Текст книги "Все началось со свадьбы (СИ)"

Автор книги: chate

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Все началось со свадьбы

Глава 1

        – Простите, Олег Сергеевич, но Дина не может выйти за вас замуж, – молодой длинноволосый парень в джинсовом костюме и светлых кроссовках решительно прошагал в комнату, таща в руках большую коробку и несколько уложенных на нее коробок поменьше.

 – Что? – «истинный образчик мужской красоты», одетый в черный костюм, с белой хризантемой в петлице, удивленно обернулся, держа в руке бокал с вином. Ему было лет тридцать пять – сорок, но его холодный взгляд заставил Данилу нервно сглотнуть.

 – Я говорю, что Дина не выйдет за вас. Она просила вернуть все, что вы дарили, обручальное кольцо и свадебное платье. Вот я все и принес, – молодой человек опустил свой груз на журнальный столик, отбросив за спину собранные в низкий хвост волосы.

 – Она что, с ума сошла? У нас через два часа роспись. Какое "не может"?! У нас же все было оговорено, там ждет сотня гостей.

 – Она вас не любит.

 – Не за час же до свадьбы она это поняла! Хотя бы вчера об этом можно было сообщить?! – мужчина, чья свадьба срывалась, уже просто кричал, сжимая бокал в руке все сильнее, пока тонкое стекло не лопнуло и не осыпалось, попав на пол вместе с вином и каплями крови бывшего жениха. – Проклятье!

 Выдернув из кармана платок и обмотав им ладонь, Олег Сергеевич Вяземский выругался, поминая всех женщин, их глупость и стервозный характер соответствующими эпитетами.

 – Мне очень жаль, – тихо ответил на это Данила и развернулся, чтобы уйти, но его остановил приказ, отданный не терпящим возражения тоном:

 – Стоять! – Олег Сергеевич обошел вокруг растерявшегося парня, внимательно разглядывая его. – Вы ведь близнецы с Динкой? Как там тебя… Дмитрий?

 – Данила.

 – Ай, да мне без разницы. Данила так Данила. Раздевайся.

 – Чего? – от удивления брови парня поползли вверх, а серо-зеленые глаза округлились. – Что вы себе позволяете?

 – Пока ничего. Главное, чего я не могу позволить, так это чтобы невеста бросила меня перед алтарем. В общем, так: либо ты ее заменяешь и мы идем в ЗАГС, там ссоримся и я тебя, то есть Дину, бросаю; либо я обращаюсь в суд, требуя стопроцентной компенсации убытков, что я понес из-за несостоявшейся свадьбы. Как тебе мое предложение?

 – Правильно Дина говорила, что вы… сволочь.

 – Конечно, правильно. Но я не только сволочь, я еще и бизнесмен, с определенным статусом и репутацией в определенных кругах. Позволив себя бросить, да еще в последний момент, я теряю имидж. Это может негативно отразиться на моем бизнесе.

 – Партнеры не поймут?

 – Вот именно. Так что надевай платье. Будешь заменять Дину, если не хотите нажить кучу неприятностей.

 – Да я не смогу. Я даже надевать такое не умею, не говоря уже о том, чтобы ходить на каблуках и… все такое.

 – А вот об этом нужно было думать раньше. Если бы твоя сестричка передумала вчера, сегодня тебе не пришлось бы играть ее роль. Быстро раздевайся. Я сам тебя запакую в эти тряпки. А вот будет это легко и быстро или с чужой помощью – тебе решать.

 Вспомнив охранников, встретивших его у дверей многоэтажного дома, где проживал сестричкин бывший жених, Данила решил не рисковать.

 – Сам.

 – Вот и славно. А я пока кое-что подготовлю.

 С этими словами Олег вышел, чтобы вернуться через десять минут с увесистой косметичкой, каким-то пакетом и плойкой в руках.

 – Ты, кажется, парикмахер?

 – Когда кажется – креститься надо, – буркнул в ответ Данила, расправляя кружевную многослойную юбку свадебного платья.

 – Поговори мне еще. Парикмахер или нет?

 – Стилист.

 – Один черт. Накрасишься и завьешь волосы. Повернись, я зашнурую корсет.

 – Да тут хоть шнуруй, хоть нет. Грудь у меня все равно не вырастет, а тут декольте.

 – Не беда. Я все предусмотрел, благо сексшоп на первом этаже, – Олег вынул из пакета коробочку с изображением женского бюста и вручил его парню. – Эти силиконовые штучки помогут создать видимость, а фата скроет ненатуральность. Подсовывай. Времени нет препираться и разглагольствовать. Главное – не давай себя щупать.

 – Ха-ха, смешно, – съязвил Данила в ответ, но предложенные мягкие имитаторы грудей все-таки взял, чтобы тут же примерить. – Холодные.

 – Ничего, на тебе нагреются.

 Через двадцать минут мнимая невеста уже сидела перед зеркалом, под пристальным вниманием жениха завивая каштановые волосы, спускающиеся ниже лопаток.

 – Может, не будешь на меня так пялиться? – возмутился Данила и встретился в зеркальном отражении со взглядом карих глаз Олега, внимательно разглядывающего результат подмены.

 – А ты действительно похож на сестру.

 – Знаю.

 – Там, в косметичке, накладные ногти с алым лаком. Они на клею, так что цепляй их в последнюю очередь и постарайся не обломать в самый неподходящий момент.

 – Обо всем подумал, – буркнул Данила, заканчивая завивать челку. У сестры волосы были немного длиннее и гуще, но под фатой вряд ли кто-то будет оценивать прическу, когда большинство приглашенных и невесту-то увидят впервые.

 – Я бизнесмен. Если моя голова не будет работать четко и на десять ходов вперед, меня вышибут из бизнеса за пару дней. Так что приходится крутиться и использовать мозги по назначению. Кстати, меньше болтай, у нас осталось всего двадцать минут, так что через десять ты должен сидеть в машине, независимо от того, готов ты или нет.

 – Изверг.

 – Точно, детка. Только ты еще не догадываешься, насколько прав. А ведь можешь узнать, если я разозлюсь как следует.

 Пришлось Даниле заканчивать макияж на скорую руку, а затем цеплять сверху фату, прикрывая ею лицо. На ногти времени не оставалось, так что этот завершающий штрих пришлось доделывать в машине. Именно во взятом напрокат лимузине Олег заметил, что его «невеста» отправилась на свадьбу в кроссовках.

 – Какого черта ты не надел туфли? – вспылил он.

 – Такого, что они на меня не налезли. У меня нога все-таки не Динкина, и втискиваться в туфли, которые мне малы на три размера, я не собираюсь. Могу пойти босиком, если тебя кроссовки не устраивают.

 Олег на это заявление только рыкнул, а затем, помолчав немного, приказал:

 – Подол не задирай. Они у тебя светлые, может, никто и не заметит. А теперь слушай, я все организовал. Все, что тебе надо сделать…

* * *

Белый лимузин медленно подкатил к Дворцу бракосочетаний, где жениха и невесту уже ждала толпа гостей. Олег вышел первым, чтобы галантно подать Даниле руку, помогая выбраться из машины. Тут же подружка невесты передала им маленький букетик, перевязанный розово-золотой ленточкой. Взяв его, "невеста" прицепилась к руке жениха. Так они поднялись по лестнице и вошли в двойные двери, услужливо распахнувшиеся перед ними.

 Когда брачующиеся оказались в зале для росписи, жених остановился в нескольких шагах от стола регистрации и, прерывая женщину-регистратора, обратился к "невесте":

 – Дорогая, я верю в твою любовь, но в жизни много чего может измениться, а потому я прошу тебя сначала подписать брачный контракт, подготовленный моими юристами.

 По его кивку вперед выступил солидно одетый пожилой мужчина и положил на стол перед невестой несколько листов бумаги.

 – Но… у нас так не положено, – попыталась было вмешаться регистратор, но злой взгляд Вяземского быстро заставил ее замолчать.

 – Чтобы ты не утруждалась чтением, могу сказать, что после развода или моей безвременной кончины ты не получишь ни копейки. Все уйдет на благотворительность. Итак, что же ты медлишь? Я сожалею, что не успел предупредить тебя заранее, но ведь деньги не главное в нашей жизни, не так ли? Поставь свою подпись здесь и здесь, – Олег ткнул пальцем в документ, указывая место для подписи.

 Вот только "невеста" вдруг отступила на шаг, зашипела, а затем… вмазав жениху по лицу букетом, выкрикнула:

 – Сам подписывай, сволочь! – и бросилась бежать из зала, подхватив юбки руками и оставляя на бежевом ковре рассыпавшийся букет и несколько обломившихся дешевых алых ногтей.

 Гости были настолько ошеломлены, что никто из них не обратил внимания на мелькавшие под юбкой серо-зеленые носки и надетые на них светлые кроссовки.

 На улице "невесту" ждал автомобиль с тонированными стеклами, который сорвался с места, стоило только ей запрыгнуть внутрь, в спешке прищемив часть юбки дверцей.

 – Что же, – Вяземский победно усмехнулся, обведя взглядом собравшихся гостей, – столики в ресторане все равно заказаны, приглашаю отметить мое удачное освобождение от искательницы богатого мужа. Как видите, любовь оказалась всего лишь игрой аферистки. А подарки приберегите до лучших времен.

 Гости, обрадованные тем, что банкет все же состоится, да еще и ничего не будет им стоить, радостно высыпали наружу, осуждая коварную невесту и восхищаясь умом жениха, вовремя раскусившего ее интригу.

* * *

Два месяца Данила жил спокойно, изредка вспоминая произошедший с ним свадебный инцидент. Благо, что бизнесмен не пожелал мстить «невесте» за тот удар букетом по морде, что было чистейшей воды импровизацией, иначе все могло бы закончиться не так хорошо. Собственные вещи уже ждали в машине, так что парень быстро переоделся, чуть не порвав дорогущее свадебное платье. Когда автомобиль остановился возле его дома, Данила как раз заканчивал снимать макияж, время от времени ловя на себе насмешливые взгляды шофера. Покидая машину, он очень надеялся, что больше никогда не встретит ни этого смешливого водилу, ни мерзавца бизнесмена.

 Дина, сбежавшая в тот же день со своим новым парнем, из-за чего, собственно, Данила и ввязался в ту историю, узнала обо всем только через пять дней, когда позвонила брату. Сестричка хотела узнать, насколько сильно разозлился на нее могущественный и влиятельный бизнесмен и можно ли ей вернуться, ну Данила и расписал все в красках и с выражением.

Конечно, Дина была не в восторге от прицепившейся к ней славе искательницы денежного мужа, да еще и неудачницы, но сделать ничего уже не могла. Впрочем, она оказалась достаточно умной, чтобы обернуть расползающиеся сплетни в свою пользу, так что теперь все ее подружки восхищались тем, как вовремя девушка избавилась от жадного мужа, не собирающегося содержать ее.

 Поскольку бывшие жених и невеста вращались в разных кругах, практически не пересекаясь, обе истории прошли на ура и были вполне благосклонно приняты их окружением. Данила же наблюдал за всем со стороны, никому не рассказывая о том, какую роль ему пришлось сыграть в развернувшейся трагикомедии, и наслаждаясь спектаклем. Наслаждаясь до тех пор, пока двери салона, в котором работал молодой человек, не пропустили в зал того, с кем он, Данила Станиславович Муращенко, предпочел бы не встречаться более.

 – Олег Сергеевич? Чем обязан?

 – Динка как-то говорила, что ты настоящий полиглот, это правда? – Данила растеряно поморгал, не понимая, зачем это нужно бизнесмену, но потом кивнул. – Как у тебя с английским? На школьном уровне?

 – Британский или американский английский?

 – Какая разница?

 – В общем-то небольшая. Разговорный и письменный британский понимаю свободно. С разговорным американским могут возникнуть некоторые проблемы из-за специфического сленга.

 – Сойдет. Собирайся, поехали.

 – Куда поехали? У меня работа.

 – А у меня важная встреча через тридцать минут и переводчик в больнице, а замена освободится только через два часа.

 – А я тут при чем?

 – При том, что или ты едешь со мной – разрешение от твоего руководства я уже получил, – или ваш салон с завтрашнего дня будет закрыт. И побыстрее, нам еще в магазин заехать придется, а то видок у тебя… – Олег неодобрительно покрутил головой и поджал губы. Данила вспыхнул. Надетую им утром яркую аляпистую майку он очень любил, как и светлые тонкие джинсы, и открытые белые тряпичные мокасины.

 – Чем вам не нравится моя одежда? Самое то для июня в средней полосе...

 – Чем дольше умничать будешь, тем скорее растает мое терпение. Для июня, может, и самое то, а вот для ресторана, где мы будем обедать, – нет. Я уже обо всем договорился, так что костюм тебя ждет. Нам нужно только подъехать, переодеть тебя и отправляться в ресторан. Жаль, что туфли подобрать не успеем, но это уже мелочи. И давай, двигайся побыстрее.

 Пришлось Даниле идти, молча желая бизнесмену много всего… не особо хорошего.

 Черный представительский мерседес быстро доставил Муращенко и нервно постукивающего по колену Олега к одному из самых дорогих бутиков города. Там их уже ждали. Даниле быстро сунули в руки светло-бежевый костюм с белой рубашкой и отправили в примерочную, велев поторопиться, и через пять минут он предстал перед бизнесменом в обновке. Костюм действительно сидел как влитой. Рубашка с коротким рукавом удивительно шла Данилу, но, обойдя вокруг него, Олег Сергеевич хмыкнул, велел снять пиджак и галстук, а потом, под шепотки и хихиканья продавщиц, расстегнуть две верхние пуговицы.

 – Да, так гораздо лучше. Пиджак можешь с собой не тащить, бросишь его в машине. Пошли.

 И снова короткий путь по городу, благо ресторан располагался недалеко от магазина. Внутри их встретил мужчина в строгом костюме и с бабочкой (Данила ему даже посочувствовал), тут же проводивший к заказанному столику, где уже сидели двое, которые поднялись, едва Вяземский и Муращенко остановились рядом с ними.

 После краткого знакомства Данила понял, что перед ним два финна, с которыми Олег Сергеевич должен был заключить какие-то договора. По-русски финны не говорили, а английский безбожно коверкали, так что иногда Муращенко скорее догадывался, о чем они говорят, чем понимал. Впрочем, у Олега с английским было еще хуже, а уж о произношении вообще вспоминать не хотелось.

 Так, за попыткой понять друг друга, прошло минут пятнадцать, пока не закончилась закуска. Когда официант убрал со стола, готовя его к подаче основного блюда, один из финнов, пытаясь пояснить, чем их продукция лучше конкурирующей, сбился на немецкий язык. Данила тут же встрепенулся:

 – Если вам легче говорить по-немецки, можем перейти на этот язык.

 Финны тут же разулыбались, наговорили кучу комплиментов столь умному секретарю и продолжили пояснения уже более уверенно и по-немецки. Олег Сергеевич мигом уловил изменения как в общем настроении, так и в языковом общении.

 – Немецкий ты тоже знаешь? – он удивленно вскинул брови, а Даниле показалось, что в его глазах промелькнуло уважение. В ответ Муращенко кивнул и перевел то, что перед этим услышал от финских гостей.

 За десертом переговоры практически завершились. Вяземскому вручили типовой договор финской фирмы на поставку стройматериалов, который он должен был показать юридическим консультантам, после чего финны должны были забрать его уже подписанным. На этом переговоры закончились и бизнесмены распрощались, и Данила со вздохом облегчения опустился на заднее сидение мерседеса.

 Некоторое время, пока машина двигалась в плотном потоке, в салоне сохранялось молчание, а потом Олег Сергеевич не выдержал:

 – Вот скажи мне, что парень с таким знанием языков делает в парикмахерской?

 – В салоне красоты.

 – Все равно. Что ты там забыл?

 – Я там работаю.

 – Возишься с чужими головами, вместо того чтобы заняться содержимым собственной? Или парикмахерам теперь необходимо знание иностранных языков?

 – Я стилист. Это уважаемая профессия.

 – Большего бреда я еще не слышал. Почему не поступил на иняз?

 – Провалился на вступительных, – Данила покраснел. Ему было очень стыдно признаться, что, при всей своей любви к языкам, совладать с родным русским ему было очень нелегко. Несколько ошибок, сделанных в сочинении, поставили крест на его мечте стать студентом.

 – А потом?

 – Потом была армия.

 – Ты служил? – и снова Олег был удивлен.

 – А что, не похоже?

 – Совсем не похоже.

 Муращенко пожал плечами:

 – Ну и правильно. Я при штабе служил, переводчиком. Даже курс молодого бойца проходить не пришлось.

 – Ага, – Вяземский задумчиво прищурился, словно прикидывая что-то. – А чего еще раз не попробовал? Сейчас эти, как их, ЕГЭ. Может, полегче будет?

 Данила отрицательно покрутил головой:

 – Ни к чему это все. Перегорело.

 – Понятно, струсил.

 Данила тут же обижено отвернулся к окну, и на некоторое время в машине снова воцарилась тишина, но не надолго. С самой свадьбы Данилу мучил один вопрос:

 – Олег Сергеевич, а почему вы хотели жениться на Дине? Вы же ее не любите?

 – Не люблю и что? Зато она женой была бы неплохой. В меру умна, в меру расточительна, не слишком красива – за такой женой присматривать легче.

 – То есть Дина – средненькая по красоте, не самая умная стяжательница?

 – А что, у тебя другое мнение? – Вяземский насмешливо фыркнул. – Извини, но назвать твою сестру умной, доброй и честной до мозга костей никак нельзя.

 – Но это не значит, что вы можете ее оскорблять!

 – Не значит, – согласился Олег Сергеевич, – поэтому я прошу у тебя прощения за свои слова, но я сказал именно то, что думал. Вот ты мне ответь, когда Дина отказалась выходить за меня замуж, она сама вернула мне мои подарки или этому кто-то поспособствовал?

 Под внимательным взглядом Данила покраснел и отвернулся. Они с Диной тогда чуть не поссорились, почти час орали друг на друга, пока сестра не согласилась отдать то, что бизнесмен подарил ей за полгода знакомства.

 Именно в этот момент мерседес остановился у салона «Глория», где работал Муращенко, так что парень был избавлен от необходимости отвечать на заданный ему вопрос.

 – Вот что, Данила, бросай свою парикмахерскую и иди ко мне вторым секретарем. Зарплата будет в три раза больше, чем сейчас. Еще и с поступлением могу помочь, если захочешь, конечно, – вдруг предложил Вяземский.

 Уже взявшийся за ручку Данила замер, услышав столь щедрое предложение, но все же отрицательно покачал головой.

 – Нет, извините, но меня все и так устраивает.

 – Ну, смотри. Если вдруг передумаешь, то вот тебе моя визитка, – Олег Сергеевич протянул ему белый кусочек картона, на котором было вытеснено золотом название фирмы, а также три телефонных номера.

 – Спасибо, – вежливо поблагодарил Данила, взяв визитку, хотя пользоваться ей не собирался, ну разве что… – Костюм куда вернуть?

 – Никуда. Себе оставь. И вот это тоже тебе. Заработал.

 В следующее мгновение в руку Муращенко лег конверт. Пока вышедший из машины Данила заглядывал внутрь, мерседес уехал, оставив после себя аромат бензина и дорогого одеколона.

 – Но это очень много, – прошептал парень, глядя вслед черному автомобилю и сжимая в руках две пятитысячные купюры.

Глава 2

 Звонок телефона разбудил Муращенко незадолго до рассвета. Звонить в такое время могла только его взбалмошная сестра, так что Данила, зевая, все же ответил:

 – Слушаю.

 – Ой, Данчик, доброе утро.

 – Добрее видали. Чего надо?

 – А что, просто позвонить и поговорить я не могу?

 – Нет. "Просто" у тебя ничего не бывает. Куда вляпалась?

 – Ну почему обязательно вляпалась? Просто… проигралась немного.

 – Чего? Проигралась?! Совсем сдурела, сестренка? Ты где?

 – В казино. Меня не отпускают. Пока деньги не отдам.

 – Дина, ты… дура! Какого… ты вообще в казино поперлась?! С кем?!

 – Ну…

 – Понятно, хахаль твой последний постарался. И где он теперь?

 – Сбежал, – всхлипнула сестра.

 – Вот тварь! – Муращенко устало потер лицо ладонью. Кричи не кричи, а этим делу не поможешь. – Ладно. Сколько ты должна? – От озвученной суммы Данила чуть с дивана не навернулся. – Ты сбрендила? Мне за такие бабки надо год вкалывать, при этом не есть, не пить и за квартиру не платить!

 Вот тут сестричка уже откровенно разрыдалась.

 – Данчик, миленький, придумай что-нибудь, иначе они меня… они же меня…

 Договорить Дине не дал мужской голос, прозвучавший в трубке:

 – Короче так, парень, к полудню деньги должны быть тут. Бабки реально небольшие, так что найдешь, где занять, иначе сестренка твоя их отрабатывать будет. При ее внешности, думаю, за полгода управится.

 От ехидной интонации незнакомца Данила почувствовал, как злость всколыхнулась в душе.

 – Я достану деньги. Оставьте Динку в покое.

 – Вот и ладушки. Вези деньги – забирай телку. И мой тебе совет, братан: всыпь ей так, чтобы сидеть еще долго не могла. Иногда мозги полезно вбивать через зад.

 После этих слов в трубке раздались короткие гудки, означавшие конец разговора.

Соскочив с дивана, Данила заметался по комнате, сжимая кулаки и матерясь. Быстро достать такую сумму было просто нереально. Взять ссуду в банке? Но это не один час мороки, к тому же суббота, так что работающие банки были наперечет.

 – Вот черт, Динка, вечно ты меня в какие-то истории впутываешь. Тогда со свадьбой этой, а сейчас…

 Воспоминания о свадьбе заставили Муращенко замереть, а потом броситься к бежевому костюму, висевшему в шкафу уже неделю.

 – Если я не ошибаюсь, визитка должна быть в кармане.

 Через минуту Данила уже держал в руках белый прямоугольник и судорожно набирал верхний номер мобильного телефона, не обращая внимания на то, что часы показывали шесть утра.

 – Алло, кто это? – грозный голос, раздавшийся в трубке, заставил судорожно сглотнуть.

 – Это Данила… Муращенко. Брат Дины.

 – Помню тебя, Данила Муращенко, брат Дины. Чего звонишь в такую рань?

 – Ой, извините, – Данила только сейчас понял, что надо было подождать со звонком, но не вешать же теперь трубку. – У меня… проблемы, очень деньги нужны. Можете занять? Я отдам.

 – Естественно отдашь. Сколько надо? – Муращенко назвал, услышав в ответ удивленный присвист. – Зачем?

 – Надо.

 – Нет, так дело не пойдет. Откуда я знаю, на что тебе такая сумма? Может, ты собрался наркотой заняться?

 – Нет, это не наркота, не проституция и все остальное. Мне надо срочно погасить долг. Время – до полудня.

 – Ладно, подъезжай. Адрес ты знаешь.

* * *

 Через час Данила перешагнул порог квартиры Олега Сергеевича. Занимающая весь пятый этаж элитного дома, квартира не выглядела очень уж роскошно и была скорее функциональная, чем уютная. Бизнесмен принял его в кабинете, куда Муращенко проводила открывшая дверь домработница, являющаяся по совместительству поваром.

 Мария Сергеевна была женщиной лет шестидесяти, худощавой и строгой. Данилу и в прошлый раз, на той самой свадьбе, от ее холодного взгляда прямо морозом пробрало до самой печени, сейчас же у него возникло желание закопаться куда-нибудь и не отсвечивать. К счастью, молча проводив гостя, Мария Сергеевна удалилась в кухню, откуда доносились ароматные запахи готовящегося завтрака. У Данилы рот наполнился слюной, но дело – прежде всего, и он, сглотнув, перешагнул порог кабинета, вежливо постучавшись.

 – Заходи, садись, рассказывай, – Олег, уже полностью одетый и причесанный, кивнул на стоящее у письменного стола кресло.

 Собственно, письменным столом называть этого гиганта мебельной промышленности было сложно. Сделанный в форме буквы "Г", он занимал почти полкомнаты, зато на нем умещался компьютер и всякая многофункциональная техника, так что Вяземскому достаточно было только развернуть свое кожаное кресло на колесиках, чтобы переместиться к нужному аппарату, да еще и место для работы оставалось. Перед столом стояли два одинаковых кресла для посетителей, или, как в случае с Данилой – просителей.

 Вежливо поздоровавшись, Муращенко занял правое кресло, умостившись с краю и сложив руки на коленях.

 – О чем рассказывать?

 – О том, зачем тебе так срочно понадобились деньги.

 – Я же уже говорил – долг отдать. Срочный.

 – И откуда же он взялся, этот срочный долг?

 – Накопился, – не очень вежливо буркнул Данила.

 – А поподробнее?

 – Это обязательно?

 – Обязательно. И подробно. Иначе денег не дам.

 – Тогда я их в другом месте возьму.

 – В каком? Думаю, если бы у тебя было где перехватить, сюда ты не пришел бы. – Данила покраснел и уперся взглядом в ковер, покрывающий пол кабинета. – Значит, я прав. Итак, где, кто и когда? И правду, пожалуйста.

 – Динка.

 – Не сомневался.

 – Сегодня ночью. В казино.

 – О как! Интересно. С каких это пор твоя взбалмошная сестричка зачастила в казино? Которых у нас, кстати, в городе официально не существует?

 – Это случайно получилось.

 – Конечно случайно. С ней ничего другого быть и не может. У нее все случайно.

 Покрасневший и разозленный пренебрежительным тоном бизнесмена, Данила вскинул голову:

 – Дадите денег или нет?!

 – Нет. Я сделаю кое-что другое. В каком она казино? Адрес? – Данила назвал. – Понятно. А теперь о главном: как долг возвращать будешь?

 – Ну, вам же нужен был секретарь? – Муращенко замялся. – Отработаю. Как скажете, так и отработаю.

 Олег Сергеевич удовлетворенно кивнул и начал набирать какой-то номер.

 – Алло, Сан? Дело к тебе есть. Конечно на миллион. Там у тебя дамочка одна зависла, так вот, отпусти ее, а еще лучше пусть кто-то из твоих ребят довезет ее до дома, пока она еще куда-нибудь не вляпалась. Буду должен. Конечно сочтемся, свои же люди. Бывай. – Положив трубку, Вяземский с усмешкой посмотрел на Данилу. – Вот и все. Жду тебя завтра в офисе к девяти ноль-ноль. Там обговорим все нюансы твоей новой работы. Пока свободен.

 – Но завтра воскресенье, – Муращенко возмущенно всплеснул руками.

 – И чем этот день хуже остальных?

 – Но… выходной же…

 – У тебя?

 От абсурдности их разговора Данила совершенно растерялся.

 – Нет, «Глория» работает без выходных, но офисы же закрываются.

 – А мой работает, – Олег Сергеевич насмешливо улыбнулся, а потом все же сжалился над своим будущим работником. – Ладно, иди в свою парикмахерскую…

 – Салон красоты.

 – Один хрен. Сегодня и завтра можешь там доработать и взять отгулы или отпуск за свой счет, что там тебе дадут. А в понедельник я жду тебя в офисе, и не вздумай опаздывать. Карточный долг – долг чести.

 – Не опоздаю, – буркнул себе под нос Данила, покидая кабинет, пока наглый бизнесмен над чем-то посмеивался за его спиной.

* * *

 Офис Вяземского располагался в старой части города и занимал небольшое старинное двухэтажное здание. Снаружи фасад сохранил свою первозданную красоту, а вот внутри все оказалось переделано по последнему слову современности. Холл некогда дворянского дома был напичкан всевозможной электроникой: от рамки металлоискателя на проходной до кулера и плазменного телевизора на стене, рядом со стойкой ресепшена.

 Стоило Даниле назвать свои имя и фамилию, как охранник, околачивавшийся тут же, потерял к нему всякий интерес, а девушка за стойкой указала на широкую мраморную лестницу, ведущую наверх:

 – Пройдите, пожалуйста, на второй этаж, налево, третий кабинет. Вас уже ждут.

 Поднявшись по лестнице, Муращенко повернул налево и пошел по коридору, рассматривая номера и таблички на дверях, пока не увидел цифру три. Глубоко вздохнув, он оправил бежевый костюм, надетый специально для первого рабочего дня в фирме, а потом постучался и толкнул дверь.

 Помещение, куда он попал, оказалось приемной. За столом сидела секретарша, со строгим взглядом и волосами, закрученными в высокую гулю. А еще она была так похожа на незабвенную домработницу, что Данила невольно споткнулся.

 – З-здрасте.

 – Привет.

 – Я Данила Муращенко. Олег Сергеевич мне назначил встречу…

 – Знаю. Присядь, сейчас я спрошу, готов ли он тебя принять. Меня, кстати, Зинаида Сергеевна зовут.

 – А Мария Сергеевна?..

 – Сестра моя старшая.

 – То-то я смотрю, что вы очень похожи, – Данила тяжело вздохнул, переведя взгляд на массивную дверь кабинета генерального директора Вяземского О. С.

 Селектор тихо пискнул, и через минуту Муращенко входил в помещение. Сам Олег Сергеевич сидел за столом, братом-близнецом из своего домашнего кабинета. Только тот стол был деревянным и под старину, а этот – типичным представителем хай-тека из металла и пластика, как и вся мебель в кабинете. Из общей массы выделялся разве что черный кожаный диван, приютившийся в углу, у окна, перед которым стоял стеклянный журнальный столик, заваленный бумагами, а из-под них сиротливо выглядывал ноутбук.

 – Явился? Заходи, располагайся, – бизнесмен кивнул на тот самый диван.

 – В каком смысле? – Данила непонимающе перевел взгляд с указанной мебели на Вяземского.

 – В прямом. Стол для тебя привезут завтра, а пока садись на диван. Там, слева, договора, их надо перевести на английский и напечатать. Стопка справа – перевести с английского на русский и снова в печатной форме. До вечера должен управиться.

 Оглядев фронт работы, Муращенко застонал. Тут точно до вечера сидеть придется.

 – А разве в фирме нет отдела переводчиков, или как у вас это называется?

 – У меня нет. Раньше в этом не было такой необходимости. Мы пользовались услугами платных консультантов, до того как появился ты. Зато долг быстрее отработаешь.

 Вот последняя фраза Данилу совсем не обрадовала. Проклятый долг повис над ним как дамоклов меч, и не вырваться. Все благодаря любимой сестричке! Дина уже два дня пыталась поговорить с братом, прощения попросить, но он неизменно отказывался идти с ней на контакт, все еще обиженный за последнюю выходку, буквально загнавшую его в рабство.

 Просмотрев бумаги, Муращенко пришел к выводу, что все договора по сути однотипные, за исключением некоторых пунктов. Это навело его на мысль, как облегчить себе работу: создав файл с типовым договором, Данила начал активно его использовать, изменяя по мере надобности только некоторые названия и пункты. В результате он так увлекся работой, что даже перестал обращать внимание на происходящее вокруг. В какой-то момент у него в руке оказался бутерброд с колбасой, который Данила прожевал, даже не заметив. Потом он точно так же «приговорил» чашку чая с печеньем.

 Сидеть на диване и работать, когда ноутбук находится на уровне коленей, оказалось очень неудобно. К тому моменту, как последний договор был переведен и напечатан, спина у Муращенко буквально затекла, а плечи и колени ныли так, что встать с первого раза не получилось.

 Тут же рядом оказался Олег Сергеевич. Его пальцы быстро и умело начали мять занемевшие плечи, так что Данила застонал от удовольствия. Только через пару минут до него дошло, что происходит, и он отшатнулся, вырываясь из-под рук Вяземского.

 – Не надо.

 – Почему? Я могу помочь.

 – Нет, спасибо. Все уже прошло. Документы готовы, можно скинуть на флешку и распечатать.

 – Замечательно, – Олег Сергеевич протянул флешку кислотно-желтого цвета. – Скинь все сюда и собирайся, я тебя домой отвезу.

 – Домой? – Данила отыскал взглядом часы, висевшие на стене, и присвистнул – стрелки на них показывали без пяти семь. Только вот ехать домой с Вяземским ему очень не хотелось. – Не надо. Я на автобусе.

 – Нет уж, ты на меня работаешь, значит я за тебя в ответе. Поехали.

 – А Зинаиду Сергеевну вы тоже домой подвозите?

 – Нет, ее возит шофер фирмы. Ее муж, кстати. А теперь хватит препираться. Пошли.