматывающего и чрезвычайно длинного дня, судьба над нами сжалилась. Поднявшись на очередной бархан, мы не поверили своим глазам – там, внизу, раскинулось настоящее поселение, состоявшее из множества цветастых шатров и десятков людей, прохаживающихся вдоль них.

– Караванщики! – победно воскликнул Чанёль, крепко сжав мою ладошку.

***

Нам несказанно повезло, что среди караванщиков затесался Чимин – тот самый торговец, что поставлял Чанёлю оружие Ифаня. Он с интересом выслушал описанную в красках историю со стариком, посмеялся над выражением лица Пака, когда тот рассказывал про изведанное им кушанье, а потом обрадовал, сказав, что их караван как раз направляется к Городу.

– Из-за нашего многолетнего сотрудничества, я позволю тебе воспользоваться своим шатром, а сам переберусь в соседний, – лукаво поглядывая на меня, усмехнулся Чимин. – Вы идите, отдыхайте, а я вам пока еды принесу!

Уже уходя, он наклонился к Чанёлю и шепнул довольно громко, так, что даже я услышал.

– Ты зачем метку поставил на самом видном месте? Тебе же за такую омежку каждый день бои будут устраивать!

– А мне плевать! Я любого за него убью! – отрезал Чанёль. – А ты чего уши развесил? Пошли!

Немного грубо, чтобы скрыть неловкость, альфа потащил меня к находившемуся в отдалении шатру, а я улыбался как дурак и не обращал внимания на поглядывающих на нас караванщиков.

Уже гораздо позже, когда мы плотно поужинали, а посторонние звуки стихли, Чанёль воровато высунулся из шатра и убедившись, что поселение охраняется несколькими бетами, облегчённо вздохнул.

– Трудный день был, – лишь бы не молчать, сказал я первое, что пришло в голову.

– Ты прав. Будем спать? – предложил альфа, посмотрев на меня почерневшими глазами.

Я согласно кивнул и лёг на тонкое одеяло, повернувшись лицом к стене. Чанёль чуть повозился и пристроился сзади, удобно устроив широкую ладонь на моей талии.

– Как твоё плечо? – внутри всё похолодело, но я старался держаться до последнего.

– Уже лучше, Чимин намазал рану какой-то мазью, – промычал Чанёль, уткнувшись носом мне в затылок.

От этих вибраций мурашки побежали по коже, и я попытался отстраниться, но меня тут же вернули на прежнее место.

– Лежи и не двигайся, – приказал Пак.

Вскоре его дыхание выровнялось, а вот я всё ещё не мог совладать с собой. С ума сойти – я лежал, прижавшись к альфе, явственно чувствуя стояк, упирающийся в задницу. Я не то что пошевелиться, вздохнуть боялся. Вдруг он слетит с катушек и изнасилует меня? А что, всем альфам только это и нужно. Не думаю, что Чанёль исключение.

Занятый такими невесёлыми мыслями, я пропустил тот момент, когда пальцы Пака невесомо сползли по моему бедру и потянули за ширинку. Запоздало дёрнувшись, я тут же оказался вдавлен сильным телом в одеяло, и мне оставалось лишь сдавленно пискнуть.

– Тсс, – успокаивающе прошептал Чанёль мне на ухо. – Прости, я больше не могу сдерживаться! Твой запах сводит меня с ума. Такой сладкий… вишнёвый…

Заслушавшись низким хриплым басом, я на мгновение ослабил хватку, а чужая рука уже нырнула за резинку трусов, пробираясь к моему девственному, но отчего-то оживившемуся члену.

– Пусти, я не хочу, – вновь затрепыхался я, в попытке уйти от пальцев, но в итоге ещё сильнее вдавившись в стояк Чанёля.

– Тебе понравится, – он покрывал мою шею горячими поцелуями, хрипел в самое ухо, а ловкая ладонь уже накрыла мой орган и ласково сжала.

Я зашипел, крепко зажмурившись, и видел лишь цветные размазанные круги, летающие вокруг меня в хаотичном порядке. Длинные пальцы творили в моих трусах настоящее безумие – нежно гладили ствол, щекотали головку, сжимали яички и вновь проходились по всей длине, унося в неведомые ранее дали райского блаженства. Всё тело прошивало разрядами тока, в низу живота скрутился тугой клубок болезненного удовольствия, все нервы и чувства обострились до чрезвычайности, внося сумятицу в и без того идущую кругом голову.

В трусах было невыносимо горячо, анус чесался, будто перед течкой, и в нём стало подозрительно влажно. Толкаясь в руку Чанёля, тихо постанывая и потираясь попкой об его стояк, я понимал, что полностью капитулировал. Непостоянная омежья сучность сдалась во власть альфы-самца, готовясь раздвинуть перед ним ноги и кричать от наслаждения, пока горячий член будет вытрахивать упругую задницу.

От этих порочных мыслей голова пошла кругом и я кончил, тонко всхлипнув и забрызгав спермой руку Чанёля. Он, ещё не достигший пика удовольствия, продолжал гладить обмякший орган и рычать, вдавливаясь пахом в мою задницу. Не знаю, что на меня нашло, но я начал подаваться ему навстречу и потираться о внушительный стояк, сладко при этом постанывая. Хватило пары движений, чтобы Пак задохнулся от оглушительного оргазма, крепко вжавшись в меня и дрожа всем телом.

Мы понемногу восстанавливали дыхание и ждали, когда рассеется безумный туман в голове, возвращая прежнюю трезвость и расчётливость ума. Ладонь Чанёля всё ещё была в моих трусах, что теперь изрядно меня смущало и нервировало, но оттолкнуть его просто не было сил.

– Негодный мальчишка, у меня теперь все штаны мокрые, – наконец пробурчал альфа, выпустив мой член и сев.

Найдя в себе смелость, я покосился на него и вздрогнул – Чанёль облизывал испачканные в сперме пальцы и порочно улыбался.

– Что смотришь? Должен же я знать, каков мой омежка на вкус! – подмигнул он мне.

– Ты самый мерзкий извращенец, что встречался в моей жизни! – завопил я, торопливо застёгивая ширинку.

Пробравшись к выходу, я уже высунул нос наружу, но тут же отпрянул – привычный ещё с прошлой ночи морозец цапнул и отбил всё желание спать на улице.

– Даже не приближайся ко мне! – приказал я, отгородившись сумкой и рюкзаком с вещами.

– Замёрзнешь и сам придёшь, – хохотнул альфа, довольный донельзя и раскинувшийся на одеяле за моей спиной.

========== Глава 19 ==========

Замёрз и пришёл. Сам. Честно, удивился, когда, проснувшись, обнаружил себя в объятиях любимого альфы. Первое желание – оттолкнуть и выбежать из шатра, оказалось тут же задушено на корню, стоило только взглянуть в расслабленное сейчас лицо.

Немного повозившись, чтобы не нарушить чувствительный сон Чанёля, я удобно устроился в его объятиях и внимательно вгляделся в ставшие такими родными черты лица. Сейчас я впервые видел его так близко и никак не мог насмотреться, отмечая каждую мелочь, будь то морщинки в уголках глаз или пара седых волосков на висках.

Вблизи я видел, что возраст успел оставить на Чанёле свой след. Нет, он не выглядел старым, но жёсткие черты лица, небольшие шрамы и складки на лбу, спрятанные под густой чёлкой, явно указывали на то, что передо мной не двадцатилетний парень. Но мне нравился весь Пак – таким, каким он был. Временами грубый и заносчивый, порочный и в то же время надёжный и заботливый. И его мозолистые руки, лежащие на моей талии, казались самыми сильными и тёплыми в мире. И я готов был выцеловывать каждую морщинку, каждый рубец, в качестве безмолвного принятия своих чувств к альфе.

Внезапно уколовшая сознание мысль, подтолкнула меня выбраться вначале из тёплых объятий, а затем и из шатра. Караванщики понемногу просыпались и сейчас лениво прохаживались, неторопливо собирая вещи или греясь у костра. Ночная прохлада ещё не отступила до конца, поэтому я крепко обхватил себя руками и направился к окраине поселения, подальше от людей и их любопытных взглядов.

Усевшись на песок, я обратил лицо к светлеющему небу и глубоко вдохнул. Осознание того, что разница между мной и альфой – целых пятнадцать лет, навалилось совершенно неожиданно. Возможно, в прежней жизни подобная разница не казалась пугающей, но сейчас же всё поменялось. Чанёль застал старый мир. Он видел своими глазами всё то, что мне было знакомо лишь по выцветшим картинкам в старых журналах и книгах. Он ел настоящую вишню, о вкусе которой я мог лишь догадываться. Пережил апокалипсис. Научился жить в новом мире. Не сломался. Выстоял. Помог спастись другим. Интересно ли ему будет с шестнадцатилетним парнишкой, который до сих пор ничего не добился в этой жизни? Я слабый, чувствительный и порой совершенно беспомощный, а ещё до безумия в него влюблённый.

– Ты почему здесь? – знакомый низкий бас коснулся ушей, и в то же мгновение на мои плечи опустилась тёплая куртка.

– Уже проснулся? – я обернулся со смущённой улыбкой и вздрогнул от короткого, но нежного поцелуя.

– Не уходи никуда без меня, – строго произнёс альфа, помогая мне подняться. – Позавтракаем и двинемся в путь.

– Вместе с караванщиками? – вцепившись в широкую ладонь, выдохнул я.

– Нет, вдвоём. Нам некогда их ждать, – помотал головой Чанёль.

***

Прихватив с собой немного запасов еды и воды, а также криво начерченную Чимином карту, мы тепло попрощались с караванщиками и продолжили путь. Теперь, имея в наличии автомат, я чувствовал себя более спокойно. Да и плечо альфы, кажется, пошло на поправку – по крайней мере, перестало кровоточить, как раньше.

– И долго нам идти до Города? – щурясь на солнышке, спросил я.

– К вечеру должны быть на месте, – отозвался Чанёль. – Поэтому никаких привалов, а то опять придётся морозить задницы на песке.

– Если честно, я так устал. Хочется поспать в тёплой кроватке. А ещё было бы неплохо помыться! – мечтал я, стараясь не замечать жадного взгляда, блуждающего по моей заднице.

– Да уж, а ещё покушать бы не мешало, а то скоро одни кости останутся, – констатировал альфа, будто невзначай коснувшись моих ягодиц.

– Не лапай! – взбрыкнул я, бросив на него испепеляющий взгляд из-под ресниц.

– Бэк, ты почему такой вредный? – фыркнул Чанёль. – Сам вчера стонал в моих руках, бурно кончил, но всё равно продолжаешь корчить из себя недотрогу.

– Ничего я из себя не корчу! – искренне оскорбился я. – Тебе, конечно, проще – ты взрослый альфа, у которого в постели перебывали сотни омег! А ты у меня первый. Как я могу быть уверен в том, что ты не воспользуешься мной? Я не хочу остаться один. Кому нужен бракованный омежка?!

– Первый и последний, – пропустив всё остальное мимо ушей, припечатал Пак.

– Почему я?

– Что «почему я»? – не понял альфа.

– Почему я твой омежка? Почему ты выбрал меня? Я же маленький и неопытный, – тихо произнёс я, приоткрывая завесу над своими недавними страхами.

– Не я выбрал, а природа, – нахмурился Чанёль. – И вообще, лучше бы ты задался вопросом, почему не чувствуешь меня и мой запах. Или я тебе не нравлюсь? Я слишком стар для тебя? Ты из-за этого переживаешь?

Я невольно закатил глаза и подавил довольную улыбку – всё же у моего альфы слишком много страхов. Надеюсь, это не кризис среднего возраста.

– Ты самый лучший. – Я развернулся к нему и, привстав на цыпочки, целомудренно поцеловал в щёку. – Пойдём быстрее, я хочу домой!

Вновь сцапав мою ладошку, Чанёль широко улыбнулся и, чуть ли не вприпрыжку, побежал вперёд.

Привал нам всё же пришлось сделать. Пока я обессилено сидел на песке, прикладывая ко лбу смоченную в воде тряпицу, Чанёль убежал вперёд, продолжая на бегу сверяться с картой и делать какие-то пометки. Надеюсь, мы не заблудились.

Я потянулся на ощупь к фляжке, как внезапно услышал тихое шипение сбоку от себя. Растерянно повернув голову, я застыл от ужаса и едва не лишился чувств – в метре от меня, выгнувшись причудливой дугой, нависала кобра, угрожающе раскрыв капюшон. Ранее виденная мной лишь на картинках, сейчас она казалась плодом больного воображения и распалённого жарой сознания. Безумно красивая, живая, настоящая и в то же время смертельно ядовитая.

– Бэк, только не шевелись, – услышал я сдавленный шёпот Чанёля.

Да я даже моргать боялся, не то что шевелиться.

Смотрел на покачивающуюся змею, будто загипнотизированный, и чувствовал себя кроликом, которого вот-вот съедят. Некстати вспомнилось, что змеи могут целиком проглатывать человека. Хотя, может это не кобры? Или речь шла о мелких зверьках? Или это были просто страшилки Кёнсу, чтобы меня попугать? К чёрту всё! Мне ещё рано умирать, я молодой и неопытный, я ещё не познал вкуса взрослой любви в объятиях Чанёля.

Пока я мысленно истерил, альфа не стоял без дела – он присел на корточки и подполз к кобре с другой стороны, заставляя её развернуться к себе.

– Ползи! – шепнул он.

– Куда? – так же тихо ответил я.

– Подальше! – сверкнул глазами Пак.

Стараясь дышать через раз, я осторожно, по миллиметру, стал отодвигаться от змеи, мысленно умоляя судьбу в очередной раз спасти мою задницу. Когда же мне наконец удалось отползти на безопасное расстояние, я поднялся с песка и бросился со всех ног куда подальше. Чанёль догнал меня через минуту и крепко обнял, вдавив лицом в свою грудь.

– Чанни, ты убил её? – лихорадочно дрожа, спросил я.

– Посмотри на неё, – альфа обернулся к кобре, всё ещё сидящей рядом с брошенным на песке рюкзаком. – Змей почти не осталось. Возможно, она последняя. Она – как память о прошлой жизни. Она тоже выжила. Как я, как ты, как другие.

– Мы остались без воды, – пробубнил я, впрочем, не став спорить с Чанёлем.

– Скоро уже Город, не переживай. – И от улыбки мужчины стало спокойнее.

***

К счастью, до Города мы добрались без приключений и прошли через главные ворота, когда солнце ещё лишь катилось к горизонту. Дома нас встречал не только всклокоченный Сехун с тёмными кругами под глазами от недосыпа и усталости, но ещё и незнакомый мне альфа с глубоким шрамом на правой щеке. Почувствовав на себе его внимательный взгляд, я испуганно нырнул за спину Чанёля, совершенно не желая нажить себе очередных проблем.

– Хён, где вы были так долго?! Мне пришлось отправить людей в пустыню! – Сехун крепко обнимал альфу и едва не плакал. – Знал бы, что так случится, не отпустил одних!

– Рад, что с тобой всё в порядке! – усмехнулся мужчина с шрамом, пожимая протянутую руку. – Не желаешь меня познакомить с этим чудом?

Я чуть не присел от страха, до того подозрительной показалась мне его фраза.

– Это Бэкхён, бета. Я выкупил его у караванщиков, – произнёс Чанёль, чуть подталкивая меня вперёд. – Познакомься, это хозяин Города – Чжан Исин.

– Здравствуйте! – выдохнул я.

– Ты слишком хорош для беты, – прищурился мужчина, пока я тихо радовался, что спрятал метку за воротником куртки. – Мне нужно поговорить с вами двумя наедине, без лишних ушей.

Что-то коротко приказав охранникам, Пак ушёл вместе с Сехуном, а мне не оставалось ничего иного, как бегом броситься в свою квартиру.

Первым делом я помылся и привёл себя в относительный порядок. Свежая рубашка и брюки приятно холодили кожу, а впервые за долгое время расчёсанные волосы перестали напоминать воронье гнездо.

Без толку послонявшись по дому, я сел на диван в ожидании Чанёля и сам не заметил, как задремал, уставший от долгой дороги.

Разбудили меня поцелуи, короткими разрядами пробегающиеся по коже. Я чуть взволнованно приоткрыл ресницы, но увидев нависающего надо мной Чанёля, расслабился и улыбнулся, зарываясь пальчиками в его лохматую шевелюру.

– Прости, что разбудил, – сверкая глазами в темноте, извинился он.

– Я ждал тебя. Ты покушал? – странно, но ночью всё стеснение как рукой снимало.

– Заботишься обо мне?

– Конечно, – беззлобно фыркнул я.

– Я только немножко посижу с тобой и пойду.

– Куда?

– Хозяин Города просил возглавить охрану у крепости – он боится нападения Ифаня. Так что буду дежурить там всю ночь, а утром отправимся к «Белой лилии» вызволять Чонина и Чунмёна.

– Но ты же не отдохнул! – растерялся я.

– Бэкки, моих людей недостаточно, чтобы ввязываться в бойню с Тао. Исин обещал помочь, если я подежурю этой ночью.

Стало страшно за альфу, так тяжело и устало дышавшего рядом со мной, я крепко обвил его шею руками и зажмурился, глубоко вдыхая чужой запах.

– Что ты делаешь? – прохрипел Чанёль, пока я водил носом по его шее и жадно дышал, впитывая по крупицам аромат.

– Знаешь, мне нравится, – наконец, вынес я вердикт. – Звёздочек в глазах, конечно, нет, но сладкий привкус на языке остаётся! А вообще, мы оба странные – я не чувствую толком твой запах, а мой чувствуешь только ты.

– Мы достойны друг друга, – уткнувшись в мои волосы, прошептал альфа. – Я пойду, Бэкки. Не переживай – я прикажу охранять твою дверь, но ты запрись изнутри на всякий случай. А утром обязательно зайду попрощаться и зацелую!

– Ты не возьмёшь меня? – надулся я.

– Я не готов рисковать своим хрупким омежкой, – сказал, как отрезал, Чанёль. – Не скучай и спи сладко, а я пойду.

С сожалением расцепив мои объятия, мужчина поднялся с дивана и направился к выходу, а у меня внезапно защемило в сердце.

– Чанни?

– Что? – с надеждой обернулся альфа.

– Ты можешь немного задержаться?

***

Я без сожаления расставался с одеждой, будто змея, сбрасывающая кожу, и обнажал перед Чанёлем всю свою сущность – нежную, трепетную, принадлежащую ему одному. Я не желал больше хранить девственность, потому что дороже её для меня был мой альфа, уже не раз жертвовавший собой и своей жизнью ради меня. Если любит, то никуда не денется. Не обидит и не забудет. Не предаст. И моё тело – всего лишь крошечная плата за ту заботу, что он ко мне проявлял.

Лишь сейчас, в его руках, я понимал, что хранить нужно не девственность, а верность и преданность. Защищать не свою невинность, а того, кого любишь. Беречь не себя, а свои чувства.

– Бэкки, – восхищённо и едва слышно прошептал Чанёль, когда я предстал перед ним полностью обнажённым.

Мы стояли напротив друг друга – огромный альфа и хрупкий омега. И моя тонкая ладошка так органично смотрелась в его широкой руке, что сердце сладко замирало и будто падало в бездну.

– Люблю тебя, – сжимая мои обнажённые ягодицы, выдохнул мужчина.

– И я тебя люблю, – приподнявшись на носочках, признался я.

Мы целовались нежно и трепетно, никуда не торопясь и не срываясь на слепую страсть. Я покорно приоткрыл губы, встречая язык Чанёля, посасывая его и тут же передавая инициативу в поцелуе. Внутренности обжигало пламенем, но больно не было – было правильно. И осознание того, что я сейчас открываюсь Чанёлю, впервые не страшило меня.

– Какой же ты у меня маленький, – в перерывах между поцелуями, шептал мужчина.

Его губы медленно скользили по скулам, тонкой шее, едва касались ключиц и вновь возвращались к приоткрытым в немом стоне губам. Заботливо подхватив меня на руки и уложив на диван, Чанёль сел на пол и принялся скользить уверенными движениями по белеющим в темноте бёдрам.

– Так стыдно, – улыбнулся я, жмуря ресницы, когда он поцеловал мои коленки, всё ближе подбираясь к члену.

– Ты мой, я хочу тебя всего попробовать, – усмехнулся Чанёль, прежде чем накрыть губами влажную головку.

Я протяжно простонал и подкинул вверх бёдра, толкаясь вглубь чужого рта и тут же одёргивая себя за подобную вольность. Но альфа не сопротивлялся и покорно заглотил член по самое основание, чуть щекоча чувствительные к ласкам яички.

Бесстыдно раскинув ноги, я стонал и комкал в пальцах простынь, умоляя Чанёля не останавливаться. Мучительно краснея, я тайком дёрнул себя за сосок и невольно выгнулся дугой. Заметив этот фокус, альфа отбросил мою руку и сам начал ласкать тяжело вздымающуюся грудь.

– Я… сейчас… – задрожав, предупредил я.

Мужчина моментально отстранился и ловким движением перевернул меня, поставив на колени. Не говоря ни слова, начал покрывать обжигающими поцелуями крылья-лопатки, выступающие позвонки и ямочки на пояснице. А я лежал, уткнувшись в подушку, и плакал от счастья, потому что это было слишком мучительно и прекрасно.

Почувствовав на ягодицах чужие губы, я сжался, но когда язык скользнул в колечко мышц, мои коленки невольно разъехались и я кляксой стёк на простынь. Не отрываясь от вылизывания ануса, Чанёль подхватил меня под живот и вернул в прежнюю позицию, продолжив поддерживать моё бьющееся в судорогах тело.

– Позволь, я сам, – отстранившись через минуту, попросил я.

Чанёль послушно отодвинулся, а я, встав на колени, завёл руки за спину и коснулся пальчиком влажного колечка мышц. Зажмурившись, протолкнул его внутрь и слегка пошевелил. Когда глухая боль утихла, я добавил второй палец и начал мягко их разводить, подготавливая свою девственную задницу для члена Чанёля. Кстати, о нём – я умудрился свободной рукой нащупать ствол альфы и восхищённо замереть, так как, судя по ощущениям, он был очень большим и твёрдым.

– Незабываемое зрелище, – промурлыкал Чанёль над моим ухом, протискивая к моим двум свой палец.

– Мне так стыдно, – всхлипнул я, прильнув спиной к груди мужчины.

– Даже не представляешь, как хорошо тебе сейчас будет, – самодовольно заявил альфа, надавливая на поясницу и возвращая меня в прежнюю позицию.

Чувствую, что выглядел я крайне пошло – полностью раскрытый перед Чанёлем, с растянутой оттопыренной задницей, прижатым к животу возбуждённым членом. Просто вали и трахай, чем он, собственно говоря, и готов был заняться.

– Ты уверен? Точно готов? – наклонившись ко мне, шепнул альфа.

– А что, ты ещё можешь остановиться? – чуть повернув голову, спросил я.

– Нет, но спросить следовало, – хмыкнул он, подавшись вперёд.

Горячий член прошёлся между ягодицами, поддразнивая, а затем упёрся во вновь сжавшееся колечко мышц.

– Выдохни и расслабься, – строго приказал Чанёль.

Я послушно выдохнул и тут же тонко пискнул – головка резко вошла в меня, а следом за ней, по ничтожному миллиметру, начал протискиваться крупный ствол альфы. Чувствуя себя слабой бабочкой, которую насквозь прошили булавкой, я скрючился от горячей боли и затих.

– Тшш, маленький, уже всё, – войдя полностью, успокаивающе шептал Чанёль.

Его пальцы надрачивали мой опавший член, возвращая к жизни заодно и меня. Немного привыкнув к распирающему чувству, я чуть дёрнул бёдрами и альфа понял меня без слов. Положив широкие ладони на мои ягодицы, Чанёль начал осторожно вбиваться в меня, понемногу увеличивая темп. Если вначале у меня всё дико болело и я желал скорейшего финала, то вскоре начал ощущать ни с чем не сравнимое удовольствие, особенно когда Чанёль начал входить в меня под определённым углом. Не прошло и двух минут, а я уже кричал от наслаждения, наверняка перебудив весь Город своими воплями. Особый кайф я чувствовал, когда его яички ударялись о мою кожу, и каждый раз я пытался прогнуться сильнее и ещё глубже насадиться на горячий член, чтобы почувствовать это лёгкое прикосновение.

Когда пальцы Чанёля уверенно обвели по кругу мою истекающую смазкой головку, я не выдержал и бурно кончил, заляпав спермой простынь и подушку. Крепко сжав внутри член альфы, я уже надеялся, что он кончит в меня и мы сцепимся, но Чанёль с рыком вышел и излился на мою спину.

Обессиленные и вымотанные до предела, мы лениво целовались, сбросив испачканное бельё на пол, и вскоре я отключился, так и не выпустив из своей руки ладонь мужчины.

Но сон мой длился недолго, и на этот раз пробуждение было гораздо менее приятным, чем в прошлый раз. С трудом разлепив ресницы, я услышал отчётливые выстрелы на улице и громкие вопли. Машинально положив ладонь на то место, где должен был лежать Чанёль, я почувствовал лишь пустоту и холод обивки.

Подбежав к окну, я не поверил своим глазам – по улицам разъезжали незнакомые джипы, повсюду гремели выстрелы, валялись тела, а из-за полыхающего рынка было светло как днём.

– Чанёль! – задыхаясь от страха, я подбежал к одежде и начал поспешно натягивать вещи.

Прогремевший на улице взрыв заставил меня присесть, а стёкла в окнах испуганно задрожать. В сердце что-то мучительно оборвалось, будто только что я потерял самое ценное, что было в моей жизни.