Автор книги: chate
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Желая как-то прервать неприятный разговор, начал настраивать телевизор на прием каналов по спутнику, но из-за волнения нажал не на ту строчку и перед нами появился экран, разделенный на двенадцать частей, в каждой из которых демонстрировалось то, что в данный момент наблюдали видеокамеры этого дома. Здорово у них система безопасности построена. Это что же, кто угодно может с телевизора следить за домом? Прикольно.
Три картинки показывали двор, остальные – комнаты и коридоры. Я уже хотел вырубить эту штуку и сказать Алексу, что я нечаянно, как он вдруг подскочил на кровати и впился глазами в экран. Через забор быстро перебирались несколько черных теней, едва видимых в сумерках. Алекс тут же потянулся за телефоном и начал звонить охране, но в трубке слышались только длинные гудки.
В это время незваные гости достигли входной двери. Я думал, они ее будут ломать или взрывать, но та послушно распахнулась, а камера, расположенная у входной двери, показала, как открывший дверь Клаус отступил в сторону.
— Вот не зря он мне с самого начала не понравился, — пробормотал я. Алекс, вскочил и принялся проворно открывать потайные ящики со своей стороны кровати. Там у него оказалось припрятано оружие.
Схватив пару пистолетов, он ринулся к комнате-шкафу, сцапал немного одежды, сунул ее мне в руки, и приказал:
— За мной!
Мы побежали… в ванную. Прежде чем я успел спросить зачем, ведь там даже окна не было, Алекс запер дверь и зашарил под джакузи. В стене щелкнуло, и совершенно беззвучно открылся проход с неровно уложенными по краям кафельными плитками. Хитро придумано, век искать будешь и не найдешь, ведь щель дверная не прямая, а извилистая. Не дом, а шкатулка с секретами.
— Клаус про эту дверку знает? Если да, нас там вполне может ждать засада.
— Нет. Только я, — пробормотал Алекс, исчезая за потайной дверью. Я ринулся за ним, успев по дороге схватить аптечку, мало ли что, и дверь за моей спиной тут же закрылась.
В потайном ходе было не очень темно. Тусклые лампочки в достаточной мере, чтобы не свернуть себе шею, освещали немного неровный пол, ведущий вниз.
— Он выведет нас к пристани, там переберемся на яхту.
— Да? Я, конечно, на яхте никогда не плавал…
— Ходил.
— Что?
— Ходил. На яхтах не плавают, на них ходят.
— Да какая разница! — я едва не психанул. Тут бежать надо, а он мне лекции читает. — Пусть будет «ходил». На твоей яхте нас тоже могут ждать.
— Она не моя. Зарегистрирована на подставное, но вполне реальное лицо. Переберемся на нее и отчалим. На воде нас не достанут.
— Ага, если у них вертолета нет.
Алекс тут же остановился, да так резко, что я чуть не врезался в него.
— И откуда ты такой умный?
— От папы.
— Одного?
— Да. Отец-альфа оказался типичной сволочью, бросил нас, как только узнал о беременности. Потом у папы были ухажеры, но это так, охотку сбить в течку, когда терпеть уже сил не оставалось. Он больше не создавал ни разу пару. Ни с кем. А когда мне исполнилось семь лет, то умер и я попал в интернат.
— Ни с кем? А как же твой брат, который омега?
Вот блин, а я уже и забыл о своей маленькой лжи. Впредь надо будет повнимательнее относиться к собственным историям. Не хотелось бы засыпаться на такой ерунде.
— Брат неродной по крови. Мы в интернате подружились и стали как братья. Он сейчас замужем, наши дорожки немного разбежались.
— Понятно, первая любовь.
Вот терпеть не могу, когда так глубокомысленно кивают и делают умное лицо.
— Ничего подобного. Просто друзья. Всегда.
Вдруг мы уперлись в тупик, но Алекс, пошуровав под ногами, извлек ключ. Оказалось, что буквально над нашими головами находился люк, который запирался навесным замком. Давненько не встречал я подобный раритет – не электронный, не сенсорный какой-нибудь, а вот такое огромное чудище из толстого металла. Поднялась крышка люка со скрипом, ею явно давно не пользовались, и из стены, рвано дергаясь, выдвинулись три железные ступеньки-штыри. Алекс выбрался наружу, еле слышно постанывая, когда приходилось пользоваться раненой рукой.
— Кидай одежду вверх и выбирайся сам, — прохрипел его голос из темноты.
Подниматься действительно оказалось неудобно, но я справился. А оглядевшись, поинтересовался:
— Где это мы?
— В лодочном ангаре. Ключ у меня есть, но дверь отпирается только снаружи. Чтобы выбраться отсюда, придется поднырнуть под стену, там, слева, и проплыть в дыру, сделанную для такого случая в решетке, но я сейчас на такой подвиг не способен.
— Понял. — Свою кандидатуру предлагать не стал, потому как плаваю не слишком хорошо. На воде, конечно, держусь, но это все. — Тогда что нам делать?
— Залезем в яхту и подождем до утра. Еды, к сожалению, там нет.
— Ничего, потерпим. — Я встал и начал на ощупь собирать раскиданную одежду, а Алекс закрыл люк, уложив сверху какой-то непонятный клок то ли веревок, то ли сетей, прикрывая таким образом тайный ход. Жаль, с этой стороны его невозможно запереть. Вдруг те мужики догадаются обыскать комнаты Алекса и найдут ход? Мы же тут взаперти получаемся. Впрочем, у мафиози моего пистолет имеется, а может, не только пистолет. Кто же его знает, чем их яхты начиняются. Там вообще может быть целый ракетный комплекс.
— Пошли. Давай руку, — Алекс нетерпеливо попытался схватить меня за локоть, и в результате вся одежда вновь оказалась на полу.
— Твою мать! Можно не хватать так?
— Можно. Просто не хочу, чтобы ты в темноте себе голову разбил. На яхте, конечно, есть фонарики, но до нее еще дойти надо.
— Вот и сходи, а потом вернешься и проводишь меня со светом.
Можете считать это наглостью, но я совершенно не боялся Алекса. Мелькнула мысль: ему проще меня прибить тут же и скинуть в воду, рыбы обо мне позаботятся, но я почему-то был уверен, он так не сделает, а потому наглел по полной.
И что вы думаете? Он пошел. И вернулся через десять минут, освещая себе путь довольно мощным фонариком.
Красота. Теперь видно, что размеры лодочного сарая вполне могли посоперничать с домом, в котором я еще совсем недавно снимал квартиру. А уж яхт, моторок и прочего добра видимо-невидимо. Нас тут можно год искать, если не знать, где именно смотреть.
До нужной яхты мы добирались минут пять. Потом я кое-как вскарабкался по веревочной лестнице, пока Алекс увязывал шмотки в компактный узел, собираясь перекинуть его через борт. Кое-как справившись, он и сам залез наверх, но я прекрасно видел, с каким трудом ему удается держаться за шатающуюся лестницу. Рука явно мучила его сильнее, чем пару часов назад.
Как бы кровотечение не открылось.
К счастью, все обошлось. Хотя жар у Алекса вновь начался, и пришлось ему опять скармливать пригоршни таблеток. Какой я умник и молодец, что аптечку прихватил! И только когда он уснул на диванчике в каюте, оставив в мое распоряжение второй такой же, я вспомнил о собственной сумке, а ведь там были все мои вещи и документы!
Вот идиот склерозный! Что мне стоило подхватить сумку? Она же возле самого порога ванной лежала! И черт с ними, с вещами, Алекс столько шмотья нагреб, раздетым я не останусь, хотя его костюмы мне велики по всем параметрам, но там была моя «волшебная водичка», без которой через несколько часов я начну благоухать типично омежьим ароматом.
Во попал! Придурок!
Быстро просчитав в уме возможные варианты, полазил по яхте, выискивая душ, и убедившись в том, что таковой имеется, но воды в нем почти нет, понял, что снова должен сваливать. Но теперь без денег, документов, и нормальной одежды, если не считать ту, которую уже второй день ношу. Можно, конечно, вернуться в город и попросить помощи у Маркиза, тот не откажет, но так я могу поставить его под удар. Судя по рассказу Алекса и тому, как настойчив был адвокат, на меня кто-то из богатеньких положил глаз, а значит, искать будут вполне серьезно. Возможно, даже с привлечением полиции и телевидения, задействовав купленные связи. Хотя нет, телевидение подключать не станут, это же шумиха на всю страну, а им такие приключения ни к чему. Но какой у меня выход? Остаться с Алексом? Нет, он, конечно, ничего так, симпатичный, но если поймет кто я, точно решит: в баре была типичная подстава, чтобы я мог втереться к нему в доверие. И как доказывать, что не верблюд? Правильно, никак. А этим мафиозам только дай возможность горло перерезать или в цемент закатать. Нет уж. Лучше попытаю счастья на воле. Дождусь только пока сарай этот долбанный откроют и тю-тю, поминай, как звали.
Мой план сработал. Закинутый лекарствами Алекс спал, когда сарай открыли, чтобы достать из него какую-то моторку. Под шумок я тихо выскользнул наружу, оставшись незамеченным. На этом мое везение закончилось.
Прошлявшись до обеда по городу, безуспешно заглядывая во все встреченные по пути кафе и рестораны в поисках работы, оказался на окраине. Никто меня даже посудомойкой брать не захотел, и я решил продолжить свое путешествие автостопом хотя бы до следующего города, где мне вполне могла улыбнуться удача.
Первая пара машин прошла мимо, даже не затормозив. Зато на третьем мне повезло. Поначалу.
Когда я подошел к белому автомобилю и наклонился, чтобы узнать, не согласятся ли меня подвезти, то увидел знакомые серо-голубые глаза и наглую улыбку бывшего – самой распоследней суки в этом мире, сидевшего на пассажирском сидении. Инстинкт самосохранения заставил меня броситься наутек, но сзади щелкнуло, под лопаткой вспыхнула искра боли, в следующее мгновение мир закружился вокруг меня, погружая в черный водоворот.
========== 7. Бурная ночь ==========
Очнулся я от ужасного холода, разом охватившего все тело. Оказалось, это меня, лежащего на бетонном полу, окатили ледяной водой из ведра. И личность той сволочи, что приводила меня в чувство, была вполне известна. Бывший, скотина. Лыбится.
— Чтобы у тебя член отсох!
— О-о, детка. Всегда восхищался твоим темпераментом.
Смех справа заставил меня повернуть голову. Невысокий, плюс вполне заметный пивной животик и общая обрюзглость. Я, хлюпая, вода все-таки попала в нос, вдохнул. Отсутствующий ярко выраженный запах самца – точно бета. Обилие золотых украшений на пальцах и шее говорило о том, что человек предо мной не из простых. Кстати, смех у него мерзкий.
— Люблю дерзких! — отсмеявшись, произнес толстяк. — Гарри, приведи его в порядок и отправь заказчику. Хотя нет, поезжай сам с ним, объясни, цвет волос – не наша вина и договорись о компенсации по этому поводу. Больше чем на пятнадцать процентов не соглашайся.
— Сделаю, господин Шайн. Все будет в лучшем виде.
— Будет? Правда? Ну-ну. Смотри, не облажайся на этот раз. Третьей ошибки я тебе не прощу. Рыбы на дне залива, кажется, давно не кушали.
Бывший побелел как полотно, а у господина ни выражение лица, ни голос не изменился. Шайн, глава концерна «Шайн и Ко», а также мафиози, контролирующий проституцию и всего связанного с ней. Имя было на слуху и много раз всплывало в скандалах с продажей омег в заграничные ночные клубы, хотя выезжали они якобы танцевать или еще как-то честно трудиться. Маркиз однажды едва не попал в хитроумные сети этого паука, и только случайная встреча с будущим супругом спасла от верной катастрофы. Но это мы узнали несколько позже, а тогда Маркиз был очень зол на альфу, сорвавшего поездку на заработки. Так зол, что чуть ли не с кулаками набросился на незнакомца, из-за которого попал в ДТП и вынужден был ждать полицию. И опоздал на самолет. Вот так они познакомились, потом полюбили друг друга, а я остался не у дел, но не обижаюсь. Маркиз достоин счастья.
— О чем задумался? — Легкий пинок в бедро вырвал меня из воспоминаний, а заодно обратил внимание на то, что на мне нет и лоскутка одежды.
— Что за хрень? Где мои шмотки?
— В мусорке. Они тебе больше не понадобятся. А теперь вставай. Душ, обработка и познавательная поездка к хозяину.
— И кто мой хозяин? — Я решил пока попридержать свой норов в узде, в надежде побольше узнать, прежде чем вновь сбежать. На этот раз более удачно.
— Потом узнаешь. Могу сказать, он любит хорошо отбитых блондинчиков. Свежезажаренных. С кровавой корочкой. Еще могу сообщить, больше месяца у него еще ни один омега не выдержал. Он такой затейник, а вы мрете как мухи.
Он, значит, затейник, а мы мухи? Ах ты, урод!
Говоря все эти гадости, Гарри наклонился и схватил меня за волосы. Вот тут я сорвался. Первый удар коленом по самому дорогому для всякого мужчины, оказался убийственно точен. Гарри согнулся пополам, хватаясь за отбитые яйца, и, завывая, повалился на пол. Ждать, пока кто-то прибежит на его вопли, я не стал. На мне не было обуви, пришлось бить пяткой, иначе пальцы можно сломать, руками до этой погани я дотрагиваться брезговал, а кроме нас двоих в этом подвале ничего не было. Ну, разве что ведро, но им бить по яйцам неудобно. Вот по голове, чтобы не рыпался и немного помолчал – другое дело.
Когда я закончил, вернее, когда меня оттащили двое бугаев все же примчавшихся на шум, сквозь штаны Гарри проступало темное пятно. Моча, кровь, или что там еще – мне без разницы. Главное, отбивную и омлет из его альфьей гордости я сделал. Фальцеты ныне спросом пользуются, вот пусть и переучивается из героя-любовника в певцы. Если, конечно, его хозяин не посчитает это за третью ошибку, на что я очень надеюсь.
Меня скрутили и совсем невежливо выволокли из комнаты, но я успел еще и плюнуть на скорчившегося бывшего. За дверью сковали руки перед собой наручниками и потащили по коридору в небольшую купальню, где уже ждали трое бет, горячая ванна и стол с кучей всевозможных бутылочек. Нетрудно догадаться, кому и зачем все это предназначалось. В надежде, что наручники снимут, я начал вести себя как послушный мальчик, изо всех сил сдерживая язык, но не помогло. Отмыв до скрипа, едва не выскоблив, натерев маслами и впихнув в зад небольшую пробку, меня вновь передали в заботливые руки тех же ребят, которые, закутав меня в какую-то плотную тряпку, потащили мою тушку дальше.
Лучше бы я остался на яхте с Алексом, но все мы умные задним местом. А вот у меня на него нашлось такое приключение, что, кажется, мое участие в порнушке покажется отпуском в раю.
Не знаю, сколько прошло времени с моей поимки, спросить сразу не догадался, а теперь кто же мне ответит, но отчего-то казалось, сейчас следующая ночь после побега с яхты. Надеялся ли я на помощь? Нет. Я давно понял, рассчитывать в этой жизни можно только на себя, ну еще на Маркиза, но он не знал, подать ему весточку не было никакой возможности. Придется выкручиваться самому, да с божьей помощью. Никогда раньше в бога не верил, а тут вдруг захотелось. Странно, правда?
Меня покатали на машине, куда-то принесли и распаковали. Оглядевшись, понял, сбежать будет весьма затруднительно. Окон в помещении не было, даже часов не наблюдалось, а мне вдруг жутко захотелось узнать день сейчас на улице или ночь. Нафига? Сам не знаю. Могут же у меня, как и у всякого приличного омеги, быть свои маленькие причуды…
В комнате, с бетонными стенами, полом и потолком, куда меня занесла судьба-злодейка, устрашающе возвышался десяток всевозможных станков, лавок и непонятных сооружений, внушавших трепет – очень уж комната напоминала камеру пыток. На одном из столов меня тут же и растянули лицом вниз, широко разведя и приковав руки и ноги к столбикам, чтобы я практически не мог ими двигать. Но не это было самым ужасным. Освободившись от укутывающей ткани, я понял, что зуд, раздражающий тело, вовсе не был следствием грубого обращения или трением ворса. Масло, которым меня натерли, содержало афродизиак, повысивший чувствительность и разжигающий теперь неудержимое сексуальное желание.
Вот он мой извечный ужас – отдаться с охотой мучителю и получать удовольствие от издевательств над своим телом. Именно этого я всегда боялся, и именно этот кошмар теперь воплощался в жизнь.
— Нет, только не это.
Я задергался изо всех сил, но все попытки освободиться были тщетны. Железные оковы ранили кожу, но выдрать руку так и не получилось. Два амбала, что притащили меня в это помещение, не вышли, просто смотрели, стоя где-то позади, и обменивались шутками о том, как они бы мне засадили. Уроды!
Надергавшись и выбившись из сил, затих, пытаясь придумать хоть что-нибудь, но в голову не приходило ничего, кроме…
— Эй, я в туалет хочу! Развяжите, а то наделаю на стол, вряд ли хозяин обрадуется.
— Не думаю, что ты так хочешь в туалет. — Вкрадчивый, до дрожи холодный голос за спиной, быстрые шаги амбалов и тихий стук закрывающейся двери. Монстр пришел насладиться своей жертвой. Как будет правильнее: разозлить его, чтобы прибил сразу, но до этого, возможно, придется помучиться, или не злить в надежде, вдруг представится шанс сбежать, когда его внимание ослабнет?
