Текст книги "Больше нуля (СИ)"
Автор книги: CheBe
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
– Даррен, можно нам буквально минуту? – вдруг подбежал к режиссеру Том, когда был остановлен и испорчен очередной дубль. Тот лишь отмахнулся от него рукой, мол, делайте, что хотите. Холланд смущённо потупил взгляд, а после вернулся к Роберту, ухватив того за руку и немного оттащив в сторону подальше от других.
– Личные отношения – самый главный камень преткновения на съёмках, особенно с такими ролями, как у нас, – невесело улыбнулся Дауни, потому что хотелось уже плюнуть на всё и просто уйти домой, уволочив за собой Тома.
– Нам просто надо сделать это за один дубль, как наручники снять и потом быть свободными, потому что я очень хочу пригласить тебя завтра на ужин, – улыбнулся Холланд.
– Серьёзно? А я очень хочу согласиться, – кардинально изменилось настроение Роберта, потому что он влюбился как мальчишка, а ведь в кого влюбился-то? В мальчишку.
– Здорово, это вау… Чёрт возьми, Роберт Дауни младший пойдёт со мной на свидание, – вдруг на секунду опешил Том, заставив актёра приятно рассмеяться.
– Обожаю эти твои перепады от маленького самоуверенного засранца до «Вау! Боже, это что, всё происходит со мной?», – сказал тот, подумав, как бы здорово было сейчас погладить Холланда по щеке, да только они тут не одни.
– Ладно-ладно, я приберегу свои восторги, а ты – свои шутки, до завтра. Скажи, что мне нужно сделать? Я уверен, ты знаешь, как мне забыться и впустить Макса в себя, ты всегда всё знаешь, – взмолился Том, заломив свои бровки домиком.
– Знаю, но никогда тебе не скажу, – вздохнул Роберт, отвернув лицо в сторону. Он действительно знал, как сделать так, чтобы нужный настрой вернулся к ним обоим, но он лучше оплатит огромную неустойку за срыв съёмок фильма, чем заставит Тома пройти через подобное.
– Роберт, прошу, – Холланд попытался сделать фирменный щенячий взгляд, да вот только в этот раз он не помог.
– Нет, и не проси. Как сыграем, так сыграем, – фыркнул Дауни и просто отошёл в сторону, чтобы попить воды, а Аронофски, наблюдавший за ними со стороны, подошёл к Тому.
– Что? Не хочет делиться профессиональными секретами? – спросил Даррен, и Холланд потёр лоб: ему хотелось уже отыграть эту сцену, но и с Робертом, с которым у него что-то начало наклёвываться, ругаться не хотелось.
– Даррен, извини, я просто… Кхм, не могу прочувствовать весь страх Макса.
– Я понимаю, потому что тебе сложно бояться Роберта, он ведь твой друг и наставник, он очень опекает тебя. И пусть я не актёр, но тоже кое-что смыслю в том, как проникнуться ролью, как пропустить своего персонажа через себя, – режиссёр начал издалека и чуть улыбнулся, когда заметил заинтересованность Холланда.
– Поделишься? – Том скосил взгляд на Дауни, который отвлёкся на разговор с Джимом.
– У тебя ведь есть братья, верно? Есть самый младший, как его зовут?
– Падди, – нахмурился Холланд, почувствовав неладное: зачем ему приплетать к съёмкам фильма свою семью?
– Падди, – кивнул с улыбкой Даррен. – Представь его на месте брата Макса? Представь, что Дерек угрожает тебе сделать все эти отвратительные вещи с твоим младшим братом, а у тебя нет никого, кто бы помог. У тебя лишь один выбор – подчиняться этому мужчине, отдать ему своё тело взамен на безопасность брата, – режиссёру самому стало противно от себя, ведь это был грязный приём. Но он хотел снять этот фильм слишком сильно и слишком долго, чтобы сейчас действовать по правилам морали.
– Боже… Это… отвратительно, – прошептал Холланд, потому что в голове пронеслись ужасные мысли о том, что либо он ляжет под Дерека, либо пострадает Падди. Голова закружилась, а желудок сжался, тошнота медленно подступала к горлу.
– Так, давайте-ка ещё дубль! – крикнул Аронофски, призывая всех вернуться на свои места, заметив, что его слова оказали нужный эффект на Тома.
– Эй, ты в порядке? – спросил Роберт, вернувшись к своему партнёру по съёмкам. Он заметил, что Холланд говорил с режиссёром, а потом вдруг сделался каким-то бледным. О чем они говорили? Даррен угрожал разорвать контракт? Дауни забеспокоился, не понимая, что происходило, но что-то точно происходило, потому что мальчишка смотрел на него расфокусированным взглядом.
– Я в норме, просто соберись уже и представь, что хочешь заставить меня страдать. Ещё двадцать дублей я не выдержу, – пробубнил Том и отошёл к стене. А он ведь даже лица Роберта не видел – так сильно его мутило, что всё вокруг вдруг стали безликими. Теперь ему казалось, что рядом не Дауни, а Дерек Хадсон, который намерен причинить боль его брату.
У Роберта от поведения Холланда брови на лоб полезли, и он успел лишь кинуть гневный взгляд на режиссёра, перед тем как тот велел им приготовиться и отдал команду начала съёмок. Дауни закрыл глаза, он был одновременно зол и напуган, решив, что действительно стоит собраться и покончить с этой съёмкой. Пора было вытащить всех своих внутренних демонов, и он вспомнил день, когда сильно напился после завершения промо-тура Человека-Паука. Вспомнил, как он пришёл домой, упал на свою кровать и в пьяном угаре остервенело трахал свой кулак, представляя Тома Холланда, своего невинного и юного коллегу по работе.
Роберт помнил каждую свою непристойную фантазию касательно парня, мучившую его уже не первый год. Он прокрутил в голове грязные мысли о том, как хотел бы кончать на лицо мальчишки, размазывать свою сперму по его губам, покрывать его тело своим и трахать. Дауни специально не думал о том, как на самом деле он его любит, как хочет оберегать и заботиться, он копался лишь в своих непристойных желаниях, чтобы стать кем-то другим. А через мгновение Роберта Дауни младшего не было на площадке, был только Дерек Хадсон, с хищным взглядом надвигавшийся на Тома.
– Это всего лишь терапия, тебе нечего бояться, Макс. Просто возьми мой язык в рот и соси, – сказал Роберт, и в его голосе чувствовался холод. По телу Холланда пробежал озноб, да так, что его передёрнуло; тот, кто сейчас стоял перед ним, был кем-то чужим, все инстинкты Тома вопили об исходящей опасности. Но самое жуткое было в том, что его по-прежнему мутило, а перед глазами всё плыло, отчего он не мог различить любимые черты лица, которые стали пугающими.
– Сэр, я не… Я… – стал мямлить Холланд, не зная, куда деть глаза, в которых мгновенно скопились слёзы. Ему хотелось убежать, но он знал, что нельзя, иначе эта опасность может нависнуть над Падди.
Том прижался к стене спиной, а мужчина замер перед ним всего лишь в паре сантиметрах. Ему хотелось вцепиться в губы напротив голодным поцелуем, сминать сопротивление и кусать до крови, чтобы потом эти же истерзанные губы сосали его член.
– Я жду! – терпеливо, но жёстко повторил Дауни и высунул кончик своего языка, уперев обе руки в стену позади Холланда. Парень всхлипнул, чувствуя, что задыхается, что происходящее в сто раз хуже, чем рассыпаться пеплом на Титане, ведь там он был в руках любимого человека, а теперь стал игрушкой в лапах маньяка.
– Нет, – прошептал он. – Это не терапия, вы… Вы используете меня, вы…
– Кажется, это твой брат, Макс? – широко улыбнулся Роберт, показав фото двенадцатилетнего мальчика, которое вытащил из кармана брюк. Том взглянул на фото, картинка проявилась перед мутными глазами не сразу, на фото был чужой мальчик, но он увидел в нём Падди. Сердце словно сжали в стальные тиски, и казалось, что оно вот-вот должно было остановиться. Это уже была не игра на камеру, Холланд и Дауни проживали чужие жизни на глазах у остальных. – Я сейчас подрабатываю в его школе психологом. Чудесный мальчик, как думаешь, если я попрошу его сосать мой язык, он сделает это? Или старший брат сделает это за него? – Дауни прищурил глаза, а Том, не веря, глядел на него, смаргивая слёзы. На его лбу проступили крупные капли пота, а ноги подкашивались, отчего он немного оседал, становясь ниже и позволяя своему мучителю возвышаться над собой ещё больше.
– Пожалуйста, не делайте этого, – всхлипнул он. Осознавая неизбежное – либо он, либо его младший брат. И выбор для Холланда был очевиден.
– Я жду! – усмехнулся Дауни, чувствуя превосходство, понимая, что сейчас парнишка полностью в его власти. И эта власть пьянила, он позволил чужому образу захватить своё тело в плен и проживать эти минуты, хотя клялся себе, что никогда этого не допустит после случая с Джулианом.
Том приблизил своё лицо к мужчине, приоткрыл губы и покорно взял чужой язык в рот, став сосать его. Между их лицами стекали слёзы Холланда, внутренности которого сковал ужас и отвращение перед этим незнакомцем. Он двигал головой, сосал и сосал, зная, что сейчас его мучитель попросит сосать кое-что другое, и в этот момент ему стало окончательно плохо. Том резко отстранился, согнулся пополам, и его вырвало на пол, все люди оцепенели от того, как это жутко выглядело.
Дауни едва отшатнулся, наконец-то придя в себя, а после внутри словно всё заледенело от страха, потому что кто-то посторонний в его голове сейчас громко смеялся над происходящим.
– Стоп! – закричал Даррен, с жадностью смотревший до этого за происходящим. – Том, ты как? – он лично подошёл к актёрам.
– Я? – непонимающе спросил Холланд, когда услышал собственное имя, которое и привело его в чувство. Окружающая обстановка вдруг начала принимать ясные очертания, он быстро оглядел присутствующих, снова подметив чьи-то брезгливые и чьи-то сочувствующие взгляды.
– Да, Том, ты. Приди в себя, ты справился со съёмкой. Тебе нужно что-нибудь? Воды? – продолжал давить из себя заботу Аронофски, а самому уже не терпелось просмотреть отснятый дубль: он стал одержим этим фильмом.
– Я Том, – повторил Холланд, начав всё осознавать, и резко вскинул голову, чтобы посмотреть на Дауни. Ведь Роберт должен был вернуться, а тот незнакомец – исчезнуть. – Роберт?
Дауни лишь прикрыл глаза, в которых было столько всего: боль, страх, сожаление и мольба о прощении. Ведь он не знал, что именно довело Тома до такого состояния, и винил себя, решив, что пустил Дерека слишком далеко и этим перепугал своего мальчика до такой степени, что того стошнило.
– Кто-нибудь, уберите тут всё! Всем спасибо, все свободны! – крикнул Даррен, оповестив об окончании съёмок. – Том, идём, я отведу тебя в твою гримёрку.
И Холланд позволил режиссёру себя увести, хотя хотелось кинуться в объятия Роберта, чтобы самому успокоиться и чтобы его успокоить. Но Дауни сам быстро покинул площадку, убежав к себе, потому что ему казалось, что Тому сейчас меньше всего нужен именно он.
Когда Роберт оказался в своей гримёрке, первое, что он сделал, – подбежал к зеркалу, чтобы взглянуть на собственное отражение, но в ужасе отпрянул. Потому что отражений было два. Перед ним стоял Дерек Хадсон, который зло улыбался, и Джулиан, с разбитыми губами и стеклянными глазами.
– Нет, не трогай его, – прошептал Дауни, подумав, что сходит с ума. Как же так вышло, что теперь он заключил в себе два образа? Хотел посредством одного избавиться от другого, а вместо этого получил сразу двоих. Дерек приблизился к Джулиану, надавив на его плечи и заставив опуститься на колени, а тот, словно марионетка, просто подчинился.
Роберт не выдержал и ударом кулака разбил зеркало, оседая на пол и прижимая порезанную руку к своей груди. Это было уже слишком, но до него только сейчас дошло, что он не сошёл с ума, а забыл выйти из роли. Он сделал три глубоких вдоха и выдоха, а после закрыл глаза и подумал о человеке, который был его якорем. Он подумал о Томе.
– Тебе лучше? – спросил Даррен, когда Том умылся и выпил два стакана воды.
– Да, я в порядке, просто не сразу переключился с Макса на себя. Но сейчас я это сделал, я в норме, – он кивал головой, что говорило о нервозности, и да, он был в относительном порядке. Он смог оттолкнуть образ Макса, но внутри остался липкий осадок страха, который ему ещё предстояло соскрести со своих внутренностей. – Ты не оставишь меня?
– Да, конечно, – кивнул Даррен, заламывая пальцы на руках. – Но, послушай, я хотел спросить. Могу я полностью оставить эту сцену, как она есть?
– Ты хочешь оставить в фильме то, как я блевал? – глаза Холланда стали больше, он не ожидал, что его попросят о таком. Ведь это был момент слабости не Макса, а его, Тома.
– Понимаю, звучит ужасно, но это была настоящая реакция. Я понял это, только когда увидел. Такое нельзя было продумать заранее и вписать в сценарий…
– Да, я не против. Можешь оставить это в фильме, – сказал Холланд, лишь бы режиссёр поскорее оставил его одного. Даррен своей одержимостью фильмом начинал пугать его не меньше, чем Дерек Хадсон. Вот она – цена хорошего фильма, на съёмках все становятся настолько поглощены работой, что теряют самих себя. Гениальные актёры и режиссёры стирают черту, которая ограждает их от безумия.
– Ага, спасибо, – кивнул Аронофски. – Тогда до завтра, – поспешно сказал он и, не дождавшись, когда актёр попрощается с ним, покинул гримёрку.
Холланд ещё раз умылся и даже сунул голову под кран, выпил прямо из него воды, а после отряхнул с волос капли, как это делает собака. Он почти оклемался и хотел увидеть Роберта, надеясь, что тот в порядке и им удастся поговорить и помочь друг другу забыть то, что случилось. Но когда Том уже собрался идти, в дверь постучали, и за ней оказался Дауни, на лице которого была вся скорбь мира.
– Ребёнок, ты как? – спросил хриплым голосом он, не решаясь пройти, хоть Холланд и отошёл в сторону в приглашающем жесте.
– Я лучше… Ну же, проходи, – чуть улыбнулся Том, схватив Дауни за руку, обнаружив, что кулак того перевязан. – А это ещё что?
– Дал в рожу Дереку за то, что мы с ним сделали с тобой, – прошептал Роберт, сжав губы в тонкую полоску, чтобы сдержаться от слёз. Мужчины тоже плачут, а в этом случае не хотел бы плакать лишь бессердечный ублюдок.
– Что? – опешил Том и, уже больше не теряясь, резко втянул актёра к себе, закрыл дверь на ключ, усадил его на небольшой диванчик и сел рядом, крепко обняв. – Роберт, ты этого не делал, ты…
– Я напугал тебя своей ролью до такой степени, что тебя стошнило, я был настолько убедителен, что даже то, что мы целовались, флиртовали и стреляли взглядами друг в друга целый день… Всё это померкло, потому что я дал Дереку зайти слишком далеко, – шептал Дауни, прижимаясь к тёплому телу Холланда. – Прости меня.
– Это не из-за тебя! Нет, Роб, прошу, выслушай, но только не злись после на меня, – попросил Том, взяв лицо мужчины в свои руки и заставив посмотреть глаза в глаза.
– Как я могу злиться на тебя, если…
– Послушай! – громко перебил его Холланд. – Это не ты впустил Дерека, а я. Я представил Падди на месте брата Макса. Я и только я позволил Дереку запугать себя. Меня так мутило, что я лица твоего не видел, понимаешь? Для меня ты исчез. Если бы это было с тобой, то я бы не боялся, но я представил другого мужчину и себя представил другим, отчего со мной и случился этот позор на съёмках.
– Ты представил Падди? Но я ведь не говорил тебе, как… – Дауни замолчал, вспомнив, что перед началом съёмок Том говорил с Дарреном, значит, это он надоумил парня пойти этим путём, о котором сам Роберт не хотел говорить. – Я убью его. Это он стал одержим этим фильмом, прямо как Реквиемом по мечте однажды. Джаред мне рассказывал, что работать с ним непросто, потому что он требует от актёров не игры, а настоящей жизни, но… – Дауни говорил об Аронофски и о своём приятеле Джареде Лето, который когда-то снимался в не менее тяжёлом фильме Даррена «Реквием по мечте».
– Тш-ш, давай мы просто проведём остаток этого дня вместе, поговорим, успокоимся, а завтра ты решишь, становиться тебе убийцей именитого режиссёра или нет, – Том говорил очень мягко, поглаживая кончиками пальцев скулы мужчины, что действительно успокаивало их обоих.
– Это я должен сейчас приводить тебя в чувства, а не наоборот, – вздохнул Дауни, притягивая парня к себе в объятия, прижимая его голову к своей груди.
– Зачем кому-то одному успокаивать другого? Когда в нашем случае это работает в обе стороны, м? – Холланд чуть отстранился, чтобы посмотреть в глаза Роберта. А тот смотрел на него в ответ и не понимал, откуда в этом мальчике столько мудрости и наивности одновременно.
– Могу я поцеловать тебя? И это не репетиция, и не съёмки, и не учебная тревога, – чуть усмехнулся Дауни, приглаживая вновь мокрые волосы Тома, словно тот снова из лодки вывалился.
– Можешь, – шепнул Холланд, и Роберт накрыл его губы поцелуем, который теперь предназначался только для них двоих и был настоящим. Тревоги этого дня отпустили их на какое-то время. Они сжимали друг друга в крепких объятиях, но поцелуй оставался нежным и порхающим на их губах. Совсем скоро им предстояло снять более страшные вещи, но теперь не оставалось сомнений, что они пройдут через это вместе, не потеряв себя.
– Останешься у меня сегодня? – спросил Том, очерчивая кончиком пальца контур губ Дауни. – Не хочу ночевать один, как и не хочу, чтобы ты был сегодня в одиночестве…
– Может, мне стоит переехать к тебе на время съёмок? – пошутил Роберт, который млел от тяжести тела навалившегося на него парня на узком диванчике в тесной гримёрке.
– Это отличная идея, – встрепенулся Том, и Дауни осторожно укусил кончик его указательного пальца.
– Я же пошутил, – едва рассмеялся мужчина.
– А я нет!
– Слухи поползут…
– Наплевать! – уверенно сказал Холланд, и Роберт знал, что нет смысла сопротивляться: он всё равно сдастся.
– Тогда едем паковать мои чемоданы, – вздохнул Дауни, а потом сделал то, чего хотел уже очень давно: он легко чмокнул Тома в самый кончик носа, а после поднялся с диванчика, скинув мальчишку с себя, и остановился у выхода. – Ты идёшь? Или передумал?
– А ты даже не будешь спорить? – Том был счастлив такой реакции, но и удивлён. – Мы типа съезжаемся на время, даже толком не поговорив о том, что между нами. Я просто думал, что ты будешь говорить, что так не бывает и это не…
– Ненормально? Том, не помню, чтобы в моей жизни хоть что-то было нормальным. Но знаю, что ты – лучшее, что случилось со мной, помимо отцовства. А теперь хватит тут розовые сопли разводить, едем, – улыбнулся Роберт, а Том, чуть не запутавшись в собственных ногах, соскочил с насиженного места и побежал за ним.
Они покидали киностудию вместе уже поздно вечером на машине Роберта, не зная, что где-то неподалёку щёлкал затвор фотоаппарата и кто-то делал многочисленные кадры с их участием…
========== Глава 7 ==========
Комментарий к Глава 7
Немного тепла и нежности вам, дорогие читатели. А я пошла собираться с силами для написания следующей главы, которую я так боюсь.
– Дом, милый дом, – с улыбкой сказал Том, когда они приехали к нему, после того как заехали на квартиру Роберта, собрав кое-какие вещи. Разувшись в коридоре, Холланд сразу повёл своего гостя на второй этаж, но остановился в коридоре ровно перед ним, положив свои ладони на широкую грудь Дауни и заглянув в глаза. – Тебе выделить отдельную комнату или ты не против разделить на двоих мою? – со смущённой улыбкой спросил Том, и Роберту нравился проступивший румянец на его щеках, потому что болезненная бледность после стресса наконец-то сошла на нет.
– Я бы, конечно, был не против делить с тобой спальню, но, как я понял, у твоей семьи полный доступ в дом. Не хотелось бы, чтобы они узнали о нас вот так, – Дауни, в принципе, не хотел торопиться в завязавшихся отношениях, но почему-то всё происходило само собой, ведь они знакомы так долго и любят друг друга не без году неделю, просто озвучить чувства не успели.
– Ты прав, – Том закусил губу и, забрав одну из сумок Роберта, проводил его в гостевую комнату. – Но сегодня ты всё равно спишь со мной, – вдруг безапелляционно заявил он, поставив сумку на софу у входа. Наверно, именно этой непосредственностью он цеплял Дауни за живое, заставляя комок невыраженных чувств шевелиться в животе.
– Боишься спать один, ребёнок? – усмехнулся мужчина, последовав примеру хозяина дома и поставив сумку с вещами.
– Сегодня немного боюсь, – признал Холланд, и они оба поняли друг друга, вспомнив то, что произошло на съёмках. Им обоим не стоило оставаться этой ночью одним, ведь рядом спать – не значит переспать.
– Конечно, Том, – шепнул Роберт, подойдя к парню, взял кончиками пальцев его лицо, немного притянул к себе и осторожно поцеловал розовые губы. – Всегда мечтал делать это так просто…
– Что именно? – спросил Холланд, прикрыв глаза, потому что близость Дауни всё ещё казалась непривычной. Ещё несколько дней назад он и подумать не смел, что у него есть шанс, а уже сегодня они вместе.
– Целовать тебя, – Роберт говорил чистую правду и снова осторожно поцеловал Тома, словно тот – хрупкий цветок и если быть неосторожным, то его лепестки могут опасть.
– Вот что значит быть пьяным без вина, – Холланд медленно открыл глаза, глядя в красивое лицо напротив. – Я пойду организую нам что-нибудь поесть, а ты располагайся и спускайся ко мне, ладно?
– Буду через пять минут, – Дауни буквально ослепил парня своей фирменной, но по-настоящему открытой улыбкой, отчего тот невольно застонал.
– Не могу поверить, что теперь вся эта красота и обаяние мои, – пробурчал себе под нос Холланд, поспешно покинув новую комнату Роберта, потому что оторваться от мужчины было практически невозможно. Дауни лишь тихо рассмеялся ему вслед, потому что эти слова были приятны.
– Я тоже не могу поверить, что ты теперь весь мой, Том, – сказал Роберт, но уже в пустоту.
Пока мужчина располагался наверху и переодевался в более удобную одежду, Том тоже успел заскочить в свою спальню, чтобы облачиться в домашние шорты и белую майку. Он босиком спустился в кухню и, распахнув холодильник, чуть не запрыгал от радости. Его мама, как и всегда, заходила к нему домой в его отсутствие и оставила своему ребёнку запечённый картофель с грибами, а также жареные куриные крылышки.
Том быстренько всё разогрел, и как раз, когда к нему спустился Роберт, всё уже было готово и стояло на столе. На мужчине были серые спортивные штаны и чёрная футболка, и Холланд невольно залюбовался таким мягким и домашним Дауни.
– Я не знаю о каких-то твоих скрытых талантах? – с улыбкой спросил гость, садясь за стол и глядя на вкусно пахнущую еду.
– Ага, и этот талант зовётся «Моя мама». Она частенько оставляет мне еду, потому что знает, что я могу поздно вернуться со съёмок и даже пиццу заказать сил не останется, – чуть рассмеялся Холланд, сев напротив и схватившись за вилку.
– Дом тоже она обставляла? – спросил Роберт. Их обоих немного тяготило то, что так резко всё изменилось. Ещё вчера они были только коллегами и приятелями по совместительству, а уже сегодня ужинали вдвоём чуть ли не в пижамах, словно они супружеская пара.
– Да, его в принципе выбрала она, я сначала хотел купить квартиру в Лос-Анджелесе, но…
– Но тут тебе позвонила мама и сказала, что подыскала тебе отличный дом по соседству с ними. Я в курсе, я смотрел выпуск с тобой на шоу Эллен, – подмигнул мужчина и прикрыл глаза от удовольствия, когда во рту оказалась сочная и вкусная еда.
– Серьёзно? Вау, – Холланду было приятно, что Роберт смотрел его интервью. Он мечтательно улыбнулся грибам и картофелю в своей тарелке, и от его гостя это не ускользнуло.
– Том, если тебе так льстит, что я смотрел твоё сольное интервью, то я тебе больше скажу: я их все до единого смотрел, а самый частый запрос в моём браузере – «Том Холланд», – признался Дауни, заметив, как ресницы мальчишки мгновенно затрепетали, словно крылья бабочки. Он был очарователен в своей влюблённости.
– Я подумал об этом буквально на днях, ну, что ты, возможно, следил за моей жизнью, когда сказал про гольф-площадки и Инстаграм, – парень продолжал улыбаться. Ну, серьёзно, кто бы не начал улыбаться, если бы узнал, что его краш следил за ним не меньше, чем он сам – за крашем.
– Да, я тогда спалился, – чуть рассмеялся Дауни, встал из-за стола и поставил на плиту чайник; он сам не понимал, почему ему в этом доме так легко и непривычно одновременно. Магия вне Хогвартса, не иначе.
– Ну, думаю, то, что за тобой пристально слежу я, тебя вовсе не удивит, – пожал плечами Том, продолжив жевать. – И ты какой-то неуловимый в последнее время.
– Нет, Том, не в последнее время: редко когда папарацци ловят меня, если я намеренно этого не хочу, – Роберт сел на место. – Больше всего я боялся, что люди заметят то, как я смотрю на тебя, и ведь знаешь, некоторые заметили, да вот только им мало кто верит…
– А когда… Когда ты стал смотреть на меня? – Холланд задал этот вопрос, чувствуя, как кусочек мяса еле-еле проходит в горло. Зато вся комичная абсурдность этого, словно постановочного, ужина моментально испарилась, потому что они вышли на тропу откровенного разговора о чувствах.
– Во время пресс-тура твоего сольного фильма. Все эти интервью, панели, мы постоянно были рядом, и твои смущённые взгляды, улыбки, частые касания, ты вдруг перестал относиться ко мне как к Божеству, перешёл на неформальное «ты», и… Я вдруг понял, что ты больше не очарованный угловатый мальчишка, а красивый, умный и зрелый молодой человек, с которым легко и интересно общаться и от которого взгляд сложно отвести, – мужчина говорил всё это на одном дыхании, гоняя по тарелке последний оставшийся кусочек картошки.
– Я тогда крутился возле тебя волчком, пытаясь украсть твоё внимание. Пересилил себя и перешёл на неформальное общение в надежде, что ты увидишь во мне кого-то больше, чем просто мальчишку-фаната, – в ответ признался Том. – Зендая знает, что я влюблён в тебя, – он рассмеялся в собственные ладони. – Никто не заметил, только она, представляешь, и тогда она сказала, что у меня отличная задница, все соцсети ею пестрят и, мол, мне стоит попробовать привлечь твоё внимание своим задом. Она так и сказала, что Дауни ведь не слепой, чтобы не заметить то, что само так и просится ему в руки, – чем больше Том рассказывал, тем больше они вместе начинали смеяться.
– Зендая, значит? Коварная девчонка, но прозорливая, ведь её план сработал, – хмыкнул Роберт, и его глаза потемнели от конкретных воспоминаний о конкретных желаниях.
– Что ты имеешь в виду? Сколько я ни крутился перед тобой, ты не…
– Помнишь, как ты ворвался ко мне на интервью в курточке и в очках, типа подражая мне? Я прекрасно помню, как ты наклонился и твоя аппетитная пятая точка оказалась прямо перед моим лицом. Я уставился на неё, а потом незаметно ущипнул самого себя и кричал внутренним голосом: «Что ты творишь, старый дурак? Тут же повсюду камеры!», – после этих слов мужчины Том сначала открыл рот, а потом расхохотался пуще прежнего, ведь он и помыслить не мог, что всё, что некоторые фанаты додумывали об их совместных интервью, могло быть правдой.
– Раз уж мы так откровенничаем о прошлом, то я тоже признаюсь. Помнишь шоу у Джимми Киммела? – спросил Холланд и заглянул в глаза мужчины, который в нетерпении смотрел на него. Обоих раззадорило это подобие игры «Откровенность на откровенность».
– Ещё бы, ты тогда назвал меня боссом, – хохотнул Роберт.
– Я тогда начитался всех этих фанатских историй о нас и чуть не назвал тебя папочкой, но вовремя успел исправиться на «босс», – быстро выпалил Том, закрыв лицо руками и слыша, как мужчина чем-то поперхнулся.
– Ты шутишь, да? – стараясь не смеяться в голос, спросил Дауни, когда откашлялся. Холланд однажды точно заставит его подавиться так, что вряд ли кто потом откачает.
– Нет, это стыдно. Да, я не знаю, как бы потом смог исправить весь этот позор. Но этот чёртов дэдди кинк… Ты вбей этот запрос в гугл и увидишь нас в первую очередь, – Холланд всплеснул руками, но совсем не злился, что Роберт смеялся, ведь ему и самому было смешно.
Они откровенничали весь остаток вечера, выпив около трёх кружек чая каждый, хотя Роберт за собой любви к этому напитку раньше не замечал: наверно, Англия оказывала на него своё влияние. Когда время перевалило за полночь, а Том начал зевать, мужчина сказал, что пора бы идти спать, потому что съёмки завтра были назначены на девять утра и им не стоит добавлять работы гримёрам своими мешками под глазами от недосыпа.
Холланд не понимал, почему, проговорив весь вечер и так откровенно, они оба не смогли произнести вслух самое главное, хотя это было понятно без каких-либо слов. Это было так странно для Тома, хотя ему не особо было с чем сравнивать, ведь до Роберта у него были лишь подростковые отношения с Эль.
– Сегодня спишь в пижаме? – спросил Роберт, когда Том вышел из ванной и лёг на постель рядом с ним, накрываясь одеялом.
– В смысле? Я всегда сплю в пижаме, – не понял Холланд.
– Ах ты, маленький врунишка, а ведь говорил, что спишь голым, – мягко рассмеялся Дауни, и до парня дошло, что тот говорил о его недавней провокации. Он подкатился к Роберту под бок, обнял его рукой поперёк живота и устроил свою голову на его плече.
– Я бы разделся, но уверен, что ты меня остановишь, – прошептал Холланд, вновь зевнув и прикрыв глаза: он слишком устал, и сон брал над ним верх.
– Однажды не остановлю. Спокойной ночи, ребёнок, – Дауни поцеловал парня в затылок, крепче прижимая к себе и зарываясь носом в его мягкие и густые волосы.
Том мгновенно засопел, погрузившись в сон, а Роберт продолжил просто лежать и греть своё счастье в объятиях. Никогда ещё его отношения не начинались вот так. С Сарой его отношения были показательно образцовыми и шаблонными: первая влюблённость, свидания, поцелуй и так далее. Всё в строгом порядке. С Деборой же всё было спонтанно: он тогда вцепился в неё как в спасательный круг и женился спустя чуть больше месяца отношений, а потом на свет появился Индио.
После тюрьмы был Тим, который до сих пор оставался для общественности лишь мифом, но он был. И с ним было сложнее всего, наверно, именно тогда Роберт подумал, что с женщинами проще, как ни странно, а потом встретил Сьюзан. Он долгое время жалел, что их чувства почему-то стали платоническими спустя столько лет совместной жизни, но не теперь, не сейчас, когда в его руках спал Том Холланд.
Именно с Томом Роберт чувствовал, что всё происходит так, как надо, искренне и не от отчаяния, несмотря на всю нешаблонность их отношений. Они обязательно наверстают все свои первые свидания и обязательно скажут друг другу о любви тогда, когда это будет нужно больше всего.
Дауни лежал и не смыкал глаз уже целый час, продолжая охранять сон юноши, который вдруг стал беспокойным. Сначала Том периодически вздрагивал, потом стал болезненно постанывать, пока его вовсе не стала колотить дрожь, а из груди – вырываться хрипы.
– Том! Том, проснись, – позвал Роберт, оперевшись на один локоть и принявшись гладить Холланда по щеке. – Малыш, я рядом, проснись, – громче попросил он, и тот распахнул глаза, глядя на него в ужасе.
